, я потрусил вверх по склону.
     Я  не  заботился  об осторожности,  и  листья  прошлого круга вкрадчиво
шуршали  у меня под лапами. Тело  вулха безошибочно находило удобную  дорогу
меж деревьев и редких скал, которые,  впрочем, постепенно  стали  попадаться
чаще.  Невольно  я  снова  предался  размышлениям,  благо  лес  был  светел,
красноват и чист. Я пытался свести воедино разрозненные мысли, воспоминания,
догадки и -  возможно - домыслы. Почему-то ни Лю, ни  хоринги не открыли мне
истины  об У-Наринне и  пути к  ней,  а, значит, снова придется доходить  до
очевидных  другому  вещей своим умом,  набивая  синяки и шишки,  но  зато  и
приобретая  ценный опыт, который, конечно, еще  не раз послужит нам с Тури в
этой  жизни. Пусть и недолгой, с точки зрения хорингов. Но  другой у нас все
равно нет.
     Итак,  начнем  с  самого   начала  и  попытаемся  представить   события
последнего времени в целом.
     Некий  маг Ассанг, не человек, но оборотень,  правда, и не анхайр, и не
мадхет,  ведающий о  приближении  Смутных  дней,  начинает готовить поход  в
У-Наринну. Для чего-то ему нужны еще двое оборотней, и он в маске Лю-чародея
заключает сделку  сначала с Тури-карсой,  а  потом со мной.  Или наоборот. В
оплату  он  сулит память о днях зверя и власть над звериным телом.  Понятно,
что мы с Тури соглашаемся.
     Другой маг,  человек  Седракс,  предварительно  уничтоживший  множество
предполагаемых  соперников,  тоже  способных  отправиться  в  Каменный  лес,
собирает свою команду  - из  магов. Их больше, чем двое,  я видел троих плюс
сам Седракс - итого, по  меньшей мере четверо. Они идут  в У-Наринну сами по
себе и время от времени продолжают строить козни соперникам.
     Почти  истребленные  хоринги в преддверии  Смутных  дней  предпринимают
последнюю попытку  вернуть былое могущество  или хотя бы отвоевать место под
Близнецами. Маг-хоринг по имени Ульфенор во главе семи не то учеников, не то
просто соратников отправляется в путь, но почему-то втайне от своего народа.
     Другой хоринг, тот, что помоложе, Иланд, тоже решает отправиться в путь
и собирает свой отряд. Эти в пути сталкиваются со мной и Тури, принимают нас
за посланцев Седракса и  пытаются уничтожить, отобрав  предварительно  некие
магические предметы, но их постигает неудача:  оборотни  показывают зубы,  и
трое из отряда Иланда, включая самого предводителя, гибнут.
     Вот первое слабое место, неувязка, на  первый взгляд мелкая, но  все же
мозолящая взгляд.
     Седракс - человек. В его команде, наверняка, тоже люди. Иланд знал, что
мы  с  Тури  оборотни.  И тем  не менее решил, что  мы  из  свиты  Седракса.
Значит...  Значит, в свите  Седракса могут быть другие  оборотни.  Надо  это
запомнить.
     Оставшиеся  пятеро хорингов из отряда Иланда мстят за смерть товарищей,
но  магия Лю-Ассанга не позволяет нам уйти во  Тьму и возвращает на дорогу к
У-Наринне. Двое из пяти тоже находят смерть в схватке со мной и Тури.
     Еще один факт, на который стоит обратить внимание:  оба отряда хорингов
первоначально насчитывали по восемь  Идущих-в-Ночь. Отряд Ульфенора цел,  из
отряда  Иланда в живых  осталось трое,  и неизвестно, где  они. Мне кажется,
рановато их сбрасывать со счетов. Значит, снова запомним.
     Вулх опустил на землю свернутую  ношу, отдохнул  недолго, перехватил ее
поудобнее и продолжил равномерный бег под  гору. Скал  встречалось  с каждым
часом все  больше, и очертания их становились все  причудливее,  а  цвет все
больше  приближался к белому,  словно кость. Сходство с торчащими  из  почвы
костями заставляло вулха прижимать уши  - тот, чей скелет  занесло за  много
кругов землей, был просто огромен и внушал трепет и уважение.
     Дальше. Как только  Ульфенор узнает, что мы с  Тури к Седраксу не имеем
ни  малейшего  отношения, все враждебные  действия  против  нас  со  стороны
хорингов тотчас прекращаются. Более того,  нас  даже  берут  под  защиту  от
нападения Аншана, мага из свиты Седракса, опытного охотника на оборотней.
     Смысл этого поступка мне  совершенно  ясен: Ульфенор рассчитывает, что,
если мы и не расправимся с Седраксом и его людьми, то хотя бы потреплем  его
отряд  и ослабим. Не можем же мы,  два  оборотня, прошедших  через множество
коварных  ловушек  и напастей  на пути  в У-Наринну,  умереть,  не  захватив
попутно во Тьму парочку-другую  приспешников Седракса?  Точно ведь захватим.
Тем  самым  упростив задачу Ульфенора и его хорингов и волей-неволей повышая
их шансы в борьбе с Седраксом.
     Я уж не говорю, что кое-что, безусловно, сделает и Лю-Ассанг. И тогда у
восьмерки  хорингов точно  появятся шансы на победу у  Трона. А это означает
возрождение его расы. И одновременно  ограничит  бурное расселение людей. Я,
оборотень, этому был бы только рад.
     Вот только с одним я не  согласен категорически. Не  желаю я уходить во
Тьму, даже прихватив во Тьму нескольких магов Седракса. Не желаю, и все тут.
И для Тури не желаю такой участи. Поэтому я вчера к хорингам и наведался.
     Отчего-то  я верил, что оборотни  и хоринги  сумеют ужиться бок-о-бок в
любом  мире, и  не  будут  друг  другу  помехой.  Осталась самая  малость  -
сокрушить Седракса.  А  вот как совершить  это -  я  не  имел  ни  малейшего
понятия.
     Точно так же, как ничего не  знал о том, идет ли в Ночь еще кто-нибудь.
А такую возможность тоже не стоит сбрасывать со счетов. То, что я  с ними за
четырнадцать  синих  и красных дней не сталкивался, еще ничего не значит.  Я
ведь  уже говорил,  что путь в  Каменный  лес у  каждого свой.  Нужно только
пройти по нему, а там, как говорят хоринги, светлая У-Наринна всех рассудит.
     И я прибавил шагу. Местные птицы с удивлением провожали крупного вулха,
несущего  в  пасти  что-то  странное.  Перепархивали  с  ветки  на  ветку  и
стрекотали что-то удивленное. Вулх не обращал на них внимания.
     Меж тем лес редел, и скоро стал сходить на нет, а пологий под®ем вскоре
перешел  в  крутую  каменистую  осыпь. Скалы  уже  не напоминали  гигантские
скелеты - больше они походили на творения сумасшедшего скульптора, собранные
в одном месте и увеличенные в десятки раз. Камешки сползали вниз по склону у
меня под  лапами.  А  я упрямо карабкался наверх. И,  наконец, осыпь привела
меня на обширное плоское плато. Западнее плато к небу вздымались  высоченные
горные  пики,  увенчанные  пухлыми  снежными  шапками,  но  они  были  очень
далекими. Настолько далекими, что таяли в зыбкой дымке.
     Шагах  в пятидесяти  от края осыпи высилось множество камней-колонн, но
это  были не дикие бесформенные скалы. Эти камни были обработаны людьми. Или
теми, кто жил в нашем мире до людей. Грубо отесанные столбы стояли парами, а
сверху на каждой паре покоился горизонтально уложенный блок, чуть меньший по
размерам.  Пары  образовывали  неровное   кольцо;  внутри  кольца   виднелся
следующий ряд дольменов. Что  возвышалось  в самом  центре  У-Наринны, мне с
высоты роста вулха было плохо видно. Но я догадывался, что там Трон. Правда,
еще не знал, как он выглядит.
     Полуденный Четтан висел над Каменным лесом,  роняя  красноватый свет на
древние  глыбы. Камень был черным с блестящими вкраплениями, которые  ловили
лучи Четтана и отражали их  тысячами  багровых искр.  Все вокруг пропиталось
магией, меня даже скрутило на секунду, вывернуло наизнанку - и отпустило.
     И никаких  Стражей. Вообще никого. Вулх повел носом, робко переступая с
лапы  на лапу  у крайних дольменов.  Никого. Похоже,  я  поспел  в У-Наринну
первым.
     Я подумал, что  хорошо бы пошнырять тут, рассмотреть, что к чему. Вдруг
понадобится в тяжелый момент -  знание никогда  не бывает  лишним, учил меня
Унди  Мышатник,  упокой Тьма его  нетрезвую  душу, и  я  имел  все основания
доверять его словам.
     Но  что-то  не пускало  меня в У-Наринну. Я  топтался перед рукотворной
аркой из трех глыб и не мог пройти сквозь нее. Меня не пускали, тихо,  почти
неслышно шепча  в  душу: "Не время..." Не смог  прошмыгнуть я  и между двумя
соседними  арками.  Каменный лес был  заперт.  Как  городские  ворота  перед
нашествием варваров.
     Что ж... Если нельзя войти, посмотрим, что творится в окрестностях.
     Я  проворно спустился  с  осыпи  и  поискал  укромное  место.  В  косую
расщелину приметной,  похожей  на вставшего на дыбы  вильта, скалы я спрятал
свою одежду,  сапожки и хорингский нож, а трещину засыпал сухими листьями  и
мелкой каменной  крошкой.  Работать  звериными  лапами  было  до  отвращения
неудобно,  и  вулх  виновато шмыгнул куда-то  в темный угол сознания,  но  я
поспешил  успокоить  его. Разве виноват  серый брат,  что  магия создала его
зверем?
     В общем,  пока я управился, с  человека семь  потов  сошло бы,  вулх же
устало  свесил набок влажный язык.  Зато пасть теперь свободна,  и пересвет,
точнее, короткую Ночь теперь не придется встречать одетым  только в  кожаный
ошейник и с пустыми руками.
     И  я осторожно потрусил вдоль осыпи, хоронясь меж скал  и  под  редкими
деревьями.  Вот здесь малый рост вулха был очень удобен,  а на четырех лапах
проскальзывать в малейшие щели получалось весьма ловко. Вулх воспрянул после
закапывания одежды и  старался как мог,  и у  него  все, от поисков  удобной
дороги до толкования звуков и запахов, получалось лучше, чем получилось бы у
Морана-человека. Звуки и  запахи  у вулха связывались  чаще не со зрительной
картинкой, а со вкусом. Из чего я  заключил, что серый брат все, что чуял  и
слышал, сперва пробовал на зуб, а потом уж рассматривал, если не помогало.
     Нечто забавное в подобном отношении к  окружающему миру присутствовало,
и  я мысленно  потрепал вулха  по загривку. Немедленно ощутив  прикосновение
невидимой руки.
     "Привыкай,   привыкай,   Моран.   Теперь  тебе  каждый   день  придется
становиться  вулхом  и  пробовать на зуб все, что встретится на пути.  Удачи
тебе..."
     Я замер. Кто это? Кто посмел коснуться моих мыслей? Лю?
     Я  долго прислушивался.  Никого.  Коснувшийся  моих  мыслей  исчез,  не
оставив и слабенького следа. Вскоре я  уже стал сомневаться, а было  ли это?
Или мне просто почудилось?
     Не знаю. Я продолжил путь вокруг плато. Магия стекала из Каменного леса
вниз по склону и растворялась в лесу. Потоки ее были прихотливы, как бегущие
с гор  ручьи,  и точно так же  они то переполнялись,  то мелели. Здесь  было
столько  магической  силы,  что  сразу  становилось  ясно, почему  все  маги
стремятся именно сюда. Куда же еще?
     Мало-помалу я прошел четверть  окружности У-Наринны,  и при этом никого
не  встретил. Только птицы перекликались  ниже, в  лесу,  а  сюда и  они  не
решались  прилетать.  Не  поэтому ли они  провожали меня сегодня возмущенным
щебетом?  Мол,  вулх  идет в  Каменный  лес, совсем стыд  потерял,  наглости
набрался, священное место потревожить посмел...
     М-да.  Так я скоро каждому дереву  припишу  какие-нибудь  мысли, словно
душой  и мыслями наделены  все  без исключения.  Ведь по  сути  я  сейчас  -
исключение из  исключений.  Мало  того, что оборотень, так еще и сохраняющий
память.
     Я  продолжал  красться вдоль  осыпи,  никого  не встречая, и  понемногу
впадал в растерянность.  Неужели я  поспел к  цели  первым? Раньше Седракса,
хорингов, Лю, еще невесть кого?
     "Хорошо бы, - подумал я рассеянно,  -  чтоб все  они опоздали... Ну, по
крайней мере Седракс."
     Слабое  прикосновение магии к мыслям вновь насторожило меня.  Тьма,  да
кто это все время пытается мня нащупать? Может, попробовать взглянуть вокруг
себя мысленно? Магически? Вдруг получится что?
     И  я  попробовал. Мир слабо  дрогнул и наполнился  красками. Наполнился
голубоватым  сиянием,  наполнился  красноватым  свечением...  Словно  прошел
сквозь  гигантскую  радугу.  И  я наконец увидел невдалеке  чью-то  стоянку.
Стоянку  первых  встреченных  мною соперников,  пришедших  к  У-Наринне.  Их
силуэты  были  темны  и расплывчаты, словно  на самом  деле я  видел  только
фантомов, и, что более всего  огорчило  вулха, к запахам пустого  леса новых
вовсе не прибавилось. Я мог полагаться только на зрение  и  слух. Но Морану,
человеку, это как раз было вполне привычно.
     И я осторожно стал подкрадываться к стоянке.
     Семеро людей  в косматых  шкурах  сидели на камнях, передавая  по кругу
полупустой  бурдюк.  Отхлебнувший  протягивал  бурдюк  соседу   и  ненадолго
замирал, безжизненно глядя перед собой.
     М-да. Здесь, пожалуй,  я разговоров не  дождусь.  И  послушать  нечего.
Хотелось все-таки знать - что за люди? Откуда?
     Я миновал эту  стоянку  и сразу же вышел к следующей.  Тут легкий мороз
прогулялся у меня под серой шерстью. Потому что я увидел четверку призраков.
Я так и не понял - бесплотны ли они были на самом деле, или  только казались
такими. Серые,  не то сотканные из мрака, не то просто из невзрачной материи
плащи покрывали  их с головы до пят.  Под низко надвинутыми капюшонами  тоже
царила тьма, только две тусклые серо-синие точки слабо светились в кромешном
непроницаемом мраке. Взгляд этих  жутких глаз обращал  кровь в моих  жилах в
кристаллы колючего льда.
     Один из призраков заметил меня, как я ни  крылся, вытянул в мою сторону
руку, и глухо произнес два неразборчивых  слова. Остальные обернулись, глядя
на меня. Я замер на полусогнутых лапах,  пригвожденный к месту,  словно краб
под острогой  на мелководье. Ближайший ко мне призрак вдруг подобрал с земли
короткую палку  и ловко швырнул в меня.  Я  до того испугался, что не  успел
увернуться, и сжался в ожидании удара.
     Палка  прошла сквозь меня, не причинив ни малейшего  вреда,  словно  я,
она, или мы оба были фантомами. Опять фантомами - ничего другого я придумать
не  сумел. А призраки негромко заперхали, словно смеялись. Ну, да,  напугали
глупого оборотня до полусмерти. Отчего бы не посмеяться?
     Отчего-то  во  мне  укрепилась уверенность, что эти четверо  не впервые
пришли к У-Наринне. Только, кажется, им до сих пор не везло у Трона. И слава
добрым диннам!
     Я  решительно  шмыгнул  мимо  стоянки призраков.  И тут же столкнулся с
ходячей горой,  угрюмо бредущей  сквозь  лес, и  на пути походя,  с  ленцой,
крушащей небольшие скалы громадным, с пивную бочку, кулаком.
     И снова  я замер, ошеломленный. Гора  была  размером в дом и напоминала
кряжистый гигантский пончик, стоящий на паре  толстых колонноподобных ног, и
обладающий парой мускулистых ручищ. Вместо головы - слабо выраженный горбик,
на   котором   красным  пылали  сразу   три   круглых  глаза.   Пончик   был
землисто-бурого цвета.
     Все  три глаза  уставились  на  меня,  и, скажу  вам, до дрожи в  лапах
неприятная это штука - взгляд трех огненных глаз!
     Бурая гора сердито взмахнула лапой...  и снова лапа прошла сквозь меня,
словно сквозь  сгусток тумана. На этот  раз я почти не испугался. Под низкое
ворчание  я проскользнул мимо этого создания, причем частично  прошел сквозь
его мощную лапу. Без всяких усилий.
     Выходит, что, прибегнув к  магическому зрению, я могу видеть  всех, кто
пришел в У-Наринну. Но никак не могу с ними схватиться. Почему? Почему, Тьма
поперек? Чтоб мы не  сцепились раньше времени, что ли? Или просто магическое
зрение  показывает мне  тех, кто  собрался  не  совсем здесь? Или  не совсем
сейчас? Или и то и другое вместе?
     Я  вздрогнул.  Тьма!  Если так,  то  я  могу  видеть  всех, кто ходил в
У-Наринну  от  начала времен!  Магов  древности, хорингов, Предтеч, наконец!
Тьма и Тьма!
     Но  время  все-таки шло. Ночь приближалась.  И  я  заспешил  по  кругу,
стремясь увидеть больше. Когда у меня случится такая возможность? Боюсь, что
никогда больше.
     Почти сразу я  наткнулся на сидящих у костра хорингов. Они одновременно
взглянули на меня.  А я тотчас узнал Ульфенора... но не он был предводителем
восьмерки. Другой хоринг, с печатью кругов на челе и печальным взглядом, вел
эту команду. И я уверился в мысли, что вижу то, что происходило много кругов
назад. Вулх бесшумно протек мимо.
     Буквально  через  несколько  шагов  я встретил  другой  костер,  вокруг
которого   сидело  одиннадцать  хорингов.  Ульфенор,  Роэн,   Халимор...  Уж
Халимор-то точно впервые в окрестностях У-Наринны,  как и  я. Значит, это та
восьмерка, с  которой  я  вчера  заключил  союз.  Плюс еще  трое хорингов...
Которые убили нас с Тури после Сунарры. Остатки восьмерки Иланда.
     Мельком  взглянув  на  меня,  Ульфенор  возобновил   прерванную   речь,
обращаясь как раз к этой троице.
     - ...просто  не  успел.  Да и  как было  предупредить дом  Иланда и дом
Тинаэла? Слать гонцов? Кого-нибудь из восьмерки - невозможно, а  кого-нибудь
другого - глупо.
     -  Я понимаю, Ульфенор,  -  скорбно  сказал  один из  троицы.  - Теперь
понимаю. Но ведь Иланда и остальных не вернуть.
     - Не вернуть, - согласился Ульфенор. - И все же они погибли не зря.
     - А зачем жить нам, если Иланд погиб? - горько возразил тот же хоринг.
     Ульфенор прищурился.
     - К Трону должны  прорваться восемь хорингов. А нас теперь одиннадцать.
Даже если  кто-нибудь  погибнет - один,  двое или трое - у нас все еще будут
сохраняться шансы на успех. Понимаешь, Тил?
     -  Но ведь,  если  бы  здесь  было две восьмерки,  шансов стало  бы еще
больше!
     Ульфенор вздохнул.
     - Но так не случилось. А значит - попытаемся извлечь максимум  из того,
что получилось. Я уже поведал тебе о союзе с оборотнями.
     Ульфенор коротким отрывистым жестом указал на меня. Все  - Тил, Ганион,
Роэн,  Халимор - все хоринги взглянули  на стоящего в отдалении вулха, меня,
то есть.
     - И я верю в их искренность, - добавил предводитель хорингов.
     Тил переглянулся с двумя товарищами.
     -  Ладно,  Ульфенор. Мы будем рядом с  твоей восьмеркой. Да и  могло ли
случиться иначе?
     - Нет, - сказал Ульфенор уверенно. - Не могло. Кстати, ты  знаешь,  что
отряд хоргов тоже здесь?
     - Хоргов? - Тил даже побледнел. - Здесь?
     Ульфенор горестно покачал головой.
     - Великие Близнецы! И как Иланд рассчитывал победить? Не зная ничего ни
о ком? Я не понимаю его умом. Хотя понимаю сердцем.
     -  Ульфенор, -  жалобно протянул  третий  хоринг из отряда Иланда. - Ну
почему ты его не предупредил?
     В глазах вожака хорингов вспыхнул немой гнев пополам с сожалением. Даже
почти бессмертным не под силу исправить прошлое.
     Я очнулся  и миновал  стоянку хорингов. Значит, их  обязательно  должно
быть восемь у Трона. Почему, разрази меня Тьма?
     А еще я  узнал, что у хорингов есть заклятые враги - хорги. Кто  они, и
как выглядят,  осталось  загадкой. Но Тил так  выразительно отреагировал  на
упоминание о них, что я сразу понял: хоринги и хорги все равно, что оборотни
и Чистые  братья. Готовы  друг другу в  глотку  вцепиться всегда и  везде, и
примирение между ними невозможно. Как между водой и огнем.
     Однако, что-то часто я сегодня  Тьму поминаю. Будто пытаюсь ее призвать
поскорее.  На миг вернувшись к обычному зрению, я убедился,  что  Четтан еще
только начал склоняться к горам, и вернулся в мир призраков.
     Десяток шагов  -  и я  заметил  меж  стволов  продолговатые  головастые
силуэты.  Много, несколько  десятков.  Е-мое,  да это же  вильты! Разинув от
удивления  пасть, я попятился. Нет, нет, не может  быть. Разве  что,  я вижу
будущее - возможно, вильты когда-нибудь и дорастут до похода в Каменный лес.
     Крупные  вильты-воины шныряли  по осыпи вверх-вниз,  и наверху, пытаясь
пробраться меж дольменов. Понятно, ничего у них не выходило. Внизу собралось
несколько толмачей; они деловито шевелили усами в немом вильтском разговоре.
     Ну их к джерхам,  этих вильтов! Я был бы совсем  не  против,  если бы с
ними  не столкнулся там, в У-Наринне. Пусть это останется в будущем...  А до
следующих Смутных дней я все равно не доживу.
     Около дюжины крылатых, размером с собаку, созданий промелькнуло  совсем
рядом. Я запомнил лишь  крючковатые  носы-клювы,  большие немигающие глаза и
кор