а  острие кинжала  нащупает
врага. Тури осторожно пятилась к хорингам, раздувая ноздри - словно пыталась
определить приближение противника по запаху.
     Ассанг  не  стал останавливать  невидимый  дождь. Он произнес  заклятие
Истинного взгляда.
     Для Троих  в У-Наринне стало светлее, чем  бывает в меарский полдень. И
свет был непривычно белым, и  все  вокруг стало вдруг наполовину прозрачным.
Кроме  пирамиды Трона. И еще:  теперь они видели то, что творится за спиной,
не оборачиваясь.
     А  за  спиной  у  них  хорингам  приходилось  туго.  Пятеро  призрачных
оказались великими  бойцами. Пока что никто из них не был даже ранен,  а вот
Роэн отступил на  шаг,  получив  еще один  удар  - в левое плечо.  И по лицу
Ульфенора стекала тонкая струйка крови из рассеченной брови, и еще двое были
ранены - по счастью, легко.
     Седракс  собирал  в  себе  мощь всех Одиннадцати  и управлял ей,  творя
заклинания  с  удесятеренной  силой. Он  последовательно  направил на  Троих
Изнеможение, Рабские цепи и  Зарок молчания. Потом окутал себя  Плащом малой
власти.
     Ассанг работал  спокойно, как  чеканщик  над  пластиной  панциря.  Одно
заклятие Освобождения  стерло  два  из Седраксовых -  Цепи  и  Зарок. Следом
опустилось покрывало Преобладания, отбросив Изнеможение и  сорвав с Седракса
Плащ.
     Седракс нахмурился и призвал Великую скорбь.
     Оба мага поднимались к заклятиям все более и более высоких ступеней, но
пока  еще  никто не  желал  уступить.  Вдруг один из  Одиннадцати вздрогнул,
отчаянно взвыл  и  рухнул  на четвереньки, стремительно  теряя  человеческий
облик.
     Моран пошатнулся. Он был в ужасе.  Перед ним метался в припадке безумия
анхайр - такой же, как он сам. Только наделенный умением мага.
     - Что ты сделал? - он невольно схватил Ассанга за руку.
     - Это Смятение,-  тихо сказал  Ассанг,  высвобождаясь.- Не мешай. Я сам
едва сохраняю контроль... уйди, Моран!
     Седракс  не  смог  воспользоваться  этим  мгновением.  Его  Одиннадцать
действительно были охвачены смятением. И даже он сам  прикрыл глаза и тяжело
дышал. На висках его выступили мелкие капли пота.
     Морану  отчаянно  захотелось  быть где-нибудь  далеко  отсюда, залечь в
кусты до красного пересвета, а когда Четтан станет  властен  над его телом -
выть, долго  и протяжно, выть  в тоске и  ненависти. Он, Моран, должен убить
собрата? Такого же отверженного людьми, вулха в  двойной  шкуре, скрывающего
истинный облик от всех? Будь проклята эта магия!
     Но  вулх  уже  снова становился человеком,  и  Седракс открыл  глаза, и
Одиннадцать снова угрожали Троим,  а за  спиной иссохшие  полосатые уроды  в
призрачных  плащах, сотканных  из  самой  Тьмы,  наступали  на  хорингов,  и
Опережающий  нервно  звенел  в руке, ожидая схватки... Моран  прикоснулся  к
ошейнику. Потом. Все потом. Если они  выживут. Ведь убивают же люди людей, в
конце концов?!
     Да, но вулхи не убивают вулхов.
     Аншан  вдруг  выкрикнул  что-то  злобное  и неразборчивое.  И  метнул в
Ассанга   обыкновенную   серебряную   звездочку.  Пятилучевик   с  бритвенно
заточенными лучами.
     Ассанг молниеносно  обернулся и отпрыгнул в  сторону. Звездочка с почти
неслышным свистом пронеслась рядом с его  лицом, стукнулась  о дольмен  и со
звоном упала на камень.
     И все-таки он отвлекся. Обычный огненный  шарик, ничем  не отличающийся
от тех, которыми бросались крылатые вампиры, вырвался из  ладони мага левого
крыла и попал Ассангу в плечо.
     -  Дж-ж-ж...- успел сказать Ассанг и упал.  Тело его странно замерцало,
изогнулось в судороге -  и пропало.  Только  кучка одежды глупо валялась  на
камнях, разметав пустые штанины и рукава.
     Тури и Морану показалось, что их вновь настигла магическая  слепота. Но
длилась она лишь крохотный обломок мгновения. Зрение вернулось к  мадхету  и
анхайру - обычное зрение оборотней, лучше звериного и человеческого,  но  не
сравнимое  с  Истинным  взглядом.  Заклятие  Истинного взгляда развеялось  с
исчезновением Ассанга.
     Седракс обессиленно шагнул  назад, взмахом руки отсылая оба крыла магов
в  обычный  бой. Поединок  с  Ассангом исчерпал  его  мощь.  Ему  нужна была
передышка, чтобы восстановить способность управлять силой Одиннадцати.
     Аншан сверкнул глазами на предводителя:
     - Зачем беречь магию? Вот он - Трон!
     - Есть  еще  Ульфенор,- холодно сказал Седракс.-  Я опасаюсь  шерхов. И
тебе того же советую. Или ты  не совладаешь с двумя  недоносками  без помощи
магии?
     Аншан томно улыбнулся. Сверкнули белые зубы под щеточкой черных усов.
     Двое оборотней оказались перед стеной из десяти бойцов.
     Моран  не медлил.  Он  хмуро  усмехнулся  и шагнул  вперед. Опережающий
совершил  филигранный  проворот и  обрушился на  коренастого  мага-человека,
одного  из  Одиннадцати.  Тури,  лишившись  магического  зрения,  растерянно
заморгала. Она  попыталась воспользоваться внутренним взглядом,  который вел
ее  к  У-Наринне,  но это была ошибка. Все вокруг сверкало таким нестерпимым
золотым огнем, что Тури в ужасе  мысленно зажмурилась.  Нет уж, магию  лучше
оставить  чародеям.  Да  где же Ассанг,  джерхова задница!  Неужели Седраксу
удалось отправить его во Тьму?!
     Седракс  вполне мог  рассчитывать на успех - десять против двоих. Он не
учел  только  одного: маги  редко  владеют мечом  лучше наемников. Или лучше
телохранителей.  Моран быстро  ранил  двоих магов в  левом крыле  и  оглушил
третьего,  а  сам  всего  лишь  слегка  оцарапал  щеку  о   чужую   гарду  в
стремительном выпаде.  Тури осталась стоять, привалившись спиной к дольмену.
Двое  светловолосых  магов  с  длинными  северными  мечами  насели  на  нее,
загородив от остальных. Девушке  приходилось  трудно. С любым другим мечом в
руке она  давно бы рухнула под клинками северян.  Но Опережающий,  казалось,
сам рвался навстречу вражеской стали.
     Мечи северян тоже  были непростыми. Текучая вязь рун опоясывала длинные
рукояти, переходя в  узор плетеных гард, ветвистых, как растопыренные оленьи
рога.  При   каждом  скресте  с  Опережающим  магические  клинки  вспыхивали
ярко-зеленым светом. Тури  только щурила глаза  и берегла  дыхание, стараясь
поспеть рукой и всем телом  за движением Опережающего.  Схватка поглотила ее
целиком.
     Стрелы у  магов  к  этому  моменту уже  закончились.  Остались в  телах
врагов, разбросанных в первом и втором кругах У-Наринны.
     В глазах Морана, окруженного врагами, сияла мрачная радость боя. Анхайр
был в своей  стихии.  Он рубил сплеча,  он колол  врага острием,  он отражал
несколько  ударов  одновременно,  не упуская  возможности врезать противнику
ногой  по колену или в пах. Опережающий в его правой руке уже даже не пел, а
стонал от  наслаждения боем. В левой руке  анхайра  сверкал узкий хорингский
кинжал, острый как игла. Моран коротко и мерно выдыхал в такт ударам: "Ы-ых!
Ы-ых!" Из пятерых его противников ни один не оставался невредимым. Правда, у
анхайра тоже  текла кровь из рассеченного предплечья. А царапина на щеке уже
не кровоточила.
     Хорингам  наконец  удалось сократить число призрачных - Тил и  Ульфенор
дружной  двойной вязью  заплели  черный клинок  предводителя  плащеносцев, а
третий  хоринг в цепи наотмашь рубанул мечом. Хлынула  чужая  кровь,  орошая
бесплодный камень, и призрачный, издав шепчущий стон, осел под ноги.
     Секундой позже  черный  клинок  его  товарища  пришел за  жизнью  Тила.
Последний хоринг  из  отряда Иланда выронил  меч и упал на  колени,  а потом
ничком повалился в лужу темной крови призрачных. Лужа быстро краснела.
     И хорингов осталось семеро.
     Ульфенор  отступил за  спину  Роэна и  в  немом отчаянии поднял взор  к
небесам. Черное солнце Ночи застыло в зените. Звезды влажно мерцали в темном
небе. Мир  ждал победителя.  Теперь  на  Трон могут взойти либо Одиннадцать,
либо Трое. Но хоринги  и в  этот раз потеряли шанс победить. Хотя пока  и не
проиграли.
     -  Таэл  куома туа  но!  -  крикнул старший из  хорингов.- Санн-ма шерх
У-Наринна!
     Хрустальный тающий звук откликнулся из поднебесья.
     Ульфенор  повернулся  к  своим. Хоринги  продолжали  бой с  призрачными
противниками, не снижая темпа. Ульфенор знал,  что его  спутники, как  и  он
сам, только что распрощались с жизнью. Они шли в У-Наринну,  чтобы победить.
На что им жизнь без победы? Теперь хоринги ждали, что скажет предводитель.
     - Я  чувствую, что Ассанг вышел из  игры,- спокойно произнес он.- Но он
жив  -  а,  значит, трое  оборотней еще  могут прийти к  победе.  Если мы им
поможем. Поможем?
     - Да!  -  воскликнул молодой  Халимор,  отчаянно  бросаясь  под  клинок
призрачного.
     Остальные  хоринги откликнулись  молча.  Мысленно.  И  Старшие  приняли
решение. Они отдадут свои силы, умение и жизнь, чтобы Трое взошли на Трон.
     Халимор отбил  страхующий  веер  противника и достал его  мечом. Хорошо
достал,  начисто отрубив левую руку  и повредив бок. Призрачный молча рухнул
на землю.  Тяжело  раненый  Роэн  отразил  выпад  своего  противника,  резко
побледнел,  схватился  за  бок,  разрубленный  хоргом  еще  в  первом  круге
У-Наринны,  и  упал на  колени.  Меч  призрачного,  летящий в голову  Роэна,
перехватил Синд, а Роэн  с  трудом  отполз на несколько шагов и скорчился  у
подножия дольмена.
     Один  из оставшихся плащеносцев рубанул Халимора черным мечом. Он метил
в шею, но молодой хоринг увернулся, и черный клинок рассек ему плечо.
     Ульфенор позволил себе лишь один миг скорби и печали о потерянной цели.
Бой  продолжался. Предводитель хорингов оглянулся, чтобы узнать, как обстоят
дела у союзников.
     Дела были плохи.
     Двое оборотней из последних сил отбивались  от магов. Седракс руководил
боем, сменяя  мечников  на острие атаки. Раненые  ушли  за спины  остальных.
Против Морана сейчас действовали  двое - Аншан  с кривым хадасским  мечом  и
невысокий  коренастый  маг,  работавший  мечом  и  длинным  кинжалом.   Тури
разрубила бедро  одному  северянину, и  его место  тотчас занял другой  маг.
Темноволосый,  чем-то похожий на хоринга. Северянин,  поколебавшись,  бросил
ему свой клинок.  Но новый противник Тури оказался довольно слабым мечником.
Он владел  клинком  хуже,  чем  рыжая девушка-мадхет. Опережающий без устали
плясал в руке Тури - но сама она уже  устала. И по ноге  ее стекала кровь из
колотой раны в боку.
     -  Лаэлли!  Синд! - позвал  Ульфенор  тех спутников, кто  лучше  прочих
владел магией.
     Синд  был ранен  в  руку. Лаэлли -  в  плечо. Они  поняли его без слов,
старые боевые товарищи, стоявшие рядом с  совсем  молодым  Ульфенором еще на
студеных халедских  перевалах, отражавшие вместе с  ним атаки хоргов у башен
Дессена,  и даже помнившие  мир  без людей. Они  слаженно ушли  из строя  за
вожаком.
     Трое оставшихся хорингов отчаянно насели на троих плащеносцев.
     Ульфенор,  Лаэлли  и Синд  появились за  спиной Морана,  обошли  его  и
дружным напором отбросили  левое крыло магов на шаг-другой. Седракс при виде
Ульфенора зло усмехнулся и расправил плечи, сбрасывая остатки усталости.
     -  Хэй,  Кйан! Твевара!  -  окликнул он магов,  которые осыпали ударами
Тури.- Возьмите шерхов.
     Моран получил долгожданную передышку. Пот градом катился с него, волосы
торчали,  как   сучья  из  старого  вороньего  гнезда.   Он  погрозил  мечом
коренастому магу, самому сильному мечнику из Одиннадцати.
     - Поднимайтесь! - прохрипел Ульфенор оборотню. - Поднимайтесь на Трон!
     Хоринги отдали  себя  в распоряжение  союзников. Но  Морану требовалось
несколько мгновений  -  два,  три или даже  пять,-  чтобы  сообразить это. И
теперь  Старший  досадовал на медлительность анхайра. Какой же он тугодум  и
растяпа, этот оборотень! Почти как человек...
     - Шевелись, анхайр! Где Ассанг?
     Моран не  знал. Лю-Ассанг  как упал,  рассыпав одежду,  так  больше его
Моран и не видел. Не до того было.
     А Тури,  неожиданно оказавшись без противников, опустила гудящую руку с
пьяным  от  крови  Опережающим,  растерянно  огляделась и шагнула  влево,  к
Морану,  переступая   через  одежду  Ассанга,  которая  валялась   на  земле
бесформенной  грудой. Но вдруг споткнулась о чье-то невидимое  тело, легкое,
как приятель-корневик Скри.
     Это определенно был не человек. Потому что у людей не бывает крыльев.
     Тури нагнулась и осторожно провела рукой по телу невидимой птицы. Птица
лежала,  неловко подвернув  под себя  одно  крыло. Шелковистые  перья упруго
спружинили под пальцами мадхета.  Тури  нащупала край  крыла, подсунула  под
него ладонь. Перья на груди птицы  были влажными. А  под ними неровно и тихо
билось сердце. Ассанг?!
     - Тьма! - заорал Моран.- Тури! Что ты там ищешь? И где маг?
     Тури решилась. Она положила на землю меч, благодарно коснувшись клинка.
Спасибо тебе, Опережающий! Тури подхватила обеими руками легкое тело птицы.
     Невидимые крылья хлопнули  ее  по  коленям.  Крылья  у  птицы оказались
огромными, раза  в три  больше,  чем  можно было  предположить  по  размерам
туловища.
     - Да вот же он!
     Рыжая девушка повернулась к анхайру. Моран ощупал  взглядом ее поднятые
перед грудью  руки с  растопыренными пальцами.  Руки казались пустыми. Моран
бросил взгляд на  одежду Ассанга под ногами Тури, и в  глазах его  мелькнула
искорка понимания.
     -  Так,- утвердительно сказал анхайр. И крикнул  в  затылки хорингам: -
Держитесь! Мы - наверх!
     Ульфенор коротко кивнул, выбрасывая вперед руку, сжатую в кулак. В двух
шагах перед  ним  седоволосый маг  охнул, хватаясь  за разбитую  скулу.  Под
глазом у него стремительно набухала шишка. А Моран  вдруг  некстати подумал,
что у  Ульфенора,  возраст  которого измеряется  сотнями  кругов,  в  черных
волосах  нет ни  одной седой нити.  Получается, хоринги не  седеют? Или даже
премудрый  Ульфенор  еще  не  стар?  Тогда   Халимор  -  совсем   мальчишка.
Совсем-совсем.
     Моран обернулся туда,  где тройка хорингов окружила последнего чужака в
призрачном плаще.  Именно в этот миг призрачный  подпрыгнул и обрушил черный
клинок  на  шею Халимора.  Юный  хоринг упал.  Два коротких хорингских  меча
вонзились в незащищенные бока призрачного - но он и без того вложил в прыжок
и удар последние силы. На землю он рухнул уже мертвым.
     Моран  дернулся  было к  упавшему Халимору, но до  боли закусил  губу и
повернулся к Трону. Все это заняло считанные мгновения.
     А Тури, прижимая  к себе невидимое тело  Ассанга, уже рвалась  к черной
каменной пирамиде.
     Маги  Седракса вновь  развернули оба  крыла - Ульфенору, Лаэлли и Синду
приходилось  отступать.  Седракс   досадливо  косился   на  Тури  и  Морана,
карабкающихся на высокие ступени Трона.  Чтобы смять хорингов, много времени
не  потребуется...  пожалуй,  он  успеет. Успеет  прежде, чем двое оборотней
окажутся на Троне и приведут в чувство третьего.
     Одно только  плохо:  на хорингов почти не действовала магия. Они  сами,
казалось,  были магией и все  ухищрения  Седракса  не  приводили ни к  чему.
Оставалось  уповать  только  на  железо,  которое  -  увы!  -  благосклоннее
относилось к даэну Ассангу и его спутникам, чем к Одиннадцати.
     К троим хорингам быстро присоединились еще двое - плащеносцев больше не
осталось. Раненый Халимор  полз по камню к месту схватки, словно  ему не все
равно было, где умереть. Впрочем, чувствовал  Седракс,  Халимор не собирался
умирать прямо сейчас. Он  цеплялся за жизнь. И не столько из любви к  жизни,
сколько от желания помочь уцелевшим собратьям.
     Но магов было больше,  и  хотя  почти  все  они были легко  ранены,  их
по-прежнему оставалось Одиннадцать. А хоринги были измотаны тяжелой схваткой
с плащеносцами.
     Двое северян наседали на Синда. Коренастый мечник - на Ульфенора. Аншан
и  Рунси -  на  Лаэлли и хоринга со  шрамом на щеке. Старым, давно  заросшим
шрамом. Из  правого  крыла  с мечом оставался  только маг-анхайр, бьющийся с
последним хорингом.
     Седракс сосредоточился. И прошептал заклинание Разящего взмаха.
     Ульфенор, хоринг со  шрамом, и Синд одновременно  вскрикнули.  Синд, не
совладавший сразу с  двумя рунными  клинками северян,  остекленелым взглядом
поглядел на Трон. Из груди его торчал один из северных мечей.
     - Ха! - злорадно отметил Седракс. - Еще один!
     В  тот же миг хоринг Лаэлли достал  Рунси, и добил бы  его, если бы  не
Аншан. Изогнутый хадасский меч отвел смерть на несколько дюймов в сторону, и
клинок  Лаэлли  ткнулся в  неподатливый  камень  с тихим  отчетливым звоном.
Рунси,  зажимая располосованный бок, отступил. На его место бросился один из
северян.
     Крылья  смялись,   не   сохраняя  более  боевого   построения,  Седракс
поморщился,  но решил, что проще все оставить как есть, чем пытаться навести
порядок.
     Время истекало.  Мадхет и анхайр, склонившись над невидимым Ассангом на
последней ступени пирамиды, отчаянно тормошили тело птицы. Но даэн, крылатый
оборотень Черного солнца, не шевелился. Только сердце птицы все еще стучало,
отмеряя мгновения Полночи.
     - Саэд ва той У-Наринна! - прошептал Ульфенор,  споткнувшись, и упал на
камень. Коренастый, связав меч предводителя хорингов хитрым вывертом, вонзил
Ульфенору в грудь короткий варварский нож-зубастик.
     -  Ульфенор! - в отчаянии крикнул хоринг со шрамом на щеке, и в  тот же
миг  Аншан кончиком меча  вскрыл ему горло. Лаэлли пытался заслонить собрата
клинком,  но ему  помешали.  Ненависть  затопила  душу хоринга.  А  Седракс,
почувствовав,  что  Старший  на миг  потерял контроль над  собой, ударил его
Касанием пустоты.
     Лаэлли безмолвно упал на  спину. Смертоносный клинок Аншана  просвистел
над его  лицом, но  не задел хоринга. Впрочем,  это было уже неважно.  Аншан
повернулся к Трону, и злорадная улыбка заиграла на его тонких губах.
     Северяне и  коренастый прижали последнего из еще сражающихся хорингов к
дольмену и хладнокровно изрубили в куски.
     Седракс  злорадно  захохотал. Все. Они сокрушили всех соперников. Почти
всех. И их по-прежнему оставалось  Одиннадцать.  Никто из  его отряда не был
мертв, хотя почти все были ранены.
     Но раны на Троне не в счет. К тому же, стоит дойти до Трона, как всякие
раны тут же  перестанут  волновать  победителя, ибо победитель  властен  над
многим, не только над ранами.
     - Наверх! - крикнул Седракс. - Все наверх! Быстро!
     Маги,  прекратили  добивать  хорингов  и повернулись к Трону, но успели
сделать только самые первые шаги.
     Ранений Халимор приподнялся  из  последних сил, нашарил рядом  с  собой
окровавленный  нож  и  без  замаха  метнул  в одного  из врагов.  В  идущего
последним темноволосого, как хоринг, мага с северным рунным мечом.
     Моран как раз  поднял  голову. И увидел  бросок.  Халимор  был  далеко,
дальше, чем может толково  метнуть нож - даже стоя! - умелый воин. И тем  не
менее нож, словно окровавленная молния, рассек  ночь и вонзился  прямо в шею
магу. Темноволосый дернулся,  чувствуя, как  цепенеет позвоночник, последним
усилием воли призвал на  помощь всю свою магическую силу,  и умер,  так и не
успев понять, что магия не поможет.
     Седракс,  еще не  веря, глядел на труп темноволосого - на крушение всех
надежд победить и занять Трон.
     - Кйан! - позвал он, словно мертвый мог откликнуться.
     Кйан не откликнулся. Не мог.
     А Халимор,  искривив губы в торжествующей  гримасе-улыбке,  без  чувств
рухнул на камни. Он был счастлив. Потому что хоринги тоже не любят напрасных
жертв. А последний его бросок сделал все предыдущие жертвы не напрасными.
     - Тьма-а-а-а-а-а!!!! - в отчаянии закричал Седракс, воздев руки к небу.
Он  заглушил даже песнь демонов Ночи. -  Я убью  вас всех!  Ассанг! Оборотни
паршивые!  Я убью вас! Пусть я не могу теперь победить! Но и вам не победить
тоже, слышите! Вперед, отродье! На Трон!
     Маги,  на  миг  застывшие,  снова   шагнули   к  ступеням.  Все,  кроме
седоволосого с разбитой скулой. Э