"полуклассическое  полувскус-
ство, не слишком социалистического совсем не реализма".

      В  статье  реализм  данного словаря мы  показали, что  это понятие
есть  contradictio in adjecto  (противоречие в  терминах). Трагедия
(или комедия) С. р. состояла в том, что он существовал в  эпоху рас-
цвета   неомифологического сознания,  модернизма   и  авангардного
 искусства, что не могло не отразиться на его собственной поэтике.

      Так,  например,  в  романе М. Горького "Мать"  представлен доволь-
но  подробно  христианский  миф о  Спасителе (Павел  Власов), жерт-
вующем собой во имя всего человечества, и его матери (то  есть Бого-
родице)  -  это  ключевой для  русского  сознания  и адаптированный
им  христианский  миф.  Сказанное не  противоречит  тому,  что  это
произведение  в  эстетическом смысле предстюляет собой  нечто весь-
ма среднее. Важно, что,  объявив войну религии, большевики  тем са-
мым  объявили  новую,  или хорошо  забытую  старую,   религию  пер-
вых  христиан.  Об  этом  убедительно писал  один из  величайших ис-
ториков  человечества  сэр  Арнольд Джозеф  Тойнби.  Развитой церк-
ви   большевики   противопоставили примитивную,    но   сплоченную
христианскую  общину  первых  веков нашей эры  с ее  культом бедно-
сти,  обобществления  имущества и  агрессивности  к  идеологическим
язычникам.  Так  же  как первые христиане, "молодая  советская рес-
публика" была в  "кольце врагов",  только в  первом случае  это была
разваливающаяся  Римская  империя, а  во  втором  -  развитое капи-
талистическое  общество.  В  первом случае  победило  христианство,
во втором случае - капитализм.

      Другое  произведение  С.  р. -  роман  А. С.  Серафимовича "Желез-
ный  поток",  рассказывающий  о том,  как  красный  командир  Кожух
выводит  Таманскую  дивизию  из окружения,  -  подсвечено  ветхоза-
ветной  мифологией,  историей  выхода (исхода)  иудеев из  Египта и
обретения  земли  обетованной. Кожух  выступает  в роли  Моисея, на
что есть прямые указания в тексте.

      С  годами  С.  р.  вырабатывает собственную  идеологию-мифологию.
Эта  мифология  уже  не  романтического, а,  скорее, классицистичес-
кого  плана.  Как  известно, основной конфликт в  идеологии класси-
цизма  - это  конфликт между  долгом и  чувством, где  долг побежда-
ет.  В таких  произведениях С. р., как  "Цемент" Ф.  Гладкова, "Как
закалялась  сталь"  Н. Островского, "Повесть о  настоящем человеке"
Б. Полевого, это видно  как нельзя  лучше. Герой  подобного произве-
дения отказывается от любви во имя  революции. Но  С. р.  идет даль-
ше  классицизма.  Его  герой, поощряемый  властью,   вообще  теряет
человеческую  плоть,  превращаясь в  робота. Нечто  подобное проис-
ходит  уже  с  Павлом  Корчагиным. Завершает  эту  мифологему Алек-
сей   Мересьев,   "настоящий человек",  заменивший   "маленького  че-
ловека",  "лишнего  человека"  и "нового  человека"   русской  литера-
туры   ХIХ  в.   Настоящий человек   -  это   технологический  мутант.
Ему  отрезали  ноги,  и  он продолжает  оставаться летчиком,  более то-
го,  сливается  с  машиной -  этот эпизод  весьма подробно  расписан в
романе Б. Полевого (ср. также тело).

      Тело   социалистического героя   заменяется   железом,   он выковы-
вается из стали - "железный дровосек" развитого социализма.

      Во  многом  эту   неповторимую поэтику   русского  С.   р.  "открыли"
поэты   и  художники русского  концептуализма   1960  -   1980-х гг.
(см.).


            Лит.:

            Надточий Э. Друк, товарищ и Барт (несколько вопрошаний о

            месте социалистического реализма в искусстве ХХ в.) // Дау-

            гава, 1989. - М 8.

            Зимовец С. Дистанция как мера языка искусства (к вопросу о

            взаимоотношении соцреализма и авангарда)// Там же.

            Руднев В. Культура и реализм // Там же. - 1992.- Э6.

            Тойнби А. Дж. Христианство и марксизм // Там же.- 1989.

            - Э4.

     СТРУКТУРНАЯ  ЛИНГВИСТИКА

(лингвистический структура-
лизм)  -  направление  в  языкознании, возникшее  в  начале  ХХ  в.  и
определившее  во  многом  не только  лингвистическую,  но  и  философ-
скую  и  культурологическую  парадигмы (см.)  всего  ХХ века.  В осно-
ве  С.  л.   -  понятие структуры  как   системной  взаимосвязанности
языковых элементов.

      Возникновение  С.  л.  было реакцией  как  на  кризис  самой  лингви-
стики  конца  ХIХ  в., так и на  весь гуманитарно-технический  и фило-
софский  кризис,  затронувший  почти все  слои культуры  ХХ в.  С дру-
гой  стороны,  С.  л.  играла в ХХ  веке особую  методологическую роль
благодаря  тому,  что  культурно-философская ориентация  ХХ  в.  в це-
лом  -  это  языковая  ориентация. Мы  смотрим  на  мир  сквозь  язык,
и  именно  язык  определяет то, какой мы  видим реальность  (тезис ги-
потезы лингвистической относительности (см.)).

      Первым   и  главным произведением  С.   л.  принято   считать "Курс
общей   лингвистики"   языковеда из   Женевы  Фердинанда   де  Соссю-
ра.  Характерно,  что  книга эта  реконструирована   учениками  покой-
ного  тогда  уже  ученого (1916)  по лекциям,  записям и  конспектам -
такова  судьба  сакральных  книг, "Евангелий",  например,   или  "Дао
де   цзина",  лишь   приписываемого легендарному   основателю  даосиз-
ма Лао-цзы).

      В   книге   Соссюра даны   три   основополагающие   оппозиции, важ-
нейшие   для   всего дальнейшего   понимания    языка   лингвистикой
ХХ в. Первая -  это то,  что в речевой деятельности  (Langage; рус-
ский  термин  "речевая  деятельность" принадлежит  Л. В.  Щербе) не-
обходимо  разделять  язык как  систему (lange)  и речь  как реализа-
цию  этой  системы (parole),  как последовательность  "правильно по-
строенных  высказываний",  если говорить  в терминах  более поздне-
го направления, генеративной  лннгвистики (см.).  Задача С.  л., как
ее понимал  Соссюр, состояла  в изучении языка как  системы (подоб-
но  тому  как  Витгенштейн в  "Логико-философском  трактате" ставил
задачу  изучения  логического  языка как  системы -  см. аналитиче-
 ская  философия).  Вторым компонентом,  речью,  С. л.  занялась уже
в свой постклассический период, 1950 - 1960-е гг.; см.  теория рече-
 вых актов, лингвистика устной речи.

      Второе  фундаментальное  разграничение -  синхроническое   и  ди-
ахроническое  описания  языка. Синхрония,   статика  соответствова-
ла  приоритетному  подходу  к языку  как системе,  диахрония, дина-
мика  -   интересу  к языковым  изменениям,   которыми  занимается
сравнительно-историческая лингвистика, или компаративистика.

      Третью   оппозицию   образуют синтагматическая   и  парадигматиче-
ская  оси  языковой  структуры. Синтагматика  - это  ось последова-
тельности,  например  последовательности звуков: о-с-е-л;  или сло-
гов па-ра-линг-вис-ти-ка; или слов:  он вошел в дом.  Скажем, чтобы
приведенное   предложение могло   существовать  как   факт  языка,
нужно  в  определенных  словах согласовать  их  грамматические фор-
мы.  Из  класса  местоимений третьего лица  (он, она,  оно) выбрать
мужской род,  придать этот  род глаголу и т.д.  Классы грамматичес-
ких  (фонологических,  семантических) категорий,  из   которых  мы
выбираем,  и  называются  парадигматической системой   языка.  Язык
существует  на  пересечении  этих двух  механизмов,  которые графи-
чески   обычно  изображают как  взаимно   перпендикулярные:  пара-
дигматика  -  вертикальная  стрела вниз,  синтагматика  -  горизон-
тальная стрела слева направо.

      Заслугой  Соссюра  было еще  и то,  что он  одним из  первых понял,
что язык - это форма, а  не субстанция, то есть  система отношений,
нечто  абстрактное,  и  что структурами, подобными  языковым, обла-
дают  многие  классы  объектов, которые  должны  изучаться  наукой,
названной  им  семиологией  и сейчас широко известной  как семиоти-
ка (см.).

      После  первой  мировой  войны С.  л.  "раскололась"  -  так  можно
сказать  лишь  условно,  потому что она  никогда и  не существовала
как  нечто  единое  -  на три течения, которые  интенсивно развива-
лись  в  период  между  мировыми войнами  и  составили классическое
ядро С. л.

      Первое   течение  - американский  дескриптивизм   Эдуарда  Сепира
и   Леонарда   Блумфильда -   родилось   вследствие  необходимости
описания   и   систематизации многочисленных   языков   индейских
племен,  лишенных  письменности (что, в  свою очередь,  было обус-
ловлено  повышенным  интересом ХХ   века  к   архаическим  культу-
рам).  В  этом смысле  дескриптивизм в  лингвистике тесно  связан с
бихевиоризмом,     господствующим направлением     американской
психологии,  а  также  прагматизмом, наиболее  популярной   в  США
философской  доктриной.  Американский философ  Р.  Уэллс  остроум-
но  заметил по  поводу дескриптивизма, что он  был не  системой, а
"набором   предписаний   для описаний".   Важнейшим  теоретическим
открытием  дескриптивистов  было разработанное  ими учение  об ие-
рархичности  языковой  структуры -  от  низших  уровней  к  высшим
(фонемы,   морфемы,   слова, словосочетания,  предложения   и  их
смыслы).  В  дальнейшем  генеративная лингвистика  Н.  Хомского  и
его  последователей,  сохранив идею иерархии,  изменила последова-
тельность  на  противоположную -  согласно   учению  генеративис-
тов, речь порождается от высших уровней к низшим.

      Второе  течение  -  датская глоссематика (от древнегр.  glossema -
слово)  было   полной  противоположностью американскому  дескрип-
тивизму.  Это  была  предельно абстрактная  аксиоматическая теория
языка,  металингвистическая по  своему характеру,  то есть  в прин-
ципе  претендовавшая на  описание любой знаковой системы  (см. се-
миотика).

      Основоположник  глоссематики  Луи Ельмслев  в   книге  "Пролего-
мены  к  теории  языка"  сделал также  ряд важнейших  открытий, ка-
сающихся  изучения  не только  системы языка,  но и  любой знаковой
системы (см. знак, семиотика). В первую очередь, это учение  о раз-
граничении  плана  выражения  (языковая форма)  и  плана  содержа-
ния (языковая  материя). Затем  это противопоставление двух проти-
воположных  механизмов,  действующих в   языке,  -   коммутации  и
субституции  -  в плане  выражения. Если  со сменой  одного элемен-
та  языковой  формы  меняется значение другой формы  (другого эле-
мента), то эти элементы  находятся в отношении коммутации  (так, в
предложении  "Он  пришел" мужской  род   местоимения  коммутирует
с мужским родом глагола).  Если с  изменением одного  элемента зна-
чение другого  элемента не  меняется, то  эти элементы  находятся в
отношении  субституции,  свободной замены.  Можно   сказать:  "Он
пришел", или "Коля  пришел", или  "Кот пришел"  (ср. выше  с дейст-
вием  механизмов  парадигматики и синтагматики  у Соссюра)  - зна-
чение глагола от этого не меняется.

      Наконец,  Ельмслев  разработал учение  о  трех  типах зависимости
между  элементами  плана  выражения: 1)  координация,  или  взаим-
ная  зависимость  (такой  зависимостью является,  например, синтак-
сическое согласование  - он  пришел); 2)  детерминация, односторон-
няя  зависимость  (например,  грамматическое управление,  когда оп-
ределенный  глагол  в   одностороннем порядке   управляет  определен-
ным   падежом   существительного -   в   словосочетании   "пришел  в
школу"  глагол   "прийти" управляет   винительным  падежом   с  пред-
логом,  то  есть  детерминирует появление  этого падежа);  3) констел-
ляция,  или  взаимная  независимость (в  синтаксисе  это  примыкание;
в  словосочетании  "бежал  быстро" планы  выражения  не  зависят друг
от  друга  или  находятся в  отношении  субституции  случаи координа-
ции и детерминации осуществляют коммутацию).

      Глоссематика   Ельмслева была   первой   лингвистической   теорией,
которая   имела   несомненное философское   значение  (типологически
она тесно связана с аналитической философией).

      Третье  классическое  направление С.  л.  развивал   Пражский  линг-
вистический  кружок,  возглавляемый русскими   учеными  Н.   С.  Тру-
бецким  и  Р.  О.  Якобсоном. Основным  тезисом   пражского  функцио-
нализма  было  утверждение  о том,  что  язык является  средством для
достижения  определенных  целей, а  основной  задачей   -  разработка
учения  об  этих  средствах -  функциях  языка  (см.  структурная по-
 этика).  Главное  достижение пражской   лингвистики  -   создание  Н.
С.  Трубецким  подробного  и цельного  учения  о  фонологии.  Немало-
важным   было   открытие, сделанное   чешским  ученым   В.  Матезиу-
сом,   касающееся  так называемого  поверхностного   синтаксиса  вы-
сказывания,  -   учение  об актуальном  членении   предложения  (см.
лингвистика   устной   речи). Философией   пражского  структурализма
была феноменология (см.).

      Интересно,  что  три  направления С.  л.   существовали  совершенно
независимо  друг от  друга (такая же судьба  была у  основных направ-
лений  философии   ХХ  века -  аналитической   философии,  экзистен-
 циализма,   феноменологической герменевтики;    совсем   по-другому,
например,  складывалась   ситуация в   квантовой  физике,   где  уче-
ные  разных  направлений  и стран  активно   взаимодействовали  друг
с другом).

      К середине  ХХ века  классическая С. л. исчерпала  себя, ей  на сме-
ну  пришла  генеративная  лингвистика, которая  в   большей  степени
отвечала   оперативным   задачам, возникшим  после   второй  мировой
войны   (машинный   перевод, искусственный   интеллект,  автоматизи-
рованные системы управления).


            Лит.:

            Соссюр Ф. де. Труды по общему языкознанию. - М., 1977.

            Блумфильд Л. Язык. - М., 1965.

            Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в зарубеж-

            ной лингвистике. - М., 1962. - Вып. 2.

            Пражский лингвистический кружок: Антология. - М, 1970

            Апресян Ю.Д. Идеи и методы структурной лингвистики. -

            М., 1966

     СТРУКТУРНАЯ    ПОЭТИКА

-   направление    в   литературоведении
начала 1960-х -  конца 1970-х  гг., взявшее основные методологиче-
ские установки, с одной стороны,  у классической структурной линг-
вистики  де  Соссюра  и,  с другой  стороны, у  русской формальной
 школы 1920-х гг. (см.).

      С.  п.  имела  три  основных географических центра:  Париж, Тарту
и  Москву.  Французская школа  (Клод Леви-Строс,  Ролан Барт  - см.
также  постструктурализм, отчасти Р. О.  Якобсон -  см. семиотика)
была   наиболее   философски ориентированной,   и   структурализм
здесь довольно быстро перешел в постструктурализм.

      Московская  и  тартуская  школы развивались  в  тесном  контакте,
так  что  можно  говорить о  московско-тартуской  школе.  Главными
представителями С. п. в Москве были  Вяч. Вс.  Иванов, В.  Н. Топо-
ров, Б. А. Успенский, А. М. Пятигорский; в Тарту  - Ю.  М. Лотман,
З. Г. Минц, Б. М. Гаспаров, П. А. Руднев.

      С.  п.  была  тесно  связана с  семиотикой (в  определенном смысле
для России это даже было одно и  то же), но в  политическом смысле
на  советской  почве  она была поневоле  интеллектуальным движени-
ем  антиофициозного,   внутриэмигрантского толка.   Зародившись  в
оттепель 1960-х гг., она сумела пережить 1968 г., а к  концу 1970-х
гг. приобрела черты модной респектабельности, чего-то вроде отече-
ственного товара, предназначенного на экспорт.

      Основным  тезисом С.  п. был  постулат о  системности художествен-
ного текста  (и любого  семиотического объекта),  системности, суть
которой  была в  том, что  художественный текст  рассматривался как
целое,  которое больше,  чем сумма составляющих его  частей. Текст
обладал структурой, которая мыслилась в духе того времени  как по-
хожая на структуру кристалла  (говорили, что в начале  своего пути
литературоведы-структуралисты изучали    основы    кристаллогра-
фии, чтобы лучше понять то, чем они занимаются сами).

      Важнейшим  свойством  системности, или  структурности (это  в об-
щем  тоже  были  синонимы с некоторыми обертонами),  считалась ие-
рархичность  уровней структуры.  Это положение  тоже было  взято из
структурной лингвистики, но  естественный язык  в чем-то  более яв-
но структурированное образование, и в  лингвистике тезис  об иерар-
хичности  уровней  вначале не  вызывал сомнений,  а потом,  как раз
когда его взяла на вооружение С.  п., был пересмотрен генеративной
 лингвистикой.  Уровни  были такие  (их число  и последовательность
варьировались  в  зависимости от того, какой  исследователь прини-
мался за дело): фоника (уровень  звуков, которые могли приобретать
специфически  стихотворное,  поэтическое назначение,  например ал-
литерировать  -  "Чуть   слышно, бесшумно   шуршат  камыши" -  К.
Д  Бальмонт;  метрика  (стихотворные размеры  -  см. подробно сис-
 тема стиха), строфика, лексика (метафора, метонимия и  т.д.), грам-
матика (например,  игра на  противопоставлении первого  лица треть-
ему - "Я и  толпа"; или  прошедшего времени настоящему -  "Да, бы-
ли  люди  в  наше время,/ Не то,  что нынешнее  племя"); синтаксис
(наименее разработанный  в С.  п.); семантика (смысл текста  в це-
лом). Если речь шла  о прозаическом произведении, то  фоника, мет-
рика  и  строфика  убирались, но  зато  добавлялись  фабула, сюжет
(см.), пространство, время (то  есть особое  художественное модели-
рование  пространства  и  времени в  художественном  тексте). Надо
сказать, что  излюбленным жанром  С. п.  был анализ  небольшого ли-
рического  стихотворения,  которое действительно в  руках структу-
ралиста начинало походить на кристаллическую решетку.

      На  самом  деле количество  и последовательность уровней структу-
ры  художественного  текста  были не так  важны. Важнее  в истории
С. п. было другое: что она в глухое брежневское время,  когда лите-
ратура  настолько  протухла, что  сделалась   нехитрым  объектом,
впрочем,   квазиполитических манипуляций   (знаменитая   трилогия
Л. И. Брежнева), вернула литературе ее  достоинство -  ее художест-
венность, право и  обязанность быть искусством для  искусства. Со-
ветский  школьник,  которого  тошнило от  Ниловны или  "образа Та-
тьяны",  попав  на первый  курс русского  отделения филологического
факультета  Тартуского  университета, мог  с   удивлением  обнару-
жить, что литература - это очень интересная вещь.

      Одним  из  важнейших  лозунгов С.  п. был  призыв к  точности ис-
следования,   применению основ  статистики,   теории  информации,
математики   и   логики, приветствовалось   составление  частотных
словарей языка поэтов и индексов стихотворных размеров.

      В  этом  плане структуралисты (в особенности  стиховеды) раздели-
лись  на  холистов  (целостников), считавших,  что  художественный
текст возможно разбирать только в единстве всех уровней  его струк-
туры,  и  аналитиков  (дескриптивистов), полагавших,  что  следует
брать  каждый  уровень  по отдельности и досконально  изучать его.
Эти  последние  и  составляли метрические справочники  и частотные
словари.

      Неудержимое  стремление  к  точности вскоре  стало  порождать ку-
рьезы,  своеобразный  "правый  уклон" в  структурализме.  Так, на-
пример,  в 1978  г. в  г. Фрунзе (ныне Бишкек)  вышло методическое
пособие для  математического анализа поэтических текстов,  в кото-
ром  предполагалось  предать  тотальной формализации все  уровни и
единицы  структуры  поэтического текста.  При этом  авторы пособия
вполне  всерьез  предлагали  брать за  единицу  "художественности"
текста  1/16  от  художественности стихотворения  А. С.  Пушкина "Я
помню чудное мгновенье". Называлась эта единица - 1 керн.

      Как  это  представляется  теперь, наиболее  позитивной  и  важной
стороной С. п. были не ее  методы и достижения (методы  были взяты
напрокат,