учае, вы выставляли соответствующий
угол для стрельбы, и только затем делали быстрый оборот около звезды. Этот
прием получил свое имя, за характерный след, остававшийся на экране и
очень сильно походивший на знаменитый "глаз" CBS, если этот маневр
пытались осуществить одновременно оба гладиатора. Сандерс, который
относился к "Космическим войнам" весьма серьезно, использовал для победы в
турнирах модифицированный вариант стратегии CBS, потому что в это время в
него практически невозможно было попасть. Однако после двадцати минут
защиты своего места по принципу "царя горы", даже у великого "Космического
Воина" могло все немного поплыть в глазах, после чего он замедлял свое
движение и становился добычей противника.
   Более того, почти каждый имел свой шанс сыграть в "Космические войны"
реальнее, чем это было на самом деле. Питер Самсон, который был вторым
после Сандерса в игре в "Космические войны", однажды столкнулся с этим.
Это произошло ночью, когда он вернулся домой в Лоуэлл. После того как он
сошел с поезда, он посмотрел в чистое и ясное небо. Над его головой
пролетел метеор. "Где ракетный крейсер ?!?", - в следующую секунду Самсон
понял, что он мгновенно повернулся и схватил воздух впереди себя в поисках
коробки управления, которой здесь, понятно, не было.
   В мае 1962 года, на ежегодном Дне открытых дверей в МТИ, хакеры
загрузили в PDP-1 двадцать семь страниц ассемблерных команд, составлявших
игру на этот момент. Кроме того, они подсоединили к машине дополнительный
экран, представлявший собой гигантский осциллоскоп, и, для привлечения
внимания сновавшей взад и вперед публики, запустили на весь день
"Космические войны". Народ не мог поверить в то, что он видит:
научно-фантастическая игра, написанная студентами, и запущенная на
компьютере была на такой грани фантастики, что никому даже в голову не
пришло, что только что родился целый новый жанр развлечений.
   Прошло несколько лет. Рассел в это время уже находился в Стэнфордском
Университете, где он понял, что игра была чем угодно, но только не
хакерским помрачнением ума. Однажды, после работы поздним вечером, Рассел
и несколько его друзей пошли в близлежащий бар, в котором стояли машины
для пинбола. Они играли до самого закрытия, а затем, вместо того чтобы
пойти домой, Рассел и его товарищи по работе вернулись назад за свой
компьютер, и первое что они сделали - запустили звездные войны. Внезапно
Расселу в голову пришла мысль: "Эти люди только что прекратили играть в
машину для пинбола и пришли поиграть в "Космические войны". Черт возьми!
Это тоже машина для пинбола". Самая совершенная и дорогая машина для
пинбола, которая только существует в мире.
   Также как хакерский ассемблер и музыкальная программа, "Космические
войны" не продавались. Ее клали в ящик стола вместе с прочими программами,
и любой мог взять ее оттуда, повертеть в руках и переписать ее так, как
ему хотелось бы. Усилия группы, когда несколько человек шаг за шагом
улучшают программу, вполне может быть серьезным аргументом в пользу
Хакерской Этики хотя бы потому, что необходимость вникнуть в природу вещи
и сделать ее лучше приводит к ощутимым улучшениям в самом качестве этой
вещи. И, конечно, все это сопровождалось весельем и доставляло огромное
количество удовольствия. Не было ничего удивительного в том, что другие
владельцы PDP-1 услышали об этой программе и ленты с игрой начали свое
свободное распространение. В один момент Слагу Расселу в голову пришла
мысль, что, наверное, можно было бы сделать на этом какие-то деньги, но
дюжины копий игры уже начали циркулировать по всей округе. DEC с
удовольствием взяла себе копию, и ее инженеры использовали "Космические
войны" как программу финальной диагностики, которая проводилась перед тем,
как они вывозили компьютер из дверей компании. Затем, не стирая в
компьютере память, машина выключалась. DEC-овские продавцы знали это, и
часто бывало так, что когда машину привозили покупателю, менеджер по
продажам включал машину, и, удостоверившись, что сзади из под панелей не
пошел дым, нажимал на переключатель "VY", который и производил запуск
системы с того адреса, где находилась программа "Космические войны". И
если машину довезли и донесли аккуратно, то в центре появлялась большая
звезда, а два корабля в виде сигареты и трубы были готовы к космической
битве. Таким бывал первый пробный "полет"
   этой волшебной машины.
   Так уж получилось, что "Космические войны" еще долгое время привлекали
к себе интерес и после ухода основоположников хакерства из МТИ. В течение
следующей пары лет, большинство рейдеров TX-0 и PDP-1 покинули Институт.
Сандерс получил работу на промышленном предприятии в Санта-Монике (где он
позднее переписал эту программу для PDP- 7, которую он использовал в своей
работе). Боб Вагнер ушел работать в Rand Corporation. Питер Дейч переехал
в Беркли, где начал учиться в колледже. Коток поначалу нашел себе работу
по совместительству, которая со временем превратилась во влиятельную
должность, связанную с дизайном компьютеров в компании DEC (хотя он еще в
течение нескольких лет продолжал зависать в TMRC и в обществе PDP-1).
Развивая свои идеи, которые, несомненно, оказали существенное влияние на
распространение хакерства за пределы Кембриджа, Джон Маккарти оставил
Институт, для того чтобы создать новую лабораторию ИИ на Западном
побережье, в Станфордском Университете. Слаг Рассел, вечный кули, пищущий
LISP для Маккарти, последовал за ним.
   Но появившиеся новые лица и несколько увеличившаяся активность в
области вычислений, служила свидетельством того, что хакерская культура в
МТИ не только получила продолжение, но и стала буйно цвести и развиваться
больше чем когда-либо. Новые люди принадлежали к тем из дерзких и отважных
хакеров, которые были обречены на прижизненную славу живых легенд,
передаваемых из уст в уста. Но фундамент развития, который позволил этим
людям занять свое место в осуществлении хакерской мечты, уже был заложен
теми людьми, чьи имена ранее стали известны более обычными способами:
школьные газеты, академические награды, и, в некоторых случаях, дурная
репутация в научных сообществах.
   Эти люди были теми, кто закладывал основы и планировал весь образ такой
жизни. Среди них были ученые, которые время от времени занимались
хакерством: Джек Денис, Маккарти, Минский, они были полностью поглощены
целями вычислений, в отличие от тех, кто испытывал привязанность к
собственно процессу. Они рассматривали компьютер как лучшую форму жизни
для человеческой расы, но они не всегда разделяли мнение, что работа на
компьютере должна быть ключевым элементом в том, чтобы сделать жизнь лучше.
   Некоторые из основоположников представляли себе день, когда компьютеры
с искусственным интеллектом освободят человеческий мозг от бремени
размышлений, так же как в свое время промышленные станки, частично
облегчили бремя физического труда. Маккарти и Минский были авангардом этой
школы мышления. Они вдвоем участвовали в работе Дартмутской конференции
1956 года, на которой был образован фонд для исследований в данной
области. Работы Маккарти в области языка LISP продолжались до своего
конца, и были весьма интересными для того, чтобы такие хакеры как Слаг
Рассел, Питер Дейч, Питер Самсон и другие, занялись работой с LISP.
Мински, похоже, интересовался искусственным интеллектом в более
теоретической плоскости:
   жизнерадостный, лысый Мальчик-с-Пальчик, он разбрасывал семена знаний,
каждое из которых могло вырасти в большое дерево полезных технологий и
проектов, связанных с искусственным интеллектом.
   Те, кто все это начинал, также очень желали, чтобы мощь компьютера
попала в руки как можно большего количества исследователей, ученых,
статистиков и студентов. Некоторые из них работали над тем, чтобы сделать
компьютеры более легкими для использования; Джон Кемени из Дартмута
показал, что это может быть сделано при помощи написания программ на
легком в использовании языке под названием BASIC.
   Программы, написанные на языке BASIC, работали гораздо медленнее, чем
на языке ассемблера и требовали гораздо больше памяти, но не требовали при
этом монашеской отрешенности при его изучении, которого требовал машинный
язык. Хакеры из МТИ делали упор на расширении действительного доступа к
компьютерам для возможно большего круга людей. В пользу этого существовало
много доводов. Не последним было также то, что предполагаемый масштаб
экономии был более предпочтителен для систем, существовавших в то время, в
которых каждая секунда машинного времени представляла собой существенную
ценность (хотя, играя в "Космические войны" на PDP-1 , вы об этом даже не
задумывались). Чем больше людей используют компьютер, тем больше должно
появляться экспертов в программировании и теоретиков, и компьютерная наука
(computer science), а эти деятельные мечтатели называли ее не иначе как
наукой, могла бы только выиграть от этих появившихся новых талантов. Но
это было еще не все. Любой хакер мог понимать и верить в то, что
компьютерные вычисления, являются позитивными сами по себе и по их месту в
обществе. Джон Маккарти разделял эти взгляды, когда он говорил, что
естественное состояние человека - находиться в онлайне с компьютером все
время: "Чего хочет пользователь, так это компьютер который он может иметь
всецело в своем распоряжении и использовать его в течение длительных
периодов времени".
   Человек будущего. Руки на клавиатуре, глаза на дисплее, в постоянном
контакте c гигантским объемом информации, который сохранил мир с начала
своей истории. Она вся будет доступна Человеку Вычисляющему.
   Это было невозможно на пакетной IBM 704. Этого не могло произойти на
TX-0 и PDP-1, с их еженедельными расписаниями, полностью заполняемыми в
течение нескольких часов после вывешивания на стену.
   Нет, для того чтобы это сделать, необходимо чтобы несколько людей
работали на компьютере одновременно. (Мысль о том, чтобы у каждого
человека был собственный компьютер, мог придумать только хакер).
   Концепция многопользовательской работы называлась разделением времени,
и в 1960 году самый продуктивный из генераторов идей МТИ образовал Группу
по исследованию отдаленного эффекта компьютеров.
   Среди ее членов были люди, которые с удивлением и одобрением наблюдали
за подъемом хакерства в МТИ, такие как Джек Деннис, Марвин Минский, и
"дядя Джон" Маккарти. Они знали, насколько важной является
непосредственная работа с этими вещами. Вопрос о том, стоило ли делить
время на компьютере или нет, был для них практически решен. Куда как более
важным для них был вопрос о том, как сделать это.
   Изготовители компьютеров, в особенности IBM, не были такими
энтузиастами. И было понятно, что МТИ в этом вопросе придется полагаться
на самих себя. (Исследовательская фирма Болта Беранека и Ньюмана BBN также
работала над проблемой разделения времени). В конце концов, в МТИ, тоже
начали работу над двумя проектами: над одним работал Джек Денис, в
основном самостоятельно, пытаясь написать систему с разделением времени,
которая бы работала бы на PDP-1. Другой проект возглавил профессор Ф. Дж.
Корбейт, который попытался получить некоторую поддержку у неохотного
гиганта IBM, для того чтобы написать аналогичную систему для 7090.
   Министерство обороны, через свое Агентство По Передовым
Исследовательским Проектам (Advanced Research Projects Agency (ARPA))
поддерживала информатику (компьютерную науку) начиная еще с войны, памятуя
о возможном конечном использовании разработок в военных целях. Благодаря
этому, в начале 60-х годов, МТИ получило долгосрочный грант на работы
связанные с проектом системы с разделением времени, который назывался
Project MAC (по первым буквам (Multiple Access Computing - Вычисления с
Множественным Доступом)).
   Дядя Сэм "откашливал" на это дело по три миллиона долларов в год.
   Деннис за все это отвечал. Марвин Минский также принимал во всем этом
большое участие, особенно в использовании одной трети средств, которая
отходила не к разработке системы с разделением времени, а к работам во все
еще эфемерной области искусственного интеллекта.
   Минский был весьма доволен, так как миллион долларов более чем в десять
раз превышал весь его предыдущий бюджет на работы связанные с ИИ, а также
он надеялся, что значительная часть оставшихся двух третей, также будет
пущена на работы в этой области. Это был шанс организовать идеальную
лабораторию, где люди могли бы планировать реализацию хакерской мечты при
помощи более совершенных машин, защищаясь от бюрократических глупостей
внешнего мира. Тем временем, хакерская мечта находила себе приют и жила
день за днем в студентах, которые посвятили себя машине.
   Те, кто начинал все это дело, знали, что для работы в данной
лаборатории, им будут нужны особенные люди. Марвин Минский и Джек Денис
знали, что энтузиазм лучших из лучших хакеров крайне необходим для
реализации их Гениальных Идей. Теории в области ИИ , над которыми работали
исследователи, по большей своей части были весьма абстрактны, и только
некоторые из хакеров были в курсе относительно предмета этих исследований,
в то время как большинство хакеров про это просто ничего не знало. Поэтому
вопрос о том , как делать эти программы и как заставить их работать, был
по-прежнему открыт.
   Минский был весьма счастлив тем, что ему удалось решить этот вопрос,
передав его хакерам, людям для которых, "компьютеры были самой интересной
вещью в мире". Это был род людей, которые забавы ради, могли хачить
что-нибудь, еще более причудливое чем "Космические войны", а затем, вместо
того чтобы в нее играться всю ночь (как это иногда случалось в Клудж
Комнате), продолжать хачить ее дальше.
   Вместо космических симуляторов, хакеры, которые занимались Проектом
МАК, строили большие системы: роботизированные манипуляторы, системы
машинного зрения, математические головоломки, до крайности запутанные
системы с разделением времени, которые поражали воображение. К счастью,
курс, поступивший в начале 60- х годов в МТИ, дал самых ярких и преданных
делу хакеров, которые когда-либо садились за консоль. Но никто из них не
соответствовал титулу "хакер" более полно, чем Ричард Гринблатт.
 
 
   4. Гринблатт и Госпер 
 
 
   Рики Гринблатт был хакером, который рано или поздно должен был
появиться в этом мире. Спустя много лет, когда он уже был признанным
авторитетом среди хакеров и был известен во многих национальных
вычислительных центрах, когда ходила масса рассказов о его способности к
умственной концентрации, равно как и о миллионах строк ассемблерного кода,
которые он похачил к этому времени, его спросили о том, как это все
начиналось. Он откинулся в кресле, выглядя уже не так беспорядочно, когда
он был студентом с ангелоподобным выражением лица, темной шевелюрой и
болезненной боязнью публичных выступлений.
   Вопрос, в его понимании, сводился к тому, были ли хакеры таковыми от
рождения или ими становились? После этого он изрекал хорошо известный, и
не согласующийся ни с какой логикой "блаттизм": "Если хакерами рождались,
то ими становились, если хакерами становились, то значит, ими рождались".
Но Гринблатт согласился бы с тем, что он был прирожденным хакером. Его
жизнь изменилась задолго до первой встречи с PDP-1. Она ему была просто
интересна, что впрочем, было неудивительно. Это произошло на неделе
знакомства первокурсников с МТИ, и у Рики Гринблатта было в распоряжении
некоторое время, перед тем как определиться с курсами и приготовиться к
академической славе. Он посетил все места, которые интересовали его в
первую очередь: радистанцию WTBS (Эта станция, находившаяся в МТИ,
возможно, была единственной институтской радиостанцией в стране, где были
в большом достатке аудиоинженеры из числа студентов и недостаток диск
жокеев), Клуб Технического Моделирования Железной Дороги и Клудж Комнату в
Здании N 26, в которой стояла PDP-1.
   Несколько хакеров играло на ней в "Космические войны".
   В игру было принято играть с полностью потушенным в комнате верхним
светом, так что лица людей, сгрудившихся около дисплея, были подсвечены
экранными отблесками кораблей и крупных звезд. Вид сосредоточенных лиц, в
дисплейных бликах произвел впечатление на Рики Гринблатта. Он некоторое
время понаблюдал за космической битвой, затем зашел в соседнюю дверь,
осмотрел TX-0 - ее стойки с трубками и транзисторами, причудливыми блоками
питания, огоньками и переключателями. Его школьный математический клуб в
Колумбии, что в штате Миссури, однажды приходил в местный университет на
экскурсию, чтобы посмотреть на университетский пакетный компьютер, и еще,
в местной страховой компании, он видел гигантскую машину для сортировки
перфокарт. Но он не встречал ничего подобного тому, что он встретил здесь.
Но, тем не менее, несмотря на то, что он был впечатлен радиостанцией,
Клубом Моделирования Железной Дороги, и в особенности, компьютерами, он
сел заполнять свой учебный план.
   Это ученическое прилежание было не последним, что оставалось ему в его
жизни. Гринблатт, даже больше чем обычный студент МТИ, был добровольным
последователем Практического Императива. Его жизнь безвозвратно изменилась
в один из дней 1954 года, когда его отец, в одно из посещений своего сына,
с которым он не жил вместе из-за раннего развода с его матерью, взял его с
собой в Мемориальный Студенческий Союз в Университете Миссури, который
находился недалеко от его дома в Колумбии. Рики там очень быстро освоился,
не только потому, что там был комфортабельный холл с телевизором и баром с
газированными напитками, а, скорее, потому что студенты, в отличие от его
одноклассников, гораздо больше по уровню своего развития подходили
девятилетнему Рики Гринблатту. Он приходил туда поиграть в шахматы, и
обычно без затруднений выигрывал у студентов, потому что он был очень
хорошим игроком.
   Одной из его шахматных жертв был студент из Университета штата Миссури,
учившийся на инженерном факультете, по программе государственного
финансирования. Студента звали Лестер, и он на практике познакомил
девятилетнего одаренного мальчика с миром электроники. Это был мир, в
котором не было никаких двусмысленностей, где всем правила логика, где у
вас были определенные возможности управлять вещами и событиями и где вы
могли строить вещи так, как вы хотели. Для девятилетнего мальчика
электроника была прекрасным средством уйти от действительности. Он, должно
быть, чувствовал себя не в своей тарелке, из-за разницы между своим
умственным возрастом и возрастом биологическим, а кроме того он был еще и
просто ребенком, который переживал развод родителей, на который он никак
не мог повлиять, и что не было редкостью в мире взрослых человеческих
отношений.
   Лестер и Рики работали над любительским радио, разбирая на части старые
телевизоры. Перед окончанием колледжа Лестер познакомил Рики с мистером
Хоутоном, которому принадлежал местный магазин по продаже радиодеталей,
ставший вторым домом для мальчика вплоть до окончания школы. Будучи
учеником старших классов, Гринблатт собрал очень много сложных вещей.
Усилители, модуляторы, всевозможные устройства на зловеще выглядящих
электронных лампах. Осциллограф, радиолюбительский трансивер, телекамеру.
Да, да. Телекамера! Это было привлекательной идеей, именно поэтому они ее
собрали. И, конечно, когда пришло время выбирать институт, то Ричард
Гринблатт остановил свой выбор на МТИ. Он поступил в него осенью 1962 года.
   Семестровая работа во время первого полугодия обучения была достаточно
сложна, но Гринблатт справился с нею без особых проблем, разработав способ
связи между несколькими компьютерами университетского городка. Он был
счастлив, когда ему удалось выбрать курс "ЕЕ641 Введение в компьютерное
программирование" и он часто засиживался за перфораторами в комнате ЭОПД,
подготавливая программы для Неповоротливого Гиганта IBM 7090. Кроме того,
его товарищ по комнате, Майк Беелер, слушал курс, который студенты