е эту долину. Пересекли Оленью  реку.
Останавливались  только  для  того,  чтобы  поджечь  бикфордовы  шнуры   у
установленных прежде динамитных зарядов. А когда добрались  до  очередного
холма - навстречу высыпали люди.
     Через секунду Гарви понял, что это свои. Стив Кокс,  и  с  ним  почти
сотня вооруженных фермеров, посланных Твердыней, чтобы удержать  эту  цепь
холмов. До сих пор  защитники  Твердыни  только  и  делали,  что  удирали.
Настало время остановиться и дать бой. Кокс  разослал  своих  людей  вдоль
холма, они начали окапываться. Гарви и его отряд - то, что от этого отряда
осталось - могли передохнуть. Их даже угостили ужином  (холодным)  и  дали
термос с горячим чаем.
     - Мы просто валимся с ног, - сказал Гарви Стиву Коксу. - Особо помочь
вам мы не сможем.
     Кокс пожал плечами:
     - Ну и прекрасно. Спокойно спите. Мы их задержим.
     Ты дурак, чуть не сказал Гарви. Их тысяча, а вас сотня, они наступают
неотвратимо, словно смерть, словно тропические хищные муравьи - кочевники.
Ничто не может остановить их.
     - У вас с собой есть... Как обстоят дела у Форрестера? У вас с  собой
есть что-либо из его сверх-оружия?
     - Термитные гранаты, -  Кокс  указал  Гарви  на  ящик  с  предметами,
походившими  на  комья  сухой  глины.  Из  каждого  кома  торчал   отрезок
бикфордова шнура. Комья имели около шести дюймов  в  диаметре,  к  каждому
была привязана веревка.
     - Нужно только поджечь бикфордов шнур и держа за веревку,  раскрутить
гранату, - пояснил Кокс. - А, раскрутив - бросить.
     - И каков эффект?
     - Эффект, что надо, - Кокс был переполнен энтузиазмом.  -  Взрываются
словно  бомбы.  Некоторые,  правда,  просто  раскалываются,  но  даже  они
выбрасывают струю огня футов в десять - двенадцать. Они наведут страху  на
этих ублюдков - людоедов.
     - А как обстоят дела с другими видами оружия? С горчичным газом?
     Кокс пожал плечами:
     - Работа продолжается. Харди говорит, что  Форрестеру  еще  требуется
время. Потому нас сюда и послали.
     Передовые отряды Нового Братства достигли разрушенного моста.  Оленья
река глубока и быстра, а мост был уничтожен полностью.  Отдельные  солдаты
попытались перейти реку вброд, но быстро отказались от  своего  намерения.
Воинство Братства остановилось, затем  начало  расходиться  вдоль  берега.
Часть солдат пошла вверх по течению  и  вскоре  исчезла  из  вида.  Другие
двинулись вниз по  течению  реки,  на  запад  -  по  направлению  к  морю,
находящемуся в нескольких милях отсюда.
     - Они возьмут нас в окружение, занервничал Гарви.
     - Неа, -  Кокс  ухмыльнулся.  Показал  вверх  по  течению  туда,  где
высилась Сьерра. - У нас там союзники. Примерно пятьдесят индейцев - часть
подкрепления Кристофера. Из племени, живущего  по  берегам  Тьюга.  Мощные
парни. Идите поспите немного, Рэнделл. Они здесь не пройдут -  ни  сегодня
ночью, ни завтра. У нас тут хорошая позиция. Мы их остановим.


     - Мне кажется, Кокс сошел с ума, - сказал  Гарви  Марии.  -  Я...  мы
видели, как сражается Новое Братство. Он их не остановит.
     - Они получили наши радиосообщения,  -  сказала  Мария.  Она  лежала,
вытянувшись, на заднем сидении вездехода. - Хорошо так отдыхать.  Я  могла
бы проспать целую неделю.
     - Я тоже, - сказал Гарви. Но спать  он  не  мог.  Вездеход  стоял  на
холме, на берегу Оленьей реки. Своих ребят Гарви отослал, они  ночевали  в
доме фермера, там они смогут по-настоящему отдохнуть. Гарви понимал, что и
ему самому следовало бы  отправиться  с  ними  -  но  грызла  тревога.  Он
научился  уважительно  относиться  к  тому,  кто  стоял  во  главе  Нового
Братства. Кто бы он ни был. Командующий врага берег  своих  людей,  он  не
гнал их безрассудно в открытый бой. И тем не менее, армия  Братства  менее
чем за день продвинулась миль на восемнадцать, даже больше.
     А вот бензин и боеприпасы он тратил, не жалея. Это  была  война,  где
ничего не оставлялось на будущее. Новое Братство ставило  на  карту  сразу
все, что им удалось наскрести в своих владениях. Теперь,  чтобы  пополнить
запасы, им необходимо занять Твердыню.
     С наступлением сумерек начал дуть пронзительный  ветер,  но  снег  не
пошел. Сквозь облака  проглядывали  редкие  звезды.  Мерцающие  светящиеся
точки, расположенные  слишком  далеко  друг  от  друга,  чтобы  образовать
созвездия.  Гарви  вспомнил:  купание  в  жаркий  день  в  холодной   воде
плавательного бассейна, потом - сауна. Он вспомнил: поездка  на  вездеходе
на  юг,  сквозь   залитое   солнцем   ослепительно   прекрасное   безлюдье
Байя-Калифорния - для того, чтобы выкупаться в океане,  где  вода  теплая,
будто в ванне. Серфинг - и если тебе  нужны  самые  большие,  доставляющие
наибольшее  наслаждение  волны,  отправляйся  на  Хермоза-пляж.  А   потом
растянуться на полотенце, расстеленном на песке. Таком горячем песке,  что
по нему больно ходить.
     Снизу, из долины, занятой  Братством,  доносился  шум:  передвигалось
что-то тяжелое, ревели грузовики,  перекликались  люди.  Не  было  никакой
возможности узнать, что затевает враг. Опасаясь лазутчиков и  диверсантов,
Кокс  выслал  патрули.  Но  вражеский  командующий  не   засылал   никаких
диверсантов. Вместо этого его солдаты через  неравные  промежутки  времени
открывали ружейный огонь, вопили, бросали через реку гранаты и камни.  Как
сообщили патрули, солдаты Братства палили бесцельно  в  ночь,  растрачивая
понапрасну боеприпасы.  Спать  они  не  желали.  А,  может,  спать  им  не
разрешали.
     Гарви знал, чего добивается командующий Братства, но проку  от  этого
занятия не было никакого. Он  спал  урывками,  все  время  просыпаясь.  На
заднем сиденье завозилась Мария.
     - Вы не спите? - прошептала она.
     - Не сплю.
     - Кто это был? В грузовике, с биноклем. Как вы думаете?
     - Вероятно, сержант Хукер. Ну и что?
     - Когда что-то получает имя, оно становится менее  пугающим.  Как  вы
думаете, мы можем победить? Харди достаточно умен, чтобы выиграть?
     - Безусловно, - ответил Гарви.
     -  Они   продолжают   наступать.   Словно   машина,   огромная,   все
перемалывающая машина.
     Гарви сел. Где-то вдали взорвалась граната. И тут же Кокс  прокричал,
чтобы не тратили понапрасну боеприпасы.
     - Такое сравнение способно привести в  ужас,  -  сказал  Гарви.  -  К
счастью, оно не верно. Это не... мясорубка.  Это  движущийся  механизм.  А
человек с художественной жилкой созовет толпу, чтобы люди встали вокруг и,
выпивая понемножку, смотрели, как механизм  этот  сам  себя  раздирает  на
части.
     Мария заставила себя засмеяться.
     - Хорошее сравнение, Гарв, хороший образ.
     - Черт возьми, до того, как я занялся раскалыванием  валунов,  я  всю
жизнь занимался  созданием  образов.  Это  теперь  моя  работа:  разбивать
валуны. И разрушать дороги. Я думал  что  вести  войну  -  это  почти  как
разыгрывать шахматную партию. Но я был неправ. Скорее это похоже на лепку,
лепку скульптуры. Командующий создает, лепя один ком к другому,  громадную
скульптуру. При этом он знает, что  отдельные  комья  плохо  соответствуют
друг другу, но это уже вне его контроля. По  крайней  мере  половина  этих
комьев под контролем искусствоведов, которые ненавидят его, скульптора.  И
оба они добиваются того, чтобы когда все было закончено,  максимум  комьев
оказалось принадлежащим ему - то есть либо скульптору, либо искусствоведу.
Но комьев всегда слишком мало, так что борьба должна возобновиться  -  все
снова и снова.
     - И один из этих комков - мы, - сказала Мария. - Хочется верить,  что
Харди знает, что делает.


     Утром в лагере защитников Твердыни царила радостная  суматоха.  Ночью
пришло сообщение от Стефана  Толлмена,  вице-президента  Совета  Тьюла.  В
сообщении  говорилось,  что  бойцы  Тьюла  заняли  оборону  на   восточной
оконечности зоны боевых действий. И что численность войска, находящегося в
его распоряжении, все увеличивается. Поползли слухи.  Возвращается  Джордж
Кристофер, с ним  сто,  нет  двести,  нет,  тысяча  вооруженных  фермеров,
набранных Джорджем в горах. На сомневающихся орали.  Но  что  твердо  было
известно, так это -  на  востоке  заняли  оборону  пятьдесят  индейцев,  и
фермеры сообщали друг другу, какие смелые и сильные вояки эти индейцы, как
здорово, что  они  -  союзники.  Рассказывали  и  следующее:  ночью  Новое
Братство пыталось форсировать Оленью реку в пяти милях вверх  по  течению,
но индейцы Толлмена отбили нападение, убив при этом  множество  врагов.  А
еще рассказывали, что Новое Братство бежит. Но, беседуя с людьми, Гарви не
нашел никого, кто-бы сам был свидетелем  битвы.  Удалось  обнаружить  лишь
нескольких, утверждавших, что  они  говорили  с  теми,  кто  участвовал  в
сражении. И у каждого, оказывается,  был  знакомый,  который  беседовал  с
самим Толлменом. Или со  Стретчем  Таллифсеном,  посланным  с  частью  сил
удерживать западный фланг линии обороны.
     Так всегда и бывает. Новые союзники всегда  сущие  дьяволы.  Они  без
труда превращают врагов в фарш. О новых союзниках  всегда  думают  слишком
хорошо. Но вдруг это правда... иногда  это  оказывается  правдой...  может
быть, на этот раз удалось одержать победу. Может быть, наступление  Нового
Братства остановлено. И для этого даже  не  понадобилось,  чтобы  Твердыня
бросила в бой все, чем она располагает.


     На востоке облака разошлись. Солнце сияло ошеломляюще ярко. День  был
в самом разгаре, и  пока  еще  ничего  не  произошло.  Фермеры  и  стрелки
Братства обменивались редкими выстрелами, причем без  особого  эффекта.  А
затем...
     На  противоположном  берегу  показались  грузовики.   Выглядели   они
странно: на радиаторе каждого из них высились какие-то огромные деревянные
сооружения.  Грузовики  покатили  вниз  по  склону,  не  слишком   быстро,
поскольку эти деревянные штуки явно мешали  ехать,  и  устойчивость  машин
понизилась - и все же грузовики приближались к вздувшимся водам реки.
     Одновременно из-за скал, из ям показались сотни вражеских солдат. Они
принялись стрелять во все движущееся. Грузовики  с  их  странными  башнями
приблизились к берегу. Некоторые грузовики двинулись  вдоль  лугов.  Почва
лугов была слишком топкой для движения  тяжелых  машин,  но,  может  быть,
Братство из досок и снятой из изгороди проволоки за ночь соорудило  что-то
вроде мостков.
     Грузовики  подъехали  к  берегу,  и  башни  упали,  образовав  мосты,
перекинутые через поток. Солдаты Братства кинулись к  мосткам,  начали  во
множестве переправляться через реку. Другие солдаты врага начали  поливать
огнем любого защитника Твердыни, осмеливающегося высунуться  из-за  своего
укрытия.  Раздалось  оглушительное  "бах!"  памятное  Гарви  по  Вьетнаму:
мортиры. Снаряды ложились среди скал, где  укрылись  фермеры  Кокса.  И  с
каждым выстрелом прицел становился более точным. Кто-то, оставаясь на  том
берегу, корректировал стрельбу, причем делал это превосходно. Куда  бы  ни
кинулись люди Кокса, пытаясь помешать переправе, очень скоро  их  настигал
огонь мортир.
     Все  больше  солдат   Братства   переправлялось   через   реку.   Они
развертывались в цепь, которая двинулась вперед. Цепь  достигала  в  длину
почти милю, передовые  позиции  Кокса  были  либо  отброшены  назад,  либо
попросту уничтожены. Не более чем через полчаса  береговой  линии  обороны
уже не существовало. Кокс удерживал только  холмы.  Но  и  там  защитников
Твердыни  настигал  огонь  мортир  и  пулеметов,  причем  сами   атакующие
оставались вне зоны винтовочных выстрелов.  Огонь  не  давал  подняться  с
земли, а тем временем солдаты Братства, укрываясь за скалами  и  валунами,
приближались к холмам. Увертываясь от пуль, прыжками и  перебежками,  враг
все приближался и приближался...
     - Муравьи! - завизжал Гарви. -  Хищные  муравьи!  -  теперь  он  знал
наверняка. Нельзя остановить людоедов. Защитники Твердыни  были  дураками,
надеясь отбить нападение. По мере приближения врага силы Кокса  будут  все
более таять. Обороняющиеся  уже  целыми  группами,  дрогнув,  пускались  в
бегство. Некоторые  бросали  наземь  свое  оружие.  Другие  направляли  на
бегущих ружья, заставляя их остановиться и вновь начать отстреливаться  от
врага. Но система обороны рухнула, все большее число защищающихся понимали
это и начинали помышлять лишь о своем спасении.  Остановить  бегство  было
уже невозможно. И вдобавок: любая позиция оставалась уязвимой, находящейся
под  ураганным  огнем,  под  угрозой  удара  наступающих.  Люди  более  не
сражались плечом к плечу, не представляли собой  единого  целого.  Они  не
верили, что их товарищи не кинуться в  бегство,  оставив  их  беззащитными
перед яростно орущими людоедами.  Перед  теми,  кто  вот-вот  прорвется  и
возьмет их в окружение.
     С дюжину мужчин кинулись  к  вездеходу,  набились  внутрь,  уцепились
снаружи со всех сторон. Гарви  тронул  машину  с  места.  Оленья  река,  у
которой Кокс надеялся продержаться весь день, а, может быть, даже  разбить
армию Нового Братства и  навсегда  остановить  ее  натиск,  была  потеряна
менее, чем за полтора часа.


     Остаток дня представлял собой сплошной кошмар. Гарви не нашел  своего
грузовика.  В  его  распоряжении  оставалось  лишь  то,  что  осталось   в
вездеходе. Плюс  несколько  фермеров  Кокса,  выразивших  желание  помочь.
Наконец прибыли  подкрепления,  посланные  Твердыней:  двадцать  мужчин  и
женщин, доставших динамит, горючее и  бензопилы.  Но  никак  не  удавалось
оторваться от наступающих сил Братства на достаточное расстояние  -  чтобы
успеть что-либо по-настоящему сделать.
     Тактика Братства изменилась. Теперь вместо того, чтобы развертываться
веером, заходя обороняющимся во фланги, враг безостановочно наступал,  идя
на максимальное сближение. Враг хотел, чтобы защитники Твердыни  не  могли
прервать своего бегства. И ради достижения этой  цели  командующий  армией
Нового Братства перестал считаться с потерями.
     Не будь рядом Марии, Гарви удирал бы, сломя голову. Но она ему  этого
не позволила. Она настаивала, что они должны продолжать  выполнять  данное
им задание. По крайней мере, они вполне могут,  останавливаясь  ненадолго,
поджигать бикфордовы шнуры зарядов, заложенных двумя днями раньше -  когда
они двигались еще не  вперед,  а  назад.  Один  раз  остановка  продлилась
слишком долго. Раздался треск. Заднее окно разлетелось  вдребезги,  осыпая
находящихся в машине осколками. Ветровое  стекло  разлетелось  тоже.  Пуля
калибра 0,50 прошла насквозь вездеход, каким-то чудом миновав находившихся
в нем, пройдя от них в считанных  дюймах.  Когда  вездеход  остановился  в
следующий раз, фермеры, еще остававшиеся с Марией и Гарви сочли  за  благо
исчезнуть.
     - Почему, черт побери, вы... - закричал Гарви Марии, - и не  закончил
начатой фразы. Он хотел  сказать  "такая  бесстрашная",  но  если  он  так
скажет, это будет означать, что сам-то он не бесстрашен, что он трус...  -
настроены так решительно? - наконец закончил Гарви.
     Она в это время как раз копала. У них осталась  еще  одна,  последняя
динамитная палочка, и Мария не желала, чтобы этот заряд пропал даром.  Она
указала на Сьерру.
     - Мой мальчик там. Если  не  мы,  то  кто  же  их  остановит?..  Так,
достаточно. Давайте сюда динамит.
     Он передал динамитную палочку Марии, и она  заложила  его  в  вырытую
яму, а потом засыпала землей и щебнем.
     - Хватит! - закричал Гарви. Пора удирать отсюда! - Они находились  на
противоположной от наступающего врага стороне холма,  так,  что  не  могли
видеть его. Но Гарви не сомневался, что Новое Братство близко.
     - Пока рано, - сказала Мария. - Сперва я должна кое-что сделать. -  И
она зашагала к вершине холма.
     - Вернитесь! Клянусь, я брошу вас! Эй!
     Мария даже не оглянулась. Гарви выругался, затем пошел за ней следом.
Обмотав ремень вокруг левой руки, Мария вскинула винтовку. Прислонилась  к
скале.
     - Там внизу нами было оставлено масло. И мины, - сказала  она.  -  Мы
проехали мимо этого места.
     - Пришлось проехать! Они наседали нам на хвост! - но все  равно,  что
ни делай, что ни говори - все  тщетно.  На  дороге  показались  мотоциклы.
Через минуту-две они будут возле холма.
     Мария тщательно прицелилась. Выстрелила.
     - Хорошо,  -  пробормотала  она.  Выстрелила  снова.  -  Я  справлюсь
быстрее, если вы начнете тоже стрелять - сказала она.
     Гарви  подумал,  что  стрелять  в  бочку  с  маслом,  находящуюся  на
расстоянии трехсот ярдов от  холма,  он  не  будет.  Положив  винтовку  на
обломок скалы, он прицелился в первого  из  приближающихся  мотоциклистов.
Выстрелил, снова выстрелил - и снова промазал. Но  мотоциклисты  замедлили
ход, остановились и кинулись искать укрытия в канаве, решив подождать пока
подойдет  пехота.  Мария  продолжала  стрелять   -   медленно,   тщательно
прицеливаясь.
     - Должно быть готово, - наконец сказала она.  -  Отходим...  Впрочем,
зачем торопиться? Они остановились. - Она тоже решила подождать.
     Гарви сжал кулаки, задышал  тяжко.  Но  Мария  права.  Им  не  грозит
немедленная  опасность.  Дорога  была  сплошь  залита   машинным   маслом,
мотоциклистов не видно. На пятно масла, покрывшее дорогу, выскочил  третий
мотоциклист. Заскользив, он влетел в канаву, мотоциклист  закричал.  Мария
чуть улыбнулась:
     - Хорошо вы все это придумали. С кольями.
     Гарви  глянул  на  нее  в  ужасе.  Мария  Ванс:   благотворительница,
деятельность которой высоко ставил сам губернатор, жена  банкира,  женщина
занимающая высокое положение в  обществе,  член  клуба  для  избранных.  А
теперь она улыбается от мысли, что  человек  напоролся  на  кол.  На  кол,
вымазанный человеческим калом - чтобы рана загноилась...
     Показался грузовик, подъехал к масляному пятну и  остановился.  Затем
медленно двинулся вперед.  Мария  всадила  ему  пулю  в  ветровое  стекло.
Грузовик чуть соскользнул к обочине. Мотор его выл, колеса  вращались,  но
он не мог сдвинуться с места.
     Из-за грузовика показалась вторая машина,  попыталась  объехать  его.
Громко взорвалась заложенная на ее пути динамитная мина.  Машину  охватило
пламя. Гарви почувствовал непреодолимое искушение выстрелить на  радостях.
Кое-что получилось. Это не люди пытались на карачках отползти  от  горящей
машины. Это хищные муравьи. Муравьи,  как  и  их  машина  горели.  Кое-что
получилось...
     Мария и Гарви услышали, как впереди бабахнуло. Затем негромкий свист.
И взрыв в двадцати ярдах слева от них. Снова бабахнуло.
     - В машину! Пора, черт побери! - закричал Гарви.
     - Да, мне кажется, пора, - согласилась Мария. Второй  снаряд  мортиры
разорвался где-то сзади. Гарви и Мария прыгнули в вездеход и  погнали  его
прочь. Они кричали и смеялись как дети.
     - Сукин я сын, получилось! - закричал Гарви. Оглянулся на  Марию.  Ее
глаза - как и его - сверкали триумфом. Хорошая у нас  получилась  команда,
подумал Гарви.
     - Понеслась! - крикнул он.
     Мария глянула на него непонимающе.
     - "Монте-Питон и Святой грааль", - пояснил Гарви.  -  Не  приходилось
видеть?
     - Нет.
     Они мчались возбужденно смеясь. В глубине души  Гарви  знал,  что  не
такую уж великую они одержали победу, но по сравнению с тем, что творилось
до сих пор весь день - это была победа. Безусловно, теперь останавливаться
не имело смысла. Остановятся они лишь тогда,  когда  доедут  до  следующей
линии обороны - до рукава реки Тьюл. Эту линию атакующим преодолеть  будет
трудно: мосты через реку взорвут. Наверняка, Новому Братству там  придется
остановиться. Конечно, придется. Потому что за рекой лежит  линия  холмов,
прикрывающих ближние подступы непосредственно к  самой  Твердыне.  Тьюл  -
главная линия обороны.
     Проскочив поворот, они въехали в  долину  Тьюла...  Мостов  не  было.
Мосты уже были взорваны.
     Гарви подъехал к искореженным остаткам моста, уставил