Этот  пришелец  -
вполне реальный. И он не каждую мысль тянет, а только ту, что ему нужна.
   - Почему ты так думаешь?
   - А скажите, кто-нибудь еще из ваших коллег жаловался?
   - Нет, никто... насколько я знаю.
   - А я сейчас проверю. У вас двушка есть?
   Сорокалет смотрел на меня с  уважением.  Нет,  он  не  организатор,  он
только мыслитель.
   Я взял у него двушку и мы пошли звонить.  Мы  позвонили  к  нам  в  Дом
пионеров. К телефону подошел Женька Симон.
   - Симон, - спросил я. - С тобой ничего не случилось?
   - В каком смысле?
   - Как твой вечный двигатель работает, ты помнишь?
   - Конечно, - сказал Симон. - Мы делаем бесконечную цепь и в  ее  звенья
вставляем полушария, наполненные водой...
   - Хватит, - сказал я и повесил трубку.
   Потом я обернулся к Сорокалету, который переминался с ноги на  ногу,  и
сказал:
   - Моя версия была правильной. Им нужны не все мысли.
   - Да, разумеется, - сразу согласился Сорокалет. А я  подумал,  как  мне
его жалко. Вот мне куда легче. Пройдет какое-то время, даже если мы  и  не
поймаем этого похитителя, и я снова чего-нибудь изобрету. Ведь у меня  вся
жизнь впереди. А ему трудно.  Он  уже  пожилой,  ему  под  сорок.  У  него
положение, ученики, семинар, на него люди смотрят, а он им ничего ответить
не сможет. Нет, решил я, так я этого не оставлю. Расшибусь, а верну доброе
имя и великие мысли знаменитому изобретателю.
   - Поехали ко мне домой, - сказал я.
   - К тебе? Зачем? Я лучше к себе пойду.
   - Мы возьмем Руслана. Он нам поможет.
   - А кто такой Руслан?
   - Мой лучший друг.



3

   Сорокалет отказался подняться ко  мне.  Я  не  возражал.  У  меня,  как
всегда, беспорядок, который создаю не только я, но и Настасья. Моя старшая
сестра так глубоко влюблена, что забыла, как моют посуду и подметают  пол.
Приходится мне самому, чтобы не было лишних семейных сцен, брать  на  себя
ее обязанности.
   Руслан обрадовался мне, соскучился. Мы все в доме очень заняты. Мать на
работе, Настасья любовью, а я  изобретательством,  и  ему  достается  мало
ласки. Раньше, когда Руслан был щенком, я его  обучал,  надеялся,  что  он
научится считать, к может немного говорить, но все это окончилось неудачей
и потому я занялся другими проблемами.
   - Руслан, - сказал я. - Ты уже большой и умный  пес.  Твои  сопородники
плавают у берегов Ньюфаунленда и спасают рыбаков. Ты же зазря жуешь кости.
Теперь от тебя зависит судьба человечества.
   Руслан склонил большую  черную  печальную  голову,  обидевшись  на  мой
упрек. Но перспектива помочь человечеству  его  утешила  и  он  побежал  к
двери.
   Сорокалет маялся у подъезда и при виде Руслана отпрянул, чуть не упал.
   - Не бойтесь! - сказал я. - Руслан не кусается.
   Сама мысль о том, что можно кусать  другое  живое  существо,  была  для
Руслана настолько же отвратительна, как для меня. Руслан даже ахнул.
   - Руслан,  -  объяснил  я,  -  это  товарищ  Сорокалет.  Он  знаменитый
изобретатель. Его ограбили. Кстати, и меня тоже. Ограбил нас один человек,
который прилетел с отдаленной звезды. Зачем  ему  это  нужно,  мы  еще  не
знаем, но он крадет выдающиеся мысли.
   - А-ф, - негромко ответил Руслан. Этот сдержанный  звук  означает,  что
Руслан в целом проблему осознал.
   - У нас, возможно, есть след этого негодяя, - сказал я.
   Сорокалет смотрел на меня как на сумасшедшего, потому  что  раньше  он,
наверное, не встречал  такого  понимания  между  человеком  и  собакой.  А
Руслан, он ведь большой хитрец, так смотрел на него, будто умеет  говорить
и мыслить.
   Я отвел Руслана к Дому пионеров, но заходить внутрь не стал,  а  прошел
прямо во двор, под окно, из которого выбрался человек  с  саквояжем.  Окно
было на первом этаже, но этаж высокий, я доставал  до  подоконника  только
встав на цыпочки. Руслан, хоть и умный пес, долго не понимал, что ему надо
встать на задние лапы. А Сорокалет, хоть за последние минуты  и  привык  к
Руслану, помочь ему боялся. С громадным трудом я заставил все  же  Руслана
поднять к подоконнику свою тяжелую морду и тут же  Руслан  от  подоконника
отпрыгнул и начал  обнюхивать  землю.  Он  учуял  что-то  очень  для  него
неприятное.
   В тот же момент из окна высунулся Женька Симон, которого  привлек  шум,
поднятый нами.
   - Вы что? - спросил Он.
   Но я не смотрел на Симона, только отмахнулся. Шерсть на загривке  моего
пса поднялась дыбом, верхняя губа изогнулась, открыв клыки. Таким  злым  я
Руслана давно не видел.
   - Старик, - сказал я ему. - Не волнуйся. Возьми себя в лапы. Нам  нужно
его найти.
   Руслан и смотреть на  следы  не  хотел.  Как  будто  они  были  смазаны
нашатырем. Мне пришлось его уламывать как маленького, а это было  нелегко,
потому что Женька Симон вылез из окна и вмешался  в  разговор,  ничего  не
понимая, Сорокалет, который вдруг  поверил  в  способности  Руслана,  тоже
начал уговаривать пса, а ребятишки, которые играли во дворе,  прибежали  и
шумели вокруг.
   Наконец, Руслан сделал мне одолжение и, не скрывая отвращения, пошел по
следу. Я не сомневался, что он правильно взял след, потому что он  никогда
бы не стал кривляться, если бы это был обыкновенный след. Он шел к проходу
в соседний двор и это было хорошо, потому что на улице следы исчезают  под
ногами других людей и тут даже руслановых способностей не хватило бы.
   У прохода в соседний двор я придержал  Руслана  и  твердо  сказал  всем
любопытным, включая Женьку Симона, чтобы они исчезли. Эти  уговоры  заняли
еще минут пять. Но в конце концов мы остались втроем.
   Мы пересекли двор и следы привели нас к небольшой двери в желтом старом
доме. Дом был велик и я никак не мог сообразить, что это такое. Дверь была
приоткрыта и мы вошли  в  нее.  За  ней  был  полутемный  коридор.  Руслан
заволновался и я понял,  почему:  в  коридоре  царили  различные  съестные
запахи. Даже мне они напомнили о том, что я забыл пообедать, а представьте
себе  положение  голодного  Руслана  с  его   чувствительным   нюхательным
аппаратом. Но мы преодолели эти соблазны и пошли дальше.
   Руслан потянул меня вверх по небольшой лестнице,  освещенной  маленькой
лампочкой без абажура. В этот момент с дальнего конца  коридора  показался
человек в голубом халате, который нес, прижав к животу, ящик с редиской.
   - Эй! - крикнул он. - Вы что здесь делаете? Сюда нельзя.
   - Скорей, - шепнул я Сорокалету, который хотел было начать объяснения с
тем человеком. Я надеялся, что ящик помешает ему преследовать нас.
   И  в  самом  деле,  обернувшись  с  лестницы,  я  услышал,   как   шаги
преследователя остановились. Сейчас он думает, понял я, поставить ящик или
забыть о нас.
   Дальше я не слушал. Руслан, рыча как отдаленный гром, тащил меня вверх.
Потом  мы  промчались  каким-то  коридором,  проскочили  еще  один  пролет
лестницы. Я всей спиной ощущал  тяжелое  дыхание  Сорокалета,  который  не
привык  бегать  по  лестницам.  Затем  была  еще  одна   дверь,   которая,
распахнувшись, вывела  нас  в  куда  более  широкий  и  хорошо  освещенный
коридор, с ковровой дорожкой на полу. По обе стороны шли одинаковые  двери
с номерами на них. А в дальнем конце коридора,  удивленно  подняв  голову,
сидела за небольшим столом полная женщина.
   Именно к ней нас и волок неудержимый Руслан.
   Женщина грозно поднялась нам навстречу.
   - Что-то будет, - сказал я.
   Женщина, судя по ее виду, ничего и никогда не боялась,  так  что  перед
Русланом она не отступит.
   Но я не мог ничего  поделать.  Ни  остановить  Руслана,  ни  остановить
женщину.
   И только буквально натолкнувшись на нее, Руслан затормозил.
   - Так, - сказала женщина. - Значит бегаем?
   - Простите, - сказал я. - Мы только на минутку. Нам надо  найти  одного
человека. Мы найдем и уйдем.
   - Проживание с животными, - сказала женщина, - строго запрещается.
   - Но мы не  проживаем.  Мы  не  собираемся  проживать,  -  сказал  я  и
обернулся к Сорокалету за поддержкой. Хотя уже понимал,  что  в  житейских
ситуациях Сорокалет - плохая опора.
   - Мы сейчас, - завякал мой великий коллега. - Мы только  одну  минутку,
мы не знали.
   Прозвучали эти слова так неубедительно, что я бы на месте  той  женщины
решил,  что  мы  собираемся  украсть  у  нее  шариковую  ручку.  Даже  мой
неустрашимый Руслан оробел. Он мог бы встретить грудью  пятерых  бандитов,
но когда женщины разговаривали с  ним  таким  тоном,  моему  псу  хотелось
поджать хвост и уйти под диван.
   - И вообще, - голос женщины катался по коридору, как паровоз, - как  вы
сюда проникли?
   - Снизу, - сказал я покорно. - Через кухню.
   Я первым из всех догадался, что мы попали  в  гостиницу  "Мечта"  через
задний  ход.  Я  часто  проходил  мимо  этой  гостиницы,  но   как-то   не
задумывался, что сзади она выходит прямо к нашему Дому пионеров.
   - Если вы сейчас же не покинете помещение, - сказала женщина...
   Но завершить свою фразу она не  успела,  потому  что  Руслан  нас  всех
перехитрил. Оказывается, он только притворялся, что перепугался.  В  самом
деле он вертел носом, и обдумывал следующий ход. Неожиданно он рванул так,
что я выпустил поводок, на полусогнутых лапах проскользнул мимо дежурной и
подбежал к двери номер 26. Перед  дверью  он  сделал  стойку  и  два  раза
гавкнул так, что даже женщина оробела.
   - Вот видите, - сказал я, воспользовавшись паузой. - Собака  служебная,
знает, кого искать. Вы мне лучше ответьте, куда делся  тот  подозрительный
гражданин с черным саквояжем?
   Я понимаю, что ростом я не вышел и голос у  меня  тонкий,  но  ситуация
была такая необычная, что дежурная тоже растерялась.  Представьте  себе  -
прибегают два странных человека с громадным водолазом и громадный  водолаз
делает стойку именно у того номера, где живет человек с саквояжем.
   - Вы имеете в виду Григорянца? - спросила женщина.
   - Именно его, - ответил я.
   - Так он выписался.
   -  Давно?  -  у  меня  как  оборвалось  все.   Неужели   после   такого
замечательного подвига Руслана мы окажемся ни с чем?
   - Да только что. Вы его, наверное, внизу догоните. Только  попрошу  мне
сначала показать документы. По какому такому праву вы меня спрашиваете?
   Дежурная опомнилась и если продолжать с  ней  разговор,  она,  конечно,
снова  перейдет  в  наступление.  Так  что  планомерное  отступление  было
единственным выходом.
   Теперь у нас было еще одно звено в цепочке  тайн  -  имя,  под  которым
владелец саквояжа находился в Москве.
   Но имя само по себе мало  что  значило.  Если  человек  умеет  воровать
мысли, то уж, наверное, он умеет и подделать паспорт.
   Мы  сбежали  вниз,  в   холл   гостиницы.   Там   дремали   в   креслах
командировочные в ожидании места. Они поглядели на нас с любопытством.  Но
куда больше удивился швейцар в синем мундире.
   - Как так? - спросил он. - Вы же не входили.
   - Неважно, - сказал Сорокалет, который постепенно осмелел. -  Мы  здесь
по делу.
   - Скажите, пожалуйста, - сказал я,  удерживая  Руслана,  который  вновь
взял след и тянул меня к  двери.  -  Такой  незаметный  человек  с  черным
саквояжем не выходил только что? Он у вас прописан под кличкой Григорянц?
   - Григорянц? - наше появление было таким неожиданным,  что  швейцар  не
стал выяснять, как мы сюда попали. Он послушно начал перебирать  пропуска,
которые выдают тем, кто уезжает из гостиницы, чтобы  они  не  захватили  с
собой случайно полотенце или ночной столик. Бумажка с  фамилией  Григорянц
была с самого верха.
   - Только что покинул, - сказал швейцар.
   - Куда он пошел?
   - Да только что, - сказал швейцар. - Еще такси не успел поймать.
   Руслан тянул меня изо всех сил и  я  не  успел  дослушать  швейцара  до
конца, как оказался на улице.
   И увидел, как к тротуару подъехала зеленая "Волга" и незаметный человек
с черным саквояжем сделал шаг к ней, потому что машина приехала за ним.
   - Стойте! - крикнул Сорокалет,  узнавший  грабителя.  -  Никуда  вы  не
уедете.
   Как только он увидел похитителя, он сразу изменился. Куда-то делась его
робость и неуклюжесть. Он даже обогнал Руслана в первым  настиг  владельца
саквояжа.
   Тот резким движением спрятал саквояж за спину и  совершенно  неожиданно
для меня завопил:
   - Милиция!
   Вы можете вообразить любую сцену, но чтобы пришелец, похититель мыслей,
звал на помощь милицию - это выше понимания. Можно было бы рассмеяться, но
никому смеяться не хотелось. Меньше всех - мне, потому что  я  увидел  то,
что другие не заметили: шофер машины, чем-то очень похожий  на  похитителя
мыслей, поднял руку и в руке его было черное. Блестящее. Это был пистолет.
   Честно говоря, я только потом сообразил, что то пистолет. Но я вцепился
в поводок Руслана и закричал Сорокалету:
   - Обратно! Ложись!
   Но, конечно, Сорокалет меня  не  понял.  Он  настиг  похитителя  в  тот
момент, когда похититель вваливался спиной в открывшуюся дверь машины.  Но
тогда же к машине прибежал и милиционер.
   Не знаю, откуда он прибежал. Это был молодой, серьезный милиционер,  но
я ему не обрадовался. Мне почему-то показалось, что  милиционер  -  из  их
компании, тоже перевертыш.
   Милиционер профессионально оценил обстановку. Он сразу сказал мне:
   - Убрать собаку!
   А сам уже подхватил за плечи Сорокалета и оттащил его от машины.
   - Что происходит?
   Я сразу ответил:
   - У него пистолет, - и показал на шофера.
   Милиционер не то, чтобы  вздрогнул,  но  насторожился,  подобрался  как
перед прыжком. Все его внимание переключилось на шофера.
   А тот спокойно открыл дверь машины с правой стороны - он сидел у  самой
двери, как бы скользнул в нашу сторону от руля,  -  и,  вылезая,  протянул
милиционеру пистолет рукояткой вперед. А другой  рукой  полез  к  себе  во
внутренний карман.
   Милиционер сразу успокоился. Ясно было, что это не  преступники.  Зачем
преступникам так быстро и спокойно отдавать пистолет?
   Сорокалет смотрел на пистолет с удивлением мальчишки.
   Милиционер взял пистолет и протянул другую руку вперед. Шофер вложил  в
нее удостоверение. И вся эта сцена была такой  спокойной,  даже  солидной,
что меня вдруг посетила странная мысль: а вдруг мне только показалось, что
у меня украли изобретение? И в самом деле всю эту дикую  историю  придумал
Сорокалет? Вдруг он не очень нормальный.
   Пока милиционер читал удостоверение,  кося  глазом  на  машину,  второй
человек, тот самый, с саквояжем, тоже достал удостоверение и тянул его, не
вылезая из машины.
   Милиционер заметил его движение  и  взял  удостоверение  той  рукой,  в
которой был пистолет. Я понял, что в удостоверении написано что-то  такое,
что успокоило милиционера.
   И эту тайну разрешил  похититель,  который  неожиданно  тонким  и  даже
дрожащим как от обиды голосом, сказал:
   - Работать не дают. Инкассаторы мы, выручку принимаем. А тут  хулиганы.
Может грабители. Вот, посмотрите.
   Похититель щелкнул замками саквояжа и тот приоткрылся. И я увидел,  что
в нем аккуратными  пачками  лежат  деньги.  Похититель  тут  же  захлопнул
саквояж. Милиционер кивнул,  возвратил  ему  удостоверение,  отдал  честь,
потом вернул второму удостоверение и пистолет.
   - Ясно, -  сказал.  -  Продолжайте  работать.  А  этими  товарищами  мы
займемся.
   Эти товарищи - это мы с Сорокалетом, - понял я. И наше дело  плохо.  Мы
не только родных мыслей лишились, но сейчас нас арестуют за  нападение  на
инкассаторов.
   Надо было взять себя в руки и быстро думать. И  при  этом  держать  как
следует Руслана, который просто с ума сходил от негодования - так  ему  не
нравился похититель мыслей.
   Только бы мне все  не  испортил  Сорокалет,  который  не  умеет  решать
житейские проблемы.
   Милиционер смотрел  уже  на  меня.  В  глазах  у  него  отражалась  моя
печальная судьба.
   Я кинул взгляд по сторонам. Сорокалета нигде не было.
   Вы не представляете, какое счастье охватило меня.  Сорокалет  висел  на
мне мертвым грузом. А если он догадался в суматохе скрыться,  считайте,  я
спасен, уж с милиционером я справлюсь.
   - Этот где? - спросил милиционер. - Сообщник где?
   - Ну мы поехали, - сказал весело шофер. - Вы уж разбирайтесь, сержант.
   - Поезжайте,  -  сказал  милиционер.  Сейчас  его  интересовали  только
преступники. - Куда второй делся?
   К счастью, дело клонилось к вечеру, улица это не  самая  людная,  да  и
борьба с похитителями мыслей заняла слишком  мало  времени,  чтобы  успела
собраться  толпа.  Так  что   немногочисленные   прохожие,   задержавшиеся
неподалеку, ничем помочь милиционеру не смогли  -  и  понятно  -  они  все
смотрели на машину, а не на Сорокалета.
   - Дяденька! - завопил я жалобно. - Я-то при чем?
   - Это мы не  здесь  будем  разбирать.  -  Милиционер  оглядывал  улицу,
соображая, куда мог деться Сорокалет.
   -  Дяденька!  -  это  слово  "дяденька"  употребляют  беспризорники   в
кинофильмах и я полагал, что оно - самое жалкое из возможных  обращений  к
официальному лицу при исполнении обязанностей.  Я  даже  постарался  стать
меньше ростом, подогнул колени и сгорбил плечи. - Я же с собачкой гулял, а
они как побегут! А Руслан испугался, вырывался,  а  он  служебный,  он  не
понял. Он думал, что преступники, а может думал,  что  играют...  я  здесь
живу, я с собакой погулять пошел...
   Ныл я так жалобно и вид у меня был такой  инфантильный,  что  в  сердце
милиционера начали зарождаться сомнения. Но все же он должен был принимать
меры, а я был единственным возможным объектом этих мер.
   И тут мне сказочно повезло. Неподалеку возникла Анна  Дмитриевна,  наша
соседка по этажу. Она меня не очень любила,  потому  что  боялась,  что  в
своей изобретательской деятельности я обязательно  спалю  весь  дом  и  ее
драгоценную рухлядь в первую очередь.
   - Коля! - воскликнула она трагическим голосом. - Что ты еще наделал? Вы
с Русланом кого-то искусали?
   Руслан даже ахнул от негодования.
   Появление Анны Дмитриевны было счастливым выходом и для милиционера.
   - Вы знаете этого мальчика? - спросил он.
   - Этот мальчик сведет меня с ума, - заявила Анна Дмитриевна. - Сплошные
опыты. Сплошные взрывы. Я совершенно не представляю, чему их учат в школе!
Хорошая семья, все работают, учатся, но никакой  организованности.  А  что
случилось?
   Милиционер не стал рассказывать ей, что случилось.  Я  думаю,  к  этому
времени он и сам уже не очень представлял, что случилось. Но в присутствии
Анны Дмитриевны он записал мои данные, адрес и телефон. А затем  отпустил,
сказав строго, что за  собакой  надо  следить  и  вообще  для  прогулок  с
собаками есть специально отведенные постановлением Мосгорисполкома места.
   Я был со всем согласен и даже согласился пойти  домой  вместе  с  Анной
Дмитриевной, чтобы милиционер видел, какой послушный и тихий  мальчик  ему
попался.
   Так что домой мы возвратились без приключений.



4

   Дома мной овладели тревожные мысли. Если тот человек был в  самом  деле
инкассатором, то что он делал в нашем Доме пионеров? Это - не банк. К тому
же разве инкассаторы выходят через окно? Нет, наша версия остается верной.
Инкассатору не к чему жить в гостинице под фамилией Григорянц. И уж если я
мог ошибиться, то Руслан никогда бы не ошибся.
   - Русланчик, - спросил я. - Тот человек с  саквояжем,  он  обыкновенный
инкассатор?
   Руслан ответил таким рыком, что любой лев бы ему позавидовал.
   Нет, он тоже не верил.
   И запах у него был неземной. Я уж отлично  знаю,  как  Руслан  идет  по
следу. Бывает ему след нравится, бывает неприятен. Но чтобы след вызвал  у
него такое отвращение, этого еще никогда не было.
   Размышляя так, я прошел на кухню, накормил Руслана, сам поел.
   Я был в полном тупике. Сорокалет пропал, похититель пропал. К  тому  же
он оказался не один. А сколько их всего?  Может  Земле  угрожает  страшная
опасность? Может быть, скоро у всех у нас украдут мысли и будем мы  ходить
как идиоты. Может пойти в академию наук? И искать  там  человека,  который
согласится  меня  выслушать.  Как