делать, но  не
делал, потому что не знал, что умею. Стоило нацелить вот этот глазок  на
оборотня...
   - А, теперь припоминаю,  -  рассмеялась  Глори.  -  У  нас,  в  Земле
гоблинов, целые грядки таких тыкв. Просто я не сразу поняла. Здорово  ты
расправился с этим негодным глазом!
   - Хочу сказку про гипнотыкву, - потребовала Айви. Хотя ей было  всего
три года, она уже видела множество растений, но  вот  это,  тыкву,  мама
Айрин почему-то при дочке выращивать не решалась; поэтому о  гипнотыквах
Айви мало что знала.
   - Гипнотыква -  это  такая  тыква  с  дырочкой  в  стенке,  -  начала
рассказывать гоблинка. - Кто в эту  дырочку  глянет  -  сразу  цепенеет.
Чтобы он пришел в себя, надо либо тыкву от его  глаз  убрать,  либо  его
самого от тыквы оторвать.  Иных  хулиганов  и  возмутителей  спокойствия
тыква усмиряет, и при этом не причиняет никакого вреда. Но  кто  слишком
долго смотрит в глазок, рискует остаться там, внутри, навечно...
   - Пойдем отсюда, - предложил Хамфгорг. -  Всякое  может  случиться  -
листок пролетит и закроет глазок, какое-нибудь животное  сдвинет  тыкву.
Тогда оборотень вырвется на волю и всех нас разорвет в клочки.
   Отряд заторопился подальше от опасного места. Глаз и  тыква  остались
позади.
   - А мне мама говорила,  что  каждое  существо  владеет  только  одним
волшебным талантом, - глубокомысленно заметила Айви.
   - Правильно, -. подтвердила Глори, -  хотя  встречаются  и  абсолютно
бездарные. Гоблины, к примеру.
   - А как же оборотень? Он  и  сам  оборачиваться  умеет  и  на  других
колдовать... ослеплять...
   - Точно! - подхватил сын Хамфри. - Это уже два таланта, а не один.
   - Кто его знает, может, он врал, что ослепит, -  не  совсем  уверенно
предположила Глори.
   - Нет, он говорил очень уверенно, - возразил Хамфгорг.
   - Пусть так. Здорово, что ты остановил его, Хамфгорг. Ты проделал все
очень умно. У тебя полезнейший талант.
   Хамфгорг покраснел до ушей. Он не привык к похвалам, а уж к  похвалам
хорошеньких девиц и подавно.
   А звуки органных мехов тем временем становились все громче,  пока  не
сделались просто оглушительными. Звуки, низкие  и  высокие,  вьющиеся  и
кружащиеся, сплетались в единый ковер,  странно  трогали  душу,  вызывая
смешанное  чувство  радости,  тревоги,  вины  и   чего-то   еще   -   до
бесконечности. Удивительная это штука - музыка!
   - Прямо сердце разрывается, - вздохнула гоблинка.
   - Как это? - остолбенела Айви.
   - Ничего, девчушка, это я так, про себя, - махнула  рукой  Глори,  но
Айви поняла, что что-то все-таки не так.
   Наконец они подошли совсем близко, и  перед  ними  открылся  источник
звуков - ОРГАННЫЕ МЕХА. Они походили на длинную изгородь,  состоящую  из
деревянных труб и натянутых  между  трубами  мехов.  Трубы  были  разной
высоты и издавали, соответственно, разные звуки.  Самые  высокие  гудели
низкими огрскими голосами, те, что чуть пониже,  звучали  повыше,  самые
маленькие пели нежно и по-детски радостно.
   В небе появилась  черная  точка.  Гарпия!  Гарпия  каркнула  -  орган
замолчал. Тишина наступила так внезапно, что  Айрин  едва  не  упала  от
неожиданности.
   Гарпия подлетела поближе и  оказалась...  ГАРПИЕМ!  Такого  красивого
гарпия Айви в жизни не видала.
   - Глори! - простер крылья прекрасный гарпий.
   - Гарди! - устремилась навстречу красавица гоблинка.
   Гарди снизился, обернул свою возлюбленную  крыльями,  как  плащом,  и
поцеловал. Он отличался от нее, она - от  него,  но  оба  они  были  так
красивы, что только глупец удивился бы их любви.
   - Кто это с тобой? - спросил Гарди,  оторвавшись  от  губ  прекрасной
девы и слегка воспарив над землей.
   - Мои друзья, - объяснила Глори. - Они-то и помогли найти тебя. Айви,
Хамфгорг и дракон Стэнли.
   - Совсем дети, - заметил Гарди, искоса глянув на компанию.
   - Верно, мы и есть дети, -  подтвердил  Хамфгорг.  Веселее  всего  на
свете живется именно детям.
   - И дракон какой-то знакомый.
   - А... - Глори замялась. - Это провальный  дракон.  Но  и  он  теперь
ребенок, - быстро добавила  она.  -  Теперь  его  зовут  Стэнли.  Стэнли
настроил свой слух и помог найти органные меха.
   - Ну что ж, тогда все в порядке, - сказал Гарди. -  А  я  все  думал,
почему в Провале  в  последнее  время  так  тихо?  Но  ты-то  как  здесь
оказалась, Глори? Если бы я знал, что ты собираешься ко мне, обязательно
полетел бы тебе навстречу. Я так огорчился, когда не нашел тебя на нашем
месте, на краю Провала. А вдруг, с ужасом подумал я тогда,  ты  упала  в
пропасть. Я спустился на самое дно, стал искать, но ничего не нашел...
   - А я попросту убежала. Заметила, что дракон исчез, и перебралась  на
другую сторону Провала, - начала объяснять Глори. - Ведь  отец  грозился
выдать меня замуж, да-а, за какого-нибудь кривоногого гоблинского вождя.
   - Но ты рисковала жизнью, пробираясь сюда! - вскричал Гарди.  -  Ведь
здесь на каждом  шагу  опасности  -  драконы,  грифоны,  даже  оборотень
есть...
   - Мы с ним повстречались.
   - Какой ужас!
   - Я должна была отыскать тебя. Без тебя я умерла бы с горя.
   - А я без тебя, - признался гарпий. - Что ж, друзья, милости прошу ко
мне в гости. В благодарность  за  помощь  я  награжу  вас  безделушками,
которые добыл недавно из  одного  драконьего  гнезда.  А  потом  настрою
орган, и мы послушаем что-нибудь романтическое.
   Гарди полетел вперед, низко и медленно, остальные отправились следом.
От его мощных крыльев веяло крепким, но приятным  мужским  запахом,  так
непохожим на вонь, обычно исходящую от гарпий.
   Вдруг что-то просвистело в  воздухе  и  обрушилось  вниз.  Сеть!  Она
накрыла всех! Сеть смяла их в комок -  зеленый  хвост  дракона  оказался
перед носом у Айви, сама она топтала ногой крыло Гарди, а  Глори  сидела
на голове у Хамфгорга. Сквозь ячейки сети пленники  увидели  безобразных
маленьких  человечков.  Они  наступали  со   всех   сторон,   размахивая
дубинками.
   - Вот и поймались! - завопил один.
   - Отец! - в ужасе вскричала Глори.
   Стэнли пыхнул своим любимым паром, но от этого пострадал только Гарди
- потому что морда дракона была повернута внутрь, а не наружу.
   Наконец  Айви  поняла,  кто  перед  ними.  Гоблины!  Гоблины-мужчины,
черные,  с  огромными  головами,   с   большущими   плоскими   ступнями,
кривоногие, криворукие и  злобные.  Что  они  делают  здесь,  к  югу  от
Провала?
   - Негодный гарпий в наших руках! - прорычал вождь -  это  и  был  сам
Горби.
   - Вождь, все гарпии негодные, - отважился поправить старшего какой-то
младший чин.
   - Да уж, - закаркал Горби. - Крылышки у них до того вонючие...
   - Подвесим его, а, шеф? - спросил третий гоблин.
   - Сорвется и улетит, - возразил четвертый. - Мы его лучше ножичком.
   - В смоле и перьях обвалять!
   - Натолкать в клюв отравленных ягод!
   - В пруду утопить!
   Так они толпились вокруг пленников, наперебой предлагая казни -  одна
другой страшнее.
   - Гарди! - заломила руки Глори. - Это мое племя! Сама того не  ведая,
я привела их за собой!
   Айви вдруг вспомнила, как Стэнли к  чему-то  принюхивался,  и  только
теперь поняла, кого он почуял, - гоблины тайком  все  время  шли  за  их
отрядом, с тех самых пор, как они повстречали Глори. Если бы  тогда  она
не оттянула дракона за уши, а позволила ему принюхаться  как  следует...
Что ж, Айви было, в конце концов, всего три года,  с  людской  хитростью
она еще не познакомилась. Это первый урок.
   - Нет, надо сначала его прилюдно осудить, - решил вождь, - а уж потом
примерно  наказать,  чтобы  прочим   птичкам-вонючкам   неповадно   было
обманывать нас, гоблинов.
   Гоблины начали  вытаскивать  пленников  из  сети.  Хамфгорга  и  Айви
связали лозой. Стэнли снова закрутили в сеть - так плотно, что он не мог
двинуться. К ногам Гарди привязали  веревку,  а  потом  накинули  ее  на
вбитый в землю столбик. Только Глори  не  тронули.  Какая-то  гоблинская
девчонка,  смазливая  и  беспомощная,  опасности,  по  их   мнению,   не
представляла.
   - Обтяпаем так, что комар носа не подточит, - потер ручонки Горби.  -
Устроим суд, вынесем приговорчик, и тогда уж  прости-прощай,  красавчик.
Ну, кто пойдет в присяжные?
   Гоблины дружно  подняли  руки.  Их  было  двенадцать,  один  страшнее
другого, один другого злее.
   - Ладно, вы суд, я судья. Начинаем!
   - Это нечестно! - крикнула Глори.
   - Цыц, - пригрозил Горби дочери, но незлобно, и она не стала спорить.
У нее не было сил спорить с отцом.
   - Придумай что-нибудь, Хамфгорг, -  шепнула  Айви.  -  Ты  умный,  ты
можешь их спасти.
   Хамфгоргу было очень страшно. Мальчик лучше  Айви  понимал,  в  какую
беду они попали. Айви никогда прежде не  сталкивалась  с  жестокостью  и
поэтому пропустила страшные угрозы гоблинов мимо ушей. Но  Хамфгорг  все
расслышал и все запомнил. Он был все же в два раза  старше  Айви,  опыта
имел побольше и не сомневался: беда грозит не только Гарди, но всем им.
   И все же... раз Айви просит, надо попробовать.
   - Эй, гоблины! - стараясь не дрожать, крикнул он. - У вас  ничего  не
получится. Мой папа говорит...
   - А твой папа кто, дракон, что ли? - насмешливо спросил Горби.
   - Мой папа - добрый волшебник Хамфри, - гордо ответил мальчик.
   Гоблины призадумались.  Имя  Хамфри,  слава  Хамфри  дошли  и  до  их
косматых ушей. Уходят короли, уходят чудовища,  но  Хамфри  жил,  Хамфри
жив, Хамфри будет жить.
   - Ой, врешь, парень, - в конце концов промычал Горби.  -  Гному  уже,
наверное, лет сто, а ты совсем сопляк. У него не может быть такого сына.
Заткнись и не мешай нам судить. Суд начинается!
   - И... и суд у вас не правильный, - опять подал голос Хамфгорг. -  На
суде должны быть... должен быть этот... обвинитель... и еще защитник,  и
свидетели, а иначе...
   - Что иначе, щенок? - словно жаба, надулся Горби.
   Хамфгорг снова оробел, но Айви была рядом, Айви, которая верила,  что
ее друг, ее рыцарь, не отступит перед врагом и спасет друзей.  Невидимая
и неслышимая поддержка помогла ему обрести храбрость.
   - Иначе не считается! - сказал он твердо и уверенно.
   - Не считается? - грозно вопросил Горби. - Кто смеет указывать мне?
   Хамфгоргу опять понадобилась поддержка - и он ее сразу же получил.
   - Закон смеет, - храбро ответил  Хамфгорг.  -  Людей,  отказывающихся
следовать законам земли, в которой они живут, можно называть как  угодно
- преступниками, мошенниками, убийцами, негодяями и... и гоблинами в том
числе.
   - Чего-о? - прорычал вождь, сжимая черный  кулак.  -  А  гарпии  что,
паиньки? Банда негодяев и негодяек. А тебя,  разумничек,  я  попросту  в
порошок сотру.
   - Вот-вот, - словно обрадовался Хамфгорг. - Именно  так  и  поступают
все негодяи и низкие люди.
   И снова Горби вынужден был, что называется, чесать в затылке. Он  был
не так глуп, чтобы не понимать: если кто-то называет  тебя  убийцей,  не
совсем  разумно  опровергать  это  утверждение   при   помощи   убийства
обвинителя. Хамфгорг мог поздравить себя: он одержал пусть небольшую, но
все-таки победу.
   - Ладно, сморчок, - согласился Горби. - Будет тебе и обвинителишка, и
защитничек, и эти, как их, свидетели. - Горби  оглядел  свой  отряд,  но
гоблинов было только двенадцать, и все они уже ушли в присяжные. - А  из
кого ж я тебе их понаделаю? Нет у меня больше  людей,  -  развел  руками
вождь.
   - Плохи дела, - строго сказал Хамфгорг.  -  Значит,  настоящего  суда
сейчас быть никак не может.
   - Нет, суд будет, - не собирался сдаваться Горби. -  Ты,  умничек,  и
станешь на нем защитником! Та-а-к... Доченька моя сойдет за  обвинителя.
Так мы дельце и обтяпаем!
   - Не... - начала Глори, но Хамфгорг остановил ее.
   - Будешь обвинителем, - твердо сказал ей Хамфгорг. - Все правильно.
   - Глупости! - передернула плечиками Глори.
   - Слушайся Хамфгорга,  -  шепнула  ей  Айви.  -  Он  умный  и  что-то
придумал. Девица надулась, но спорить не стала.
   - Ну, давай, непокорная дщерь, начинай обвинять, - скомандовал Горби,
самодовольно улыбаясь.
   С  большой  неохотой  Глори  подошла   и   встала   перед   связанным
возлюбленным. Айви заметила, что рука гоблинки потянулась к ножу,  но  у
самого пояса вдруг замерла. Хотела освободить Гарди, но передумала?  Да,
передумала. Гоблины кинутся толпой и  растерзают  его  прежде,  чем  она
успеет сделать первый взмах.
   - Я хочу... я намереваюсь  доказать  идиотским  присяжным,  что  тот,
кого... я обвиняю, в сто раз красивее, милее, умнее любого мужчины, а уж
о кривых, безобразных гоб...
   - Не по правилам! - прервал ее папаша Горби, то есть судья  Горби.  -
От тебя чего ждут, глупая? Ты  должна  обвинить  это  чудо  в  перьях  в
порочных наклонностях и в том, что он тайком вынашивал преступный  план:
соблазнить и похитить достойнейшую гоблинскую девицу. А потом ты  должна
сказать: достоин, мол, самой жестокой казни...
   А дракон Стэнли тем  временем  тихо  жевал  сеть.  Он  уже  пережевал
несколько веревок и трудился над следующими. Если никто не  заметит,  он
вскоре завершит работу и выйдет на свободу. Глори заметила, все поняла и
весело улыбнулась.
   Дракон освободится, гоблины займутся им, а она тем временем перережет
путы.
   Глори чуть переместилась,  увлекая  за  собой  взоры  гоблинов.  Трюк
удался красотке без труда. Суд благоговейно ловил малейшее ее  движение:
как она поправляет волосы, как поднимается и опускается ее грудь.
   - Обвиню, докажу, сделаю все и  даже  больше,  -  вдохновенно  начала
Глори. - Ни  одна  подробность  не  ускользнет.  Итак,  вызываю  первого
свидетеля  -  человеческого  детеныша  Айви.  Кстати,  для  пользы  дела
свидетеля Айви следует освободить от пут.
   - Дудки! - крикнул судья. - Никаких развязываний. Рот у нее свободен.
   Айви подошла к свидетельскому месту со связанными руками.
   - Ну, пацанка сопливая, - прорычал Горби, - клянешься  ли  ты  пищать
правду, только правду и ничего, кроме правды, а?
   - Клянусь, - согласилась Айви, которая никогда раньше на суде не была
и поэтому с большущим интересом следила  за  происходящим.  -  Мама  мне
всегда говорит: Айви, ты ведь правдивая девочка...
   - Отвечай, свидетельница, - вступила  Глори.  -  Видела  ли  ты,  как
вышеозначенное чудо  в  перьях,  сидя  на  насесте,  совращало  невинную
гоблинскую девушку?
   - Не видела, - твердо возразила Айви.
   - Ух ты какая! - взъярился Горби.
   - Он ее просто поцеловал, - добавила принцесса. - Папа  с  мамой  все
время целуются, когда думают, что я не вижу.
   - Завле-ек, опу-у-тал, - удовлетворенно загудел суд.
   - Никого он не опутывал, - возразила  Айви.  -  Он  же  птица,  а  не
путана.
   - А ТЕПЕРЬ ПУСТЬ  СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ  САМ  ОБВИНЯЕМЫЙ,  -  провозгласила
Глори.
   - Это не по правилам! - взревел папа Горби. - Не дам надругаться  над
законом. Да он просто не может...
   - Неужели, обвиняемый? - усмехнулась Глори. - Неужели ты не  способен
ругаться?
   И тут Гарди выдал такую  руладу,  что  ближайшие  растения  мгновенно
завяли и земля вокруг задымилась.
   - Вот о-отец, - покраснев до  ушей  и  слегка  заикаясь,  повернулась
Глори к судье. - Разве это не ругань?
   Горби, который  и  сам  прослушал  коленце  с  какой-то  зачарованной
улыбкой, пробурчал:
   - Ну что ж, ругаться гарпии действительно мастаки, не отнимешь.
   - Судья берет назад утверждение, что обвиняемый не умеет ругаться,  -
весело объявила Глори. - А раз так, я,  со  своей  стороны,  имею  право
обратиться  к  обвиняемому.  Обвиняемый,  целовал  ли  ты   когда-нибудь
гоблинских девушек?
   - Одну целовал, - признался Гарди.
   -  Раскололся,  преступник!  -  возликовали  гоблины.  -  Ну,  теперь
приготовим веревочку...
   - А с какой целью  ты,  обвиняемый,  целовал  вышеозначенную  девицу?
Дальше-то  что  намеревался  с  ней  сделать?  -  отнюдь  не  собиралась
сдаваться Глори.
   - Я намеревался на ней жениться и увезти к себе, чтобы дать ей  более
счастливую жизнь.
   - -  Наглец!  -  взъярился  Горби.  -  Казнить  тебя  мало!  Надо  бы
что-нибудь похуже!
   - Вспомни, папа, - невинным  голоском  заявила  Глори,  -  ты  всегда
говорил, что хуже смерти только одно - семейная жизнь.
   В  толпе  присяжных  сдавленно  захихикали.  Горби  единым   взглядом
утихомирил весельчаков.
   - Суд продолжается! - рявкнул он.
   - Думаю, мне больше нечего сказать, -  промолвила  Глори.  -  Уступаю
место защитнику.
   Хамфгорг выступил вперед со связанными за спиной руками  -  а  дракон
тем временем грыз и грыз и достиг уже немалых успехов.
   Айви не сомневалась  -  Хамфгорг  найдет  выход  из  самого  трудного
положения.  Ее  уверенность   передалась   мальчику,   и   он   сделался
величественным и уверенным, несмотря на связанные руки. Шепоток сомнения
пробежал среди присяжных. Мальчишка, щенок, ничего  страшного...  Они  и
представить не могли, что их ждет.
   - Скажите мне, господа присяжные, и ты, господин  судья,  есть  ли  в
своде законов закон, запрещающий браки между  гарпиями  и  гоблинами?  -
спросил Хамфгорг. Спросил, конечно, так, для красного  словца.  Войдя  в
роль знаменитого адвоката, мальчишка обрел и  прославленное  адвокатское
красноречие. Айви одобрительно кивала.  Она  знала  толк  в  разговорах,
хотя, если бы ее сейчас спросили, почему красноречие, а не желто... или,
допустим, сыне... она вряд ли бы ответила.
   При слове "закон" гоблины схватились за животы от смеха.  Они  просто
плакали от гогота и ржания.
   - Воистину неприличный взрыв веселья,  с  которым  был  встречен  мой
вопрос, наводит на мысль, что никакого  закона  нет,  -  учтиво  заметил
Хамфгорг. Рыцарь обязан быть учтивым, и грубый смех невеж и  невежд  для
него все равно что шум ветра. - История знает множество подобных браков,
- продолжал он. - Каждый из вас, господа присяжные, может взять  в  жены
гарпию, если, конечно, пожелает.
   Смех грохнул с новой силой. Взять в жены гарпию!  Ой,  не  могу!  Ой,
уморил! Даже петушки шарахаются от этих старых мочалок!
   - А девушка из племени гоблинов может,  если  пожелает,  стать  женой
гарпия, - блестяще завершил Хамфгорг.  -  Состава  преступления,  а  тем
более повода для казни здесь нет и быть не  может.  Поэтому  суд  должен
быть отменен, а  обвиняемый  оправдан  и  освобожден.  -  Гоблины  сразу
помрачнели.
   - Бред собачий! - прорычал Горби. - Жениться на гарпии?  А  на  зомби
часом нельзя жениться?
   - Нет закона, запрещающего... - настаивал Хамфгорг. -  Поэтому  Гарди
не может быть наказан...
   - А вот и может! - кричал Горби. - Наказан за похищение и  совращение
моей невинной дочурки. - Гоблины захлопали в ладоши.
   Айви понимала, что  дело  плохо,  но  продолжала,  твердо  продолжала
поддерживать Хамфгорга. Все получится,  молча  уверяла  она  его.  После
самой темной темноты,  после  ночи,  наступает  рассвет,  самая  светлая
светлота. И Стэнли уже наполовину освободился. Скоро совсем  освободится
и такого  тут  напустит  дыма  и  пара,  такого  жара  задаст  противным
гоблинам.
   - Я ВЫЗЫВАЮ ОБВИНЯЕМОГО В КАЧЕСТВЕ СВИДЕТЕЛЯ, - объявил Хамфгорг.
   - Птичка уже обгадила себя, - пробурчал Горби. - Пусть  еще  добавит,
не помешает.
   - Птич... - начал Хамфгорг. - Обвиняемый, - сразу  исправился  он,  -
скажи, обвиняемый, говорили ли вы раньше о таком вопросе,  как  брак,  с
пострадавшей, то есть с этой вот гоблинской девушкой?
   - Говорили, - кивнул Гарди.
   - Разговор завел ты?
   - Пожалуй, она. Я и сам собирался, но она меня опередила.
   Горби насупился, но промолчал.
   - И ты принял предложение?
   - А как же, конечно, принял. Я был глубоко польщен. Такая девушка,  с
такими ножками...
   Хамфгорг повернулся к суду. Суд пожирал глазами ножки пострадавшей.
   -  Прошу  присяжных  обратить  внимание:  она   сделала   предложение
обвиняемому. Если кто-то здесь, как вы считаете, достоин  наказания,  то
отнюдь не...
   - Нет! - воскликнул Гарди. - Не смей обвинять ее! Она чиста! Не  хочу
свободы такой ценой. Я виноват