ая  нижняя  челюсть.  А
фигура... Точнее всего было бы сказать, что фигура у Пенелопы  Джойс  была
основательной. Хорошеть она начала тогда, когда поступила в колледж.
     Сегодня она выглядела - и в самом деле - элегантно. Длинные  вьющиеся
волосы уложены в сложную прическу. Простого покроя неяркое платье,  сшитое
из ласкающей глаз  материи.  Тиму  захотелось  потрогать  это  платье.  Он
достаточно долго  жил  со  своей  сестрой,  чтобы  понять,  сколько  труда
требуется для пошива такого платья - хотя и не имел ни малейшего  понятия,
как это делается.
     Ему хотелось, чтобы ей понравилось в этом месте.  И  чтобы  одобрение
было немедленным. Она оглядела комнатку, а он ждал. И удивлялся про  себя,
почему никогда прежде ее сюда не приглашал. Наконец,  она  перенесла  свой
взгляд на него. На лице - выражение, которого Тим  не  видел  со  школьных
времен, когда Пенелопа полагала себя непогрешимым судьей во всех моральных
вопросах.
     - Миленькая комнатка, - сказала  она.  И  -  разрушая  впечатление  -
хихикнула.
     - Очень рад слышать это от тебя. Действительно чрезвычайно рад.
     - Правда? Неужели мое мнение для тебя так важно? - поддразнивая,  она
скорчила гримасу, памятную еще с детства.
     - Да. Через несколько минут здесь соберется вся эта чертова  компания
и большинство из них тоже никогда здесь не были. У  тебя  такой  же  склад
мышления, что и у них, так что если понравилось тебе, понравится и им.
     - Гм. Полагаю, вы правы - так мне и надо.
     - Эй! Я вовсе не подразумевал... - она снова подсмеивалась  над  ним.
Он протянул ей бокал со спиртным и они сели.
     - Я удивлена, - промурлыкала Пенелопа. - Мы не виделись уже два года.
Почему ты пригласил меня на сегодняшний вечер?
     Тим - частично - к подобному вопросу был готов. Пенелопа всегда  была
прямым человеком. Он решил сказать правду.
     - Я подумал - кого мне хотелось  бы  видеть  здесь  сегодня  вечером?
Весьма эгоистично, не так ли? На  вечере,  посвященном  моей  комете...  Я
подумал о Джиме Уотерсе, лучшем ученике моего класса, затем о своих родных
и - о тебе. Лишь потом я понял, что вспомнил я о тех людях, на которых мне
хотелось произвести впечатление. Огромное впечатление.
     - На меня?
     - На тебя. Помнишь наши беседы? Я ведь так и не  смог  сказать  тебе,
чем бы мне хотелось заниматься, что я считаю главным  делом  своей  жизни.
Все мои родственники и все, с кем я рос - все они либо делают деньги, либо
коллекционируют  произведения   искусства,   либо   увлекаются   гоночными
автомобилями. Или чем-нибудь в том же роде. А мне -  мне  хотелось  только
одного - наблюдать небо.
     Она улыбнулась:
     - Я, и в самом деле, польщена, Тим.
     - А ты - и в самом деле - элегантно выглядишь.
     - Да. Спасибо.
     С ней было приятно беседовать. Тим решил, что это - хорошее открытие.
Но тут зазвонил дверной звонок. Пожаловали остальные приглашенные.


     Вечер получился замечательно. Поставщики готовых блюд к столу сделали
свою работу  добросовестно,  так  что  с  угощением  трудностей  не  было.
Несмотря на  отсутствие  Джорджа,  который  мог  бы  помочь  в  этом.  Тим
обнаружил, что настроение у него хорошее, и расслабился.
     Гости внимательно слушали. Они слушали, а Тим рассказывал им, как это
происходило. Холод, тьма, и так - часами, так - пока  ведется  наблюдение,
пока  изучается  составленный   звездами   рисунок,   пока   регистрируешь
наблюдаемое. Бесконечные часы сосредоточенного изучения фотографий. И  все
это  -  без  результатов,  если  не  считать  удовольствия  от  познавания
Вселенной. И гости слушали. Слушал даже Грег, который  обычно  не  скрывал
своего презрения к богачам, не уделяющим своим деньгам должного внимания.
     Здесь, в доме Тима, собрались, в основном, лишь его родственники,  но
он был радостно возбужден, напряжен, испытывал нервную дрожь.  Он  увидел,
как Барри улыбнулся и покачал головой - и понял, о чем тот подумал: "И  на
что только люди тратят свою жизнь". Но на самом деле  он  просто  завидует
мне, подумал Тим, и мысль эта была восхитительно приятной. Он взглянул  на
свою сестру, смотрящую на него  с  нескрываемым  интересом.  Джилл  всегда
умела читать его мысли. Она всегда была ему ближе, чем брат Пэт. Но именно
Пэт вышел к бару, жестом показывая, что хочет что-то сказать.
     - Сам черт, наверное, не разберет, - сказал Пэт,  -  что  творится  в
таком доме,  как  твой,  Тим.  -  Он  качнул  головой  в  сторону  матери,
расхаживающей по дому, разглядывая приборы. В  этот  момент  она  как  раз
зачарованно смотрела на непонятные ей чертежи и таблицы. -  Могу  спорить,
что знаю, о чем она сейчас думает. А ты?
     - Что я?
     - О том, что ты приводишь сюда девочек. Устраиваешь здесь черт  знает
что.
     - Не твое, черт побери, дело.
     Пэт пожал плечами. - Весьма плохо.  Слушай,  мне  и  самому,  бывало,
иногда хотелось... да черт с этим. Но, честное слово, тебе уже пора бы. Ты
не бессмертен. Мать права.
     - Конечно, - сказал Тим. Какого черта Пэт затронул эту тему? Об  этом
еще будет говорить мать - сегодня, и раньше, чем наступит ночь. "Тимми, ну
почему ты все еще не женишься?"
     Когда-нибудь я отвечу ей, подумал Тим. Когда-нибудь я ей все выскажу.
"Потому что каждый раз, когда я  встречаю  девушку,  с  которой,  как  мне
кажется, я мог бы прожить целую жизнь, ты заявляешь, что она  не  стоит  и
плевка, и девушка исчезает. Вот почему".
     - Мне хочется есть, - объявила Пенелопа Джойс.
     - О Боже, - Джилл похлопала ее по животу. - И куда  это  все  у  тебя
вмещается? Хотелось бы узнать твой секрет. Только не говори, что все  дело
- в покрое твоих платьев. Грег  считает,  что  твои  творения  нам  не  по
карману.
     Пенелопа взяла Тима за руку: - Пойдем,  покажешь,  где  у  вас  лежат
кукурузные хлопья. И меня знобит. Дашь мне бокал чего-нибудь.
     - Но...
     - Они смогут обслужить себя сами. - Она повела его к кухне.  -  Пусть
они поговорят о тебе в твоем отсутствии. От  этого  их  восхищение  только
усилится. Ведь ты сегодня - главная персона.
     - Ты так думаешь? - заглянул ей в глаза. - Никак не могу  определить,
когда ты просто подшучиваешь надо мной.
     - Вот и хорошо. Где тут у вас масло?


     Фильм получился замечательным.  Это  Тим  понял,  когда  увидел,  как
смотрят фильм его  родственники.  Как  они  смотрели,  увидев  _е_г_о_  на
телеэкране.
     Камера   Рэнделла   панорамой   показывала   наблюдающих   за   небом
астрономов-любителей. "Большинство  комет  открыто  любителями,  -  сказал
голос Рэнделла. - Широкой публике мало известно, какую  неоценимую  помощь
получают большие обсерватории от  этих  наблюдающих  за  небом  людей.  Но
некоторые любители, в сущности,  вовсе  и  не  любители".  Кадр  сменился.
Теперь на экране Тим Хамнер показывал  свою  горную  обсерваторию,  а  его
помощник Мартин демонстрировал оборудование.  Тиму  показалось,  что  этот
отрывок сделан  слишком  коротким,  но  когда  он  увидел  реакцию  своего
семейства - увидел, что они ошеломлены  -  он  понял,  что  Гарви  Рэнделл
сделал все правильно. Его родным  не  хотелось,  чтобы  этот  отрывок  так
быстро сменился следующим. А всегда надо делать так, чтобы людям  хотелось
продолжения - хотя бы еще чуть-чуть...
     - А некоторые любители, - сказал голос Рэнделла, - любители в большей
степени,  чем  другие.  -  Камера  быстро  переключилась  на  улыбающегося
десятилетнего мальчика, стоящего рядом  с  телескопом.  Телескоп  выглядел
весьма внушительно, но при этом было очевидно, что  он  -  самодельный.  -
Гэвин Браун из Кентервилля, штат Айова. - Гэвин, как  получилось,  что  ты
вел наблюдение в нужный момент и искал в нужном месте?
     - Я вовсе и не искал, - голос Брауна был  неприятным.  Он  был  юным,
застенчивым  и  говорил  слишком  громко.  -  Я   занимался   регулировкой
телескопа, потому что хотел наблюдать за Меркурием в дневное время. А если
хочешь найти Меркурий, все надо отрегулировать и  настроить  очень  точно,
потому что Меркурий находится очень близко к Солнцу, и...
     - И таким образом  ты  случайно  обнаружил  Хамнер-Брауна,  -  сказал
Рэнделл.
     Грег Макклив рассмеялся. Джилл  бросила  на  своего  мужа  негодующий
взгляд.
     - Объясни, пожалуйста, Гэвин, - сказал Рэнделл. - Ты  заметил  комету
много позже мистера Брауна, но оба вы сообщили о ней одновременно,  потому
что твое сообщение последовало почти сразу... Как  ты  понял,  что  это  -
новая комета?
     - Этого небесного тела раньше там не было.
     - Ты хочешь сказать, что знаешь все небесные  тела  на  этом  участке
неба? - спросил Рэнделл.  Экран  в  это  время  демонстрировал  фотографию
участка неба, где была  обнаружена  Хамнер-Браун.  Небо,  сплошь  усеянное
звездами.
     - Конечно. А разве не всем известно расположение небесных тел?
     - Ему-то известно, - сказал Тим.  -  Он  пробыл  здесь  неделю,  и  -
клянусь! - мог бы по памяти рисовать звездные карты.
     - Он жил здесь? - спросила мать Тима.
     - Конечно. В свободной комнате.
     - Вот как! - неодобрительно заметила она и уставилась в телевизор.
     - А где сегодня Джордж? - спросила Джилл. - Придет  позже?  Мама,  ты
знаешь, домашний слуга Тима встречается с Линдой Гиллрей.
     - Передайте мне кукурузные хлопья, - сказала Пенелопа Джойс. - А  где
сейчас Браун, Тим?
     - Вернулся обратно в Айову.
     - А мыло  из-за  этого  будет  продаваться  лучше?  -  спросил  Грег,
показывая на экран.
     - С "Кальвом" все  в  порядке,  -  сказал  Тим.  -  Рост  продажи  по
сравнению с прошлым годом - на двадцать шесть и четыре десятых процента...
     - Господи, да оно расходится лучше, чем я думал, - сказал Грег. - Кто
у вас занимается рекламой?
     Рекламная вставка закончилась и программа возобновилась.  Но  о  Тиме
Хамнере больше уже не упоминалось. Однажды открытая, комета Хамнера-Брауна
стала теперь достоянием всего мира. Теперь на  переднем  плане  красовался
Чарльз Шарпс. Он говорил о кометах и о  том,  как  важно  изучать  Солнце,
планеты и звезды. Тим себя разочарованным не почувствовал, но  решил,  что
остальные почувствовали. Кроме Пэта,  неотрывно  глядевшего  на  Шарпса  и
кивающего ему в унисон. Пэт отвел от экрана взгляд и сказал:
     - Если бы я стал профессором в молодые  годы,  как  он,  я  бы  тоже,
наверное, открыл бы комету. Ты с ним хорошо знаком?
     - С Шарпсом?  Никогда  не  встречался.  Знаю  его  только  по  экрану
телевизора, - ответил Тим. - Как и он меня.
     Грег подчеркнуто поглядел на свои часы.
     - Мне к пяти утра нужно быть уже на рабочем  месте.  Рынок  сходит  с
ума. А после этого фильма свихнется окончательно.
     - А? - Тим недоуменно нахмурился. - Это еще почему?
     - Кометы, -  сказал  Грег,  -  это  небесные  знамения,  предвещающие
изменения к худшему. Просто удивительно, как много вкладчиков верит в это,
и причем верит совершенно серьезно. Не говоря уже о том  чертеже,  который
нарисовал этот  профессор.  Я  имею  в  виду  чертеж,  на  котором  комета
сталкивается с Землей.
     - Но на рисунке не было этого, - запротестовал Пэт.
     - Тим? Такое может случиться? - требовательно спросила мать.
     - Конечно же, нет! - сказал Тим. - Разве вы не слышали? Шарпс сказал,
что вероятность столкновения - один к миллиарду.
     - Это я понял, - сказал Грег. - Но еще он сказал, что  кометы  иногда
сталкиваются с Землей. А эта пройдет очень близко к ней.
     - Но при этом он не подразумевал столкновения, - возразил Тим.
     Грег пожал плечами.
     - Однако, я знаю, что такое рынок. Поэтому утром, как  только  начнут
заключаться сделки, я должен быть уже у себя в кабинете.
     Зазвонил телефон. Тим озадаченно глянул на аппарат.  Прежде,  чем  он
успел подняться, Джилл взяла трубку. Она выслушала то, что сказали  ей  по
телефону, и вид у нее тоже стал озадаченным.
     - Это из отдела информации твоей компании. Они спрашивают,  можно  ли
соединить тебя с абонентом, звонящим из Нью-Йорка?
     - А? - Тим встал, взял трубку. Стал слушать. В это  время  на  экране
телевизора представитель НАСА объяснял, что они могут, запросто могут, еще
как могут послать  для  изучения  кометы  космический  зонд.  Тим  положил
трубку.
     - Вид у тебя ошеломленный, - сказала Пенелопа Джойс.
     - А я в  самом  деле  ошеломлен.  Звонил  один  из  продюсеров.  Меня
приглашают на "Ежевечернее шоу". Вместе с доктором Шарпсом. Так что,  Пэт,
мне суждено все же познакомиться с ним.
     - Программу Джонни я смотрю каждый вечер, - сказала мать и  в  голосе
ее чувствовалось восхищение. Люди, получающие приглашения на  "Ежевечернее
шоу" - это большие знаменитости.


     Фильм  Рэнделла  (фильм  во!)  заканчивался.   Под   конец   показали
фотографии Солнца и  звезд,  сделанные  со  "Скайлэба",  и  заодно  твердо
заверили, что для изучения кометы Хамнера-Брауна будет послан  космический
корабль с экипажем. Затем  пошла  коммерческая  информация  и  гости  Тима
начали расходиться. Тим - не в первый уже раз осознал,  насколько  же  они
все на самом деле далеки от него. Ему действительно не о чем было говорить
с главой маклерской фирмы или с  человеком,  застраивающим  город  домами,
даже если они - его зять и родной брат. Оказалось, что он и Пенелопа  (нет
- Джойс) остались наедине. Он смешал себе и ей по коктейлю.
     - Ощущения, как после неудавшегося спектакля, - сказал Тим.
     - "В Бостоне неприятности и весь  город  в  крестах",  -  поддразнила
Джойс.
     Он рассмеялся.
     - Ага. Не видел "Пылающее небо" с... ей  богу,  с  тех  пор,  как  ты
играла в этой пьесе. Ты права. Ощущения у меня именно такие.
     - Фу.
     - Фу?
     - Фу. У тебя всегда появлялись подобные мысли без каких-либо для того
оснований. И сейчас оснований тоже нет. Сейчас ты можешь гордиться. Но что
дальше? Откроешь еще одну комету?
     - Нет, не думаю, - он выжал лимон в джин  с  тоником  и  протянул  ей
бокал. - Я сам не знаю. Чтобы делать то, чем мне действительно хотелось бы
заниматься, я недостаточно подкован в теории.
     - Так займись изучением теории.
     - Может, и займусь. - Он походил кругами  по  комнате,  затем  присел
рядом с ней. - В крайнем случае, буду писать мемуары. Ваше здоровье!
     Она подняла свой бокал, словно салютуя, но не насмехаясь над  ним.  -
Ваше здоровье!
     - Но чем бы я  не  занялся,  я  буду  продолжать  наблюдать  за  этой
кометой. - Тим потягивал содержимое бокала мелкими глоточками.  -  Рэнделл
хочет сделать еще один фильм... И если мои дела пойдут не  слишком  плохо,
мы этот фильм сделаем.
     - Дела? Твои дела вызывают у тебя беспокойство?
     - Опять издеваешься надо мной.
     - На этот раз - нет.
     - Гм. Ну, хорошо, я сделаю еще  один  фильм,  потому  что  мне  этого
хочется. И мы постараемся сделать так,  чтобы  ради  этой  кометы  послали
космический корабль. Если эту затею удастся разрекламировать как  следует,
то корабль будет запущен. И на его борту будет кто-нибудь  типа  Шарпса  -
кто-нибудь, кто действительно разбирается в кометах. Благодарю.
     Она положила ладонь ему на руку:
     -  Не  за  что.  Делай,  что  задумал,  Тим.  Из  присутствующих   на
сегодняшнем вечере никто не сделал и половины из того,  что  ему  хотелось
сделать. А ты уже на три  четверти  выполнил  намеченное  и  без  задержек
доделываешь остальное.
     Он взглянул на нее и подумал:
     - "Если я на ней женюсь, то мама вздохнет с большим облегчением". Она
- выпускница привилегированной женской школы и из породы, знакомой ему  по
сестре Джилл. Девушки из  этой  породы  обычно  уезжают  потом  учиться  в
колледжи восточных штатов, а каникулы проводят в  Нью-Йорке.  Пренебрегают
они одними и теми же нормами и правилами. Матерей своих они не боятся. Они
прекрасны,  и  с  ними  -  страшно.  Тяга  к  сексу,   такая   сильная   у
ребят-подростков, у них без  труда  подавляется.  И  потому  красота  этих
девушек становится для ребят ослепительной, а когда она еще и сочетается с
безграничной самоуверенностью... Девушка, подобная Джилл  -  это  страшно,
страшно для парня, который никогда в себя не верил.
     Но Джойс его не пугала. Для этого она была недостаточно красивой.
     Она нахмурилась.
     - О чем ты сейчас думаешь?
     О, Господи, нет! Он не может ответить честно на этот вопрос.
     - Так, многое вспомнилось... - Вот он остался с Джойс один  на  один.
Должен ли он быть более развязным? Она, конечно же, осталась одна  потому,
что все остальные разошлись. Если он сейчас попробует...
     Но смелости Тиму не хватило. Точнее,  сказал  он  сам  себе,  мне  не
хватило теплоты. Да, она элегантна, но какой смысл ложиться  в  постель  с
хрустальной вазой? Он встал, подошел к телевизору. - Может, посмотрим  еще
какую-нибудь передачу?
     Какое-то время она колебалась, внимательно глядя на  него.  Затем,  с
тем же неотрывным вниманием, допила свой коктейль  и  поставила  бокал  на
стол.
     - Спасибо, Тим, но пойду-ка я лучше спать. У меня завтра с утра  есть
кое-какие дела.
     Уходя, она сохраняла на лице улыбку. Тиму показалось, что эта  улыбка
получилась несколько насильственной. А может, с интересом  подумал  он,  я
просто шлепнулся мордой в грязь?


     Гигантский вихрь был невыносимо тесным. Космические тела всевозможных
размеров вращались друг вокруг друга, искривляя пространство, и  топология
его непрерывно изменялась. Планеты  и  их  спутники  были  сплошь  покрыты
шрамами.  Планеты  с  атмосферой,  такие  как  Земля  и  Венера  -  усеяны
кратерами.   Поверхности   Марса,   Луны   и   Меркурия   сплошь   покрыты
кольцеобразными грядами гор и морями застывшей магмы.
     Шанс спастись у кометы еще был. Гравитационные поля Юпитера и Сатурна
могли вышвырнуть комету обратно - в холод и тьму. Но для  этого  Сатурн  и
Юпитер должны были занимать другое положение,  и  комета  продолжала  свое
падение, ускоряясь, вскипая.
     Вскипая! Летучие химические соединения струями били из  тела  кометы,
выбрасывая клубы кристалликов льда и пыли. Комету теперь  окружало  облако
блестящего тумана. Казалось бы, это облако могло как щит  прикрыть  комету
от жары - но нет, наоборот: туман, развеявшийся на тысячи кубических миль,
перехватывал солнечный свет и отражал его на поверхность кометы. Жар лился
на нее теперь со всех сторон.
     С  поверхности  жар  просачивался  вглубь  головы  кометы.   Из   нее
вырывались  новые  скопления  газа,  вызывая  эффект,  подобный   действию
двигателей космического  корабля.  Голову  кометы  бросало  из  стороны  в
сторону. Планеты, их спутники и астероиды, когда она проходила  мимо  них,
воздействовали на нее  своим  притяжением  -  и  тоже  изменяли  ее  курс.
Заблудившаяся, слепая комета. Падающая  комета.  Умирающая.  Она  миновала
Марс. Ее уже было невозможно разглядеть внутри облака пыли и  кристалликов
льда. А облако это размером было, примерно, с Марс.
     Телескоп с Земли нащупал ее. Она выглядела мерцающей точкой  недалеко
от того места, где был виден Нептун.



                             МАРТ: ИНТЕРЛЮДИЯ

                     Ни одному космонавту не довелось пройтись по  твердой
                поверхности Луны, по ее камням. Потому что всюду, где  они
                ступали, под их ногами была "грязь" -  пылеобразный  слой,
                образовавшийся в  результате  непрерывной,  на  протяжении
                геологических   эпох,   бомбардировке   поверхности   Луны
                метеоритами. Эта бомбардировка так искрошила  поверхность,
                что  та  стала  представлять  из  себя  слой  толщиной   в
                несколько метров из мельчайших обломков камня.
                               Доктор Джон А.Вуд. Смитсонианский институт.

     Фред Лаурен немного подрегулировал телескоп.  Телескоп  был  большой:
четырехдюймовый рефрактор на массивной треноге. Эта квартира стоила  Фреду
немало, даже