и делами, эгоист несчастный, где ему найти
время на других,-  и Метрия красноречиво нахмурилась.
	- Да, знаю,-  сказал Кромби.
	- Ну что же, у тебя отличный волшебный дар, скажу я тебе. Но
только ты скажи мне, чего именно ты ждешь от идеальной матери, какой
она должна быть?
	- Она должна уделять свое внимание только мне одному и никому
больше,-  быстро отозвался мальчик, обнаруживая, что он сам давно уже
думал над этой идеей,-  она будет закармливать меня сластями, не будет
насильно гонять умываться каждые пять минут, и всегда на ночь станет
рассказывать сказки. И я буду только существовать для нее, никакие
другие дети, только я один. Вот так.
	- Я могу делать все это,-  кивнула Метрия.
	- Я это и сам знаю. Ведь не зря же я разыскал именно тебя.
	- Малыш, ты прав. Ну, мой ненаглядный Кромби, я теперь смогу
так позаботиться.
	- Как?
	- Для начала давай поищем каких-нибудь сладостей. Ты же ведь
любишь сладости?
	И Кромби понял, что ему запросто удастся найти общий язык с
демоншей.
	Метрия подхватила ребенка на руки и понесла его по воздуху по
направлению к реке С Печеньем; эта река была как раз тем и знаменита,
что на обоих ее берегах в изобилии прямо на растениях произрастали
разные кондитерские изделия. Отсюда и столь диковинное название -  С
Печеньем. Кромби сразу пришел в неописуемый восторг при виде всего
этого изобилия. Он горстями хватал печенья, конфеты, зефир, пастилу и
совал это себе в рот. После этого новая мама, теперь уже очень
заботливая, понесла его к озеру с шипучей водой.
	Но вскоре Метрия окончательно вошла в роль родительницы.
	- Кромби, послушай меня,-  сказала она малышу,-  я понимаю, что
ты жутко любишь сласти. Это действительно очень стоящая еда, но если
ты станешь кушать ее слишком много, то ты в конце концов заболеешь.
Я бы не была тебе настоящей матерью, если бы тебя об этом не
предупредила. Кушай это, я тебе не запрещаю, но знай меру. А пока что
я отнесу тебя домой, а завтра ты снова придешь сюда и наешься сластей.
Так что для тебя не будет никакого риска заболеть от избыточного
количества сахара. А потом ты сам не заметишь, как станешь понимать,
сколько именно тебе нужно сластей без постороннего вмешательства.
	- Но я вовсе не хочу идти обратно домой,-  воскликнул Кромби.
	Демонша нахмурилась.
	- Я понимаю тебя,-  сказала она мягко,-  но если ты не вернешься,
твои настоящие родители могут подумать, что тебя кто-то похитил, и
тогда мне выпадет тяжелая судьба. Или тебе.
	- Что выпадет?
	- В общем, будет нечто хуже, чем видеть чужое нижнее белье.
	- Но я не хочу, чтобы меня кто-то искал тут,-  упорствовал
мальчик.
	- Но что будет плохого в том, что ты просто переночуешь дома?
	- Но мне так скучно сидеть одному в темной комнате, покуда они
там где-то все забавляются. А стоит мне только высунуться из комнаты,
как какие-нибудь привидение наверняка схватит и унесет меня далеко-
далеко. А еще меня заставляют пить рыбий жир, говорят, что это для
меня полезно. Но я им не верю -  это ведь такая гадость.
	Метрия вздохнула.
	- Ты прав, несчастное дитятко,-  изрекла она после минутного
молчания,-  это действительно все очень неприятно. Но у меня есть одна
интересная идея. Но мне нет ходу в твой замок, поскольку волшебство
твоего отца сразу же меня там обнаружит. Но Кромби, если я
превращусь во что-нибудь очень маленькое, ты сможешь пронести меня
в замок. А я там составлю тебе веселую компанию и помогу от скуки. А
эти привидения... Пусть только попробуют тронуть тебя.
	- Как здорово.
	Демонша превратилась в горошину, и Кромби положил ее в рот.
	- Ты только меня не проглоти там невзначай,-  предупредила его
Метрия перед превращением,-  иначе мне придется выбираться из тебя не
через рот, а другим способом. Но тогда я, клянусь, доставлю тебе массу
неприятностей.
	- А как ты вылезешь?
	- Смотри, лучше не делай этого. Ты знаешь, я люблю шутки, но
такого не потерплю. Ты ведь не любишь боли?
	Кромби понял, что с этим делом лучше не шутить, и осторожно
направился своим путем, стараясь не проглотить и не раскусить
драгоценную горошину. Хотя соблазн сделать это был очень велик. К
тому же Кромби знал, что он многим обязан Метрии -  ведь она так
хорошо накормила его сладостями. И еще и веселье предстояло впереди,
как она и обещала.
	Как только змея Суфле завидела мальчика, она с радостью
погрузилась в воду. Он вернулся. Кромби знал, что теперь она уж точно
не нажалуется о его долгой отлучке, да еще и за пределы замка. Вообще
все жившие во рвах чудовища отличались молчаливостью. Впрочем,
молчаливость их компенсировалась большой свирепостью, если какой-
то незваный гость отваживался проникнуть на находящуюся под их
охраной территорию.
	Сигнал тревоги так нигде и не прозвучал. Видимо, все волшебство
замка было не в состоянии обнаружить зло, которое находилось внутри
добра.
	Вскоре подошло время ужина. Но Кромби был не голоден. Но
Метрия, к тому времени появившаяся из горошины, быстро
ликвидировала принесенную мальчику пищу, чтобы не возбудить
излишних подозрений. А потом, к большой радости Кромби, она
уничтожила и рыбий жир. Какая добрая, подумал Кромби, ласково
глядя на демоншу.
	Затем мальчик направился в свою унылую комнату, но теперь уже
в сопровождении Метрии. Ему было приятно, что он не один. Метрия,
окинув взглядом помещение, тут же нашла себе применение -  как только
Кромби улегся в кровать, она превратилась в большую красивую
подушку, на которую малыш и положил голову, Он почувствовал себя
счастливым. Теперь он был не один. Ему нечего бояться привидений.
	Как только на улице стемнело, показалось одно из привидений.
Призрак приземлился на пол и подошел к кровати, облокотившись о
спинку.
	- Ага,-  воскликнуло привидение, глядя на мальчика,-  да он
сегодня забыл накрыться одеялом. И теперь я смогу его забрать с собой.
	Но тут, к ужасу призрака, подушка ожила. Она подскочила и
щелкнула зубами прямо возле его лица. И откуда только у подушки рот
появился. Но раздумывать привидению было некогда -  зубы чуть было
не оттяпали ему нос.
	- В чем дело? -  спросила подушка грозно и как-то совсем по-
хозяйски. И привидение от испуга свалилось на пол, где Тихоня,
Подкроватное чудовище Кромби, немедленно схватил призрака за ногу.
	- Ай! -  закричало привидение, которое вообще-то было обязано
само всех пугать.
	Еще секунда -  и след его простыл. И после этого призраки больше
тут уже не появлялись. Кромби смеялся до слез -  он теперь не чувствовал
себя одиноким.
	Затем у подушки вдруг появились руки, которые стали ласково
гладить Кромби по голове. Что бы там не говорили о демонах, но
Метрия проявила себя очень хорошей матерью. И Кромби спокойно
уснул.
	Через год тот самый мальчик, которого тренировал и обучал
Хамфри, ушел, отслужив положенный срок. Он ушел, но зато Метрия
осталась. Обычно она превращалась в курточку Кромби, в которой он
ходил по дому. Хотя она умела превращаться во все, во что бы он не
пожелал. И действительно -  теперь Метрия стала для него всем, кроме
демонши, его уже ничего не интересовало. Когда София принялась было
обучать его вещам, которые надлежит знать в жизни всем, он не проявил
к ее усилиям никакого интереса, поскольку знал, что в нужный момент
Метрия все равно подскажет ему, что нужно делать. И очень часто оба
они выбирались из замка, чтобы отправиться к реке С Печеньем. Да,
Кромби теперь не чувствовал себя одиноким, у него был теперь
собственный мир, в котором родителям не было места.
	То, о чем мы не имели ни малейшего представления, было то, что
Метрия подслушивала все мои секреты, узнавала то, что знать ей было
никак нельзя -  для меня ведь она была врагом. Кое-какие из моих
заклятий, наложенные на что-то, дали совсем неожиданные и потому
нежелательные результаты, но я так и не смог тогда доискаться до
причины. Демонша вовсю потешалась над нами, компенсируя наше
невнимание к сыну.
	Так Кромби исполнилось уже тринадцать лет. Он наверняка стал
уже задумываться о женщинах. Впрочем, он был еще слишком молод для
того, чтобы стать посвященным в Заговор Взрослых. Хотя несомненное
представление об этом он все же имел. В общем, он был самым обычным
подростком.
	Теперь Метрия окончательно переключилась на него. Она
приносила всем несчастье, и делала это очень умело, но знала, что лучше
сохранить тайну Заговора Взрослых для Кромби, нежели все это
выкладывать ему, потому-то она и держала язык за зубами, потешаясь,
как он пытался что-то выпытать у нее относительно этого. Однажды,
когда Кромби попытался было положить руки ей на грудь, демонша
резко сказала, чтобы он не распускал лап. Вообще-то раньше она ни в
чем ему не отказывала, и потому Кромби был очень удивлен, а затем
рассердился. Он грубо схватил Метрия, но она взяла, да и превратилась в
дым, скрывшись из виду. Я терпеть не могу демонов, но не могу не
признать, что она действовала правильно в тот момент. Любая
женщина, которую так вот хватают против ее желания, должна исчезнуть
с места происшествия как можно быстрее.
	После этого она уже не оставалась возле Кромби. И спать ему
теперь приходилось одному. Теперь он был в таком возрасте, когда
привидений уже не боятся, но ему так не хотелось расставаться с
привычной подушкой. Но зато теперь он совершенно не разбирался в
том, что когда-то София так упорно пыталась ему преподать -  правила
хорошего тона и все такое прочее. Он был избалован демоншей, с ним
было вообще невозможно жить под одной крышей. Иногда он вообще
давал волю своей ярости, начиная осыпать всех бранью. Метрия оказала
ему самую худшую услугу тем, что в детстве помогала ему избегать
различных ограничений. Но зато какие ругательства он узнавал от
демонши. Даже змея Суфле, слыша их, наливалась темно-зеленой
краской и погружалась в спасительную глубину рва.
	Он вырывался из замка, как бешеный, поскольку теперь мы уже не
ограничивали его свободы ы силу возраста. Однажды, выскочив из замка
в очередной раз, он крикнул:
	- Девушка,-  после чего закружился, выставив руку с вытянутым
указательным пальцем.
	Кромби последовал в том направлении, куда указывал палец, и
вскоре увидел девушку примерно своего возраста, которая сидела на той
самой полянке, на которой он когда-то обнаружил мифический сосуд с
медом. Девушка была исключительно хороша собой, и Кромби
влюбился в нее с первого взгляда. Такое с подростками случается тоже
очень часто. Поскольку он отнесся к ней очень предупредительно, то она
тоже растаяла. Они танцевали, смеялись, целовались, доверяли друг
другу различные тайны. А затем Кромби вдруг проговорил:
	- Покажи-ка мне свое трико...
	Она рассмеялась. Раззадоренный парень кинулся на нее, но
девушка неожиданно превратилась в дым и испарилась. Только тут
Кромби понял, что это снова была Метрия, которая в очередной раз
позабавилась, избрав теперь мишенью развлечений его самого.
	Именно тогда Кромби дал себе зарок никогда не верить
женщинам. Сколько бы ей лет не было, как бы она не выглядела.
	К тому времени, когда я узнал, что произошло, было уже слишком
поздно. Сын мой был озлоблен до предела, и этого чувства в нем уже
никак было невозможно разрушить. Делать ничего не оставалось, как
отдать его в солдаты, поскольку как раз для этого требуется свирепость.
В общем, так или иначе, но сына я потерял. Конечно же, София тоже не
была очень этим обстоятельством обрадована.
	Я занялся переустройством защитных сооружений замка, чтобы
теперь точно быть уверенным в том, что никогда более никакой демон не
сможет сюда проникнуть. Впрочем, мне нельзя было валить все свои
беды на демонов -  ведь и среди них у меня были хорошие друзья. Но с
Метрией все было понятно. Она вела себя так, что ни добра, ни зла от
нее не было. Для нее были главным собственные забавы и развлечения,
причем развлечения любой ценой и за чей угодно счет. К тому же она
была совершенно непредсказуема. Конечно, она постоянно помнила, что
ей не удалось морально разложить меня во время нашего обучения в
Семинарии, но она очень метко отомстила мне. Она разложила моего
сына. И, что самое обидное, она подкупила его своей добротой (и это
демонша!). И эта доброта разрушила то, что София пыталась заложить в
него. Конечно, для самой Метрии дисциплина совершенно ничего не
означала, но для человека отсутствие дисциплины -  это всегда нечто
ужасное.
	Конечно, немалая доля вины за все происшедшее лежала и на мне.
Я-то должен был хотя бы что-то почувствовать. Можно было вовремя
взять сына за руку. Хотя и сам я тоже, можно сказать, был избалован и
даже испорчен, когда еще Тайва воспитывала моего первого сына. Я
твердо решил, что если когда-нибудь у меня снова родится сын, то я сам
займусь его воспитанием, не доверяя этого важного дела никому
другому. Это было железное обещание, хоть и данное самому себе.
	Но пока что я лучше вернусь к тому, что занимало меня тогда,
когда мой сын отдалился от родителей. Тут все тоже обстояло очень
непросто. Это вообще лучше пересказать в виде отдельной главы.


Глава 12. Трент

	Однажды София пришла ко мне, чем-то сильно удивленная.
	- Там какой-то мальчик, лет восьми, он направляется к замку,-
воскликнула она. Она, как любая мать, могла с одного взгляда
определить возраст ребенка и состояние его здоровья.
	Я поднял голову не слишком охотно (я как раз работал тогда с
Книгой Ответов). К тому времени я изучал ее уже пятый год, и потому
постепенно стал привыкать быстро пользоваться ею. Я видел, что моя
рука вписывала в книгу нужные данные, но вот кое-что было написано
совершенно чужим почерком, мне незнакомым. Причем кое-где этот
почерк делал и исправление того, что было мной ранее написано. Если
бы кто-то мне неведомый не делал этих дополнений и исправлений, то
книга эта была бы весьма бессмысленна по содержанию. Впрочем, все
равно, чтобы быстро найти нужную информацию, нужна была
соответствующая сноровка, которой я пока похвастаться не мог. Уже
сейчас я мог найти Ответ на нужный Вопрос в течение нескольких минут
и не сомневался, что если мне еще немного потренироваться, то тогда
время на поиски Ответов еще сократится. Большую часть времени я
посвящал запоминанию того, какая информация на какой странице
находится. Я все время удивлялся, как только мне удалось собрать за
каких-нибудь двадцать восемь лет такую гору информации.
	- Ну что же, он наверняка идет сюда с Вопросом,-  сказал я,
услышав про паренька,-  в конце концов возрастных ограничений у нас
тут не существует. А пока посмотрим, какие испытания нужно поставить
на его пути.
	- Неужели даже ребенок должен проходить испытания? -
ужаснулась София.
	Иногда на нее находили вот такие странности, но это было ей
простительно -  она же была все-таки манденийкой, а это многое
объясняло.
	- Да, но ведь мне совсем не хочется, чтобы дети, прослышав о
легкости, с которой им можно сюда попасть, нахлынули в наш замок,-
удивился я.-  Никому никаких исключений я делать не стану.
	Я заглянул в книгу -  и тут же застыл, пораженный. В книге было
написано: -  "Никаких испытаний". Я открыл страницу, на которой
должно было находиться объяснение, почему я должен был это делать.
Объяснение было односложным: "Соображения тактики". Меня стало
постигать какое-то странное чувство -  смесь раздражения и
растерянности. Книга поясняла дальше: "Потому что Кверент -
волшебник".
	Я даже рот раскрыл от удивления, но быстро оправился от
растерянности и сказал Софии:
	- Впусти его так. Он, 8говорят, волшебник.
	Она, конечно же, не заставила себя лишний раз уговаривать. Я тем
временем принялся лихорадочно перелистывать книгу, но так и не смог
обнаружить, каким же именно волшебным даром обладал незваный
гость. Все дело в том, что Ответы были собраны мною очень давно, это
же была Книга Ответов, а не книга для предсказания будущего.
Единственное, что я смог еще почерпнуть, что гость, возможно, обладал
волшебным даром настоящего мага, то есть его можно было отнести к
Волшебникам. Но это была вся информация.
	Я с треском захлопнул книгу, ставшую теперь вдруг бесполезной.
Волшебник. За долгие годы работы мне пришлось знать только одного
Волшебника, который теперь носил имя короля Бури. Чем больше я
наблюдал за методами, каковыми Буря управлял Ксантом, тем меньше
он мне нравился. Конечно, Волшебником он и вправду был, но
предателем его назвать было никак нельзя. Его умелым правлением
Ксант снова стал погружаться в эпоху Смутного времени, вместо того,
чтобы еще больше оправляться от его последствий. Ксанту несомненно
был нужен новый король, тот, который бы снова вернул потерянный
авторитет своей власти, который бы возвеличил замок Ругна, сделав его
опять центром королевства. Может быть, этому мальчику действительно
суждено в будущем стать королем?
	Итак, София провела паренька в мой кабинет.
	- Добрый Волшебник,-  начала София обычные формальности,-
этого мальчика зовут Трент.
	Я постарался скрыть свою радость. Я поначалу должен узнать о
нем как можно больше, прежде чем он сам осознает свою важность.
	- Здравствуй Трент,-  сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал
доброжелательно,-  что привело тебя ко мне?
	- Я волшебник,-  сказал он,-  мне положено быть королем. Но вот
моя мама говорит, что если я пойду к королю Буре и скажу ему, что я
претендую на его трон, он меня убьет.
	- Твоя мама права,-  ответил я.
	София издала какой-то сдавленный возглас. Очевидно, только
одна мысль о том, что ребенок пострадает от чьих-то рук, привела ее в
ужас.
	- Послушай,-  обратился я к жене,-  ступай и принеси ему пирожок.
	Вообще-то я сказал это для того, чтобы хоть на короткое время
услать ее их комнаты. София удалилась.
	- Но мне совсем не хочется пирога,-  живо воскликнул Трент,-  я и в
сам в состоянии добыть себе пирогов.
	- Ну конечно же, своим волшебством,-  сказал я, стараясь
проверить, какого же рода у него волшебная сила.
	- Конечно. Хотите покажу?
	- Ну можно было бы...
	Он огляделся по сторонам. На столе темнело пятнышко пыли,
которое каким-то образом сумело избежать рук Софии. А на пятнышке
сидело какое-то насекомое.
	- Пирог! -  воскликнул Трент. И вдруг появилось растение.
Растение, на котором росли шоколадные пирожные, издававшие
дразнящий аромат. Так он превратил в это растение то самое насекомое.
Во дает! Нет, это действительно сила, присущая только настоящему
Волшебнику.
	Но, с другой стороны, это могло быть обыкновенной иллюзией.
Нет, это нужно как-то проверить.
	- Можно одно? -  спросил я протягивая руку за пирожным.
	- Ну конечно. Это ведь ваша пыль.
	Я сорвал одно пирожное с ветки и осторожно его надкусил. Нет,
вполне нормальное кондитерское изделие, никакая не иллюзия.
	- А может хотите попробовать какое-нибудь другое пирожное? -
любезно поинтересовался Трент,-  я могу делать разные пирожные, но
только те, которые сам когда-либо видел.
	Я продолжал держать в руке надкусанное пирожное.
	- А можно стакан молока? -  продолжал я испытание.
	Трент сосредоточился, и тут вдруг появился молочный куст, с
которого свисали плоды, наполненные молоком.
	- Стаканов я делать не могу,-  сообщил Трент,-  мне удаются
только живые предметы.
	- Ничего, ничего, это тоже очень даже замечательно,-  сказал я,
пребывая под впечатлением.
	Итак, он волшебник-Превращатель живых существ и в живые
существа.
	- Значит,-  сказал я спокойно,-  ты пришел сюда, чтобы спросить,
как тебе возможно стать королем, не подвергаясь при этом опасности
погибнуть?
	- Именно.
	Послышались шаги -  это возвращалась София.
	- А ну прояви знание правил хорошего тона,-  воскликнул я,-  про
свои пироги ничего не говори, а возьми у нее.
	- Хорошо.
	София внесла в комнату огромное блюдо с пирогами. Трент
скромно поблагодарил мою супругу и взял один небольшой пирожок. Он
явно усваивал все очень быстро. А это было просто замечательно.
	- Знаешь,-  сказал я Тренту,-  на твой Вопрос не так-то легко
ответить. Существует только два способа, при которых ты можешь стать
королем, не подвергая себя опасности. Способ первый: ждать, покуда
король Буря умрет по старости...
	-