добром  не  кончаются.
Вконец помрачнев, Скудин принялся  собираться.  Ехать  пред  генераловы  очи
отчаянно не хотелось. Однако куда ты денешься - служба. "И опасна, и трудна,
и на трезвый взгляд как будто не видна..."
   Жирик,  нахохлившись,  умостился  на  шифоньере.  Он  тихо  негодовал   и
комментировал ситуацию единственной фразой:
   - Сон сбили, суки, сон сбили, суки.
   Ночных телефонных звонков он не переваривал. Вероятно, в прежнем  доме  с
этим связано было что-то лично для него весьма неприятное. Во всяком случае,
реагировал он всякий раз обильно и жидко.
   "Ох,  Борька,  накаркал.  Шухер,  видно,  действительно   затевается.   И
немалый..."
   Последний раз Ивана таким образом выд„ргивали  из  дома,  когда  чуть  не
уплыл за границу "Наркоз-1".
   "Господи, что теперь-то случилось?.."
   - Разрешите, товарищ генерал армии? В кабинете было тихо, но тонкие планы
вибрировали отчаянно и тревожно. Так бывает перед извержением  вулкана.  Или
катастрофическим землетрясением. Вс„ вроде спокойно,  но  отчего-то  хочется
удрать прочь - как можно дальше и как можно скорее. Это стучатся в наш разум
эфирные напряжения, которые мы, в отличие от кошек и  собак,  ощущать  почти
разучились...
   Атмосфера в комнате представляла собой сплошное табачное облако (Владимир
Зенонович и в "мирное" - то время был заядлым курильщиком), но Кудеяр мог бы
поклясться,  что  воздух  густо  отдавал  порохом.   Да   ещ„   и   искрился
электрическим разрядами, словно при грозе. Буря,  скоро  грянет  буря!..  Со
срыванием погон,  энпээсэсами  <НПСС  -  неточное  служебное  соответствие>,
должностными  пертурбациями  и  вечными  командировками  в   Заполярье.   На
начальственном столе из пепельницы грудой выпирали окурки, остывала, дымясь,
огромная колба с крепчайшим кофе. Рядом на краешках  банкеток  балансировали
два человека. Генерал Кольцов и очкастый чекист в белых кедах. И на  том,  и
на другом лица не было.
   - Ну что? Достукались? - Хозяин кабинета  тяжело  воззрился  на  Скудина,
однако начал вполголоса  и  издалека.  -  Допрыгались,  доскакались,  добили
баклуши? Дозвонили мудями, похлестали себя ушами по щекам? Я тебя спрашиваю,
подполковник! - Он вдруг хватил кулаком о стол, так.  что  подскочил  бюстик
бронзового Феликса, а Кольцов с очкастым вздрогнули: видно, успели  пережить
соответствующую прелюдию. - Где ваша бдительность, ч„рт вас всех побери? Где
поймистость, цепкость, интуиция, едр„на мать? Вс„ вам хаханьки!!!  Бл...дища
из   УППНИРа    <УППНИР    -    Управление    перспективного    планирования
научно-исследовательских   работ,   одна   из   самых   секретных   структур
министерства обороны США> имеет весь ваш личный состав,  а  вы  ни  сном  ни
духом!!!  Рот  фронт,  да  здравствует  международная  дружба!  Совсем   нюх
потеряли? Вот, полюбуйтесь! - Он поманил Скудина к столу и показал  большое,
красивое фото, только что выданное цветным принтером. - Ну что? Узна„шь? Или
ты е„ тоже только в голом виде запомнил?
   На фотографии была запечатлена мисс Айрин. В белоснежной  парадной  форме
американского  лейтенанта-полковника.  Такие  уж  у  них  там,  за  океаном,
воинские  звания,  дикие  для  нашего  слуха.  Мисс  Айрин  стояла  на  фоне
зв„здно-полосатого стяга и отдавала честь, светясь патриотической гордостью.
Белый цвет был ей очень к лицу...
   - Нравится? - Девятизв„здочный вырвал фото и начал расходиться по второму
кругу, уже основательно и с далеко идущими последствиями. - А на Кушке  тебе
понравится? Командиром взвода? Лейтенантом? Младшим?
   "Напутал ежа голой жопой..." - вполне искренне подумал Иван. Он,  правда,
предпоч„л бы родное Заполярье, но и Кушкой его пронять было сложно.  Кольцов
попытался oтвлечь огонь на себя:
   - Владимир Зеноныч... ну право же, с кем не бывает.
   - Поговори  у  меня!  -  Девятизв„здочный  побагровел  и  заорал  уже  не
сдерживаясь,  так,  что  болезненно  сморщился  президентов  лик  на   стене
кабинета. - В Чечню поедешь!!! В Хасавюрт, в  Урусмартан,  такую  мать!!!  К
Шамилю Басаеву на шашлыки!!! И ты готовься... -  тут  он  бросил  взгляд  на
фээсбэшника в кедах и страшно засопел, -
   Заместителем к нему пойд„шь. Вот уж пригодятся тапки-то белые...
   "К Басаеву на шашлыки?.. Так я их жрать  с  ним  не  буду.  А  самому  на
шампур... Они ж все с этих шашлыков передохнут, с кем будете  воевать..."  В
кабинете вновь повисла тишина, и Скудин рискнул переглянуться  с  Кольцовым.
Чувствовалось,  что  Девятизв„здочный  выдохся,   иссяк,   изошел   свирепым
генеральским ором и конкретно портить жизнь пока что не  будет  никому.  Так
оно и вышло. Закурив, Владимир  Зенонович  налил  себе  кофе,  отхлебнул  и,
уставившись на стол рявкнул по селектору:
   - Пепельницу!
   Дверь мгновенно открылась,  и  дежурный  принялся  вытряхивать  окурки  в
специальный   парцелановый   контейнер   установленного    образца.    Ловко
опломбировал  завинчивающуюся  крышку,  вытер   пепельницу   дезинфицирующим
раствором и, пристукнув каблуками, исчез, только скрипнул паркет да  щ„лкнул
язычок замка. А генерал вс„ пил свой кофе, и подчин„нные  молча  замирали  -
страшно было место сие, место, где полковники хабарики подбирают...
   - Работнички, за ногу вашу мать...  -  Генерал  наконец  поставил  чашку,
закурил и совсем уж нехорошо, со зловещим ледяным спокойствием, воззрился на
Ивана. - А тебе, подполковник, лично от меня большое  отцовское  спасибо.  -
Голос его неподдельно дрогнул. -  За  Эдика  моего,  за  сыночка.  Вовек  не
забуду, до смерти, до гробовой доски...
   Судя по генеральской интонации, на карьере Скудина можно  было  поставить
крест. Большой, жирный и ч„рный. "Да и провались. Ну  вас  всех  к  ч„ртовой
бабушке..." Иван поймал себя на том, что уже прикидывает, какие выгоды сулит
ему безвременное расставание со славными рядами.
   Девятизв„здочный между тем перев„л глаза на вытянувшегося Кольцова.
   - Чтоб завтра к  десяти  ноль-ноль  инициативный  рапорт  по  искоренению
недостатков был на моем столе. Иначе чьи-то погоны встанут раком. А может, и
тот, на ком данные погоны надеты... - Он выразительно  кивнул  и  брезгливо,
словно чистоплотный кот, мелко потряс кистью руки:
   - Вс„! Свободны, товарищи засранцы, трижды мать вашу за ногу...
   Он  больше  не  орал.  В  его  голосе  чувствовалась  только  бесконечная
усталость и безутешная отцовская скорбь.
   - Да, ситу„вина, - едва вышли из  приемной,  Кольцов  вытащил  "Винстон",
протянул Скудину - Ах да, ты  ж  у  нас  бросил...  Неужели  держишься  ещ„?
Молодец... - Угостил очкастого в кедах, взглянул на часы, жадно закурил сам.
- Ото! Второй час. Прошу, товарищи, ко мне, один головной мозг хорошо, а два
спинных в придачу ещ„ лучше. Вся ночь впереди...
   - Ответ отрицательный, - покачал головой фээсбэшник - Уже задействован по
оперативной части до утра.
   Прот„р запотевшие очки и пропал, как бесплотный дух  Только  кеды  уже  в
отдалении скрипнули на мраморе лестницы.
   - Ну что ж, баба с возу, кобыле легче... - Кольцов прив„л Скудина к себе,
приказал майору-адьютанту заварить чая с лимонником  и  принялся  живописать
оперативную   обстановку.    Безрадостную,    настораживающую    и    весьма
небезразличную для безопасности родины. Доступная блондиночка мисс Айрин  на
деле оказалась  мат„рой  шпионкой,  резидентом-вербовщиком  и  международной
террористкой. Собственно, по национальности она была немкой. Ромуальдой  фон
Трауберг. Из старинной аристократической семьи...
   "Фон Трауберг, - тотчас задумался Скудин. - Где  я  про  него  слышал?.."
Сразу вспомнить не удалось, зато откуда-то всплыла фраза:  больше  похож  на
нациста, чем на уч„ного...
   И  точно.  Выяснилось,  что  дедуля  мисс  Айрин  служил   в   "Аненербе"
<"Аненербе" -  "Наследие  предков"  (нем),  наиболее  таинственная  из  всех
организаций Третьего рейха Полное название - "Немецкое общество по  изучению
древней германской истории и наследия предков".  Информации  об  этом  чисто
оккультном подразделении СС  сохранилось  очень  мало,  да  и  то,  по  всей
видимости, в  преднамеренно  искаженном  виде.  Считается,  однако,  что  на
изыскания "Аненербе" ушло средств больше, чем  на  создание  первой  атомной
бомбы в США Эти исследования  охватывали  огромную  область  -  от  создания
"оружия возмездия" до изучения практического оккультизма,  от  экспериментов
над заключенными концлагерей до шпионажа за другими  тайными  обществами>  и
имел чин штандартенфюрера СС. Внучка, белокурая красотка Ромуальда,  приняла
гражданство США, превратившись в мисс Айрин. И вот эта-то американо-немецкая
стерва подсунула Эдику, сыну генерала нашей армии, шприц с культурой  вируса
Юбола Икс. А потом по дипломатическим каналам спустила ультиматум: вакцина в
обмен на вполне определ„нную  военную  тайну,  связанную,  как  и  следовало
ждать, с разработками "Гипертеха". Срок на  обдумывание  неделя.  За  неделю
кончится инкубационный период, и без  противоядия  мальчик  обреч„н  умирать
медленно и мучительно, пока врачи будут стараться поддержать в н„м  жизнь  -
переливать кровь, пересаживать костный мозг,  проводить  живод„рские  сеансы
химио - и радиотерапии...  а  его  внутренние  органы,  не  обращая  особого
внимания  на  усилия  медицинских  светил.  между  тем   будут   неотвратимо
превращаться в кровавое желе. У нас вакцины от Юболы Икс нет и  в  ближайшие
пятнадцать лет не предвидится,  не  позволяет  материальная  база.  Так  что
бедному  Эдику  теперь  прямая  дорога  в  "Сем„рку".  Потому  как  Владимир
Зенонович единственного сына за стратегические секреты  Родины  выкупать  не
намерен.
   Вот такие дела.

У Ильи-пророка

   Под Гатчиной, возле объездной автодороги, есть место с какой-то  странной
аномалией. Оно притягивает молнии - то ли электрическое сопротивление  почвы
здесь понижено, то ли протекает подземная река, то ли прячутся  от  геологов
залежи руд. Поговаривают, что раньше здесь  находилось  языческое  капище  и
стоял "громовый камень". Огромный, размером с избу. Капище  разорили  тысячу
лет назад, когда вводили христианство. В ту эпоху ведь тоже действовали, как
у нас водится, по принципу  "до  основанья,  а  затем...".  В  десятом  веке
"затем" подразумевало строительство церкви.  Не  построили.  Не  получилось.
Осилить мегалит не позволили тогдашние технические средства. Камень взорвали
по меркам Истории почти вчера - при товарище Ягоде,  когда  закладывали  дом
отдыха  для  ответственных  работников   ОГПУ.   Языческие   Боги,   однако,
окончательно возмутились таким обращением со  святыней  и  подтвердили  свой
давний вердикт: "Месту сему быть пусту!". И даже атеизм виновникам не  помог
- строительство с самого начала пошло наперекосяк и так и не было завершено.
Несмотря на рабский труд зэков и всемогущество упомянутого ОГПУ.  Лет  через
сорок за "нехорошее место" взялись снова,  принялись  возводить  гостиничный
комплекс - уже  не  для  начальства,  для  простых  граждан...  и  опять  не
достроили. Внешней причиной тому были так называемые  реформы.  Истинная  же
подопл„ка... О ней в свете вышесказанного догадаться нетрудно. Потусторонние
силы  нехотя  смилостивились  только  когда   вечный   долгострой   заселили
погорельцы из  "Гипертеха"  и  ещ„  из  одной,  весьма  близкой  по  профилю
организации. Теперь половину территории осеняла скромная вывеска:  "Институт
проблем мозга". Наводила она на мысли об Академии Наук и, как  следствие,  о
бюджетной нищете,  закрывании  -  по  причине  отсутствия  финансирования  -
животрепещущих тем, о многомесячных  задержках  с  зарплатой  и  вс„м  таком
прочем. В действительности здесь обжился страшно секретный исследовательский
центр ФСБ, проходивший  в  служебных  документах  под  кодовым  обозначением
"Сем„рка". Имелось и другое название, неофициальное - "У Ильи-пророка". Дело
в том, что директором центра на данный момент  состоял  Илья  Ефимович  Кац.
Академик, могущественный экстрасенс, человек вспыльчивый и во гневе опасный.
Вещий старец в генеральском звании. Илья-пророк...
   Ходили упорные слухи, будто главный корпус был всего лишь видимой  частью
айсберга, будто под ним находился подземный комплекс этажей  этак  на  семь,
святая святых центра. И будто бы там, за  толстыми  бетонными  перекрытиями,
творились  всяческие  ужасы:  генетические  опыты,  эксперименты  на  людях,
клонирование, стирание памяти, создание новых форм жизни... Кто ж его знает,
да и когда бы  успели  выкопать-оснастить  эти  пресловутые  семь  этажей?..
Однако  дыма  без  огня  не  бывает.  Зря,  что  ли,  все   эти   игрища   с
секретностью...
   Буров  лежал  недвижимый,  под  четырьмя  капельницами,  весь   опутанный
проводами и шлангами. Скудин часто приходил сюда и каждый раз в глубине души
надеялся: а вдруг Глеб вот сейчас  поднимет  веки,  пошевелится,  наконец-то
разлепит растрескавшиеся почерневшие  губы...  Тщетно  надеялся.  Ничего  не
менялось: Буров лежал  в  скорбной  тишине  и  неподвижности,  только  мерно
работал аппарат "искусственного сердца" да  высвечивалась  нитка  пульса  на
экране кардиографа. Ни жизнь, ни  смерть.  Полное  оцепенение,  сон  души  и
прострация тела.
   Врачи бессильно разводили руками, говорили что-то про поражение  молнией,
про ионизационный канал, по которому мог проскочить высоковольтный  импульс,
но было это пустое словоблудие,  ненужное,  не  к  месту  и  не  ко  времени
сотрясание воздуха. Глеба предоставили самому себе - бороться в одиночку  со
смертью. Вот и сегодня дежурный эскулап Рафаил Возгенович  заверил  Скудина,
что делается вс„ возможное, бодро поведал  о  состоянии  лейкоцитов,  а  сам
хмурился и в глаза не смотрел. Медицина была  бессильна.  Даже  Илья-пророк,
говорили, в  самый  первый  день  подош„л  было  к  нему...  остановился  на
расстоянии... и молча отош„л прочь. Он был опытен. И, в отличие от  Виринеи,
давно научился не соваться очертя голову, куда не пускают...
   Про себя Иван полагал, что Глеб ещ„ держался на  этом  свете  в  основном
потому, что при н„м безотлучно находилась его мама. Для Кудеяра, как  и  для
Жени с Борисом, она давно  была  "т„тей  Ксенией".  Не  перечислить  дверей,
которые  Иван  буквально  пробил  лбом,  добывая  ей  мандат  на  постоянное
пребывание у сына в палате. В  ход  было  пущено  вс„  -  и  связи  генерала
Кольцова, и заново надраенный череп Большого Ч„рного Гиббона. И плевать, что
Кудеяр нынче сам был  в  немилости.  Тягостное  хождение  по  начальственным
кабинетам вс„ же дало плоды. Т„тя Ксения  ухаживала  за  Глебкой,  и  Глебка
дышал. Остальное могло катиться куда подальше. И на любое количество букв.
   Уже некоторое время профессор Звягинцев повадился навещать  Глеба  вместе
со Скудиным. И вот однажды, когда в очередной раз они распрощались  с  т„тей
Ксенией и двинулись к лифту, им пришлось убедиться, насколько тесен мир.
   По коридору двигалась воистину  феерическая  процессия.  Девятизв„здочный
генерал Владимир Зенонович. Генерал Кольцов. И вс„ тот же фээсбэшник в белых
кедах. Они вели под руки качающегося, судя по всему - изрядно "вмазавшегося"
Эдика.
   - Отлезь, папахен... Отвали... На хрена собачьего мне эта вакцинация... -
бормотал тот, путаясь в собственных ногах. - Отвали... и вы тоже отвалите...
   Как ни странно, при вс„м том Эдик крепко сжимал пальцами  книгу.  Странно
уже потому, что читающим его ни Иван, ни Лев Поликарпович ни разу не видели.
Что ещ„ более странно - книга была не какой-нибудь Стивен
   Кинг или на худой конец Виктор Доценко, а "Как закалялась сталь"  Николая
Островского.  Старое  издание,  пухлый  растр„панный  том   с   ярко-красной
буд„новкой Павки Корчагина на картонной обложке.
   "Чудны дела Твои, Господи... Видать, вовсе парень рехнулся..."
   Узрев высокое начальство, Скудин вытянулся возле стены, опустил  руки  по
швам. Владимир Зенонович, не отвечая на приветствие, свирепо мазнул  по  его
лицу взглядом, и Кудеяр заметил, что глаза у генерала были влажные.  Да  уж.
Единственный сын. Не приведи Бог никому...
   Свита наконец втянулась в палату -  через  одну  от  той,  где  находился
Буров. Дверь сейчас же закрылась, но было  слышно,  как  Владимир  Зенонович
уговаривал сына вытерпеть пару укольчиков. И  полежать  несколько  дней  под
врачебным наблюдением. Чтобы иммунная система должным образом успокоилась...
   Уже в машине Звягинцев негромко кашлянул и тронул Ивана за рукав:
   - Знаете. Иван Степанович... я, конечно, не медик,  но  думаю,  что  дело
здесь не в контузии, не в шоке, не в поражении нервной системы. То есть  они
несомненно присутствуют... однако  носят  вторичный,  производный  характер.
По-моему, основная причина - нарушение хронального цикла... -  Он  помолчал,
посмотрел  на  ж„лтые  деревья  за  окном,  коротко  вздохнул   и   невесело
усмехнулся. - Вы, верно, думаете, я на своих делах настолько  зациклен,  что
мне уже повсюду мерещится... Это, конечно, действительно  так,  но  вы  сами
подумайте. Установлено, например, что сердечный ритм, кроме прочего,  зада„т
темп  всему  организму  и  напрямую  управляет  деятельностью  памяти.   Как
так-товый генератор в компьютере' А если шире взглянуть? У  каждого  объекта
во Вселенной есть собственное время, и я даже смею предположить, что  именно
оно является первопричиной  жизни.  Этакий  хрональный  генератор,  задающий
параметры системы. Так вот, у Глеба он дал сбой,  и  жизнь  приостановилась,
замерла.  -  Профессор  печально  улыбнулся  и  щ„лкнул  по   своим   часам,
старенькому "Ситезену" из первых, которые начали когда-то у нас продаваться.
- Только-то и нужно, что подтолкнуть неподвижный маятник... Но вот  как  это
сделать? Если мы не понимаем, что его остановило, то как  запустить?  Может,
для этого совсем немного и требуется...
   - Да... совсем немного... - Мыслями Иван был далеко, дома,  на  Кольском,
на берегу величественного лапландского  озера.  Перед  глазами  стояла  мисс
Айрин, то бишь Ромуальда фон Трауберг. Господи.  Эдик-то  кому  что  плохого
сделал?.. Вот тут, правду сказать, совесть Кудеяра была чиста не вполне.  Он
что, не мог Эдику, как отцу его обещал, обеспечить "в здоровом теле здоровый
дух"? Если бы взялся как следует?.. То-то  и  оно  -  если  бы.  Воспитатель
хренов. А если у самого бы не получилось, мог к  бабе  Томе  свести...  пока
жива-то была... Уж она справилась бы. А он? Что вообще сделал? Не считать же
серь„зными усилиями выкидывание сперва наркоты в печку, а потом - караоке  в
воду. Да и то... Песенки свои идиотские  Эдик  и  без  японской  электроники
горланил столь же успешно, разве что чуть менее громко, а наркотой его  мисс
Айрин быстренько обеспечила...  да  ещ„  и  вирус  туда...  Трауберг...  Фон
Трауберг... "Да где  же  я  встречал  эту  хрень?!!"  Постой,  постой...  Ну
конечно...
   - Лев Поликарпыч, а не  помните  случаем,  как  звали  немца,  о  котором
упоминал ваш батюшка в дневнике? Не Траубергом?
   Звягинцев продолжал думать совершенно о другом, но отцовский  дневник  он
успел выучить почти наизусть и потому ответил мгновенно и без запинки:
   - Именно. Траубергом. Ганс Людвиг фон  Трауберг...  Ассистент  профессора
Хемницера из Мюнхенского университета. А на что он вам?
   - Да так... мысли разные появляются.
   Звягинцева тотчас одолело любопытство, но он сдержался, не стал ни о  ч„м
спрашивать. А Скудин, приехав в институт, сразу отправился к себе  и  вызвал
на ков„р Капустина.
   - Значит, так, Боря. Есть один фашист из "Аненербе"...
   Капустин тихо присвистнул: "Машины времени у меня  нет,  командир...  Или
что?!! Наши изобрели, а я испытывать должен?"
   К его некоторому разочарованию, вс„ оказалось проще и приземл„нной.
   - Не знаю, - продолжал Кудеяр, - на этом он свете или  уже  в  пекле,  не
суть. Я просто хочу выведать о нем ВС‚. Где родился, где женился и прочее, а
если уже перекинулся, то номер его места на кладбище. Дети, внуки-правнуки -
само собой. Пошукай у ф