ой  бы  дикой  ни  казалась  моя  версия,
возможно, мой случай не первый? Не исключено, что по Москве ходят и другие
ограбленные люди.
   Матери дома не было, она в вечернюю смену.  Настасья,  судя  по  всему,
забегала и потом убежала куда-нибудь с Артемом. Может в кино, может просто
совершать бесконечные переходы по набережным.
   И тут зазвонил телефон. Вообще-то ничего удивительного. И у  меня  и  у
других членов нашей семьи есть немало знакомых. Но в вечерней тишине  звон
его показался мне зловещим. Я даже не сразу взял трубку.
   - Я слушаю.
   - Коля? - голос показался мне незнакомым. И понятно  -  я  ведь  раньше
никогда не говорил с Сорокалетом по телефону.
   - Я вас слушаю.
   - Неужели не узнаешь? Это я, Павел Никитич Сорокалет! Я их нашел!
   Почему-то я задал самый неподходящий к случаю вопрос:
   - А откуда вы телефон мой узнали?
   - В справочной, - совсем не удивился Сорокалет. - К счастью, ты  назвал
мне фамилию, а она очень редкая.
   - А вы где?
   - У парка культуры ЦПКО. У входа.
   - А они где?
   - Они в парке.
   - А как же вы догадались? - видно в моем голосе прозвучало недоверие  к
способностям Сорокалета.
   - Если бы я остался ждать, чем кончится, я бы уже  сидел  в  тюрьме  за
нападение на инкассаторов. Я рассудил, что ты что-то придумаешь.
   - Я его уговорил.
   - А я побежал за такси. И успел. Выезжай. Нам надо его ловить.
   - Без пистолета трудно.
   - Нет у них пистолета.
   - Почему?
   - Жду у центрального входа.
   И Сорокалет повесил трубку.
   Он был прав. Ответить на все мои вопросы - на это и часа не  хватит.  А
надо было действовать.
   Я задумался на минуту - брать ли Руслана. Потом решил, что надо  брать.
Без него мы их следы наверняка потеряем.
   - Пошли, Русла-н. Нам предстоят великие дела.
   Руслан отвернулся.
   - Ты что, струсил?
   Руслан вздохнул. Если бы он умел говорить, он,  наверное,  бы  мне  все
высказал. Бывают ситуации, неприятные для  любой  собаки.  Тем  более  для
такой чувствительной, как Руслан.
   - Руслан, - сказал я тогда. - Я все понимаю. Но дело  важное.  Если  ты
мне друг, то ты пойдешь.
   Руслан лег на пол и сделал вид, что меня не слышит.
   - Ну что ж, - сказал я. - Прощай, мой бывший друг. Не знаю уж, как  они
там вооружены и сколько их. Но боюсь, что живым я не вернусь.
   И с этими печальными словами я пошел к двери. Не оборачиваясь.
   И тут черная молния пронеслась к двери и легла поперек.  Руслан  только
производит впечатление медленного  животного.  Когда  нужно,  он  движется
быстрее тигра.
   - Нет, - сказал я Руслану. - Спасибо тебе за заботу о  моей  жизни,  но
она не нужна. Я не могу покинуть в беде другого человека, тем более, когда
от наших поступков, может, зависит будущее  Земли.  Оставайся.  Кто  решил
ползать, летать не сможет.
   Я перешагнул через пса и вышел на лестницу.
   Пес поднялся и исчез внутри квартиры.
   Признаюсь, это было для меня разочарованием. Я не ожидал  предательства
со стороны Руслана. Я протянул руку, чтобы захлопнуть  дверь,  но  в  этот
момент увидел, что по коридору бежит, возвращается Руслан. Все объяснилось
просто - он увидел, что я забыл взять поводок и ошейник. И принес их мне.
   - Спасибо, - сказал я ему и мы поспешили на улицу.
   К счастью, у меня было два рубля и мы доехали до парка на такси.



5

   Сорокалета я увидел издали у высоких колонн входа. При виде нас он снял
очки, протер их, надел снова, словно и не надеялся нас увидеть.
   Уже начинало темнеть. Тени исчезли, солнце село, по небу бежали серые и
сизые облака, дул ветер. Хотелось домой. И не только мне.
   - Ну  где  же  ты  был!  -  с  укором,  почти  материнским,  воскликнул
Сорокалет" - Я уж отчаялся.
   - Мы даже на такси ехали, - сказал я. - Где они?
   - Хорошо, что ты Руслана взял. Без него нам было бы трудно.
   Эти слова Руслану понравились, и он  ткнулся  тяжелой  мордой  в  бедро
Сорокалету, отчего тот покачнулся, но удержался на ногах и даже  осмелился
положить ладонь на затылок Руслану.
   - Может они просто прошли парком и вышли повыше?
   - Все может быть. Но думаю, что они остались в  парке  и  здесь  у  них
рандеву.
   - Какое рандеву?
   - Встреча. Может с их кораблем, может с другими.
   - Почему вы так думаете?
   - Они  оставили  здесь  машину.  И  все  лишнее.  И  скорее  всего,  не
собираются возвращаться.
   Он показал на зеленую "Волгу", стоявшую у обочины.
   Я подбежал к ней. Заглянул внутрь.  И  понял,  почему  он  сказал,  что
пистолета у них нет. Пистолет лежал на сидении. Там  же  плащ  похитителя,
какие-то пакеты... Руслан зарычал. Их запах был для него невыносимым.
   - Может они должны сделать что-то в парке и потом вернуться?
   - Не думаю. Я не могу сказать  точно,  почему  я  уверен,  что  они  не
вернутся сюда. Но я это почувствовал по тому, как они уходили. И  если  бы
им надо было пройти в другое место - удобнее на машине. Ведь никто за ними
не следил.
   - След, - сказал я Руслану.
   Чего уж терять время на разговоры.
   Руслан тянул меня вперед, но я не спускал его  с  поводка,  потому  что
боялся, что он увлечется и убежит вперед. А у них  может  быть  не  только
пистолет,  а  есть  какое-нибудь  космическое  оружие.  Лазерный  бластер,
например.
   Мы пробежали сквозь всю обжитую часть парка,  мимо  аттракционов,  мимо
библиотеки и эстрады, мимо пруда, мимо Летнего театра. Даже я запыхался. О
Сорокалете и говорить не приходится.
   Редкие посетители парка глядели на нас с опаской и отходили в  сторону.
Наверное, казалось им, что мы гонимся за диким кабаном.
   Наконец, культурная часть парка кончилась  и  началось  то  место,  где
положено отдыхать.
   Мы бежали в гору. Нам уже никто не встречался. Сумерки набирали силу  и
все вокруг синело, серело и теряло краски.
   И тут я увидел впереди фигуру. В голубом платье.  Фигура  стояла  очень
странно - уткнувшись лицом в ствол старого дуба. Плечи ее тряслись.
   Мы бежали как раз к ней, а казалось будто это она к  нам  приближается,
как в кино, когда камера наезжает на героиню.
   Фигура мне была очень знакома и в этом была неправильность. Почему  мне
должна быть знакома фигура в Нескучном саду, в холодную  вечернюю  погоду,
когда вот-вот пойдет дождь?
   Фигура была так занята своими переживаниями, что  не  обратила  на  нас
никакого  внимания.  Зато  обратил  на  нее  внимание  Руслан.  Он   вдруг
остановился так резко, будто налетел на стенку и я чуть было не кувырнулся
через него.
   Хвост Руслана поднялся и совершил два неуверенных взмаха, как флажок  в
руке сигнальщика.
   И потом он взвизгнул, словно перед ним поставили  блюдо  с  костями,  и
бросился к фигурке в голубом платье со всех ног, забыв о  следах  и  своем
долге перед человечеством. Но уже в следующую минуту я его понял.
   Уткнувшись носом в дерево и рыдая стояла моя собственная старшая сестра
Настасья.
   Только Сорокалет ничего не понял, а крикнул мне сзади:
   - Это не он!
   Я отлично знал, что это не он, но очень испугался за Артема.
   При их безумной любви Настасья без Артема никуда ни шагу. И если Артема
нет, а Настасья рыдает, значит случилось что-то ужасное. Вернее  всего  на
них напали хулиганы и убили Артема.
   Поэтому я и закричал:
   - Что с Артемом?
   Настасья сначала узнала Руслана, потому что он встал на задние  лапы  и
старался лизнуть ее в щеку, а только  потом  уже  поняла,  что  по  другую
сторону поводка стою я.
   - Вы чего? - спросила она, размазывая слезы. И мне показалось, что  она
очень рада нас видеть. - Вы меня искали?
   - Нет, - сказал я. - Мы тебя случайно увидели. Ты чего ревешь?
   - Глупо все, - сказала Настасья. - Вот и реву.
   - Простите,  -  сказал  Сорокалет.  -  Может  быть  ваша  знакомая  нас
отпустит? У нас неотложное дело. Каждая минута на счету.
   - Это моя сестра, а не знакомая, - сказал я. - А где Артем?
   - Что ты ко мне привязался  со  своим  Артемом?  -  искренне  удивилась
Настасья. - Я его и знать не хочу.
   - Кого? - тут я даже забыл о своих делах. Такое заявление в устах  моей
сестры было совершенно невероятно. - Артема знать не хочешь? С ним в самом
деле ничего не случилось?
   - Если и случилось, мне все равно.
   - Настасья, - сказал я. - Опомнись. Наверно, он  тебя  обидел?  Но  это
недоразумение. Он тебя обожает. Я это точно знаю.
   - Чепуха какая-то, - сказала Настасья.
   - А тогда чего ревешь?
   - Грустно. И страшно немного. Зачем только я сюда пошла?
   - Ты, наверно, с Артемом гуляла, да?
   - И очень жалею, - сказала Настасья.  -  А  может  и  хорошо,  что  все
кончилось?
   - Слушай, не сходи с ума, - сказал я. -  Конечно,  любовь  -  это  твое
личное дело и мне ваш роман даже немного надоел, но не  бывает  же,  чтобы
утром человек сгорал от любви, а вечером от нее начисто отказался.
   - А я утром сгорала от любви? -  Настасья  даже  улыбнулась.  Печально,
будто и в самом деле старалась вспомнить, было это  или  нет.  В  сумерках
казалось, что ее зубы светятся.
   Она пожала плечами.
   - Хорошо, что вы  с  Русланом  пришли.  А  то  неизвестно,  как  отсюда
выбираться.
   - Что произошло? - потребовал я. - Отвечай немедленно.
   - Ничего не произошло. Мы гуляли. Сидели на лавочке, говорили.
   - О чем?
   - Не помню. О всякой чепухе. Даже жениться собирались. А потом  он  мне
говорит, что ему домой пора. Что ему скучно со мной.
   - Артем? Так сказал?
   - А чего удивительного? Я была с  ним  совершенно  согласна.  Смотрю  и
думаю - и зачем мне тратить  время  на  этого  акселерата?  Надо  учиться,
думать о будущем.
   - А потом?
   - Потом он ушел. Я посидела еще и решила  домой  идти.  А  потом  вдруг
стало страшно одной. И зло взяло на этого Артема. Вот  я  и  заплакала.  И
ничем он меня не обижал. И хорошо, что он сказал мне, что не любит меня. Я
то же самое хотела сказать.
   - Девушка, - вдруг спросил Сорокалет. - А это далеко отсюда было.
   Настасья только сейчас его заметила. Но она  была  так  подавлена,  что
даже не удивилась.
   - Метров сто отсюда, не больше. Мы на лавочке сидели, над рекой.
   - А кто-нибудь к вам подходил? - спросил Сорокалет.
   - Не знаю, мы целовались... - И Настасья  вдруг  осеклась,  будто  сама
удивилась своему ответу. - Целовались... Странно, зачем? Там проходил один
человек. Я даже застеснялась. Он остановился рядом...
   Тут я понял, куда клонит Сорокалет, и  спросил  раньше,  чем  он  успел
задать этот вопрос:
   - У него был черный саквояж?
   - Саквояж? Не знаю. Какой-то чемодан был. Или портфель. Он  еще  открыл
его...
   - Руслан! - приказал я. - Оставайся здесь и береги Настасью.  Чтобы  от
нее ни шагу!
   И я побежал вперед. Потому что Сорокалет побежал первым и  я  не  хотел
оставлять его одного.



6

   Шагов через сто мы выбежали на небольшую площадку над рекой. Там стояла
скамейка. Пустая. И никого рядом.
   Но уйти они далеко не могли.
   Сорокалет крутил  головой,  как  будто  разыскивал  следы.  Конечно,  я
поступил неправильно. Надо было взять Руслана с собой. Настасью и Руслана.
   Сорокалет нагнулся и поднял с травы что-то светлое.
   Я подбежал к нему.
   Сорокалет держал в руке толстую пачку  сторублевок.  Я  оглянулся.  Как
грибник, который  увидел,  что  его  товарищ  нашел  великолепный  гриб  и
смотрит, нет ли других по соседству. Еще одна пачка лежала в кустах.
   - Все ясно, - сказал Сорокалет. - Он выкидывал их, чтобы  добраться  до
приборов. Ему захотелось отнять у них чувства.
   - А деньги как же? - спросил я.
   Сорокалет вытащил одну из бумажек и посмотрел сквозь нее на свет только
что загоревшегося фонаря.
   - Никаких водяных знаков, - сказал он. - Типичная липа.
   - Значит они не только мысли...
   - Значит они могут воровать и чувства. Сильные чувства.
   - Тем более, - начал я. - Я лучше погибну, но  мою  сестру  обижать  не
дам.
   Сорокалет поднял руку, чтобы я замолчал.
   Было очень тихо. Так тихо, что было слышно, как за рекой, очень далеко,
гуднула машина.
   Потом я тоже услышал шорох в кустах.
   Сорокалет пошел туда осторожно. Как будто подкрадывался к бабочке.
   Я за ним.
   За купой деревьев была еще одна поляна. Там стояли два  человека.  Было
почти темно и я не сразу догадался, что они делают.
   Человек пониже ростом,  тот,  возле  которого  на  траве  стоял  черный
саквояж,  снимал  с  другого  одежду.  И  это  было  невероятное  зрелище.
Настолько невероятное, что мы  замерли.  Тот,  которого  раздевали,  стоял
неподвижно и не возражал. Я вдруг  понял,  что  это  шофер  инкассаторской
машины. Потом он поднял руки, чтобы удобнее было снять с него рубашку.
   Его тело странно поблескивало под отсветом далекого фонаря.
   Похититель бросил рубашку  на  траву.  Там  уже  лежали  брюки.  Стояли
рядышком ботинки.
   Потом он нажал своему напарнику на затылок и тот  вдруг  сложился.  Как
карточный домик. Раз - и на земле лежит лишь плоская пластина.
   Человек поднял пластину, сложил ее вчетверо, открыл саквояж  и  положил
пластину внутрь.
   Затем вышел на середину поляны и поднял вверх палец.
   И тонкий луч света вылетел из пальца и протянулся вверх.
   В тот же момент Сорокалет смело вышел из кустов и в два прыжка  добежал
до похитителя.
   Похититель почувствовал опасность и обернулся, одновременно наклоняясь,
чтобы схватить саквояж.
   Но тут в схватку вступил и я.
   Я знал, что меня  сейчас  ничем  не  испугаешь  -  ни  пистолетами,  ни
космическими бластерами. Мне удалось во вратарском  прыжке  дотянуться  до
саквояжа и вырвать его.
   - Вы с ума сошли! - закричал тонким голосом  похититель.  -  Сейчас  же
отдайте! Я позову милицию!
   Он потянулся к саквояжу, но Сорокалет встал на его пути.
   И тут все вокруг потемнело, потому  что  сверху,  совершенно  беззвучно
начало спускаться что-то черное. Оно закрывало  синее,  в  низких  облаках
небо. Оно было похожим на шар, точнее я не разобрал.
   Внизу открылся  круглый  люк  и  из  него  выкатилась,  разворачиваясь,
лестница. Похититель бросился было к ней, потом обратно к саквояжу.
   - Отдайте! - кричал он. - Это мое! Я не могу без этого возвращаться.
   Он рвался ко мне, и я отступил на несколько шагов.  Сорокалет  старался
остановить его.
   Похититель наставил палец на  Сорокалета  и  тонкий  луч  света  ударил
изобретателю в лицо. Тот зажмурился.
   - Я знаю тебя! - сказал  тогда  похититель.  -  Я  понял.  Отдайте  мой
накопитель, и я верну вам ваши мысли.
   - Нет, - сказал Сорокалет. - Нам нужно все.
   - Я убью вас!
   Но  тут  из  черного  круга  раздался  тревожный  звонок.  Короткий   и
требовательный.
   И я увидел, как люк начал медленно закрываться.
   - Отдайте! - крикнул похититель. - Я вам заплачу. Я не  могу  вернуться
без добычи! Меня ликвидируют!
   - Вы не только вернетесь без  добычи,  -  сказал  Сорокалет  и  я  даже
удивился, потому что никогда не слышал у него такого твердого голоса. - Вы
еще скажете тем, другим, которые хотят поживиться у нас, чтобы  Землю  они
облетали стороной. В следующий раз мы не  только  отнимем  украденное.  Мы
еще...
   Договорить Сорокалет не  успел,  потому  что  звонки  с  корабля  стали
звучать все чаще, короче и настойчивей.
   - Спешите, - сказал тогда Сорокалет, видя как похититель мечется  между
люком и нами. - Если не хотите остаться здесь и дать ответ за все, что  вы
натворили...
   Похититель как-то странно пискнул и буквально взлетел в воздух.
   Он успел втиснуться в люк в самый последний момент.  И  тут  же  черная
громада космического корабля начала медленно подниматься к облакам,  затем
все скорее, скорее и исчезла в них.
   Я только тогда понял, что стою с задранной головой.
   - Вот и все, - сказал Сорокалет. - Один-ноль в нашу пользу. Но игра еще
не кончена.
   Он первым пошел обратно.
   Я за ним.
   Он обернулся.
   - Не тяжело? - спросил он.
   - Нет, - сказал я.
   Мы молчали. Мы оба очень устали. И я не знал, что делать дальше.
   Мы спустились мимо скамейки, где нашли сестру, затем прошли еще ниже, к
дереву, где должны были ждать нас Настасья с Русланом. Но их не было.  Они
уже ушли. Я не беспокоился. Когда рядом Руслан, ей никто не страшен.
   Сорокалет прошел еще несколько шагов, до скамейки под фонарем.
   И сел.
   - Как будто весь день дрова колол, - сказал он. - Давай  сюда  саквояж,
поглядим.
   Мне и самому уже не  терпелось  открыть  саквояж.  Но  я  понимал,  что
Сорокалет больше меня разбирается в таких вещах. Хотя  в  таких  вещах  не
разбирался ни один человек на Земле.
   Сорокалет открыл саквояж, вытащил сверху тугую пластину и положил рядом
с собой на сидение.
   - Очень любопытный тип робота, - сказал он. - Этим мы еще займемся.
   Его пальцы легко, словно ощупывая, бегали по кнопкам на  панели  внутри
саквояжа.
   - Может отнесем завтра в институт кибернетики? - спросил я. - А то  как
бы не сломать.
   - Я осторожно, - сказал Сорокалет.
   Я вспомнил, что он тоже многое забыл за сегодняшний день.  Может  вчера
он  как  великий  изобретатель  разобрался  бы  во  всем,  но  сегодня  он
неполноценный гений. Как и я. Смешно даже, шел к изобретателю, как коллега
к коллеге, чтобы рассказать ему о моей системе  экологической  гигиены,  о
корабле,  который  собирает  грязь,  о  очистителе  воздуха...  и  тут   я
представил этот очиститель воздуха с такой  ясностью,  будто  изобрел  его
только пять минут назад.
   Я не сообразил, что же произошло. Но не удержался и сказал:
   - Кстати, я вам сегодня хотел рассказать о моей системе...
   И я увидел, что Сорокалет смеется.
   - Вы чего?
   - А система будет работать?
   - А почему нет? - спросил я. - Ее принцип прост и надежен...
   - Значит все в порядке, -  сказал  Сорокалет  и  еще  сильнее  повернул
рычажок.
   И в этот момент я вспомнил все и даже представил себе то, о  чем  думал
последние дни и не мог решить.
   - Вот так, - сказал Сорокалет. - Завтра я настою, чтобы  вновь  собрали
Ученый совет. И покажу им, скептикам, где раки зимуют!
   - Ура! - сказал я негромко. - Мы победили.
   - Не обольщайся, -  сказал  Сорокалет.  -  Нам  еще  предстоит  трудная
работа, чтобы убедить скептиков в опасности, которая совсем не исчезла. Мы
не знаем, может на Земле орудуют сейчас и другие ловцы мыслей и чувств.  И
наше счастье, что у нас есть этот саквояж.  Это  называется:  вещественное
доказательство.
   - Правильно! - сказал я. - Без него нам никто бы не поверил. А с ним  -
куда денешься! Вы только не забудьте этого складного инкассатора.  Он  нам
тоже пригодится.
   - Любопытно, - сказал Сорокалет, будто и не слушая меня. - Я все  ломал
себе голову, как они решают, какие мысли им  нужны,  а  какие  нет.  Какие
чувства стоит украсть, а какие можно игнорировать.
   - И что же?
   - Тут есть индикатор интенсивности. Чувств и  мыслей.  Если  содержание
мысли выше определенного уровня,  она  уже  представляет  интерес.  То  же
касается и чувств...
   - А они нас не завоюют? - спросил я.
   - Ото, - сказал Сорокалет, - интенсивность твоих чувств выше нормы.
   - А вдруг они будут мстить?
   - Судя по всему, не завоюют.  Они  избрали  с  их  точки  зрения  самый
рациональный путь. Мысли и чувства - самое ценное в Галактике. Это  добыча
получше всего золота мира.
   Он поднялся и сказал:
   - Пора, коллега. Поздно. Парк уже, наверное, закрыли. Придется вылезать
через забор. Пошли.
   Мы быстро шли по парку. Мы были совершенно одни. Мы все время говорили,
потому что нам было о чем поговорить, несмотря на  разницу  в  возрасте  и
образовании. В одном мы только не сошлись.  Я  был  уверен,  что  с  этими
пришельцами  надо  бороться  как  с  самыми  страшными  преступниками.   А
Сорокалет начал доказывать мне, что как только они поймут, что нас  голыми
руками не возьмешь, мы можем достичь понимания  и  даже  сотрудничать.  Мы
сможем добровольно делиться с ними мыслями и взамен тоже многое узнаем.
   - Нет, - сказал я, когда мы уже подходили к  выходу  из  парка,