зачем ему нужен был север? - удивился Джим. - Здесь же так холодно...
   -  Ни  за  чем,  -  усмехнулся   Квардли.   -   Гудериан   Отважный   был
профессиональным завоевателем, и всех остальных противников,  кроме  как  на
севере, он к тому времени уже победил.
   - М-да-а... - протянул Джим, который уже мог считать  себя  кем-то  вроде
эксперта по танкам.
   Боевые машины, которые он  видел  теперь,  представляли  собой  настоящие
самоходные форты,  имевшие  несколько  ярусов,  десятки  пушек  и  отдельные
гусеничные платформы, на которые все это великолепие и опиралось.
   -  Как  же  сделали  это   поветрие,   интересно?   -   не   удержавшись,
поинтересовался полковник Пикаш.
   - А колдунов каких-нибудь закопали в мерзлую землю, вот они и сидят  там,
злобу копят, - предположил Кэш, вспомнив, что он видел в крепости Ангур.
   Как  ни  странно,   его   ответ   поразил   больше   не   полковника,   а
штандартенфактора.
   - Откуда же вам это известно, господин герцог? - Это был даже не  вопрос,
а явный испуг.
   - Для меня это никогда не было тайной, - соврал Джим.
   105
   Первое жестокое столкновение случилось  ближе  к  полудню,  когда  солнце
стояло достаточно высоко, а белый снег слепил глаза. Колонна проходила между
двумя холмами, на вершинах  которых  сидели  имперские  наблюдатели,  однако
неожиданно снег на склонах зашевелился,  и  словно  из  ниоткуда  на  драгун
ринулись не менее тысячи всадников.
   До заградительного отряда, к которому подбирались имперские войска,  было
не менее километра, и теперь можно было не сомневаться,  что  заградительный
отряд двинется вперед, чтобы ударить зажатых с флангов имперцев в лоб.
   Находившийся  в  передней  части  колонны  Джим  поначалу  растерялся   и
скомандовал к бою, но тут же исправил свою ошибку. Он  видел,  как  с  обеих
склонов вниз мчатся  кавалеристы  в  синих  мундирах,  и  начал  "разрывать"
колонну драгун, чтобы те ушли с линии атаки.
   Не все получилось так, как он рассчитывал, однако большая часть его войск
выскользнула из-под удара, а северянам досталась только пара сотен драгун.
   Накатившись с обеих сторон,  темно-синяя  масса  просто  смяла  их  своей
тяжестью, но тут же северяне столкнулись друг с другом, и их боевые  порядки
смешались.
   В этот момент адмирал  Джим  скомандовал  атаковать,  и  теперь  уже  его
кавалеристы  атаковали  врага  с  обеих  сторон.  Пока   у   имперцев   было
преимущество, они успешно  истребляли  эфтляндских  кавалеристов,  зажав  их
между  холмами,  однако  через  четверть  часа  к  месту  схватки   подоспел
пятитысячный отряд линтвийцев. Их  красные  мундиры  замелькали  на  склонах
окружающих холмов, и они ударили по головной  группе  драгун,  которых  было
чуть ли не втрое больше.
   Только теперь адмирал  Джим  понял,  что  такое  настоящая  атака  и  чем
отличается бой стенка на стенку от разведывательного боя.
   Удар линтвийцев был столь силен,  что  первые  две  шеренги  драгун  были
раздавлены или нанизаны на сверкающие пики. Узость  пространства  не  давала
возможности пустить в ход сабли, и две  силы  просто  таранили  друг  друга,
скрежеща сминаемыми доспехами и треща древками пик.
   Джим находился в пятом ряду, но теперь при удаче  до  него  вполне  можно
было дотянуться даже саблей. Вражеские кавалеристы уже указывали на  него  и
что-то кричали на своем непонятном языке.
   - Пистолеты к бою! - скомандовал Джим.
   Пистолетные дуэли в кавалерии  не  поощрялись,  но  в  подобной  ситуации
другого выхода не было.
   Видя, что предпринимает противник, линтвийцы тоже взялись за  оружие,  но
их кавалерийские карабины были не так быстры. Пули посыпались  на  них,  как
горох, стуча по  кирасам,  словно  по  пустым  кастрюлям.  Масса  линтвийцев
качнулась раз-другой и, роняя на снег  фигурки  в  красных  мундирах,  стала
отступать на холмы.
   Одновременно с этим основная часть драгун преодолела заслон из эфтляндцев
и соединилась с головной группой.
   Джим увидел полковника Пикаша и Эрвиля, который, как и в прошлый раз, был
сильно вывалян в снегу. Вместе с тем Эрвиль Жестокий  довольно  улыбался,  а
оба его пистолета снова были наготове.
   - Эх, хорошо бы сесть им на хвост! - прохрипел Пикаш, едва справляясь  со
своим подраненным конем.
   Из стального бока подкапывало масло, и было видно,  что  конь  полковника
уже не жилец.
   - Зачем? - поинтересовался Джим.
   - На их плечах можем проскочить пулеметы, и сразу в артель - бац!
   Кэш не стал выяснять, что такое "в артель - бац!", но он понял главное  -
нужно гнаться за линтвийцами. И тут же перевел рычажок управления  лошади  в
положение "полный ход".
   106
   Заметив  на  своем  "хвосте"  имперских  драгун,  линтвийцы   постарались
оторваться, однако их лошади с передними ногами-лыжами на холмах были не так
проворны, как четырехногие кони драгун. А Джим на своем белоснежном красавце
вообще легко доставал линтвийцев, но у него хватало  ума  не  рубить  их,  а
только сгонять в кучу.
   Таким порядком все вместе они  быстро  пролетели  холмы  и  спустились  в
долину. Теперь уже драгуны совершенно смешались с линтвийскими всадниками и,
отобрав  у  них  оружие,  вынуждали  скакать  рядом   с   собой,   заставляя
пулеметчиков волноваться и  стрелять  по  обочинам,  в  надежде,  что  чужие
отстанут.
   Воспользовавшись  создавшейся   суматохой,   адмирал   Эрвиль   с   двумя
помощниками сумел незаметно подобраться к  одной  из  пулеметных  позиций  и
после короткой схватки стал контролировать четверть долины. И это  оказалось
как нельзя кстати, поскольку северянам был дан приказ  косить  всех  подряд,
лишь бы не допустить драгун к штабу.
   Джим первым на себе испытал жестокость этого приказа,  когда  касательным
ударом пуля выбила адмирала из седла, а рядом с ним  на  снег  стали  падать
имперские драгуны и линтвийцы - все вперемешку.
   Адмирал крикнул своим отступать, а пулеметы все били и били,  в  основном
уничтожая механических лошадей. Они прошивали их  стальные  брюхи,  выпуская
наружу внутренности витых пружин и разливая разогретое масло.
   Впрочем, Кэшу все же повезло, и он сумел выбраться на своем  адмиральском
красавце. Пули щелкали по мерзлой земле и стригли  холодный  воздух,  однако
Джим ушел без ранений, но ушел один.  Остальные  остались  там  -  в  снегу,
вперемешку с линтвийцами.
   107
   К ночи удалось установить связь со своим тыловым обозом  и  вывести  всех
раненых. Между тем уцелевших бойцов осталось меньше пяти тысяч, в  то  время
как к северянам подходили новые подкрепления.
   Об этом сообщали  разведчики,  которые  снова  устроили  вахтенный  метод
наблюдения. По их сведениям, противник  располагал  уже  тридцатью  тысячами
конных единиц, да еще подвез легкую артиллерию. Таким пушкам не  требовалась
параболическая траектория для снарядов, поэтому воздушное колдовство  им  не
мешало.
   Тем не менее в новом лагере царила едва ли не предпраздничная  атмосфера.
Раненые были вывезены, все уцелевшие  накормлены  и  согреты  у  костров,  а
итогом дня стали беспрестанные атаки и погони за врагом. Драгуны  наступали,
а противник бежал. Откуда же взяться унынию? К тому же все были уверены, что
в крайнем случае  граф  Гронсар  применит  свой  страшный  удар  или  герцог
Ангурский, имевший прозвище Мудрый, обязательно придумает какую-то хитрость.
   Уже сегодня все были свидетелями того, как здорово он  развел  колонну  и
эфтляндцы столкнулись друг с другом.
   Однако Джим и Эрвиль не разделяли всеобщего подъема. Они сидели у костра,
в котором горели седла с лошадей противника, и  рассуждали  о  том,  как  им
поступить дальше.
   - Шансов  у  нас  нет,  -  говорил  Кэш.  -  Как  рассветет,  они  начнут
подтягивать пушки, если уже не подтянули, и  тогда  нам  придется  лезть  на
рожон либо полечь прямо здесь от снарядов.
   - Да чего ты меня убеждаешь! - махнул рукой Лу. - Я решил с самого начала
- как выйдем на  генеральное  сражение,  так  повернем  назад.  Квардли  вон
притих, значит, ждет, гад, что его колдовство сработает. Я даже  представил,
как это произойдет: боль в животе, головокружение - и все...
   - Значит, решено? - Джим подбросил в костер клочок от чьего-то мундира, и
пламя жадно его сожрало.
   - Решено, Джимми. Разворачиваем  войско  и  двигаемся  к  месту  прежнего
лагеря. Там останавливаемся и втихаря убегаем.  Нам  ведь  только  до  музея
добраться - там у нас лонгсфейр.
   - А если догонят?
   - На адмиральских-то конях? Ни за что. Я вообще предлагаю отправиться  на
одном, а второго покалечим.
   - Жалко калечить, - вздохнул Джим.
   - Да ты чего, приятель, это  же  железка  бесформатная!  Снаружи  -  ухи,
внутри масло машинное.
   - Тогда сначала поедем на двух, а потом, как  завод  у  пружин  кончится,
рванем на одной. Одну заводить быстрее.
   - А что - хорошая мысль! - согласился Эрвиль. - Так и сделаем.
   108
   Зимней ночью, при слабом свете костров трудились  механики.  Имевшиеся  в
наличии  лошади  требовали  ухода,  а  из   тех,   что   оказались   сражены
неприятельским огнем, можно  было  подобрать  что-то  для  резерва.  Военная
обстановка складывалась по-разному, и случалось, что  требовались  люди,  но
иногда и железные кони.
   Все пространство возле костров уже было залито маслом. Ветер усилился,  и
начал падать снег, однако работы все прибавлялось, и никто не ложился спать.
   После трех часов ночи на огонек к ремонтникам пришел сам адмирал Джим. Он
перекинулся с людьми несколькими фразами, посмотрел на падающий снег и пошел
к драгунам, которые спали на своих шинелях, придвинувшись к  давно  остывшим
углям. Белый снег накрывал их, точно саваном,  но  драгуны  были  живы  и  в
коротком сне набирались сил перед завтрашним боем - для многих последним.
   "Если я сплю, то этот кошмар слишком затянулся", - размышлял Джим,  шагая
по свежему снегу и прислушиваясь к странному скрипу под ногами.
   Это скрипел снег. Раньше Джим на это не обращал внимания.
   "Я, Джимми Кэш, адмирал какой-то несуществующей империи, и я  в  какой-то
тундре дерусь с неизвестными мне врагами... Может,  я  по-настоящему  болен?
Может, не было никакого перехода  в  Чашу,  а  нас  с  Лу  просто  сбил  тот
истребитель и мы так долго подыхаем в каньоне, что видим  все  эти  страшные
картинки?"
   Слово "бред" теперь казалось Джиму чуть ли не желанным. Оно бы сразу  все
объяснило и расставило по местам, но сколько он себя ни щипал, эта  странная
чужая реальность была рядом, а своя - где она?
   - О, это вы, сэр?! - спросил появившийся из темноты часовой.
   - Да, мне нужно найти Пикаша.
   - Пойдемте, я провожу вас, сэр. Полковник спит во-он у того костра.
   Пикашу тоже не  спалось.  Едва  увидев  силуэт,  полковник  тотчас  узнал
адмирала, поднялся с шинели и отряхнул с себя слежавшийся снег.
   - Что-нибудь случилось, господин герцог?
   - Случилось, - ответил  Джим.  -  Не  знаю,  как  вы,  полковник,  а  мне
неспокойно.
   Джим не понимал, зачем  ему  все  это  было  нужно,  ведь  он  и  Лу  уже
договорились построить войска и уходить, однако,  с  другой  стороны,  перед
уходом Кэшу хотелось погромче хлопнуть дверью, ведь ночная вылазка - это еще
не генеральный бой.
   - О чем вы, господин герцог?
   - Я подумал, полковник, что в  такую  погоду  пулеметчики,  наверное,  ни
хрена не видят, даже если у них есть какие-то там ночные приспособления...
   - Так точно,  господин  герцог!  -  начал  понимать  Пикаш.  -  Прикажете
поднимать людей?
   - А нужно ли всех? Сколько мы можем взять,  чтобы  ночью  наш  отряд  был
управляем?
   - Думаю, сотни четыре взять можно, вот только...
   - Что?
   - У них там какие-то людишки в снегу  возились  -  боюсь,  долину  минами
перегородили.
   - А мы попробуем по склонам...
   - По склонам? - полковник отер  с  лица  натаявшие  снежинки  и  согласно
кивнул: - По склонам можно... Какую задачу поставите, господин герцог?
   - Задачу?
   Джим задумался. Поначалу он  хотел  просто  "дать  гадам  прикурить",  но
теперь, когда от него потребовали задачу, он как-то растерялся.
   - Думаю, пушки уничтожить, - наконец сообразил он. - Ну  и  штаб  сожжем.
Должен же у  них  быть  пункт  управления...  И...  с  тех  же  пушек  можно
пулеметчиков с холмов посбивать! - пришла Кэшу совсем хорошая мысль.
   - А что? -  Полковник  даже  заулыбался  в  темноте.  -  Было  бы  очень,
остроумно, господин герцог. Пробраться мимо  пулеметов,  а  потом  их  же  и
расшибить из трофейных пушек. Было бы остроумно...
   - Одно меня только смущает, - заметил Джим. - Не заблудимся мы ночью?
   - А с этим проблем не будет, - убежденно заверил Пикаш. - Слева и  справа
холмы, а посередине долина - куда мы из нее денемся?
   - И то верно.
   109
   Эрвиль мирно спал, не обращая внимания  на  снег,  и  подергивал  во  сне
ногами то ли от холода, то ли репетируя скорый побег. Джим осторожно толкнул
его, и Лу, не открывая глаза, спросил: - Что, уже пора драпать?
   -  Да  нет,  просто  есть  одно  дельце,  и  я  приглашаю  тебя   в   нем
поучаствовать.
   На этот раз граф Гронсар соизволил открыть  глаза,  и  от  того,  что  он
вокруг  сумел  разглядеть,  его  взяла  жуткая  тоска,   смягчаемая   только
возможностью скорого побега.
   - Падает снег, Джим, и прямо в лицо - какое же это свинство!
   - Это не свинство, Лу, а благоприятные погодные условия.
   - Да уж куда благоприят... - Эрвиль не договорил и  резко  поднялся.  Так
резко, что почувствовал боль в затекших и промерзших ногах,  -  Уй-уй-уй!  -
протявкал он и принялся осторожно разминать конечности. -  Ты  что  задумал,
Джимми? Мы же все с тобой уже решили.
   - Да как-то неловко бросать этих ребят.
   - Мы и не бросим, Джимми, мы отведем их  на  место  прежнего  лагеря.  Мы
позаботимся об этих людях, Джим.
   Кэш присел на заснеженную кочку Он не знал, что ответить.
   - Ну, если хочешь объяснение, его у  меня  нет  Я  просто  хочу  еще  раз
подраться с этими...
   - С кем - "с этими"? - язвительно переспросил Эрвиль.
   - Ну... - Джим почувствовал затруднение. - С теми, которые там. -  И  для
подкрепления своего объяснения он махнул рукой в темноту, не будучи  уверен,
что машет именно в нужную сторону
   - "С теми, которые  там".  -  не  без  злорадства  повторил  Эрвиль  и  с
кряхтеньем поднялся на ноги. Затем отошел в сторону и принялся  отливать  на
свежий снег, при  этом  не  переставая  выговаривать  Джиму  -  Ты  даже  не
удосужился выяснить, кто эти люди, с которыми ты  так  хочешь  подраться  Ты
превратился  в  маньяка,  мой  друг,  и  по  тебе  плачет  квалифицированная
медицинская помощь
   Справив нужду, Лу немного успокоился и стал перебирать сваленные  в  кучу
вещи.
   - Что ты ищешь? - спросил Джим - Свои пистолеты, естественно.
   - Но ты мог бы переждать здесь.
   - А я хотел бы предложить вам, господин герцог, пойти в задницу.
   - Но это будет опасно, Лу. Возможно, никто не вернется.
   - А я ничего не боюсь, - храбро заявил Эрвиль.
   Он наконец отыскал свои пистолеты и теперь деловито проверял их  механику
и щелкал всяческими пружинами. - Я ничего не боюсь, Джимми, а знаешь почему?
- Почему?
   - Потому что я, наивный, все еще думаю,  что  это  сон.  А  во  сне,  как
известно, умирают только понарошку.
   Скоро  послышалось  поскрипывание   конских   шарниров   и   в   темноте,
разбавленной светом немногих костров, поблескивая шлемами, появилась команда
ночных добровольцев.
   Хотя Джим и не видел их  лиц,  все  драгуны  казались  ему  собранными  и
готовыми к любым приказам.
   Неожиданно послышался оклик часового, а затем показался всадник  Завод  в
его лошади закончился прямо на глазах  у  всех,  и,  спрыгнув  с  седла,  он
преодолел последние метры бегом.
   - Это лейтенант Лорке, я посылал его на нашу пулеметную позицию, - тут же
пояснил Пикаш. - Что случилось, лейтенант?
   - Их всех зарезали, господин  полковник!  По  всей  видимости,  скалтские
диверсанты. Всех четверых пехотными ножами...
   - А пулеметы? - тут же поинтересовался Кэш.
   - Пулеметы повредили, а затворы утащили с собой, - доложил лейтенант.
   - А чего же они тогда не воспользовались этой позицией? - спросил Эрвиль.
   Он выглядел совершенно готовым для рейда, и оба  его  страшных  пистолета
торчали за поясом драгунского полушубка. Саблю он отцепил за ненадобностью.
   - Наверное, считают это лишним, - ответил Джим.
   - Точно, - подтвердил Пикаш. - Нужно торопиться, чую я,  эти  скалты  уже
ползут к нам сюда, чтобы вырезать  всех  остальных.  Эти  твари  под  снегом
ползать умеют, как мыши.
   Задерживать выступление больше было незачем, и отряд двинулся в  ночь,  в
усиливающуюся метель.
   110
   Чтобы не разминуться со скалтами, двигаться  решили  по  склонам  холмов,
тянущихся справа от долины, поскольку это был самый короткий путь от позиций
северян до лагеря драгун. А чтобы  застать  противника  наверняка,  пришлось
растянуться во фронт, но в снегу лошади буксовали  и  быстро  теряли  завод.
Драгуны проворно спешивались и стрекотали в темноте заводными  устройствами,
затем движение продолжалось.
   Но как бы хорошо ни видели в темноте кавалеристы, обнаружить  скалтов  им
удалось только случайно. Один из коней наступил на беднягу стальным копытом,
и тот заверещал каким-то  нечеловеческим  голосом.  И  тут  же  снег  словно
взорвался изнутри, когда из-под него начали  выскакивать  солдаты  невидимой
армии. Их было много - не  менее  двух  сотен,  но  это  были  пешие  против
кавалеристов.
   Засвистели клинки, и  началась  привычная  для  драгун  работа.  Впрочем,
скалты сопротивлялись. Около двух десятков драгун были сброшены  на  снег  и
заколоты, но это было все, что успели сделать снежные Диверсанты.
   - Это, вообще, люди? - спросил у  полковника  Джим,  когда  стали  делать
перекличку и выявлять раненых.
   - Нет,  господин  герцог,  это  стопроцентные  орки.  Они  и  есть  самые
настоящие северяне, остальные - народ пришлый. Хотите посмотреть?
   - Да.
   Оба спустились с лошадей, и Пикаш, подойдя  к  ближайшему  трупу  скалта,
осветил его лицо небольшим фонариком. Этого диверсанта убил сам Пикаш.  Джим
это помнил. Во время боя полковник вообще не отдалялся от адмирала  и  прямо
на его глазах уложил не меньше пяти врагов.
   - Я тоже хочу посмотреть,  -  подал  голос  Эрвиль.  Он  был  не  слишком
доволен, ведь пострелять ему так и не удалось.
   - Ничего не было видно, хоть глаз коли, - признался он тут же.
   - Не переживайте, господин граф, сегодня вы еще  постреляете,  -  заверил
его Пикаш, продолжая освещать лицо диверсанта.
   - Ну и морда, заросшая, как у обезьяны, - прокомментировал Эрвиль.
   Насмотревшись на скалта, адмиралы  забрались  на  своих  коней,  и  отряд
продолжил движение. Раненых отправили обратно, поскольку до лагеря было  еще
недалеко, и это облегчило отряду ход.
   Несмотря на приближение утра, ветер  все  крепчал.  Чтобы  разговаривать,
приходилось кричать погромче, а чтобы что-то видеть, Джим часто моргал.
   Впрочем, он давно уже потерял в этой  пурге  ориентацию  и,  если  бы  не
Пикаш, давно бы встал на месте.
   - Такая погодка нам на руку! - кричал полковник. - Осталось  пройти  один
или два холма, и мы в гостях у северян!
   Тем не менее у последнего холма их обстреляли  пулеметчики.  Но,  видимо,
стреляли просто так, почуяв что-то и не видя ничего определенного.  Но  этот
слепой обстрел забрал четырех драгун. Трех сразу наповал, а один прожил  еще
несколько минут.
   Скоро в воздухе стал ощущаться запах дыма, и  это  означало,  что  пришло
время последнего броска.
   Кавалерия спешилась, и все стали готовиться.
   Подзаводили пружины, подтягивали ремни, взводили пистолеты. Наконец Пикаш
попросил у Джима официальное разрешение, и тот дал "добро".
   111
   Лагерь северного союза очень  отличался  от  разбитого  впопыхах  привала
драгун. Здесь все находилось на своих местах; палатки стояли ровными рядами,
а вмес