оборачиваться,  иначе  мост
дематериализуется, уронив тебя в бездну. Это была дорога в  одну  сторону,
существуя только перед идущим. Поэтому  Бинк  решительно  зашагал  вперед,
хотя под ним разверзлась чудовищная пропасть. Только его рука на невидимом
поручне внушала хоть какую-то уверенность.
     Он рискнул взглянуть вниз. В этом месте дно Провала было очень  узким
- скорее расселина, чем долина. Пройти здесь дракон  не  смог  бы.  Но  не
видно было и никакой возможности вскарабкаться по вертикальной скале. Если
падение не убьет живое существо, голод и холод сделают это. Если, конечно,
оно не преодолеет узкое место и не попадет  в  лучшее,  где  дракон  сразу
займется им.
     Бинк перешел Провал. Для этого потребовалось лишь наличие  информации
о невидимом мосте и уверенность в себе. Ступив на безопасную  землю,  Бинк
оглянулся   назад.   Конечно,   никаких   признаков   моста   и   никакого
сколько-нибудь заметного подхода к нему. Он  не  хотел  бы  рисковать  еще
одним переходом.
     Нервное напряжение отпустило его и он почувствовал  жажду.  Сбоку  от
дорожки он заметил ручей. Дорожки? Здесь ее не было еще секунду назад.  Он
поглядел назад, в сторону Провала, но и там ее не было. О... она  вела  от
моста, а не к нему.  Обычная  магическая  дорожка  в  одну  сторону.  Бинк
подошел к ручью. У него была вода в фляге, но это была вода  из  Источника
Жизни,  которую  он  избегал  пить,  оберегая  для  каких-нибудь  грядущих
надобностей.
     Ручеек тек по извилистому руслу и в  конце  стекал  в  Провал.  Русло
густо проросло какими-то странными растениями, каких Бинк  никогда  раньше
не видел: малина с березовыми орешками и папоротник с обычными  древесными
листьями. Странно, но ничто не угрожало его благополучию. Бинк внимательно
огляделся в поисках хищных зверей, что могли притаиться подле ручья, затем
нагнулся, собираясь напиться.
     В этот момент над головой раздался мелодичный крик:
     - Ты пожале-е-ешь! - казалось, звучало в нем.
     Бинк поднял голову и посмотрел на деревья. Там  сидела  птицеподобная
тварь, вероятно, разновидность гарпии. У нее были полные женские  груди  и
свернутый кольцом змеиный хвост.  Для  него  ничего  страшного,  пока  она
сохраняет дистанцию.
     Он вновь  наклонил  голову  и  услышал  шорох  слишком  близко.  Бинк
подпрыгнул, выхватил нож и, сделав несколько шагов, увидел сквозь  деревья
невероятное зрелище.
     В схватке сплелись два существа: грифон и единорог. Один был мужского
пола, другой - женского... и они... не боролись... они...
     Бинк удалился, глубоко обескураженный. Ведь они  были  разных  видов.
Как они могли!
     Испытывая глубокое отвращение, он вернулся к ручью. Теперь он заметил
недавние следы тех, кто приходил сюда напиться, возможно, всего  лишь  час
назад: и единорога, и грифона. Может быть, и они пересекли невидимый мост,
как и он, и заметили источник, так удобно расположенный. Поэтому вода вряд
ли была ядовитой...
     Неожиданно он понял. Это был любовный  источник.  Любой,  кто  выпьет
воды, будет очарован первым попавшимся существом и...
     Бинк посмотрел  на  грифона  и  единорога.  Они  все  еще  продолжали
ненасытно предаваться любви.
     Бинк попятился от ручья. Если бы он выпил из него воды...
     Он содрогнулся. Жажда пропала, как не было.
     Эй, иди попей, - пропела гарпия.
     Бинк схватил камень и швырнул в нее. Она хрипло вскрикнула и, смеясь,
перелетела повыше. Ее  кал  чуть  не  попал  в  Бинка.  Нет  ничего  более
противного, чем гарпия.
     Что  ж,  Добрый  Волшебник  предупредил  его,  что  дорога  домой  не
полностью свободна от проблем. Этот ручей мог быть  одной  из  мелочей,  о
которой Хамфри не считал нужным упоминать.  Как  только  Бинк  попадет  на
дорогу, по которой  шел  с  самого  начала,  опасности  станут  знакомыми,
например, усыпляющие сосны...
     Как он пройдет  через  них?  Ему  понадобится  враг  для  совместного
путешествия, а у него не было ни одного.
     Затем ему в голову пришла блестящая идея.
     - Эй, ты... куриные мозги! - крикнул он в листву. - Держись  от  меня
подальше или я запихаю твой хвост в твою грязную глотку!
     Гарпия ответила потоком  ругательств.  Что  за  словарный  запас  она
имела! Бинк бросил в нее еще один камень.
     - Предупреждаю тебя... не следуй за мной! - кричал он.
     - Я последую за тобой до самого Щита! - визжала она  в  ответ.  -  Ты
никогда от меня не избавишься!
     Бинк улыбнулся про себя. Теперь у него был подходящий компаньон.
     Он зашагал дальше, уклоняясь от дерьма, которое временами  швыряла  в
него гарпия. Он надеялся, что ее ярости хватит до конца соснового леса.  А
потом... ну, сначала это.
     Скоро дорожка слилась с  той,  по  которой  он  шел  на  юг.  Бинк  с
интересом посмотрел вдоль основной дороги в обе стороны. Она была видна  и
к югу и к северу. Он поглядел назад, на ту дорожку, по которой только  что
шел, там был только густой лес. Он шагнул  назад,  туда,  где  только  что
прошел... и очутился по колено в мерцающем  шиповнике.  Растение,  мерцая,
пыталось  вцепиться  в  его  ноги,   и   только   маневрируя   с   крайней
осторожностью, ему удалось высвободиться, не дав себя  поцарапать.  Гарпия
так смеялась, что чуть не свалилась с ветки, на которую присела.
     В том направлении дороги просто не существовало. Но,  как  только  он
отвернулся, она  снова  появилась,  проходя  свободно  сквозь  шиповник  к
основной дороге. А, ладно... почему он беспокоит себя такими вещами? Магия
есть магия: она не имеет логики,  кроме  собственной.  Каждый  это  знает.
Каждый, кроме него, временами.
     Бинк шел весь день, перейдя ручей, попить из которого означало  стать
рыбой...
     - Попей, гарпия, - предложил он, но она знала  об  особенности  этого
ручья и стала проклинать его с удвоенной силой.
     Усыпляющие сосны...
     - Не хочешь передохнуть, гарпия?
     Канава с никельпедами...
     - Я принесу тебе кое-что перекусить, гарпия! - но на самом деле  Бинк
воспользовался репеллентом, которым снабдил его Добрый Волшебник и он даже
не увидел ни одного никельпеда.
     Наконец, он остановился в доме фермера на ночь. Гарпия махнула  рукой
на преследование.  На  территории  кентавров  она  не  смела  оказаться  в
пределах досягаемости лука кентавра. Здесь жили пожилые  кентавры  мирного
нрава, интересующиеся новостями дня. Они живо выслушали  рассказ  Бинка  о
приключениях в Провале и сочли его достаточным в качестве платы за ночлег.
Их жеребенок-подросток жил вместе с ними, озорной малыш лет двадцати  пяти
- возраст Бинка - но это было эквивалентно  годам  восьми  в  человеческом
исчислении. Бинк поиграл с ним и показал  ему  стойку  на  руках  -  трюк,
который не мог сделать ни один кентавр, и жеребенок был очарован.
     Весь следующий день он снова шел на север.  Гарпия  не  показывалась.
Какое  облегчение,  он  уже  был  готов  рискнуть  усыпляющими  соснами  в
одиночку.
     У Бинка было ощущение, что его уши перепачканы после  целого  дня  ее
брани. Он перешел остаток территории  кентавров,  не  встретив  никого.  К
вечеру он подошел к Северной Деревне.
     - Эй! Чудо без магии вернулось! - приветствовал его Зинк.  Возле  ног
Бинка появилась яма, он невольно споткнулся. Из Зинка  вышел  бы  отличный
компаньон для прохода через сосновый лес.  Бинк  не  обратил  внимания  на
другие ямы и прошел к своему дому. Он вернулся в полном порядке. Но  зачем
он торопился?
     На следующее утро на открытом месте был проведен экзамен. Королевские
пальмы колоннадой окружали сцену. Коленцами изогнутые  пустынные  кипарисы
служили скамейками. По бокам стояли четыре  медовых  клена.  Бинку  всегда
нравилось бывать тут... но сейчас  это  место  вызывало  у  него  ощущение
дискомфорта. Место суда над ним.
     Председательствовал старый Король, поскольку это  была  одна  из  его
государственных  обязанностей.  Он  был   в   украшенном   драгоценностями
королевском платье с символами его власти -  красивой  золотой  короной  и
роскошным скипетром. Склонились все мундиры, когда зазвучали фанфары. Бинк
не мог ощутить благоговение при виде королевского великолепия.
     Король обладал великолепной гривой седых волос и длинной бородой,  но
его глаза частенько блуждали по сторонам. Периодически слуга  толкал  его,
чтобы он не заснул, и напоминал ему о ритуале.
     Поначалу  Король  продемонстрировал  свою  церемониальную   магию   в
создании бури. Он поднял вверх трясущиеся руки  и  забормотал  заклинания.
Сперва была  тишина,  затем,  когда  уже  казалось,  что  магия  потерпела
неудачу, через всю поляну пронесся порыв ветра, расшевелив кроны деревьев.
     Никто ничего не сказал, хотя было  очевидно,  что  происшедшее  могло
быть простым совпадением. Безусловно, считать бурей это  было  нельзя.  Но
несколько леди послушно раскрыли зонтики,  а  церемониймейстер  быстренько
перешел к делу.
     Родители Бинка, Роланд и Бианка, сидели в первом ряду, там же  сидела
и Сабрина, такая же красивая, какой он ее  помнил.  Роланд  поймал  взгляд
Бинка и ободряюще кивнул. Глаза Бинка были влажны, а Сабрина не  поднимала
головы. Они все за него боялись. И не без причины, подумал Бинк.
     - Какой талант ты продемонстрируешь, чтобы доказать свое гражданство?
- спросил Бинка церемониймейстер. Это был Мунли, друг Роланда. Бинк  знал,
что он  сделает  все,  чтобы  помочь  ему,  но  он  был  обязан  следовать
установленному ритуалу.
     Теперь дело было за Бинком.
     - Я... я не могу показать его, - произнес он. - Но у меня есть письмо
от Доброго Волшебника Хамфри о том, что я обладаю магией, - дрожащей рукой
он протянул письмо.
     Церемониймейстер  взял  его,  прочитал  и  протянул  Королю.   Король
прищурился, но глаза его настолько слезились, что он явно не мог прочитать
то, что было написано.
     - Как Ваше Величество может видеть, - почтительно пробормотал  Мунли,
- это сообщение от Волшебника Хамфри, имеющее  его  магическую  печать,  -
печать изображала существо с плавниками,  балансирующее  на  носу.  -  Это
сообщение  утверждает,  что  данная  персона  обладает  неидентифицируемым
магическим талантом.
     В потухших глазах старого монарха зажглось нечто,  похожее  на  былой
огонь.
     - Это ничего не значит, - пробормотал он. - Хамфри не Король,  Король
- я! - он уронил бумагу на землю.
     - Я... - запротестовал Бинк.
     Церемониймейстер бросил на него предупреждающий взгляд и Бинк  понял,
что все  бесполезно.  Король  испытывал  дурацкую  ревность  к  Волшебнику
Хамфри, чья магия все еще оставалась сильной, и он  сообщение  не  примет.
Как бы там ни было, Король сказал свое слово. Спор только все усугубит.
     Затем в голову Бинка пришла идея.
     - Я принес Королю подарок, - сказал  он.  -  Вода  из  лекарственного
Источника.
     Глаза Мунли оживились.
     - У тебя есть волшебная вода? - он осознал возможность иметь  Короля,
полностью функционирующего.
     - В моей фляге, - ответил  Бинк.  -  Я  сохранил  ее...  видите,  она
вылечила мой отрубленный палец, - он поднял свою левую руку. -  Она  также
излечила мне насморк и  я  видел,  как  она  помогала  другим  людям.  Она
излечивает все  мгновенно.  -  Бинк  решил  не  упоминать  о  полагающемся
условии.
     Талантом Мунли было перемещение небольших предметов.
     - С твоего разрешения...
     - Конечно, - быстро отреагировал Бинк.
     В руке Мунли появилась фляга.
     - Это она?
     - Да, - впервые перед Бинком забрезжила надежда.
     Мунли вновь подошел к Королю.
     - Волшебная вода? - переспросил Король, будто не понимая.
     - Она излечивает все болезни, - заверил его Мунли.
     Король взглянул на флягу. Один глоток и он сможет прочесть  сообщение
Волшебника, вновь создать приличную бурю и вынести справедливое решение по
поводу Бинка.
     - Ты хочешь сказать, что я болен? - требовательно спросил  Король.  -
Никакого лечения! Я, как всегда, здоров, - и он  перевернул  флягу,  вылив
драгоценную влагу на землю.
     У Бинка появилось ощущение, что  на  землю  пролили  его  собственную
кровь, а не просто воду. Он видел, как из-за старческого маразма  исчезает
его последний шанс, из-за маразма, который он хотел вылечить. Кроме  того,
его лишили волшебной воды, которая пригодилась бы ему для его  собственных
нужд, и он не сможет больше вылечиться в случае несчастья.
     Не было ли  это  местью  Источника  Жизни  за  брошенный  ему  вызов?
Подразнить Бинка победой, а потом в критический момент нанести  удар?  Как
бы там ни было, он проиграл.
     Мунли тоже понял это. Он нагнулся, чтобы поднять флягу и она  исчезла
из его руки, вернувшись в дом Бинка.
     - Мне очень жаль, - тихо сказал он. Потом произнес громким голосом: -
Демонстрируй свой талант!
     Бинк попытался. Он сосредоточился, изо  всех  сил  желая,  чтобы  его
магия, чем бы она не явилась, сломала свои оковы  и  проявила  себя.  Хоть
что-нибудь. Не произошло ничего.
     Он услышал всхлипывание. Сабрина? Нет,  это  была  его  мать.  Роланд
сидел рядом с каменным лицом, отказываясь вмешаться личному интересу  ради
чести. Сабрина так и не взглянула на него, но зато были другие, кто глядел
с злорадной усмешкой - Зинк, Джама и  Потифер.  Теперь  у  них  был  повод
чувствовать свое полное превосходство, у каждого из них был талант.
     - Я не могу, - прошептал Бинк.
     Конец.
     Снова он был в  пути.  На  этот  раз  Бинк  направлялся  на  запад  к
перешейку. Он шел с новым посохом  и  его  фляга  была  наполнена  обычной
водой.  Бианка  снабдила  его  превосходными  сандвичами,  орошенными   ее
слезами. У него ничего не было от Сабрины, он так  и  не  видел  ее  после
церемонии. Закон Ксанта не позволял изгнаннику брать с собой  больше,  чем
ему надо в дорогу, и никаких ценностей, чтобы не привлекать  нежелательное
внимание манденийцев. Хотя Щит и защищал Ксант,  нельзя  было  чувствовать
себя в полной безопасности.
     Жизнь Бинка считай что кончилась, так как его оторвали от всего,  что
он знал. В сущности, он стал сиротой. Никогда больше не испытает он чудеса
магии. Он будет навсегда прикован, если можно так выразиться, к  земле,  к
бесцветному тусклому обществу Мандении.
     Может быть, ему надо было принять предложение Волшебницы Ирис?  Тогда
он мог бы остаться в Ксанте. Если бы он знал... Нет, он не изменил бы свое
решение. Что было правильным, то правильно, что неправильно - неправильно.
     Самое странное, что он не чувствовал себя  таким  уж  удрученным.  Он
потерял гражданство, семью, невесту, его ждал незнакомый огромный мир -  и
все-таки  в  его  походке  была  определенная  живость.  Не  было  ли  это
контрреакцией, поддерживающей его дух, чтобы он  не  пришел  к  решению  о
самоубийстве, или,  возможно,  он  был  доволен,  что  выбор,  наконец-то,
сделан? Он был калекой среди людей, обладающих  магией,  теперь  он  будет
жить среди себе подобных.
     Нет... дело не в этом. Он обладал магией. Он не был калекой.  Сильная
магия, калибра Волшебника. Хамфри сказал так и Бинк ему верил.  Он  просто
не мог ею воспользоваться. Подобно человеку, который может делать пятна на
стене... когда поблизости не было стены.  Почему  он  немой  в  магическом
смысле? Бинк не знал, но это означало,  что  он  прав,  а  решение  Короля
неверно. Что ж, ему лучше быть подальше от людей, настроенных против него.
Нет, это тоже не то. Его родители  подчинились  закону  Ксанта.  Они  были
хорошими,  честными  людьми  и  Бинк  разделял  их   моральные   ценности.
Поэтому-то он и отказался от  обмана,  когда  его  соблазняла  Волшебница.
Помочь ему, отправившись с ним в ссылку, Роланд и Бианка не  могли...  они
не заслуживали ссылки... или  попытавшись  обмануть  систему,  помочь  ему
остаться. Они сделали то, что  считали  правильным  ценой  большой  личной
жертвы, и Бинк гордился ими. Он знал, что они его любили, но позволили ему
идти своим путем, не вмешиваясь. В  этом  заключалась  часть  его  скрытой
радости.
     А Сабрина? Как насчет нее? Она тоже отказалась обманывать. Хотя  Бинк
и ощущал в ней отсутствие приверженности принципам его родителей. Если  бы
она имела достаточно вескую причину, она могла бы и обмануть. Ее кажущаяся
цельной личность была такой потому, что ее не так  уж  сильно  взволновало
несчастье Бинка. Ее любовь не была  достаточно  глубокой.  Она  любила  за
магический талант, который, она была убеждена, был у  Бинка,  как  у  сына
столь талантливых родителей. Потеря этого потенциального таланта подорвала
ее любовь. Она не так уж сильно желала получить его просто, как человека.
     И его любовь к ней оказалась не такой уж глубокой.  Конечно,  Сабрина
была красавицей - но она  обладала  меньшей  фактической  персональностью,
чем, скажем, девушка Дия. Дия  ушла,  потому  что  ее  обидели,  и  твердо
держалась своего  решения.  Сабрина  поступила  бы  также,  но  по  другой
причине. Дия не притворялась, она вправду была  обижена.  С  Сабриной  это
было бы сложнее - с большим искусством и с меньшими эмоциями - потому  что
у нее  было  меньше  эмоций.  Ее  больше  заботила  внешняя  сторона,  чем
действительность.
     Это снова напомнило Бинку о Волшебнице Ирис - существе почти  на  сто
процентов из одной внешности. Что за темперамент! Бинк уважал характер, он
был окном к правде, когда мало  чему  можно  было  верить.  Но  Ирис  была
слишком неистова. Та сцена разрушения дворца вкупе с драконом и бурей...
     Даже глупая Как-ее-там-зовут, красивая девушка на  слушании  дела  об
изнасиловании, Винни, вот ее имя... она обладала чувствами. Бинк надеялся,
что дал ей возможность убежать от дракона  в  Провале.  В  ней  было  мало
искусственного. Сабрина  же  была  совершенной  актрисой  и  поэтому  Бинк
никогда не был уверен по-настоящему в ее любви. Она была картинкой  в  его
мозгу, чтобы вызывать ее во время  надобности  только  взглянуть  на  нее.
Никогда на самом деле он не жениться на ней.
     Понадобилась ссылка, чтобы показать ему его собственные мотивы,  чего
Бинк хотел от девушки, после того, как обнаружил, что все  это  в  Сабрине
отсутствует.  Она  была  красавицей,  что  весьма   нравилось   Бинку,   и
персональностью - что было не одно и то же, с характером и привлекательной
магией. Все это вещи хорошие, очень хорошие. И Бинку казалось, что  он  ее
любит. Но вот наступил кризис, глаза Сабрины от него отвернулись. Это  все
поставило на место. Солдат Кромби говорил правду: дурак был бы Бинк,  если
бы женился на Сабрине.
     Бинк улыбнулся. Интересно, как  жили  бы  вместе  Сабрина  и  Кромби?
Исключительно подозрительный  и  требовательный  мужчина  и  исключительно
переменчивая артистичная женщина. Сможет ли  стать  врожденная  свирепость
солдата вызовом приспособительной  способности  девушки?  Смогут  ли  они,
наконец, увлечься друг другом и вынести  совместное  существование?  Почти
казалось,  что  смогут.  Они  или  немедленно  яростно   поссорятся,   или
впечатляюще быстро сойдутся. Плохо, что они не смогут встретиться и что он
не сможет присутствовать, чтобы понаблюдать за такой встречей.
     Вся его жизнь в Ксанте быстро проходила перед его  мысленным  взором,
пока он прощался с ней. Впервые Бинк был свободен.  Ему  больше  не  нужна
была магия. Ему не нужен был больше роман с девушкой. Ему больше не  нужен
был Ксант.
     Его бесцельно блуждающие  глаза  наткнулись  на  крошечное  пятнышко,
темневшее на дереве. Бинк невольно вздрогнул.  Не  отверстие  ли  вихляка?
Нет, просто пятно. Он ощутил облегчение и  понял,  что  обманывает  самого
себя, по крайней мере в том, что Ксант больше не нужен ему.  Если  бы  это
было так, какое дело ему было бы до вихляков? Ксант был нужен  ему!  Здесь
прошла его юность. Но... Бинк не мог здесь оставаться.
     Когда  он  приблизился  к  месту,  где  жили  охранники   Щита,   его
неуверенность возросла. Как только он пройдет через Щит, Ксант и  все  его
чудеса