ансовый  гений  сделает  подробное  сообщение,  -
добавил Петен, вместив в слово "гений"  все  свое  презрение  к  гражданским
лицам. Людям, по мнению гроссадмирала, вовсе никчемным.
   Получив, таким образом, отмашку, Билл поднялся из-за  стола  и,  чувствуя
свою правоту и значимость, сказал: - Джентльмены, не буду  задерживаться  на
этическом  аспекте   состояния   дел   и   отражу   только   их   финансовую
составляющую...
   Петен поморщился, и Харченко это заметил.
   - Учитывая потери четырех роботов "скаут", двадцати танков "КХ", а  также
предстоящие выплаты страховок и пенсий родственникам пропавших солдат,  наши
убытки составляют сто миллионов  кредитов.  Сюда  же  входят  и  затраты  на
агентские соглашения с телекомпаниями и свободными журналистами...  Харченко
сделал паузу, приосанился и продолжил: - Но, господа, существуют и  приятные
моменты. Добытые на момент пропажи отряда артефакты уже  удалось  продать  с
прибылью, в пятнадцать раз превышающей наши  убытки...  Ни  одна  финансовая
операция не может приносить таких доходов, и мое  мнение  -  нужно  посылать
дополнительные войска и продолжать добычу.
   - Хорошо, мистер Харченко. И спасибо вам за ваше мнение.  Кто-нибудь  еще
желает высказаться? - Петен обвел взглядом  всех  присутствующих.  Никто  не
смотрел гроссадмиралу в глаза.  Артефакты  приносили  бешеные  деньги,  и  о
судьбе пропавших солдат рассуждать никому не хотелось. - Ну что ж, так  я  и
думал. Полковник Барнаби?
   - Слушаю, сэр, - вскочил из-за стола названный офицер.
   -  На  вас  ложится  обязанность  информационного   сопровождения   наших
дальнейших действий. Не  нужно,  чтобы  досадные  недоразумения  становились
легкой добычей для журналистов. Пусть лучше пишут о цивилизованном  освоении
периферийных миров.
   - Есть, сэр.
   22
   Ночь прошла без приключений. Лишь два раза "скауты"  стреляли  куда-то  в
темноту, ориентируясь только на показания собственных приборов.
   Солдаты спали тревожным сном в полном обмундировании  и  в  любой  момент
были готовы отразить нападение.
   Монро заснуть не удалось, и он только проваливался в легкую дрему и видел
непонятные картины, бывшие не то воспоминаниями о будущем, не то  кошмарными
снами.
   Когда небо начало светлеть, снова забеспокоились "скауты". Монро  услышал
их тяжелые шаги и жужжание приводов.
   Вскоре заработала рация полковника Вильямса, который лежал рядом с  Монро
на солдатском спальном мешке.
   - Слушаю, - услышал Жак его глухой голос.
   -  Это  Хафин,  сэр.  Недалеко  от  городской  черты   заметны   какие-то
перемещения.
   - Войска? - в голосе полковника послышалось отчаяние.
   - Не похоже, сэр. Какие-то повозки и  вьючные  животные.  В  принципе  мы
можем достать их ракетами.
   - Лучше пока  этого  не  делать.  Если  они  не  будут  активизироваться,
подождем до рассвета.
   Закончив разговор с Саломеей, полковник вздохнул и тяжело поднялся.
   - Ты спишь, Монро? - спросил он - Нет, сэр. Не сплю и уже не хочется.
   - Тогда поднимайся, твоя девчонка сообщила,  что  возле  города  какое-то
движение.
   Жак никак не отреагировал на упоминание о "девчонке" и,  выпростав  руку-
из спальника, достал из нагрудного кармана гигиеническую жвачку. Он  положил
ее в рот и начал старательно пережевывать.
   - У тебя перечная мята? - спросил Вильямс.
   - Да.
   - Давай махнемся на малиновую. Мятная сильнее освежает.
   - Да ладно, сэр, берите так. У меня еще есть, - расщедрился Монро.
   Когда рот наполнился обжигающей свежестью, он решительно расстегнул мешок
и выбрался наружу. Затянув ослабленные на ночь  доспехи,  взял  винтовку  и,
смахнув с нее осевшую влагу, забросил на плечо.
   Затем поднял шлем и, выгнав из него какую-то букашку, осторожно надел  на
голову.
   За ночь все отсырело. И внутренняя подкладка шлема,  и  одежда.  Ощущения
были преотвратительные.
   Монро сделал несколько приседаний вместе с оружием, и это его взбодрило.
   Вскоре  сами,  без  команды,  стали  подниматься  и  солдаты.  Они   тихо
переговаривались, а некоторым медик Бакстер уже менял повязки.
   Маленький  лагерь,  ощетинившийся  башнями  двенадцати  зарытых   танков,
постепенно просыпался.
   Капралы Касагава и Ландсбергис срочно налаживали военный уклад, и  вскоре
на переносных спиртовках уже разогревался кофе Воду для него удалось собрать
с травы, которая пригибалась под тяжестью осевшей за ночь росы.
   Медик Бакстер бросил в кастрюльку незнакомую  таблетку,  и  на  этом  вся
дезинфекция была закончена
   С одного раза кофе всем не хватило, и пришлось греть вторую порцию. К ней
как раз подоспели Бонн и Саломея, которых сменили Грэй и Фэйт.
   - Привет, девушки, как настроение? -  спросил  пилотов  Вильямс  и  лично
подал  им  пластиковые  стаканчики  с  душистым  горячим  напитком  -   Пока
непонятно, сэр, - первой ответила  Бони.  -  Слишком  уж  сыро.  Начиная  от
воротника и до самых потаенных мест.
   Услышав остроту Бони, все вокруг рассмеялись.
   - А ты чего молчишь, Саломея? - спросил полковник.
   - А нее, наверное, сухо, - сказал кто-то из солдат и ту же  спрятался  за
спины товарищей.
   - Это кто такой разговорчивый? - строго спросила Саломея, однако никто не
признался. Бойцы снова засмеялись, и даже  полковник  заулыбался.  В  данной
ситуации этот солдатский смех дорогого стоил.
   - У нас все тихо, сэр. В кустарнике никого не обнаружили... -  заговорила
рация Вильямса.
   - Хорошо, можете возвращаться, - ответил полковник.
   - Кто это? - спросила Бони.
   - Лейтенант Монро. Я разрешил ему подключить свою рацию и отправил вон  к
тем зарослям, слева. Необходимо было их проверить.
   - Подумать только, у Монро рация, - сокрушенно покачала  головой  Бони  и
покосилась на Саломею. - Ой, что теперь в эфире начнется...
   Хафин не ответила. Она молча  пила  свой  кофе,  а  затем  повернулась  к
Вильямсу, почувствовав, что его мучит неопределенность.
   - Спрашивайте, сэр, - сказала она.
   - Что ты там видела?
   - Не знаю, сэр. Какие-то люди, но на  пехотинцев,  с  которыми  мы  имели
дело, они совсем не похожи. Всего я насчитала пять повозок и  рядом  с  ними
человек сто.
   - Сто - это немного.
   В это время на запах кофе вышел главный танкист -  капитан  Фарнбро.  Его
люди завтракали возле своих танков, настороженно поглядывая  в  ту  сторону,
куда были направлены ракеты их грозных машин.
   Фарнбро тоже дали кофе, и он блаженно вдыхал его аромат.
   - Какие у нас планы, сэр? - спросил  капитан.  Ответить  ему  не  успели.
Рация полковника приняла сообщение от Грэя.
   - Сэр, в нашу сторону движется какая-то повозка!
   - Одна? - спросил Вильямс.
   - Да, сэр, одна повозка, запряженная то ли лошадью, то ли собакой - туман
мешает  определить  точнее.  Управляет   животным   один   человек...   Цель
уничтожить?
   - Подождите, Грэй. Повозка быстро движется?
   - Нет, сэр, не очень. До нас будет ехать не менее получаса...
   - Хорошо, оставайся на связи. Сейчас мы примем решение...
   В этот момент над горизонтом показался краешек солнца, и его первые  лучи
стали предвестниками надежды.
   - Может, это парламентер? -  предположил  Фарнбро,  глядя  на  светлеющее
небо.
   - Может, - согласилась Саломея, но потом добавила: - Или у него в повозке
фугас.
   - Правильно. Нужно осмотреть повозку, - подвел итог Вильямс и  повернулся
к подошедшему Монро: - Жак, сейчас сядешь на броню одной из машин капитана и
подскочишь к этой телеге. Посмотри, не прячут ли они там бомбу. Ну  и,  само
собой, будь осторожнее.
   -  Хорошо,  сэр,  -  кивнул  Жак  и  посмотрел  на  Саломею.  Их  взгляды
встретились.
   23
   Лохматая животина равнодушно тянула возок, то спуская  его  в  неглубокие
низинки, то вытягивая на пригорок. Возница  машинально  подергивал  вожжи  и
озирался. Он боялся неожиданного появления тех, к кому направлялся.
   Между  тем  мощные  оптические  системы   двух   "скаутов"   следили   за
приближающимся  объектом,  а  их  пушки  настороженно  смотрели  в   сторону
незнакомого города.
   Возок проехал высокую болотную траву, миновал кусты, а когда оказался  на
открытой местности, прямо перед ним поднялся во весь свой рост "скаут".
   Возница вскрикнул и резко натянул вожжи.
   Животное мотнуло головой и покорно остановилось.
   Парламентер осторожно слез с телеги и достал из-под сиденья белую тряпку.
Показав ее стальному исполину, он медленно пополоскал ею в воздухе.
   Однако в позе гиганта ничего не изменилось. Он все так же стоял на  одном
месте, широко расставив ноги и покручивая роторные пушки, словно забавляясь.
   - Я... к тебе... с миром... - скованно жестикулируя, произнес человек. Но
гигант по-прежнему оставался на месте, и было непонятно, слышит ли он  слова
парламентера.
   - Я к тебе... с миром,  -  повторил  человек  и  еще  раз  помахал  белой
тряпкой.
   В тумане послышались тяжелые лязгающие шаги, и рядом  с  первым  колоссом
появился еще один.
   - О! - вскрикнул  человек.  Он  и  не  подозревал,  что  великанов  здесь
несколько. Другой на его месте испытывал бы страх,  но  любопытство  Торрика
было сильнее страха.
   В это время издали  донесся  какой-то  шум  и  пощелкивание.  Шум  быстро
нарастал, и вскоре на  ближайшем  пригорке  показалась  приземистая  машина,
разбрасывающая куски дерна и комья взрытой земли.
   Не замечая страшных монстров, лабух Торрика спокойно щипал траву,  однако
приближение новой машины повергло его в ужас. Лабух мекнул, захлопал ушами и
вывалил целую кучу помета. Торрик был вынужден схватить животное за упряжь и
ударить его кулаком по носу. Только после этого  лабух  перестал  храпеть  и
замер на месте под страхом новых тычков.
   Между тем машина подъехала ближе и  остановилась.  С  нее  слез  человек,
одетый в рубчатую скорлупу. Его голова была сделана из железа, а в руках  он
держал оружие.
   Следом за ним шел еще один воин, но Торрик безошибочно определил старшего
именно в первом человеке.
   - Ты кто? - спросил он Торрика.
   - Я пришел к вам с миром, - повторил Торрик и снова помахал  над  головой
белой тряпкой.
   - Парламентер, что ли? - глухо произнес вооруженный человек.
   - Да, я парламентер. Я пришел к вам с миром...
   - Откуда знаешь наш язык?
   - Василий обучил.
   - Кто такой Василий?
   - Мудрый человек... Только он уже давно мертвый. - Торрик развел руками.
   - Ладно, - сказал человек, приехавший на машине,  и  неожиданно  расколол
свою железную голову. Часть ее открылась, словно дверь.  Под  ней  оказалось
лицо.
   - Оу-вах!  -  снова  удивился  Торрик  и,  задрав  голову,  посмотрел  на
"скаутов". Он ожидал, что и у них откроются головы и там тоже появятся лица.
   - Что в повозке?  -  строго  спросил  человек,  на  шлеме  которого  были
написаны известные Торрику буквы.
   - "Лейтенант Монро", - прочитал он.
   - Так ты и читать умеешь? - удивился Жак.
   - Василий учил меня. Я хорошо читаю...  -  Торрик  улыбнулся.  -  Пойдем,
Лейтенант Монро, я покажу повозку.
   - Смотри в оба, - приказал Жак сопровождавшему его  пехотинцу,  хотя  это
было лишним. "Скауты" все еще грозно возвышались  рядом,  гарантируя  полную
безопасность.
   Монро подошел к повозке и, убедившись, что в ней ничего нет, заглянул под
ее дно, а затем стукнул по оси.
   Испуганное животное снова дернулось, но  Торрик  тотчас  шлепнул  его  по
крупу.
   - Как он называется? - спросил Монро.
   - Лабух. Он очень глупый.
   - Понятно...
   Лейтенант включил рацию и стал докладывать: - Это лейтенант Монро, сэр.
   - Ну что?
   - Повозка  пустая.  На  ней  приехал  местный  житель,  говорит,  что  он
парламентер.
   - Как он выглядит?
   - Да так же, как и те пехотинцы,  что  атаковали  нас  вместе  со  своими
мясорубками... Сероватая кожа, по виду шершавая, немного сплюснут нос,  а  в
остальном выглядит, как мы. Да, и еще  читать  умеет  и  говорит  по-нашему,
почти без акцента. Будто его научил какой-то Василий, который уже умер.
   - Как имя парламентера?
   - Эй, как тебя зовут? - запоздало спросил Монро.
   - Мня зовут Торрик, - сказал парламентер и поклонился.
   - Его зовут Торрик, сэр, - доложил Жак.
   - Ладно, веди его к лагерю, я поговорю с ним лично.
   - Есть, сэр.
   24
   Подгоняемый ревом танкового двигателя,  лабух  шустро  рысил  по  высокой
траве, а повозка подпрыгивала на  болотных  кочках,  и  временами  казалось,
вот-вот опрокинется.
   Следовавший  позади  повозки  танк  обогнал  ее  перед  самым  лагерем  и
остановился  возле  ожидавших  парламентера  полковника  Вильямса,  капитана
Фарнбро, а также Бонн и Саломеи. Все остальные занимались другими  делами  -
чистили оружие и продолжали благоустраивать лагерь.
   Остановив лабуха перед бруствером, Торрик бросил вожжи и сошел на  землю.
Затем подошел к Вильямсу, отвесил ему поклон и произнес снова: - Я пришел  к
вам с миром.
   - Приятно это слышать, мистер Торрик. Так, кажется, вас зовут?
   - Откуда вы знаете? - удивился парламентер. - Вам сказал человек по имени
Сэр, который живет  в  маленькой  коробке?  -  И  Торрик  указал  на  рацию,
прицепленную к бронежилету лейтенанта Монро.
   Поняв, в чем дело, Жак рассмеялся. Вильямс, однако,  совершенно  серьезно
разъяснил:
   - "Сэр" из его коробки сообщил "Сэру" из моей, - и полковник показал свою
рацию, - а уж он сообщил мне.
   - Я понял, - кивнул Торрик и с интересом уставился на полковника,  ожидая
услышать что-то еще.
   Вильямс, в свою очередь, ждал предложений парламентера: - Ну так  что  вы
хотели нам сообщить, мистер Торрик?
   - Я пришел к вам с миром, - снова повторил тот и,  достав  белую  тряпку,
взмахнул ею над головой.  Очевидно,  он  не  особенно  понимал  смысл  этого
ритуала.
   - Кто вас послал к нам? - стал задавать полковник наводящие вопросы.
   - Народ вольного  города  Урюпина  и  его  староста  Мастар,  -  нараспев
произнес Торрик, а затем указал на Саломею и сказал: - Она  очень  красивая,
только чего-то боится... А эта, - указал он на Бонн, - хочет  иметь  большое
потомство.
   - Ну выдал, - обронила Бонн.
   - Не отвлекайтесь, мистер. Торрик, Вы решили сдать нам город? -  Нет,  не
решили.
   - Нет? Значит, вы хотите сражаться с нами?
   - Я пришел с миром, - снова повторил парламентер и, посмотрев на девушек,
счастливо заулыбался.
   - Послушайте, Монро, поговорите вы с ним, - попросил полковник. -  Что-то
у меня не получается.
   - Хорошо, сэр. - Жак шагнул к  туземцу  тронул  его  за  плечо  и  строго
произнес: - Торрик, смотри на меня. Соберись, Торрик. Зачем ты к нам пришел?
Кто тебя послал?
   - Народ вольного города Урюпина и его староста  Мастар...  -  отбарабанил
тот.
   - Отлично, Торрик, тогда пусть ваши солдаты придут  сюда  и  сложат  свое
оружие. Понял?
   - У нас нет солдат, - неожиданно заявил парламентер. - Солдаты ушли.
   - Когда ушли? Куда? - не удержался полковник.
   - Обратно ушли. Ночью.
   - А откуда они приходили?
   - Из Энно-Вайс - долины больших городов.
   - То есть мы можем войти в город, Торрик? - спросил Монро.
   - Да-да, - радостно закивал тот. - Все  идите  в  город.  Мы  будем  рады
принять вас как гостей.
   - Ну ты хитер, братан,  -  неожиданно  заявил  пехотинец,  сопровождавший
Монро. Он все еще сидел нa броне ракетного танка и с интересом прислушивался
к беседе.
   Увидев, что все обратили на него внимание, солдат  виновато  улыбнулся  и
сказал: - Извините, сэр.
   - А почему мы должны тебе верить? - задал вопрос полковник. - А  вдруг  в
городе засада?
   - Засада?
   - Да, засада.
   Торрик поскреб нестриженую голову и признался: - Это слово я не знаю.
   - Ну враги, понимаешь? Вдруг в городе спрятались враги, тогда что?
   - Врагов нет, - замотал головой Торрик, - они ушли ночью в долину больших
городов...
   - В Энно-Вайс,  это  мы  уже  слышали.  Какие  гарантии?  -  не  унимался
полковник.
   - Так мы ничего не добьемся, сэр, - сказал Жак. - Ведь этот язык для него
практически иностранный. Может, он и сам не понимает половины из  того,  что
говорит, - и, повернувшись к Торрику,  лейтенант  спросил:  -  Расскажи  про
Василия, который обучал тебя.
   - Василий был хороший человек, но очень старый. Он умер...
   - А откуда он здесь взялся?
   - 0-хо-хо, - вздохнул Торрик и покачал головой. - Была  большая  война  -
везде. - Он обвел рукой вокруг себя. - Василий и другие солдаты вынырнули из
воздуха и напали на Фо-Менко Четвертого. Была страшная битва, и все  солдаты
Василия погибли, а Фо-Менко Четвертый испугался и бросил все. Потом  ушел  в
Энно-Вайс.
   - А что он бросил?
   - Все, что взял в мертвых домах, - и Торрик  указал  на  частокол  черных
пирамид, высившихся у самого горизонта. - Это было давно. Меня не было...
   - М-да, - вздохнул полковник. - Нужно, чтобы кто-то пошел с ним в город и
проверил - так ли все, как он нам тут напел.
   - Пусть пойдет она, - сказал Торрик, указывая на Саломею. - Она красивая.
   - Нет, пилотами я бросаться не буду. Об этом, парень, даже не думай.
   - Тогда он, - кивнул Торрик на Жака, - я его знаю.
   - Хорошо, я согласен, - сказал Вильямс. - А ты, Монро?
   - Без вариантов, сэр. Оружие взять можно?
   -  Бери.  Побольше  патронов  и  гранат.  В  случае  чего  продашь  жизнь
подороже...
   25
   По мере того как  повозка  все  больше  удалялась  от  оставшихся  позади
"скаутов", в душе Жака рождалось неприятное чувство тревоги.
   Торрик понукал своего лабуха, и  тот  исправно  тянул  повозку  навстречу
выраставшим строениям города.
   - Красивая девушка, - произнес возница мечтательно, и на его  серой  коже
появилось что-то вроде румянца.
   - Зачем тебе такая девушка? Неужели у вас в городе своих нет?  -  спросил
Жак. Слова Торрика вызывали в нем глухое чувство ревности.
   - Мне дети надо. Умные дети.
   - Ну так и делай их со своими бабами, умных-то.
   - Нет, - убежденно возразил Торрик. - Хочу детей, как Василий, чтобы  они
все знали.
   - Ну как ты там, Жак? - зашуршал из рации голос полковника.
   - Все в порядке, сэр. Подъезжаем к городу. Я уже вижу каких-то людей...
   - Ну ни пуха тебе...
   - Человек "Сэр" из коробки, - понимающе закивал Торрик.
   Между тем повозка выехала на некое подобие дороги, и вдалеке Жак не очень
отчетливо увидел людей, бегущих им навстречу.
   - Это друзья, - заметив озабоченность на лице Жака, пояснил Торрик.
   - Я понял, - отозвался тот и снял винтовку с предохранителя.
   Группа из двух десятков человек подбежала к  самой  повозке,  и  все  они
стали о чем-то кричать, обращаясь именно к Жаку.
   - Они спрашивают, не будут ли ваши великаны разрушать  город,  -  перевел
Торрик.
   - Э-э... Я пришел с миром, - ответил Монро, вспомнив фразу Торрика.
   Его сопровождающий тотчас перевел сказанное, и народ, радостно загомонив,
побежал обратно в город.
   Лабух Торрика замычал им вслед и прибавил шагу.
   Вскоре Жак увидел городские  ворота.  Их  венчали  две  большие  башни  с
балконами и ярусами. Сейчас  они  быстро  заполнялись  горожанами,  которые,
словно в театре, наблюдали въезд Жака Монро на территорию Урюпина.
   Серые лица зевак отражали разные эмоции. Кто-то смотрел  на  пришельца  с
испугом, кто-то с интересом, а женщины даже с видимой симпатией.
   Лабух цокал по мостовой копытами и прядал ушами. Торрик улыбался налево и
направо, а Жак все так же крепко сжимал винтовку,  в  любую  минуту  готовый
пустить ее в дело.
   Сразу за городской стеной улица стала значительно шире  и  от  нее  стали
расходиться ответвления. Несмотря на ранний час, уже сновало  много  народу.
Никакого  самоходного  транспорта  Жак  не  увидел  -  в  основном  двух-  и
четырехколесные повозки, запряженные черными, серыми и пятнистыми лабухами.
   - Куда мы едем? - спросил Монро, не отрывая взгляда  от  окон,  откуда  в
любую  минуту  можно  было  ожидать  выстрела.  -  В  дом  старосты  города.
Высокочтимого Мастара.
   - Понятно.
   Между тем ажиотаж вокруг прибытия Монро постепенно  спадал,  и