табельного издания публикованием в
нем всяких безответственных цитат, вырванных из контекста. Вы  же  видите:
бедняга Маньян немного не в себе сейчас.  Так  что  лучше  нам,  по-моему,
ограничить наш репортаж голыми фактами и не отдаляться  от  главной  темы,
которая состоит в том, что Земля и Корпус совершили благородный  поступок,
чистосердечно во всем признавшись. Этим они, безусловно,  должны  снискать
расположение общественного мнения по всей галактике. Впрочем, последнее  -
ваша  забота.  Мы  сваляли  дурака  и  не  скрываем  этого.  Маньян  же  с
готовностью и довольно бодро согласился расплатиться  за  это,  ведь  так,
Бэн?
   - Еще бы, сэр, - ответил Маньян, стараясь унять подрагивание  голоса  и
повесив на фасад широкую и стеклянную улыбку, прямо как витрина ювелирного
магазина. - Еще бы! Давно не испытывал такой готовности к чему-либо.



   6

   - Вы уверены, сэр, что хотите попасть туда? - спросил пилот  небольшого
челночного  корабля  Ретифа,  облаченного  в  облегающий  тело  спортивный
костюм. На голове его был шлем, за спиной  -  тяжелый  парашют,  на  груди
баллончики с кислородом и маска.
   - Мне что-то не очень нравится пейзажик там, внизу, - продолжал  пилот.
Он глянул через прозрачный люк на раскинувшиеся  внизу  просторы.  Даже  с
такой  большой  высоты  было  видно,   что   земля   какого-то   бледного,
болезненного оттенка,  бесплодна,  изрыта  огромными  кратерами-ямами,  из
которых в небо взметались языки голубого пламени, будто призраки.
   - Боюсь, что отступать поздно,  Джек,  -  отозвался  наконец  Ретиф.  -
Главное: не забудь подобрать меня через  двенадцать  часов  в  условленном
месте. У меня такое чувство, что здесь  большие  проблемы  с  транспортом.
Если не прилетишь - я останусь здесь надолго.
   - Я буду там точно по часам, Ретиф. Надеюсь вы  не  подведете  меня.  В
конце концов, под нами - Гроа. Если эти пятиглазые дьяволы застукают  меня
в их  воздушном  пространстве,  -  а  ведь  никакого  разрешения,  как  вы
понимаете, у меня нет, - боюсь, устроят мне быстрый суд.
   Ретиф глянул на свой астрокомпас.
   - Приехали, Джек. Давай вниз.
   Джек кивнул и подал от себя какой-то рычаг. Корабль круто, на  огромной
скорости пошел вниз, в нижний  слой  стратосферы  планеты.  С  треском  от
напора воздуха распахнулась десантная секция люка. Внутрь корабля ворвался
сильный ветер и холод.
   - Счастливой посадки, - пожелал Ретифу Джек.
   - К черту, - ответил тот и вывалился из люка  в  пустоту.  Его  тут  же
подхватили бушующие воздушные течения и стали переворачивать как пушинку и
трепать в разные стороны. Наконец ему удалось занять устойчивое  положение
свободного падения: спина выгнута,  руки  и  ноги  раскинуты.  Спустя  три
минуты, как указывала светящаяся стрелка его наручных часов,  он  выпустил
первый тормозящий парашют. Он раскрылся с резким хлопком и треском, Ретифа
здорово тряхнуло. Когда скорость его  падения  упала  ровно  в  два  раза,
парашют автоматически отсоединился и в одну секунду пропал где-то  вверху.
Ретиф пролетел в свободном падении еще тысячу футов и тогда уж открыл свой
основной парашют. Почти беззвучно, - только тихо поскрипывали стропы и  со
свистом гулял воздух под надувшимся куполом, сделанным из полиона, - Ретиф
приближался к неровной поверхности планеты Гроа.
   Планируя  вниз,  Ретиф  сверился  по  специальному  прибору  со   своим
местоположением относительно намеченного для приземления  места,  подтянул
чуть-чуть стропы, чтобы подкорректировать свой курс. Его понесло, как он и
ждал, влево и вперед, к непроницаемо  черному  пятну,  окруженному  низкой
стеной  круглого  кратера.  Внизу  расстилалась  грязно-желтого   оттенка,
изрытая трещинами и  кратерами  земля.  Она  стремительно  приближалась  к
Ретифу. Казалось, не он на нее падает, а она на него.
   Ретиф разглядел выкрашенный в желтое бульдозер, переваливающий неуклюже
через стену кратера, словно жук в муравейнике. Спустившись еще ниже, Ретиф
поймал на  себе  изумленно-ошарашенный  взгляд  гроасца  из-под  козырька,
который отбрасывал лунную тень на  капот  машины.  Вскоре  эта  смешная  и
нелепая физиономия исчезла. Парашют перенес Ретифа через гребень  круглого
кратерного  хребта,  мимо  довольно  крутых  склонов,  сплошь,   казалось,
покрытых какими-то  пищевыми  отходами,  мусором.  В  глубине  этой  чаши,
которая была здесь главной шахтой, пылал желто-синий огонь. Языки бледного
пламени без конца вырывались оттуда вверх, жадно лизали  склоны  шахты,  а
некоторые били прямо в небо. Один из таких языков пламени едва  не  спалил
Ретифа, когда его проносило мимо.
   Наконец  Ретиф  встал  ногами  на  твердую  землю  и  отцепил  парашют,
рвавшийся дальше.  Он  осмотрелся  и  обнаружил,  что  находится  на  краю
пятидесятифутовой дыры в земле. Он настроил свой визор  так,  чтобы  можно
было максимально точно рассмотреть окрестности,  затянутые  плотным  дымом
огня и смрадными испарениями.
   Вскоре он обнаружил, что всего в каких-то десятках футов  от  него,  на
склоне шахты сделана небольшая платформа. На ней лежал мужчина.  Он  лежал
на спине, его руки и ноги были раскинуты в стороны и, как  заметил  Ретиф,
прикованы к платформе крепкими кандалами.
   Ретиф пошел в сторону платформы и  расслышал  слабый  крик  закованного
пленника:
   - Убийцы! О могущественный Флит! Взываю к тебе во дни бедствий!  Сейчас
я переживаю самый ужасный час в моей жизни!  Избавь  меня  от  него,  и  я
больше никогда ни о чем тебя не попрошу!
   - Не делай опрометчивых и необдуманных обещаний относительно  будущего,
Бэн, - раздался где-то совсем рядом придыхательный голос гроасца.
   - Расслабьтесь, господин Маньян, - сказал Ретиф, подходя. -  Это  всего
лишь я. Уверен, что вы бы сейчас не отказались от глоточка крепенькой  для
бодрости, а?
   С этими словами Ретиф отцепил от  своего  пояса  флягу  и  протянул  ее
Маньяну. Тот беспомощно потянулся ртом в сторону горлышка.
   - О, боги! Это и в самом  деле  сработало!  Может  быть,  есть  в  этом
что-то... - Маньян оборвал сам себя, сделал еще глоток и поднял  глаза  на
Ретифа: - Ретиф, умоляю вас, освободите меня от этих кандалов! У  меня  от
них страшно ноют руки и ноги, честное слово! Ах, проклятье, как больно!
   - Смирись, Бэн, - снова раздался совсем рядом шипящий гроасский  голос.
- И учти: на этот раз ты вплотную придвинулся к  богохульству.  Проклинать
что-нибудь - это кощунство, запомни. И  потом,  что  это  ты  там  говорил
насчет "может быть", а?
   Ретиф освободил Маньяна от ручных  и  ножных  оков  четырьмя  короткими
лучами из своего лазера. Маньян тут же  схватил  обеими  руками  фляжку  и
приник к ней ртом.
   - Благодарю тебя, о Флит! - крикнул он, тяжело  дыша  после  последнего
глотка.
   - Причем тут Флит? Кстати, откуда здесь взялся  его  голос?  -  спросил
Ретиф.
   - Все просто. Легкий  в  обращении  и  абсолютно  надежный  передатчик,
предназначенный для круглосуточных  молитв  и  благодарственных  молебнов.
Создает отличный тембр при приеме и передаче. Ну  вот  вы  скажите,  разве
хоть у одной еще религии существует на вооружении такая штука? - У Маньяна
были нелады с дыханием: оно было  мелким  и  частым.  Заметив  это,  Ретиф
отцепил от пояса запасную кислородную маску и протянул ее бедняге.
   - Благодарю тебя, о Флит! - хрипло воскликнул Маньян. -  И  вас  также,
Ретиф. Как посредника его  божественного  провидения  -  эти  серные  пары
окончательно меня достали.
   Вдруг где-то сверху раздался какой-то шум, треск и в  следующую  минуту
на дно  шахты  хлынула  волна  странных  предметов  величиной  примерно  с
футбольный мяч. Они, подпрыгивая на склоне, понеслись вниз, в дымящуюся  и
горящую бездну, откуда сразу сильно потянуло запахом, чем-то  напоминавшим
запах жареного арахиса.
   - Что это такое? - удивленно спросил Ретиф.
   - Урожай  дынь  сорта  "Хуб",  зараженных  личинками  гриблей.  Гроасцы
избавляются от этого гнилья, сбрасывая его в шахту со священным огнем.
   - Не пойму, какая может быть святость в горящей сере? - спросил Ретиф.
   - Спросите епископов, я просто работаю здесь и  не  задаю  вопросов,  -
проговорил Маньян.
   - Работаете?! Но когда я подходил, вы не очень-то утруждались.
   - О, да, вы пришли! Вы пришли, Ретиф, как  это  хорошо!  А  работа  моя
состоит в неустанном чтении молитв милосердному Флиту, чтобы он принял эту
жертву из миллионного дынного урожая, как знак нашего  благоговения  перед
ним и доказательство нашей коленопреклоненности. А мы - убогие  подвижники
его учения. Я как раз хотел немного передохнуть, как вдруг  появились  вы!
Знаете,  в  последнее  время  мной  овладело  отчаяние.  Я  чуть  не  стал
отступником веры, так как перестал чувствовать поддержку Флита и мне стало
казаться, что он покинул меня на произвол судьбы.
   - Понимаю вас, Маньян, но не  убивайтесь  так  неистово,  а  то  можете
перевеситься через край и окончить свой жизненный путь, поджариваясь внизу
вместе с гнилыми дынями, - сказал спокойно  Ретиф.  -  Неужели  старейшины
всерьез полагают, что Флит настолько туп, чтобы рассматривать миллион тонн
пищевого мусора в качестве подходящего жертвоприношения?
   - Мусора, вы сказали? Ретиф, да вы шутите! Эти дыни все без  исключения
были первого сорта и самой безупречной формы, пока в  них  не  свили  себе
гнезда личинки гриблей. И не забывайте: в каждой дыне около двух миллионов
гриблей, каждый из  которых  по  достижении  зрелости  может  предоставить
отличного качества и площадью в  три  квадратных  дюйма  шкурку!  Но...  с
прискорбием вынужден констатировать, что им теперь никогда  не  достигнуть
зрелости. Как один из основателей ОПЗПВ я чувствую... или по крайней  мере
должен чувствовать страшную ярость и негодование, наблюдая за  всем  этим.
Но, с другой стороны, Ретиф, ведь это делается  во  благо:  во  имя  славы
милосердного Флита!
   - Так значит, торговать одеждой из шкурок червей  больше  не  хотят?  -
спросил Ретиф. - Гроасцы что, решили всех ползучих уничтожить?
   - Да что вы в самом деле?! На каждого червя, брошенного в серную шахту,
народится еще целый миллион, который с удовольствием  уничтожит  все,  что
еще осталось от дынного урожая. Мы все только и надеемся на Флита. Что  он
даст нам какое-нибудь умное  средство  спасти  дыни,  а  заодно  и  шкурки
гриблей.
   - Тогда ему пора засучить рукава. Кстати,  нам  тоже  не  стоит  сидеть
сложа руки. Пойдемте, господин Маньян. Через  два  с  половиной  часа  нам
нужно быть  на  северной  окраине  серных  разработок.  Там  нас  подберет
вертолет.
   - Что?! Покинуть мой пост?! - отпрянув, в изумлении вскричал Маньян.  -
Да вы что, Ретиф? А если мы даже выберемся, что ждет меня потом?
   - О карьере и ее перспективах  лучше  поразмышлять  за  пределами  этой
могилы, - ответил Ретиф.
   - Нет, нет, так нельзя, - угрюмо закачал головой Маньян.  -  Подумайте,
ну  каково  будет  бедному  Флиту  в  одиночестве,  если  все  его  рьяные
подвижники вдруг перестанут молиться и бросят его?!
   - Последнее время говорят, что он окружил себя гроасскими  сиротами  на
Голубой Лагуне и  успешно  продолжает  традицию,  которой  положил  начало
министр Оливорм, - заметил Ретиф.
   - Ну конечно! - вскинул руки Маньян. - Мой бог -  сама  добродетель.  А
сейчас, если вы позволите, Ретиф, я должен вернуться к своим молитвам.
   - А вы уверены в том, что не хотите вернуться в Сектор, принять  ванну,
наложить бальзам на искалеченные кандалами руки и ноги, вкусно пообедать и
отдохнуть в чистой постели?
   - Ах, Ретиф, подобные прелести материального мира потеряли для меня все
свое значение в свете  моего  духовного  преображения  и  дарованного  мне
недавно богом глубокого понимания надприродных сил. Вам этого не понять.
   Ретиф поймал себя на том, что морщится, вдыхая "аромат"  серных  паров,
горелой дыни и жареных червей-грибль, исходящий из недр шахты.
   - По-моему, здесь царствует настоящее зловоние, - заметил он. -  Почему
вы сняли кислородную маску?
   - А, знаете, Ретиф, я привык к этому запаху и он мне даже  нравится,  -
сказал блаженно Маньян. - Ведь это, друг мой,  не  просто  испарения.  Это
испарения, исходящие из источника, освященного  гроасской  государственной
церковью. От этого они приобретают какой-то новый статус. Начинаешь ценить
их, видеть их достоинства.
   Наверху слышался лязг гусениц работавших бульдозеров, и вскоре вниз  по
склону шахты низвергнулся новый каскад обреченных на сожжение дынь. Пухлые
плоды стремительно катились навстречу  огню,  подскакивали  на  кочковатой
поверхности склона. А некоторые из  них  даже  раскалывались  на  части  и
выпускали  из  себя  полными  пригоршнями  маленьких,   слепых,   лишенных
конечностей  и  отвратительно  белесых  личинок  червей,   которые,   едва
вывалившись из-под кожуры треснувшей дыни,  как  мотыльки  вспыхивали  над
огненной чашей  охровым  цветом  и  плыли  над  шахтой  невесомым  красным
туманом.
   - Великолепно! - объявил Маньян, с наслаждением вбирая через  ноздри  в
легкие полную порцию приторного воздуха. - Вы можете говорить мне  сколько
угодно про мясные вырезки и павлиньи грудинки, Ретиф! - вскричал он, будто
опьяненный  атмосферой.  -  А  я  лично  предпочитаю   горсть   вот   этих
восхитительно вкусных, замечательно хрустящих, жареных мясных орешков! - С
этими словами  он  протянул  руку  с  обращенной  вверх  ладонью,  схватил
несколько поджарившихся личинок, молниеносно засунул их в  рот,  аппетитно
пожевал и, блаженно улыбаясь,  проглотил.  -  Попробуйте  немного,  Ретиф!
Привыкаешь, как к наркотику.
   Ретиф откланялся.
   - Я лучше пока перетерплю, а когда вернусь домой,  зажарю  трехдюймовый
ломоть  вырезки  и  запью  бутылочкой  редкого   "Божоле-69".   С   вашего
позволения, разумеется.
   Маньян тем временем  загреб  рукой  еще  пригоршню  червячков  и  жадно
запихнул их в рот.
   - Когда будете возвращаться, Ретиф, все  же  внемлите  моему  совету  -
возьмите с собой несколько  бушелей  этого  изумительного  деликатеса.  На
пробу. Не пожалеете.
   Сказав это, Маньян стал подниматься на  ноги,  но  у  него  подкосились
колени и, перевалившись через край платформы, он опрокинулся  вниз.  Слава
богу, он успел зацепиться в последний момент рукой за скобу, к которой  он
еще час назад был прикован, и в таком положении повис над адской бездной.
   Ретиф не растерялся  и  уже  через  несколько  секунд  вытащил  Маньяна
обратно на платформу.
   - Нужно будет только научиться лущить  их,  как  семечки,  счел  нужным
сообщить Маньян в первую очередь, выплюнув в  сторону  несъедобную  кожицу
личинок. - Странно, но вы правы, Ретиф: их вкус чем-то напоминает  миндаль
и орехи-пекан.
   Ретиф уже хотел что-то сказать, как вдруг Маньян обратил неистовый взор
в небо и крикнул:
   - Благодарю тебя, о Флит, за то, что ты не дал мне погибнуть в огне!
   - Между прочим, из пропасти вас вытащил вовсе не Флит, господин Маньян,
а я, - заметил Ретиф справедливости ради.
   - Просто Флит решил использовать вас в качестве проводника своей  воли,
- ответил невозмутимо Маньян. - Пути Флита неисповедимы.
   Спустя ровно двенадцать часов после выброски  Ретифа  с  парашютом  над
серной равниной  Гроа,  он  показался  с  Маньяном  в  условленном  месте,
преодолев пышущую огнем и исходящую серными миазмами трассу. Нелегко дался
этот переход обоим дипломатам.
   Вскоре  показался  вертолет,  стартовавший  со   специальной   площадки
челночного корабля, который поджидал беглецов в  средних  слоях  атмосферы
планеты. Едва вертолет коснулся земли и в нем  открылся  люк,  как  Маньян
сломя  голову  бросился  внутрь,  прижимая  к  груди  берет,   наполненный
отборными  жареными  личинками-грибль,  которых  он  насобирал  на   своем
"рабочем месте".
   - О, приветствую тебя, Джек, старина, какими судьбами! - вскрикнул  он,
увидев пилота. - Хочешь слегка перекусить,  приятель?  Пальчики  оближешь,
уверяю тебя!  -  С  этими  словами  Маньян  переложил  полдюжины  едва  не
дымящихся и размером с крупный арахис личинок-грибль в  подставленную  для
этого раскрытую ладонь пилота. - Только не  жуй  кожуру  -  выплевывай,  -
посоветовал "ревнитель веры".
   - Мм... - с сомнением промычал Джек, принимая угощение.  Он  положил  в
рот сначала одну личинку, осторожно и прислушиваясь  к  себе,  разжевал...
Потом взял другую, третью,  четвертую...  Широчайшая  и  блаженная  улыбка
разлилась по его добродушной физиономии.
   - Черт, а они - ничего, господин Маньян!  Где  это  вы  выкопали  здесь
жареную кукурузу, а? И не скажешь, что  вам  тут  пришлось  бедствовать...
Вообще вы в хорошей форме, если не считать одышки, -  восторженно  говорил
Джек. - Если по правде, господин Маньян, то я и не чаял, что вы тут  долго
протянете. Большинство ребят из тех, что были сосланы  на  здешние  серные
рудники, выглядели покойниками  еще  перед  отправкой.  Воды  нет,  жратвы
нет...
   - А вот этого - сколько угодно, милейший Джек! Если вы любите  пожевать
в  свободную  минутку  отличную  жареную  кукурузу,  проситесь  на  серные
рудники!
   В отверстии люка показался Ретиф. Он  тащил  за  собой  мешок,  наскоро
сделанный  из  накидки,  которую   одевал   Маньян   в   минуты   особенно
торжественных молитв, обращенных к доброму Флиту. Ретиф забросил  мешок  в
вертолет, поднялся сам и задраил люк.
   -  Послушайте,  а  не  найдется  у  вас  еще  пригоршни  этих  классных
хрустяшек? - с надеждой в голосе спросил Джек.
   - Хоть миллион, -  невесело  проговорил  Ретиф,  присаживаясь  рядом  с
Маньяном. - Господин Маньян, а  сдается  мне,  что  Флит  еще  имеет  шанс
извлечь выгоду из этих дынь, а? Тем  самым  он  сможет  восстановить  свои
пошатнувшиеся позиции среди паствы, укрепить свой культ.
   - Какой там культ! - воскликнул, всплеснув  руками,  Маньян.  -  Всякая
ориентированная на духовность  организация,  имеющая  миллионный  торговый
оборот, прекращает быть культом.
   - А знаете, господин Маньян, - вдруг с интересом сообщил Ретиф. -  Меня
вдруг посетило провидческое видение.  Сидите  вы  за  карточным  столом  и
ставите на кон ваши жареные находки против повышения в должности сразу  на
три планки... и выигрываете!
   - О, любопытно! А я и не подозревал, Ретиф,  что  вы  обладаете  вторым
зрением.
   - Я и не обладаю, просто меня в этом  убедила  третья  горсть  личинок,
которую стащил под шумок из мешка Джек.
   - Не волнуйтесь, дружище, я возьму  вас  в  долю  на  этом  бизнесе,  -
великодушно сказал Маньян. - В конце концов ведь  это  именно  вас  избрал
Флит в качестве проводника своей воли во время моего освобождения. Кстати,
это доказывает, что вы все-таки близки с Ним во многом,  несмотря  на  ваш
определенный скептицизм, который я подмечаю время от времени.
   - Отныне можете смело зачислить меня  в  вашу  веру,  -  сказал  Ретиф,
выбирая из кучи особенно сочную и румяную личинку. - Любое  дело,  которое
превращает миллионные убытки от загубленного дынного урожая  в  миллионные
доходы от нового деликатеса, достойно того, чтобы в нем поучаствовать.
   - Как мило с вашей стороны, - вздохнул Маньян. - И все же  я  продолжаю
верить в то, что вы,  наконец,  разовьете  в  себе  способность  подмечать
подгоревшую корочку в нашем хлебозаменителе - качество,  обязательное  для
высоко профессионального дипломата.



    Кит Лаумер.
    Мирный посредник

   -----------------------------------------------------------------------
   Пер. - В.Смирнов. Авт.сб. "Эмиссар к звездам". Смоленск, "Русич", 1993.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 27 November 2001
   -----------------------------------------------------------------------



   - На этот раз, джентльмены, мы имеем дело с полномасштабным  бедствием!
- торжественно произнес заместитель министра иностранных  дел  Кранкхэндл.
Он  решительно  отодвинул  назад  свое  мощное  кресло  (такие  специально
изготавливаются   для   больших   начальников   и   с