а определенная эстетика стиля программирования. Из-за
ограниченного пространства памяти на TX-0 (неприятная особенность,
свойственная всем компьютерам того времени), хакеры высоко ценили хитрые
приемы, которые позволяли программам выполнять сложные задачи при помощи
нескольких команд. Чем короче была программа, тем больше места оставалось
для других программ, и тем быстрее она работала.
   Иногда, когда вы не сильно гнались за скоростью и экономией памяти и не
очень-то задумывались над красотой и искусством, вы могли бы схачить
достаточно уродливую программу, штурмуя проблему методом "грубой силы".
"Ну, мы можем сделать это, добавив еще двадцать команд", - мог сказать сам
себе Самсон, - "гораздо быстрее написать двадцать лишних инструкций, чем
придумывать цикл в начале и в конце, для того чтобы сделать всю эту работу
при помощи семи или восьми команд". Но более поздний вариант этой
программы мог бы восхитить его сотоварищей, а некоторые программы
"бамились" им в несколько строк настолько искусно, что его друзья могли бы
только от одного взгляда на код растечься по полу от восторга.
   Иногда программный бамминг принимал состязательный характер -
своеобразное соревнование мачо, призванное доказать, в первую очередь,
самому себе, что ты можешь управлять системой так, что эти элегантные
приемы, с помощью которых можно удалить одну или две инструкции из
программы, будут непременно оценены по заслугам. Или, что еще лучше, можно
было пересмотреть проблему с нуля и разработать новый алгоритм, который бы
сократил программу на целый блок команд.
   (Алгоритм - это специальная процедура, готовый порядок действий,
который можно применить к решению сложной компьютерной проблемы; своего
рода математическая болванка). Как правило, это можно было сделать, только
рассмотрев проблему с такого угла зрения, с которого никто никогда не
делал этого раньше, и только детально изучив настоящее и прошлое этой
проблемы можно было уловить некоторый общий смысл. Это был своего рода
удар, вдохновение, которое испытывает артист. Эта технология, словно
позаимствованная у древней марсианской цивилизации, в сочетании с
качеством, присущим черным магам и колдунам, позволяла хакерам отбросить
традиционные взгляды лучших умов на земле и принести в мир абсолютно новый
и неожиданный алгоритм.
   Так произошло и с программой печати десятичных чисел. Эта была
подпрограмма (т.е. программа внутри программы), иногда использовавшаяся в
других программах, и которая позволяла транслировать двоичные числа,
которыми оперировал компьютер в обычные десятичные цифры. По словам
Сандерса эта проблема являлась "своего рода павлиньим хвостом в
программировании, и, если вы могли написать рабочую программу печати
десятичных чисел, то вы знали о компьютере достаточно, чтобы расправить
хвост и называть себя, в некотором роде, программистом. А если вы были в
состоянии написать действительно хорошую процедуру, то вы могли бы
попробовать называть себя хакером". Проблема превратилась в больше чем
просто состязание, окончательный бамминг процедуры печати десятичных чисел
превратился для хакеров в своеобразные поиски Святого Грааля.
   В течение нескольких месяцев было изготовлено множество версий
процедуры печати десятичных чисел. Если программист был непроходимо глуп,
или был полным идиотом и совершенным "лозером", то подпрограмма конверсии
отняла бы у него около сотни команд. Но любой хакер, стоивший своего
имени, мог уместить ее в меньший объем. В конечном счете, попеременно
убирая инструкции то в одном, то в другом месте, процедура была уменьшена
до, примерно, пятидесяти инструкций.
 
   После этого дела приняли серьезный оборот. Хакеры тратили многие часы,
пытаясь найти путь, как можно было бы сделать все то же самое, но при
помощи меньшего количества кода. Это стало больше чем соревнованием - это
стало настоящим крестовым походом. Сколько бы сил не было потрачено, никто
не был в состоянии преодолеть барьер из пятидесяти команд. Возник вопрос:
а можно ли вообще сделать ее меньше? И есть ли предел, ниже которого
бамнуть программу просто нельзя?
   Среди многих, кто пытался решить эту головоломку, был парень по фамилии
Дженсен, высокий и тихий хакер из Мэйна. Он обычно тихо сидел в Клудж
Комнате и покрывал своми каракулями распечатки с таким же невозмутимым
спокойствием, как живущий в лесной глуши человек неспешно обстругивает
ножом деревяшку, сидя на завалинке перед своим домом. Дженсен всегда
пытался найти способ как сжать свои программы в объеме и увеличить их
скорость. Его код, на первый взгляд, представлял собой беспорядочную
последовательность логических и арифметических команд, часто вызывающих
производство различных расчетов в разных частях одного и того же
18-битного слова. Если коротко, то его стиль программирования состоял из
удивительных вещей и волшебных трюков.
   До Дженсена существовала некоторая устоявшаяся точка зрения, что
единственным логическим алгоритмом для процедуры печати десятичных чисел
является последовательное вычитание, при котором использовались таблицы
степеней числа 10 так, чтобы результирующее число попадало в
соответствующие столбцы цифр. Дженсен как-то догадался, что таблица со
степенями десятки была не нужна. Он придумал алгоритм, который позволял
конвертировать числа обратным образом, а при помощи хитрого программного
фокуса печатать их в нужном порядке. Кроме того, было дано сложное
математическое доказательство всего этого, которое становилось понятным
только после того, как хакеры увидели программу Дженсена, пришпиленную к
доске объявлений, из которой было видно, что ему удалось преодолеть лимит
длины программы для печати десятичных чисел. В ней было сорок шесть
команд. Все присутствовавшие, с отпавшими челюстями уставились на код.
Марж Сандерс потом припоминала, что хакеры, впервые за много дней, вели
себя необычно тихо.
   "Мы поняли, что дошли до логического конца", - сказал позднее Боб
Сандерс, - "Это была Нирвана".
   Компьютеры могут изменить твою жизнь к лучшему.
   Данное мнение проявлялось очень незаметно. Хакеры крайне редко пытались
объяснить массу преимуществ компьютерного пути познания людям со стороны.
Кроме того, данный постулат занимал главенствующее положение в течение
всего времени суток хакеров TX-0, также как и среди поколений хакеров,
которые пришли за ними.
   Но несомненным было то, что компьютер действительно изменил их жизнь,
он обогатил ее, показал в ней цель, и сделал ее более яркой и насыщенной.
Он сделал их хозяином большей части своей судьбы. Питер Самсон позднее
говорил: "Примерно 25-30% процентов из того, что мы делали, было сделано
только потому, что мы это могли делать, и делали хорошо. И примерно
шестьдесят процентов делалось только ради того, чтобы то, что мы делаем,
начинало жить само по себе, словно родное дитя, которое после своего
появления на свет, подчиняется собственным правилам. И именно это было
самой привлекательной вещью в программировании, своеобразным зовом свыше.±
После того как вы решали проблему поведения [железа или программы], она
устранялась раз и навсегда, и результат был в точности тем самым, что вы
имели в виду и ничем иным".
   Как и волшебную лампу Аладдина, компьютер можно было заставлять
выполнять желания.
   Вне всякого сомнения, от использования этой силы мог выиграть каждый, и
каждый мог выиграть от мира, построенного на основах Хакерской Этики.
Хакеры молча верили в это, своевольно расширяя общепринятую точку зрения
на то, что компьютеры могут делать и что они должны делать, ведя мир к
новым способам взаимодействия с компьютером.
   Тем не менее, новые идеи пробивали себе дорогу с большим трудом.
   Даже в таком продвинутом учреждении как МТИ, некоторые профессоры
рассматривали маниакальное влечение к компьютерам как весьма
легкомысленную трату времени или даже как легкую форму сумашествия.
   Однажды один из хакеров TMRC по имени Боб Вагнер попытался объяснить
профессору инженерного факультета, что представляет собой компьютер.
   Тогда Вагнер испытал на своей шкуре столкновение компьютерных и
антикомпьютерных точек зрения, еще более живо и отчетливо, чем когда он
слушал курс по численному анализу. Профессор, читавший численный анализ,
требовал, чтобы каждый студент выполнял свое домашнее задание на
грохочущих и неуклюжих электромеханических калькуляторах.
   Коток был в той же группе. Его, как и Сандерса, ужаснула перспектива
работы с этими низкотехнологичными устройствами. "Почему мы должны это
делать, если у нас есть компьютер?", - спросили они друг друга.
   После этого Вагнер начал работу над компьютерной программой, которая
эмулировала поведение калькулятора. Идея была возмутительной по своей
сути. Для кого-то это было абсолютно нецелесообразным использованием
дорогостоящего машинного времени. Оно, в соответствии со стандартными
представлениями, должно было использоваться только для вещей, максимально
полно использовавших возможности компьютеров и для которых в ином случае
потребовалось бы множество математиков и масса времени на обсчет
результатов. Хакеры считали иначе: все, что выглядело интересным и
прикольным, заслужило быть отданным на съедение компьютеру. Они искренне
верили в это и занимались этим, используя интерактивные способности
машины, когда никто не заглядывает через плечо и не требует допуска для
выполнения конкретного проекта. После двух или трех месяцев напряженной
работы над тонкостями организации арифметики с плавающей точкой (это
необходимо для того, чтобы программа знала, как обращаться с дробными
числами) Вагнер написал три тысячи строк кода. Причем это все делалось на
машине, которая не имела даже элементарного метода для умножения двух
чисел. В результате, Вагнер заставил компьютер чудовищной стоимости
выполнять работу, которую в состоянии сделать калькулятор, стоимостью в
тысячи раз меньше. Чтобы отдать должное этой иронии, он назвал программу
Expensive Desk Calculator (Дорогостоящий Настольный Калькулятор), после
чего с гордостью продемонстрировал всему классу свое задание, сделанное на
компьютере, на одном из занятий.
   Ему поставили "единицу". "Вы использовали компьютер!", - сказал ему
профессор, - "А это не может быть правильно".
   Вагнер даже не попытался что-либо объяснить. Как бы он смог донести до
своего учителя, что компьютер только что сделал реальностью то, что до
сего момента относилось к разряду невероятных возможностей?
   Или как он смог бы ему объяснить то, что еще один хакер написал
программу, которая называлась Expensive Typewriter (Дорогостоящая Пишущая
Машинка), которая превращала TX-0 в нечто, на котором можно было набирать
строки текста и печатать их на Flexowriter-е. Вы могли бы представить себе
профессора, который принимает классную работу, написанную при помощи
компьютера?
   Вселенная человека и машины не была отмечена ни на одной карте, и
практически никто, кроме самих хакеров не имел о ней никакого
представления. Как бы смог этот профессор, или кто-нибудь другой на его
месте, кто не был также погружен в эту Вселенную, понять, что Вагнер и его
друзья использовали компьютер только для того, чтобы, по словам Вагнера,
сымитировать "странные ситуации, которые вряд ли кто-либо мог предвидеть"?
Со временем профессор, как и любой другой человек на его месте, понял бы,
что мир, открытый компьютером был бесконечен.
   Если кому-то нужны дальнейшие доказательства, то можно вспомнить о
проекте, над которым на вычислительном центре работал Коток - программа
игры в шахматы. Над ней начал работать еще на IBM 704 "дядя Джон"
Маккарти, как его называли хакеры. Хотя Коток и некоторые другие хакеры,
которые помогали ему в работе над программой, испытывали презрение к
пакетному способу мышления фирмы IBM, которое окружало машину и людей
вокруг нее, они были вынуждены нелегально занять некоторое количество
машинного времени и интерактивно его использовать. Днем ранее они
выдержали битву с системными программистами на IBM 704, в ходе которой
выяснилось, какая из групп пользователей является самым большим
потребителем машинного времени. Пули свистели по обеим сторонам баррикад,
но, в конце концов, эти парни в белых рубашках и черных галстуках уступили
и разрешили Котоку и его группе касаться кнопок и переключателей на 704,
что было весьма редким осязательным контактом с этой именитой бестией,
созданной в IBM.
   Роль Котока в претворении в жизнь шахматной программы была показательна
в том же плане, что и роль хакеров в области искусственного интеллекта.
Обычно, какая-нибудь "Большая Голова", например Маккарти или его коллега
Марвин Минский, начинала научный проект или интересовалась вслух
реальностью реализации некоторой задачи на компьютере, а хакеры, если им
это было интересно, начинали над этим работать.
   Шахматную программу начинали писать на языке ФОРТРАН, который был одним
из самых первых компьютерных языков. Компьютерные языки были гораздо более
похожи на естественные языки, чем язык ассемблера, на них было гораздо
легче писать, и с их помощью в нескольких строчках программы можно было
сделать гораздо больше. Однако, каждый раз, когда компьютер получал список
команд, написанных на языке ФОРТРАН, компьютер должен был сначала
перевести эти инструкции в свой собственный бинарный код. Это делалось при
помощи программы, называемой компилятором, которая делала максимум этой
работы, равно как и занимала максимум ценного пространства памяти
компьютера. В итоге, использование компьютерного языка было большим шагом
в сторону от прямого контакта с компьютером, поэтому хакеры, как правило,
предпочитали использовать ассемблер, или как они его называли, "машинный"
язык, в отличие от менее элегантного "высокоуровневого языка" подобного
языку ФОРТРАН.
   Коток, вообще-то, признавал, что из-за огромного количества инструкций,
которое было необходимо реализовать в программе для игры в шахматы, часть
кода следовало писать на ФОРТРАНЕ, а часть - на ассемблере. Они хакерили
программу по частям, при помощи "генераторов перемещений", которые были
основной структурой данных, а также применяя все виды инновационных
алгоритмов для реализации стратегии. После ввода в машину всех правил для
перемещения каждой из фигур, они добавили в нее несколько параметров, с
помощью которых оценивались позиции фигур, рассматривались различные
варианты ходов, и, в конечном счете, выполнялись перемещения фигур,
которые переводили программу в еще более сложное состояние. Коток
занимался ею в течение нескольких лет, программа росла в размерах, по мере
того как МТИ модернизировал компьютеры IBM. И, наконец, в одну памятную
ночь, несколько хакеров собрались вместе, для того чтобы посмотреть, как
программа выполняет свои первые ходы в реальной игре. Программа достаточно
уверенно разыграла дебют, но после восьми или около того ходов, на "доске"
сложилось тяжелое для компьютера положение - над ним нависла угроза мата.
Всем было любопытно, как машина на это отреагирует. Спустя некоторое время
(все знали, что во время этих пауз машина "думает", если считать за
"мышление"
   рассмотрение компьютером различных вариантов ходов, их оценку,
отбрасывание большинства из них, и использование предопределенных
параметров для того, чтобы выполнить окончательный ход). В конечном итоге,
компьютер передвинул свою пешку на две клетки вперед, перепрыгнув через
другую фигуру на доске. Ошибка! Но достаточно хитрая - компьютер вывел
фигуру за пределы доски. Может быть, программа пыталась разработать новый
шахматный алгоритм, с помощью которого она хотела одержать верх?
   В других университетах, профессоры делали публичные заявления, что
компьютеры никогда не сумеют победить человека при игре в шахматы.
   Но хакеры разбирались в этом лучше. Они были теми, кто вел компьютеры к
более высоким вершинам, чем этого ожидали. И хакеры, благодаря своей
производительной и значимой связи с компьютером были в первых рядах тех,
кто пользовался благами, даваемыми компьютером.
   Но это не ограничивалось теми, кто имел доступ к источнику этих благ.
Каждый мог получить что-нибудь полезное из использования думающих машин в
автоматизированном мире. И разве не получил бы каждый из обитателей этого
мира, еще больше, если бы он подходил к миру с той же самой энергией при
получении знаний, с тем же скептицизмом по отношению к бюрократии, с той
же открытостью воображения и извлечением пользы из успеха, разделенного с
окружающими, так же подстегивая самого себя при внедрении улучшений и
желая поступать также как все, кто следовал принципам Хакерской Этики?
Разве не выиграл бы он, воспринимая остальных людей, тем же самым
непредвзятым способом, которым компьютеры воспринимали любого, кто набивал
код на Flexowriter-e? Разве мы бы не выиграли, научившись у компьютера его
совершенной работе и перенеся эти совершенные методы в человеческую жизнь?
И если бы каждый, кто работает с компьютерами руководствовался тем же
непорочным, продуктивным и творческим импульсом, которым руководствовались
хакеры, то Хакерская Этика могла бы распространиться в обществе как
благостная волна, и тогда компьютер действительно изменил бы мир к лучшему.
   В монастырских стенах Массачусетского Технологического Института, люди
имели достаточно свободы, чтобы думать и жить этой хакерской мечтой. Никто
не предполагал, что эта мечта может выйти за пределы Института. Вместо
этого, хакеры приступили к строительству, прямо здесь в МТИ, хакерского
Ксанаду, которого больше не было нигде на свете. ((Xanadu) экзотическое,
необычное место, название местности из поэмы С.Т. Колериджа "Кублахан" -
пр. перев.).
 
 
 
   3. "Космические войны".
 
 
   Летом 1961 года, Алан Коток и другие хакеры из TMRC узнали, что
свежеиспеченная компьютерная компания скоро привезет в МТИ абсолютно новый
компьютер, который представляет собой следующий шаг в развитии
вычислительной техники. Это был компьютер, который сделал несколько шагов
вперед в плане развития интерактивных способностей TX-0. Это была машина,
которая была гораздо лучше, чем TX-0.
   PDP-1. Этот компьютер навсегда изменит мир вычислений. Он сделает все
еще неясную хакерскую мечту немногим ближе к реальности.
   Алан Коток очень хорошо зарекомендовал себя на TX-0, поэтому его,
вместе с Сандерсом, Вагнером, Самсоном и несколькими другими ребятами,
Джек Деннис взял на работу в состав группы системного программирования
TX-0. Работа оплачивалась исходя из необычайно щедрых $1.60 в час. Для
некоторых из хакеров, работа была еще одной отмазкой от посещения занятий,
поэтому такие люди как Самсон, рисковали никогда не окончить институт, но
они были слишком заняты процессом хакерства, чтобы думать и жалеть об
этом. Тем не менее, Коток был не только в состоянии учиться, но и
зарекомендовал себя "каноническим" хакером. В пределах TX-0 и TMRC он
приобрел легендарный статус. Один из хакеров, который тогда еще только
поступил в МТИ, вспоминал, как Коток показывал новичкам, как работает
TX-0: "У меня создалось впечатление, что у него были проблемы с щитовидкой
или что-то этом роде", - говорил Билл Госпер, который также станет со
временем каноническим хакером, - "Он говорил очень медленно, был весьма
круглолиц и его глаза были постоянно полузакрыты. Но это было полностью
неверным представлением. [В отношении TX-0], Коток пользовался бесконечным
моральным авторитетом. Он написал программу для игры в шахматы. Он
понимал, как работает железо". Последнее замечание представляло собой
весомый комплимент. "Понимание работы железа" было сродни постижению Дао
окружающей природы.
   Тем летом, когда начали появляться слухи о PDP-1, Коток работал на
Western Electric. Эта была работа, о которой можно было только мечтать,
так как из всех возможных систем телефонная система содержала в себе
большинство свойств. Клуб Моделирования Железной Дороги часто предпринимал
походы в районные офисы телефонной компании. Большинство из этих вояжей
было сродни