ольшого количества последователей
контркультуры. Это место было переполнено длинноволосыми, компьютерными
хиппанами-популистами, многие из которых еще только учились в старших
классах. Боб Альбрехт играл роль бородатого гуру, извергавшего идеи и
концепции быстрее, чем окружающие их могли усвоить. Некоторые из его идей
были гениальны, остальные были мусором, но все из них были заряжены
харизмой его личности, которая зачаровывала, но также могла быть и
властолюбивой. Альбрехт часто набирал команду для вылазок в местный бар,
где было пианино. Там он забирался на эстраду с микрофоном в руках и
возглавлял эти скоропостижные песенные фестивали. Он обставил часть офисов
Dymax в виде греческой таверны, с мерцающими гирляндами, и где он вел
танцклассы по пятницам. Несмотря на все это, его самые демонические идеи
были связаны с популяризацией компьютеров.
   Альбрехт считал, что хроники его движения должны быть отражены в
специальном печатном издании, и должны быть маяком для будущих
общественных организаций. Группа начала издавать таблоид под названием
People's Computer Company (Компьютерная Компания Людей) в честь рок-группы
Дженис Джоплин, которая называлась "Big Brother and the Holding Company".
На обложке своей первого выпуска, датированного Октябрем 1972 года, была
изображена волнистая поверхность моря с лодкой идущей под прямым парусом
на закат, что должно было символизировать золотой век, в который вошли
люди. Под рисунком шла подпись, сделанная от руки:
   КОМПЬЮТЕРЫ, КАК ПРАВИЛО, ИСПОЛЬЗУЮТСЯ ПРОТИВ ЛЮДЕЙ, ВМЕСТО ТОГО
 ЧТОБЫ ИСПОЛЬЗОВАТЬСЯ НА БЛАГО ЛЮДЕЙ.
   ОНИ ИСПОЛЬЗУЮТСЯ ДЛЯ УПРАВЛЕНИЯ ЛЮДЬМИ, ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ
 ОСВОБОЖДАТЬ ИХ.
   ПРИШЛО ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН. ВСЕ ЧТО НАМ НУЖНО ЭТО±
 PEOPLE'S COMPUTER COMPANY
 Газета была оформлена, так же как и будущий Whole Earth Catalog, только в
ней было больше импровизации, и она была более расплывчатая по оформлению
и содержанию. На одной странице использовалось одновременно четыре или
пять типов фонтов, а часто сообщения были просто нацарапаны на печатных
досках, когда было мало времени чтобы отдавать их наборщику. Это было
полное выражение стиля Альбрехта, который в спешке пытался схватиться за
все. У читателей создавалось впечатление, что издатели газеты старались не
тратить попусту времени в своей великой миссии несения компьютерных
технологий в массы, и, тем более, у них не было времени на такие
несущественные вещи как выравнивание границ или аккуратная компоновка
текста или долгосрочное планирование. В каждом выпуске печатались новости
от людей, которые поклонялись компьютерными религиями, многие из которых
занимались подобные делами в разных частях страны. Эта информация потом
обсуждалась в эксцентричных письмах и прочих высококомпьютерных посланиях
с передних линий огня компьютерной революции, которую делали эти люди.
Было также небольшое количество сообщений из академических башен цвета
слоновой кости, или же небесно-голубых исследовательских институтов.
Хакеры, подобные хакерам в МТИ, не обращали внимания на PCC, который,
помимо всего прочего, содержал листинги программ (О, Господи!) на языке
BASIC, а не на их любимом языке ассемблера. Но новое поколение хакеров,
типа Ли Фельзенштейна, которые пытались осознать пути получения большего
доступа к компьютерам для самих себя и возможно для остальных, начинало
читать этот таблоид и писать в него, предлагать листинги программ,
выносить предложения по покупке компьютерных частей, или просто писать
ободряющие письма. Фельзенштейн даже вел в PCC колонку, касающуюся
компьютерного железа.
   Успех газеты заставил Dymax начать работу некоммерческой компании под
одноименным названием (тоже PCC), которая должна была заниматься не только
публикациями, но также и работой зарождающегося компьютерного центра, в
котором бы велось преподавание компьютерной грамоты, и предлагался доступ
к технике за пятьдесят центов в час любому желающему с улицы.
   PCC и Dymax были расположены в небольшом торговом центре на Меналто
Авеню, в здании, в котором ранее размещалась аптека. В пространстве внутри
были установлены ряды ящичков. "Когда кто-нибудь нам хочет что-нибудь
сказать, мы выходим, берем пакет из шести и разговариваем с нашими
ящиками", - говорил Альбрехт. В месте, отведенном для компьютера стояла
PDP-8, которая выглядела как гигантский стереоприемник, со сверкающими
огоньками вместо FM шкалы, и рядами переключателей впереди. Большая часть
мебели, за исключением нескольких стульев стоявших перед серыми
терминалами-телетайпами, состояла из больших подушек, которые люди
использовали то в качестве сидений, то в качестве кроватей или орудий для
боя подушками. На полу лежало выцветшее ковровое покрытие, а на стене была
прибита полка, заставленная лучшим и, наверняка, самым полным собранием
фантастики во всей округе.
   Воздух обычно был заполнен стрекотом терминалов, один из которых был
присоединен к PDP-8, а другой к телефонной линии, через которую он мог
связываться с компьютером в компании Hewlett-Packard, предоставлявшей для
PCC бесплатное время. Весьма вероятно, что ктонибудь играл в одну из игр,
которую написала разросшаяся группа хакеров PCC. Иногда мамашки, сидевшие
дома с детьми, приходили с ними сюда и неожиданно увлекались
программированием, да так, что мужья начинали беспокоиться, что лояльные
до сего момента матери забрасывали и детей и кухню в пользу радостей
BASIC. Некоторые бизнесмены пытались запрограммировать компьютер для
предсказания котировок на бирже, и тратили на эту химеру несчетное
количество времени. Но когда у вашего вычислительного центра открыты
двери, то случиться может всякое. Saturday Review цитировал Альбрехта: "Мы
хотели бы чтобы по соседству с людьми работали дружественные для них
компьютерные центры, куда могут спокойно зайти любой человек, точно так же
как они заходят в боулинг или на игровые аркадные автоматы, и придумать
как повеселиться с компьютером".
   Похоже, что это работало. В качестве иллюстрации того, как можно
увлечься машиной, один из репортеров рассказывал историю того, как он
однажды пришел в PCC в конце рабочего дня, и сотрудники усадили его за
терминал, на котором была запущена игра "Star Trek".
   "Следующее что я помню", - писал репортер в письме в газету PCC, - "это
когда, кто-то тронул меня за плечо в 12:30 следующего дня и сказал мне,
что надо идти домой". После того как репортер пробыл там еще пару дней, он
сказал: "Мне все еще нечего доложить моему редактору, за исключением того,
что я потратил, в общей сложности, двадцать восемь часов играя только лишь
в игры на этих увлекательных машинах".
   Каждую среду, вечером, PCC устраивало свои ужины вскладчину. По мере
того как на этих беспорядочных вечеринках, проводимых работниками PCC,
появлялся Боб и высказывал массу идей, выскакивавших из его головы, как
торпеды из крейсера в "Космических войнах", они крайне редко превращались
в долгие заседания, за столами покрытыми скатертями, с повесткой из
утвержденных вопросов. В, конечном счете, комната представляла собой
виртуальный справочник "кто есть кто" в альтернативных вычислениях
Северной Калифорнии.
   Из известных посетителей этих собраний, никого не встречали более
доброжелательно, чем Теда Нельсона. Нельсон был автором и издателем книги
Computer Lib, эпоса компьютерной революции и библии хакерской мечты. Он
был достаточно упорен в ее публикации, хотя кроме него и ему подобных,
никто не считал это хорошей идеей.
   Тед Нельсон знал, что он ушел гораздо дальше своего времени. Он был
сыном актрисы Целесты Холм и директора Ральфа Нельсона (картина "Лилии на
поле"). Продукт частных школ, студент колледжа либеральных искусств, по
общему признанию Нельсон был вспыльчивым перфекционистом, чей основной
талант заключался в "новаторстве". Он написал рок-мюзикл в 1957 году. Он
работал у Джона Лили над его проектом с дельфинами, а также принимал
участие в работе над фильмом. Но его голова, по его собственным словам,
беспомощно "плавала в идеях", до тех пор, пока он не столкнулся с
компьютерами и не начал изучать программирование.
   Это было в 1960 году. В следующие четырнадцать лет он скакал с одной
работы на другую. Он выходил из офиса компании, занимавшейся высокими
технологиями, и видел "невероятную пустоту в коридорах". Он видел, как
пакетная ментальность IBM ослепляет людей волшебными возможностями
компьютеров. Его наблюдения на эту тему обычно проходили незамеченными. И
почему их никто не слушал?
   В конце концов, когда у него кончилась злость и отчаяние, он решил
написать "книгу компьютерной контркультуры", но ни один издатель не
заинтересовался ей. Конечно, это не было связано с его требованиями
соблюсти формат, сходный с Whole Earth Catalog или с PCC, который был еще
более хаотичен, с очень большими страницами, с информацией набранной таким
мелким шрифтом, что его с трудом можно было читать, с написанными от руки
замечаниями и маниакальными любительскими чертежами. Книга состояла из
двух частей: первая называлась "Computer Lib", компьютерный мир в
соответствии с Тедом Нельсоном; вторая часть называлась "Dream Machines",
будущее компьютеров по Теду Нельсону. Раскошелиться на две сотни долларов?
"это слишком много для меня", сказал он, после того как отпечатал
несколько сотен копий того, что было виртуальным руководством по Хакерской
Этике.
   Открытые страницы взывали о неотложных действиях, и по мере того, как
он сокрушался о плохом образе компьютеров, который сложился в обществе (он
обвинял во лжи власть имущих, то что они говорят в отношении компьютеров,
ложь которую он называл "Киберложь"). В книге печаталось заглавными
буквами "ОБЩЕСТВЕННОСТЬ НЕ ДОЛЖНА ЕСТЬ ТО, ЧТО ЕЙ ПОДКЛАДЫВАЮТ". Он дерзко
объявил себя компьютерным человеком и сказал:
 
 
 
   У меня есть топор, которым можно бряцать. Я хочу видеть, что компьютеры
полезны каждому из людей в отдельности и чем скорее это произойдет, тем
лучше, без необходимого усложнения или требуемого здесь низкопоклонства
людей. Любой, кто согласен с этими принципами, находится на моей стороне.
Любой, кто не согласен - наоборот.
   ЭТА КНИГА НАПИСАНА ДЛЯ ЛИЧНОЙ СВОБОДЫ. ПРОТИВ ОГРАНИЧЕНИЙ И
 ПРИНУЖДЕНИЯ± Вот мантра, с которой вы можете выйти на улицу и повторять:
   ДАЙТЕ СИЛУ КОМПЬЮТЕРОВ ЛЮДЯМ! ОСТАНОВИТЕ ПОТОК КИБЕРЛЖИ!
 
 
 
   "Компьютеры это то место, где она есть", говорилось в книге Нельсона, и
хотя книга продавалась медленно, тем не менее, она продавалась, и даже
прошла несколько переизданий. Более важно то, что у нее появился
своеобразный культ. В PCC, "Computer Lib" была еще одной причиной веры в
то, что вскоре волшебство компьютеров ни для кого не будет секретом.
Поэтому на всех вечеринках PCC его принимали как короля.
   Но люди приходили на эти вечеринки не для того чтобы посмотреть на
гениев компьютерной революции, они находились здесь, потому что им были
интересны компьютеры. Некоторые из них были уже взрослыми людьми,
основательными и упертыми хакерами компьютерного железа, некоторые из них
были школьниками из начальных классов, которые были очарованы
компьютерами, некоторые из них были длинноволосыми тинейджерами, которым
нравилось хачить PDP-8, стоявшую в PCC, кроме них были также педагоги и
просто хакеры. Как обычно, руководители типа Боба Альбрехта говорили о
проблемах вычислений, в то время как хакеры занимались в основном обменом
техническими данными, или же жаловались друг другу на пристрастие Боба к
языку BASIC, который хакеры считали "фашистским" языком из-за его
ограниченной структуры, которая не позволяла осуществлять максимально
эффективный доступ к компьютеру, что ограничивало возможности
программистов. Хакеры не тратили много времени попусту и постепенно
ускользали к стрекочущим телетайпам, оставляя активистов вести свои
горячие споры о том или ином направлении развития. И как всегда, там
принимал участие Боб Альбрехт. Светящийся от быстрого прогресса великой
компьютерной мечты, он мог находиться в какой-нибудь из дальних комнат,
откидывая быстрые коленца греческих народных танцев. Для него было без
разницы, играла ли там музыка или нет.
 
 
   * * *
 
 
   Заряженные мессианской атмосферой, люди из проекта Память Сообщества
безоговорочно отдавали себя реализации своих проектов. Ефрем Липкин
подправил большую программу, которая должна была быть основным интерфейсом
с пользователями, а Ли сел чинить телетайп модели 33, который им передала
компания Tymshare. Телетайп наработал тысячи часов и достался Community
Memory в состоянии, в котором его было проще выбросить на свалку. Из-за
его крайней непрочности, кому-нибудь приходилось его постоянно чинить. Он
часто заминал бумагу, или забивался его демпфер или он не отрабатывал
"возврат каретки" перед началом печати следующей строки. Позднее Community
Memory, достался терминал Hazeltine 1500, построенный на основе CRT,
который был немногим более надежен, но по-прежнему рядом с ним находился
кто-нибудь из коллектива, чтобы оказать помощь в случае необходимости. У
Ли появилась идея создать другой терминал, чтобы проект пошел на нем без
заминок, и он начал вынашивать идеи для своего железного проекта.
   Но это было потом. Сначала им надо было вытащить Community Memory на
улицы. После нескольких недель работ, Ефрем, Ли и остальные, установили в
Leopold's Records телетайп модели 33 и фанерный ящик, который его защищал
от пролития кофе и пепла от косячков с марихуаной. Они развешали постеры,
в которых объяснялось, как использовать эту систему. Это были плакаты,
разрисованные яркими красками, с изображениями психоделических кроликов и
волнистых линий. Участники Community Memory представляли себе, как люди
будут искать информацию и размещать объявления по поводу таких привычных
вещей как поиск работы, аренда жилья, поездок, обмена всякими вещами.
Система была достаточно проста, так что ее мог использовать любой
желающий. Она использовала всего лишь две команды ADD (ДОБАВИТЬ) и FIND
(НАЙТИ). Система была одним из вариантов хакерской мечты, и они нашли
подходящее ей эмоциональное выражение в стихотворении, которое вдохновило
их на то чтобы даровать специальное имя родительской компании Community
Memory: "Loving Grace Cybernetics". Стихотворение было написано Ричардом
Братиганом:
 
   ALL WATCHED OVER BY MACHINES OF LOVING GRACE
 I like to think (and the sooner the better!)
   of a cybernetic meadow where mammals and computers live together in
mutually programming harmony like pure water touching clear sky I like to
think (right now, please!)
   of a cybernetic forest filled with pines and electronics where deer
stroll peacefully past computers as if they were flowers with spinning
blossoms.
   I like to think (it has to be!)
   of a cybernetic ecology where we are free of our labors and joined back
to nature, returned to our mammal brothers and sisters, and all watched
over by machines of loving grace. ВСЕ ЧТО МЫ СОХРАНИМ В МАШИНАХ НЕЖНОЙ
ЛЮБВИ
 Я люблю представлять (чем быстрее увижу, тем лучше!)
   кибернетический луг, где животные и компьютеры живут друг с другом во
взаимно запрограммированной гармонии, как чистая вода, что касается ясного
неба.
   Я люблю представлять (немедленно, прямо сейчас!)
   кибернетический лес полный сосен и электроники где мирно гуляет олень,
мимо компьютеров, как если бы это были просто цветы, раскрывшие лепестки.
   Мне нравится представлять (я знаю, этому быть!)
   кибернетическую экологию.
   Мы будем свободны от наших трудов, вернемся к природе назад, к нашим
меньшим братьям и сестрам, и всему что мы сохраним в машинах нежной любви.
    
 В Leopold's стоял не просто терминал, это был инструмент Нежной Любви! Он
был как пастух неорганизованного стада на лугу, удобренном
благожелательной Хакерской Этикой, защищающей от удушающего влияния
бюрократии. Но у некоторых участников Community Memory оставались
сомнения. Еще большие чем назойливые сомнения Ли по поводу надежности
терминала. Он с ужасом думал о том, что люди могут с враждебностью
отреагировать на то, что компьютер вторгся в священное пространство
магазина по продаже пластинок. Наихудшее, что приходило ему в голову на
эту тему, это видения того, как самоорганизованная охрана из Community
Memory, которая отвечала за работу терминала, закрывает своими телами
механизм от рассерженной толпы луддитов-хиппарей.
   Страхи, как оказалось, не имели под собой никаких оснований. Начиная с
самых первых дней, люди отреагировали на терминал очень дружелюбно. Им
было любопытно, они пытались им пользоваться, и ломали голову над тем, что
разместить в системе. Спустя неделю после начала эксперимента, Ли написал
в Berkeley Barb , что в первые пять дней, пока терминал стоял в Leopold's,
он использовался в течение 1434 минут, в него было введено 151 новое
объявление и распечатано 188 сессий, 32 процента из которых представляло
результаты успешных поисков. Люди доброжелательно относились к машине: Ли
сообщил о "100-процентных улыбках".
   Слухи о терминале распространились по округе и вскоре люди начали сюда
часто захаживать в поиске важных для себя сведений. Если вы набирали, к
примепу, FIND HEALTH CLINICS (НАЙТИ БОЛЬНИЦЫ), то вы получали информацию
по любой из восьми клиник, начиная от Клиники Медицинских Исселедований
Хейт-Эшбури до Бесплатной Клиники Джорджа Джексона. Запрос BAGELS
(БУБЛИКИ), который кто-то ввел, пытаясь найти в Бэй Ареа хорошие
нью-йоркские бублики, выдал четыре варианта ответа. Три из них сообщали о
местах розничных продаж, а другая была от человека по имени Майкл, который
оставил свой телефонный номер и предложил показать спрашивающему, как
испечь свои собственные бублики. Люди искали себе партнеров для игры в
шахматы, для совместного обучения, а также партнеров по сексу для
боа-констрикторов (род удава - пр.перев.). Передавали друг другу
интересные сведения о ресторанах и новых музыкальных альбомах. Здесь же
предлагались такие услуги как присматривание за детьми, перевозка грузов,
печатание текстов на машинке, гадание на картах Таро, прокладка труб,
пантомима и фотография ("ПРИЯТНЫЙ ЧУВАК ИЩЕТ ЛЮДЕЙ ДЛЯ НЕКОММЕРЧЕСКОЙ
ФОТОГРАФИИ, МОДЕЛИНГА ИЛИ ТОГО И ДРУГОГО СРАЗУ±.
   ОМ ШАНТИ")
   Творились странные вещи. По мере того как проект продвигался дальше,
пользователи начали использовать его в целях, которые ранее предусмотреть
было просто невозможно. Однажды участники CM просматривали дополнения за
день и обнаружили ряд новых сообщений, которые не попадали ни в одну из
существующих категорий, более того ключевые слова, напечатанные внизу
сообщения были загадочными. Тут были сообщения типа "ВЫ САМЫЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ
ДЛЯ САМОГО СЕБЯ", в конце которого шли слова "ДРУГ, ЛЮБОВНИК, СОБАКА, ВЫ,
МЫ, НАМ, СПАСИБО".
   Здесь же были сообщения типа "ПРИШЕЛЕЦ С ДРУГОЙ ПЛАНЕТЫ ИЩЕТ
КОМПЕТЕНТНОГО ФИЗИКА ДЛЯ ПОЛНОГО РЕМОНТА ЛЕТАТЕЛЬНОГО АППАРАТА. БЕЗ
 ЗНАНИЯ ГЕОМАГНИТНОЙ ИНДУКЦИИ НЕ ОБРАЩАТЬСЯ". Были также сообщения типа
"БОЖЕ, ПОЧЕМУ ТЫ МЕНЯ ПОКИНУЛ?". Были также сообщения, содержавшие
загадочные цитаты из Гинсберга, "Grateful Dead", Эрло Гатри и Шекспира. А
также были сообщения от загадочного Доктора Бенвея и его таинственной
Интерзоны.
   Доктор Бенвей, персонаж из "Обнаженного ужина", был "манипулятором и
координатором символьных систем, экспертом по всем фазам и видам допросов,
промыванию мозгов и управлению" - без разницы. Кто бы ни был этим
сумашедшим пользователем, он занимался тем, что преобразовывал биты в
системе хранения информации внутри XDS-940 в нервные длинные речи,
перебрасывался комментариями, пронизанными необъяснимыми видениями,
призывами к вооруженной революции и смелыми предсказаниями повсеместного
проникновения "Большого Брата", которое иронически описывалось терминами
компьютерной технологии в стиле оруэлловского 1984 года в радикальной и
фантастической манере.
   Каждое его сообщение начиналось словами "Бенвей был здесь, дневной
путешественник по пескам этой плодородной базы данных". Бенвэ