ько  усугубляли
    недоброжелательство к нашему семейству.

    В  повседневной  жизни  эти трогательные крошки совсем не очаровательны.
    День  они проводят в сладком сне, а с наступлением темноты выбираются из
    клетки  и  бегают  по  комнатам,  поливая полюбившиеся им предметы едкой
    мочой  и  посыпая  пол козьими орешками. Потом повисают в фантастических
    позах  на  шторах  или люстре. Ни в какие контакты с нами, их хозяевами,
    они  вступать  не  желают.  Никаких  поглаживаний  или  прикосновений не
    выносят.  Зубы  у  них острые, мелкие и многочисленные, к тому же на них
    всегда  остаются  остатки  пищи - укусы лориков не заживают неделями. Не
    зря  индусы  в  Майсоре  считают  их  ядовитыми. Никакой благодарности к
    людям  они  не  испытывают,  никого  не  узнают - а стоило бы. Свободное
    время   мы  проводили  на  Птичьем  рынке  или  в  кабинетах  директоров
    зоомагазинов  (с  приношениями)  -  ведь  лорики  питаются  лишь  живыми
    насекомыми,  а  попробуй  обеспечить  их  кормом в Москве в разгар зимы.
    Тараканы,  правда,  дома  вывелись,  но  мучные  черви  расползались  по
    квартире,  а в укромных уголках стрекотали разбежавшиеся сверчки. Притом
    лорики   патологически   трусливы,   и   даже   я,   отлично  изучив  их
    эгоистический  характер  и спесь, происходящую от сознания того, что они
    -  древнейшие  млекопитающие  Земли,  зачастую  терялась, встретившись с
    ними   взглядом,   -   они  делали  вид,  что  знают:  я  их  специально
    откармливаю,  чтобы сожрать. Если не сегодня, то на той неделе. Наконец,
    последняя  беда  -  мы  даже не могли вечерами вместе куда-нибудь пойти.
    Кто-то  должен  был  дежурить  дома,  чтобы проводить вечернюю кормежку.
    Сидишь,  читаешь  вечером,  а  краем  глаза видишь, как беззвучно, тенью
    скользит  по  полу  паук,  приподняв  шерстяную  попку.  И косит на тебя
    глазом.  Знает,  стервец,  ведь второй год вместе живем, что я не трону,
    но  стоит  пошевелить  головой  -  и  он  замирает  в  диком  ужасе, как
    кататоник, а затем, избрав оптимальный вариант спасения, несется за штору.

    А  в  прошлом  году  мы  не  выдержали. После некоторых (до определенной
    степени  лицемерных)  переживаний  мы  согласились отдать их одной милой
    одинокой  девушке  лет  пятидесяти, которая живет в отдельной квартире с
    кошкой,  собакой  и  двумя  собственными лемурами. Причем живет она не в
    Москве,  а  в  Киеве.  Сначала  мы  даже  скучали по лорикам, и я как-то
    полгода   назад   согласилась   на   совершенно   ненужную   и  муторную
    командировку  в Киев для того, чтобы увидеться с лемурами. Один из них к
    этому  времени  умер.  Второй  меня не узнал, но опасливо принял из моих
    пальцев жирного мучного червя - скромный дар московских друзей.

    Простите,   Виктор   Сергеевич,   что   забыла   о  краткости  -  сестре
    эпистолярного  жанра,  а написала эссе на тему "Содержание тонких лори в
    домашних условиях". Все. Перехожу к делу, то есть к галлюцинациям.

    Несколько   ночей   назад  я  сидела  на  диване,  читая  посредственную
    диссертацию  и  размышляя  о  том, как бы отказаться ее оппонировать, не
    обидев  смертельно  автора.  Вдруг  вижу  краем глаза медленно бредущего
    через  комнату  лорика.  Лорик заметил мой взгляд, замер, прижав к груди
    сложенную  в  кулачок ручку, сжался от ужаса. И исчез. Я протерла глаза,
    поняла,  что  заработалась,  -  еще немного и придется идти к психиатру.
    Прошло  еще  два  дня. И снова ночь, я сижу на диване, а посреди комнаты
    (на  этот  раз  я  почему  то  глядела  именно  в  ту  точку)  возникает
    перепуганный   лорик   и   хлопает  глазищами.  Я  вижу  его  совершенно
    явственно,  до  последней  шерстинки.  Расстояние  от  силы два метра. В
    ужасе,  что  его  застукали,  лорик  пускает  лужицу  и  растворяется  в
    воздухе.  Еще  одна  галлюцинация?  Как  бы  не так! Лужица-то осталась.
    Клянусь  всем  святым,  лужица  осталась.  Я ее вытерла тряпкой и только
    потом поняла, что это сверхъестественно.

    Вот  тогда  я  и  решилась  Вам  написать.  Вы  всегда  были  терпимы  к
    странностям  человеческой  психики и по крайней мере искали рациональное
    объяснение иррациональным явлениям. Вам кое что удавалось.

    Пожалуйста,   дорогой   Виктор   Сергеевич,   не  оставьте  меня  своими
    молитвами,  бросьте  снисходительный  профессорский взгляд на мою жалкую
    судьбу и подумайте, что бы это могло быть?

    Кстати,  я не удержалась позвонила в Киев, к новой владелице лориков. Та
    мне  с  прискорбием  сообщила, что наш последний лемур умер за неделю до
    описанных  мною  событий. То есть вернуться домой, подобно заблудившейся
    кошке, он не мог.

    Остаюсь Ваша преданная ученица.
    Калерия.

    II
    19 января 1978 г Москва

    Дорогая Римма!

    Все   собиралась  тебе  написать,  но  ужасно  много  работы.  Наша  зав
    лабораторией,   Калерия  Петровна,  я  тебе  о  ней  писала,  совершенно
    посходила   с   ума.  Нет,  лучшс  работать  под  руководством  мужчины,
    современные  мужчины  куда мягче и отзывчивей, а я к тому же умею с ними
    обращаться.  Но  в  других  отношениях  наша  Калерия  не  самый  худший
    вариант,  она  за  собой  следит и некоторым еще нравится. По какой ужас
    дожить  до  тридцати  с лишним лет и так ничего в жизни и не увидеть! Hу
    ладно,  хватит  о  работе.  Ты  меня  спрашивала  как  складываются  мои
    отношения  с  Саней  Добряком.  Отвечаю:  сложно.  И  по  моей  вине.  Я
    недостаточно  к нему внимательна и даже позволяю насмехаться, чего он не
    выносит.  Позавчера  я  разрешила  ему  пригласить  меня  в  кино, а там
    встретился  некий В (так, случайность моей бурной молодости). Он со мной
    поздоровался,   а   у  меня  не  было  причины  его  игнорировать.  Саня
    взбеленился  и  всю дорогу до дому дулся. Даже смешно, какие наивные эти
    мужчины!  Разве  я виновата в моей наружной привлекательности? Чтобы его
    еще  позлить,  я не разрешила ему меня поцеловать на прощание. Теперь он
    со  мной  не  разговаривает.  Конечно,  я  могу вернуть наши отношения в
    норму  одним  взглядом,  но  не  собираюсь  этого  делать. В принципе он
    должен  понять,  что  существует масса претендентов на мою душу. А ему я
    делаю одолжение. Ты меня понимаешь?

    Как  твои  дела?  Я  вчера  по телеку смотрела, что у вас жуткая погода.
    Боюсь,  как  бы  не  случилось  снова наводнение. Хотя это наверно очень
    интересно  -  наводнение?  Мы  бы  с  тобой гоняли на катере по улицам и
    спасали  женщин  и  детей.  У  вас  столько  моряков,  что я иногда тебе
    завидую,  хотя  у  меня  больше  склонности  к  ученым.  В  них,  даже в
    начинающих, как Саня, есть серьезность и внутренний ум.

    Прости  что  кончаю  писать -пришла Калерия, не выспалась, глаза опухли,
    наверно  опять ночью трудилась - нелегко женщине в науке! Сейчас она уже
    глядит  на меня косо - чего я нс работаю? Сейчас, моя дорогая начальница
    сейчас...

    Целую, скоро напишу продолжение.
    твоя верная подруга
    Тамара

    III
    Ленинград 24 января 1978 г

    Дорогая Лерочка!

    Порой  мне  трудно  представить  себе,  как  Вы руководите лабораторией,
    пишете   докторскую,   делаете   открытия...   Вы  для  меня  (стойкость
    стереотипов   родительского   восприятия)   всегда   девчушка,   впервые
    накрасившая  глазки  и этим начавшая новую студенческую жизнь. Вы сейчас
    возмутитесь  и  скажете,  что и сегодня Вы не стары по прежнему красивы,
    вернее,  куда  красивее  -  женщины  Вашего типа расцветают на четвертом
    десятке.

    Я    вернулся   вчера   из   Штатов,   где   отсидел   свои   старческие
    представительские  дни  на симпозиуме, состоявшем из подобных мне старых
    грибов,  которых  стараются  держать  подальше от настоящей науки, чтобы
    они чего там не натворили.

    Письмо  меня  Ваше  обрадовало  и позабавило. Вы очень мило описали этих
    лсмуров  я даже залез в Брэма, но тот о них знал немного. Зато у Даррела
    я  нашел  описание  подобной  зверушки.  Даррел пишет, что тонкие лори в
    настоящее  время  очень  редки  и  напоминают  ему боксеров, потерпевших
    сокрушительное  поражение  на  ринге.  Эффект достигается темным ободком
    шерсти вокруг глаз и общим скорбным выражением физиономии.

    Знаете  Лерочка,  я  глубоко  убежден  в  трезвости и устойчивости Вашей
    психики.  Так  что давайте отложим галлюцинации в сторону. Вы сами в это
    не верите, к тому же галлюцинации не дают луж на паркете.

    Разумеется,  можно  придумать целый ряд внешне соблазнительных гипотез в
    основном  оптического  характера,  однако  меня  самого более иных греет
    собственная  давнишняя мыслишка. Она почти вымерла во мне за неимением к
    ней  подтверждающих  фактов, а вот Вы написали - что то щелкнуло в мозгу
    и пошли крутиться колесики. Со скрипом, разумеется.

    Когда  то  очень  давно  я  натолкнулся  в  записках одного натуралиста,
    работавшего   с   рептилиями   в   Уганде  на  странное  замечание.  Ему
    приходилось  наблюдать  как  один  из видов эндемичного и крайне редкого
    полоза  обладает  странным  свойством  объяснения которому не нашлось. В
    случае   крайней  опасности  он  исчезает,  практически  растворяется  в
    воздухе,  и  возникает  вновь через несколько секунд (или минут). Никто,
    разумеется,  не  обратил внимания на эту чушь и прошла она незамеченной,
    да  и сам наблюдатель не настаивал на своем открытии. Тогда я задумался:
    что  же  случается  с  полозами  при  условии,  если  они  в  самом деле
    исчезают?  Значит  они  перемещаются.  Куда?  Давайте,  сказал  я  себе,
    пофантазируем,  благо  никто  не знает, насколько мы легкомысленны. Есть
    два  пути  перемещения  - в пространстве и во времени. И еще неизвестно,
    какой  из путей более антинаучен. Полозы, помню, исчезали из террариума,
    то  есть  мгновенно  преодолевали неодолимую для них преграду. Возникали
    они  вновь  внутри замкнутого пространства. И знаете, Лерочка, мне тогда
    больше  понравилась  вот  такая  мысль,  а  что  если  эволюция когда-то
    снабдила  некоторых  из  беззащитных ее созданий удивительным механизмом
    спасения  от  опасности?  Она  ведь  очень изобретательна, эта эволюция!
    Допустим,   существует   некоторая  корреляция  между  уровнем  нервного
    состояния  особи  -  степенью  опасности - и физическим выражением этого
    "эскапизма"?  В  мгновение смертельной угрозы особь совершает мгновенный
    переход  по оси времени, скажем, в будущее. Преследователь теряет жертву
    из  виду,  удаляется  по своим делам, и тогда наша несостоявшаяся жертва
    благополучно  возвращается на место. Невероятно? Да, я тоже так подумал.
    А  подумавши,  перешел  к  иным,  куда более вероятным проблемам. Хотя и
    планировал  потратить  какое-то  время  на  проверку  своей  сумасшедшей
    гипотезы.  Я  даже  хотел  поискать  себе подопытных кроликов - каких-то
    существ,  давно  застывших  в эволюции - реликтов животного мира, притом
    не  имеющих  сильных  челюстей.  Кстати,  лемур,  точнее,  тонкий лори -
    идеальный  объект  для  таких  опытов.  Почему он не вымер, почему он не
    съеден  поголовно за последние несколько миллионов лет? Бегать быстро он
    не  умеет,  огрызнуться  толком  не  может,  днем  вообще  плохо видит и
    полностью беззащитен.

    И  вот.  представьте  себе,  проходит  много  лет, и я получаю письмо от
    любимой  ученицы,  которая,  оказывается,  наблюдала  явление,  в чем-то
    схожее   с  тем,  над  которым  я  размышлял.  Только  на  другом  конце
    "телефонной  линии".  У  вас  лемур,  которого уже давно нет, возникает.
    Возникает    реально.    И   исчезает.   Соблазнительное   подтверждение
    сумасшедшей гипотезе (за неимением иных подтверждений).

    Впрочем,  Вы можете игнорировать бред старика. Давайте считать, что мы с
    Вами побаловались сказками.

    Передавайте  привет  Вашему  уважаемому семейству. Надеюсь увидеть Вас в
    Питере на биофизической конференции в марте. Выкроите неделю?

    Ваш старый, легкомысленный поклонник
    В Кострюков

    IV
    12 апреля 1978 г.

    Римуля, здравствуй!

    Ты,  наверно, меня совсем забыла. И правильно сделала. Скоро уже "яблони
    в  цвету",  а я даже в парикмахерской не была месяц, полный обвал! Тут у
    меня  деньрождение  было,  двадцать  лет,  дата!  А  я вспомнила об этом
    только  днем  -  мать звонит в лабораторию, какие, говорит, у тебя планы
    на  вечер,  гости  к  тебе  придут  или  сама умотаешь? И меня тогда как
    веником  по  голове  трахнуло!  Ты  знаешь,  что мой Саня похудел на три
    кило? Такая жизнь, как говорят французы.

    И  все  из за нашей Калерии. Она, конечно, озверела. Есть плановая тема,
    есть  задачи, стоящие перед нашей наукой, а мы занимались чем? Мы искали
    по всей стране лемуров.

    Ты,  конечно,  не знаешь, что такое лемур. Лемур - это очень первобытный
    зверь,  почти  вымер, только в тропических странах еще обитает. Похож на
    алкоголика  и  всегда  спит,  но вообще-то он лапочка. Мы раздобыли даже
    двух,  но  кормить  я их не буду - умру, но не буду - они червяков жрут!
    Живых!   К   нам  Калерин  учитель  приезжал,  такой  толстый  профессор
    Кострюков  из Ленинграда, он, по-моему, в Калерию тайно влюблен, даже не
    приходит  в  лабораторию  без  цветов.  Я  сказала  Сане:  учти, если не
    воспользуешься  опытом,  уйдешь  в  отставку.  А  он мне вчера букет роз
    приволок,  рублей  на  десять,  даже  страшно,  как он теперь до получки
    доживет,  но я была искренне тронута его поступком, хоть и по подсказке.
    Я  думаю,  что  в  Сане есть ко мне настоящее чувство. А ты как думаешь?
    Кострюков  и  мне  глазки  строил, но я на такого мамонта ноль внимания,
    хотя  у  него  страшная  пробивная  сила. Он где-то денег нам достал, на
    нас,  по-моему,  пятнадцать  других  институтов работают, телефон вообще
    оборвали,  а от этих лемуров запах, я тебе скажу, не позавидуешь. Хорошо
    еще  мне один поклонник (я тебе о нем не писала, потому что он не больше
    чем  летучий  эпизод)  в  свое  время  подарил  флакон французских духов
    "Клима"  (знаешь, сорок рублей за бутылочку?), и я себя поливаю изо всех
    сил.  А  Кострюков  пришел  как-то  с одним шизованным химиком и говорит
    ему:   "Это  наш  бездумный  прекрасный  цветок  по  имени  Тамара,  она
    употребляет  только духи фирмы "Клима". Представляешь, в таком возрасте,
    а  по  запаху  духи  определяет? С ним надо осторожно, ой как осторожно!
    Он,  в  общем, представительный мужчина и хорошо сохранился только я его
    в  тот  же  день  обрезала.  Он  ко  мне оборачивается и просит, чтобы я
    сбегала  в  лабораторию к Лившицу и взяла там культуры. А я ему отвечаю:
    "Я  не  девочка  на  побегушках".  Пришлось  ему мой ответ проглотить не
    запивая.  Хотя,  надо сказать, что я здесь окружена таким вниманием, что
    буквально  хожу  по  пропасти во ржи. А на прошлой неделе они приволокли
    откуда-то   дохлого   лемура  -  Санечку  посылали,  бедненького  моего.
    Праздник  был,  словно это живой тигр. Сбежалось тридцать докторов наук,
    и  все  на  него  смотрели, а потом, как у нас в науке водится, изрезали
    его   на  мелкие  кусочки  и  гудбай,  пташка!  А  ведь  притом  кому-то
    приходится  волочить плановую работу, ее никто с нас не снимал. В общем,
    я за свою жалкую сотню вынуждена сворачивать горы изящными пальцами.

    Но  ничего,  научный  прогресс  -  это движущая сила. И я не посторонний
    человек  в  науке. Найдем в крови лемуров "фактор Т" и сделаем небольшой
    переворот  в естествознании (и в физике, разумеется). Я тебе еще напишу,
    когда  будет  время.  Ты  не  собираешься  в  Москву? Я бы показала тебе
    Кострюкова.  Он  бы  тебе  понравился. Кстати, Саня к нему меня ревнует.
    Без всяких оснований.

    Обнимаю тебя, верная подруга
    Тамара.

    V
    Москва 19 10 1978

    Здравствуй, Артур!

    К  сожалению,  фирменных  джинсов  я  тебе пока не нашел, но стараемся и
    добьемся,  будь  спокоен,  походи  пока  в болгарских. С твоими внешними
    данными ты и без модного оформления сойдешь за кинозвезду.

    Приехать  пока  к  тебе не могу. Дела не пускают. У нас последние месяцы
    прошли  в  спешке  и  аврале.  Моя  начальница  вбила себе в голову одну
    бредовую  идею,  которую  я тебе, старик, не буду излагать, все равно не
    усечешь.  Мы с помощью дружественных нам научных учреждений пытались эту
    идею  воплотить. Вчера у нас был небольшой праздник. Есть предположение,
    что  одно  вещество,  назовем  его  условно "фактор Т": "Т", разумеется,
    латинское,  значит  "временной",  -  нам удалось синтезировать. Если все
    пойдет  как надо, то нам посыпятся с неба премии и поздравления, Калерия
    (это  моя начальняца) защитит докторскую, я пойду в аспирантуру, если не
    получу  собственную  лабораторию  (чем  черт  не  шутит!),  а наш старик
    Кострюков станет академиком. Такие мои предварительные расчеты.

    Ты  спрашиваешь  меня  о  личной  жизни. Ответить трудно. Как ты знаешь,
    есть  у  нас  в  лаборатории  одна  девчонка,  по имени Тамара, ангел по
    внешности,  но дьявол по характеру. Я ее давно раскусил и делаю вид, что
    радуюсь  ее закидонам. У этой Тамарочки далекие планы - подцепить себе в
    мужья  доктора  наук, но пока что доктора в загс не спешат, и она держит
    меня  в  стратегическом резерве. Я не спорю. Если она будет держать меня
    долго,  я  могу  перегруппировать  свои  войска  и  начать наступление в
    другом  направлении.  Берегитесь,  женщины,  старший  лаборант Александр
    Добряк  не  лемур,  а  лев (лемуры - такие зверьки, с которыми мы теперь
    работаем).

    Ну ладно, привет, я пошел гореть на научном фронте!

    Привет Валентине и Коське.
    Александр

    VI
    23 января 1979 г Москва

    Дорогой Виктор Сергеевич!

    Дела  наши совсем плохи, дальше некуда. Боюсь, что мы проигрываем битву.
    Вчера  Космодемьянский  вызвал  меня  к себе и осторожно намекнул на то,
    что  нашу  тему  закрывают.  Вы  знаете, что его осторожность граничит с
    осторожностью  бульдозера.  Так  что  настроение поганое. Да, я понимаю,
    что  наша  тема  не  профилирующая для института, выход в ближайшие годы
    малореален,   и   для   народного   хозянства  фактор  Т  вряд  ли  даст
    положительный  эффект  в текущей пятилетке. Но все равно я была взбешена
    поведением  Космодемьянского  и  высказала  ему все, что думала. Если он
    меня  не  уволит,  значит  все таки наука дороже ему личных отношений со
    взбалмошными бабами.

    Так   что  Вы  мне  нужны  сейчас  и  очень  нужны  в  качестве  тяжелой
    артиллерии.  Позвоните  в  Президиум,  а? Мне Иван Семенович сказал, что
    без вашего личного разговора с Дитятиным вряд ли что удастся пробить.

    Новостей  мало.  Да  я  Вам  писала о них на прошлой неделе. Тринадцатая
    серия  с  белыми  мышами  дала  отличный  нулевой результат, хотя Мямлик
    (помните,  это  тот черный крупный лорик, которого мы получили из Праги)
    дал  три  исчезновения подряд. Ваш друг Саня Добряк остался позавчера на
    ночь  в  лаборатории,  чтобы  не  упустить  Мямлика, если тому захочется
    возвратиться обратно. Но, по-моему заснул, в чем не желает признаться.

    Ваша  прекрасная  Тамарочка  принесла  ему  термос  с  кофе,  который по
    рассеянности  посолила. Даже любовь Сани к Тамарочке не смогла заставить
    нашего героя испить этой живительной влаги.

    Ну ладно я о