рогремевшей "контр-статьи" и по высказываниям его  поклонников).
Ну, да ладно. Есть темы посерьезнее, чем мелкие "проколы" большо-
го писателя.
   Возвращаюсь к тому, с чего начала: чем дальше, милые мои,  тем
страшнее. Немотивированные зверства уже превратили нашу  жизнь  в
кошмар, без всякой там "игры". Зачем же взрывать  уникальный  ос-
тровок  мира  и  света,  именуемый  детством,  зачем   вспарывать
скальпелем чистые души?  В  конце  концов,  зачем  лить  воду  на
мельницу агрессивной коммунистической пропаганды: мол, довели на-
род до того, что и дети теперь убивают. Дети не убивают!  На  са-
мом деле убивают их - чтобы сделать из них взрослых, чтобы попол-
нить орду прагматиков и циников. Только став взрослым -  неважно,
в каком возрасте, в шестнадцать лет, в девятнадцать, в  четыре  -
бывший ребенок способен взяться за оружие.
   У Щеголева убивает именно ребенок. Светлый и чистый.
   Вообще, "Ночь навсегда" вполне могла бы служить  пособием  для
малолетних убийц. Доступность, простота, я бы даже сказала,  кра-
сота описанных зверств способна повернуть незрелые мозги в совер-
шенно определенном направлении. Творческая фантазия получает  хо-
роший толчок. Придумывание все новых и новых способов РЕАЛЬНО ли-
шить человека жизни - насколько это далеко от "игры"?  Психологи-
ческой подготовке молодых преступников  также  придается  большое
значение в написанном А.Щеголевым "пособии". Широк выбор  мотивов
и самооправданий для РЕАЛЬНОГО выродка - пользуйся любым. Но  са-
мое главное "достижение" -  это  воспитание  недоверия  детей  ко
взрослым - с одной стороны; и наоборот, взрослых  к  детям.  Есть
дикие теории, согласно которым в ребенке с рождения таится что-то
беспредельно ужасное, "что-то такое", что не реализуется  в  виде
поступков только по причине слабости ребенка. Автор явно знаком с
подобной чушью. Бессильному "злу" он придумывает долгожданную си-
лу и восторженно описывает, что из этого получается. Педофобия  в
чистом виде. Зачем?
   В связи с вышесказанным, я очень надеюсь, что данное  произве-
дение не станет бестселлером. Я с ужасом думаю о том, что  подоб-
ные инструкции могут обрести популярность. К счастью, дети не чи-
тают сложные литературные тексты, каким, без  сомнений,  является
"Ночь навсегда". Хоть это утешает.
   Но продолжим. Похоже, А.Щеголев знаком и с работами популярно-
го невропатолога Фрейда. Из финала повести следует, что всему ви-
ной трагическая гибель матери, имевшая место в  далеком  прошлом.
Однако выпячивание роли подсознательных  образов  в  формировании
ТАКОЙ личности выглядит абсолютно неубедительно. В том-то и дело,
что мальчик психически здоров. Показанные нам последствия психот-
равмы говорят о том, что никакой психотравмы, собственно, не  бы-
ло. Что в общем-то и правильно. Убил же, к примеру, Павлик  Моро-
зов своего отца, но это тоже не привело к возникновению каких-ли-
бо комплексов в  психике  героического  пионера.  Таким  образом,
фрейдистские мотивы никак не объясняют формирование  души  бесов-
ского ангелочка. И к финальным страницам логика окончательно ухо-
дит из повести.
   Одно не вызывает сомнений - автор жутко не  любит  детей.  Все
зло мира, по Щеголеву, сконцентрировано в детях. И еще  в  женщи-
нах, которых он не любит особенно агрессивно. Женщины возникают в
произведениях этого автора только для того, чтобы мгновенно  пре-
давать близких им людей. Признаюсь, я не поверила сама себе, при-
дя к столь очевидным выводам после прочтения "Ночи  навсегда".  Я
не могла себе позволить так жестоко обвинять человека на  примере
одного лишь произведения и проконсультировалась у  знатоков  "Но-
вой фантастики", что бы мне еще порекомендовали почитать "из  Ще-
голева"?
   "Любовь зверя" и "Ночь, придуманная кем-то", сказал мне сквозь
телефонные помехи добрейший Андрюша Николаев.  Это,  мол,  круто!
Круто, мужики, не спорю. Роман "Ночь, придуманная кем-то",  опуб-
ликованный в сборнике серии "Современный российский  детектив"  -
лучший аргумент в пользу высказанных мной догадок. Если вдруг ме-
ня привлекут к ответственности за клевету на писателя Щеголева, я
представлю в качестве дополнительного доказательства еще  и  этот
роман, этот омерзительный апофеоз ненависти, и любой суд меня оп-
равдает. Так что я повторяю, Александру Щеголеву явно не дают по-
коя лавры Шпренгера и Инститориса, написавших  программную  книгу
палачей "Молот ведьм". По мнению инквизиторов XV  века,  женщины,
все поголовно, являются живым воплощением Дьявола. Щеголев  пошел
дальше, дополнив их список... детьми!
   Опровергните меня, если я не права!
   Холодом и бездушием веет с каждой  страницы  "Ночи  навсегда".
Тщетно мы ждем наказания порока - его  не  будет.  И  преодолевая
последний абзац повести, испытываешь физиологическое  облегчение.
Автор хорошо "поиграл", окунув читателя в свое больное,  выверну-
тое мировоззрение. В итоге остаешься с вопросом,  задавать  кото-
рый считается дурным тоном. Но я все-таки  рискну:  сам-то  автор
что за человек?
   Я заканчиваю письмо. Мне осталось объяснить, зачем я его писа-
ла, растрачивая свое свободное время неизвестно на что. Дошли  до
меня слухи, что "Ночь навсегда" прочат  в  разнообразные  номина-
ционные списки. В списки ФАНТАСТИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ. Послушайте,
но разве это фантастика? Согласна, в своем коммерческом боевичке,
старательно эпатирующим публику, А.Щеголев допустил  тьму-тьмущую
недостоверностей. О чем, по-моему, я вполне убедительно написала.
Получился у него некий ночной кошмарик, который с  первым  криком
петуха превратился в чушь. Но  если  экзальтированные  поклонники
упомянутого автора объявляют любые нестыковки и нелепости  психо-
логической фантастикой, а параноидальную шизофрению - прорывом  в
новое литературное пространство, то что же тогда плохая литерату-
ра?
   Очевидно, лучшим произведением Александра Щеголева является та
самая анти-столяровская статья, которая меня действительно трону-
ла, и с которой все началось. Не включить ли ее  в  номинационные
списки по разделу критики? Вместо "Ночи навсегда",  конечно.  Что
касается проблемы выбора, чью сторону мне занять, то я решила (е-
ще тогда, летом) никому не верить.  Оловянный  солдатик  оказался
сделан из какого-то другого материала. Хватит с  меня  авторитет-
ных советов, прислушиваться к которым вредно для здоровья.
   Это я вам как врач говорю.
                                                  Декабрь 1994 г.

   P.S. Перечитала свои заметки и увидела, насколько они резки  и
обидны. А переправлять неохота. Поэтому я  подписалась  псевдони-
мом, чтобы никто со мной здороваться не перестал. Вы уж  извините
старуху, но некоторые из вас со мной знакомы. Надеюсь на порядоч-
ность и деликатность джентльменов из журнала "ДВЕСТИ" в деле сох-
ранения тайны моего псевдонима.

                                            Элеонора Белянчикова.


                        Андрей ЛЕГОСТАЕВ

                        ГОЛ В СВОИ ВОРОТА

   На мой взгляд, критика бывает трех видов. Чтобы не быть голос-
ловным, я буду говорить только о критике  фантастики,  но  сильно
подозреваю, что и в критике  "реалистической"  наблюдается  нечто
похожее. Для вящей наглядности, заранее прошу прощения, я  проил-
люстрирую свои тезисы на примере далекого от литературы вида  ис-
кусства - футбола.
   Итак, первый вид: критик играет на половине  поля  автора.  Во
втором виде - выделывает виртуозные трюки с мячом  в  центральном
круге. Третий - когда о чужой ("авторской") половине  поля  забы-
вают напрочь и самозабвенно и эффектно вколачивают  голы  в  соб-
ственные ворота.
   Конечно, первый вид критики наиболее сложен. Нужно вникнуть  в
замысел автора, прочувствовать его и разбирать произведение, зная
в области, в которой  (и  о  которой)  произведение  написано  не
меньше (а желательно и больше) автора. Здесь  работая  над  одной
статьей перевернешь массу литературы и несколько  вечеров  потра-
тишь в библиотеке. И неделю (в лучшем случае) на  обдумывание.  И
еще неделю (а то и месяц) на написание. Ни одной мысли в сторону,
ни слова лишнего. Это идеал, но критики, избравшие такие  правила
игры, к этому идеалу стремятся. В современной критике  фантастики
я бы назвал такими авторами Сергея Переслегина и Вадима Казакова.
   Второй вид... О, это красиво! Это просто здорово. Критик заво-
раживает зрителей высококлассным обращением с мячом, то есть, из-
вините, со словом, - глаз оторвать невозможно. Главная задача та-
ких статей (а они, как правило, невелики по объему) создать у по-
тенциального читателя настроение, которое данная  книга  требует,
завлечь читателя. Либо - отвратить.  Вторая  задача  -  сообщить.
Информировать о событии, творческом пути автора, содержании годо-
вой подшивки "Межзвездного вестника" и так  далее.  Ни  на  какую
глубину и серьезность, ни даже на обобщения либо выводы  не  пре-
тендуя. Без таких  статей  и  рецензий  развалится  журналистика.
Яркий пример критики (точнее даже сказать - журналистики)  подоб-
ного рода - Сергей Бережной. Читаешь - здорово. О чем рецензируе-
мая книга? Бог весть. Но теперь точно прочитаю...
   Третий вид... Вы уже, наверное, сами поняли о чем я. К несчас-
тью, большинство статей о фантастике написано именно в этой  под-
группе. Что хотел сказать автор - не важно. Важно, что думает  об
этом критик. Предмет обсуждения с его реалиями, связующими  нитя-
ми и проблемами игнорируется начисто. Действительно, прав  Верши-
нин - метко найденное хлесткое слово и изящный словесный оборот с
успехом заменяют аргумент в работах этого вида критики. Главное в
подобных статьях выкрики типа: "рецензия  на  вышеупомянутую  по-
весть может состоять всего лишь из одного слова: "противно"; "так
нельзя"; "Опровергните меня, если я не права!"; "любой  суд  меня
оправдает" и "сам-то автор что за человек?"  Почему-то  сложилось
мнение, что ярким представителем этого рода критики в  фантастике
является Арбитман, даже термин появился "арбитмановщинка". Я  так
не считаю, на мой взгляд Роман Эмильевич прекрасно чувствует  се-
бя и у чужих ворот и в центре поля творит чудеса. А вот обсуждае-
мая статья...
   Говоря словами критикессы, "ни в чем не повинный  журнал  дер-
жать в руках, и то противно". Автор просто не знает  предмета,  о
котором пишет и у меня серьезное подозрение, что она не только не
перечитывала повесть Щеголева "Ночь навсегда", но и  прочитать-то
внимательно не удосужилась - так, пролетелась в трамвае по  стра-
ницам...
   Дьявол, первую претензию даже нельзя назвать претензией. Автор
повести отнюдь не городил горы трупы ради трупов,  о  чем  должно
быть понятно любому читателю, кроме разве что поклонниц  неизвес-
тного мне невропатолога с известной фамилией.
   Вторая претензия серьезней - в произведении с детективным  сю-
жетом заранее просчитывается преступник. Аргумент критикессы - ей
сразу все ясно. Однако, смешная история: первая часть именно этой
повести была опубликована в той же  "Неве"  в  прошлом  году  под
псевдонимом "Господин Щ." и  с  предложением  читателям  прислать
продолжение на конкурс - победителю крупный приз. Не мне  расска-
зывать, сколько графоманов засыпают рукописями  и  письмами  тол-
стые журналы. Продолжения не было ни одного  -  это  голый  факт.
(Хотя, чтобы сохранить лицо, в предисловии к публикации повести в
полном объеме, редакция сообщила, что "откликнулись немногие -  и
предложенные тексты явно уступали авторской  версии".  Достоверно
известно - ни одного). Жаль, что критикесса не знала  об  этом  -
получила бы крупную сумму денег.
   Странно критикессе попадание яда к мальчику...  Видно,  нет  у
нее своих детей. Как я должен был реагировать, когда домой  приш-
ли мои счастливые пацаны, выменяв где-то на улице за  один  тран-
сформер два десятка целых патронов к АКМу? Я служил  в  армию,  и
знаю, как караульные отвечают за каждый боезаряд, сам  вместе  со
всеми искал по караулке утерянный  товарищем  патрон...  Конечно,
ответите вы мне - сейчас бардак в стране,  какой  порядок?  А  яд
что, лучше патронов, или в тех институтах нет бардака? Или крити-
кесса совсем жизни не знает, только толстые журналы читает?  Даже
газет в руки не берет? Иначе откуда наивный вопрос - "что это  за
конкуренция между аэропортом и пароходством? В  какой  коммерчес-
кой операции пересеклись интересы двух мафий?"
   Насчет железного алиби главного  героя  и  недоверия  милиции.
Во-первых, я сам лично как-то раз вместе с женой просидел в отде-
лении милиции восемь часов, поскольку якобы похож на  разыскивае-
мого по циркуляру преступника. Когда все выяснилось и меня отпус-
кали, я взглянул на фотографию разыскиваемого...  Это  ж  с  литр
водки выпьешь и то не перепутаешь меня и его - на лысину  не  жа-
луюсь. Это я о нашей доблестной милиции. Но и этого мало - в  по-
вести прямо сказано: на героя указал убитый почтальон  в  письме:
"в случае моей смерти винить..." - и приложил неопровержимые  до-
казательства. Она что, действительно через абзац читала? (Кстати,
слова "милиция" в повести нет, действие происходит в  будущем,  в
ближайшем, очень похожем на наше время, но  в  будущем,  об  этом
свидетельствуют многочисленные мелкие детали и, в частности, эта).
   По поводу того, что дети не могут быть жестоки... А как же ис-
панский инфант из "Тиля Уленшпигеля"? Или нет, лучше - ребята  из
"Повелителя мух" Голдинга. Эти книги что, тоже объявить  гадостью
и бредом?
   По поводу ненависти к  женщинам,  якобы  присущей  Щеголеву...
Каждый видит то, что хочет видеть и его не переубедить. Для  кри-
тикессы повесть "Ночь навсегда" - дрянь. Ее право так считать. Но
если хочешь, чтобы тебе поверили - играй на половине поля автора,
бей в его, а не в вымышленные собой ворота.
   А по повести Щеголева мне есть что сказать.  Это  фантастичес-
кая повесть (даже не учитывая практически не бросающуюся в  глаза
атрибутику будущего). Эту повесть - как фантастическую - обсужда-
ли на семинаре Б.Н.Стругацкого. Главный аргумент  -  Лев  Толстой
сказал: "Можно придумать все, кроме психологии", в данной  повес-
ти психология мальчика достоверна, но не  существует  в  действи-
тельности, нет таких мальчиков. Может быть (не дай Бог) в ближай-
шем будущем будут. Фантастика ближнего прицела. Фантастика - пре-
дупреждение. Но это так, пустяк,  терминологическая  разборка  не
имеет отношения к художественному тексту.
   Когда-то давно я прочитал повесть Щеголева "Раб". Мне она  ак-
тивно не понравилась, о чем поспешил сообщить автору.  Потом,  по
прошествии месяца, к удивлению своему,  обнаружил,  что  думаю  о
ней, внутренне спорю с ней... И понял - не  повесть  не  понрави-
лась, с идеей повести не был согласен. Разве недостаток, что  по-
весть без всяких на то громогласных  авторских  призывов  застав-
ляет думать?
   А здесь еще сложнее. Я зол на автора, зол со страшной силой. Я
всегда считал себя более-менее порядочным человеком, а тут... Ще-
голев рисует мальчика-чудовище, поистине отвратительное чудовище,
без каких-либо сомнений. Но ведь автор заставляет сопереживать  и
сочувствовать ему. Когда заканчивается повесть и папа  с  мальчи-
ком, наворотив гору трупов, едут в неизвестность, где им  придет-
ся еще убивать и убивать, вдруг ловишь себя  на  мысли:  хочется,
чтобы они выбрались, чтобы у них было все хорошо... И тут же  за-
даешься вопросом, да кто Я тогда, если сочувствую этому  монстру?
Как Я поведу себя, если послезавтра окажусь на месте человека  со
странной  фамилией  Х.?  Прочь  от  этой    бездны,    не    хочу
заглядывать!!! Но Щеголев ее приоткрыл и уже никуда не денешься...
   На семинаре много высказывалось мыслей и трактовок, отнюдь  не
все приняли повесть однозначно. Одного я там не  слышал:  "Плохо,
потому что плохо".
   "Ночь навсегда" действительно вошла в номинационные списки.  И
теперь каждому, кто собирается голосовать на Интерпрессконе  при-
дется прочитать ее (помните призыв Алана Кубатиева?). И самим су-
дить о повести, а не по моим словам или словам критикессы. И  чью
точку зрения принять - тоже решать вам самим, слава богу  настали
такие времена.
   Единственное, в чем я убежден - повесть "Ночь навсегда" прочи-
тать стоит. Это я вам как бывший кузнец говорю.

-----------------------------------------------------------------

Барометр

                         Сергей БЕРЕЖНОЙ

                   СТОЯЩИЕ НА СТЕНАХ ВАВИЛОНА

   Андрей ЛАЗАРЧУК. Солдаты Вавилона: Роман  /  "День  и  ночь".-
1994.- ##1-3.

                         ПОДСТУПЫ: СОНЕТ
   Поначалу кажется просто невозможным выбрать слово, на  которое
должно опереться в разговоре об этом романе.
   Второе прочтение подарило мне понимание того,  о  чем  следует
писать в связи с "Солдатами Вавилона". Определилось пространство.
Оставалось найти точку опоры - слово.
   И только прочитав роман в третий раз, я нашел слово, с которо-
го следовало начать. Смешно, но с этим словом я не  был  оригина-
лен. "В начале было Слово, и Слово было - Бог..."
   Итак...
   Лазарчук написал концентрированно философский роман.  С  трес-
ком рвутся, не выдерживая  темпа  повествования,  или  появляются
ниоткуда сюжетные линии, умирают и оживают  герои,  возводятся  и
рушатся концепции, страшно и кроваво пересекаются пространства  и
миры... Читатель стремительно погружается в пучины даже не извра-
щенной - какой-то иной логики.  Логики  плывущих  аксиом.  Логики
хаоса.
   И вдруг читатель замечает, что все эти обрезки литературы  на-
чинают сплетаться в какую-то картину - размытую, мозаичную, полу-
разрушенную, искалеченную, уродливую,- но определенно цельную.
   Следующий шаг, которого требует от читателя этот роман -  най-
ти его, романа, "точку сборки". Сложность заключается в том,  что
точку эту следует сознательно искать, более  того - я  совсем  не
уверен, что ее найдет каждый, кто за этот труд  возьмется.  Можно
считать, что мне повезло: философская концепция, удобно  располо-
жившаяся в "точке сборки" романа, давно привлекала мое  внимание,
и, встретив знакомые понятия, я сопоставил их с тем, что знал - в
том числе, и о работах Лазарчука.
   И все вдруг встало на свое место. И оказалось, что форма рома-
на идеально соответствует его содержанию, и форма  эта  не  усту-
пает изяществом классическому сонету.
   Теза. Антитеза. Синтез.

                          ТЕЗА: КОДОНЫ
   Никуда не деться от введения нетрадиционной для  классического
литературоведения терминологии - терминов теории информации.
   Человеческий мозг - достаточно мощный (самый мощный из  извес-
тных нам) инструмент обработки информации.  Отвлечемся  от  мате-
риальной сущности мозга, представим его в виде абстрактной  моде-
ли: пассивная информация (память) - активная информация  (способы
обработки пассивной информации). Назовем эту  замкнутую  информа-
ционную модель сознанием.
   Для того, чтобы "разомкнуть" эту модель, добавим еще две  сос-
тавляющие: входной информационный пакет, поступающий  в  сознание
извне и предназначенный для обработки сознанием, и  выходной  ин-
формационный пакет - результат работы сознания, обращенный  вовне
этого сознания.
   В рамках этой абстрактной схемы разница между мозгом  человека
и процессором компьютера чисто количественная. Поэтому вполне ло-
гично предположить, что с накоплением ресурса памяти и возможнос-
тей обработки информации, техногенное сознание  способно  создать
собственные способы воздействия на внешний мир - куда включаются,
с точки зрения этого техногенного сознания, и сознания человечес-
кие.
   Так  появляются  кодоны - техногенные  информпакеты,   которые
внедряются в сознание человека и перехватывают у  него  предвари-
тельную обработку входной информации. И человек начинает  видеть,
слышать, ощущать то, чего нет...
   "...Где прямой свет ложился на пол, ковер был чист, но по сто-
ронам от светлой полосы копошилось что-то темное, по колено и вы-
ш