завиток чугунной решетки на  окне,  я  ощущал  тончайшие
запахи и одновременно уже не чувствовал самого себя,  словно  растворяясь  в
этой чудесной сказке. Мое тело  двигалось  неожиданно  легко,  меня  понесло
вроде бы никуда, но строго в направлении, выбранном мной. Я чувствовал,  как
тает усталость, напряжение последних дней, я очищался и набирался силы, а  в
глубине души вновь распускались цветы давно забытых чувств... Я двигался все
быстрее и быстрее, мчался в круговерти цветов и обрывков картин.
   Это напоминало мой путь к Оракулу и в то же время было чем-то  совершенно
иным, ибо Грезы представляли собой пусть фантастические, но все же отдельные
и законченные миры, здесь же все перемешалось  в  единую  панораму  образов,
постоянно меняющих форму.
   Так продолжалось довольно долго, час или более, а затем я по-прежнему без
всякой своей воли  начал  замедлять  полет  и  вскоре  остановился.  Если  я
правильно понимал происходящее, то  согласно  моему  желанию  это  сказочное
пространство само перенесло меня туда, куда я стремился, то  есть  к  Фигуре
Охотника, и оставалось лишь вернуться в реальный мир. Не успел  я  подумать,
как это сделать, и уже оказался стоящим  посреди  саванны,  заросшей  густой
травой.
   Метрах в десяти  передо  мной  располагался  небольшой  двухэтажный  дом,
сложенный из отесанных глыб вишневого цвета, причем  это  было  единственное
строение посреди гладкой как стол равнины. Значит, здесь, в  этом  маленьком
домике, в неизвестной мне стране, и жил загадочный Человек, помощь  которого
была мне столь необходима. На всякий случай я раскрыл Доску, и точно  -  мой
Рыцарь стоял рядом с Охотником на 12-м поле.
   Я подошел  к  массивной,  окованной  железом  двери  и  громко  постучал.
Подождав  минуту-другую  и  не  услышав  ответа,  я  прошелся  вокруг  дома,
выкрикивая имя хозяина. Ни одно из плотно закрытых окон не отворилось, да  и
вообще изнутри не раздалось  ни  звука.  "Никого  нет",  -  догадался  я  и,
вернувшись, присел на  крыльцо  у  двери.  Перспектива  ночевать  на  свежем
воздухе посреди голой равнины меня почему-то не вдохновляла,  но,  с  другой
стороны, и вламываться в чужой дом не совсем удобно. К  тому  же  совершенно
непонятно было, где же хозяин, если его Фигура тут...
   Я подождал с часок, но Александр так и  не  появился.  На  улице  заметно
похолодало, и это окончательно утвердило меня в мысли, что  в  дом  все-таки
придется войти. Я подошел к  двери  и  внимательно  осмотрел  замок.  Ничего
необычного он собой не являл, и будь у меня ключ, я уже был бы  внутри.  При
отсутствии же ключа или отмычек мне был известен лишь один способ  борьбы  с
замками, а именно  -  взлом  при  помощи  грубой  силы.  Самым  простым  мне
показалось отогнуть недлинный язычок замка при помощи кинжала, и я,  недолго
думая, попытался  это  проделать.  Как  только  язычок  под  нажимом  лезвия
чуть-чуть отодвинулся, из щели вылетел сноп оранжевых искр,  кинжал  в  моей
руке переломился, а сам я отлетел метра на три назад, сорвался с  крыльца  и
ударился затылком о землю. Через пять минут, когда  я  встал  и  отряхнулся,
авторитет Александра в моих глазах заметно вырос, а проблема, как попасть  в
дом, стала значительно острее. Кинжалов у меня больше не было, ибо второй из
этой нары я потерял, пытаясь убить Джарэта, да и будь он -  получить  в  лоб
еще раз я не стремился. Поразмыслив, я  вспомнил  слова  Клинта,  будто  моя
Шпага способна снять любое заклятье, в том  же,  что  замок  был  зачарован,
сомневаться не приходилось. Но как применить  Шпагу  в  данном  случае?..  Я
вынул свое  знаменитое  оружие  из  ножен  и  вернулся  к  двери.  Оставался
один-единственный способ, но и он относился к разряду чудес: попасть клинком
в щель между косяком и дверью и разрубить язычок. Тщательно примерившись,  я
рубанул. То ли рука дрогнула, то ли глаз подвел, однако я врезал по косяку и
чуть не вывихнул себе кисть. Будучи Человеком упрямым, я ударил еще  раз  и,
как ни удивительно, попал. Вновь вылетел рой искр, но никакого  удара  я  не
ощутил, а замок был разрублен вчистую.
   Осторожно приоткрыв дверь,  я  вошел  в  комнату,  оказавшуюся  гостиной.
По-видимому, Александр вполне полагался на прочность своего замка и  никаких
сюрпризов не подготовил. Я не спеша огляделся и,  когда  глаза  освоились  с
темнотой, рассмотрел по бокам две двери, а впереди -  лестницу,  ведущую  на
второй этаж. Соблазн осмотреть дом немедленно был велик, но  все  же  боязнь
вляпаться  в  темноте  в  какую-нибудь  ловушку  урезонила  меня,  и,  уютно
устроившись в ближайшем кресле, я решил поспать. Последнее, на что я обратил
внимание, - затхлый воздух в комнате и толстый слой пыли на мебели. Все  это
указывало на то, что, похоже, в доме давно уже не жили...
   Я проснулся, когда первые лучи солнца, пробившись сквозь  окна,  заиграли
на  стенах  комнаты.   При   ярком   свете   мои   вчерашние   предположения
подтвердились: дом был законсервирован надолго и уже давно, так  что  я,  не
особо волнуясь, принялся его исследовать, благо двери в доме  были  открыты,
да и, наверное, вообще никогда не запирались.  На  первом  этаже  находились
гостиная, кухня и спальня, и здесь для  меня  ничего  интересного  не  было,
поэтому я отправился наверх. Второй этаж  был  спланирован  так  же,  как  и
первый, но центральной комнатой тут была библиотека. Дверь  направо  вела  в
еще одну спальню, судя по виду, нежилую,  а  налево  располагался  небольшой
кабинет с письменным столом у окна. Согласно уже выработавшейся привычке,  я
в первую очередь подошел именно к столу, и не напрасно...
   На нем среди множества других бумаг лежал лист, привлекший  мое  внимание
фосфоресцирующим свечением по краям. Склонившись, я прочитал:
   "Тому, кто сумел отыскать мое Завещание".
   Почерк   угловатый,   уверенный,   написано   шариковой   ручкой,   самой
обыкновенной, если забыть, что последний раз я видел такую лет этак шестьсот
назад. Вдруг волной накатило предчувствие и кровь ударила в голову, теперь я
уже  совершенно  точно  знал,  что   передо   мной   легендарное   Завещание
Гроссмейстера.
   "Сейчас, когда Человечество стоит на грани катастрофы, когда  его  скорая
гибель ясно видна  каждому,  кто  умеет  думать,  и  дальнейшая  перспектива
развития этой цивилизации не представляется реальной,  считаю  своим  долгом
вступить в решающий бой с  силой,  ведущей  войну  с  любым  живым  разумом,
заранее понимая невозможность полной победы.
   Мною движет главным образом надежда на то, что  последующие  цивилизации,
свободные от вмешательства извне, смогут победить не только  пространство  и
время, но и самого страшного врага - свое животное начало.
   Уходя, считаю разумным и нужным объяснить некоторые  моменты:  много  лет
назад я случайно столкнулся с наделенным  разумом  субъектом  нематериальной
природы, знания которого не имели ничего общего со знаниями Людей. Вступив с
ним в контакт, я стал носителем этого знания, а созданная  мной  организация
располагала подаренными им возможностями, существовала,  поддерживаемая  его
силовыми полями, действовала под его контролем.
   Последующие исследования и наблюдения убедили меня в правильности выбора,
в том, что Оракул не только не враждебная структура, но напротив,  -  желает
добра всем живым существам. Ведя свое летоисчисление  со  времен,  когда  на
планете Земля разумная жизнь даже  не  существовала,  он  имеет  достоверную
информацию о силах общегалактического масштаба, и я счел  разумным  объявить
себя врагом его врагов.
   Ныне я считаю делом чести вступить в бой с силой, наделенной возможностью
нанести ущерб даже такому титану, как Оракул, с силой,  незаметно  толкающей
Человечество к последней черте.
   Однако, допуская  возможность  ситуации,  когда  достигшим  определенного
уровня развития будущим цивилизациям  сей  враг  не  будет  страшен,  считаю
благоразумным оставить возможность своего освобождения, надеясь на  то,  что
все атрибуты будут найдены после неминуемою  энергетического  взрыва.  Схема
освобождения такова: тот, кто владеет  Доской  Судеб,  моей  Шпагой  и  моей
Фигурой, тот, кто считает нужным это свершить и имеет достаточно сил, должен
покинуть реальность,  достичь  Ментального  Мира,  соответствующего  планете
Яфет, там раскрыть Доску, где все Фигуры уже занимают  положенное  им  место
(те поля, где они находятся в данный момент), и затем поставить  мою  Фигуру
на  77-е  поле.  Когда  рядом  с  моей  возникнет  Большая   Белая   Фигура,
освобождающий должен трижды ударить меж ними Шпагой. Не исключаю, что  могут
возникнуть  какие-либо  затруднения,  впрочем,  так  же,  как  и  не  берусь
предсказать возможные последствия для того, кто решится это проделать.
   Это Завещание  и  этот  дом  я  оставляю  своему  племяннику  Александру,
рассчитывая на их сохранность неограниченное время.
   Только Судьба отныне властвует надо мной, только будущее покажет, была ли
необходимость тратить время на написание этой бумаги..."
   Подпись отсутствовала, не была  проставлена  дата,  но  я  совершенно  не
сомневался, кем и когда это Завещание было написано.
   Внезапно у меня перехватило дух, и перед глазами  запрыгали  разноцветные
пятнышки. Все-таки череда  потрясений  за  последние  дни,  кажется,  сильно
расшатала здоровье, подумал я и решил, что  надо  срочно  проветрить  мозги,
иначе свихнусь ненароком. Я устремился вон из дома  и,  присев  на  крыльцо,
обхватил голову руками, дабы она случайно не разорвалась. Прикрыв  глаза,  я
попытался расслабиться, но...
   - Ну и заставил же ты поиграть с тобой в догонялки, - услышал я до  дрожи
дружелюбный голос Вотана.

Глава 5

   Я поднял голову и увидел великого воина  метрах  в  десяти  перед  собой.
Вотан был покрыт пылью и грязью, глаза у него запали, будто он не  спал  всю
ночь, но тем не менее вид у него был весьма грозный, и  радушная  улыбка  на
широком лице меня никоим образом не обманула.
   - Добро пожаловать! - улыбнулся я в ответ. - К  сожалению,  хозяина  нет,
так что я побуду за него. Заходите!
   - Да нет,  спасибо,  я  уж  как-нибудь  тут  перетопчусь...  Думается,  я
ненадолго.
   Ситуация складывалась совсем скверная, более того, по  сути  безвыходная,
потому как драться с Вотаном или объяснять ему что-либо было  бесполезно:  в
бою убьет, словам не поверит. Оставалось разве  что  очередной  раз  уносить
ноги... Не обладая глубоким аналитическим умом, Вотан все-таки  догадался  о
моих намерениях и поэтому прервал мои раздумья словами:
   - Я бы на твоем месте бежать не пытался - все равно я  буду  преследовать
тебя до последнего издыхания, пока не настигну.
   Будет, не усомнился я, и настигнет, да и к  тому  же  проводить  время  в
бегах крайне несолидно...
   - Ну? - не слишком вежливо поинтересовался я, сильно злясь на весь мир за
такие подарки Судьбы,
   - Отдай Фигуру и катись к такой-то матери! - Вотан тоже сменил тон.
   - Увы, у меня ее нет...
   - Тогда скажи, где она, и убирайся туда же!
   - Я не знаю, - совершенно искренне ответил я и для  пущей  убедительности
добавил:
   - Слово чести, я не знаю, где она.
   Вотан несколько смутился, все же мое слово определенный вес имело, однако
резонно заметил:
   - Тогда почему ты сбежал из Форпоста?
   - Чтобы не получить стрелу в башку...
   Мой  бывший  соратник,  казалось,  колебался,  но   последовавшее   затем
предложение разбило всяческие иллюзии на мирный исход разговора.
   - Рагнар, давай вернемся на базу, и там ты расскажешь все, что знаешь.
   - Такой самолет не полетит,  -  ответил  я  ему  старой  пословицей,  ибо
никаких радужных перспектив меня в Форпосте  не  ожидало,  и  к  тому  же  я
обязательно должен был поговорить с Александром.
   Вотан усмехнулся и взялся за рукоять своего кривого  меча,  что  означало
конец переговоров.
   - В таком случае, ты не только вор, но и лжец, - спокойно заметил он. - Я
разочаровался в тебе и, более того, вынужден биться с тобой. Защищайся, я не
могу убить тебя - только ты знаешь, где Фигура, но все же...
   Вотан резко выхватил меч и  прыгнул  вперед  с  легкостью  оленя,  однако
реакция меня не подвела, и я столь  же  быстро  бросился  в  противоположную
сторону. Нехорошо, конечно, поворачиваться к врагу спиной, но  иногда  жизнь
кажется поважнее принципов. Влетев в дом, я захлопнул  дверь  и  побежал  на
второй этаж, где заскочил в кабинет Александра и задвинул дверь шкафом перед
самым носом Вотана. Весьма разъяренный богатырь нанес град тяжелых ударов по
дубовой двери, а я быстренько придвинул к шкафу еще и письменный  стол,  так
что баррикада казалась вполне надежной. Теперь я мог попробовать  отсидеться
до прихода хозяина, на расположение которого  почему-то  очень  рассчитывал,
несмотря даже на этот погром. Вотан с помощью Джейн мог, конечно,  притащить
еще нескольких членов Клуба, и тогда моя задрипанная цитадель пала бы  вмиг,
но, как я правильно  предположил,  гордость  не  позволит  моему  врагу  это
сделать.
   Через пару минут удары в дверь стихли, и я peшил, что  Вотан  перешел  от
бурного штурма к осаде, а поэтому занялся  изучением  другого  входа  в  мою
крепость, то есть окна. Открыв его и глянув вниз, я  вполне  удовлетворился:
от земли меня отделяло метров пять слегка шероховатой стены, и от  соседнего
окна было также не добраться. Итак, пока я был в безопасности,  если  Вотан,
конечно, не станет вдруг ангелом.
   Время шло... Я сидел на письменном столе, поплевывая в потолок  и  гадая,
что же делает мой противник. Уснул, наверное, устал ведь бедняга, решил было
я, но тут же выяснилось, что я явно недооценил выносливость и изворотливость
Вотана. Раздавшийся за моей спиной  грохот  взрыва  поверг  меня  сначала  в
изумление, а затем - с помощью обломков  шкафа  -  на  пол.  Как  выяснилось
значительно  позже,  Вотан  воспользовался  откопанной  им   где-то   ручной
гранатой, однако в тот момент мне  было  не  до  таких  тонкостей.  Когда  я
выбрался из-под досок  и  каких-то  вещей,  Вотан,  изрядно  почерневший  от
копоти, был значительно ближе, чем мне бы хотелось, и наградил меня  сильным
и грубым пинком. К счастью, серьезных повреждений я не получил и, затормозив
вблизи  окна,  моментально  поднялся,  выдергивая  Шпагу.  Вотан,  напористо
двигавшийся ко мне, остановился и уставился на поблескивающее  острие  моего
оружия, по-видимому вспомнив легенды прошлого, и тень  страха  на  мгновение
пала на его сердце. Этой паузы мне хватило, чтобы переметнуться в  ближайший
угол и занять там  позицию,  крайне  удобную  для  обороны  -  теперь  моему
противнику, при всей его мощи и искусстве, было непросто меня достать,  и  я
успокоился. У Вотана боевой запал также, похоже, пропал, и он подходил очень
медленно и осторожно, ни на секунду не замедляя движение меча,  описывавшего
передо мной горизонтальную  восьмерку.  Тактика  заключалась  в  том,  чтобы
загипнотизировать врага блистающим кружевом стали, сделать резкий выпад, и -
голова летит с плеч. Зная это, я немного  выждал  и  провел  серию  коротких
ложных выпадов, заставляя Вотана сбиваться с ритма  и  оступаться.  Осознав,
что такая уловка не удастся, мой противник сделал  ставку  на  стремительный
силовой напор и ринулся вперед, нанося резкие и короткие диагональные удары.
Это было именно то, чего я больше всего боялся, ибо если во владении клинком
я Вотану не уступал, то в физической силе проигрывал значительно, к тому  же
и моя позиция имела изъян: до предела сужая Вотану фронт  атаки  и  сковывая
его движения, она не  давала  мне  возможности  отступить.  Оставалось  лишь
устоять, отбивая  натиск  врага,  и  я,  сжав  зубы,  парировал  его  удары,
вкладывая все силы, свои и Шпаги.
   Так продолжалось несколько минут, в течение которых я дважды  был  слегка
задет мечом по груди, а третий раз чудом не  потерял  кисть  левой  руки,  в
последнюю секунду отдернув ее от проносящегося лезвия.  Затем  атака  Вотана
ослабла, его удары были по-прежнему быстры, но уже не столь мощны, и  теперь
я без труда отбивал их. А  еще  через  пару  минут  мой  изрядно  вымотанный
противник отступил, что было неудивительно после бессонной  ночи  и  долгого
пути.  Воодушевленный  подобным  успехом,  я,  не  задумываясь,  перешел   в
наступление, стараясь длинными и размашистыми финтами сбить с  толку  Вотана
и, выбив оружие, принудить его сдаться... Вскоре выяснилось, что  эта  атака
была моей ошибкой: Вотан, как он признался мне позже, специально притворился
уставшим, дабы выманить меня  на  более  свободное  место,  и,  надо  отдать
должное, удалось ему это блестяще. Продолжение боя оказалось для меня весьма
болезненным. Внезапно, посреди  моего  лихого  нападения,  противник  словно
взорвался - далеко отбив мой прямой выпад,  он  молниеносно  перехватил  меч
левой рукой, а правой схватил меня за грудки и просто отшвырнул  в  сторону.
От грохота моего падения, я думаю, вздрогнули небеса, и на несколько  секунд
я  оказался  выведен  из  строя.  Вотан  моментально   подскочил   к   моему
малоподвижному телу и замахнулся  мечом,  собираясь,  по-видимому,  оглушить
меня. Я мысленно простился со своими надеждами, но  вдруг  богатырь  застыл,
уткнувшись взглядом куда-то  левее  моей  головы.  Скосив  глаза,  я  увидел
лежащее на полу Завещание Гроссмейстера... Это был мой шанс!  Я  собрал  все
силы,  моментально  вскочил  и  врезал  Вотану  свинг  левой.  Он  не  успел
среагировать, отлетел метра на полтора, но, к сожалению,  не  упал,  а  лишь
сильно осерчал, поэтому после его слов: "Ну, теперь, сволочь, берегись!" - я
почел за лучшее бежать.
   Вотан почувствовал мое намерение, потому как резким рывком преградил  мне
путь к отступлению через дверь. Но я обманул его ожидания  и,  разбежавшись,
выпрыгнул в окно. Приземление было удачным, но все же  в  голове  шумело,  и
драться я был не в состоянии. Обернувшись, я узрел в оконном проеме  Вотана,
также собиравшегося вниз,  поэтому  незамедлительно  бросился  бежать  вдоль
дома.
   Теперь по физическому состоянию мы были приблизительно равны, но, по моим
представлениям,  я  должен  был  бегать  значительно  быстрее  тяжеловесного
Вотана, однако оказалось, что и это заблуждение. Мне  приходилось  напрягать
все силы, чтобы только сохранить дистанцию метров в пятнадцать, возникшую  в
первый момент. Минут десять мы так я наматывали круги вокруг дома, но  затем
я почувствовал, что начинаю задыхаться, - к сожалению, в беге  я  не  силен.
Очутившись в очередной раз напротив крыльца, я остановился и до  приближения
пыхтящего, как старый слон, Вотана успел слегка  перевести  дыхание.  Теперь
бой проходил незамысловато и в то же время невероятно тяжело для меня. Я  не
мог больше сдерживать могучие атаки и отпрыгивал,  уклонялся,  уворачивался,
стараясь вообще не скрещивать клинки. Ни о каких контрвыпадах речи и быть не
могло, но с другой стороны, такая тактика вскорости тоже довела бы  меня  до
полного изнеможения, поэтому я судорожно пытался найти  какой-либо  выход  и
наконец решил провернуть отчаянный трюк. Перестав  кружить  около  врага,  я
начал быстро отступать к дому, пока не взобрался на крыльцо. Здесь, находясь
чуть выше, я занял удобную  стойку  и  некоторое  время  спокойно  сдерживал
противника, готовясь к неординарному  финту.  И  вот  момент  показался  мне
подходящим. Вотан нанес мощный  горизонтальный  удар  справа  налево,  а  я,
блокировав его, сделал вид, что чуть не упал, и отлетел к  правой  подпорке,
поддерживающей   козырек   крыльца.   Теперь   оставалось   самое   сложное:
прислонившись к столбу и как бы теряя сознание, я приспустил Шпагу, открывая
Вотану возможность провести  удар  в  голову.  Мой  противник  не  колеблясь
воспользовался этим, и будь все на самом деле - остаться бы мне без  головы,
но я успел в мгновение ока отскочить в сторону,  и  меч  Вотана  со  свистом
врезался в бревно. Однако, вопреки моему расчету, меч не з