все  расы,  известные
Ралиону. Затем проснулся древний вулкан - и  все  забыли  город,  наполовину
снесенный буйством стихии.

   Где  справедливость  и  благодарность?  Или  правду  говорят  жрецы,  что
справедливость уместна только между подобными друг Другу, и нечего надеяться
камню на справедливость со стороны скульптора и  городу  -  со  стороны  его
обитателей?
   Никому это не ведомо. К счастью, предсказатели не ударили лицом в  грязь,
и никто не пострадал при катастрофе. И потянулись охотники  за  брошенным  в
глубинах добром -  словно  обреченные  муравьи,  копошащиеся  в  разрушенном
муравейнике.
   А затем,  подтверждая  истину  известной  поговорки,  чудовища  наводнили
руины. Там, куда не проникают лучи гневного Элиора, правят другие силы, и их
подчиненные не прочь перекусить искателем приключений.
   ...Их было пятеро. Остальные попутчики, поняв, что Нламинер с  приятелями
не шутят по поводу посещения Сингары, благоразумно отстали по пути. В  немом
молчании смотрели все пятеро на едва живые двери, пока Нламинер не подошел и
не толкнул их.
   Одна из створок рухнула, разваливаясь на куски и открывая  темный  провал
пещеры. Эхо удара блуждало во тьме переходов и несколько раз возвращалось ко
входу.
   - Пришли тихонько, называется,  -  прошептал  кто-то  из  его  спутников.
Нламинер среди них был самым снаряженным. Двое оставшихся полагали,  видимо,
что им предстоит развлекательная прогулка, и  не  взяли  приличного  оружия.
Порой легенды о несметных богатствах подавляют остатки здравого смысла.
   Они вошли в первый из множества залов, которые, опускаясь  все  глубже  и
глубже, вели к остальным уровням и районам города. Оставшаяся  часть  города
была практически нетронута: вулкан действовал всего лишь неделю, после  чего
заснул вновь - никому не ведомо,  надолго  ли.  Нламинер  имел  опыт  боевых
операций  -  как-никак  три  года  служил  в  пограничных  войсках  Северной
провинции. Страшнее браконьеров противники не попадались, но кой-какие  опыт
и чутье он все же приобрел.
   Он  немало  удивил  своих  спутников,  неслышно  обнажив  меч   и   встав
наизготовку. Что-то не очень приятное связывалось у него в  голове  с  самым
широким - центральным - проходом.
   - Ну ладно, постой тут, а мы пока пойдем дальше, - рассмеялся  кто-то  за
его спиной.  Не  осознавая,  что  делает,  Нламинер  чуть  подался  назад  и
расслабил мускулы, готовый нанести удар. Вновь  чья-то  воля  направила  его
действия и отпустила.
   Недоуменный вопль, свист меча и грохот  падающего  тела  слились  в  один
взрыв звука. Тот, кто посмеивался за его спиной, лежал, глядя  в  недоумении
на окровавленное плечо. Рядом лежала перерубленная пополам небольшая птица с
длинным и острым, словно жало,  клювом.  Оперение  ее  светилось.  Клюв  был
испачкан в крови.
   Спутники  Нламинера  разом  выдохнули.  Ужас,  смешанный  с  восхищением,
читался на их лицах.
   - Тебе стоит вернуться, - сказал один из них, перевязывая раненому плечо.
- Иначе все подземелье сбежится на залах крови.
   По глазам пострадавшего было видно, что приключений с  него  на  сей  раз
довольно. Хмуро кивнув, он попрощался и побрел, прихрамывая, обратно.
   Нламинер с оставшимися искателями приключений свернули в правый проход.
   * * *
   - С тобой все в порядке? - послышался тихий голос позади.
   - Вполне. - Он толкнул правую створку дверей, и она рухнула,  складываясь
внутрь  себя.  Клубы  пыли,  едкой  и  почти   невесомой,   повисли   вокруг
отвратительным облаком.  Нламинер  почти  неосознанно  сделал  быстрый  жест
кистью правой руки.  Пыль  осела  и  словно  впиталась  в  камень.  Рисса  с
интересом посмотрела на своего спутника, но ничего не сказала.
   - Где-то это я уже видел, - пробормотал Нламинер и шагнул в  темноту.  На
пояс опустилась рука и резко остановила его.
   - Смотри! - шепнула Рисса, указывая на пол. Кровавые буквы упали вместе с
частью двери. Надпись, неожиданно изменившись, теперь гласила: "Легко войти,
трудно выйти".
   - Как ты думаешь, кто к нам обращается? - спросил Нламинер и  впервые  со
времени их встречи заглянул рептилии в глаза. - Меня не  оставляет  чувство,
что кто-то наблюдает за нами. Иногда даже хочется обернуться.
   Рисса закрыла глаза, и Нламинер заметил, как сдвинулись, стали  нечеткими
очертания ее тела.
   Затем словно крохотный белый  вихрь  опустился  на  ее  голову,  и  Рисса
ответила, не открывая  глаз:  -  Никто  из  известных  нам  людей...  -  она
помедлила,  -  или  богов.  Разумеется,  боги  никогда  не  открывают  своих
намерений... Но никто из нас двоих, насколько я знаю,  не  провинился  перед
божествами. Разве что этот наш общий знакомый, который попросил  заехать  на
остров. Но мы здесь одни.
   - Точно?
   - Точно.
   Последовало тягостное молчание.
   - Я-то думал,  что  дела  хуже  некуда.  -  Нламинер  по  привычке  вновь
потянулся за фляжкой и остановился на полпути. - Выходит, они еще  хуже.  Мы
на острове, которого боятся, как чумы; здесь нет ни щепочки, чтобы построить
плот и никто из нас не сможет пролететь десяток-другой миль, чтобы оказаться
в безопасности.
   - С каких это пор ты потерял азарт  к  приключениям?  -  В  глазах  Риссы
зажглись ехидные огоньки.
   - Я привык сам их выбирать. - Нламинер вздохнул. - И мне казалось, что  я
достаточно вырос, чтобы чуять подвох. Только не говори, что ты в восемь  раз
меня старше, я это уже слышал.
   Он шагнул в темноту. Рисса последовала за ним.
   Кровавая надпись под ногами с шипением впиталась в камень. Выбежавшая  из
тьмы крыса принюхалась к поднявшемуся дыму и в ужасе поспешила прочь.




   Глава четвертая

   Ралиону были известны "движущиеся сцены" - килиан, как их  называли.  Уже
несколько поколений маги торговали специальными  устройствами  для  создания
таких "записанных" сцен, и на демонстрацию красочных, объемных изображений -
не только хроники, но и разнообразных исторических, приключенческих и прочих
сеансов собиралось множество народу. Пожалуй, только килиан вызывал  интерес
практически у любой расы.
   Сейчас  Нламинер  ощущал  ту  "прозрачность",  налет  нереальности,   что
сопровождал почти каждый килиан. Только на сей раз он  был  не  зрителем,  а
актером неведомо кем  придуманной  сцены.  Иногда  хотелось  прикоснуться  к
стене, почувствовать материальность окружающего, убедиться, что это не сон.
   Трудно было сказать, что создавало такую иллюзию. В конце концов Нламинер
смог  выразить  ощущение  словами:  в  каждый  момент  времени  было  что-то
неестественное в окружении. Хотя бы малая деталь. Звуки или  их  отсутствие,
запахи, пейзаж. Ощущение то накатывало,  то  отпускало.  Несколькими  годами
раньше Нламинер решил  бы,  что  переутомился.  Сейчас  же,  после  полугода
сравнительно спокойной жизни, откуда бы взяться переутомлению?..
   ...Рисса шла и думала о странной "трещине", что  появилась  в  астральной
проекции окружающего мира. Раса хансса, к которой она принадлежала, была  по
происхождению искусна  в  определенного  рода  магии.  Но  иногда  рождались
необычайно талантливые особи, хаанс,  к  которым  относилась  и  Рисса,  что
практически постоянно находились в двух плоскостях  существования:  обычной,
доступной всем смертным существам, и астральной, отражающей  все  проявления
интеллекта.
   Изъян в астральной проекции, который она почувствовала пару  дней  назад,
не показался ей зловещим: как  и  материальный  мир,  астрал  непостоянен  и
подвержен неожиданным изменениям. Кроме того,  несколько  сотен  хаанс  были
рассеяны по всему свету. Если были бы основания поднимать тревогу, ей  давно
это стало бы известно.
   Ни ее способности, ни двойное видение не изменились, так что беспокоиться
вроде бы не о чем, и все же...
   * * *
   Грандиозный погром предстал их глазам.  Вся  скромная  обстановка  внутри
здания  была  полностью  уничтожена.  Не  было  никакого  смысла   в   столь
разрушительных действиях: обломки старинной вазы были перемешаны со  щепками
от дорогих кресел; изорванные в клочья книги валялись там и сям, присыпанные
каменным крошевом. Несколько раз попадались  тонкие  и  глубокие  борозды  в
камне, напоминающие следы когтей. Нламинер указал на  них  Риссе,  но  та  в
ответ только пожала плечами.
   Ничьих  останков,  однако,  не  было,  и   Нламинер   испытал   некоторое
облегчение. Возможно, конечно, что на верхних этажах и в  подвалах  их  ждут
более неприятные сюрпризы...  но  пока  что  жертвой  безумного  гнева  пали
предметы неодушевленные.
   - Интересно, водились ли у них мыши? - вырвалось неожиданно у  Нламинера,
когда он заметил несколько страниц, не тронутых грызунами.
   - И сейчас водятся. - Рисса поманила кого-то пальцем, и из  угла  комнаты
выбежала тощая мышь.  Стоило  Нламинеру  шевельнуться,  как  она  немедленно
скрылась. - Дело не в мышах, а в книгах. Я бы не стала прикасаться здесь  ни
к чему, пока мы не обойдем все вокруг.
   - Пожалуй, я согласен с одним  из  твоих  выводов,  -  заметил  Нламинер,
перешагивая через руины каменного  стола  и  помогая  спутнице  перепрыгнуть
через них.
   - С каким же?
   - Никого, кроме нас с тобой, здесь нет. Ветер, ворвавшийся сквозь выбитые
окна, задумчиво поднял обрывки страниц и разложил  их  новой,  но  столь  же
унылой мозаикой.
   * * *
   Хранитель святилища, что скрыто в лесах возле города Анлавен,  ничуть  не
удивился, когда из воздуха соткался путник в поношенной  одежде  и,  вежливо
поприветствовав его, встал у ступеней, ведущих к статуям.  Путник  бросил  в
чашу для пожертвований несколько старинных золотых монет и присел на один из
валунов.
   - Все ли статуи святилища, о почтенный, тебе известны?
   - Разумеется, - ответил старик спокойно. Кем бы ни был этот посетитель, в
свою судьбу Хранитель верил не менее  твердо,  чем  во  всех  богов,  образы
которых его окружали. Даже если этот путник замышляет недоброе, беспокоиться
не о чем.
   Поймав взгляд старика, путник улыбнулся.
   - Не сочти за дерзость, о почтенный, но не смог ли бы ты рассказать мне о
каждой? Как и тебе, мне дорого наше прошлое и  я  помогаю  помнить  его.  На
Ралионе осталось едва ли с десяток подобных святилищ...
   - Одиннадцать, - вставил Хранитель, кивнув.
   - ...и в каждом есть образы, не встречающиеся больше нигде.  У  меня  нет
времени, чтобы помочь тебе, но, по крайней мере, я смогу  хорошо  заплатить.
Времена такие, что многие отвращаются от богов.
   - Верно, хотя  времена  меняются  и  к  лучшему.  -  Хранитель  несколько
мгновений смотрел в глаза пришедшего и кивнул.  -  Хорошо,  странник.  Я  не
знаю, кто ты, но я помогаю всем, кто искренне интересуется богами.
   Прошел примерно час,  и  вот  они  встали  перед  улыбающимся  божеством,
сжимающим в одной руке несколько колосьев, а в другой - вычурной формы жезл.
И тут что-то сместилось в голове Хранителя, и он, как ни старался, ничего не
смог вспомнить о  статуе.  Путник  увидел,  как  крайнее  изумление  и  тень
отчаяния мелькнули поочередно в глазах старика, и наконец тот сказал:
   - Должен признаться, странник, что память моя меня  подводит.  Ничего  не
помню. Возможно, чуть позже...
   - Благодарю, о почтенный. - Путник коротко наклонил голову. - Все, что ты
успел рассказать, весьма мне поможет. Я надеюсь, что более проблем с памятью
у тебя не будет.
   И исчез.
   Спрятав оставленный странным гостем щедрый дар -  мешочек  с  редкостными
каменьями, Хранитель еще раз обошел обширное святилище, но память на сей раз
работала исправно: ничего неизвестного не было. Что за причуды!
   Поразмыслив, впрочем, он не стал придавать значения произошедшему. В  его
жизни было немало куда более странных событий.
   * * *
   - Должно быть, это была библиотека, - задумчиво сказал Нламинер,  отворив
скрытую в стене дверь.
   По сравнению с  жилыми  комнатами,  где  посреди  обломков  мебели  гнили
обрывки  одежды,  бумаг  и  всевозможного  металлического  мусора,   комната
выглядела сравнительно целой. Книги, занимавшие обширные стеллажи вдоль всех
стен, также не избежали печальной участи. Плесень, солнце  и  чьи-то  острые
зубы придали им жуткий вид, однако стекла уцелели, и комната выглядела  даже
уютной.
   Осмотревшись,  Нламинер  подошел  к  ближайшей   полке.   Рисса   подняла
предостерегающе руку, но он не стал ничего брать. Взамен  искорка  вспыхнула
на кончике пальца Нламинера, и комната на  миг  озарилась  призрачно-зеленым
пламенем. Рисса успела заметить,  как  переплеты  книг  засветились  разными
цветами.
   - Самая обычная библиотека, - подтвердил Нламинер. - Как и все смотрители
маяков, здешний тоже предпочитал книги по магическим дисциплинам.
   - Осталось только найти этого смотрителя, - проговорила  Рисса.  -  Здесь
занимались чем-то... неправильным... - Нламинер посмотрел на нее.  -  Трудно
описать это словами, но весь маяк создает впечатление очень больного места.
   Несколько секунд они молчали.
   - Ну что, спускаемся в подвал? -  спросил  Нламинер,  отряхивая  руки,  -
Здесь все равно за несколько минут ничего не выяснить.
   - Солнце садится, - было ему ответом. Нламинер оглянулся. Рисса стояла  у
окна. Солнечный диск начал тонуть в море; горизонт вновь нахмурился  черными
грозовыми тучами. Похоронные песни слышались изо всех щелей.
   - Возвращаемся в пещеру, -  скомандовала  рептилия  резко.  -  Ничего  не
говори. У нас очень мало времени!
   Пораженный, Нламинер послушался. Со всех ног  они  пустились  вниз  -  по
заваленным хламом лестницам, по мрачному залу,  мимо  фонтана,  из  которого
сочилась вязкая слизь. Дальше, за ворота, и вниз по Лестнице. За их  спинами
что-то хрустнуло, словно раскололись сами небеса, и  леденящий  порыв  ветра
едва не сбросил  их  на  острые  камни  внизу.  Меньше  чем  за  минуту  они
втиснулись в пещерку, и Рисса хлопнула ладонью по шершавой глыбе:
   - Помоги мне открыть!
   Могучая скала неожиданно подалась и плавно повернулась на невидимой  оси.
Узкая лестница свивалась в петли, прижимаясь  к  стенам  широкого  каменного
колодца. Нламинер взглянул в провал шахты, и голова его закружилась.
   Рисса не дала ему насладиться впечатлениями. Только когда  камень  за  их
спиной вновь загородил проход и прочный засов лег в выдолбленные  щели,  она
опустилась прямо на крошащиеся от времени ступени и вздохнула.
   Нламинер помолчал немного и спросил, понизив голос:
   - Что там, снаружи?
   - Не знаю, - ответила она и  вновь  вздрогнула.  -  Смерть.  Может  быть,
что-то похуже. Вряд ли мы узнаем это.
   Тусклое свечение стен скорее мешало видеть,  чем  помогала.  Нламинер  не
решался зажечь магический огонек - что-то подсказывало, что не стоит  сейчас
употреблять магию. Впрочем, Риссе свет вообще не был  нужен.  Пары  глаз  на
двоих вполне достаточно.
   Они спускались вниз долго - так долго, что Нламинер потерял счет времени.
Усталости не было; удивительная  легкость  наполняла  его  существо,  и  все
происходящее было так похоже на сон, что он не раз щипал себя за руку.
   Его неотступно преследовала тень звука - словно чьи-то когти  скребли  по
камню где-то вдалеке.

   Где-то, где смыкаются  двенадцать  изогнутых  стен-лепестков,  где  ветер
вечно кружит над головой, принося прохладу и свежесть, послышались шаги.
   Кто-то, чей облик непрерывно менялся - становясь то мужским, то  женским,
меняя рост, возраст и даже расу, - кто-то  неопределенный  встал  в  зале  и
залюбовался (залюбовалась?) немеркнущим свечением каждого из лепестков.
   Возле стены, полыхавшей всеми оттенками зеленого, стоял трон,  высеченный
из прозрачного камня. Искорки бегали в его глубинах - до чего, должно  быть,
неуютно и неловко тому, кто садится на этот трон!
   Пришелец встал рядом и на миг принял облик путника,  которого  уже  видел
Хранитель святилища. Пальцы его пробежались по  трону.  Хрустальные  звонкие
ноты наполнили воздух  и  растаяли,  а  в  глубине  трона  пробежала  стайка
искорок. Однако ничего более не случилось.  Пришелец  задумался,  отчего  по
лицу его пробежала рябь, и щелкнул пальцами. Стена  за  троном  протаяла,  и
открылся мост, уходивший куда-то в глубины. Трон вновь музыкально отозвался,
и тьма, окружавшая мост, ожила звездными огоньками.
   - Иногда подслушивать полезно, - проворчал путник себе под нос  и  шагнул
на мост.
   * * *
   - ...Ты не спишь?
   Голос вырвал его из  сомнамбулического  состояния.  Нламинер  заморгал  и
огляделся. Обширная  пещера  открывалась  перед  ними.  Гигантский  купол  в
несколько сотен футов опирался на стройные естественные  колонны.  Небольшой
бассейн в центре помещения был наполнен слабо светящейся водой - именно  она
порождала  нестойкие,  обманчивые  светящиеся  пятна,  от  которых   радужно
искрились стены и пол. Нламинер оглянулся. Никого.
   - Проснулся?
   В голосе звучало множество эмоций: немного тревоги, насмешка, сомнение...
Чей это голос? Нламинер попытался ответить, но горло пересохло, и  ни  звука
не вырвалось из него.
   Тихие шаги позади.
   - Ты меня звала? - смог  наконец  спросить  Нламинер.  Голос  был  чужим:
глухим, очень низким, с едва различимым шипением.
   Рептилия покачала головой.
   - Нет, я ждала, когда ты очнешься.
   - Кто же тогда говорит со мной? Тихий смех пронесся под куполом зала.
   - Ты слышала? - резко повернулся он к Риссе.
   - Нет, но я догадываюсь, что ты слышишь.  Если  хочешь  совета  -  молчи.
Видишь стражей?
   Нламинер придирчиво изучал пещеру, но никого не заметил. На  той  стороне
зала что-то мерцало в глубине камня,  но  подробностей  не  было  видно.  Он
затаил дыхание. Шелест  ветра,  слабый  плеск  воды  и  биение  собственного
сердца. Никого больше.
   Рисса засмеялась.
   - Сделай шаг вперед.
   Нламинер повиновался и едва не наступил на громадную ящерицу.  Массивная,
с гребнем всех цветов радуги, рептилия надменно взирала на него снизу  вверх
и не двигалась.  Нламинер  заметил,  насколько  велики  ее  когти,  и  замер
неподвижно. Существо лениво сдвинулось, освобождая проход - и вновь замерло.
Тут же Нламинер увидел его  сородичей.  Несколько  десятков  их  ползало  по
пещере, то и дело сливаясь с камнем. В длину они были не менее десяти  футов
каждая.
   - Если стража здесь, значит, нам повезло,  -  заметила  Рисса,  осторожно
пробираясь к водоему. - Но везение может кончиться в любой  момент.  Пойдем,
тебе тоже будет интересно заглянуть в воду.
   - Что за стража? - Мысли у Нламинера совсем перемешались. - Где мы?
   Но вопрос остался без ответа.  Рисса  бесшумно  скользнула  вперед,  мимо
расступившихся ящеров. Ступая за  ней,  он  заметил  острые  шипы,  которыми
венчались гребни, и содрогнулся. Не  хотелось  бы  разозлить  этих  забавных
существ...
   Рисса подошла  к  водоему,  зачерпнула  ладонью  воды  и  выпила.  Жестом
предложила  своему  спутнику  сделать  то  же   самое.   Нламинер   неохотно
подчинился: его магическое чутье было слепо в этом глубоко скрытом месте,  и
это нервировало его. Становилось ясно,  как  сильно  он  зависит  от  магии.
Принюхался. Нет, ничего подозрительного. В конце концов он решился  и  выпил
пригоршню воды.
   Ничего не случилось.  Только  серебряные  иголочки  принялись  покалывать
виски. Слегка закружилась голова, и Нламинер уперся ладонями в  полированный
камень, чтобы не упасть.
   Вода неожиданно потемнела, и мгла забурлила в ее глубине.
   * * *
   Вначале был только мрак. Без имени, ощущений и  мыслей.  Ни  времени,  ни
пространства - лишь кружащаяся тьма и беспомощность.  Вечность  длилось  это
непереносимое ощущение,  и  мгла  взорвалась  яркой,  болезненной  вспышкой,
выбросив его наружу, опаленного и задыхающегося.
   * * *
   Он стоял на границе тьмы и  света;  сполохи  то  и  дело  разрывали  тьму
позади, отбрасывая мечущиеся, размытые тени. Голоса, безумные,  визгливые  и
ужасные, разрывали мрак, то ли выкрикивая проклятия, то ли читая  невероятно
нескладные стихи.  Он  сделал  шаг  вперед,  но