ча уже и сейчас уходят многие тысячи.  И  потом
будет уходить еще больше... И насос для накачки воды в бассейн издает  уже
какие-то странные звуки. И клуб электронной музыки, в который вступил Энди
(как раз перед тем,  как  парню  захотелось  иметь  собственный  небольшой
компьютер - ну кто может порицать его за это?). И...
     Рэнделл тихо вошел в дом, довольный, что Энди не заметил его.
     ПОДРОСТОК -  ПОТЕНЦИАЛЬНО  ЦЕННОЕ  ИМУЩЕСТВО.  ОН  МОЖЕТ  РАБОТАТЬ  -
ПОМОГАТЬ ТЯНУТЬ ЛЯМКУ. ГРУЗ МОЖНО БУДЕТ РАЗДЕЛИТЬ, ПЕРЕЛОЖИВ ЧАСТЬ НА ЮНЫЕ
ПЛЕЧИ. И МУЖЧИНЕ СТАНЕТ ЛЕГЧЕ.
     В мусорном ведре на кухне - оберточная бумага. Значит, Лоретта делала
покупки. Рождества без расходов не бывает и на письменный стол Гарви лягут
новые счета. А по радио он слышал отчет фондовой биржи. Акции падают.
     Лоретты видно нигде не было. В раздевалке перед ванной Гарви содрал с
себя одежду и забрался под душ. Бившая сверху горячая вода смывала с  него
напряжение. Мозг Гарви отключился. Ему  представлялось,  что  он  -  кусок
мяса,  обмываемый  струей  воды.  Всего  лишь.  Как  если  бы   его   мозг
ДЕЙСТВИТЕЛЬНО отключился.
     Совесть у Энди есть.  Бог  свидетель,  никогда  я  не  заставлял  его
чувствовать себя виноватым. Ну, дисциплина - конечно же. Наказывал, ставил
в угол, даже шлепал... Но когда наказание закончено  -  оно  закончено,  и
вины больше не существует. Но что такое вина, он все  же  знает.  Если  бы
Энди стало известно, сколько он мне стоит - в долларах и центах... в годах
моей жизни. Если бы ему стало известно, что именно из-за него я живу  так,
как живу - сидя в дерьме, держась за эту проклятую  работу  и  гоняясь  за
премиями, которые позволяют нам держаться на плаву... Что сделал бы  Энди,
если бы ему стало известно все это? Сбежал бы?  Стал  бы  подметать  улицы
Сан-Франциско, пытаясь вернуть мне  эти  деньги?  Как,  однако,  чертовски
хорошо, что ему ничего этого не известно.
     Сквозь шум воды прорезался чей-то голос.  Рэнделл  вынырнул  из  мира
своих размышлений и увидел Лоретту, улыбающуюся за стеклом дверцы душа.
     - Эй, как дела? - сказала она.
     Он помахал ей рукой. Лоретта восприняла это, как приглашение. Рэнделл
смотрел, как она медленно раздевается. Похотливыми  движениями  снимает  с
себя  одежду.  А  потом  быстро,  чтобы  вода  не  брызгала  наружу,   она
проскользнула в дверь душа... И это была не среда.  Гарви  обнял  ее.  Они
поцеловались и вода била по их телам. Но это была не среда.
     - Как дела? - спросила она.
     С самого начала их знакомства он научился читать по ее губам - во что
она не верила до сих пор.
     - Думаю, они согласятся, - ответил Гарви.
     - Не вижу, почему им не согласится. В этом не было  бы  смысла.  Если
они будут медлить, то тему эту перехватит "Си-Би-Эс".
     - Верно. - Магия душа и секса исчезли. Фу-у.
     - Разве нет способа объяснить им, что они поступают глупо?
     - Нет, - Гарви повернул вентиль и вода потекла тоненькой струйкой.
     - Почему нет?
     Потому что они и сами это знают. Но играют они не в ту же игру, что и
мы.
     - Все зависит от тебя. Если бы ты хоть раз настоял на своем... -  Под
душем волосы Лоретты намокли и потемнели. Обняв его, она  смотрела  ему  в
лицо. Смотрела так, как если бы пыталась убедить его - он должен  настоять
на  своих  принципах  и  заставить  начальство  осознать  допущенные   им,
начальством, ошибки.
     - Да, все зависит от меня. И  потому,  если  что-то  пойдет  не  так,
именно на меня повалятся шишки. Повернись, я потру тебе спину.
     Она повернулась к нему спиной. Гарви потянулся за мылом. Его  мыльные
руки  заскользили  по   коже   спины   Лоретты   медленными,   осторожными
движениями... Но при этом он думал: "Разве ты знаешь,  что  они  могут  со
мной сделать? На улицу они меня никогда не выкинут. Но в  один  прекрасный
день меня переведут в другой кабинет, поменьше. Затем заберут ковер. Затем
уберут телефон. Пройдет время - и обо мне уже никто не слышит, все забыли,
что я вообще существую. А ведь сейчас мы тратим каждый  заработанный  мною
цент."
     Ему всегда нравилась спина Лоретты. Гарви переворошил свои мысли - не
появилось ли в них вожделение? - и ничего не обнаружил.
     Такой она была с самого начала. Всю свою жизнь. Ничего не  боявшаяся.
Но она просто не понимает. Марка я могу переспорить. И он будет  пить  мое
пиво и говорить о чем-нибудь другом, если я дам ему  понять,  что  на  эту
тему я беседовать не желаю. Но Лоретте я дать понять этого не могу...  Так
что мне сейчас нужно? Выпить...
     Лоретта помыла ему спину. Затем они  вытерли  друг  друга  купальными
полотенцами. Она еще раз  попыталась  объяснить  ему,  как  справиться  со
сложившейся ситуацией. Она понимала, что что-то идет не так, как надо.  И,
как обычно, пыталась понять, что именно, и пыталась помочь.


     Десятками тысяч оборотов  позже,  когда  по  Земле,  зажатой  мертвой
хваткой ледникового периода, начали распространяться люди,  черный  гигант
снова появился на ее пути.
     Комета сейчас была заметна больше, чем прежде. Тысячи  миллионов  лет
она росла, собирая по дороге снежные кома. Теперь она достигала четырех  с
половиной миль в диаметре. Жар инфракрасного излучения планеты разогрел ее
поверхность.  В  центре  кометы  вскипели  водород   и   гелий   и   стали
просачиваться наружу. Окруженный кольцами  черный  диск  затмил  крошечное
Солнце. Этот диск занимал треть неба и источал жар.
     Планета прошла мимо и вновь воцарилось спокойствие. Раны,  нанесенные
ей этой встречей, комета залечила - столетия  и  миллионолетия  не  значат
ничего в кометном Гало. Но час этой кометы пробил. Черный гигант сбил ее с
орбиты.
     Медленно, влекомая слабым  притяжением  Солнца,  комета  начала  свое
падение внутрь гигантского вихря.



                               ФЕВРАЛЬ: ДВА

                     По-видимому,  с  самого  момента  своего  образования
                внутренние    планеты    подвергаются     непрекращающимся
                бомбардировкам. Марс, Меркурий  и  Луна  почти  непрерывно
                испытывают  удары  объектов,  размером  варьирующихся   от
                микрометеоритов до  тех  тел,  которые  раскололи  Луну  и
                привели к  образованию  огромного  лавового  пространства,
                получившего название Океан Бурь.
                     Первоначально  считалось,  что  Марс,  поскольку  его
                орбита граничит с поясом астероидов, подвергается наиболее
                сильной бомбардировке. Но исследования Меркурия  показали,
                что Марс не является выдающимся в  этом  отношении  и  что
                плотность бомбардировки всех  внутренних  планет  примерно
                одинакова...
                               Программа "Маринер". Предварительный отчет.

     Вездеход битком был набит оборудованием: камеры, магнитофоны,  лампы,
софиты,  аккумуляторы.  Превеликое   множество   барахла,   без   которого
телеинтервью обойтись не может. На заднем  сиденье  -  телеоператор  Чарли
Баскомб и звукотехник Мануэль Аргуилес. Все, как обычно, если не принимать
во внимание, что на переднем сиденье - Марк Ческу.
     Из здания "Эн-Би-Си" вышел Гарви. Кивком подозвал Марка. Они прошли к
стоявшим в ряд "Мерседесам" - администрация студии  оставляла  здесь  свои
машины.
     - Вот что, - сказал Гарви,  -  должность  ваша  называется  ассистент
постановщика. Теоретически это означает, что вы должны  руководить.  Такая
должность дана вам потому, что этого требуют правила профсоюза.
     - Так, - сказал Марк.
     - Но руководить вы не будете. Вы - мальчик на побегушках.
     - Я - меланхолик-всезнайка, - уныло сказал Марк.
     - Не надо выворачивать мои слова наизнанку и обижаться тоже не  надо.
Просто поймите. Моя команда уже давно работает со  мной.  Они  знают,  что
кому надо делать. А вы - не знаете.
     - Я тоже знаю.
     - Замечательно. Вы нам можете быть весьма полезны. Но только помните,
что нам не нужно, чтобы...
     - Чтобы я говорил всем и каждому,  как  ему  следует  выполнять  свою
работу, - лицо Марка расплылось в широкой улыбке. - Мне нравится  работать
с вами. Мешать я не буду.
     - Хорошо, - Гарви не уловил в голосе Марка ни тени  иронии  и  потому
почувствовал себя лучше.  Можно  было  бы  еще  сказать,  что  предстоящее
интервью беспокоит его, но легче от этого не стало бы. Один  его  знакомый
заметил однажды, что Марк подобен джунглям:  все  замечательно,  но  нужно
рубить и рубить - рубить беспрерывно,  иначе  они  (он)  закроют  от  тебя
солнце.
     Вездеход резко взял с места. Вместе с Гарви Рэнделлом он  побывал  во
многих местах - от аляскинского трубопровода до низин Байи. Побывал даже в
Центральной Америке. Они были старыми друзьями - вездеход и Гарви. Это был
"Интернешнл Харвестер" - большой,  четыре  ведущих  колеса,  три  сиденья,
мощный двигатель. Уродливый, как невесть  что,  но  чрезвычайно  надежный.
Вездеход доехал до шоссе Вентура и свернул к Пасадене. Все молчали. Машины
по дороге попадались редко.
     - Знаете, - сказал Гарви, - мы все время  сетуем,  что  никто  у  нас
ничего не делает. Но чтобы взять  это  интервью,  мы  проделываем  путь  в
пятьдесят миль и займет это у нас менее часа. А когда я был маленьким, для
такого путешествия готовили бутерброды и надеялись, что  успеют  добраться
до наступления темноты.
     - На чем же тогда ездили? На лошадях? - спросил Ческу.
     - Нет. Просто в Лос-Анджелесе тогда не было шоссе.
     - А-а-а.
     Они проехали через Глендейл и на Линда Виста  свернули  на  север,  к
Роуз Боул. Чарли и Мануэль обсуждали ставки на  скачках,  проигранные  ими
несколько недель назад.
     - По-моему,  ИРД  относится  к  Калифорнийскому  Технологическому,  -
сказал Гарви.
     - Да, так оно и есть, - сказал Марк.
     - Наверняка, не случайно его разместили так далеко от Пасадены.
     - Там испытывают  реактивные  двигатели,  -  сказал  Марк.  -  ИРД  -
Институт  реактивных  двигателей.  Но  все  думают,  что  там   занимаются
взрывами,  потому  что  Калифорнийский  Технологический  перевел  институт
подальше, в Арройо, - он махнул рукой, указывая на здания. - А затем,  как
раз на этом краю Лос-Анджелеса, как раз возле института образовалось самое
богатое предместье города.
     Охранник уже ждал их. Он присоединился  к  ним  и  провел  машину  на
отгороженный участок возле одного из самых больших зданий. Здесь свил свое
гнездо ИРД и все здания вокруг принадлежали ему. Высокая  центральная,  из
стекла и стали, башня выглядела  чужеродной  на  фоне  старых  стандартных
"временных" зданий, возведенных ВВС двадцать лет назад.
     Их  уже  ждала  здесь  сотрудница  отдела  по  связи  с   печатью   и
общественностью. При входе в здание - стандартная  процедура:  распишитесь
здесь,  приколите  значки.  Изнутри  здание  походило  на  самое   обычное
учреждение, но не совсем: в коридорах валяются перфокарты, и почти  ни  на
одном сотруднике нет ни  пиджака,  ни  галстука.  В  углу  большого  холла
покрылся  пылью  трехметровый  цветной  глобус  Марса.   Для   сотрудников
работники телевидения были  делом  весьма  обычным.  В  ИРД  были  созданы
космические зонды "Маринер" и "Пионер", ИРД запускал к Марсу "Викинги".
     - Пришли, - сказала их провожатая.
     Вид кабинета был весьма внушительным. Вдоль стен - книги. На досках -
какие-то непонятные уравнения. Книги, книги  и  всюду,  где  только  можно
положить, в том числе и  на  дорогом  -  из  тиса  -  письменном  столе  -
перфокарты.
     - Доктор Шарпс, Гарви Рэнделл, -  сказала  провожатая.  Она  осталась
стоять возле двери.
     Чарльз Шарпс надел очки с большими стеклами, перекрывавшими все  поле
зрения. Очень модерновые очки и  длинное  бледное  лицо  Шарпса  смахивало
из-за  них  на  мордочку  насекомого.  Волосы  черные,   прямые,   коротко
подстриженные. Пальцы беспрерывно двигаются - то играют с фломастером,  то
ныряют в карман. На вид ему около тридцати, но,  возможно,  что  на  самом
деле больше. На нем галстук и спортивная куртка.
     - Давайте говорить откровенно, - сказал Шарпс. - Вы хотите,  чтобы  я
рассказал о кометах. Это лично для вас или для публики?
     - И то, и другое. Просто расскажите перед камерой так, чтобы это смог
понять даже я. Если это не слишком трудно.
     - Слишком трудно? - Шарпс рассмеялся. - Разве это может быть  слишком
трудно? Ваша фирма сообщила НАСА, что хочет сделать документальный фильм о
космосе и НАСА устроил по этому поводу барабанный бой. Так, Чарлин?
     Провожатая кивнула:
     - Они попросили нас сотрудничать с вами.
     - Сотрудничать, - Шарпс снова рассмеялся. -  Да  провалиться  мне  на
этом месте, если это не поможет нам выбить  дополнительную  монету.  Когда
начнем?
     - Пожалуй, прямо сейчас, - сказал Гарви. - Пока мы будем болтать, мои
люди установят аппаратуру. Вы просто не обращайте на них внимания.  Как  я
полагаю, вы - местный специалист по кометам.
     - Не вы один полагаете так, - сказал Шарпс. - На самом-то  деле,  мне
более по нраву астероиды, но должен же кто-то  заниматься  и  кометами.  Я
пришел к выводу, что интересует вас, главным образом, Хамнер-Браун.
     - Действительно.
     Гарви поймал взгляд Чарли.  Команда  готова.  Гарви  кивнул.  Мануэль
прислушался, глядя на индикатор, и сказал: - Начали.
     Марк, сделал шаг, встал перед камерой: - Интервью с Шарпсом.
     Хлопушка щелкнула с громким "клак". Шарпс подпрыгнул. Интервьюируемые
всегда подпрыгивали, впервые слыша это "клак".  Чарли  занимался  камерой,
направляя ее на Шарпса. Задающего вопросы Гарви он снимет позднее, уже без
Шарпса.
     - Скажите, доктор Шарпс, будет ли  Хамнер-Браун  видна  невооруженным
глазом?
     - Не знаю, - сказал Шарпс. На лежащей перед ним перфокарте он  быстро
изобразил что-то непонятное - возможно двух  спаривающихся  чудовищ  озера
Лох-Несс. - Через месяц мы будем  знать  больше.  Уже  известно,  что  она
приблизится к Солнцу на расстояние орбиты Венеры, но... -  он  замолчал  и
посмотрел на камеру. - Какого уровня объяснение вам хотелось бы?
     - Говорите, как сами считаете нужным, - сказал Гарви. - Сделайте так,
чтобы я понял это, и тогда мы решим, как преподнести это широкой публике.
     Шарпс пожал плечами:  -  Хорошо.  Итак,  вот  как  Солнечная  система
выглядит извне, - он показал на стену. Рядом с доской висел большой чертеж
с изображением орбит планет. - Планеты и их спутники всегда находятся там,
где им положено находиться. Их танец -  обращение  друг  вокруг  друга  по
гигантским замкнутым  орбитам.  Каждая  планета,  каждый  спутник,  каждый
ничтожный камушек пояса астероидов танцует ньютоновский танец  гравитации.
Из общего тона чуть  выпадает  Меркурий  -  и  из-за  этого  нам  пришлось
пересмотреть свои взгляды на устройство Вселенной.
     - Это как? - спросил Гарви. - Я, конечно, предпочитаю разбираться  во
всем самостоятельно, но что это за чертовщина?
     - Меркурий? Просто орбита его каждый год чуточку меняется. Не  много,
но больше, чем положено по Ньютону. Хорошее объяснению этому  факту  нашел
человек, которого звали Эйнштейн. И при этом оказалось, между прочим,  что
Вселенная устроена заметно  более  странным  образом,  чем  нам  до  этого
представлялось.
     - Ага! - Но, надеюсь, чтобы разобраться в кометах  нет  необходимости
привлекать теорию относительности?
     - Нет, нет. Однако, на орбиту  кометы  воздействует  и  еще  кое-что,
кроме гравитации. Странно, не правда ли?..
     - Да. И нам снова придется пересмотреть свои  взгляды  на  устройство
Вселенной?
     - Что? Нет, на этот раз все проще. Посмотрите... - Шарпс  вскочил  на
ноги и подошел к доске. Бормоча себе под нос, принялся искать мел.
     - Вот, пожалуйста, - Марк вынул из  кармана  кусок  мела  и  протянул
Шарпсу.
     - Благодарю. - Шарпс быстро нарисовал  белый  круг  и  параболическую
кривую. - Это - комета. Теперь: пусть она проходит близко от планет, -  он
нарисовал два круга. - Земля и Венера.
     - Мне казалось, что планеты  движутся  по  эллиптическим  орбитам,  -
сказал Гарви.
     - Так оно и есть, но в данном масштабе можно рисовать и так - разница
не существенна. Посмотрите теперь  на  орбиту  кометы.  Обе  ветви  кривой
выглядят одинаково - какая ведущая в систему, такая и выводящая.  Парабола
- прямо из учебника, не так ли?
     - Так.
     - Теперь: как же выглядит комета, когда удаляется  от  солнца  прочь?
Плотное ядро, ком из мелкой пыли и газа, - он снова рисовал,  -  и  хвост,
состоящий из загрязненного пылью газа. Хвост направлен от  Солнца.  Вперед
от покидающей систему кометы. Хвост. Огромный  хвост,  достигающий  иногда
ста миллионов миль в длину. Но при этом он - почти идеальный вакуум. Так и
должно быть, а если бы он был более плотным, комете не хватило бы вещества
на заполнение обширного пространства.
     - Понятно.
     - Замечательно. И снова - из учебника. Вещество, находящееся в голове
кометы, вскипает и выбрасывается из нее. Это - разряженный газ и  частички
пыли. Такие крошечные, что солнечный свет воздействует  на  них.  Световое
давление Солнца гонит их прочь и хвост, таким образом, направлен всегда от
Солнца. Вы со мной согласны? Хвост следует за кометой, входящей в систему,
и опережает комету, покидающую систему.  Но...  Вещество  кометы  вскипает
неравномерно. Когда комета входит в систему в первый раз, она представляет
собой твердую массу. Так мы считаем. Как на самом деле - не  знает  никто.
Создано несколько моделей, удовлетворяющих наблюдаемым фактам. Сам я более
склоняюсь к модели "снежно-пылевой шар". Комета состоит из камней и пыли -
грязи - облепленной и скрепленной  льдом  из  замерзших  газов.  Некоторое
количество водяного льда. Метан. Двуокись углерода - "сухой лед".  Цианиды
и азиды. Вещества различных  видов.  Скопления  этих  газов  испаряются  и
вырываются струями - то в одну сторону, то  в  другую.  Получается  что-то
вроде реактивных двигателей и орбита кометы постоянно немного  изменяется.
- Шарпс снова заработал мелом. Мел он держал как-то по-странному -  сбоку.
Когда он закончил, входящая ветвь стала неровной и скачущей, а выходящая -
распылилась, став похожей на кометный хвост. - Итак, сейчас мы  не  знаем,
как близко от Земли она пройдет.
     - Понятно. И вы не знаете, насколько велик будет хвост.
     - Правильно. Возможно, эта комета до сих пор ни разу не  приближалась
к Солнцу. Она не такая, как комета  Галлея,  которая  возвращается  каждые
семьдесят  шесть  лет,  становясь  с  каждым  разом  все  меньше.   Каждое
прохождение вблизи Солнца  лишает  комету  части  ее  вещества.  Вещество,
составляющее хвост кометы, теряется ею навсегда. Таким  образом,  хвост  с
каждым прохождением уменьшается. И в конце концов  остается  только  ядро,
состоящее из груды камней. И метеоритные дожди. Почти все падающие  звезды
- это осколки старых комет, попавшие в окрестности Земли.
     - Но эта комета - новая...
     - Верно. И, следовательно, у нее должен быть впечатляющий хвост.
     - Помнится, вроде бы то же самое говорили о комете Когоутека.
     - А мне помнится, вроде бы, что утверждавшие это оказались не  правы.
Хотя и поступили в продажу значки,  изображавшие  Когоутек  так,  как  она
должна была бы выглядеть. Понимаете, не существует способа узнать об  этом
заранее. Но лично я считаю, что Хамнер-Браун будет  видна  хорошо.  И  она
должна пройти довольно близко к Земле.
     Внутри  расплывшегося  конуса  выходящей  из  системы  кометы   Шарпс
изобразил точку. - Вот где будем мы. Но пока комета не  минует  Землю,  мы
почти ничего не увидим, потому что для этого надо будет смотреть прямо  на
Солнце. Вести наблюдения в таких условиях трудно. Но когда она нас минует,
видно ее  будет  хорошо.  Бывали  кометы,  хвост  которых  расползался  на
полнеба. Их было видно даже днем. В этом столетии больших комет