и с нетерпением ожидали выполнения своего заказа, с
тем же нетерпением, с которым они ожидали поставки других продуктов MITS.
Терпение начинало понемногу заканчиваться, а недовольство нарастать,
особенно после полной неудачи с платами динамической памяти. Робертс
утверждал, что они должны работать, но этого так никто и не увидел. Люди,
которые обожглись на покупке плат расширения памяти фыркали и надували
губы, когда речь заходила о компании Робертса. В особенности это начало
проявляться после того, как про самого Робертса, который к этому времени
получил легендарный статус гениального затворника, никогда в своей жизни
не выезжавшего из Альбукерка, пошли разговоры про то, что он является
жадным и алчущим власти недругом Хакерской Этики. Говорили даже, что он
желал зла своим конкурентам, в то время как хакеры считали в порядке вещей
раздавать конкурентам свои бизнес-планы и предоставлять техническую
информацию, потому что те получали возможность делать еще лучшие продукты,
отчего весь мир только выигрывал. Они вели себя совсем не так как Эд
Робертс вел себя на Первом Всемирном Съезде посвященном компьютеру
"Альтаир", который проходил в Альбукерке. Он проходил спустя год, после
того как машина была представлена широкой публике.
   Тогда решительно настроенный президент MITS отказался предоставить в
аренду выставочные павильоны своим конкурентам, и по рассказам очевидцев,
пришел в ярость, когда узнал, что компании типа Processor Technology,
принадлежавшей Бобу Маршу, арендовали номера в гостинице, в которой жили
участники съезда и показывали там свои разработки.
   Поэтому когда караван MITS, в июне 1975 года, достиг Рики Хайэт Хауз в
Пало Альто, все было готово к тому, чтобы это кто-то назвал преступлением,
а кто-то - освобождением. "Караван" - это было изобретение специалистов по
маркетингу из MITS. Некоторые из инженеров MITS ездили из города в город в
передвижном фургоне, со всеми домашними удобствами, который назывался
MITS-мобиль, временно разворачиваясь в комнатах мотелей, предназначенных
для проведения семинаров и приглашая туда людей, для того чтобы посмотреть
работу недорогих компьютеров. Не всегда это проходило гладко. Люди,
которые уже заказали "Альтаир", интересовались на этих "дорожных шоу"
когда им следует ожидать поставок. Люди, у которых они уже были, хотели бы
знать, что они сделали неверно при сборке этого монстра. Люди, у которых
на руках были платы расширения памяти, хотели знать, почему они не
работают. А люди, которые заказали Altair BASIC, жаловались на то, что они
его до сих пор не получили.
   На встречу с Караваном в Рики Хайэт, что на улице Ель Камино Реаль в
Пало Альто, Клуб Самодельных Компьютеров собрался в большом составе.
   Караван до них добрался в первых числах июня. Участники собрания были
очень удивлены, когда они обнаружили что при осмотре на "Альтаире"
работает BASIC. Он был подсоединен к телетайпу, к которому был подключен
перфосчитыватель, и после загрузки к нему мог подойти любой и получить
немедленный ответ на то, что он набирал на телетайпе. Для тех хакеров,
которые уже послали сотни долларов в MITS, и с нетерпением ждали от
компании BASIC, это выглядело, по меньшей мере, как дар божий. Для хакера
нет ничего более угнетающего, чем видеть расширение для системы и не иметь
возможности заполучить его в свои руки. Мысль уйти домой, к своему
"Альтаиру" на котором не было столь же шикарной вещи заполонила весь Рики
Хайэт и была для собравшихся хакеров решением окончательным.
   Среди них превалировал практический подход. Спустя много лет, Стив
Домпьер, тактично опишет, что произошло дальше: "Кто-то, не хочу
подозревать кого-нибудь конкретно, позаимствовал одну из перфолент,
которая лежала на полу". На перфоленте была записана текущая версия Altair
BASIC, написанная Биллом Гейтсом и Полом Элиеном.
   Дэн Сокол позднее вспоминал, что этот неуловимый "кто-то" пришел к
нему, зная, что Сокол работал на одну из фирм по производству
полупроводников, и спросил, нет ли у него возможности скопировать
перфоленты. Сокол ответил "да", потому что у него был доступ к машине для
копирования и взял у пришедшего ленту.
   У Сокола были все причины чтобы взяться за копирование. Он считал, что
цена, которую MITS установило на BASIC была слишком высока и MITS просто
жадничает. Ходил слух о том, что Гейтс и Элиен написали интерпретатор для
большой компьютерной системы, которая принадлежала какому-то учреждению,
частично финансированного правительством, а поэтому он считал, что
программа должна принадлежать всем налогоплательщикам. Он знал, что многие
люди уже заплатили MITS за этот продукт, и то, что они получат в свои руки
копию, никак не отразится в финансовом плане в MITS. Но, больше всего,
казалось что копирование - это наиболее правильное действие, которое можно
предпринять в этом случае. Почему должны быть какие-то барьеры, которые
стоят между хакерами и инструментом и ограничивают их в праве исследовать,
улучшать и создавать системы?
   Вооружившись этими философскими доводами, Сокол принес ленту к себе на
работу, уселся за PDP-11, и начал считывать ленту в память машины. Он
работал на ней всю ночь, штампуя ленту за лентой. На следующее собрание в
Клуб Самодельщиков он пришел с большой коробкой лент. Сокол считал также
как и остальные хакеры, что самая правильная цена за программное
обеспечение это нулевая цена(*).
   Единственным условием было, что если вы хотите взять себе ленту, то вы
должны сделать копию и прийти на следующее собрание с двумя лентами, и
отдать их любому желающему. Народ разобрал ленты и не только принес копии
на следующее собрание, но и послал их в другие компьютерные клубы. Так что
еще до официального релиза, первая версия Altair BASIC уже циркулировала
по округе в свободной форме.
   Однако было еще двое хакеров, которые не получили никакого удовольствия
от демонстрации плода совместных трудов Пола Элиена и Билла Гейтса. Они
тоже написали свои интерпретаторы BASIC и продали их MITS с условием,
чтобы им отчислялись деньги с каждой проданной копии. Поэтому идея
хакерского сообщества взять и весело наштамповать копий их программы, что,
без всякого сомнения, оставит их с носом в плане зарабатывания денег, для
них не носила никакого утопического характера. Это выглядело как
воровство. Гейтс был раздосадован, потому что версия, которая пошла по
рукам, содержала большое количество ошибок, удалением которых он, в
настоящий момент, занимался. Но даже после того как MITS выпустила в свет
отлаженный вариант транслятора, стало понятно, что пользователи не
покупают столько копий, на сколько рассчитывала их компания, особенно если
на их машинах уже стоит "пиратский" вариант. Весьма вероятно, что
владельцам пиратского варианта надо было или смириться с ошибками или
взяться за старую добрую хакерскую привычку отладки своими собственными
руками. Сложившееся положение дел разозлило Гейтса окончательно, и тогда
Дэвид Баннел (редактор свежеиспеченного бюллетеня MITS Altair Users'
Newsletter) спросил его, что он собирается делать со всем этим? Гейтс,
которому тогда было девятнадцать и он был насквозь пропитан нахальством,
проистекавшим от осознания собственной технической виртуозности и не
слишком следовавший общественным нормам, сказал что, возможно, ему надо
написать письмо. В свою очередь, Баннел пообещал ему, что донесет
содержание письма до тех, из-за кого все это произошло.
   Гейтс написал письмо, а Баннел не только напечатал его в своем
информационном бюллетене, но и разослал его по другим журналам, включая
бюллетень Клуба Самодельных Компьютеров. В письме, озаглавленном "Открытое
письмо энтузиастам-компьютерщикам", говорилось, что он и Элиен получили
большое количество хороших отзывов об интерпретаторе, но большинство
людей, восхвалявших BASIC, его не приобретало. Письмо достаточно быстро
переходило к делу.
   Гейтс пустился в объяснения о том, что эта "кража" программного
обеспечения сдерживала талантливых программистов от написания программ для
машин, подобных "Альтаиру": "Кто может позволить себе делать
профессиональную работу за просто так? Разве любитель сможет позволить
себе потратить три человеко-года на программирование, поиск и устранение
всех ошибок, документирование своего продукта и раздачу всего этого
забесплатно?"
   Письмо было весьма эмоциональным, и хотя оно было аккуратно
подредактировано Баннелом, оно все равно осталось далеко не скучным
повествованием. В хакерском сообществе взорвался ад! Эд Робертс, хотя и
был теоретически согласен с Гейтсом, не мог не высказать дурных
предчувствий. Он был очень недоволен тем, что Гейтс с ним не посоветовался
до того, как его письмо было опубликовано.
   Компьютерное Общество Южной Калифорнии (SCCS) угрожало подать на Гейтса
в суд за то, что тот посмел назвать любителей "ворами". Гейтс получил от
трех до четырех сотен писем, и только в пяти или шести из них были деньги
- добровольный платеж, который, как он считал, владельцы пиратских копий
BASIC прислали ему. Большинство из писем было настроено крайне негативно.
Хэл Сингер, редактор Micro-8 Newsletter, который получил письмо Гейтса
курьерской почтой, написал что "самым логичным действием, которое следует
сделать - это порвать письмо, выкинуть его и забыть".
   Но "софтверный скандал", как его назвали, не мог пройти безболезненно.
Когда хакеры МТИ писали свое программное обеспечение и оставляли его в
ящике стола, так чтобы с ним могли работать остальные, никто из них не
поддавался соблазну извлечь из этого какую-то выгоду. "Космические войны"
Слага Рассела, к примеру, никому не были проданы (было сделано около
пятидесяти PDP-1, и организации, которые ими владели, вряд ли бы потратили
деньги на покупку игры). С ростом количества используемых компьютеров (не
только "Альтаир", но и другие системы), большая часть программного
обеспечения могла стать предметом, с помощью которого можно было
заработать много денег. Это было бы реально, если бы хакеры не видели
ничего плохого в том, чтобы делать пиратские копии программного
обеспечения. Никто, казалось, не возражал против того, чтобы создатель
программного обеспечения получал кое-что за свою работу, но также никто не
оспаривал хакерскую идею того, что компьютерные программы должны
принадлежать всем. Это было слишком большой частью хакерской мечты, чтобы
ею пренебречь.
   Стив Домпьер считал, что Билл Гейтс просто ноет. "Самое смешное, что
Билл, жаловавшийся по поводу пиратства, не сумел ничего остановить.
   Люди все еще считали: 'Если вам что-то попало в руки, то вы можете это
запустить'. Это было как музыка, которую вы проигрываете с кассеты в
воздух. BASIC разошелся по всей стране и по миру. И это отчасти сыграло на
руку Гейтсу - у каждого владельца "Альтаира" был его BASIC и каждый знал,
как он работает и как с ним обращаться, что в свою очередь означало, что
все компьютерные компании, которым нужен был BASIC, приходили в компанию
Гейтса. Его интерпретатор стал стандартом де-факто".
   Люди из Клуба Самодельных Компьютеров пытались облегчить себе вхождение
в новую эру, в которой программное обеспечение имело уже вполне конкретное
значение, и они хотели войти в него без потери своих хакерских идеалов.
Одним из способов, которым это можно было сделать, представлял собой
написание программного обеспечения, с последующим распространением в
неформальной и полулегальной форме, также как Altair BASIC распространялся
от одного к другому, по схеме: "раздай это все своим друзьям". Так что
программное обеспечение, продолжало быть непрерывным процессом, причем сам
автор запускал программное обеспечение в длительное путешествие, после
чего можно было наблюдать бесконечную череду усовершенствований.
 
 
   * * *
 
 
   Наилучшим примером этого живого процесса было появление "Крохотного
BASICа". Когда компания PCC Боба Альбрехта впервые увидела "Альтаир", то
ее специалисты немедленно поняли, что единственный способ программировать
ее заключается только в непосредственном вводе команд трудоемкого и
тяжеловесного машинного языка самого процессора i8080. Он тоже видел как
мало памяти в системе. Затем он пришел к Деннису Эллисону, члену совета
PCC, преподававшего вычислительную технику в Стэнфорде, и попросил его
сделать несколько заметок по поводу предполагаемого дизайна BASIC, который
можно будет легко использовать, и который не будет занимать большое
количество памяти. Эллисон набросал проект возможного интерпретатора,
написал своей статье, что этот вариант языка является "проектом совместных
усилий", и он принимает помощь от любого человека, кому будет интересно
создание "минимального BASIC-подобного языка для написания простых
программ". Эллисон позднее вспоминал реакцию на статью в PCC: "Через три
недели, мы получили массу ответов, включая один от двух парней из Техаса,
которые написали и полностью отладили корректный вариант "Крохотного
BASIC", с полным кодом, написанным в восьмеричном виде. Техасская парочка
сумела затолкать BASIC в 2К памяти и начала рассылать его всем желающим.
Они начали с того, что напечатали его в PCC. Альбрехт жаловался, когда ему
пришлось издавать весь исходный текст, и в течение следующих нескольких
недель, владельцы "Альтаиров" начали присылать большое количество
сообщений об ошибках и предложений для усовершенствования. Это все
произошло еще до того, как стали доступны устройства ввода-вывода.
   Читатели PCC вбивали две тысячи чисел при помощи переключателей
вручную, повторяя процесс каждый раз по включении компьютера.
   Множество хакеров забросали PCC различными новыми диалектами Tiny BASIC
и интересными программами, написанными на нем. Альбрехт, который всегда
был больше руководителем, чем хакером, беспокоился о том, что публикация
кода превращает PCC в сильное подобие технического журнала, а потому он
решил издавать приложение к PCC, под названием Tiny BASIC Journal. Реакция
читателей была настолько сильной, что он понял - настала пора издавать
новый журнал, целиком посвященный программному обеспечению, и он попросил
Джона Уоррена стать главным редактором нового журнала.
   Уоррен был пухлым, но при этом подвижным, как ртуть, студентом,
обучавшимся компьютерной науке. Он никогда не посещал "Oasis" после
собраний Клуба Самодельщиков, потому что не переносил табачного дыма и был
ветераном Свободного Университета Полуострова. В дополнение к нескольким
академическим степеням, у него был восьмилетний опыт работы консультантом
по компьютерам, а также пост председателя специальных групп по интересам в
ACM (Association for Computer Machinery - Ассоциация Вычислительной
Техники). PCC предложил ему $350 долларов в месяц и он немедленно взялся
за работу. "Это было достаточно весело", - вспоминал он позднее. Зная, что
некоторые люди воспринимали BASIC в штыки, он настаивал на том, чтобы
журнал не зацикливался только лишь на BASIC-е, а занимался программным
обеспечением вообще, помогая тем самым хакерам-компьютерщикам, которые
собрали свои машины и хотели бы заниматься более продуктивным
передвижением битов внутри их.
   Название журнала было очень показательно для атмосферы внутри PCC и
Клуба Самодельщиков: так как Tiny BASIC экономил память, то журнал
назывался "Журнал доктора Доббса по компьютерной художественной гимнастике
и исправлению зубов ± Несущий Свет без потребления лишних байтов" ("The
Dr. Dobbs Journal of Computer Calisthenics and Orthodontia ... Running
Light Without Overbyte."). А почему бы и нет?
 
 
 
   * - Почему так? Многие из любителей в курсе, что большинство из вашего
программного обеспечения - ворованное. Аппаратура - это то за что следует
платить, а вот программное обеспечение - это нечто, чем следует делиться.
И кого заботит, что людям, которое его пишут, тоже надо платить?
 
   Dr. Dobbs Journal (DDJ) должен был писать о "бесплатном и недорогом
программном обеспечении", о чем сообщал Уоррен в своей редакционной в
статье в самом первом выпуске. В письме, в котором объяснялось назначение
журнала, он разъяснял: "То, что мы делаем - это альтернатива проблемам,
которые поднял Билл Гейтс в своем гневном письме любителям компьютеров,
озабоченный тем, что 'его программное обеспечение крадут налево и
направо'". Когда программное обеспечение бесплатно, или настолько
недорого, что легче за него заплатить, чем его скопировать, тогда его
никто никогда не будет воровать".
   Уоррен видел в DDJ флагман хакерской мечты. Он хотел, чтобы он стал
обменным пунктом ассемблеров, отладчиков, графических и музыкальных
программ. Также, он рассматривал его "коммуникационной средой и
стимулятором интеллекта". Но окружающая жизнь в 1976 году менялась так
стремительно, а новости по железу или интересные программные решения
появлялись так часто, что он, не дожидаясь выхода очередного номера,
торопился на ближайшее заседание Клуба Самодельщиков, где он стал уже
привычным гостем, брал слово и пересказывал все новости, которые легли к
нему на стол в течение этой недели.
   Устные выступления Уоррена в защиту общественной собственности на
программное обеспечение было не единственной темой. Возможно, самым
характерным хакерским ответом на угрозу коммерциализации, которая могла
изменить сам дух хакерства, были действия независимого волшебника
программного обеспечения по имени Том Питтман. Питтман не участвовал ни в
одном из компьютерных проектов, над которыми работали в Клубе
Самодельщиков. Он был представителем среднего поколения
хакеров-железячников, которые тусовались в Клубе Самодельщиков и гордились
своей связью с микрокомпьютерной революцией, но они получали столь много
личного удовлетворения из процесса хакерства, что не придавали большого
значения ни работе в клубе, ни своей позиции там. Питтману было столько же
лет, сколько и Фельзенштейну. Они с ним проживали в Беркли в один и тот же
период времени, но он не был обуреваем той же хулиганской внутренней
жизнью, что и Фельзейнштейн.
   Питтман старательно посещал все собрания Клуба начиная с самого
первого, и никогда не прилагал больших усилий в демонстрации своих знаний
и никому не рассказывал о том, что он умел, но тем не менее, он заслужил
репутацию самого законченного и самого заслуженного инженера в клубе. Он
был легко сложен, носил толстые очки и улыбался своей широкой, искрящейся
улыбкой, которая показывала, что, несмотря на очевидную стеснительность,
он всегда был готов завязать разговор о компьютерном железе. Он сумел
построить невероятно полезную компьютерную систему на основе маломощного
процессора Intel 4004, и некоторое время занимался тем, что поддерживал
список рассылки Клуба. Он получал в некотором роде извращенное
удовлетворение, вызывая восхищение у людей, своими рассказами о том, что
он сделал со своей системой, заставляя ее выполнять задачи, которые были
гораздо дальше ее теоретических возможностей.
   Начиная со старших классов, Питтман мечтал о том, что у когда-нибудь у
него будет свой собственный компьютер. Это было самое начало шестидесятых.
Как он сам себя описывал: "Всю свою жизнь, я был не наблюдателем, а
исполнителем". Он предпочитал работать в одиночку, в своем приватном мире,
в котором доминировала обнадеживающая логика электроники. "Я был мало
восприимчив к другим способам мышления", говорил он позднее. Он посещал
библиотеку для того, чтобы прочитать книгу по электронике, пережить все,
что он прочитал, а потом двигаться дальше. "Я не мог долго читать, я
откладывал книгу в сторону и создавал прочитанное в своей голове, в случае
если я не мог сделать это где-нибудь еще".
   Через некоторое время он переехал в Беркли. К этому моменту он уже
освоил знания уровня колледжа во многих областях инженерных дисциплин и
математики. Его любимым предметом на первом курсе был численный анализ. В
то время как вокруг бушевало Движение за Право Свободно Говорить, Питтман
с большим упоением возился с практическими задачами в лабораторной части
курса, систематически уклады