и под влиянием ан-тиков, но некоторые выжили и
стали произрастать пышным цветом в Мандении. Манденийцы,
наверное, попробовали семян этой травы и весьма заинтересовались ею.
Так что вскоре вся Мандении погрязла в том, что можно было получить
из этой травы -  критике. У этой травы там не было естественных врагов,
но потом они все-таки появились, что было вполне естественно. Кому же
понравится такая гадость, как критика. Так что и манденийцы признали
свою ошибку и стали активно бороться с этой травой, но момент был
упущен и теперь они борются с нею до сих пор.
	А мне предстоял следующий тик -  роман-тик. Я долго размышлял,
что тут можно придумать, и в конце концов оставил эту траву в покое.
Она, эта трава, оказалась не столь вредной.
	Так я перебирал разные подвиды тик-така. Потом был поли-тик,
который заражал людей непомерными амбициями, потом луна-тик,
который насылал сумасшествие. Мне попался так-тик, который озадачил
всех путями поиска разных выходов из положения, отвлекая людей от их
повседневных забот. С гибким элас-тиком у меня вообще не возникло
проблем, поскольку он тоже был неядовитым. Мне пришлось
основательно побегать за гимнас-тиком и акроба-тиком, но в конце
концов я расправился с ними тоже. Но как, помнится, надоел мне педан-
тик. Такой скучный, навевал все время дрему, я был счастлив, что
избавил Ксант от этого сорняка. Что уж там говорить о догма-тике.
Самым громадным мутантом был гиган-тик, а самым занимательным,
многоцветным -  фантас-тик. Был сорняк, особенно противный детям.
Он назывался грамма-тик. Были и приятные исключения, которые,
наоборот, оказались полезными людям. К примеру, я оставил
существовать траву оп-тик, которая давала целебный сок для
протирания больных глаз. Но зато я не упустил, чтобы ликвидировать
клима-тик, поскольку он постоянно портил нам погоду. Целый ряд
дурных качеств был присущ чудовищу под названием характерис-тик.
Вот такому точно не место среди вольных ксанфян.
	Чем больше я работал, тем труднее становилось обнаруживать
остававшиеся виды мутации тик-така. Я несколько месяцев бродил по
лесам и болотам, выискивая рус-тик, но потом убедился, что трава
безвредна. Последним был ат-тик, но эта трава тоже была совершенно
безвредной.
	Когда я понял, что с моими трудами теперь покончено, я прямо в
поле завертелся в радостном танце. Но тут наткнулся на действительно
последнее растение-мутант -  эро-тик. Его я решил пощадить, поскольку
оно придает столько неизбывных чувств.
	Таким образом, на борьбу с тиками-мутантами у меня ушло целых
шестнадцать лет. За это время мой сын, Дафри, превратился в
семнадцатилетнего юношу и теперь помогал летописцу Браму. А
Волшебник Бури уже достиг двадцатидвухлетнего возраста, и его
волшебный дар теперь раскрылся окончательно.
	Я почувствовал, что мне пора уходить со сцены. Я еще никогда не
чувствовал такого наслаждения от пребывания на королевском троне.
Но теперь уже существовал вполне законный и настоящий Волшебник,
чтобы принять из моих рук корону Ксанта.
	Однажды я вызвал Волшебника Бури к себе. "теперь твоя очередь,
сказал я просто,-  я уступаю тебе место."
	Он сразу же дал согласие на наследование власти. Я тут же отдал
приказ о подготовке церемонии передачи короны. Мой преемник решил
оставаться в Северной деревне, и я не выдвинул против этого никаких
возражений. Единственная причина, по которой я сам оставался в
Южной деревне, это было нежелание переезжать в родную деревню у
Провала, поскольку если бы я там поселился, обо мне сразу же все
забыли бы из-за известного заклятья. А я уже так привык испытывать на
себе чье-то внимание.
	Кроме того, на мое решение остаться в Южной деревне повлияла
позиция Тайвы. "Ну как мы можем ехать демон знает куда,-  восклицала
она возмущенно,-  все друзья и знакомые наши живут здесь. А там что?
Нет, я никуда не хочу переезжать."
	Но потом мне прискучила и такая жизнь. Я решил развестись с
женой -  мы и так с ней пожили долго и хорошо, но общих интересов у
нас было очень мало, к тому же теперь мой ребенок вырос, и ухода за
ним не требовалось. Мы развелись, но я не почувствовал на этот раз, что
сердце мое разбито.
	Как только коронация Волшебника Бури состоялась, я решил
отправляться в путь. Со мной отправилась моя верная кобыла Пэгги -
она полагала, что в одиночку я не протяну долго, поскольку мне нужна
каждый день хоть капля чужого внимания, которая была подобна
живительному эликсиру. Я и в самом деле был очень рад своей спутнице
-  путешествовать с нею, как известно, было для меня большим
удовольствием. Ведь сила привычки -  великое дело.


Глава 7. Ругна

	Поначалу свобода от ответственности за кого-либо и чего-либо
буквально опьянила меня. Это чувство длилось семь минут ровно -  я
специально засек по часам. Потом наступило некое чувство сожаления,
что я потерял женщину, которая была мне верной спутницей столько
лет. Но это чувство длилось еще меньше -  около минуты. А потом
наступила какая-то непонятная скука.
	Я решил посвятить всю свою массу свободного времени чему-то
такому интересному, на что у меня в прежние дни просто не было
свободной минуты. Я подумал и решил отыскать заброшенный замок
Ругна. О замке все забыли после смерти короля Громдена и восшествия
на престол короля Янь, который покинул замок из-за того, что полюбил
одну демоншу. Теперь-то я знаю в точности, как произошло это
несчастье. Все произошло так, как происходит обычно -  если мужчина
встречает женщину, он спокойно реагирует на нее, но если же он
встречает женщину очень привлекательную, его реакция может быть
самой различной, но только не спокойной. То же самое произошло и с
Янь. Его совершенно не интересовало, что на уме у этой женщины. А
ведь демонша -  как все знают -  самая привлекательная внешне женщина,
но зато в голове у нее совершенная пустота.
	Странным было то, что замок Ругна как-то исчез, хотя был так
известен и богат. Я даже заподозрил, что какая-то сила препятствовала,
чтобы он в конце концов обнаружился. Но кому же выгодно противиться
обнаружению такой исторической ценности? Разве только что из
опасений, что кому-то придет в голову обокрасть замок в отсутствие
хозяев, пока для них не настало время. Впрочем, я точно не собирался
ничего похищать оттуда. Все, что мне было нужно это только отыскать
Ругна.
	Насколько я знал, Ругна находилась южнее этого... как его... в
общем, того, что лежит в центральной части Ксанта. И не слишком
далеко от Западной Засеки, насколько я понимал, поскольку эта Засека
упоминалась когда-то королем Янь, который и покинул замок Ругна. К
тому же Янь не мог уйти дальше Западной Засеки -  слишком
непреодолимое препятствие, через него не перейдешь просто так.
Впрочем, Янь был известным мастером на различные заклятья. Если бы
он захотел, он мог бы изготовить и наложить на себя подходящее
заклятье, которое перенесло бы его не только через засеку, но и через
весь Ксант.
	Что-то в этой цепочке мыслей беспокоило меня, и я силился
понять, что именно не давало мне покоя, поскольку уже из опыта я знал,
что если что-то мешает мне спокойно жить, то это наверняка окажется
чем-то интересным. Янь? Да нет, вряд ли. Дальние области Ксанта?
Тоже нет. Южный Ксант? Вот это уже вероятно. Но к югу от какого
рубежа? Вот этого я никак не мог вспомнить, как ни напрягал свой ум.
	Нет, несомненно именно это как раз и интересовало меня. Но я
вдоль и поперек обошел весь Ксант. Как могло случиться такое, что я
что-то упустил? Странно, но я даже не помнил, когда и при каких
обстоятельствах был в центральной части Ксанта, хотя я знал точно, что
мне там бывать приходилось. Я даже ведь жил там, когда был ребенком.
Как я мог забыть такие очевидные вещи? Но все равно мой ум ничего не
подсказывал мне -  он словно отказывался работать, наталкиваясь на
какое-то непреодолимое препятствие.
	- Пэгги,-  скомандовал я своей верной лошади,-  поехали на север.
	Кобыла послушно взмыла в воздух и понеслась в указанном
направлении. Я все продолжал мучительно напрягать свой рассудок.
Могло ли быть так, что моя забывчивость относительно центральной
части Ксанта как-то соотносится со всеобщей забывчивостью о
местонахождении замка Ругна?
	Вскоре мы добрались до громадной расселины в земной коре.
Удивительно. Как я мог упустить из виду такой объект? Эта пропасть
образовалась явно не вчера -  по берегам и на обрывистых склонах росли
довольно старые деревья. К тому же никак невозможно путешествовать
по всему Ксанту, не столкнувшись рано или поздно с такими
непреодолимым препятствиям.
	- Пэгги,-  спросил я верную кобылку,-  ты что-нибудь знаешь об
этом овраге?
	Пэгги в ответ презрительно фыркнула, давая понять, что это для
нее новинка.
	Но тут у меня в голове стали роиться какие-то обрывки
воспоминаний. Моя деревня, в которой я родился, как раз стояла на
северном берегу. Тогда это назывался... назывался... Провал. Он всегда
был здесь, но вот только на него было наложено заклятье,
вычеркивающее всякую память о Провале из разума людей и других
существ. Теперь, оказавшись рядом с пропастью, я все вспомнил, но
знал, что как только отдалюсь от Провала на приличное расстояние, то
сразу все снова позабуду.
	Ну что же, пока что я буду здесь. Даже поступим хитрее. Я
вытащил записную книжку, карандаш и написал: "Провал, Центральный
Ксант, заклятье". В следующий раз, когда я уже уйду отсюда, я достану
свой блокнот и освежу в памяти нужную информацию.
	Но теперь я, разом все вспомнив, знал, что Провал не имеет
отношение к исчезновению замка Ругна. Провал существовал сам по себе
от резиденции Ксантских королей. Я снова вывел в блокноте: "Замок
Ругна не в Провале".
	- Ну-ка, Пэгги, поворачивай снова на юг,-  распорядился я. Лошадь
последовала моему приказу. Пэгги была единственным, что напоминало
мне о Марианне. После того, как Марианна меня покинула, я уже не
интересовался ее дальнейшей судьбой, и потом в моей памяти она
осталась такой, какой она выглядела при расставании: живой и
невинной. Конечно, через девятнадцать лет от ее живости и очарования
вряд ли что-то может сохраниться, но вот невинность аж тридцати
восьми лет т роду не столь привлекательна, как девятнадцатилетняя по
причине известной мужчинам, но непонятной для женщин. Но когда я
любил ее, была во мне любовь к этой женщине и сейчас, хотя она
немного и приутихла. Вот если бы все сложилось иначе...
	Но где же может находиться замок Ругна? Если он до сих пор
оставался для всех тайной, то можно было предположить, что замок
нужно искать в какой-нибудь недоступной путешественнику местности.
Если мы с Пэгги хорошенько исследуем южную часть Ксанта, то мы в
конце концов все-таки натолкнемся на Ругна или же обнаружим ту
местность, которую невозможно исследовать и в которой возможно и
находится загадочный замок. Но подобное наверняка могло случиться
тогда, когда я часто раньше бродил по южному Ксанту. Очевидно, я
тогда просто-напросто проглядел былую жемчужину. А теперь нужно
было отыскать именно ее.
	Итак, мы начали облет территории. Я видел, что моя лошадка
наслаждается путешествием, поскольку полет для нее значил все. Я не
был в таком восторге, поскольку за время путешествия меня
основательно растрясло, к тому же большая часть территории, которую
нам предстояло обследовать, была мне достаточно хорошо знакома.
	Вдруг Пэгги сделала разворот в воздухе. Вообще-то я раньше даже
не обратил внимания на этот маневр, но теперь, после передачи власти, я
был представлен сам себе, к тому же после повторного открытия
Провала я решил быть особенно внимательным к разным не
бросающимся в глаза пустякам. Потому-то я сразу насторожился.
Почему это она вдруг сделал разворот, если тут вроде ничего не
препятствовало нормальному движению вперед? Я не заметил ни
грозовой тучи, ни вершины горы, да и дракон вроде бы тоже мимо не
пролетал.
	Я уже собрался сказать Пэгги, чтобы она изменила маршрут и
летела прежним курсом. Но, впрочем, мне было все равно, куда лететь,
поскольку я знал, что ничего интересного впереди нас тоже не ожидает.
	Тут меня беспокоила еще одна мысль. Ведь меня интересовало
буквально все на свете, а потому как я могу называть интересным нечто
неизвестное? Ведь любопытство, как уже выяснилось, было как раз моим
волшебным даром. Нет, так не пойдет. Нельзя допускать небрежности.
	- Пэгги, давай на прежний курс, полетели над этим дурацким
лесом,-  сказал я своей неразлучной спутнице. Вздохнув, она легла на
прежний курс, но вскоре отклонилась от него снова.
	Теперь у меня не было никаких сомнений -  тут было самое
настоящее отвращающее заклятье, действующее примерно по принципу
заклятья забывчивости, наложенного на Провал. Все это я мог
предполагать если судить по своим записям. Я теперь уже не помнил ни
о каком Провале, но своим записям не верить не имел оснований.
Отвращающее заклятье просто не позволяло никому проходить по той
местности, потому-то путники ничего не могли помнить, что там
находится.
	Я снова велел Пэгги лететь прямо, но та вовсе запрядала ушами,
что служило знаком того, что моя лошадь чувствует себя очень
неудобно. Она не обладала столь изощренным рассудком, как я, и
потому не могла позволить себе просто так игнорировать заклятья. Нет,
я не должен насильно толкать ее туда, куда она не хотела направляться.
	- Ладно, приземляйся,-  велел я,-  я один пойду туда. Если я не
вернусь, то тогда можешь идти на все четыре стороны. Я сразу хочу
выразить тебе глубокую благодарность за годы безупречной службы.
	Она резко дернула ушами -  моя реплика явно не понравилась
кобыле, но приземлилась и позволила мне слезть с ее спины. Сложив
крылья, Пэгги выжидательно уставилась на меня.
	Я снял со спины лошади свою дорожную котомку. Конечно, идея
бродяжничества в одиночку по лесной чаще не слишком нравилась мне,
но я хотел надеяться, что отвращающее заклятье так же сильно действует
и на всяких хищников.
	- Счастливо тебе попастись,-  пожелал я лошади.
	Она некоторое время смотрела на меня своими большими
фиолетовыми глазами, а потом опустила голову и принялась щипать
сочную зеленую траву. О, она тут покушает. Конечно, она наверняка
чувствовала себя виноватой в том, что не может удержать меня от моего
извечного безрассудства. Но она в то же время отлично понимала, что
если я сам заварил какую-нибудь кашу, то сам должен ее расхлебывать.
Она была очень рассудительной лошадью.
	Развернувшись, я решительно вошел в лес. Я даже знал куда идти -
в том направлении, в котором мне идти больше всего не хотелось. Эх,
сколько воды утекло с тех пор, когда я в последний раз делал то, что мне
не хотелось. Вот потому-то теперь я с таким жаром схватился за это.
	Через некоторое время мое упорство было вознаграждено -
отвращающее заклятье явно перестало на меня действовать. Это можно
было сравнить с купанием в холодной воде, когда первый шок уже
прошел. Впрочем, мне все еще не нравилось, что я делаю, но теперь это
чувство можно было куда как легче перетерпеть. Все казалось теперь не
таким сложным, и я продолжил путь вперед.
	Тут моим глазам представилось нечто интересное. Это была
улитка. Она спокойно ползла через поляну. Потом показалась вторая,
передвигавшаяся с точно такой же скоростью. Странным было только
то, что двигались улитки непривычно быстро. Я понял, что стал
свидетелем необычного зрелища: гонка на скорость среди улиток была
явно в самом разгаре. Вообще-то никто не смотрит такие гонки от
начала до конца (у кого же хватит терпения?), если только кого-то не
заставят это делать в виде наказания. Но эти улитки были подозрительно
подвижны.
	Вдруг стала сгущаться темнота, и через некоторое время стало
темно, как ночью. Высоко в небе я увидел даже самые настоящие звезды.
Звезды покружили в воздухе и стали исчезать. И тут снова взошло
солнце.
	Что-то явно не давало мне покоя.
	Тут вдруг я догадался: а почему это все движется с такой
скоростью?
	Ответ пришел сам-собой: мне кажется, что все происходит быстро
потому, что сам я очень медлителен.
	Я посмотрел вверх -  солнце быстро пересекло аж половину
небосклона. Затем я опустил глаза -  так и есть, я стоял на песке. Так это
зыбучий замедляющий песок.
	Все вокруг меня двигалось своим нормальным чередом, только
мое восприятие изменилось.
	Отвращающее заклятье явно не могло меня остановить. И тут я
столкнулся с волшебством иного характера. Кто-то предусмотрительно
щедрой рукой насыпал зыбучие пески, а я так глупо, не глядя под ноги,
сразу наступил в этот песок. Конечно, я выйду из этого песка, но сколько
времени у меня на это уйдет.А тем временем какое-нибудь другое
несчастье запросто обрушится на меня.
	Я попытался двинуться вперед, потом назад. Спереди было песка в
три раза больше, чем сзади -  по длине шагов, которые мне нужно было
сделать. Но то, чтобы преодолеть это расстояние, у меня уйдет много
времени. Меньше времени займет отступление назад, но если я это
сделаю, то все равно передо мной окажется барьер.
	В конце концов я догадался, что должен делать. Ведь в бытность
свою королем во время скитаний по просторам Ксанта я собрал
колоссальную коллекцию разных диковинок. Кое-что я захватил с собой
в это путешествие.
	Сунув руку в котомку, я выудил за горлышко бутыль. Я, конечно
же, не мешкал, но за это время солнце уже дважды успело сесть и снова
взойти. Наконец я вынул из бутыли затычку -  там был ускоряющий
песок -  и бросил щепоть под ноги. Теперь два совершенно
противоположных вида песка как бы нейтрализовывали действие друг
друга, все теперь должно было пойти нормальным чередом.
	Но на это у меня ушло -  страшно сказать -  трое суток. К счастью,
сроки меня не поджимали, да и проголодаться я не успел, поскольку мой
организм также как бы заторможен. Но все равно: осторожность -  дело
никогда не лишнее.
	Теперь мои сомнения рассеялись окончательно: замок Ругна
должен находиться именно где-то здесь. Я вспомнил про короля Ругна,
волшебным даром которого было использование волшебных свойств
вещей для нужд защиты замка. Этот волшебный дар был чем-то схож с
волшебный даром короля Эбнеса. Различие между ними состояло в том,
что Эбнес использовал волшебство неодушевленное, а король Ругна -
магию живых существ. Конечно, песок нельзя было отнести к живым
существам, но он наверняка тут всегда и лежал, все, что Ругна сделал -
это гениально совместил то, что привнес сюда, с тем, что здесь уже было
до него. Впрочем, думать было мне больше над этим не с руки -  только
лишнее время терялось.
	Итак, полный вперед. Конечно, время меня не поджимало, но вот
только Пэгги могла потерять терпение, ожидая меня. Тут я неожиданно
вспомнил, как мы с Марианной тогда заночевали в доме-оборотне,
который ночью унес нас очень далеко. Он перетащил нас даже через -
как это называется...-  в общем, то, что пересекает центральную часть
Ксанта. Бедные единороги были наверняка очень удивлены, когда
поутру вернулись к нам, чтобы обнаружить пустое место на той
площадке, где стоял дом. Интересно, что они подумали о нашем
исчезновении? Может быть, и Пэгги теперь решила, что я погиб,
поскольку истекало уже три дня? Нет, мне не хотелось думать об этом.
	Думая и гадая, я снова позабыл об осторожности и врезался в
заросли колючего кустарника с громадными шипами. Хорошо еще, что
кусты не были такими высокими, а ведь можно было бы и глаз запросто
повредить.
	Постояв, я снова двинулся вперед, на сей раз бдительно вертя
головой по сторонам и оглядываясь. По пути встречались кустарники
самых разных пород. Многие были мне совершенно незнакомы, и я
старался обходить их с особым усердием. Я ведь знал, какое волшебство
было в них заключено.
	Передо мной возникли новые заросли -  кустарники там росли
ровной линией, листья одного папоротника соприкасались с листьями
другого. Я не смог пройти вперед, не коснувшись одного из них.
	Но я быстро нашел выход -  как следует разобравшись, я
перепрыгнул этот барьер. Мое здоровье с возрастом меня все равно не
покидало, так что я мог сигать через эти самые препятствия с такой
под