,  качнуло,  приближающаяся
земля исчезла, впереди блистала синь. Странные  вихри  обдували
Семена  с  двух  сторон,  он раскрыл глаза и посмотрел направо,
затем налево.
     По обе  стороны  серого  неопрятного  джампа  выплеснулись
ярко-красные    с    синим    и   лиловым   блестящие   крылья.
Полупрозрачные,  с  причудливой   сетью   прожилок,   трепетали
часто-часто,  наполняя  уши  слюдяным  блеском, злыми искрами и
механическим шорохом. Дракон несся как  сказочное  существо  на
краденных  крыльях, слишком красивых, чтобы принадлежать такому
чудовищу, похожему на грязный холм земли.
     Джамп поднялся  чересчур  высоко,  внизу  проплывали  лишь
зеленые  пятна, что сменялись серыми, затем все поглотил Туман.
Семен, похолодев, отвел глаза.
     Вода быстро покидала тело, обдуваемое ветром, прогреваемое
жарким солнцем. Во рту пересохло,  посмотрел  на  варвара,  тот
скорчился  на загривке дракона, вогнав багор и кинжал, орудовал
ими словно летчик-истребитель, заставляя дракона держать  курс.
Спина  варвара  была  сухая,  а  бурдюк  с водой болтался возле
задранных надкрылий.
     -- Влад, -- простонал Семен, -- а ты уверен, что  Небесные
всадники..
     Дракон резко пошел вниз, Семен уронил голову, прижимаясь к
жестким  плитам,  не  расслышал ответа. Ветер пытался оторвать,
расцеплял пальцы.  Семен  отворачивал  лицо,  ибо  тугие  струи
врывались  в  рот,  раздувая как пузырь. Прохрипел из последних
сил:
     -- Влад, как отыщешь?
     Сквозь рев ветра донеслось злое:
     -- Следы! Разве не видно?..
     Джамп упал на землю, Семен ткнулся  лицом  в  хитин,  щеку
ожгло  --  содрал  кожу  о шероховатую плиту. Едва приподнялся,
страшная тяжесть бросила на твердое, распластала,  по  бокам  с
треском  распахнулись радужные крылья. Джамп вытянулся в струну
насколько  удавалось  при   таком   угловатом   туловище,   его
подбрасывало  на  воздушных потоках, заносило в стороны, варвар
кричал,  весь  забрызганный  липкой   кровью,   втыкал   багор,
поворачивал,  джамп  послушно  сдвигался  с  одного  потока  на
другой, их колыхало, вскидывало на теплых незримых ладонях.
     Джамп проносился через облачка  крохотных  --  не  крупнее
кулака  --  спор,  в синеве мелькали серебристые пучки паутины,
посредине блестели капельки  --  молодые  паучки,  трижды  мимо
пронеслись  к  земле,  завихряя  воздух, тяжелые и огромные как
джамп семена мегадеревьев,  спеша  воткнуться  в  почву.  Когда
Джамп   влетел  в  густую  тень  мегадерева,  воздух  заполнили
рыскающие  бакты  --  укрытые   плотной   шкурой,   часто-часто
дергающие длинными хвостами.
     Семен   в  какие-то  моменты  успевал  увидеть  блеснувшие
молекулы запахов, но  лишь  как  слабые  прочерки  контрастного
цвета  на  синеве,  но  варвар,  судя по всему, успевал держать
след, видел или чувствовал картину,  составленную  из  запахов,
звуков,  тепла.  Сейчас  он  дергался  меньше, иногда застывал,
словно  отдыхая  от  страшного  напряжения.  Не  поворачивая  к
Семену,  похлопал  по  бурдюку,  химик  благодарно припал ртом,
жадно потянул теплую прогретую  солнцем  воду,  по  всему  телу
пошла  приятная  щекотка,  иссохшиеся клетки спешно наполнялись
влагой, а обручи, сжимающие череп, исчезли.
     Измученный,  он  прижался  к  хитиновой  плите,  с  тоской
спрашивал,  его  ли  дело  ломиться  через  джунгли? Переоценил
Соколов, здесь  даже  варвару  несладко,  хотя  родился  здесь,
выжил,  иного  не знает... Правда, другие ученые на Станции еще
беспомощнее, их даже  тли  перебодают,  но  все  равно  Соколов
послал их на невыполнимое!

     Джамп  с размаху плюхнулся на зеленый толстый ковер листа.
Семен  закрыл  глаза,   борясь   с   тошнотой.   Мышцы   горели
перегревшись, суставы жгло, они вздулись и покраснели.
     -- Не  двигайся, -- донесся негромкий голос варвара, -- не
говори громко.
     Яркие крылья джампа втянулись под вздыбленные,  серые  как
земля  надкрылья, те опустились, скрыв блистающую радугу, джамп
превратился в засохший комок грязи, упавший с высоты  на  лист.
Варвар  ухватил  бурдюк,  кинжал  уже торчал за поясом, арбалет
выглядывал  из-за  спины.  Одним  прыжком  оказался  на  листе,
нетерпеливо оглянулся на химика.
     Семен разжал руки, мешком свалился варвару под ноги.
     -- Надо бы его... на ствол. Там сольется...
     Варвар кивнул отсутствующе:
     -- Ты прав, но дракон больше не нужен.
     Он внезапно прыгнул. Сердце Семена екнуло, далекая фигурка
варвара  быстро  уменьшалась, внизу качались гигантские листья,
исполинские бревна веток мегадерева, еще ниже стоял  Туман.  За
кого  меня  принимает,  подумал  Семен  тоскливо,  я  же  здесь
беспомощнее тли!
     Торопливо скакнул следом, повернулся головой и  даже  руки
вытянул,  чтобы  меньше  тормозиться о воздух. Вверх пронеслись
оранжевые искорки, молекулы запаха,  который  показался  Семену
странно  знакомым.  Он  извернулся,  в спешке перекувырнулся, с
размаха упал плашмя. Варвар недовольно оглянулся, он  притаился
за   кольцевым   наплывом  сверхплотной  древесины  мегадерева,
арбалет держал в руках. Семен подполз, на ходу  соображая,  что
оба  на верхней ветке мегадерева. Значит, на немыслимой высоте,
до земли падать версты.
     -- А почему не нужен? -- прошептал он.
     Он все косился наверх, где на верхнем листе висел их серый
дракон. Слишком усталый, чтобы двигаться, тот завис  недвижимо,
затем  жадно  загреб  передними  лапами молодой листок, сунул в
пасть,  мандибулы  заработали  как  резцы  угольного  комбайна,
коричневая  слюна  повисла на максилах, пошла пузырьками. Пасть
двигалась как молотилка, перемалывая  сочный  молодой  стебель,
под  которым спрятался бы вертолет. Через четверть часа, а то и
раньше, дракон будет готов к новому странствию.
     -- Не догадываешься? -- спросил варвар. -- Взгляни-ка.
     Семен осторожно свесил голову. Ахнул, отшатнулся. В  узкую
щель  между  веткой и неспокойными листьями увидел далеко внизу
самый странный город, какой только мог вообразить.

     Глава 18

     Огромные шары зеленых галлов  усеивали  молодые  ветки.  В
центре бугрилось огромное желтое строение из хвои, пластин коры
и  канатов  паутины.  Семен  содрогнулся:  в щели просовывались
шевелящиеся щупальца, дергались, исчезали, протыкали  непрочные
стены.  В  какой-то момент живые прутья торчали со всех сторон,
превратив отвратительный галл в подобие чудовищного ежа.  Семен
вздрогнул,  сообразив,  что  все гигантское сооружение -- ясли,
конюшня,  где  выходят  из  яиц  беспомощные  личинки  джампов,
линяют,   растут   в   безопасности,   где  приучают  слушаться
седоков...
     По нижней ветке между наростами галлов  сновали  полуголые
люди.   Многие   опускались   на  четвереньки.  Влад  брезгливо
дергался, скрипел зубами.
     -- Их не так уж много, -- прошептал Семен.  --  Помещаются
на одной ветке!
     Он  насчитал двадцать галлов, пропустив конюшню. Правда, в
каждом галле поместится сотня человек, но  вряд  ли  живут  так
скучено.   Впрочем,  термиты,  к  примеру,  в  тесноте  черпают
комфорт.
     -- Уверен, что Кася здесь?
     Влад молча кивнул  на  скопление  галлов.  Семен  до  боли
таращил  глаза,  но  зеленые  шары  все  как один -- круглые, с
пористыми стенками.
     -- А... в каком из них?
     -- Вон в том, -- ответил Влад  раздраженно.  --  Разве  не
видишь?
     Семен поежился, попробовал с другого конца:
     -- А как ты определил?
     -- Запах, -- коротко бросил варвар.
     Что-то  подсказало  Семену,  что  дальше  задавать вопросы
опасно, лишь пробормотал:
     -- Я бы не хотел, чтобы джамперы в свою очередь... почуяли
нас.
     Влад помолчал, буркнул:
     -- Они глухи к запахам.
     -- Начисто?
     -- Почти.
     -- Это хорошо, -- выдохнул Семен с облегчением. -- А то от
меня сейчас такой запах, что  на  сто  мегаметров  мухи  падают
замертво.
     Уголок  рта  варвара  дернулся,  шутку  химика  над  собой
принял. Семен ощутил некоторое облегчение.
     Семен осторожно  ощупал  арбалет,  фляги  на  поясе,  нож,
быстро  перебежал  к другому укрытию. Пригибался, почти касался
земли руками, но, как заметил Семен, избегал хоть на миг  стать
на  четвереньки.  Под  ногами  было  корявое бревно, толщиной с
трубу, в которой течет Неглинка, от него отходили  отростки  не
толще фабричных труб, а вообще Семен помнил, что джамп доставил
их  на самую верхнюю ветку мегадерева. Остальные внизу -- много
толще.
     Варвар повернулся к Семену:
     -- Убивать умеешь?
     Семен невольно сглотнул, голос сел:
     -- Н-нет...
     -- Разве ты не мужчина?
     -- Я  из  рода  жрецов,  --  сказал  поспешно,   в   горле
пересохло. -- Нам нельзя.
     Влад  сдернул  с  плеча  сумку,  наощупь выбрал из глубины
пузатую  флягу.  Сдавил,  из   горлышка   выдвинулась   крупная
синеватая   капля.   Коснувшись  груди,  расползлась  тончайшей
пленкой по всему телу. Семен смотрел  во  все  глаза:  ни  одна
молекула не вырвется, варвар словно бы исчез из мира запахов!
     Еще  осторожнее  Влад  обмакнул  в  каплю  из другой фляги
обереги, дед их называет  по-старинке  стрелами.  В  том  мире,
откуда  он  пришел, стрелы пробивали врагов своей тяжестью, так
дед утверждал, хотя поверить трудно, -- здесь же  самая  острая
стрела   отскочит...   если  на  конце  не  окажется  крохотной
капельки.
     Семен затаил дыхание, когда варвар бережно  заворачивал  в
мешок  фляги  и  обереги.  По  лицу  Влада  понял: коснись хоть
пальцем -- кожа разом расплавится,  по  нервам  стегнет  адской
болью... По спине пробежал холодок, он поспешно протянул руку:
     -- Дай мне пару.
     Влад отшатнулся:
     -- Мне хочется пожить!
     Он  двинулся  короткими  перебежками  к темнеющему горному
плато, что встало дыбом.  Ствол  мегадерева,  догадался  Семен.
Кора  под  ногами  в  трещинах, несмотря на молодость, огромные
листья непрестанно двигаются,  шуршат,  среди  зеленого  тумана
Семен видел мелькающие тени, замечал выпуклые глаза, тут же все
исчезало, а шорох крупных лап тонул в шелесте листьев.
     Когда  приблизились  к  стволу,  Семен  с разбега вбежал в
широкую  выемку,  заполненную  сухими  шелестящими  под  ногами
лоскутьями  прозрачного  хитина,  целых  шкур, оставшихся после
линьки. Он вздрогнул, наткнувшись на будто сотканную из воздуха
голову джампа: выпуклые глаза смотрели  немигающе,  холодно  --
старая шкура снялась вместе с глазами.
     Влад  нетерпеливо  оглянулся. Семен стиснул зубы, побежал,
поклявшись ни на что не отвлекаться.
     Долго спускались по стене, прячась среди огромных разломов
коры. Семен едва не влетел в блестящее озеро, стекающее пахучим
водопадом по стволу, с разгона  напоролся  на  колючие  волоски
толстой  мохнатой  гусеницы. Отшатнулся, острые кончики укололи
через скафандр -- искрами статистического заряда, это спасло от
клея.
     Влад надолго затаивался в расщелинах. Семен  замирал,  еще
не  видя опасности, дважды слышал далекие голоса. Опасно близко
пронесся, сверкая призрачными крыльями,  молодой  джамп.  Семен
рассмотрел истыканный багром панцирь.
     Когда  шкурки  от перелинявших джампов стали попадаться на
каждом шагу, Влад остановился:
     -- Солнце опускается. Через пару часов все замрет.
     -- А мы?
     -- Нам замирать нельзя, -- ответил Влад жестко.
     Семен отвел глаза, кляня себя за глупый вопрос.

     Семен видел сверху как внизу  все  поглотила  тьма,  затем
чернота стремительно пошла снизу по стволу мегадерева, поглощая
оранжевый  живой  мир. Мгновенно умолкали звонкие крики зверей,
словно тьма хватала за горло.
     Когда золотая часть  поднялась  наверх,  теснимая  грозной
темнотой,  Семен  невольно сжался -- под ногами потемнела кора,
тут же плечи осыпало морозом. Передернул  плечами,  холод  чуть
отступил:  тьма  --  не  тьма,  а  густые  сумерки.  Одни звери
умолкли, забились в норы, взамен вышли другие, одетые в шерсть,
умеющие беречь тепло.
     Влад долго прислушивался,  неслышно  открывал  и  закрывал
фляги, сказал наконец тихо:
     -- Сиди здесь.
     Исчез  так  бесшумно,  что Семен на всякий случай протянул
руку, пальцы наткнулись на твердую как камень стену. Простучали
невидимые коготки, над головой зашуршало.  Семен  застыл,  лишь
сейчас  в  страхе сообразив, что в темноте отпугивающая окраска
не видна, а хищные насекомые видят жертв в термоизлучении!
     Он прижался спиной  к  стене,  напрягся,  стараясь  первым
уловить приближение хищника. Воздух остывал быстро, от коры шло
тепло.   Семен  чувствовал  движение  в  глубинах  сверхплотной
древесины: скрытые толщей невидимые  чудовища  спешно  забивали
норы стружками, сохраняя тепло.
     Он  потерял  счет  времени,  несколько раз умер от разрыва
сердца,  когда  внезапно  над  ухом  раздавался  жуткий   скрип
огромных   мандибул   жука-дровосека,  подзывающего  самку  или
заявляющего всему  миру  права  на  участок,  когда  на  голову
прыгало  что-то  мохнатое,  жуткое,  лягало по макушке крепкими
лапами, используя ее всего лишь как трамплин, когда через  ноги
однажды  переполз  гигантский слизень -- к счастью , задел лишь
краем, -- отклеился всего за полчаса титанических усилий.
     Влад вынырнул из темноты неожиданнее, чем  пропал.  Шепнул
Семену  еще  издали,  чтобы не поднимал крик, спрыгнул к нему в
расщелину. В руках держал что-то крупное. Семен в слабом  свете
луны  не  сразу  узнал  женскую фигуру. Ему показалось, что она
успела сменить комбинезон, раскраска иная, но Кася повернула  к
нему лицо, Семен ахнул и отшатнулся.
     Лицо ее было разрисовано полосами, как у зебры, на щеках и
подбородке   темнели   треугольники.  Такими  же  полосами  был
расписан комбинезон... Семен  присмотрелся,  в  страхе  закусил
губу. Кася была без защитного комбинезона!
     Влад  опустил  ее  вниз,  она  зябко  дрожала,  куталась в
короткий лоскут, похожий на грубую циновку. Зубы стучали, плечи
крупно тряслись.  Семен  поспешно  выудил  из  кармашка  пилюли
разогрева,  силой  разжал  ей  челюсти,  буквально вбил капсулу
между зубов.
     Кася судорожно глотнула, ее свело судорогой. Влад позволил
ей упасть, предоставив заботам Семена,  сам  маячил  на  гребне
коры, выделяясь на фоне серебристой листвы.
     -- Спасибо,  Влад,  --  сказал Семен с трудом. -- Без тебя
нам гибель. Спасибо!
     В темноте видно было пренебрежительный жест, а голос Влада
прозвучал холодно:
     -- Еще не выбрались.
     -- Они спят?
     -- Не ждали, что догоним. Но нам легче спускаться вниз,  а
там стража не спит.
     -- Снизу... им что-то грозит?
     Влад  смолчал.  Семен  прикусил  язык.  Внизу  земля, а по
стволу  всегда  могут  подняться  хищники.  Варвар  кивнул   на
серебристую дорожку, где черные трещины выглядели ущельями:
     -- Вон к тому нарыву?
     -- Не   проще   ли   спрыгнуть?   --  спросил  Семен.  Его
передернуло  от  ужаса,  когда  представил  себя   падающим   в
бездонную ночь, но добавил: -- Зато минуем стражу...
     -- И  попадем в середину стойбища, что на ветке ниже? Есть
путь труднее, но безопаснее. К тому же  туда  несли,  я  видел,
наконечники синих стрел.
     Кася, которая дотоле молчала, спросила глухо:
     -- Хочешь украсть стрелы? -- ненужный риск...
     Семен  не  успел  раскрыть рот, как Влад сказал тихо, но с
такой резкостью, что Семен услышал стук,  когда  Кася  опустила
голову:
     -- Женщина...  ты  уже могла бы понять, насколько ты самая
умная на свете!
     Семен не удержался, добавил:
     -- А теперь еще и самая красивая.
     Кася в  темноте  сверкнула  глазами.  Кожа  скрипела,  так
старательно  терла,  пыталась  содрать татуировку, Семен сказал
торопливо:
     -- Не смей!  Соколов  не  простит  уничтожения  бесценного
пособия по первобытной культуре.
     Влад долго всматривался, нюхал воздух:
     -- Скоро  рассвет.  Джампы  спят,  как  и  все племя. Лишь
стражей обойти бы... Но через полчаса проснется все племя.
     Кася перестала вздрагивать,  но  зябко  куталась.  Циновка
расправлялась,  шелестела,  девушка  стыдливо держала ее обеими
руками, укрывая обнаженное тело, сводила  края.  Семен  хлопнул
себя ладонью по лбу:
     -- Кася,  это  я  не  влезу  в твой комбинезон, а ты в мой
как-нибудь втиснешься!
     Кася возразила глухо:
     -- Они содрали с меня  комбинезон  сразу.  Так  что,  если
суждено  получить инфекцию, то уже получила. Не стоит рисковать
двоим.
     Семен сбросил блестящую шкуру, сердито сунул ей в руки:
     -- Влезай! Пусть Влад видит, что и  у  нас  не  перевелись
мужчины.
     Она  фыркнула  пренебрежительно,  но  варвар  сидел  к ним
затылком,  судорожным  рывком  отшвырнула  циновку,   торопливо
натянула  эластичную  ткань.  Вздохнула,  лишь  по этому вздоху
Семен ощутил насколько ей стало легче.
     Внезапно Влад поднял руку,  они  замерли.  Присмотревшись,
Семен  рассмотрел  впереди  на  ветке  полуголого  человека. Он
лежал, поджимая ноги, зяб, часто пил из раздутого бурдюка.  Под
рукой  лежал арбалет, справа блестели воткнутые в дерево стрелы
-- с широкими зазубренными наконечниками.
     -- Не двигайтесь, -- сказал Влад. -- Лежите.
     -- А ты? -- спросил Семен.
     -- Отсюда его не достать, видишь -- натаскан на запахи?
     Семен послушно кивнул,  дескать,  конечно  же  видно,  как
можно  спрашивать  такое очевидное, еще как видно, дурак только
не  заметит,  все  на  ладони!  Влад  бесшумно  растворился   в
полумраке,  Семен  дернулся  вслед,  не  успев спросить, что им
делать дальше, если он задержится, а рассвет наступит вовремя.
     Над головой двигались тяжелые массы листьев, вдали страшно
закричало  мегачудище.  Семен  по  голосу  с  трудом  определил
внезапно  проснувшуюся  синицу. Кася мелко дрожала, несмотря на
комбинезон. Семен сам стискивал зубы, непривычный холод пробрал
до внутренностей, которые в Мегамире почти  не  защищены.  Кожа
пошла   крупными   пупырышками,  Семен  ощущал  изредка  легкое
покалывание,  где  ночные  батвы  пытались  вгрызться   в   его
непрочную кожу.
     Он  увидел вдали в серебристом лунном свете Влада, тот как
раз вынырнул из темноты. Варвар нес на плечах огромный тюк, шел
прямо на стража, тот лежал все так же скрючившись. Семен затаил
дыхание, ожидая короткой страшной схватки, крика,  однако  Влад
переступил   через  стража,  свободной  рукой  подхватил  чужой
арбалет, короткими бесшумными прыжками помчался обратно.
     -- Что с часовым? -- прошептал Семен.
     -- Проснется не скоро. Понимаю, ты хотел бы сам... но надо
торопиться.
     -- Да, я хотел бы сам, -- кивнул  Семен.  По  телу  прошла
дрожь. Он спросил поспешно. -- А наконечники не охраняли?
     -- Там  проще.  Все  четверо  сидели  внутри.  А  к  этому
пришлось подбираться сверху. Ветер менялся, потоки шли в разные
стороны...
     Он  мчался  по   отвесной   стене   вверх   со   скоростью
Головастика.  Кася часто застревала в узких разломах коры, Влад
злился, торопил. Семен взял у него трофейный  арбалет,  Влад  и
так  тащит  тюк с трофеями, арбалет и неизменные фляги-обереги.
Семен не утерпел, спросил:
     -- Как ты снял часового?
     -- Сбросил с верхней ветки наконечник. Я их набрал  мешок,
не жалко.
     -- Наконечник с ядом?
     -- Через час очнется.
     Узкий  как  гребень  дракона  выступ разделил их. Семен не
дослушал, побежал быстрее, держал глаз на Касе. Она бежала  как
автомат,  цепляясь  за  выступы  коры  руками и ногами, едва не
зубами.  Татуировка  на  лице  в  темноте   смазывалась,   Кася
выглядела просто перепачканной.
     Внезапно  потемнело  еще  больше, воздух заметно потеплел.
Пробежали еще сотни две шагов, Семен сообразил, что, следуя  за
варваром,  они  вбежали  в Мамонтову пещеру дупла. Воздух стоял
неподвижный,  плотный,  наполненный  гниением,  сырым   теплом.
Варвар  бежал  впереди, Семен несся следом, выставив арбалет --
так удобнее, -- Кася  дважды  срывалась  с  непрочных  уступов,
падала в крошеве гнилы