а Доску,  все
находились  на  своих  местах,  и  уже  сама  Доска  казалась  застывшей   в
ожидании... Пару минут я смотрел на  поле,  затем  убрал  кубик  и  принялся
прогуливаться. Еще пару минут я изучал землю под ногами, а  после  оперся  о
скалу, разглядывая темно-фиолетовые тучи и гадая, когда же обрушится ливень.
И тут...
   В дальнем конце поляны, метрах в двух  от  крайнего  дерева,  из  воздуха
возникла массивная фигура черного рыцаря на черном как смоль коне.
   Я ждал его, и он пришел. Настал решающий день и решающий час.
   Я рассмеялся, и мой смех совпал с первым раскатом грома.

Глава 8

   Черный конь неторопливо двинулся вперед, но я и не думал шевелиться. Я не
сомневался в том, что Альфред для начала заведет разговор, и был прав.
   - Вы расстроили все мои  планы,  Рагнар!  -  Его  лицо  было  практически
закрыто  огромным  черным  шлемом,  и  лишь  глаза  горели  из-под   забрала
неестественным огнем. - Тем не менее я пока в состоянии расстроить  ваши.  Я
уничтожу вас!
   По-видимому, он ждал ответа, но я молчал, и Альфред процедил:
   - Сейчас, без Шпаги, коня, доспехов и копья  вы  бессильны!  И  не  ждите
помощи от друзей, я блокировал этот квадрат по всем измерениям  и  от  любой
магии. Никто, слышите, никто не сможет пробиться сюда!
   - И вы просто убьете меня, воспользовавшись превосходством в оружии? Это,
знаете ли, неблагородно. - Альфред коротко рассмеялся, но я решил  доставить
ему удовольствие, прикидываясь беззащитным. - Я предлагаю вам честным бой.
   - Нет уж, Рагнар, мне важен результат, а не процесс.
   - Извольте.
   Я сконцентрировался и послал мысленный призыв своему коню.  Я  представил
его здесь, на поляне, стоящим справа от меня, и через  мгновение  в  воздухе
раздалось заливистое ржание, вновь  совпавшее  с  блеском  молнии  и  ударом
грома. Магия Джарэта не подвела меня...
   Упали первые крупные капли дождя. Одним махом я вскочил  на  шанахарца  и
увидел притороченные к седлу щит, латы, шлем и  боевой  топор.  Правда,  щит
Александра, на мой взгляд, был значительно крепче, но латы из  хромированной
стали были очень кстати. Усмехнувшись, я кинул Альфреду:
   - По-моему, я не так уж и бессилен.  Может  быть,  все-таки  поединок  по
правилам?
   Альфред молча  развернулся,  отъехал  на  дальний  край  поляны  и  занял
классическую позицию, надвинув забрало и подняв копье.
   У меня копья, к сожалению, не было, и я сомневался, что оно  свалится  на
меня с неба, однако я быстро надел кольчугу и серебряную  кирасу,  застегнул
поруч на правой руке и надел шлем  с  эмблемой  Джарэта:  мордой  сказочного
зверя с застывшими молниями в зрачках. Больше никаких доспехов  я  нацеплять
не стал - в бою они  лишь  сковывают  движения.  Конечно,  Альфред  оказался
вооружен  получше,  но,  как  мне  казалось,  моя  жажда  мести   с   лихвой
компенсирует его превосходство. Достав из чехла тяжелый топор с закругленным
лезвием, я уже решил дать сигнал готовности, как вдруг в струях дождя  рядом
со мной возникла невысокая фигура Джейн...
   - Рагнар, я не могу  задержаться  и  помочь,  но,  быть  может,  это  вам
поможет.  -  И  она  протянула  мне  длинное  стальное  копье  с   блестящим
наконечником.
   - Спасибо, Джейн, - только и успел сказать я, прежде чем ее словно вихрем
унесло с поляны.
   Не знаю, как чувствовал себя в этот момент Альфред, но я был  преисполнен
сил и желания победить.
   Сигналом к сближению послужил очередной удар грома. Не  сговариваясь,  мы
тронули коней и помчались навстречу  друг  другу.  Уже  на  скаку  я  поднял
забрало шлема, что было рискованно, но иначе я  просто  не  мог  рассмотреть
противника в потоках хлещущего ливня...
   В рыцарских поединках и с подобным вооружением я не дрался до этого  лет,
наверное, полтораста, но все же не  забыл,  как  надлежит  биться.  Учитывая
массивность Альфреда и размеры его коня, я решил наносить удар не на силу  -
в щит, а на точность  -  в  голову.  При  очень  большой  скорости  коней  и
прочности моего копья удар при достижении цели должен был стать смертельным,
поэтому я даже не позаботился  о  защите.  Однако  так  просто  покончить  с
Альфредом не удалось: за секунду до столкновения он разгадал мои  план  и  с
неимоверной быстротой и ловкостью поднял свой гладкий иссиня-черный  щит.  И
все же я очень удивился, когда мой сокрушительный  удар  разбился  словно  о
каменную стену и копье едва не вырвало из руки, а  Альфред  промчался  мимо,
даже не пошатнувшись. Правда, атаковать сам он действительно не успел.
   Разъехавшись, мы развернулись и вновь, без передышки, ринулись в бой.  На
этот раз я постарался обмануть врага более тонко, постоянно перемещая острие
копья в горизонтальной плоскости и вынуждая  Альфреда  маневрировать  щитом,
что обычно отвлекает от подготовки атаки. За мгновение до того, как  нанести
удар, я резко изменил направление движения копья и выбросил его вперед.  Мой
финт  почти  удался,  Альфред  успел  подставить  лишь  край  щита,  и   его
основательно тряхнуло, но тем не менее он ухитрился ударить  точно  в  центр
моего серебристого щита. Сила удара была столь велика, что я, честно говоря,
до сих пор не понимаю, каким чудом удержался в седле, ведь на мгновение  мне
показалось, что даже мой, быстрый как стрела,  скакун  был  остановлен  этим
толчком. И все же я выиграл эту  схватку  -  деревянное  копье  Альфреда  не
выдержало, и древко рассыпалось в прах.
   Спокойно отъехав на положенное расстояние, я принялся  разворачиваться  и
тут краем глаза заметил, что Альфред уже мчится на меня во  весь  опор.  Это
было совсем не по правилам, и я оказался в очень тяжелом положении,  пытаясь
спешно завершить маневр. И тут Альфред предпринял уже  изысканную  подлость:
перекинув за спину щит, выхватил левой рукой томагавк и метнул в моего коня.
Быстрый и ловкий, шанахарец неуловимым движением отскочил в сторону,  но  я,
растерявшись от неожиданности не удержался в мокром седле и рухнул на траву.
   Вскочил я с максимальной быстротой, но Альфред  уже  готовился  к  удару,
замахиваясь тяжелым топором. Честно говоря, я ничего не успел сообразить, но
опыт нескольких веков сделал свое  дело:  с  расстояния  полутора  метров  я
выбросил в грудь врага свое длинное, но легкое копье.  Этот  удар  противник
отразить не смог никак, и его конь пронесся мимо, подобный черной  молнии  в
струях ливня, но всадника на нем уже не было. Альфред, оглушенный,  навзничь
лежал на земле.
   Наверное, я мог бы подойти и спокойно убить его, как частенько поступал с
непримиримыми врагами, и совесть не мучила бы меня за убийство подлеца, но я
почему-то стоял, подставив лицо дождю, и ждал,  пока  Альфред,  пошатываясь,
встанет и поднимет щит.
   - Ну как? - поинтересовался я. - Все выглядит не столь радужно, не правда
ли? Я убью вас! Убью за все те подлости,  что  вы  учинили  с  цивилизациями
Эгриса и Яфета, за принца Гэлдора, Кнута, Диану и многих других.  О,  это  -
сладкая месть, хороший подарок ко дню рождения.
   До того как наши мечи скрестились, Альфред успел ответить мне:
   - Вы - безумец, Рагнар. - Его голос звучал словно  из  могилы.  -  Вы  не
ведаете, что творите. Если бы вы остались  живы,  то  до  конца  своих  дней
жалели бы о содеянном, но я убью вас. Без Шпаги вам не победить!
   Мы сошлись, и звон моих ударов о его щит разносился, наверное, далеко  от
места боя... Пламя ненависти и ярости  жгло  мне  грудь,  но  гроза  прошла,
остался лишь холодный дождь, заливающий любой огонь,  и  я  чувствовал,  как
неотвратимо накатывается усталость...
   Альфред  защищался,  только  защищался,  но   делал   это   мастерски   -
хладнокровно  и  точно.  Я  применил  все  тактики  атаки,   которые   знал,
использовал все финты, которыми владел, но мой меч из раза  в  раз  встречал
либо черный щит, либо воздух.
   Прошел, наверное, час, я  очень  устал  и,  главное,  отчаялся  победить.
Теперь я надеялся только на то, что за это время Александр  успел  завершить
свой труд и исчезновение моей Фигуры уже ничего не изменит. Я не мог  знать,
что все Грезы были словно  перемешаны  внезапным  шквалом  энергии,  и  даже
Оракул не смог быстро вернуть контроль над ними.
   Наконец Альфред почувствовал  по  моим  слабеющим  ударам,  что  его  час
настал. Внезапно он резко и  мощно  нанес  серию  ударов,  заставивших  меня
применить все свое искусство. Теперь ситуация зеркально переменилась, и  уже
я отбивался, не помышляя об атаке. Но у меня получалось хуже. Несколько  раз
я спасался просто чудом, но все же продолжал обороняться и сдерживать натиск
врага, вспоминая смех Кнута и бокал в руках Дианы...
   Время шло неумолимо, и я выдохся  совсем,  но  и  Альфред  стал  сдавать.
Вместо прежних каскадов ударов он прямолинейна рубил мои серебряный щит,  но
честь и хвала Александру - его оружие не подвело.
   Тем не менее  в  какой-то  момент  я  отчетливо  ощутил,  что  дальнейшее
продолжение боя в таком  ключе  неизбежно  приведет  к  гибели.  Левая  рука
окаменела под тяжестью  щита,  а  правая  налилась  свинцом  и  отказывалась
повиноваться. Необходимо было что-то предпринять, но что я  мог  сделать?  У
меня не было более мощного оружия, я не знал эффективных ходов, и  оставался
только жест отчаяния.
   Выждав момент, когда Альфред далеко отвел для удара меча, я бросил в него
тяжелый щит и рванулся вперед.  К  сожалению,  мой  враг,  в  очередной  раз
показав  блистательную  реакцию,  успел  выставить  клинок,  но,  как  я   и
предполагал, мечи  сломались,  не  выдержав  страшного  удара.  Так  начался
рукопашный бой.
   Уже через минуту я понял, что погорячился по двум причинам:  Альфред  был
сильнее, и у него был кинжал. Еще через минуту я  поскользнулся  и  не  смог
отбить прямой удар левой - кинжал моего врага вонзился в  правый  бок,  туда
же, куда незадолго перед этим меня ударил Кнут. Рана не была смертельной, но
унесла остатки сил, и я рухнул на траву, как подкошенный.
   Альфред милосердия  не  проявил  и,  припав  на  колено,  замахнулся  для
последнего удара, но все же  у  меня  хватило  сил  остановить  его  руку  в
нескольких сантиметрах  от  горла.  Первый  раз  за  все  время  мы  сошлись
взглядами, и, смотря в его горящие чудовищным светом, ничего  не  выражающие
глаза, я чувствовал, что мне нельзя умирать сейчас... Настал решающий  день,
решающий час и решающий миг.
   В отчаянии я закрыл глаза и,  продолжая  невероятным  усилием  сдерживать
руку врага, воззвал к единственному,  что  могло  спасти  меня,  -  к  Шпаге
Гроссмейстера. Я понимал, что это глупость, но это была последняя надежда...
   И вдруг я почувствовал, что давление врага на миг ослабло, а в левой руке
появилась рукоять моей Шпаги! В то  же  мгновение,  даже  не  успев  открыть
глаза, я нанес удар. И  он  был  точен.  Пройдя  над  железным  нагрудником,
отсвечивающий синевой клинок вонзился в горло Альфреда... Последнее,  что  я
увидел, прежде чем потерял сознание, -  потухающие  глаза  черно-красного  и
безмерное удивление в них.
   Я очнулся, услышав, что меня упорно зовет чей-то голос. Открыв  глаза,  я
увидел Джарэта, на лице которого играла мягкая улыбка.
   - О, вот вы и пришли в себя,  мой  друг.  Теперь  все  будет  хорошо.  Вы
совершили великий подвиг и исполнили свою Судьбу.. Но  дело  не  окончено  и
Александр ждет... Ждет вашу Шпагу.
   Джарэт замолк, а я присел на траве, удивляясь, насколько  хорошо  я  себя
чувствую. Рана не кровоточила  и  даже  не  болела.  Голова  была  свежей  и
отдохнувшей, и лишь горящие глаза моего врага остались где-то в  подсознании
навязчивым кошмаром... Джарэт и Александр ждали, и задерживать их  не  имело
смысла. Протянув руку, я поднял из травы свой клинок и протянул его великому
магу. Так же молча он принял Шпагу и, встав, прошептал:
   - Спасибо, Рагнар! Я преклоняюсь перед вами.
   Он исчез, а я устроился поудобнее на мокром лугу  и  раскрыл  Доску.  Все
стояли на своих местах и  все,  судя  по  пульсации  в  висках,  беспрерывно
вызывали меня. Я не отвечал, мне было тяжело разговаривать. Я ждал... "
   Прошло, пожалуй, с полчаса, как вдруг, без всяких предупреждений, на 12-м
поле возникла Фигура Гроссмейстера!
   Не знаю почему, но я ответил на первый же вызов. Это был Юлиан.
   - Мы победили, Рагнар! Вы победили! Я улыбнулся, я стал умнее...



    Александр ДИХНОВ
    РАГНАРАДИ II
    БИТВА ЗА ЭГРИС



Анонс

   "Битва за Эгрис - заключительная часть  дилогии  "Рагнаради",  одного  из
самых известных романов А. Дихнова.
   Планете Эгрис, ставшей второй родиной землянам, угрожает неведомый  враг.
Чтобы  противостоять  ему,  Клуб  -  тайное  сообщество  Людей  -   пытается
объединить все силы планеты. Однако из-за раскола внутри самого клуба, измен
и предательства враг становится все  сильнее  и  опаснее...  А  Рагнаради  -
последняя битва - неумолимо приближается, теперь только  чудо  может  спасти
молодую цивилизацию.

ЧАСТЬ I
АЛМАЗНЫЙ МИР

Глава 1

   Я всегда любил смотреть на закат со стен Сириона. Эта крепость  стояла  в
глубине узкой, окруженной  скалами  бухты,  и  осеннее  солнце,  медленно  и
неотвратимо поглощаемое пучиной, бросало свои последние красноватые лучи  на
черные, испещренные трещинами утесы. Последнее время я часто  позволял  себе
наблюдать подобные красочные зрелища, путешествуя по  приморским  городам  и
отдыхая от летних передряг...
   Однако на этот раз вечер оказался  испорчен.  Несмотря  на  меланхоличное
настроение, я быстро отреагировал па резкий шорох за спиной и,  обернувшись,
увидел руку с кинжалом, нацеленным мне в горло. Успев заблокировать удар,  я
отскочил назад и выхватил из-за пояса меч. Мой несостоявшийся убийца тем  не
менее не стушевался и, мгновенно выхватив оружие, бросился в атаку. Фехтовал
он, прямо скажем, неплохо, но все же убить его  не  составляло  бы  большого
труда, если бы я куда-нибудь спешил. Но я  не  торопился,  пытаясь  выяснить
что-либо о причинах этого  довольно-таки  странного  нападения.  Я  пятился,
аккуратно парируя прямолинейные, по  мощные  атаки  по  центру,  и  старался
получше разглядеть противника -  это  был  невысокого  роста  и  чрезвычайно
непропорционально сложенный воин, с очень мощными руками и грудью.  Он  явно
не принадлежал к бессмертным и в то же время не был похож ни на одну из  рас
этой планеты.
   Выполняя очередной отвод, я случайно  заглянул  в  глаза  врага  и  решил
прервать свои абстрактные раздумья. Его взгляд выдавал едва ли не торжество,
что меня несколько озадачило. Я провел комбинацию быстрых  финтов,  закончив
их диагонально рубящим ударом, который принес бы врагу верную  смерть,  если
бы в последний момент я не  остановил  руку.  Он  не  мог  не  понять  этого
предупреждения, но лишь с удвоенной энергией бросился вперед, вновь заставив
меня отступить. И тут, заметив подобие улыбки на  его  лице,  я  понял,  что
играю со смертью...
   Бой в сгущающейся темноте шел уже довольно долго, а я все время  отступал
по узкой западной стене крепости, дойдя почти до  угловой  башни.  Еще  пара
шагов - и я оказался  бы  у  самого  выхода  на  лестницу...  Мне  почему-то
расхотелось делать эти шаги, и тут я выяснил, что сильно недооценивал своего
противника. Его атаки стали настолько сильны и быстры, что  я  едва  успевал
вертеть клинком, даже не помышляя о контратаках. Бешеный темп и  неожиданная
смена направлений - его стиль напомнил мне манеру Илайджа, причем  в  лучших
своих проявлениях...
   Остался один вариант: я аккуратнейшим горизонтальным  переводом  расцепил
наши клинки, резко отскочил назад, бросился на колени  и  перекатился  через
спину. Сноп искр и скрежет металла о камень подтвердили мои худшие ожидания,
поэтому я молниеносно вскочил и отпрыгнул еще метра на  два,  но  теперь  по
северной стене. Уже совсем  стемнело,  поэтому  я  не  мог  разглядеть  лица
второго убийцы, выскочившего из башни, но фигурой он  в  точности  напоминал
первого.
   Бой в темноте с двумя такими крепышами  не  сулил  мне  ничего  хорошего,
поэтому пришлось прибегнуть к не вполне спортивному приему. Вновь  отступив,
я дернул завязанный под горлом шнурок, поддерживавший плащ, и  когда  первый
из нападающих подскочил ко мне, я правой рукой парировал  сложный  выпад,  а
левой рывком сорвал плащ и набросил на голову врага. Тот успел поднять  меч,
чтобы ткань не захлестнулась вокруг шеи, но отразить прямой  выпад  в  живот
уже не мог никак. Наверное, его  подоспевший  товарищ  достал  бы  меня,  но
одновременно с собственным ударом я переместился вправо,  прикрываясь  телом
первого. Дальнейшее было  делом  техники:  выдернув  меч,  я  резко  толкнул
потерявшего сознание убийцу, и, падая, он увлек за собой коллегу.  Когда  же
тот попытался вскочить, я хладнокровно снес ему голову.
   К сожалению, при внимательном осмотре стало очевидно,  что  рана  второго
убийцы смертельна, поэтому я попросту побросал их тела в залив и  отправился
в ближайшую таверну перекусить и поразмыслить о происшедшем...
   Выпивая стакан за стаканом вино, я  пытался  успокоиться,  ибо  прекрасно
отдавал себе отчет, что это не что иное, как продолжение летней  истории.  В
последние месяцы я постоянно убеждал себя, что правильно поступил, выйдя  из
игры, но подспудно все же был уверен - в покое меня не оставят.  Я  оказался
прав,  но  не  знал,  радоваться  этому  или  огорчаться.  Разогретое  вином
воображение подкидывало то одну, то другую картину той поры,  и  потихоньку,
шаг за шагом, я воссоздал всю историю целиком.
   ...Пять месяцев назад, в конце мая, я прибыл в Дагэрт, столицу одного  из
двух крупнейших государств планеты -  Пантидея.  Переговорив  с  Императором
Генрихом, я отправился на рынок за новым оружием и очень  необычным  образом
приобрел шпагу, называемую Шпагой Гроссмейстера. Оружие  было  уникальным  -
почти невесомая шпага, выкованная из неизвестного синеватого металла, резала
сталь как масло...
   Вернувшись во дворец, я обнаружил там переполох  из-за  похищения  дочери
Императора, юной принцессы Марции. Мы с Генрихом  отправились  в  погоню,  к
которой присоединился еще один бессмертный - Кнут...
   ...Воспоминания о трагической гибели этого Человека до сих пор  причиняли
мне душевную боль, но я переборол себя и, заглушив еще стакан, продолжил...
   ...После часа преследования мы вступили в  бой  с  отрядом  кавалерии  из
соседнего,  могущественного  и  воинственного  королевства  Местальгор.   Мы
разбили противника, но Кнут был ранен, и Генрих продолжил  погоню  без  нас.
Кнут сообщил мне, что Марция зачем-то нужна  Королю  Местальгора,  искусному
магу, однако похитил ее отнюдь не он, а двое Людей - Марк и Ганс. Затем Кнут
указал мне их след, и я начал преследование, несмотря на  принятый  в  кругу
бессмертных кодекс невмешательства в дела друг друга.  Погоня  с  переменным
успехом продолжалась несколько дней, пока я не настиг их у золотых  рудников
Местальгора. Марции с ними уже не было, и сообщить, где она, они отказались,
в результате чего у нас завязался бой, закончившийся смертью Ганса и тяжелым
ранением Марка. Вот здесь я впервые столкнулся с вещами, не вписывавшимися в
мое представление о реальности - пока я бился с  Гансом,  истекающий  кровью
Марк исчез без следа. Обыскав же  тело  Ганса,  я  обнаружил  вещицу,  сразу
показавшуюся мне очень необычной. Небольшой  металлический  кубик,  который,
если положить его на ладонь гравировкой вверх, превращался в поле  12  х  12
клеток со множеством Белых и Черных Фигур. Доска Судеб...
   ...Порывшись в кармане, я достал кубик, ничуть  не  изменившийся  за  эти
месяцы, и положил, его па залитую вином  поверхность  стола.  Не  однажды  я
собирался выкинуть его как символ всей этой истории, но предчувствие  всегда
останавливало меня в последний момент...
   ...С  целью  разузнать  что-нибудь  о  судьбе  Марции  я   отправился   в
Местальгор, столицу  одноименного  Королевства.  Однако  там  я  простодушно