ой.
     - Ни один тигр не уходил живым  от  выстрела  молодого  магараджи,  -
возразила Татьяна.
     Татьяна где-то потеряла пластырь. Весь лоб у нее был в крови.  Павлыш
заметил это, но в тот же момент ноги поднесли его к чудищу, распластанному
на полу. Это был дракон. По крайней мере, другого  слова  Павлыш  не  смог
подобрать. Голова была не меньше метра в длину, поблескивали желтые  зубы,
стеклянные глаза угрожающе пучились, а черные паруса оказались крыльями.
     Так вот кто виновник бед и несчастий, поверженный и побежденный.
     - Вот такая птичка-невеличка, - сказал Джим, подходя к Павлышу. -  Не
приходилось раньше встречать? Размах крыльев - пятнадцать метров.
     - Не дай бог, - сказал Павлыш. - Я не стремлюсь к таким знакомствам.
     Рядом с Павлышем стоял невысокий лысеющий  человек  с  полным  добрым
лицом.
     - Это он вас преследовал? - спросил Павлыш.
     -  Преследовал?  -  сосед  Павлыша  мягко   улыбнулся.   Словно   ему
понравилось, как звучит это слово. - Преследовал. Как мягко сказано. Будто
девушку преследовал настойчивый поклонник. Нет,  он  на  нас  охотился.  -
Человек неловко опирался на палку.
     - Значит, вас можно поздравить?
     -  Да,  это  первый,  -   сказала   Нина,   откидывая   паранджу.   -
Познакомьтесь: Леопольд. Наш сейсмолог и геофизик.
     - Поглядите, - сказала Татьяна, поднимая край крыла. -  Это  я  вчера
стреляла. В крыло попала.
     - А как же смертельный выстрел  магараджи?  -  спросил  Леопольд.  Он
поморщился. Стоять ему было больно. Он держал ногу на весу.
     Под  крылом  обнаружилась  лапа,  которая   заканчивалась   загнутыми
когтями, похожими на ятаганы.
     - Кинжал бы сделать, - сказал Джим. - Цены ему на Земле не  будет.  У
коллекционеров.
     - Еще наберешь себе кинжалов, - сказала Нина, - этого мы разрежем  на
мелкие кусочки, чтобы узнать, как он устроен.
     Она посмотрела на Павлыша, как  бы  давая  понять,  что  это  уж  его
задача.
     - Так он не единственный? - спросил Павлыш.
     Вопрос развеселил разведчиков.
     - А с кем же мы воевали, пока вездеход в гараж  заезжал?  -  спросила
Татьяна. - Там его родственники. Они будут жестоко мстить.
     И как бы в подтверждение ее слов вновь загрохотало по  крыше.  Грохот
стоял такой, что объясняться приходилось знаками. Плотно  скроенный  гараж
раскачивался, и Павлышу захотелось поскорее убраться в открытую дверь, что
вела внутрь станции. Джим погрозил потолку массивным кулаком, но этот жест
никакого действия на  хулиганов  не  оказал.  Лескин  вытащил  пистолет  и
направил его вверх. Нина схватила его  за  руку.  Все  стояли,  запрокинув
головы и ждали - и тут крыша не выдержала.  В  отверстие,  показавшееся  в
лопнувшем металле, хлынул белый свет, и Павлыш разглядел  желтые  ятаганы,
рвущие металл, словно картон.
     От  недолгого,  но  шумного  и  яростного  боя  с  драконом,  который
обязательно желал отомстить  за  смерть  своего  родственника,  у  Павлыша
остались сбивчивые, отрывочные воспоминания, как у человека, который хочет
представить себе по порядку, как проходила семейная  ссора,  но  не  может
понять, с чего она началась. Он помнил, как Лескин стрелял вверх,  помнил,
как дракон протискивался в дыру и одна из его  лап  болталась  в  воздухе,
норовя схватить кого-нибудь из людей, отступивших  к  стене,  помнил,  что
Джим подключил пожарный шланг и струя воды, попавшая  в  раскрытую  пасть,
заставила чудовище отпрянуть, но, что он делал в эти две-три  минуты  сам,
так и не вспомнил, хоть и надеялся, что не проявил особой трусости.
     - Вот и все, - сказала  Нина,  глядя  в  широкое,  с  рваными  краями
отверстие, над которым низко  летели  облака.  -  Придется  сегодня  ночью
чинить крышу. Добровольцы есть?
     - Я сделаю, - сказал Джим. - Вы мне не помощники.
     - А я? - спросил Павлыш.
     - Вам придется возиться с этим. - Нина показала на дракона.
     - Не вздумайте от него чем-нибудь заразиться, - предупредил Лескин.
     - А теперь вернемся  в  столовую,  -  сказала  Нина,  -  и  продолжим
прерванную трапезу. Леопольд, отправляйся в лазарет, доктор зайдет  к  вам
после обеда.
     Павлыш наскоро обработал рану Татьяны-маленькой, которая с одинаковым
стоицизмом переносила боль и укоры Павлыша и  даже  успела  поведать,  как
удалось убить дракона.
     - Это еще доктор Стрешний придумал. Ведь их ничего  не  берет.  Можно
даже пулей в голову попасть, но мозг такой малюсенький, что  только  добро
переводить. Стрешний догадался сделать чучело человека  и  присоединить  к
заряду взрывчатки. Три  дня  они  приманку  не  брали.  Может,  только  на
движущуюся цель реагируют...
     - Их много? Потерпите, сейчас кончаю.
     - Ничего, я терпеливая. Сразу много не бывает.  Я  их  уже  различать
научилась. Этот, которого взорвали, довольно маленький. А  есть  мамаша  -
она просто застилает солнце. Это она, по-моему, к нам лезла. Они кружат  в
небе как коршуны - и совсем не страшно. А пикируют, как камень. Секунда  -
и он здесь. Если ты в черном или зеленом,  еще  может  обойтись,  а  любое
светлое пятно для них, как для быка красная тряпка. Вы,  может,  заметили,
что мы даже лица грязью мажем?
     - Заметил.
     - Это не патология, а необходимость.
     - А как-нибудь без грязи нельзя?
     - Что еще придумаешь? Грима у нас нет. Скафандры - светлые. В  них  и
вовсе не выходи. Можно обернуться платком. Нина так и делает. Но в здешней
жаре только она и может в нем работать. Грязь удобнее.
     - Можно идти?
     - Пошли.



                                    8

     - Садитесь, доктор, - сказала Нина. - Пора вводить вас в курс дела.
     Павлыш поспешно сел. Татьяна убежала в госпиталь кормить больных.
     - Мы вас как будто специально пугаем. Не планета, а кошмар  какой-то,
- сказала Нина. - Фантастический роман. Срочный вызов с  далекой  станции.
Там какая-то неведомая угроза уносит  жизнь  за  жизнью.  Затем  появление
незнакомцев, носилки, загадочное путешествие над страшной планетой.
     Джим принес кастрюлю с супом и разлил по  тарелкам.  Половник  в  его
руке казался чайной ложкой. И тарелка у него была особая, видно,  возил  с
собой - в нее умещалось литра три.
     - Разгадка таилась в страшном  чудище,  которое  преследовало  мирных
ученых, - сказала Татьяна.
     - И его кормили молоденькими научными сотрудницами, - поддержал Джим.
     Лескин не участвовал в игре. Он  принялся  за  суп,  ел  методично  и
как-то скучно, словно взрослый, случайно  попавший  на  детский  праздник.
Татьяна вернулась из лазарета, села.
     - Как же получилось, что  о  драконах  не  было  известно  раньше?  -
спросил Павлыш.
     - Сами удивляемся, - сказала Нина. - Почему-то  первая  экспедиция  о
них ни словом не упомянула. Я думаю  потому,  что  их  лагерь  был  далеко
отсюда, на берегу моря, там были свои проблемы и своя фауна.
     - Тоже не всегда приятная, - добавила Татьяна.
     - Да. А  когда  они  искали  место  для  постоянной  станции,  то  им
приглянулся наш холм. Тогда шли дожди. Проливные дожди, с утра до  вечера.
А в дожди эти твари не летают. Отсиживаются в гнездах.
     - Это мы сейчас ходим, головы задрав, - сказала Татьяна.  -  А  тогда
было, как на курорте. Только-только дожди кончились, потеплело. Мы с Ниной
куда-то ехать собрались, я в вездеходе сидела, а она прибор несла. Как она
среагировала, уму непостижимо, - я сижу, а  Нина  влетает  в  люк,  прибор
где-то потеряла, люк захлопнула, а он к-а-а-к  бабахнет  по  крышке.  А  я
ничего не понимаю... Помнишь, Нина?
     Нина кивнула. А Павлыш позволил себе усомниться, что Нина  когда-либо
гуляла по этой планете, как по курорту.
     -  Хорошо,  -  сказала  Нина,  дождавшись,  когда  Татьяна  закончила
рассказ. - Все ясно. Павлыш  уже  видел  дракона.  У  нас  есть  и  другие
проблемы. И лучше с ними познакомиться сразу. Проблема номер два - комары.
Это не комары, а изверги, для меня лично хуже драконов. Жало  в  сантиметр
длиной, пробивают любую ткань. Они выходят на охоту за  нами,  как  только
зайдет солнце. Если искусают, заболеешь лихорадкой. Сейчас Татьяна-большая
в госпитале лежит. Вот так и живем - днем драконы,  ночью  комары,  а  нам
приборы круглосуточно проверять...
     - Вы не подумайте, - сказал  Лескин,  покончив  с  супом,  -  что  мы
жалуемся на жизнь. Везде свои трудности.
     - Я и не думал...
     - Погодите. С другой стороны, вы можете недооценить наши  проблемы  в
силу той легкости, с которой  у  нас,  к  сожалению,  принято  говорить  о
серьезных вещах. Если не принять мер, то мне трудно представить,  чем  это
кончится. Вы ешьте, суп остынет.
     - Он не может, - сказала Татьяна, - он придумывает, как избавиться от
дракона. Мы все через это прошли, доктор.
     Лазарет оказался кельей чуть больше других. На одной половине  стояло
две кровати. Ближняя к двери была застелена, на второй лежал Леопольд.  За
ширмой, на другой половине тоже была  кровать.  На  ней  спала  темнокожая
курчавая женщина.
     - Таня, ты спишь? - спросил Леопольд, когда Павлыш кончил осматривать
его ногу.
     - Нет. Я проснулась. Доктор, я хочу с вами познакомиться, - голос был
слабым.
     У  Татьяны-большой  был  жар,  лоб  влажный,  глаза  блестят...  Губы
казались светло-голубыми на шоколадном лице.
     - Через час начнется последний припадок, - сказала Татьяна. -  Я  уже
знаю. Третий раз болею. При этой  лихорадке  все  как  по  часам.  Зато  я
драконов не боюсь. Они на черных не бросаются.
     - А на той неделе кто на тебя бросался? Медведь?
     - Это был дракон-дальтоник, - сказала Татьяна.
     Она поглядела на Павлыша не без кокетства. Павлыш ей понравился.
     - Там на полке должна стоять  тетрадь  доктора  Стрешнего,  -  сказал
Леопольд. - На ней  написано  "Комариная  лихорадка".  В  ней  же  история
болезни Татьяны.
     Павлыш  достал  тетрадку.  Знакомый  почерк.  Словно  Павлыш   принял
дежурство в клинике.



                                    9

     Когда Павлыш добрался до гаража, дракон уже был разложен  на  полу  -
перепончатые  крылья  расправлены,  когтистые  лапы   прижаты   к   брюху,
оскаленная пасть запрокинута.  Дракон  стал  почти  похож  на  бабочку  на
булавке под стеклом.
     Джим стоял на крыше вездехода  и  снимал  дракона  сверху.  Остальные
ждали, пока он кончит съемку, и  мешали  ему  советами.  Особенно  Лескин,
который считал, что Джим все  делает  неправильно.  Он  был  астрономом  и
считал фотографирование своей епархией.
     Дракон был страшен.  Нетрудно  было  представить  себе,  каков  он  в
рабочем состоянии - управляемый снаряд в полтонны весом.
     - И за что он нас так не любит? - задумчиво сказала Таня - маленькая.
     - Плохо то, - сказала Нина, увидев вошедшего Павлыша,  -  что  мы  не
можем до окончания срока бегать от  драконов.  В  конце  концов,  они  нас
поодиночке перережут.
     - Вы не устали, Павлыш? - спросила Нина. -  Тогда  будете  руководить
вскрытием.
     Павлыш вдруг понял, что пора знакомства прошла. Никто больше не будет
сравнивать его со Стрешним, заранее уверенный в том,  что  прежний  доктор
был лучше. Начинается работа. Павлыш вышел на дежурство и теперь он должен
придумать, как отделаться от драконов.
     ...К полуночи Павлыш измотался так, словно весь  день  таскал  камни.
Главное  было  позади  -  расчлененный  дракон  по  частям   рассован   по
холодильникам и сосудам. Примитивная, но удачно скроенная машина где-то на
уровне птеродактиля. Его было очень трудно убить.  Наверное,  мина-ловушка
была оптимальным средством борьбы с ним. Еще  лучше  обзавестись  зенитной
пушкой. Правда, Павлыш понимал, что  любой  запрос  такого  рода  на  базу
привел бы к тому, что на станцию вместо пушки прислали бы психиатра.
     - Ну что ж, - сказал в ответ на эту информацию Джим, который  никогда
не унывал. - Будем закладывать мины. Где наша не пропадала...
     - Отнеси сердце в холодильник, - сказал Павлыш. - Потом займемся  его
желудком. И на сегодня все.
     Павлыш освоился и даже начал  помыкать  разведчиками.  Джим  послушно
поволок на склад пластиковый мешок с десятикилограммовым сердцем дракона.
     В половине второго, обнаружив, что желудок дракона почти  пуст,  если
не считать дюжины камешков, Павлыш объявил конец  рабочего  дня,  довольно
длинного первого дня на незнакомой планете (еще утром он был в  нескольких
тысячах километров от этого райского уголка). Они с  Джимом  долго  мылись
под душем, стараясь, довольно безуспешно, стереть с себя запах дракона.
     - Выяснил, доктор, кого жрут драконы? - спросил Джим, вытираясь.
     - Никого они не жрут, - ответил Павлыш. - Я не шучу.
     Уже засыпая, Павлыш добрался до каюты  и  провалился  в  сон,  как  в
бездонную яму.



                                    10

     - Доброе утро, доктор, - сказал Джим. Он стоял над кроватью  Павлыша,
наклонив голову, потому что ему везде приходилось нагибаться. - Я тебя  не
разбудил?
     Вопрос был лишним. Он разбудил Павлыша.
     - Сколько я проспал?
     - Недолго, - ответил Джим. - Семь часов. После  вчерашних  дел  можно
проспать и больше. Но мы с Таней-маленькой собирались в лес, и я  подумал,
что тебе может быть интересно. Заодно вывезем останки  дракона.  А  то  он
очень плохо пахнет. Кстати, Татьяна-большая уже встала и дежурит на кухне.
И даже поставила чай в  расчете  на  то,  что  ты  по  утрам  завтракаешь.
Опасайся! Татьяна - женщина тропическая и очень эмоциональная. Ну  хорошо,
я пойду грузить мясо.
     Сначала Павлыш заглянул  в  лазарет.  Леопольд  читал.  Нога  его  не
беспокоила. Павлыш присел на край койки, и они поговорили с  Леопольдом  о
пустяках. Доктора  любят  на  утреннем  обходе  поговорить  о  пустяках  с
выздоравливающими. Кроме того, Павлышу и Леопольду было приятно поговорить
друг с другом, они испытывали друг к другу взаимную симпатию.
     Татьяну-большую Павлыш нашел в столовой.  От  вчерашнего  приступа  и
следа не осталось. Она обрадовалась, увидев доктора, и Павлыш подумал, что
она вообще-то очень здоровый и энергичный человек и ей весело и  интересно
жить на свете. Пятнистый комбинезон сидел на ней элегантно,  как  парадный
мундир капитана звездного лайнера.
     - А, знаменитый драконоборец, здравствуйте! -  сказала  Татьяна.  Она
уплыла на кухню, гремела там кофейником. Потом крикнула  оттуда:  -  Когда
перебьете всех драконов, оставьте мне одного маленького.
     - Зачем?
     - У нас в деревне он  будет  пользоваться  большим  успехом.  Старики
говорят, что раньше в наших краях было много драконов.  Потом  перевелись.
Некоторые до сих пор в эти сказки верят. Раньше вообще было  много  разных
зверей.
     - А теперь?
     - Теперь некоторых не осталось.
     - ...Я вам советую обратиться к нашему главному теоретику  -  доктору
Стрешнему. От него должен остаться дневник. Он всегда  уверял,  что  он  -
последний представитель племени мемуаристов.
     - Я видел этот дневник. Но не имел разрешения его читать.
     - Стрешний бы не обиделся. А вы там отыщите  что-нибудь  полезное,  у
него  были  некоторые  соображения,  может  быть,  они  натолкнут  вас  на
разгадку.
     Татьяна принесла кофе. Вошел Джим.
     - Пора ехать, - сказал он.



                                    11

     Джим прицепил тележку с останками дракона к вездеходу, и они  отвезли
груз вниз, к мусорной яме. Других драконов не  было.  Шел  мелкий,  частый
дождь, а драконы такой погоды не любят.
     Потом вездеход отправился вниз, к реке, где у Джима была работа:  как
геолог он  давно  собирался  осмотреть  там  обнажения,  но  все  руки  не
доходили.
     Павлыш сидел рядом с Таней-маленькой, которая вела машину.
     - Здесь много зверья? - спросил Павлыш.
     - Мало, - ответила Таня. Она закусила нижнюю губу, темная прядь упала
на бинт. Таня показалась Павлышу похожей на маленького ковбоя, которому на
родео попался особенно вредный мустанг.
     Пологие берега ручья, поросшие кустами и колючей травой,  становились
все круче, ручей, пополнявшийся ключами и дождевой  водой,  превращался  в
настоящую реку. По полосе  гнилой  травы  и  обломков  ветвей  можно  было
догадаться, как высоко поднималась вода в  половодье.  Вездеход  перевалил
через толстый поваленный ствол и  замер  у  невысокого  обрыва,  где  река
подточила склон холма.
     Джим вылез первым. Он задержался у люка, вглядываясь в небо.
     - Я займусь делами, - сказал Джим, - а  вы,  если  хотите,  погуляйте
вокруг. Только осторожно.
     Павлыш с Таней прошли несколько метров вниз по течению и остановились
над прозрачной быстриной, где играли синие мальки.
     - А комары здесь есть?
     - Не знаю, - сказала Татьяна,  поднимая  капюшон,  потому  что  дождь
неожиданно усилился и капли, взбивая мыльные пузыри, застучали по воде.
     Павлыш увидел на земле клочок белой шерсти. Он поднял его.
     - Вы говорили, что здесь мало зверей...
     - Это сурок пострадал. Наверное, сурок, - Татьяна подошла. - А вы мне
сначала показались снобом. Знаете, такие  прилетают  иногда,  из  Дальнего
Флота. Все на них блестит, как на древнем генерале. И смотрят они на  вас,
болезных, с презрением: ах, какие  вы  грязные  и  неухоженные,  какие  вы
обыкновенные!
     - Вы изменили свое мнение к лучшему?
     - Дракона вы славно распотрошили. Будто всю жизнь этим занимались.
     Разговаривая, они прошли дальше, в лес. Впереди, на  полянке,  Павлыш
услышал какую-то возню. Он схватил Таню за руку, и она, на мгновение позже
Павлыша поняв, в чем дело, замерла.
     Поверх  кустов  поляна  казалась  пустой  и  безжизненной.  Шуршание,
чавканье доносились снизу. Они осторожно приблизились к прогалине.
     Две небольшие птицы дрались над  полуобглоданным  скелетом  какого-то
крупного животного.  Не  обращая  на  них  внимания,  здоровая  многоножка
вгрызалась в череп, сбрасывая ножками белые пушинки шерсти.
     - Татьяна! Павлыш! - кричал Джим. - Вы куда подевались?
     - Пошли, - сказала Татьяна. - Это всего-навсего сурок.
     - Сурок? Я думал, что они маленькие.
     - Большие, но безобидные. Мы их иногда встречаем в лесу.
     Джим стоял у вездехода. Дождь перестал.
     - Скорей! - крикнул он. - Дракон прилетел!
     Павлыш поднял голову. Под самой тучей медленно кружил дракон.  Павлыш
подтолкнул Татьяну, чтобы она первой  забиралась  в  люк.  Опуская  крышку
люка, Павлыш еще раз взглянул вверх. Дракон все так же кружил над ними, на
вид мирный и безопасный.



                                    12

     Когда вездеход добрался до холма,  небо  совсем  просветлело.  Облака
неслись  быстро,  будто  спешили  куда-то,  в  другой  район,  где  срочно
требовался дождь. Начало парить.
     Павлыш не стал дожидаться, пока вездеход подойдет  к  дверям  гаража,
откинул люк и выскочил на упругую, вытоптанную землю у здания станции.
     - Я открою дверь! - крикнул он Джиму.
     - Назад! - крикнул Джим.
     И тут же Павлыш почувствовал острый укол.  И  еще  один...  Нападение
комаров было неожиданным и предательским: ведь им положено было дожидаться
ночи. Павлыш остановился, отмахиваясь от них.
     Джим что-то кричал.
     Павлыш понял, что единственное спасение - скорее скрыться  в  гараже.
Он подбежал к двери и взялся за широкую рукоять,  чтобы  отвести  дверь  в
сторону.  Двигатель  вездехода  взревел,  будто  машина  тоже  кричала  на
Павлыша, и тут Павлыш непроизвольно взглянул вверх.
     Дракон падал на него, как камень.
     Павлыш  не  мог  оторвать   глаз   от   увеличивающегося   словно   в
мультипликационном фильме чудовища.  Он  даже  различил  зубы  в  открытой
пасти. И  в  то  же  время  не  мог  заставить  себя  побежать,  скрыться,
спрятаться - это было нереально, это не могло к нему относиться... Ведь он
мирно открывал двери гаража и никогда не обижал драконов...
     На самом деле Павлышу только казалось, что он  стоит  неподвижно.  Он