. В то  же  мгновение
кулак шведа врезался тому в челюсть, отбросив коротышку на несколько метров.
Он обернулся к другому противнику, который тоже вытащил нож и шел на него  с
тупой жаждой крови в глазах. Ханс не особенно опасался за себя - на  Селесте
умение подраться было в почете, поэтому он вполне мог за  себя  постоять.  И
повернувшись лицом к приближающемуся парню, он совершенно выпустил  из  поля
зрения  "несчастную  жертву",  которая  не  торопясь  достала  из-под   юбки
иглопистолет и, тщательно прицелившись, всадила иглу шведу  в  шею.  Нильсен
рухнул, мгновенно потеряв сознание.
   Он очнулся с болью во всем теле. Постепенно приходя в себя, он решил, что
его все же шарахнули чем-то по голове - боль была невыносимой. Он дотронулся
рукой до затылка - рука нащупала мокрые и липкие от крови волосы. "Камнем...
а может и палкой" - подумал он оглядываясь. Он лежал во дворе  все  того  же
дома, у забора, в канаве. На костюм было страшно  смотреть.  Быстро  оглядев
карманы, он убедился что все самое ценное - бумажник с деньгами и кредитными
карточками, часы, золотая ручка и документы -  все  исчезло.  На  самом  дне
внутреннего кармана он нащупал маленький конвертик - слава богу, что  он  не
догадался сунуть конверт в бумажник - грабители,  похоже,  просто  не  нашли
его. Нильсен, поскрипывая зубами от боли - похоже после удара по голове  его
еще и били ногами - вышел на  улицу.  Первый  же  прохожий,  у  которого  он
спросил о времени, дико посмотрел на грязного, оборванного мужчину,  но  все
же ответил. Ханс выругался - шаттл ушел не менее часа назад, теперь придется
добираться неизвестно на чем. Хорошо хоть при нем осталась идентификационный
браслет, его не так-то просто снять с руки.
   Он вступил на  борт  "Санта  Лючии"  спустя  семь  часов,  измотанный  до
предела. Но  у  него  еще  хватило  сил  переодеться,  доложить  о  прибытии
капитану, распечатать конверт с адресом -  Кемт,  координаты...  данные  для
прыжка... - и связавшись с  эскортом  -  эсминцем  "Проворный"  передать  им
программу полета. Потом он ввел цифры в навигационный  компьютер  и,  только
когда огромный лайнер ушел на струну, позволил  себе  уйти  в  каюту  и  там
забыться беспокойным сном.
   И никто так и не удосужился проверить, не был ли конверт вскрыт раньше...

   Звезда универсалиста

   Сознание возвращалось медленно. Постепенно Дик начал что-то  воспринимать
из окружающей  действительности.  Глаза  он  открывать  не  стал.  В  памяти
сохранились последние моменты перед беспамятством. Он  помнил  четыре  звена
"Рапир", одновременно набросившихся на него, помнил, как стрелял... кажется,
успешно. Помнил как в конце концов был вынужден  рвануть  рычаг  катапульты.
Еще помнил, как пристегнутый к креслу, он кувыркался среди  обломков  своего
"Палаша" и смотрел на приближающуюся громаду  авианосца...  чьего?  А  потом
бешено вращающийся обломок обшивки врезался в голову. Шлема он, конечно,  не
пробил, но от удара он, видимо, потерял сознание. "Так все-таки, чей же  был
корабль? Может, наш... но откуда... "Элеонора" шла на  задание  одна...  или
нет? Или это была "Элеонора"... черт, какие они все одинаковые. Или это  был
авианосец рекнов? Черт,  так  где  же  я?".  Он  прислушался,  где-то  рядом
раздавался тихий голос, кажется мужской. Говорят на интергале... свои. Слава
богу!
   Дик открыл глаза. Он лежал на узкой койке в довольно большой каюте, стены
которой были ровного темно-серого цвета.  Возле  койки  на  небольшом  стуле
сидел низенький упитанный человек в черной форме с древней эмблемой - змеей,
обвивающей чашу. Медик... значит, я все же ранен. Но это  не  "Элеонора",  у
нас медотсек другой.
   - Очнулся - усмехнулся коротышка и взглянул куда-то  мимо  Старка  -  Эй,
ребята! Универ пришел в себя. Ты, парень, не переживай - снова обратился  он
к Дику - кости целы, так, слегка башкой стукнулся.  Ну,  это  не  страшно  -
головка у тебя крепкая, молодая, денек - другой поболит, и  все  пройдет.  А
может и раньше пройдет...
   Усмешка, сопровождавшие последние слова  медика,  совсем  не  понравилась
парню. И вообще, почему он не на  "Элеоноре"?  Может,  перевезли  на  другой
корабль, только зачем? Лейтенант осторожно сел на  кровати.  Тело  слушалось
нормально, ничего не болело, кроме головы, да и та просто слегка беспокоила.
Он огляделся  по  сторонам.  Кроме  него  и  общительного  медика,  в  каюте
находились еще несколько человек, никого из них он не знал.  Огромный  негр,
ширина  плеч  которого  вызывала  легкую  дрожь,  абсолютно  лысый,  в  хаке
пехотинца со знаками отличия капитана.  Довольно  высокая,  лишь  чуть  ниже
Дика, исключительно интересная блондинка с погонами астронавигатора третьего
класса, то есть лейтенанта. Еще один ангел, майор,  малосимпатичный  бледный
мужчина, голову которого почти  полностью  скрывал  бинт,  на  котором  ярко
проступало большое красное пятно.
   Дик  молча  оглядывал  эту  странную  компанию.   В   его   голове   стал
формироваться стройный ряд рассуждений, постепенно подводя  парня  к  одному
вполне очевидному,  но  очень  неприятному  выводу.  Не  желая  смиряться  с
результатом своих умозаключений, он продолжал анализировать обстановку, пока
его взгляд не упал на пояс капитана... вернее на то, чего там не было.  Есть
только одна ситуация, одна единственная, в которой пехотинец в полной  форме
может оказаться без вибромеча...  Он  поднял  глаза  на  доктора  и  коротко
спросил:
   - Рекны?
   - А ты соображаешь... Знаешь, было исключительно интересно  наблюдать  за
процессом, пока ты приходил к этому выводу - медик повернулся к остальным. -
Сначала он решил, что находится в госпитале. Оглядев нашу веселую  компанию,
сделал вывод что ты, Эванс, не слишком похож на выздоравливающего больного -
повязку давно пора  менять,  только  не  на  что...  А  ты,  Том,  со  своим
телосложением, вообще  на  больного  не  тянешь.  Потом  он  какое-то  время
рассматривал тебя, Клай, решая, что ты можешь  делать  в  столь  разнородной
компании. После этого заметил пустой пояс  Томаса...  и  сделал  единственно
правильный вывод. Блестяще!
   - Неужели у меня настолько все написано на лице?
   - Для профессионала, малыш, а я таковым и являюсь, могу это  сказать  без
ложной скромности - десять лет отдал в свое время психоанализу, поэтому твое
нежная юношеская мордашка для меня как открытая книга.
   - Ты прав, парень - рокочущим голосом прервал излияния  доктора  негр,  -
это самый натуральный, самый что ни на есть вонючий плен. Нас  взяли  четыре
недели назад, шавки разбили "Сюзанну", это - он кивнул  в  сторону  мужчины,
которого доктор назвал Эвансом - майор Дортмунд, второй пилот авианосца, я -
Томас Краббс, командир роты Морской  пехоты...  и  вся  рота  в  моем  лице.
Крошка, на которую ты таращил глаза - Клаудиа Лаудер, это ее первый рейс.
   - А я Тим МакЛеннон, прошу любить и жаловать - вставил медик. - С  вашего
позволения, полковник медслужбы, начальник медкомплекса "Сюзанны"...  Ну,  в
смысле, бывший начальник. Да, поскольку я тут самый старший  по  званию,  ты
можешь мне доложиться. Могу добавить, что тебя притащили  шавки  около  часа
назад в полной отключке, так что  мне  пришлось  изображать  для  тебя  маму
родную. Цени, дорогой!
   - Лейтенант Ричард Старк, авианосец "Элеонора". Мы выполняли  задание  по
патрулированию пространства  около  Селесты,  вступили  в  бой  с  небольшой
эскадрой рекнов. Я сбил трех или четырех "Рапир", дальше  ничего  не  помню.
Хотя... помню, как мне кажется,  что  меня  намеревался  подобрать  какой-то
корабль...как раз, когда меня шарахнуло по голове.
   - "Сюзанну" практически взяли на абордаж - сказала  Клаудиа.  Дику  очень
понравился ее голос, чарующий тембр которого даже,  казалось,  успокоил  его
головную боль. - Была моя вахта... Мы сошли со струны буквально перед  носом
Имперского авианосца и трех крейсеров. У меня даже создалось  ощущение,  что
нас ждали. Почти сразу торпеда попала в двигательный сектор... А после такое
началось! Нас схватили, рекны же вообще сильнее  людей,  да  еще  специально
тренированные бойцы -  мы  ничего  не  могли  сделать!  Они  сунули  меня  в
истребитель и перевезли сюда... Остальных...  у  меня  на  глазах...  -  она
разрыдалась и отвернулась.
   Дортмунд мрачно посмотрел на нее, казалось что он  хочет  сказать  что-то
резкое, но майор все же промолчал. Вместо него рассказ продолжил Краббс.
   - Возможно, крошка не в силах произнести это слово, но  я  хочу  сказать,
что рекны имеют весьма добрую привычку перекусывать пленным горло  и  лакать
кровь. Все-таки с волками их объединяет не  только  форма  черепа  -  у  них
сущность волчья. Думаю, мы последние, кто еще остался в живых, остальных они
уничтожили.
   С лязганьем отъехала в сторону тяжелая железная  дверь.  В  проеме  стоял
огромный рекн... Дик поймал себя на  мысли,  что  с  интересом  разглядывает
тюремщика - как-то никогда не приходилось  видеть  рекна  вот  так,  близко,
лицом к лицу... ну, или лицом к морде,  кому  как  нравится.  Он  оценивающе
оглядел противника. Высокий, почти на голову выше лейтенанта,  тяжеловесный,
шириной плеч готовый посоперничать с огромным  негром...  Да,  в  рукопашной
схватке с таким монстром шансов не так  уж  много.  Он  вспомнил  лекции  по
рукопашному бою с рекнами - да, безусловно сильны,  но  за  размеры  и  силу
пришлось расплачиваться. Чуть более медленная, чем у  хорошо  тренированного
бойца реакция, много уязвимых точек, точный удар в некоторые из них принесет
немедленную  смерть.  Впрочем,  у  человека  ситуация   аналогична.   Легкие
доспехи... удар кулаком просто вызовет перелом своих же собственных пальцев,
нужно более серьезное оружие. А умен, гаденыш -  тяжелая  кираса  здесь  для
него обуза, а кольчуга защитит и от пули, и от ножа, а частично и от лазера.
Вооружен - на поясе  игломет  и  вибромеч,  стандартный  набор  для  земного
пехотинца в небоевых условиях. А значит, скорее  всего,  он  тренирован,  то
есть еще более опасен.
   Рекн зашел в каюту, маленькие красные глазки внимательно оглядели землян.
Он что-то крикнул другому псу, который тоже вошел в помещение,  но  встал  у
самой двери, выставив перед собой игломет.  Свободной  рукой  достав  что-то
вроде переговорного устройства,  он  прорычал  в  микрофон  несколько  фраз.
Стоявшая за плечом Дика Клаудиа, видимо обладавшая более тонким слухом,  или
лучше знавшая язык, шепнула:
   - Он доложил, что ты очнулся и тебя сейчас уведут.
   - Куда? - поинтересовался Дик - И зачем?
   - Что-то вроде допроса... Бить, наверное  не  будут,  разве  что  начнешь
хамить. И на ответах особо не настаивают. У меня вообще  возникло  ощущение,
что они хотят нас всех расстрелять или сожрать,  а  какое-то  начальство  им
этого не разрешает, требует выколачивать из нас сведения. Вот они и не особо
стараются. Благодаря чему мы и живы до сих пор.
   Стоящий посреди каюты рекн тем временем достал из  небольшой  сумки  пять
небольших брусков темно красного цвета и бросил их на пол перед столпившейся
кучкой людей. Потом показал пальцем на Дика и махнул рукой в сторону  двери.
Тот пожал плечами и пошел к выходу. Стоящий у двери  второй  псоглав  сделал
шаг в сторону, не отводя пистолета от живота парня. Дик  старался  двигаться
нарочито медленно, как бы испытывая  боль  во  всем  теле.  Пусть  у  охраны
создастся впечатление, что каждое движение для  него  почти  пытка  -  может
когда и пригодится. Впрочем, видя эту систему охраны,  на  многое  он  и  не
рассчитывал.
   Его привели в небольшую каюту. За столом  сидел  рекн,  мундир  которого,
увешанный блестящими наградами, говорил о высоком ранге владельца  кабинета.
Дик про себя усмехнулся - необычная в общем-то ситуация -  нормальный  такой
кабинет,  стол,  небольшая  стопка  каких-то  документов,  какие-то   папки,
небольшой пистолет в углу стола... и  над  всем  этим  возвышается  покрытая
серым мехом волчья морда.
   Волчья морда кивнула охраннику и что-то рыкнула. Тот развернулся и вышел,
оставив Дика наедине со своим  начальником.  Несколько  минут  волчья  морда
молчала, потом, к некоторому удивлению Дика на весьма приличном интергале  с
несколько усиленной буквой "р" прорычала:
   - Весьма рад  видеть  вас  на  борту  нашего  корабля.  Надеюсь,  вам  не
доставили особых неудобств?
   - Кроме разве что того, что вы сбили мой истребитель.  А  так,  я  просто
счастлив от полученной возможности побывать  у  вас  в  гостях.  Но,  боюсь,
ностальгия замучает... Может, я лучше домой поеду?
   - Ну зачем же столь издевательский тон? - рекн придвинул  себе  небольшую
папку,  на  которой  стоял  герб  империи   и   несколько   строк   довольно
трудночитаемых иероглифов, которые Дик во время обучения в Академии так и не
удосужился  выучить.  Впрочем,  даже  Джоанна  разбирала  записи  рекнов   с
некоторым затруднением. - То что вас сбили, молодой человек, так это  война,
никуда не денешься. Я, разумеется, имею в виду отношение  к  вам  здесь,  на
авианосце "Крайт". Позвольте представиться,  я  ...  ну,  переводя  на  ваши
воинские звания, майор, командир эскадрильи  истребителей  класса  "Рапира",
которые имели  честь  сбить  столь  искусного  пилота.  Меня  зовут  Рейкер.
Позвольте поинтересоваться вашим именем и званием?
   - Знаете, а не пошли бы вы...
   - Грубо, молодой человек. Впрочем, можете не отвечать...  я  и  так  знаю
достаточно. Ричард Старк, приписан к авианосцу "Элеонора"... кстати, что она
делала  в  этом  районе,  не  расскажете?  Ну,  как  хотите.   Значит   так,
универ-лейтенант, выпускник  Академии  этого  года.  Зарекомендовал  себя  с
положительной  стороны,  отличный  пилот.  На  счету  тридцать  два   сбитых
истребителя... извините, лейтенант, тридцать шесть - я забыл  ваш  последний
бой. Кстати, примите мои поздравления  -  вы  были  великолепны.  Мое  крыло
потеряло четыре машины, прежде чем  мне  удалось  вас  достать.  Да,  и  еще
лейтенант Старк ответственен за гибель  "Жейдера".  Да,  неплохой  послужной
список!
   - Послушайте, как вас там... Что вам от меня, собственно, надо?
   - С вашего позволения, майор Рейкер... Поскольку у вас отличная память  и
вы, безусловно, запомнили каждое сказанное здесь слово, я намерен воспринять
вашу последнюю фразу как попытку нанести  умышленное  оскорбление.  Впрочем,
пока я намерен оставить это без внимания - я, видите ли, не обидчив, к  тому
же готов признать за вами некоторое право на раздражительность..
   Рейкер поднялся из кресла и подошел к стоящей в углу  тумбе,  на  которой
была  смонтирован  голографический  проектор.  Включив  его,  рекн  настроил
систему на показ схематической карты исследованных звезд.
   - Нас интересуют несколько непредсказуемые перемещения вашего  авианосца.
Последнее  время  наша   аналитическая   служба   всерьез   заинтересовалась
возможностями прогноза движения ваших боевых кораблей. Мы ожидали его  здесь
- он ткнул указкой  в  одну  из  звезд,  возле  которой  вспыхнули  какие-то
иероглифы, видимо, название. - Тем не менее, "Элеонора" появилась  совсем  в
другом месте, где ее никто  не  рассчитывал  встретить.  Я  даже  готов  вам
сообщить, что появление вашего авианосца  не  позволило  моему  командованию
реализовать план  по  бомбардировке  Селесты.  Возможно,  это  улучшит  ваше
настроение.  Таким  образом,  нас  интересует  каждое  слово,  которое  было
произнесено Алмейдой  за  последние  два  месяца  в  вашем  присутствии.  Мы
надеемся, что он сказал что-нибудь интересное.
   - А вам не кажется, майор, что я скорее дам себя  застрелить,  чем  скажу
вам хоть слово, которое вы хоть как-то сможете использовать...
   - А вы уверены, лейтенант, что МЫ позволим вам дать  себя  застрелить?  О
нет, для стимулирования вашей правдивости имеются другие средства. Например,
мы на ваших глазах застрелим вашего  соседа  по  каюте,  этого  симпатичного
маленького доктора. Или, может быть, вы измените свои взгляды, если один  из
охранников очень проголодается и у него не будет  под  рукой  ничего  лучше,
чем... ну, чем та девушка со светлыми волосами.
   - Я... тебя... - руки Дика сжались в кулаки и только  чудовищным  усилием
воли он подавил в себе стремление немедленно попытаться набить  этому  хлыщу
его  волосатую  морду.  Рейкер,  глядя  на  побелевшее  лицо  юноши,  только
усмехнулся. Затем встал, и подошел к огромному, на полстены экрану,  который
сейчас показывал испещренное огоньками звезд черное небо. Не оборачиваясь и,
казалось бы, полностью игнорируя  взбешенного  парня  за  своей  спиной,  он
спокойно сказал:
   - Не надо пока ничего говорить, лейтенант. Вас  сейчас  отведут  назад  в
камеру, где вы до завтра  подумаете  над  сложившейся  ситуацией.  Позже  мы
вернемся к этому разговору. Только рекомендую вам  думать  побыстрее,  много
времени я вам дать не могу.
   Майор повернулся, подошел  к  столу  и  нажал  кнопку.  Тотчас  же  дверь
отъехала в сторону, и на пороге появился охранник, снова направив свою пушку
на Дика. Тому оставалось только подчиниться. Пока парня вели к каюте, он изо
всех сил  старался  запомнить  расположение  коридоров,  лифтов,  переборок.
Впрочем, конструкция имперских авианосцев мало чем отличалась от аналогичных
кораблей Федерации Земли.

   Когда его втолкнули в каюту и дверь за ним закрылась, пленники  обступили
его и засыпали вопросами. Прежде всего всех интересовало, что говорили  Дику
об их будущем. Может, хоть немного прояснится вопрос,  зачем  их  здесь  так
бестолково держат - и не допрашивают особо, и в расход не пускают, и  никому
не передают. И вообще, о чем там они говорили?
   - Да так, меню на завтрак обсуждали, - отмахнулся он и шепотом добавил  -
камеры, микрофоны?
   - А, тогда ясно - капитан Краббс прекрасно понял,  о  чем  идет  речь,  и
продолжил шепотом, практически не шевеля губами - не боись,  парень,  похоже
микрофонов здесь нет. Во всяком случае, мы их не нашли, да и по их поведению
непохоже, чтобы они слушали наши разговоры. А камера, конечно, есть, как  же
без этого. Присмотрись к левому верхнему углу, если стоять лицом к  двери  -
она там. А что, есть мысли?
   - Вы никогда не думали отсюда удрать?
   - И заодно перебить голыми руками экипаж и десант авианосца? Ну, спасибо,
ты меня развеселил. - по лицу капитана не было заметно,  что  он  испытывает
особое веселье. Видимо, подобная мысль приходила пленникам уже не раз и была
отброшена, как совершенно безнадежная.
   - Можно не перебить... можно именно удрать. В ангаре  стоят  истребители,
почему бы не попробовать прорваться к ним. Если получится, конечно.  Мы  все
поместились бы в "Алебарде", правда, было бы чуть тесновато. А дальше - дело
техники.
   - Не смеши меня, парень. Ты видел. как они сюда заходят? Да и вообще, как
ты представляешь себе справиться с рекном, кулаками?
   - Не совсем кулаками... Как бы вам прикрыть меня от камеры?
   Краббс пожал плечами и, передвинув  свое  громоздкое  тело  в  угол,  где
находилась камера, привстал на цыпочки и  просто  ткнул  в  зрачок  пальцем.
Раздался тихий хруст.
   - Вот и все. Мы ломаем уже седьмую или восьмую камеру. Через  пару  часов
примчатся, надают по рогам, починят. А может и не починят - в прошлый раз мы
сидели без камеры почти сутки.
   Дик сел на край койки и стал  аккуратно  откручивать  с  мундира  эмблему
универсалиста  -  увесистую  металлическую  звезду  серебристого  цвета,   с
аккуратно закругленными гранями. Предусмотрительности рекнов не  хватило  на
то, чтобы вместе с оружием сорвать с кителя  и  ее  -  посчитали  неопасной.
Скоро им предстоит понять, что в этом отношении они заблуждались. Хотя  было
бы куда лучше, если бы они об этом остались в неведении. Собственно,  именно
для  этого  и  потребовалось  избавиться  от  камеры  -  этот   секрет,   по
возможности, не должен стать известным противнику.
   Что представляет собой  звезда,  знали  только  сами  универы.  Это  б