ало отдельно от своего хозяина.
   - Ширанс, Наблюдатель на Змеином острове, - проговорил наконец хансса.  -
Орас, исполнитель особых поручений,  Выжженный  остров.  Рисса,  Наблюдатель
области Оннд. Халиар, Жрец второй ступени. Остальные гораздо дальше. Этих же
я еще вижу.
   - Благодарю. - Гость встал, еще раз поклонился и начал таять в воздухе. -
Похоже, я догадываюсь, что должен  сделать.  Тебя  же,  почтенный  Рмаир,  я
попросил бы предупредить всех своих соплеменников, что  приближается  война.
Не знаю, минует ли она Ралион.
   Прежде чем совсем растаять, посетитель  постучал  по  двери  и  испарился
прежде, чем в комнатку вошли обеспокоенные служители Храма.
   Риссе показалось, что кто-то осторожно царапает дверь их штаб-квартиры, и
бесшумно и осторожно она скользнула к ней.  Принюхалась.  Ничего  и  никого.
Оглянувшись, она увидела безмятежно спавшего Нламинера и, помедлив несколько
мгновений, распахнула дверь.
   За ней  начинался  огромный  зал  с  величественной  колоннадой;  витражи
высотой  в  несколько  сотен   футов   изображали   легендарных   героев   и
разнообразных богов. Фонтаны рассыпали радужные  потоки  брызг,  воздух  был
свежим и  приятным.  Солнца  не  было,  но  сквозь  мозаичный  потолок,  что
находился на умопомрачительной высоте, просачивался рассеянный,  не  слишком
яркий свет. Рисса шагнула в зал и вновь оглянулась. Теперь она  увидала  две
фигуры: Нламинера, дремлющего  у  тлеющих  огоньков  камина,  и  саму  себя,
сидящую за столом.
   И вновь она не  удивилась.  Ощущения  были  близки  не  к  тем,  что  она
испытывала в сновидениях, а к астральным путешествиям. Присутствие могучей и
неизвестной силы электризовало воздух, делало каждый шаг легким и воздушным.
   У  ближайшего  фонтана  она  заметила  низенькие  скамеечки,   достаточно
высокие, чтобы хвост не мешал сидеть. Усмехнувшись,  она  села  и  принялась
смотреть в радужные глубины фонтана. Каскад  брызг  окружал  водоем  облаком
приятной прохлады, а шелест его не мешал размышлениям.
   Время от времени она оглядывалась,  наблюдая  сквозь  проем  за  собой  и
Нламинером, но "там"  ничего  особенного  не  происходило.  В  любом  случае
наблюдать за собой со стороны - необычайно впечатляющее зрелище.
   - Я полагаю, что теперь можно поговорить.
   Голос был глубоким, раскатистым и не принадлежал ни одной из известных ей
рас. Она оглянулась в поисках  говорящего,  но  никого  рядом  не  заметила.
"Там", на маяке, она устроилась поудобнее за столом.
   - Кто говорит? - спросила Рисса.  Ее  собственный  голос  также  оказался
глубоким, вибрирующим, гораздо мощнее, чем прежде.
   - Это не имеет значения, - ответил собеседник. - Пока не имеет. Мне нужно
от тебя одно небольшое обещание.
   Рисса молчала.
   - Мне нужно, чтобы ты помогла своему... - голос помедлил, словно подбирал
слово, - спутнику оказать мне одну небольшую, но весьма существенную услугу.
   - Почему бы тебе не показаться?
   - Не могу, - ответил голос, как показалось  Риссе,  с  грустью.  -  Кроме
того, это противоречит тем условиям,  что  я...  -  снова  пауза,  -  должен
соблюдать.
   - Что это за услуга? - поинтересовалась Рисса. - И зачем,  собственно,  я
должна ему помогать?
   - У вас обоих редкое сочетание очень необходимых  мне  качеств.  -  Голос
словно бы приблизился. Рисса  осмотрелась  -  никого.  -  Впрочем,  если  вы
окажетесь слишком строптивыми, - нотки угрозы прозвучали в голосе,  -  то  я
подожду кого-нибудь еще.
   - Кого-нибудь еще, - повторила Рисса. - А что будет тогда с нами?
   Ответа не последовало.
   - Что будет с нами? - повторила Рисса.  Зал  словно  взорвался  перед  ее
глазами. Она была в знакомом ей месте, в одном из коридоров Храма  Нааты  на
Розовом острове. Странные, несуразные признаки упадка предстали  ее  глазам.
Коридоры  обветшали  и  давно  не  убирались.  Шаркающие  шаги  вокруг  были
неуверенными,  словно  принадлежали  либо  тяжело   больным,   либо   старым
существам. Она провела рукой по стене. Под густым покровом паутины открылась
руна  Нааты,  знак  Обновления.  Знак  сильно  искрошился  и  распадался  от
прикосновения.
   Рисса машинально прижала руку к своему  амулету,  знаку  ее  положения  в
иерархии культа. Амулет был прохладен и не действовал.  Холодок  прополз  по
животу, мысли спутались. Во имя всех богов, что здесь случилось?
   Она поспешила вперед, к главному проходу, что вел к святая святых Храма -
Залу Моста. По пути она  замечала  другие  удручающие  признаки  запустения.
Календарные надписи утверждали, что прошло несколько месяцев с того дня, как
она  получила  просьбу  навестить  старый  маяк  и  исследовать,   что   там
происходит.
   Зал Моста был переполнен. Там и  сям  стояли,  сидели,  лежали  хансса  -
словно весь остров попытался разместиться здесь. Все  они  были  необычайно,
невероятно стары. Странно, что они еще живы!
   Воздух в Зале был отвратительным - смрад разложения витал вокруг,  словно
присутствующие гнили заживо. Не видя вокруг себя ничего,  охваченная  ужасом
Рисса попыталась  протиснуться  к  центральному  возвышению,  где  надлежало
находиться Старшему жрецу. Там стоял какой-то  старик  в  регалиях  Старшего
жреца, но поза его была бессильной, а взгляд - тусклым.
   - Что случилось? -  спросила  Рисса.  Голос  был  дрожащим,  неуверенным.
Старик поднял глаза.
   - Вернулась, - сказал он едва различимым голосом, переходящим в  шипение.
Он что, тоже болен?
   - Вернулась, чтобы наблюдать  гибель  своих  соплеменников,  -  отозвался
кто-то позади. - Довольна ли ты тем, что видишь?
   Рисса закрыла глаза руками, но звуки и запахи продолжали ее преследовать.
Все вокруг смолкло. Все смотрели на нее, но хранили молчание.
   - Нет больше хансса, - продолжал жрец (бывший жрец?), сверля ее взглядом,
- Никто из хансса уже не сможет отложить ни одного яйца. Наш бог  изгнан,  а
сами мы прокляты. Может, ты скажешь, за что?
   Рисса молчала. Она  пыталась  сосредоточиться  на  том,  что  все  это  -
наваждение, но все происходящее имело невыносимый оттенок реальности,  и  ни
одна попытка проснуться не помогала.
   - Знаешь, - ответил все тот же незримый голос из-за спины. - Она знает, -
продолжил он. - Мы все дорого заплатили за несправедливость. Что тебе стоило
согласиться, перешагнуть через свою гордость?
   Рисса  задыхалась.  Она  увидела  мертвые,  распадающиеся  в  прах  глаза
изваяния Нааты, оскверненные и разбитые священные изображения, осознала, как
тяжело давит на нее осознание вины...
   Вины?!
   Она отняла руки от лица. Она была вновь в Зале, позади открывалась  дверь
в настоящее, которое она недавно покинула, а перед глазами  все  еще  стояло
ужасное будущее, которое ей посулили...
   Вины?!
   Что-то неправильное было в видении будущего,  которое  ей  предстало.  Не
было времени думать, что именно.
   - Если ты угрожаешь, - сказала она с негодованием, прижимая руку к груди,
- значит, ты не можешь нами управлять. Так что посмотрим, что предпринять. Я
не стану давать обещания.
   - Ладно, - согласился неожиданно голос. - Я не позволю вам никого позвать
на помощь. А если будете упорствовать, я помогу вам подумать в таком  месте,
где других занятий у вас будет немного.
   Фонтан неожиданно притих, а  когда  Рисса  подняла  глаза,  вместо  воды,
чистой и прохладной,  фонтан  источал  теперь  кровь.  Отвратительный  залах
гниения вновь коснулся ее ноздрей. Стены Зала поросли плесенью  и  мхами,  а
сверху  стал  сочиться  кроваво-красный   свет,   скудный   и   скрадывающий
обстановку.
   Кривясь от отвращения, Рисса побрела по скользкому и липкому полу к  едва
различимым тлеющим уголькам по ту  сторону  видения.  За  спиной  ее  кто-то
добродушно смеялся.
   * * *
   ...Нламинер попался в ловушку.
   Проход, по которому  их  компания  пришла,  оказался  перекрыт  массивной
металлической решеткой - настолько тяжелой, что ему  не  удавалось  ее  даже
пошевелить.  Дождавшись,  когда  пернатые  хищники  умолкнут   вдалеке,   он
прокрался в тот коридор, куда скрылся раненый,  специалист  по  ловушкам  по
имени Нарри. Кровавый след вел в одну из комнат, где явно произошла схватка:
на полу валялись останки нескольких птиц. Дальше следы продолжались, но  уже
без цепочки кровавых пятнышек. Нламинер некоторое время  следовал  за  ними,
пока не уперся в такую же массивную решетку.
   Ладно, подумал он, раз уж он смог уйти, то и выбраться из  города  наружу
ему будет не слишком сложно. Поднимать шум было бы  небезопасно.  Предыдущие
отчеты ничего  не  говорили  ни  о  птицах-кровопийцах,  ни  об  огнедышащих
"волках". Похоже, правы те, кто утверждает, что привычная спокойная жизнь  -
крайне хрупкое и недолговечное состояние. Стоило на несколько  десятков  лет
покинуть город, как уже нужна по меньшей мере армия, чтобы очистить  его  от
новых обитателей.
   Сейчас он  был  вынужден  красться,  подолгу  замирая  у  каждого  нового
перекрестка, прислушиваясь и принюхиваясь,  стараясь  экономить  воду  -  ее
оставалось дня на три,  не  более.  В  памяти  осталось  одно:  город  имеет
достаточно простую планировку; самый широкий  проход  неизменно  приводит  к
серии лестниц и подъемников, ведущих  на  другие  уровни.  Только  нигде  не
говорилось, с кем или с чем придется встретиться, чтобы прорваться к  одному
из таких мест.
   Таилась, правда, робкая надежда, что портал, соединявший некогда город  с
другими крупными городами Ралиона, все еще действует, - тогда он  будет  рад
убраться отсюда куда угодно. Как  сильно  может  изменить  взгляд  на  жизнь
пара-другая железных решеток, думал он. Нет их - и ты свободен. Есть они - и
ты обречен.
   ...Десятки странных помещений - проходов, каморок, складов, жилых  комнат
и много чего еще прошло перед его глазами. Однако не было  времени  все  это
исследовать. Поразмыслив, Нламинер спрятал большую часть сокровищ, найденных
ими, в  той  комнатке,  где  он  отбивался  от  огнедышащих  хищников.  Труп
последнего так и не пожелал расставаться с его кинжалом - пришлось  выволочь
его в коридор целиком.
   На второй день осторожного перемещения по широкому проспекту -  вероятно,
некогда величественному и красивому -  ему  почудилось  чье-то  присутствие.
Кто-то, без сомнения, был поблизости  -  судя  по  следам,  по  запахам,  по
непонятным знакам, нацарапанным на стенах. Кто бы то ни был, решил Нламинер,
вряд ли его общество будет намного хуже теперешнего. Ни  одну  ночь  ему  не
удавалось спать спокойно: непонятные звуки тревожили его,  сотрясения  пола,
непрекращающееся  болезненное  свечение  стен.  Он  начинал   ощущать   себя
букашкой, ползущей внутри разлагающихся останков  подземного  колосса,  куда
стремились теперь самые отвратительные и невероятные твари со всего мира.
   Следы вскоре потерялись - то ли исследователь глубин  двигался  какими-то
тайными  ходами,  то  ли  попросту  умел  летать,  -  и  впереди,  там,  где
заканчивалась цепочка следов, коридор разделялся на три прохода.
   Левый  и  правый  были  узкими,  и  оттуда  тянуло  ледяным   сквозняком.
Центральный постепенно подымался и сохранился  явно  лучше  других.  Подумав
немного, Нламинер двинулся по среднему,  по-прежнему  прижимаясь  к  стенам,
готовый в случае необходимости обратиться в бегство либо слиться со  стеной,
укрыться, переждать возможную опасность.
   Никого не было. Он подкрался  к  двери,  которой  завершался  коридор,  и
заметил буквы, что светились на ней. Его знание местного языка было  слабым,
но рядом была полустертая копия той же надписи  на  Тален.  Выходило  что-то
вроде "..У..Т.... орт......" Вряд  ли  там  было  что-либо  запрещенное  или
опасное - ни замков, ни предупреждающих знаков не было видно.  Поколебавшись
несколько секунд, Нламинер аккуратно приоткрыл дверь.
   Просторный зал был пуст и безмолвен. Слабый запах озона витал в  воздухе;
девять полированных круглых возвышений находилось здесь  -  восемь  у  стен,
одно в центре. Над тем, что в центре, висел сгусток черноты, от  которого  и
исходил слабый запах озона.
   Портал!
   Впервые за множество часов Нламинер почувствовал  облегчение.  Держа  меч
наготове, он очень медленно двинулся в обход портала, готовый либо мгновенно
прыгнуть в него, либо отскочить прочь, - насколько ему было известно, портал
всегда предупреждал звуком о перемещении по нему.
   Неожиданно  он  расслышал  легкие,  но  несомненные  звуки  со   стороны,
противоположной той, откуда он вошел. Позабыв про портал,  Нламинер  кинулся
вперед и распахнул дверь, что вела из зала дальше.
   За дверью начинался новый  проспект  -  просторный  проход  со  сводчатым
потолком, более чем в  две  сотни  футов  шириной.  Сравнительно  неподалеку
что-то время от времени вспыхивало, и слышался  звук,  напоминавший  шипение
огромной разъяренной змеи. Плавающие в воздухе черные тени померещились ему,
и, подняв засветившийся "Покровитель" перед собой, Нламинер бросился вперед.
   Похоже, он подоспел вовремя. Низкорослая  фигура  яростно  отбивалась  от
восьми или более теней, что окружали ее со всех сторон.  Даже  на  почтенном
расстоянии Нламинер ощущал ледяной холод, распространявшийся от призраков, и
понял, что времени терять нельзя. Никакой кодекс ведения рукопашного боя  не
относился к подобным чудовищам, и  он  наискось  перечеркнул  одно  из  них,
уворачиваясь от туманных "рук" тени. Вопль едва не оглушил его; меч проходил
сквозь противника, словно сквозь густой студень. Тень, которую  он  поразил,
распалась  на  черные  фрагменты  и  рассеялась.  Отбивавшийся   отсалютовал
Нламинеру, но тому некогда было отвечать на приветствие. Три тени насели  на
него, и не было времени ударить как следует.
   Он осознал, насколько его неожиданный спутник мастерски владеет  оружием:
даже от трех теней ему едва удавалось обороняться.  Спустя  всего  несколько
секунд он начал замерзать и успел подумать, что, скорее всего,  в  этот  раз
попался по-настоящему.
   Одна из теней безо всякой причины поплыла прочь, и Нламинер, прокатившись
под двумя остальными, вонзил с размаху меч в отступающего противника. В этот
раз "Покровитель" сильно нагрелся, и искры брызнули в разные стороны. Позади
него послышался стон поверженной нежити, и это придало ему уверенности.
   Вторая тень покачивалась у него за спиной,  и  он,  успев  поразиться  ее
беспечности, ударил снизу вверх.  Но  тут  же  в  голове  словно  взорвалось
пушечное ядро. Нламинер слабо  осознавал,  что  меч,  который  он  выпустил,
медленно опускается  наземь,  среди  лохмотьев  разрушенной  тени,  и  успел
заметить призрачную длань, вновь занесенную для удара...
   Чья-то сильная рука отшвырнула его  в  сторону  и  нарисовала  в  воздухе
ослепительно вспыхнувший знак, от которого тень пошла рябью и испарилась. Та
же рука посадила его у стены, и новый знакомый склонился  над  ним.  Капюшон
откинулся, и Нламинер увидел голову  рептилии:  светло-серая  мелкая  чешуя,
внимательные  желто-зеленые   глаза   и   необычный,   напоминающий   аромат
благовонных  трав  запах.  Тут  все  пошло  кругом,  и  непроницаемая   мгла
опустилась на него.
   * * *
   Очнулся он на  свежем  воздухе.  Молот,  сокрушавший  его  мозг  изнутри,
успокоился, и теперь только слабая боль в висках напоминала  о  случившемся.
Нламинер сел и тут же пожалел об этом.  Он  схватился  рукой  за  затылок  и
зашипел от боли, которая, казалось, вот-вот разорвет голову на части.
   И ощутил сильный  запах  трав.  Подняв  взгляд,  он  увидел  перед  собой
небольшую фляжку. Кто-то вложил ее в его непослушную ладонь и  сжал  пальцы.
Ладно. Раз уж остался жив, почему бы не продолжить? Нламинер закрыл глаза  и
сделал  основательный  глоток.  Вкус  был  резким,   отрезвляющим,   но   не
тошнотворным. Туман моментально рассеялся в глазах, и  необычайная  бодрость
наполнила все его существо.
   Нламинер попытался подняться и с удивлением осознал, что ни одна косточка
не  болит.  Неподалеку  лежал  его  "Покровитель",  вложенный  в  ножны.  Он
оглянулся и встретился с уже знакомой ему парой глаз. Только теперь они были
пронзительно-зеленого цвета. Показалось, что ли, успел подумать  Нламинер  и
отступил на шаг от неожиданности.
   Какое-то время они молча  смотрели  друг  на  друга.  Рептилия  была  без
накидки, ее единственной одеждой был сплетенный из полосок  кожи  пояс,  что
служил одновременно рюкзаком и бог весть чем еще. Ему показалось, что на шее
рептилии сверкнул небольшой амулет, но, взглянув  еще  раз,  он  не  заметил
ничего.
   Все, что можно было бы предположить, - что его  новая  знакомая  женского
пола. Ростом она была чуть больше пяти футов, но  не  казалась  хрупкой  или
слабой: Нламинер помнил, с какой силой она отбросила его прочь от врагов.
   - Рисса, - указала на себя рептилия, - Рисса Талашесс анс Шиора.
   - Нламинер, - отозвался Нламинер. Рептилия говорила на Тален, и лишь едва
заметное шипение отличало ее голос от человеческого.
   - Анс-Шаар,  -  произнесла  рептилия  и  протянула  руку  ладонью  вверх.
Помедлив секунду, Нламинер осторожно коснулся ее своей ладонью.
   Ему показалось, что ладонь на миг охватил огонь. В ушах возникла и угасла
высокая музыкальная нота, а на шее Риссы вспыхнул  и  вновь  стал  невидимым
небольшой амулет.
   - Ты спас мне жизнь, - продолжала рептилия, усаживаясь у камня.  Нламинер
вновь повторил ее действие и сел  поблизости.  -  Теперь  мы...  -  рептилия
словно подбирала слова, - союзники, если ты не откажешься от моей помощи.
   - Не откажусь, - услышал Нламинер свой голос. Отчего-то  он  был  страшно
смущен и слова давались с трудом. - Помощник из меня был, правда, неважный.
   Они  помолчали,  и  Нламинера  неожиданно  охватила  волна   спокойствия.
Окружающий  его  пейзаж  словно  только  что  стал  видимым:  горный  склон,
низенькие изогнутые деревья, трава,  прохладный  воздух  и  ватные  островки
облаков на небе.
   И черная пасть пещеры на склоне.
   - Что ты там делал? - неожиданно спросила Рисса, поворачиваясь к нему.
   Поколебавшись всего несколько мгновений, Нламинер описал ей  вкратце  все
события, что случились с момента, когда их  компания  вошла  в  юго-западные
ворота Сингары. Рептилия терпеливо выслушала его и покачала головой.
   - Весьма безрассудно. Это был первый раз,  когда  вы  решились  на  такое
приключение? -  Глаза  ее  на  долю  секунды  приобрели  оранжевый  оттенок.
Нламинер кивнул.
   Рисса некоторое время размышляла.
   - То, для чего я сюда спустилась, еще не завершено. Могу ли  я  попросить
тебя помочь мне?
   Нламинер кивнул, не раздумывая.
   - Предстоит весьма опасная дорога, - предупредила Рисса.
   - Если бы мы не встретились, я вряд ли пережил бы этот вечер,  -  ответил
он. - Я тоже обязан тебе жизнью. Так что я согласен.
   - Отправимся ночью, - ответила  она.  -  Разбуди  меня,  если  что-нибудь
случится.
   И сразу же уснула, укрывшись от солнца в тени большого камня.
   Никогда  прежде  Нламинеру  не  предлагали   дружбу   и   доверие   столь
стремительно.  Впрочем,  что-то  подсказывало  ему,  что  подвоха  ждать  не
следует. Нельзя сказать, на чем основывалось это ощущение. Он знал это,  вот
и все.
   Постепенно проснулся голод. Стараясь вести себя насколько возможно  тихо,
он перекусил остатками своего дорожного пищевого  запаса  и  наполнил  флягу
свежей водой, спустившись немного вниз: там журчал небольшой ручеек.
   Вернувшись к камню, он уселся, опираясь о его  нагретый  солнцем  бок,  и
постарался не думать о тревогах и радостях, что свалились так  неожиданно  в
таком количестве. Спокойствие нарушал лишь оскалившийся голодной пастью вход
в пещеру. Что-то скрывалось там - голодное,  настойчивое,  ожидающее  своего
часа.
   Он просидел так, пока солнце не стало опускаться за горизонт. Сон не шел,
но вся усталость мало-помалу прошла.
   * * *
   Человек в черном  плаще  мрачно  поднимался  по  Лестнице;  потоки  дождя
хлестали, едва не сбивая с ног. Ливень был