ц  Вильковски.  В  корабле,  к
    которому   подходил   Эдвард   Хэгстром,   появилось   неширокое  черное
    отверстие.  Из него спускалась полукруглая площадка Хэгстром остановился
    около  нее  и  посмотрел вверх, по-видимому, надеясь увидеть кого-нибудь
    из  космонавтов,  потом,  когда  площадка  опустилась, встал на нее. Она
    дрогнула и медленно поплыла к отверстию.

    -  ...Ты  хочешь  знать,  как  они  встретят  мистера  Хэгстрома? - тихо
    поинтересовался Перкинс.

    - Разве у тебя нет такого желания? - быстро повернулся к нему француз.

    - Почему нет? Есть... Подожди.

    Том  Перкинс  вернулся  минуты  через  две с небольшим черным цилиндром.
    Подойдя  к  столику,  укрепленному  между  иллюминаторами,  он  поставил
    цилиндр посредине, нажал на пластинку вверху.

    - Сейчас ты увидишь мистера Хэгстрома, Хейнц.

    Космонавты  окружили  Тома  Перкинса, глядели то на него, то на цилиндр.
    Одни - с искренним любопытством, другие - с недоверием.

    - Ну?!! - наконец не выдержал Боб Скотт.

    -  Отойдите  подальше...  Сейчас начнется, - сказал Том. - Только, прошу
    вас, во время сеанса не разговаривайте и не ходите.

    Космонавты   смотрели  на  загадочный  цилиндр,  совершенно  не  обращая
    внимания на застывшего около него Перкинса.

    Неожиданно  в  каюте стало темнеть, одновременно начал светлеть цилиндр.
    Его  свет  сначала  робко  озарил  поверхность  столика, потом заметными
    густыми волнами стал разливаться по всему помещению.

    Том,  помедлив  секунду,  подался  назад,  так,  словно кто-то невидимый
    толкнул  в грудь, замешкался немного у оказавшегося на пути кресла, взял
    его  и  медленно  отступил  к стене. У стены сел, протянул вперед руки с
    широко  расставленными  пальцами,  на  которых  светились  металлические
    пластинки.  От них тотчас навстречу наступающим волнам света устремились
    тонкие  голубоватые  линии.  Свет  поколебался  некоторое  время, словно
    живой, и неожиданно замер.

    В образовавшемся ярком круге начали появляться человеческие силуэты.

    ...Эдвард  Хэгстром  сидел  за круглым столом против высокого худощавого
    мужчины  с  прищуренными цепкими глазами. За мужчиной стояли два молодых
    человека,   одетые   в   легкие  светлые  пары.  Они  стояли  совершенно
    неподвижно,  вытянув  руки  по  швам,  не спуская глаз с гостя. На столе
    поблескивали бутылки и стаканы.

    -  Что  предпочитаете,  мистер  Хэгстром?  -  поинтересовался мужчина. -
    Виски? Коньяк? Мартини?..

    -  Благодарю  вас,  мистер Дилингер, я не пью, - Хэгстром слегка склонил
    голову.

    -  Что вы говорите? - с преувеличенным удивлением воскликнул Дилингер. -
    Клянусь, впервые вижу непьющего мужчину. Может быть, вы боитесь?

    - Волков бояться - в лес не ходить, мистер Дилингер.

    - Вы знаете русские пословицы? Любопытно. Были в России?

    - Да.

    - Вот как! По всей вероятности, русские сделали вас красным!

    -  Полагаю,  что  мы  в  другой  раз  поговорим  о моей окраске. В нашем
    распоряжении - час.

    - Ультиматум?

    - Именно.

    -  Я  бы  хотел  выяснить  причины, по которым ООН вздумала совать нос в
    наши дела?

    -  Отвечу.  Была  получена  радиограмма с Ивера. Мир был предупрежден об
    угрозе.  Наблюдениями были зафиксированы изменения в движении астероида.
    Мы  могли  уничтожить  ваши  корабли,  но... Вы - мой соотечественник, и
    перед  вылетом  я  был  принят  президентом  Грейтланда.  Он  просил  не
    прибегать  к  крайним  мерам.  Поэтому я предлагаю вам капитуляцию. Ваши
    судьбы будут решать на Земле.

    -  Человечество?  Историю  творят  отдельные личности. Такие, как я, как
    они,  -  кивнул  Дилингер  на своих телохранителей. - Я сейчас все. Бог.
    Жизнь. Смерть. В моих руках - мир.

    -  За  вами  следят четыре миллиарда человек. Вам не удастся осуществить
    свой  бредовый план. Я предлагаю немедленно погрузить на корабль ядерное
    оружие и взорвать его в Космосе. Это значительно облегчит вашу вину.

    - Вы полагаете, что меня могут простить?

    - Вам будет оставлена жизнь.

    -  Жизнь,  -  усмехнулся  Дилингер.  -  Жизнь жизни рознь. Вы мне ничего
    кроме  решетки  не  предложите. Я в этом уверен... Моим парням тоже. Они
    так же, как и я, умрут на Острове Слез. Такая перспектива нас не устраивает.

    - Вы советовались с экипажем?

    -  На  Ивере  -  хозяин  я!  Советую запомнить это, чтобы впредь не было
    недоразумений.

    -  Хорошо, я запомню это... Однако позвольте и вам напомнить еще раз: вы
    ничего  не  сможете  сделать  ни  с  нами,  ни с Землей... Земля в любую
    минуту  может  взорвать  Ивер.  Ракеты,  предназначенные для этого, ждут
    моего сообщения.

    - Боюсь, они не дождутся вашего сообщения.

    - Вы примените силу?

    - Это будет зависеть от вас.

    -  Итак,  в вашем распоряжении 36 минут, - Хагстром посмотрел на часы. -
    Если  за  это  время  от вас не поступит разумных предложений, мы начнем
    военные действия.

    -  Вам  не  придется принять в них участие. - Вы - заложник, Хэгстром. -
    Дилингер выхватил пистолет. - Билл, возьмите этого дипломата!

    Билл   Пренцлер,   стоявший  все  время  за  спиной  Дилингера  с  Питом
    Алькатросом, шагнул вперед и вдруг наткнулся на невидимую преграду.

    - Я не могу до него дотронуться. Роск.

    Дилингер  вырвал  из-за  пояса  пистолет,  выстрелил,  почти  не целясь.
    Хэгстром  мгновенно  отпрянул  в сторону, и Билл начал медленно валиться
    на пол.

    Алькатрос метнулся к нему:

    - Роск, вы прихлопнули Пренцлера.

    -  Опять  эти  подлые  штучки,  - рассвирепел Дилингер. - Наверно, Стоун
    перед полетом продался русским. Сами они не додумались бы до этого.

    - Вы плохо знаете русских. Роск.

    -  Ладно, Алькатрос, разберемся во всем после... Я иду в боевую рубку. -
    Дилингер  кивнул  на Хэгстрома. - Этот тип пусть посидит здесь наедине с
    Биллом... Попробуем пощупать наших гостей. Пошлите ко мне Шварца и Меркеля.

    - Хорошо, Роск.

    Цилиндр погас. Богатырев напряженно сжимал подлокотники кресла.

    -  Я знал, что этим кончится. - Он встал, оглядел притихших космонавтов.
    -  Идем  на  приступ,  друзья!  Со мной отправляются Боб и мосье Рошаль.
    Хейнц  остается  у  ракетных  установок,  доктор  Томоясу  разворачивает
    госпитальный отсек, Перкинс остается за командира.

    - Я с тобой. Игорь! - шагнул Том к Богатыреву.

    -  Нет,  нет, Том. Если со мной что-нибудь случится, то корабль поведешь
    ты...  Пьер,  готовьте  гермокостюмы  повышенной  надежности. Мы возьмем
    приборы защитного поля и лазерную пушку. Пушкой вскроем "Стрелу"...

                             Алькатрос делает выбор

    Алькатрос  осторожно прикрыл за собой дверь капитанской каюты и прижался
    к стене.

    "Черт  меня  побери,  если  дело  и  дальше  пойдет  так,  нас  перебьют
    поодиночке  нашими  же  руками!  Надо немедленно что-то предпринимать...
    Может  быть,  пока  не  поздно, сдаться? Пускай Роск разыгрывает из себя
    владыку  этого  каменного царства... Нет, какой идиот толкнул меня в эту
    дыру?"

    У  Алькатроса  поплыли  круги перед глазами. Он бы сейчас не задумываясь
    отправил на тот свет Мака Карригана.

    "Сдаться?  Сейчас?  Почему  сейчас? Разве я не мог не полететь? Конечно,
    не  мог!  Где  бы  мне  еще столько платили!.. Мак Карриган, ты отправил
    меня сюда!"

    Алькатрос  потер  вспотевшими непослушными пальцами виски, в ушах звучал
    голос босса, словно неожиданно возвратилось прошлое...

    -  Хлюпики!  Неврастеники!  -  негодовал  Мак  Карриган - Как только они
    смеют  называть  себя  грейтландцами?  Если бы это произошло на Земле, я
    посадил  бы  всех на электрический стул! Так предать интересы свободного
    мира!.. Послушайте, Алькатрос, не попал ли к ним агент Москвы?

    Алькатрос произнес оскорбленно:

    -  Что  вы,  сэр.  Все космонавты - чистокровные грейтландцы. Они прошли
    тщательную проверку. Должно быть, кто-то рехнулся.

    - Кто-то!.. Кто именно? Вы скажите мне, кто именно?

    - Надо поговорить с капитаном...

    -  Надо  поговорить с капитаном, - саркастически улыбнулся Мак Карриган.
    Тысячи  радиотелескопов  планеты  направлены  на  Ивер.  Он  в  блокаде,
    понимаете? Необходимо искать другой выход.

    - В таком случае, надо лететь, - несмело предложил Алькатрос.

    Карриган заерзал на стуле:

    -  Лететь?..  Вы  говорите  об  этом  так,  будто речь идет о загородной
    прогулке.  Представляете, сколько денег идет на организацию экспедиции к
    этому дьявольскому астероиду!

    -  По  моему,  о  деньгах сейчас не стоит думать, сэр. Речь идет о нашей
    чести..  В  конце  концов, если нам удастся осуществить задуманный план,
    все расходы окупятся.

    Карриган  промолчал.  Алькатрос,  разумеется,  прав.  Стоило ли думать о
    деньгах  сейчас,  когда  на  карту  поставлено  будущее? Надо немедленно
    организовать  еще  одну  экспедицию.  Не  было сомнения, что русские уже
    готовились  к  полету  на  планетоид. Если они раньше сядут на него, то,
    несомненно, план уничтожения большевистской столицы сорвется.

    Ерунда,  успокоил тут же себя Карриган, свободный мир не допустит этого.
    Необходимо  только  действовать  решительно.  Малейшее промедление может
    привести к катастрофе.

    - Алькатрос!

    Алькатрос вытянул шею, слегка приподнялся, словно приготовился к прыжку:

    - Слушаю, сэр.

    -  Кто  же все-таки мог предать нас? Вы подбирали людей, должны знать. У
    меня голова идет кругом. Я никак не могу собраться с мыслями. Кто?

    - Мои люди не подведут.

    - Что вы имеете в виду?

    - Не всех людей подбирал я

    - Опомнитесь, Алькатрос! Неужели вы подозреваете моего сына?

    -   Я  только  напомнил  вам,  сэр,  что  одного  из  членов  экспедиции
    рекомендовали вы.

    - Перестаньте, Алькатрос, - махнул рукой Карриган.- Он не мог предать рас.

    - Может быть, - согласился Алькатрос.

    Мак  Карриган  задумался  Уверенность, только что владевшая им, исчезла.
    Фил,  пожалуй,  мог послать сигнал на Землю. Он отправился в Космос ради
    научных   изысканий.   Узнав  об  истинном  назначении  экспедиции,  мог
    взбунтоваться.

    Алькатрос  нервничал. Затянувшееся молчание босса, судя по всему, ничего
    хорошего  ему не сулило. "Кто же все-таки предал?" Профессор Стоун? Фил?
    Была  бы  моя  воля, я бы не стал долго тянуть - уничтожил Ивер вместе с
    экспедицией. Может быть, предложить?""

    -  Пожалуй,  Фил действительно не мог предать нас, - заерзал Алькатрос в
    кресле,  не  в  силах  высказать  вслух то, что казалось ему в настоящее
    время более целесообразным.

    Мак Карриган оторвался от мрачных мыслей.

    - Когда русские собираются лететь на Ивер?

    - Очевидно, в конце месяца, - поднял голову Алькатрос.

    - Разве точная дата неизвестна?

    - О точной дате умалчнвается в сообщениях ООН.

    Карриган вновь надолго замолчал.

    -  Многие  правительства Земли обратились в ООН с требованием немедленно
    взорвать  планетоид,  -  осторожно сказал Алькатрос. - Сечас кроме нас и
    России этого никто не сможет сделать...

    -  Бросьте, - не дал договорить Карриган. - Вы плохо знаете русских. Они
    не  согласятся  взорвать  Ивер. Не согласятся, понимаете? На нем - люди.
    Если бы не Фил, Алькатрос!

    - Значит, лететь, сэр?

    -  Лететь,  Алькатрос,  -  сжал  кулаки Карриган. - Лететь немедленно...
    Моим доверенным на корабле будете вы!

    - Я?!

    Нет,  это  уже  было  слишком,  черт  возьми!  Он,  Алькатрос, всего мог
    ожидать  от босса, только не этого дурацкого предложения. Какой из него,
    к  дьяволу,  астронавт? Он не смыслит в космической механике. Разве мало
    настоящих парней, способных за доллары отправиться на край Вселенной?!

    - Вы, Алькатрос!

    Карриган,  должно  быть,  радовался,  видя  растерянность своего второго
    доверенного.  Он  хорошо знал этого человека, и если сейчас ставил карту
    на него то нисколько не сомневался в выигрыше.

    Алькатрос не видел выхода из создавшегося положения.

    - Я лечу, сэр!

    -  Другого  ответа  я от вас и не ждал, - улыбнулся Карриган. - Вы умный
    человек  и не хуже меня понимаете, как важен для нас этот полет... Итак,
    ваши задачи. Пит.

    Алькатрос пододвинул кресло к столу.

    -  Вам  необходимо  во  что  бы  то ни стало попасть на планетоид раньше
    русских. Надеюсь, это доходит до вас?

    - Вполне, сэр.

    -  Отлично... На Ивере долго не задерживайтесь. Постарайтесь в первые же
    часы обеспечить безопасность Фила и Стоуна. Это, по-моему, тоже ясно?

    - Да, сэр.

    -  Потом  вправьте  мозги  Маори  и  всей его компании. Только не будьте
    теленком.  В  нашем  деле  иногда  приходится быть жестоким. Поверьте, я
    никому не доверяю, кроме вас.

    Алькатрос выразительно хмыкнул.

    -  Я  вас  понял. Пит, - сказал Карриган. - Я вам доверяю не потому, что
    вы мне верны. Нас связывает такое, что вам не захочется меня предавать.

    Это,  конечно,  было  верно.  Пит  Алькатрос и Мак Карриган были связаны
    одной веревочкой.

    В   минуты   полной   откровенности  Пит  Алькатрос  не  упускал  случая
    многозначительно похвастать:

    -  Вы ничего не смыслите, парни. Если б вы только знали, кто я и что мне
    довелось  испытать...  Вот как шла моя жизнь, парни, - Алькатрос пальцем
    изображал  зубья  пилы.  -  Не  понятно? Вверх, вниз, вверх, вниз... Эх,
    будь  мой старик поумнее да побогаче, да отправь он меня в колледж, я бы
    сегодня сам был хозяином... М-да.

    Алькатросу,  действительно,  пришлось  многое  пережить. Он был шофером,
    аптекарем,  шерифом  в  одном  заштатном  городке,  участником  банды по
    продаже  наркотиков.  Возносился, падал, попадал в тюрьму, вновь выходил
    на свободу.

    Карьеру  у  Мака Карригана Алькатрог начал скромно - был осведомителем в
    профсоюзе,  проще  говоря, шпиком. За пять лет стал руководителем отдела
    информации.  Так  для маскировки именовалось разведывательное управление
    фирм  Карригана.  Алькатрос  мог  бы  сообщить немало любопытных фактов,
    объясняющих  причины  неожиданных  смертей,  таинственных  исчезновений,
    загадочных краж.

    Алькатрос  давно  уже работал чужими руками. Он сидел у себя в кабинете,
    который  находился рядом с кабинетом Карригана, выслушивал приказы босса
    и  затем пересказывал их своим ребятам. Теперь эта спокойная жизнь летит
    вверх  тормашками.  Он  отправляется черт знает куда, чтобы выискивать и
    вынюхивать во славу Мака Карригана.

    На  Ивере Алькатрога стали одолевать мрачные предчувствия. Маори сошел с
    ума,  если  только  ему  было  с чего сходить. Роск возомнил себя первым
    человеком,  заместителем господа по Иверу. Дела шли омерзительно. Теперь
    вот  Роск запер Хэгстрома и воображает, что он выиграл. Хэгстром дал час
    сроку...  Уж если они играючи отмахнулись от ракет Билла Пренцлера, то с
    Дилингером справятся в два счета.

    Никогда  еще  Алькатросу не приходилось попадать в такую мышеловку. Даже
    когда  ему  грозила  тюрьма,  он  знал,  что  делать.  Он  молчал,  и  в
    благодарность за молчание ему устраивали досрочное освобождение.

    "Что  же  делать  сейчас? Копания с Роском непременно приведет на скамью
    международного   трибунала.   Может   быть,   махнуть  к  русским?  Надо
    немедленно  освободить  Фила  и  Стоуна.  Если  русские  победят,  Стоун
    замолвит  за  меня  словечко.  Если выиграет партию Роск, дружба с Филом
    обеспечит  мне  благодарность  его  отца. Пожалуй, Роск сейчас ничего не
    заметит. Он занят кораблем".

    Пит Алькатрос проскользнул в шлюзную камеру.

    Рэндольф  Стоун  подошел  к  Филу, присел на корточки рядом с ним, долго
    смотрел,  как  он  портативным лазером водил по стене каюты. Неглубокие,
    едва уловимые нити ложились на обшивке, образовывая квадрат.

    -  Врешь,  Дилингер,  врешь!  Мы  не  сдадимся  тебе  без  боя!  Ты  еще
    пожалеешь, что запер нас в эту каюту!

    Профессор наконец не выдержал, проговорил с грустью:

    - Перестань, Фил, ничего не получится.

    - Получится, профессор... Бездеятельность страшнее плена.

    -  Я  знаю  прочность  стены.  Уверяю вас, мы не сможем выйти отсюда без
    помощи извне.

    -  Выйдем,  профессор,  не  сомневайтесь, - отвлекся на минуту от работы
    Фил.  -  Мне  рассказывали на Земле. Каторжник ногтем извлек из тюремной
    стены  кирпич. Понимаете, ногтем? Ему нужно было выйти на свободу, чтобы
    отомстить  своим  врагам.  Я  обязательно  выйду  отсюда,  профессор. Не
    улыбайтесь, пожалуйста.

    -  Я  не  улыбаюсь,  мой  мальчик,  -  растроганно отозвался Стоун. - Ты
    непременно добьешься своего. Выпей немного кофе.

    Фил  взял  стакан  с  мутной коричневой жидкостью, поднес ко рту, однако
    пить не стал - протянул стакан Стоуну.

    -  Выпейте  вы,  профессор,  я не хочу... Нет, честное слово, не хочу. У
    меня  крепкий  организм.  Я  однажды  четверо  суток  не  ел - начитался
    рассказов  о  японских  самураях.  Тяжело  было.  Думал,  сойду  с  ума.
    Вообще-то,   я   -   слабовольный   человек.  У  меня  была  возможность
    пристукнуть Дилингера.

    -  Дилингера надо доставить на Землю живым, - встал Рэндольф Стоун. - Мы
    не имеем права убивать этого человека. Его должен судить международный суд.

    - Я не сдержу себя, если мне выпадет еще одна возможность...

    - К сожалению, мой мальчик, он не один.

    Фил взглянул на Стоуна.

    - Вы имеете в виду моего отца?

    Профессор выдержал взгляд Карригана-младшего.

    - Да!

    -  Я  не  оправдываю  отца,  профессор,  -  медленно заговорил Фил. - Он
    замыслил  чудовищное  преступление  и должен понести наказание... Вы мне
    ответьте:  почему  у него появилась такая человеконенавистническая идея?
    Кто   ему   подсказал   ее?   Куда,   наконец,  смотрели  вы,  когда  он
    подготавливал  экспедицию?  Мы  только  на словах патриоты Земли... Нам,
    собственно,  нечего  переживать:  мы  уверены - Ивер не упадет на Землю.
    Русские  не  допустят  этого...  Русские,  черт  возьми, почему русские?
    Почему, профессор? Это должны были сделать мы!

    - Ты прав, мой мальчик.

    -  Прав?  - болезненно скривился Фил. - К сожалению, у меня сейчас кроме
    этой правды ничего нет.

    Фил  снова  прильнул  к  стене,  начал  с прежней ритмичностью водить по
    образовавшимся линиям миниатюрным лазером...

    Рзндольф Стоун поставил кофе на столик, устало опустился в кресло.

    В коридоре послышались шаги, потом замерли у каюты.

    Фил спрятал лазер, невольно подался к Стоуну:

    - За нами? Кто?

    - Не знаю.

    В  открывшейся  двери  появилась  длинная  фигура  Пита  Алькатроса. Он.
    вероятно,  был пьян, однако уверенно держался на ногах. В его руках было
    два пистолета.

    - Вы живы, Фил?

    - Как видите.

    -  Великолепно.  Я думал, что вы уже стоите перед господом... Профессор,
    вы,  оказывается,  тоже  еще  дышите?..  Отлично!  Значит,  я  родился в
    счастливой  рубашке..  Глотните  за  меня,  -  Алькатрос протянул Стоуну
    бытылку  с  ромом.  -  Вы  первый,  профессор.  Глотните,  глотните, это
    немного  успокоит  вас. Не боитесь, не отравлено, - он поднес бутылку ко
    рту,  сделал  глоток,  затем  метнулся к двери, закрыл. - Еще притащится
    кто-нибудь... Смотрите!

    Рэндольф  Стоун, как и Алькатрос, выпил немного прямо из горлышка, затем
    пере