атлеть в сознании распластанное в прыжке тело огромною зверя.., и вдруг прохладная мужская рука легла на се вспотевший лоб и сквозь тяжелый, сковавший потрясенное сознание сон она услышала голос любимого, увидела его встревоженные глаза.
     Теплые губы коснулись ее щеки, и Денис, отгоняя все страхи, мягко и нежно прошептал: "Просыпайся, родная! Пора вставать!"

***

     Когда волк лизнул женщину в лицо, она тихо ахнула и открыла глаза. Белая муть не отступала. Все тело пронизывали тысячи иголок, при малейшем движении мышцы сводило судорогой. Она застывала и, что самое страшное, сознавала это, но ничего не могла поделать. Тихое и радостное повизгивание раздалось у нее над головой. Людмила с усилием повернула голову. На краю ямы возвышался крупный волк и, вывалив от усталости язык, пристально смотрел на нее, словно просил: "Ну, что ты медлишь? Вылезай скорее!"
     Одну короткую секунду она думала, что бред продолжается. Но ощущение реальной жизни вернулось к ней вместе с морозным ветром и страшным холодом, от которого сразу закоченели ноги и спина - все это словно встряхнуло ее. С усилием она вспомнила и погоню за незнакомцем, выскочившим из балагана, и свой выстрел, и резкий толчок в спину, и падение, а потом черноту беспредельного ничто, поглотившего ее. И теплые губы, почти наяву коснувшиеся щеки... Преодолевая боль в груди, она глубоко вздохнула. Похоже, только волк существовал не во сне, и она даже не испугалась, потому что вспомнила...
     - Темуджин! - прошептала она с трудом, потому что губы и язык сводило от холода. - Темуджин! - И волк насторожился, склонил голову и вильнул хвостом, как будто показывал, что понял ее. Он обогнул яму по кругу, не спуская взгляда со своей бывшей хозяйки, потом спрыгнул к ней, нетерпеливо ткнул ее носом, словно позвал за собой.
     Но Людмила неимоверно устала от тех немногих движений, что ей удалось совершить. Апатия вновь завладела ею. Не хотелось шевелить ни рукой, ни ногой, даже глаза открывать не хотелось, потому что это еще более усиливало страшную, почти смертельную усталость. Непомерная тяжесть навалилась на нее, сковала тело, сделала его вялым и безвольным.
     И даже Темуджин не взволновал ее, да и был ли волк на самом деле, как и тот мир, который так стремительно удалялся от нее в никуда. Она закрыла глаза, голова упала на грудь...
     Темуджин несколько раз спускался в яму, тянул зубами за бушлат, рычал сердито, теребил, трогал лапой обмякшее тело женщины, но она продолжала лежать абсолютно неподвижно, и начавшийся снег успел закрыть ее тонкой белой пеленой.
     И волк понял, что бессилен спасти единственного человека, которого он любил. Он не мог вытащить женщину из ямы. Он не мог унести ее...
     И тогда волк выскочил из ямы и огромными прыжками помчался к выходу из ущелья.

Глава 27

     - Цымбарь начал давать показания. - Стас вошел в кабинет и положил бумаги на стол Барсукову. - Сегодня сам попросился на допрос, и вот, смотри... - Он ткнул пальцем куда-то в середину протокола. - Уразов. Рубщик мяса из колбасного цеха, хозяином которого является господин-товарищ Надымов. По весне мы его пытались арестовать по подозрению в убийстве фермера Ковальчука. У того в свое время возникли серьезные трения с Надымовым. Наш милый друг не заплатил ему за тонну свинины. Тянул месяца три, фермер начал возмущаться, пригрозил обратиться в милицию, а потом вдруг исчез. Нашли через месяц. В старом овраге водой размыло яму, куда его захоронили.
     В последний раз Ковальчука как раз у оврага и видели, причем в компании с этим самым Уразовым.
     Впрочем, свидетели не совсем уверены были.
     Стемнело уже... Решили мы все-таки Уразова брать. А он ждать не стал. Исчез. И концы в воду.
     Объявили в розыск, но пока никаких результатов.
     А он, выходит, рядом, если верить Цымбарю. В заповеднике прячется, в самой что ни есть глуши.
     В ущелье под гольцом Джимбулак. "Струей" промышляет, и, чует мое исстрадавшееся сердце, не без помощи Надымова. Цымбарь показывает, что снаряжен Уразов по высшему классу: армейская радиостанция, карабин, продукты. Ну скажи на милость, кто еще в нашей округе способен так экипировать своего работничка?
     - Что с Матвейчуком?
     - С Пыреем-то? А все по-прежнему. Одно и то же талдычит изо дня в день: подошел, дескать, незнакомый мужик, попросил продать "струю" китайцам. Причем показал, к кому именно подойти. Сам остался ждать выручку за киоском. Обещал хорошо заплатить. Но описать его так и не сумел как следует. А вернее всего, боится. И, кажется, я знаю, кого! - Стас потер ладони. - Теперь уж этой твари не отвертеться. Прищучу его, как пить дать, прищучу!
     - Уразова нужно срочно брать! - Барсуков встал из-за стола и подошел к окну. После вчерашней метели опять вовсю светило солнце, а на карнизе появилась пара сосулек: на улице ощутимо потеплело. - Вызывай вертолет Готовь группу захвата... - Он не договорил. Зазвонил телефон, и, быстро вернувшись к столу, Денис взял трубку.
     - Денис Максимович! - Наталья Борисовна говорила непривычно торопливо и взволнованно. - С Ентаульского участковый звонит, просит вас или Кондратьева. Но Николай Егорович сегодня в Арыштаевке.
     - Что-то серьезное?
     Секретарша перевела дух и совсем упавшим голосом сообщила:
     - Людмила Алексеевна в поселок не вернулась к сроку. И лесничий. Шалгинов.
     - К какому сроку?
     Но ответил уже лейтенант Мамонтов, участковый поселка. Оказывается, Людмилу и ее напарника ждали еще позавчера к вечеру. Но они не вышли из тайги. Вчера несколько егерей и оперативных сотрудников заповедника на двух "Буранах" отправились на поиски пропавших. Но метель замела все следы. Обследовали достаточно большой район. Работали до самых сумерек, пока хватило бензина, но вернулись назад ни с чем. Оставалась маленькая надежда, что Людмила и Шалгинов выйдут утром. Но они не появились и сегодня.
     - Непременно с ними что-то случилось, товарищ подполковник! - Участковый был не на шутку встревожен. - Я Людмилу хорошо знаю, а Ивана тем более. Им пургу в тайге переждать - раз плюнуть! А раз не вышли, значит, в беду попали.
     Примерный район поисков мы знаем. Голец Джимбулак...
     - Джимбулак? - Барсуков вопросительно посмотрел на Дробота и зажал микрофон ладонью:
     - Срочно свяжись с ОМОНом. Задача, несомненно, усложняется. Придется не только Уразова брать, но и Ручейникову спасать. Кажется, эта дама опять влипла в какую-то историю.
     - Людка? - Стас стукнул кулаком о стол. - Не зря сегодня Антонина беспокоилась. Завтра Людмиле на работу выходить, а ее в помине нет. Опять, говорит, себе на шею неприятностей ищет.
     - И себе, и нам в первую очередь! - Денис открыл дверцу шкафа. - Я тоже лечу. Думаю, прежде чем заняться Уразовым, следует облететь район, в котором предположительно потерялись Ручейникова и ее спутник. Уразов вряд ли решится выдать свое присутствие, а если и решится, все равно никуда не денется. Конечно, если Цымбарь нам мозги не компостирует.
     Тщательно, квадрат за квадратом, они обследовали район мертвой тайги и окружавшие его горы.
     Лесничие, которым Людмила велела возвращаться в Ентаульский, рассказали и о таинственной лыжне, и о неизвестном им человеке, на которого, судя по всему, напала рысь. В последний раз Людмилу и Ивана Шалгинова видели при подъеме на противоположный северо-западный склон горы, но куда они делись потом, об этом не знал никто. На четыре стороны света раскинулась горная тайга, попробуй определи, куда вывел пропавших случайно обнаруженный след.
     И вот уже час вертолет с омоновцами на борту кружит и кружит над тайгой, но пока безрезультатно. Кроме небольшого стада маралов, вспугнутого, видно, с ночной лежки, они так ничего не обнаружили. Наконец Барсуков махнул рукой: "Возвращаемся!" Вертолет взял курс на ущелье, в котором, по словам Цымбаря, скрывался от правосудия бывший рубщик мяса.
     Сверху снежный покров казался девственно чистым и нетронутым, да так оно, вероятно, и было.
     Лишь сегодняшней ночью улеглись метели, и все живое еще только-только приходило в себя: стряхивало с меховых шуб снег, разминало косточки и мышцы, вынюхивало воздух, надеясь поживиться чем-нибудь съедобным.
     Барсуков до боли в глазах вглядывался в искрящийся на солнце снег, хотя и не слишком надеялся что-то там увидеть. С самого начала, с того самого момента, когда ему сообщили, что Людмила и ее спутник не вернулись из тайги, он почувствовал, что случилось нечто страшное, непоправимое, из чего Людмила не сумела на этот раз выпутаться. Из рассказов сотрудников заповедника он знал, что и Иван, и Людмила были хорошо вооружены, для ночевки в лесу у них были пуховые спальники, да и продуктов, при определенной экономии, хватило бы на три-четыре дня, не меньше. Видно, произошло в тайге действительно что-то непредвиденное и настолько неожиданное, что помешало им вовремя вернуться.
     Схватка с браконьерами? Внезапное нападение дикого зверя? Но эти версии он отбросит сразу и без колебаний. Иван и Людмила, по мнению сослуживцев, представляли отличный тандем, и даже хорошо вооруженным "мичуринцам", пусть и внезапно напавшим, вряд ли бы удалось расправиться с ними достаточно быстро и без особых для себя осложнений.
     Боль в глазах стала совсем уж нестерпимой, и он вспомнил, что забыл надеть солнцезащитные очки.
     Но теперь они вряд ли помогут избавиться от рези в глазах, от которой выступают обильные слезы и мешают разглядеть как следует, что же происходит внизу.
     Чуть не сбривая остроконечные верхушки обступивших ущелье пихт, вертолет прошелся над ним взад-вперед, но никаких признаков человеческого жилья так и не удалось обнаружить. Денис вздохнул.
     Придется возвращаться. Одно из двух: или Цымбарь по какой-то причине решил вдруг покуражиться над ними, или Уразова успели заблаговременно предупредить. Куражиться Цымбарю резона нет - себе дороже станет! Выходит, Уразову велели сматываться из укрывавшего его ущелья. Но зачем? До весны, по крайней мере, его здесь ни одна живая душа не обнаружит...
     Он похолодел от внезапной догадки. Людмила?!
     Неужели она шла по следу Уразова? И это на него напала рысь? Кто еще может бродить в этих глухих, запретных для людей местах? Но тогда... Барсуков сделал знак пилоту спуститься ниже и еще раз пройтись над ущельем. В ответ тот кивнул на скальные выступы прямо по курсу и постучал пальцами по изображению черепа рядом с одним из приборов.
     Под ним виднелась надпись: "Летай с мозгами, а не без!" Денис развел руками. Ну чти тут поделаешь?
     Работа есть работа, хотя из-за нее и приходится рисковать своими и чужими мозгами, и опять склонился к окну.
     Почувствовав за своей спиной какое-то движение, Барсуков оглянулся. И тут же Стас, сидевший напротив, ухватил его за плечо и что есть силы прокричал в ухо:
     - Смотри! Волк внизу!
     Денис не успел удивиться столь сильному интересу майора к обычному волку, потому что сам, хотя и с трудом, разглядел внизу зверя, чья серая, припорошенная снегом шуба едва просматривалась на искрящейся тысячами мельчайших солнц белоснежной поверхности.
     - Смотри, - опять прокричал ему на ухо Стас. - Странный какой-то волк! Устроил себе логово посредине ущелья. Больной он, что ли, или раненый?
     Зверь и вправду вел себя необычно. Вопреки древнейшему из инстинктов, он не помчался со всех ног, пытаясь скрыться от огромного железного чудовища, зависшего над его прибежищем и отбрасывающего на снег сизую тень, а закружил вдруг на месте, то и дело приседая на зад и вытягивая морду вверх в сторону вертолета. И когда тот, взметая клубы снежной пыли, опустился еще ниже, вдруг метнулся куда-то вниз, похоже в яму, и принялся неистово рыть лапами снег, словно приглашая заняться этим делом вместе.
     - Тво-ою мать! - неожиданно выругался Стас и, не дожидаясь команды, сдвинул в сторону дверь вертолета и с пятиметровой высоты сиганул в снег.
     Волк выскочил из ямы и, утопая в снегу, отбежал в сторону к камням и застыл там, настороженно наблюдая, как свалившийся с неба человек устремился к яме, из которой виднелся край желто-зеленой материи.
     Денис махнул рукой командиру ОМОНа, и бойцы попрыгали вниз за Дроботом. Перед прыжком подполковник успел заметить, что Стас почти скрылся в яме, а его широкая спина не позволяет разглядеть, чем он там занимается.
     С трудом выбравшись из сугроба, в который он погрузился чуть ли не по шею, Денис пробрался к яме и увидел, что Дробот стоит на коленях и осторожно сметает снег с человека, который полулежал, склонив голову на грудь. Денис еще не видел лица этого человека, а сердце мучительно заныло в груди, потом на долю секунды замерло и забилось вдруг столь неистово и тревожно, что он задохнулся и не смог сдержать судорожный выдох из сведенного спазмами горла.
     Стас тем временем обмел снег с Людмилиного лица, почерневшего, опухшего, подвел руки ей под спину и осторожно поднял. Девушка была жива, это Барсуков понял сразу. Он осторожно принял ее из рук Стаса, склонился к ее губам и ощутил слабое дыхание. Стас тем временем скинул с себя бушлат.
     Денис опустил на него Людмилу, и тут же омоновский врач склонился над ней.
     - Ах ты, сволочь! Уходит! - крикнул вдруг один из бойцов и потянул с плеча автомат. В суматохе они забыли про волка, а он тем временем неторопливо, словно нехотя, поднимался вверх по камням, изредка останавливаясь и наблюдая за суетящимися внизу людьми.
     - Уйдет! Точно уйдет! - прокричал возбужденно омоновец и навел ствол автомата на зверя. - Зверюга! Он же загрызть ее хотел!..
     Одиночный выстрел ударил в небо, а омоновец полетел в снег от сильнейшего толчка в грудь, которым его наградил Дробот. И тут же помог парню подняться и виновато сказал:
     - Прости, но по-другому объяснить не успел бы.
     Это же Людмилин волк! Темуджин! Он ее спасал, вместе с ней в этой яме лежал, согревал ее... Смотрите, даже еду ей носил. - Дробот вновь спрыгнул в яму и вытащил за ногу уже успевшего превратиться на морозе в камень зайца. - А ты стрелять в него вздумал!
     - Откуда ж я знал? - Омоновец потер щеку и подмигнул Стасу. - Пусть теперь этот Темуджин свечку вам ставит, а то бы лежать ему сейчас с пробитой головой. - Заложив два пальца в рот, он оглушительно свистнул, и волк, который при звуке выстрела чуть ли не взлетел к краю ущелья, на мгновение остановился, в последний раз посмотрел на столпившихся внизу людей и теперь уже окончательно скрылся из виду.
     - Я сам сегодня Темуджину свечку поставлю, - сказал глухо Дробот и повернулся к Барсукову:
     - Судя по всему, их лавиной накрыло. Значит, где-то здесь поблизости и Шалгинов. Боюсь только, что ему повезло меньше, чем Людмиле.
     Разметив лавину па квадраты, они принялись исследовать ее. Лавинных зондов было всего два, поэтому вместо них использовали ветки и тонкие сухие деревья, которые удалось обнаружить среди камней.
     Первой серьезной находкой оказалась полузасыпанная снегом печная труба. Омоновцы принялись раскапывать ее саперными лопатками. Через полчаса показался вход в разрушенный лавиной балаган. Снег почти полностью заполнил его, но печь не пострадала, и в маленьком запечном пространстве они обнаружили скрюченную фигуру еще одного человека.
     Его вынесли на свет Божий, и Стас опознал в нем Ивана Шалгинова. Лесничий тоже был без сознания, но, похоже, не от переохлаждения, а от потери крови и удушья. Как ни странно, когда Барсуков дотронулся ладонью до железного бока печи, он был слегка теплым. Вероятно, в балагане оказался небольшой запас дров, что и помогло лесничему выжить и даже перевязать раненую руку обрывком рубахи.
     Денис проследил взглядом, как омоновцы уносят на бушлатах Людмилу и Шалгинова наверх, к приземлившемуся неподалеку от ущелья вертолету, и повернулся к Стасу. Тот, нахмурившись, созерцал, как омоновцы расчищают балаган от снега и выкладывают найденные в нем вещи на кусок брезента.
     - Судя по снаряжению и рации, это и есть балаган Уразова. И это он стрелял в Ивана. Видишь пулевое отверстие в двери? Вполне возможно, именно выстрел стал причиной схода лавины. Иван выстрелить не успел. Ребята уже осмотрели его карабин, он у самого входа в балаган лежал.
     - Наверняка Уразов где-то здесь, под лавиной. - Барсуков огляделся, поднял из снега карабин Людмилы, обнаруженный бойцами неподалеку, и внимательно осмотрел его. - Гляди, - он щелкнул затвором, - патрона в стволе нет, а в магазине их только шесть осталось. Выходит, она тоже стреляла?
     Что не в Шалгинова, это точно! Значит, в Уразова!
     Так что будем искать!
     Но только через два часа они нашли закоченевший труп Уразова. Воздушная волна ударила его о выступ скалы. Размозженный череп покрывала ярко-розовая ледяная корка, и, взглянув мельком на виновника разыгравшейся в ущелье трагедии, Денис начал подниматься по камням к вертолету. Стас знал свое дело и не любил, когда ему мешали работать, даже если это было его непосредственное и тоже не лыком шитое начальство.

Глава 28

     - Целоваться будем? - Стас поставил на прикроватную тумбочку пакет с фруктами и наклонился к Людмиле. - Могла бы и обнять за то, что твоего Темуджина первым увидел.
     - Кто тебя пропустил? - тихо спросила Людмила. - Я ведь просила...
     - Ну вот, - протянул Стас разочарованно, - я тут обрадовался, целоваться с тобой приготовился, а ты, того гляди, разборки начнешь с персоналом.
     - Я ведь просила, - с отчаянием повторила Людмила и отвернулась к стене. - Уходи, прошу тебя!
     - Люська, не будь дурой! - Стас опустился на стул рядом с кроватью. - Ты меня знаешь: не уйду, пока не прекратишь злиться. - Он тронул ее за плечо. - Повернись и давай поговорим по-человечески.
     - Отвяжись, Стас! - Людмила попыталась с головой накрыться одеялом. Но Дробот придержал его за край:
     - Не дури, тебе говорю! Не хочешь разговаривать - не разговаривай! Я рядышком посижу, подремлю даже. И так уже две ночи не спал. Сидел в засаде. Твоего любимого Надымова караулил.
     - Взяли его? - буркнула Людмила через плечо.
     - Увы и ах! - Стас развел руками. - Ушел в отрыв Игорь Ярославич. Сбежал в неизвестном направлении. Пришлось в розыск объявить.
     - Заставь дураков Богу молиться... - произнесла Людмила сквозь зубы. - За что бы ни взялись, все у вас через пень-колоду.
     Стас вздохнул:
     - Даже мое ангельское терпение может когда-нибудь кончиться. - Он похлопал ее по плечу. - Кончай язвить и выслушай меня спокойно. За дверью меня ждут Антонина и Барсуков. Кого первым пропустить в палату? Подполковника?
     - Нет, только не его! - испугалась Людмила и произнесла умоляюще:
     - Ради бога, Стас, уведи Барсукова. Я не хочу, чтобы он видел меня.., в таком виде.
     - Ну и трижды дура ты после этого. Под бинтами все равно ничего не видно.
     - А запах? - спросила она жалобно. - Эта мазь так отвратительно воняет.
     - Нормально воняет!
     - Стас втянул в себя воздух и шумно выдохнул его. - Бывает и хуже. Например разложившийся утопленник. Вот мы месяца три назад одного такого выловили. Иностранцем оказался, турком. А вонял не меньше, чем наши отечественные топляки.
     - Турок? - Людмила опять повернулась к нему. - Это не тот, у которого "манлихер"?
     - Тот самый, родимый! - Стас сел верхом на стул и уперся подбородком в сложенные поверх спинки руки. - К сожалению, господин Надымов мог бы многое нам рассказать по этому поводу, но скрылся, подлец, не хочет делиться секретами. А у меня к нему с каждым днем все больше вопросов накапливается.
     - Ну ладно, - он упреждающе поднял ладонь, - не сверкай глазами. Я тебе и так слишком много рассказал. Служебная тайна, понимаешь?
     - Знаю я тебя, - усмехнулась Людмила, - так ты и выболтаешь что-нибудь! Думаю, то, что ты мне сообщил, уже всему Вознесенскому известно.
     Стас пожал плечами и деловито посмотрел на часы:
     - Через час у нас совещание в министерстве.
     Сжалься над командиром, позволь поговорить с тобой. Четверть часа, надеюсь, не уморят тебя?
     - Обо всем, что касается Уразов