посещению музея людьми, которые интересовались живописью.
Коток сделал для себя небольшое открытие: оказывается, несмотря на весь
рост компании за последние десятилетия, только некоторые из ее инженеров
хорошо понимали все связи внутри системы. Тем не менее, инженеры были в
состоянии рассказать подробности о некоторых специфических компонентах
системы, таких, например, как координатные коммутаторы или шаговые
искатели. Коток и остальные бегали по пятам за этими хранителями
информации, и инженеры, довольные оказанным им вниманием, охотно
беседовали с ними, даже не догадываясь о том, как эти супервежливые ребята
из колледжа на самом деле будут использовать полученные знания.
   Участие в этих экскурсиях Коток считал для себя обязательным, потому
что во время их проведения он имел возможность заглянуть в некоторые
технические руководства, которые попадались ему в руки, и проверить, куда
бы он мог добраться, набирая различные номера на сложной и малопонятной
телефонной системе МТИ. Это было исследование, сродни познанию
возможностей TX-0. Во время прошлой зимы 1960-61 года, хакеры TMRC
занимались тем, что они называли "построением плана телефонной сети",
записывая все места, до которых они могли дозвониться из телефонной
системы МТИ. Хотя они и не подсоединялись к телефонным сетям общего
пользования, телефонная система института позволяла им подключаться к
Lincoln Lab, а оттуда к ее военным подрядчикам по всей стране. Дело было
только за записью и проверкой.
   Сначала пробовался один код выхода на линию, после чего, добавляя к
нему различные цифры, они слушали, кто отвечал на другом конце провода.
Людей, поднимавших трубку на том конце, спрашивали о том, кто они, и куда
они попали, а затем добавляли цифры к этому номеру для того, чтобы
проскочить еще дальше. Иногда, если у ничего не подозревающей телефонной
компании было непредусмотренное подключение, то вы могли бы попасть за
пределы университетского городка - в пригород. Коток, позднее, говорил:
"Если при проектировании телефонной системы была допущена ошибка, а в
особенности такая, которая позволяла проходить вызовам туда, куда они не
должны были попадать, я не чувствовал за собой никакой вины, это была их
проблема - не моя".
   Основным побудительным мотивом было исследование, а не мошенничество,
которое рассматривалось как крайне дурная форма извлечения выгоды из этих
странных соединений. Иногда люди со стороны не могли этого понять.
Например, товарищи Самсона по комнате в общежитии Бартон Холл, которые не
были хакерами, считали нормальным извлекать выгоду из системных ошибок, не
руководствуясь святым оправданием исследования системы. После того, как
они в течение многих дней терроризировали Самсона просьбами, он, в конце
концов, сдался и всучил им двадцатизначный номер, который по его словам,
позволял добраться до весьма любопытного места. "Вы можете набрать этот
номер с телефона в холле", - сказал он им, - "но я не хочу присутствовать
рядом". Они начали боязливо набирать номер, а Самсон, тем временем
спустился к телефону на этаж ниже, который зазвонил сразу же, как только
он к нему подошел. "Это Пентагон", - сказал он в трубку как можно более
официальным голосом. " Назовите, пожалуйста, ваш секретный код доступа".
Из телефона сверху донеслось прерывистое дыхание человека, объятого
ужасом, после чего раздался щелчок рычага, на который положили трубку.
   Запись карты сети была тривиальным занятием, столь свойственным
хакерской натуре, чье желание познать работу системы перевешивало страх
попасться.
   Хотя эзотерика телефонной компании и привлекала Котока, перспектива
PDP-1 превосходила ее по своей важности. Возможно, потому что он
чувствовал, что ничто, даже телефонный хакинг, не может с ней сравниться.
Люди, которые спроектировали и продавали этот новый компьютер были совсем
не похожи на пиджачно-галстучное сборище обычной компьютерной компании.
Эта компания была образована совсем недавно и называлась Digital Equipment
Corporation (DEC). Некоторые из пользователей TX-0 знали, что самыми
первыми продуктами DEC были интерфейсы для TX-0. Было удивительно, но
некоторые из основателей этой компании имели свой взгляд на вычислительную
технику, отличавшийся от традиционного взгляда, которого придерживалась
IBM, со своими машинами, работавшими в режиме пакетной обработки. Было
удивительно, но инженеры из DEC придерживались той же свободной,
интерактивной, импровизационной и всепоглощающей манеры работы, которую
практиковало сообщество TX-0. В DEC создали компьютер, который очень много
реализовывал из данного поведения. PDP-1, чье названием расшифровывалось
как Programmed Data Processor ("Процессор Данных, Программируемый"), что
выглядело куда как менее устрашающе, чем "компьютер", от которого веяло
неуклюжими гигантами, был известен как первый миникомпьютер, который
разрабатывался для небольших объемов вычислений - для научных
исследований, математических расчетов и для± хакинга. Он был настолько
компактен, что полностью смонтированная система занимала места не больше
чем три холодильника. Ему не было нужно интенсивное кондиционирование, и
процедура его запуска не требовала целой группы обслуживающего персонала,
которому надо было последовательно подавать в правильном порядке питание
на отдельные блоки или запускать тактовый генератор, и все это помимо
прочих задач, также требовавших повышенного внимания. Стоимость машины
составляла $120,000, это было достаточно дешево, так что большая часть
народу, жаловавшегося на высокую стоимость машинного времени, могла
успокоиться. Тем не менее, компьютер, который был вторым по счету, не
стоил МТИ ни цента (первую машину приобрела научная фирма Болта Беранека и
Ньюмана (BBN), находившаяся по соседству). Он был предоставлен фирмой DEC
для лаборатории RLE. Теперь у хакеров появилось гораздо больше времени для
своих занятий, чем было на TX-0.
   Машина PDP-1 поставлялась с простым набором программного обеспечения,
которое хакеры сочли полностью непригодным для использования. У хакеров
TX-0 уже вошло в привычку работать с самым продвинутым и интерактивным
программным обеспечением, которое представляло собой ошеломляющий набор
программ, написанными хакерами для самих себя и неявно реализовавших их
непрестанные требования контроля над компьютером. Юный Петер Дейч,
которому было всего 12 лет, когда он открыл для себя TX-0, выполнил свое
обещание написать более совершенный ассемблер, а Боб Сандерс разработал
более быструю и меньшую в размерах версию отладчика FLIT, которую он
назвал Micro-FLIT. Эти программы использовали расширенный набор инструкций
TX-0, которые были не предусмотрены ее создателями. История этого такова:
однажды, после обстоятельного планирования и проектирования, выполненных
Сандерсом и Джеком Деннисом, TX-0 была остановлена, и группка инженеров
залезла в ее внутренности и прошила несколько новых инструкций. Эта сложно
реализуемая задача позволила использовать в ассемблере несколько новых
команд. Когда плоскогубцы и отвертки были отложены в сторону, а машина -
аккуратно запущена, все дружно сели переделывать и бамить свои старые
программы с использованием новых команд.
   Набор инструкций PDP-1, с которым ознакомился Коток, не сильно
отличался от расширенного набора команд TX-0, поэтому уже в самом начале
лета Коток начал писать системное программное обеспечение, используя все
свое свободное время, которое он мог найти. Понимая, что как только машина
прибудет, то все сразу же бросятся ее осваивать, он написал вариант
отладчика Micro-FLIT, для того чтобы создание программного обеспечения для
"Единицы" стало более легким процессом. Самсон немедленно обозвал отладчик
Котока "DDT", и это прозвище прилипло к программе, хотя в дальнейшем она
еще неоднократно была модифицирована другими хакерами, которые хотели
добавить в нее новые свойства или бамнуть ее код, чтобы убрать из нее
несколько лишних инструкций.
   Коток не один готовился к пришествию PDP-1. Как набор вещей для
будущего малыша, рождения которого ожидают родители, остальные хакеры
усердно пряли программные "пинетки" и "распашонки" для нового младенца,
готовящегося войти в семью. Приход благородного наследника компьютерного
трона ожидался в конце сентября.
   Наконец этот радостный момент наступил. Хакеры помогли внести PDP-1 в
ее новый дом, в Клудж Комнату, которая была рядом с комнатой, в которой
стояла TX-0. Новая машина была прекрасна: сидя за консолью, которая была
на половину короче, чем консоль Tixo, вы могли бы видеть небольшую панель
с переключателями и лампочками. Рядом с ней находился дисплей, в
ярко-синем, шестиугольном корпусе, с отделкой под стиль "деко". За ним
стояли высокие шкафы, размером с холодильник и примерно в три высоты в
глубину, заполненные проводами, платами, реле и транзисторами, доступ к
которым был, естественно, запрещен. Здесь же стоял Flexowriter, для вывода
данных из системы (пользователи жаловались на невероятный шум, который он
производил, и, в итоге, его заменили устройством вывода фирмы IBM, которое
работало существенно тише), а также высокоскоростной считыватель
перфолент, для ввода информации в машину. По всем признакам, это была
определенно "тяжелая" игрушка.
   Джеку Деннису нравилось некоторое программное обеспечение, написанное
фирмой BBN для прототипа PDP-1, а в особенности ассемблер. Котока, однако,
при виде этого ассемблера начинало тошнить. Ассемблер работал в режиме,
абсолютно не соответствующем его стилю, в котором он привык все делать "на
лету". Так что он, и еще несколько его товарищей сказали Деннису, что им
хотелось бы написать свой собственный вариант. "Это плохая идея", - сказал
Деннис, который хотел, чтобы ассемблер был запущен на системе как можно
скорее. Он понимал, что у хакеров уйдет на это несколько недель.
 
   Коток и остальные были непреклонны: этой программой им предстояло
пользоваться каждый день, и она должна быть совершенна. (Конечно, ни одна
программа не была совершенна, но это их не останавливало.)
   "Точно говорю тебе", - сказал Коток, гениальный двадцатилетний
программист, с такой же полуулыбкой и такой же полнолицый как сам Будда, в
адрес настроенного скептически, но благожелательного Джека Денниса: "Если
мы напишем эту программу за выходные, и она будет работать, оплатишь ли ты
нам время?".
   Стоимость подобного объема работы, в соответствии с действующей сеткой
оплаты, составляла чуть меньше пяти сотен долларов. "Это более или менее
справедливо", - сказал Деннис, и они ударили по рукам.
   Коток, Самсон, Сандерс, Вагнер и еще два человека начали работу вечером
в пятницу. Они знали, что работать следует над ассемблером TX-0, оригинал
которого был написан Деннисом, и который был поправлен, среди прочих,
Питером Дейчем. Они не стали трогать ввод и вывод, и они не хотели
переделывать алгоритмы. Вместо этого, каждый хакер брал кусок кода TX- 0 и
конвертировал его в код PDP-1. Спать они не собирались. Шесть хакеров за
выходные наработали 250 человекочасов, создавая код, отлаживая его, и
уничтожая попутно коробки с китайской едой и запивая их большим
количеством Кока-Колы, приносимой из клубной комнаты TMRC. Это была самая
настоящая оргия программирования. Когда Джек Деннис пришел в понедельник,
то он поразился, увидев загруженный на PDP-1 ассемблер, который в качестве
демонстрации ассемблировал свой собственный код в бинарный.
   Под сильным влиянием хакерства, хакеры TX-0, нет, теперь уже хакеры
PDP-1, за выходные создали программу, на которую компьютерная индустрия
потратила бы недели, а то и месяцы. Это был проект, к которому
компьютерная индустрия не приступила бы без длительного и скучного
процесса постановки задачи, исследований, многочисленных рабочих встреч и
исполнительской нерешительности, и весьма вероятно - с существенными
компромиссами на всем пути разработки. Весьма вероятно, что оно вообще
никогда не было бы завершено. В то же время данный конкретный проект был
полным триумфом Этики Хакеров.
   К новой машине хакерам был предоставлен еще более свободный доступ, чем
они имели на TX-0, и большинство из них переключилось на работы в Клудж
Комнате. Несколько упертых товарищей все еще сидели за Tixo, что давало
хакерам PDP-1 почву для насмешек в их адрес. Чтобы еще более раздразнить
их, хакеры подготовили небольшое представление на основе мнемоник системы
команд новой машины, которое включало в себя такие экзотические команды
как DAC (Deposit Accumulator), LIO (Load Input-Output), DPY (Deploy) и
JMP. Группа хакеров PDP-1 выстраивалась в шеренгу и начинала хором орать:
LAC, DAC,
 DIPPY DAP,
 LIO,
 DIO,
 JUMP!
    
 Когда они выкрикивали последнее слово "JUMP" они все прыгали вправо.
   Отсутствие хореографии хорошо компенсировалось энтузиазмом: они были
полностью очарованы красотой машины и привлекательностью компьютеров
вообще.
   Тот же энтузиазм наблюдался в ставшем еще более спонтанным
программировании, происходившим на PDP-1, начиная от серьезных системных
программ, такими, например, которые управляли простыми роботизированными
манипуляторами, до весьма эксцентричных хаков. В основе одной из последних
выходок лежало соединение TX-0 и PDP-1 коммуникационным кабелем, по
которому могла передаваться побитно информация между двумя машинами. По
рассказу Самсона, хакеры позвали многоуважаемого основоположника
искусственного интеллекта Джона Маккарти и усадили его за консолью PDP-1:
"Профессор, посмотрите, пожалуйста, на нашу новую программу для игры в
шахматы!". Они позвали еще одного преподавателя и посадили его за консоль
TX-0.
   "Вот программа для игры в шахматы. Наберите ваш ход". После того как
Маккарти сделал свой первый ход, и он отпечатался на Flexowriter-e рядом с
TX-0, они сказали другому преподавателю, что он только что увидел, как
TX-0 сделала ответный ход. "Теперь ваш ход!". После нескольких ходов,
Маккарти заметил, что компьютер стал выдавать ходы по букве за раз, иногда
с подозрительной паузой между ними. В конце концов, Маккарти заметил
кабель и пошел по нему, пока не столкнулся со своим оппонентом из плоти и
крови. Хакеры покатились со смеху.
   Причем, все это случилось незадолго до того, как они начали, уже без
всяких шуток, устраивать турниры шахматных программ между компьютерами.
   PDP-1 дала отмашку хакерам на программирование без всяких лимитов.
   Как-то само собой получилось, что Самсон взялся за хакинг таких вещей
как календарь Майя, который работал на основе двадцатиричной системы
исчисления, и сверх того, он работал над версией своей музыкальной
программы, написанной еще для TX-0, которая реализовывала преимущества
расширенных звуковых возможностей на PDP-1. Он переписал для нее фугу Баха
для трех голосов и звучащая компьютерная музыка начала вырываться за
пределы старой доброй Клудж Комнаты. Инженеры из DEC узнали про программу
Самсона и попросили ее довести до ума на PDP-1. В конце концов, на ней
стало можно вводить музыкальную партитуру, переводя ноты в буквы и цифры,
а компьютер отвечал на это трехголосной органной сонатой. Еще одна группа
хакеров закодировала таким же образом оперетты Джилберта и Салливана.
   Самсон с гордостью представил этот музыкальный компилятор компании DEC,
с тем, чтобы она распространяла его всем желающим. Группа хакеров, которая
работала над новым ассемблером, считала точно также. Например, они
свободно держали ленту с ассемблером в ящике стола, так что любой желающий
мог иметь к ней доступ или мог попытаться ее улучшить - сократить
программу на несколько команд или добавить в нее что-нибудь новое. Они
испытали гордость, когда DEC попросила у них программу чтобы передать ее
другим владельцам PDP-1.
   Вопрос о каких-то отчислениях никогда не вставал. Для Самсона и прочих,
использование компьютера было таким удовольствием, что, при необходимости,
они сами были бы согласны платить за доступ к нему. А то, что им
дополнительно платили по-королевски, из расчета $1.60 в час было
своеобразным бонусом. Что касается отчислений - разве программное
обеспечение не является даром этому миру, который сам по себе является
вознаграждением? Их основная идея заключалась в том, что компьютер должен
стать более пригодным для пользователей, более удивительным, и настолько
интересным, чтобы люди соблазнились бы поиграть с ним, исследовать его, и,
в конце концов, начать хакерить программы с его помощью. Когда вы писали
хорошую программу, то вы делали вклад в общество, а не штамповали
очередную поделку.
   В любом случае люди не должны платить за программное обеспечение.
   Информация должна быть свободной.
 
 
 
   * * *
 
 
   TMRC хакеры были далеко не единственными людьми у которых были планы в
отношении PDP-1. В течение лета 1961 года был разработан тщательный план
искусного хака, которому было предназначено послужить витриной того, что
могло бы быть сделано при серьезном отношении к Хакерской Этике. Ареной
дискуссий по этому вопросу было многоквартирное здание, стоявшее на Хайэм
Стрит в Кембридже, и оригинальными носителями этой идеи были три
скитавшихся хакера, которым было уже за двадцать, и которые шлялись по
разным вычислительным центрам в течение многих лет. Двое из этой троицы
жили в этом доме, так что в честь напыщенных заявлений, исходящих из
расположенного поблизости Гарвардского Университета, троица насмешливо
называла свой дом "Хайэмским Институтом".
   Одним из "сотрудников" этого мнимого учреждения был Стив Рассел,
которого по неизвестной причине называли Слаг (Слизняк). Он разговаривал
как запыхавшийся бурундук. Это была манера, часто встречаемая среди
хакеров, равно как и толстые очки, невысокий рост и фанатичная страсть к
компьютерам, дурным фильмам и дешевым фантастическим романам. Все трое
постоянных участников разговоров в мужской компании на Хайэм Стрит имели
сходные интересы.
   Рассел в течение долгого времени был "кули" (если использовать термины
TMRC) "дяди Джона" Маккарти, который пытался спроектировать и реализовать
высокоуровневый язык, достаточный для работ в области искусственного
интеллекта. Он полагал, что им является LISP, который получил свое имя за
используемый метод обработки списков (LISt Processing). При помощи
простых, но мощных команд, LISP мог делать много вещей при помощи всего
нескольких строк кода. Также, он мог выполнять сложные рекурсивные ссылки
к самому себе, что позволяло программам, написанным на этом языке
действительно "изучать" то, что происходило в процессе работы программы. В
то время, проблема с LISP заключалась в том, что он требовал невероятное
количество памяти на компьютере, работал очень медленно и генерировал
очень большое количество дополнительного кода в процессе работы, так что
ему требовалась своя собственная программа "сбора мусора" чтобы
периодически очищать память компьютера.
   Рассел помогал Дяде Джону писать интерпретатор LISP для неповоротливого
Гиганта IBM 704. По его словам, это была "ужасная инженерная работа", в
основном из-за утомительного режима пакетной обработки на модели 704.
   По сравнению с этой машиной, PDP-1 для Слага Рассела была "землей
обетованной", она была более доступна, чем TX-0, и работала без всякой
пакетной обработки. Хотя ее мощности не хватало для нормальной работы
LISP, она имела массу других соблазнительных свойств, некоторые из которых
были предметом разговоров в Хайэмском Институте. В особенности Рассела и
его друзей на PDP-1 заинтриговала перспектива "дисплейного хака", который
можно было бы реализовать на ее CRT. После продолжительного ночного
совещания, Хайэмский Институт всем персоналом в три человека вписал себя в
расписание машинного времени, утвердившись во мнении о том, что наиболее
эффективной демонстрацией волшебства компьютера будет великолепная
визуальная игра.
   На TX-0 уже предпринимались попытки сделать нечто подобное. Одним из
таких хаков был "Лабиринт и Мышь". Пользователь сначала рисовал световым
пером лабиринт, затем ставил отм