дь  говорила  тебе,
сколько лет прожила монашкой. И я бы так и  не  нашла  тебя,  дорогой,  не
согласилась бы на "семь часов", если бы  не  нервное  напряжение,  которое
создает во мне этот клиент. На  самом  деле,  Гамадриада,  я  наивна,  как
школьница в летнюю ночь. Но Тамара  -  так  зовут  мою  мать,  Галахад,  -
способна наделить этим всякого и всегда. И ничего не просит  взамен  -  ее
просто  заваливают  подарками.  Сейчас  она  уже  немолода,  подумывает  о
реювенализации. Но дружки по-прежнему не оставляют  ее  -  от  предложений
отбоя нет.
     - Не то что я, неудачник, - скорбно произнес  Галахад,  -  да  знать,
таким уж уродился. Если мужчина попробует заняться подобным  делом,  то  и
месяца не протянет.
     - Лучше ешь и набирайся сил - сегодня мы положим тебя  между  нами  в
середину.
     - Следует ли считать это предложением? - осведомилась Гамадриада.
     - Если хочешь. Скорее я навязываюсь вам.  В  душевой  Галахад  честно
сказал, что рассчитывает сегодня именно на тебя, а обо мне и не вспомнил.
     - Да что ты! У него на тебя всякий раз... - я же чувствую.
     - Да, у него... ладно, покончим с этим. Бифштекс с  гарниром?  А  то,
может, каждый закажет себе сам? У меня сегодня не хватает фантазии.
     - Идет. Иш, тебе надо бы заключить контракт с Галахадом, чтобы он  не
отбился от рук.
     - Это мое личное дело, дорогая.
     - Извини. Выпалила, не подумав, просто вы оба мне нравитесь.
     - Эта толстопопая распутница за меня не пойдет, - заметил Галахад.  -
Я такой тихий, чистый и скромный. Правда,  возбудимый.  А  ты  пойдешь  за
меня. Гама, душа моя?
     - Что? Галахад, не надо дразниться. Ты же не только не хочешь  этого;
ты знаешь, что я буду со старейшим, хоть он и отказал мне. До тех пор пока
Иш не прогонит меня - если такое может случиться.
     Заказав еду, Иштар выключила экран.
     - Галахад, не дразни нашу детку. Я хочу, чтобы мы с Гамадриадой  были
свободны от всяких контрактов, пока существует возможность, что наш клиент
увлечется идеей совместного проживания, или рождения потомства, или и  тем
и другим вместе. Чтобы все было серьезно, без шалостей.
     - Да? Тогда зачем, во имя всех богов плодородия, ты устроила нам  эту
беременность? Не понимаю. Я вижу следствие, но не могу понять причины.
     - Потому что я не могу ждать, глупенькая.  Директриса  может  вот-вот
вернуться.
     - Но почему именно вы двое? Ведь в вашем  распоряжении  тысяч  десять
матерей, согласных на искусственное оплодотворение. И почему сразу обе?
     - Дорогой мой, извини, что я назвала тебя дураком - ты  не  глуп,  ты
всего лишь мужчина. Мы  с  Гамадриадой  прекрасно  знаем,  чем  рискуем  и
почему. Беременность пока не заметна - до этого еще несколько недель  -  а
если кому-нибудь из нас удастся склонить Лазаруса подписать  контракт,  на
аборт уйдет ровно десять минут. Профессиональные эрзац-мамаши для этого не
подойдут: именно я должна в какой-то мере контролировать ход беременности,
к тому же я должна доверять им. Плохо уже то, что  пришлось  обратиться  к
специалисту по генной хирургии и пойти на риск - операция-то  запрещенная.
Айра выгонит меня на улицу в случае неудачи.
     Но и ты, сладенький наш, прекрасно знаешь, что даже самый  нормальный
клон может взбрыкнуть. Мне нужно четыре женских живота, а  не  два.  Лучше
восемь... или шестнадцать. Чтобы  получить  один  нормальный  плод.  Через
какой-нибудь месяц - когда ничего еще не будет заметно -  мы  узнаем,  что
внутри нас. И если обеих ждет неудача... что ж, я готова начать  снова,  и
Гамадриада тоже.
     - Столько, сколько потребуется, Иштар, клянусь.
     Иштар похлопала ее по руке.
     - Все будет в порядке. Галахад, Лазарус получит идентичного  близнеца
- собственную сестру. Это я могу обещать, а после этого никаких разговоров
о самоубийстве и кнопке... о том, чтобы дать деру от нас, словом,  никаких
фокусов, пока она не вырастет.
     - Иштар!
     - Да, Гамадриада?
     - А если через месяц окажется, что у нас обеих нормальные эмбрионы?
     - Тогда, дорогая, ты можешь сделать аборт; ты это знаешь.
     - Нет-нет-нет! Я не буду! А близнецы - разве плохо?
     Галахад заморгал.
     - Иш, не надо  отвечать.  Позвольте,  я  вам  выскажу  мужскую  точку
зрения. Мужчина, способный бросить двух дочек-близнят, еще не родился.  Во
всяком случае Лазарус Лонг не  таков.  А  что,  дорогуши,  нельзя  ли  еще
каким-нибудь способом повысить ваши шансы? А?
     - Нет, - тихо ответила  Иштар.  -  Пока  можно  сказать  только,  что
анализы  засвидетельствовали  беременность  у   обеих.   Остается   только
молиться. Но я не знаю, кому молиться...
     - Значит, еще есть время, чтобы научиться.



                   ВАРИАЦИИ НА ТЕМУ: V. ГОЛОСА ВО МРАКЕ

     Минерва заказала Лазарусу ужин и проверила, как накрыли стол.
     - Что-нибудь еще, сэр?
     - Не зною. Ах, да. Минерва, ты не закусишь со мной?
     - Благодарю вас, Лазарус. Я согласна.
     - Не за что меня благодарить, это вы, миледи, оказываете  мне  честь.
Что-то мне грустно сегодня. Садись, дорогая, и развлеки меня.
     Голос компьютера переменился и шел теперь с другой стороны стола,  за
которым сидел Лазарус, словно напротив него расположился кто-то из плоти и
крови.
     - Создать изображение, Лазарус?
     - Не стоит так хлопотать, дорогуша.
     - Это не хлопотно, Лазарус, у меня много свободных блоков.
     - Нет,  Минерва.  То  голоизображение,  которое  ты  мне  показала  -
идеальное, реалистичное, двигавшееся, как живая женщина, - это была не ты.
Я знаю, на кого ты похожа. Хмм... Пожалуй, выключи свет, оставь его только
пал моей тарелкой. Тогда я смогу увидеть тебя бы всяких голоизображений.
     Освещение изменилось - комната утонула во тьме,  только  лучик  света
падал на безукоризненный прибор и салфетку перед Лазарусом. Глаза  старика
не сразу привыкли к темноте, чтобы что-то увидеть перед собой, нужно  было
вглядываться - но он не вглядывался.
     - Ну и как я выгляжу? - поинтересовалась Минерва.
     - А? - Он ненадолго задумался. - Такая внешность  подходит  к  твоему
голосу. Хммм, за то время, что мы  провели  с  тобой  вместе,  я  невольно
создал для себя твой образ. Дорогая моя, а ты понимаешь, что  мы  с  тобой
гораздо ближе, чем муж с женой?
     - Наверное, нет, Лазарус. Ведь я не знаю, что значит быть женой. Но я
рада, что близка вам.
     - Дорогая моя, быть женой - это не только спать вместе. К моей  детке
Доре ты относишься как мать. О, я знаю, что Айра у тебя на первом месте...
Однако ты похожа на Ольгу, о которой я говорил; у тебя столько всего,  что
хватит не на одного мужчину. Впрочем, я ценю твою верность Айре.
     - Благодарю вас, Лазарус. Но я люблю - если  я  правильно  употребляю
это слово - и вас, и Дору.
     - Я знаю. Но у нас с тобой нет надобности выбирать слова, пусть  этим
занимается Гамадриада. Ммм... значит,  как  ты  выглядишь...  Ты  высокая,
ростом почти с Иштар. Но стройнее. Не худая - просто стройнее.  Сильная  и
крепкая, но не мускулистая. Не так широка в бедрах, как  она,  -  в  самый
раз. Женственная. Ты молода, но  ты  женщина,  а  не  девица.  Грудь  тоже
поменьше, чем у Иштар, - как у Гамадриады. Ты  красива,  но  не  смазлива.
Чаще грустная, но когда улыбаешься, твое лицо светится. Волосы каштановые,
прямые; ты носишь  их  распущенными,  но  не  возишься  с  ними  -  просто
причесываешь и  следишь,  чтобы  были  чистыми.  Глаза  карие,  под  стать
волосам. Косметикой обычно не пользуешься,  и  всегда  изящно,  но  просто
одета. Ты не модница и не помешана на нарядах. И обнажаешься только  перед
теми, кому доверяешь полностью, - а их немного.
     Ну и все, по-моему. Я не пытался придумать детали:  так  сложилось  у
меня в голове. Ах, да, ногти у тебя на руках и ногах коротко подстриженные
и чистые. Но ты не уделяешь им чрезмерного внимания. И спокойно относишься
к грязи, поту и крови - хотя они тебе, конечно, неприятны.
     - Лазарус, мне очень приятно было узнать, как я выгляжу.
     -  Да?  Впрочем,  все  вздор,  девочка.   Мое   воображение   слишком
разыгралось.
     - Нет, я такая, - твердо заявила Минерва. - Мне это нравится.
     - Ну, хорошо. Если  хочешь  -  будь  ослепительно  прекрасной  -  как
Гамадриада.
     - Нет, вы верно описали меня. Я Марфа, Лазарус, а не сестра ее Мария.
     - Ты меня поражаешь, - отозвался Лазарус. - Ну да! Ты читала Библию?
     - Я прочла все, что есть в большой библиотеке. В некотором  смысле  я
сама библиотека, Лазарус.
     - М-да, я мог бы сам догадаться. А как обстоят дела с двойником?  Все
готово? Может случиться, что Айре  шлея  под  хвост  попадет  и  он  решит
поскорей свалить отсюда.
     - В основном все  готово,  Лазарус.  Все  мои  постоянные  программы,
память и логические схемы продублированы в отсеке номер четыре у Доры, и я
провожу проверки и испытания скопированных частей с участием  тех  блоков,
которые  располагаются  здесь   -   во   дворце.   Пришлось   использовать
шестикратный опрос - обычно я ограничиваюсь трехкратным. Я уже  обнаружила
таким способом несколько открытых контуров - впрочем, дефекты невелики,  и
я сумела все сразу исправить. Видите ли,  Лазарус,  я  рассматривала  этот
процесс как экстренный и строила большую часть новой себя, не полагаясь на
процессы Туринга. Мне следовало бы построить в  Доре  внешние  контуры,  а
потом ликвидировать их, оставив контуры обслуживания.
     Но на это ушло бы куда больше времени -  моя  скорость  не  позволяет
осуществлять массовые манипуляции. Поэтому пришлось просто заказать  новые
блоки памяти и логические цепи и  встроить  их  в  Дору  руками  заводских
мастеров. Вышло гораздо быстрее. Потом я заполнила эти блоки  и  проверила
их.
     - Ну и как, все прошло хорошо?
     - Нет, Лазарус. Дора боялась, что ей  наследят  в  чистых  отсеках  и
ворчала. Но они работали аккуратно, в комбинезонах, перчатках и масках.  Я
требовала, чтобы  они  переодевались  в  воздушном  тамбуре,  а  не  перед
четвертым отсеком.  -  Лазарусу  показалось,  что  Минерва  улыбнулась.  -
Пришлось устроить временный санитарный блок рядом с  кораблем  -  тут  уж:
ворчать начали директор проекта и снабженец.
     - Это можно было предвидеть. И Дора  могла  бы  пораскинуть  мозгами,
ничего бы с ней не случилось.
     - Лазарус, как вы уже указывали, когда-нибудь я буду -  надеюсь,  что
буду  -  пассажиркой  на  борту  Доры.  И  поэтому  я  старалась   с   ней
подружиться... Мы  с  ней  подруги,  я  люблю  ее,  она  единственный  мой
друг-компьютер.  И  я  не  хотела  портить  с  ней  отношения,   устраивая
беспорядок на  корабле.  Вы  же  сами  говорили,  что  хозяйка  она  очень
опрятная; и я тоже старалась быть опрятной,  чтобы  продемонстрировать  ей
свое уважение и показать, что ценю возможность стать ее пассажиркой.  А  у
инженера и болтливого снабженца не могло  быть  причин  для  недовольства,
ведь я все оговорила в контракте: смену одежды  в  выходном  люке,  ножные
писсуары для работников, не есть, не курить, не  слоняться  по  кораблю  -
кратчайшим путем в четвертый отсек - и никуда  более.  Впрочем,  им  негде
было слоняться. Я просила Дору, чтобы  во  время  работы  все  двери  были
закрыты. И я заплатила им - чтобы ничего не нарушали.
     - И приличную сумму, я думаю. А что сказал Айра?
     - Подобные вопросы его не  интересуют.  Впрочем,  я  не  докладывала,
сколько заплатила персоналу, - все затраты я отнесла на ваш счет, Лазарус.
     - Тю! Значит, я разорен?
     - Нет, сэр, оплата была произведена из открытого вам  неограниченного
кредита. Мне показалось, что так  будет  лучше,  Лазарус,  -  ведь  работы
проводятся на вашем корабле. Быть может, они  до  сих  пор  гадают,  зачем
понадобился старейшему  второй  мощный  компьютер.  Я  знаю,  что  инженер
недоумевал, но я поставила его на место. Впрочем, им остается лишь строить
гипотезы - ведь старейший ни перед кем не отчитывается. Я просто намекнула
им, что исполняющий обязанности будет весьма недоволен,  если  они  начнут
совать нос в ваши дела. Впрочем, что представляет из  себя  компьютер,  по
внешнему виду никто не скажет - даже изготовитель.
     - Он собран из дешевых деталей?
     - А что, надо  было  сделать  подешевле,  сэр?  -  В  голосе  Минервы
послышалась озабоченность.
     -  Да  нет  же,  черт!  Если  бы  ты  так  поступила,   пришлось   бы
распорядиться,  чтобы  все  выкинули  и  заменили  на  самое   дорогое   и
высококачественное.  Минерва,  дорогая  моя,  если   ты   уедешь   отсюда,
заводского обслуживания придется дожидаться не  один  год;  тебе  придется
научиться  самостоятельно  чинить  все  неполадки.  Или  Айра  будет   сам
ухаживать за своим заболевшим компьютером?
     - Не будет.
     - Вот видишь? Там, где в обычном дешевом компьютере медь и  алюминий,
в Доре - золото и платина. Надеюсь, что твое новое тело окажется не  менее
дорогостоящим.
     - Да, Лазарус. Новая я даже надежнее старой, к тому же я стала меньше
и надежнее -  все-таки  многие  элементы  во  мне  успели  состариться  за
столетие, техника-то не стоит на месте.
     - Хм. Надо посмотреть, что следует заменить в Доре.
     Минерва не ответила.
     - Милочка моя, молчание твое куда красноречивее  слов.  Ты  осмотрела
Дору?
     -  Да,  Лазарус,  я  заказала  кое-какие  запчасти,  но  без   вашего
разрешения Дора не разрешает к себе пальцем прикоснуться.
     - Да, она не любит, чтобы у нее внутри лекари копались. Но если нужно
- сделаем все необходимое, даже под анестезией. Вот было бы  хорошо,  если
бы Дора стала приглядывать за тобой, а ты - за нею.
     - Лазарус, мы ждем ваших на то указаний, - просто ответила Минерва.
     - Ты хочешь сказать, что ты ждешь - Дора бы до этого  не  додумалась.
Хорошо, я приказываю обеим -  и  пусть  она  слышит  меня.  Минерва,  пора
кончать с твоей застенчивостью. Ты  сама  должна  была  сделать  ей  такое
предложение, ведь ты быстрее соображаешь, чем я, а я просто  человек,  мои
возможности ограничены. А как у тебя дела с астронавигацией?  Она  научила
тебя вести корабль? Или поленилась?
     - Лазарус, мое второе "я" - такой же блестящий пилот, как Дора.
     - Смех да и только. Назначаю тебя вторым пилотом. Первым ты  быть  не
можешь, пока не совершишь  без  посторонней  помощи  прыжок  в  "n"-мерном
пространстве. Даже Дора нервничает перед прыжком - а она-то сделала их  не
одну сотню.
     - Поправка принята, Лазарус. Я хорошо подготовленный второй пилот.  А
когда придет мое время, я бояться не стану. Все выполненные Дорой прыжки я
пересмотрела в реальном времени: она все мне передала.
     - Может пригодиться, если что-нибудь произойдет. Айра не  пилот,  как
я, в этом нечего сомневаться. Если меня  не  окажется  рядом,  ты  сумеешь
спасти его. Ну, что еще? Слышала что-нибудь интересное?
     - Не  знаю,  Лазарус.  Я  наслушалась  от  техников  всяких  историй,
по-моему, непристойных. Но ничего занятного в них нет.
     - Не горюй. Если они непристойные, то я слышал  их  по  крайней  мере
тысячу лет назад. Ну, а теперь  главный  вопрос:  как  быстро  ты  сумеешь
перебраться  на  корабль,  если  Айра  внезапно  вознамерится  дать  деру?
Предположим, откроется заговор и ему придется спасаться бегством.
     - Мне понадобится менее пятой доли секунды.
     - Ну да? А ты не дуришь меня? Я хочу знать, долго  ли  тебе  придется
перебираться  на  борт  Доры.  Так,  чтобы  здесь  ничего  не  осталось  и
оставленный компьютер не подозревал,  что  некогда  был  Минервой.  Другие
варианты будут нехороши для тебя же самой: ведь  если  что-то  позабудешь,
брошенная Минерва будет горевать.
     - Лазарус, я говорю исходя не из теории, а из  опыта.  Нетрудно  было
догадаться, что этот аспект станет критическим в  процессе  удвоения  моей
личности.  И  потому,  едва  подрядчик  окончил   работу,   я   сразу   же
продублировала постоянные компоненты, логические цепи и временную  память.
Сперва я действовала осторожно и просто запараллелила  эти  элементы,  как
уже рассказывала вам. Это  было  несложно,  пришлось  только  уравновесить
временное запаздывание сигналов с обеих сторон, чтобы остаться в  реальном
времени - но подобную операцию мне  приходится  проделывать  с  удаленными
элементами; я привыкла к этому.
     А потом я попыталась  с  превеликой  осторожностью  подавить  себя  -
сперва  на  корабле,  потом  во  дворце  -  и  возвратиться  к  удвоенному
существованию через три секунды. Никаких проблем,  Лазарус,  все  вышло  с
первого раза. Теперь я могу проделать все за две сотни миллисекунд и  даже
меньше. А потом выполнить необходимые проверки, чтобы убедиться в том, что
ничего не забыла. Я проделала эту операцию семь раз  после  того,  как  вы
задали  свой  вопрос.  Вы  не  заметили  запаздывания   в   моем   голосе?
Соответствующего тысяче километров?
     - Что? Дорогуша, природа не  позволяет  людям  замечать  запаздывание
меньше тридцати тысяч километров, - Лазарус помолчал и добавил: - Кажется,
это десятая доля секунды. Ты  льстишь  мне.  Кстати,  -  он  задумался,  -
десятая доля секунды составляет  сотню  миллионов  твоих  наносекунд,  или
сотню миллисекунд. Что же это получается в  твоем  времени?  Около  тысячи
моих дней?
     - Я бы описала это иначе, Лазарус. Чаще всего я оперирую интервалами,
много  меньшими,  чем  наносекунда,  то  есть  миллионными  долями   этого
интервала, но мне удобно и в вашем времени; мне хорошо в моем "я". Но если
бы мне приходилось учитывать каждую  долю  наносекунды,  я  не  смогла  бы
наслаждаться пением или беседой с вами. Разве вы считаете удары сердца?
     - Нет... разве что изредка.
     - Со мной происходит нечто подобное, Лазарус. Все, что нужно  сделать
быстро, я делаю без всяких усилий, уделяя этому внимание  не  дольше,  чем
исполнению обычных программ. Но минутами, секундами и часами, проведенными
с вами в персональном режиме я наслаждаюсь. Я не делю их на наносекунды. Я
охватываю их целиком и упиваюсь ими. Те дни и недели, которые  вы  провели
здесь со мной - сплошное "сейчас".
     - Ух... Стоп, дорогуша! Значит, ты утверждаешь, что тот  день,  когда
Айра представил нас друг другу, для тебя просто "сегодня".
     - Да, Лазарус.
     - Дай подумать. Значит, и завтра для тебя тоже "сегодня"?
     - Да, Лазарус.
     - Ах, так? Но тогда выходит, ты способна предсказывать будущее?
     - Нет, Лазарус.
     - Но... тогда я не понимаю.
     - Лазарус, я могу распечатать уравнения. Время рассматриваю как  одну
из многих размерностей, оперируя в первую очередь  с  энтропией,  и  таким
образом могу распространять "сейчас" - настоящее  -  на  более  или  менее
протяженный  временной  диапазон.  Но,  имея  дело  с  вами,   я   обязана
передвигаться в том волновом фронте, что  представляет  ваше  персональное
"сегодня"... иначе мы не можем общаться.
     - Дорогая моя, я сомневаюсь, что мы общаемся обычным образом.
     - Извините, Лазарус. У меня есть собственные ограничения. Но там, где
я имею возможность выбирать, я выбираю траекторию,  соответствующую  вашим
ограничениям: человеческим возможностям личности из плоти и крови.
     - Минерва, ты не понимаешь, о чем говоришь. Тело  из  плоти  и  крови
частенько бывает обузой, в особенности когда начинает занимать  почти  все
твое время. В тебе соединены лучшие черты обоих  миров  -  ты  создана  по
образу и подобию человека и  поступаешь  в  соответствии  с  человеческими
критериями - но лучше, быстрее... много быстрее. Человек  не  в  состоянии
достичь подобной точности, не перенапрягая при  этом  неэффективное  тело,
которое должно есть, спать и делать ошибки. Поверь мне.
     - Лазарус, а что такое "эрос"?
     Поглядев во тьму, он "увидел" скорбные печальные глаза.
     - Боже милосердный, деточка,  неужели  тебе  так  хочется  к  нему  в
постель?
     - Лазарус, я не знаю. Я "слепа". Откуда мне знать?
     Лазарус вздохнул.
     - Извини,