торой можно было бы уверенно и  систематично
обращаться к миллионам рядовых членов партии и к десяткам миллионов  рядовых
граждан.  Сталинистам  надо  было  занизить  уровень   исторически   данного
интеллектуального  материала  марксизма  так  и  настолько,  чтобы  он  стал
идеологией интеллектуально примитивной и плохо образованной массы населения.
Главной проблемой для них стало не развитие марксизма как явления  культуры,
а приспособление его к интересам именно идеологической  работы.  Нужно  было
создать учение, понятное широким слоям населения, а не только  узкому  кругу
профессионалов, свободное от религиозных  предрассудков  и,  вместе  с  тем,
создающее иллюзию приобщенности  к  высотам  науки,  освященное  авторитетом
науки. Сталинская работа стала фокусом,  ориентиром,  острием  решения  этой
эпохальной задачи, своего рода главнокомандующим и знаменосцем армии  прочих
идеологических текстов, которые  стали  производиться  по  этому  образцу  в
гигантских масштабах и завоевывать все идейное пространство общества.
   Общеизвестно, какая борьба  велась  против  религии  в  сталинские  годы.
Нелепо объяснять ее беспричинной злобностью и  глупостью  строителей  нового
общества, действовавших  якобы  в  угоду  марксистской  доктрине.  Последняя
действительно  сыграла  роль.  Но  дело  не  столько  в  этом.  Это  -  лишь
поверхность исторического процесса, а не глубинный  поток.  Чтобы  рожденный
революцией  человейник  выжил,  он  должен  был  перевоспитать  и  воспитать
многомиллионные массы населения, он  должен  был  породить  многие  миллионы
более или менее образованных людей, способных хотя бы на  самом  минимальном
уровне выполнять бесчисленные и разнообразные функции в обществе, начиная от
простых рабочих и  кончая  государственными  руководителями  всех  рангов  и
профилей. Коммунистическая идеология должна была в  этом  беспрецедентном  в
истории социальном, культурном и духовном перевороте сыграть решающую  роль.
Религия и  церковь,  доставшиеся  в  наследство  от  прошлого,  разрушенного
революцией социального устройства, встали на пути этого переворота как  одно
из главных препятствий. Началась  битва  за  души.  и  умы  масс  населения.
Коммунистическая идеология должна была занять в обществе то место, какое  до
революции занимала  религия,  причем  всемерно  и  всесторонне  расширить  и
усилить эту роль. А массы людей, совершенно  не  знакомые  с  марксизмом,  с
ликованием ринулись в безбожие. Для них это был  беспрецедентный  в  истории
человечества праздник освобождения от пут  религии.  Без  широкой  поддержки
населения власти не смогли бы добиться такой блистательной  и  стремительной
победы над религией, прораставшей в душах людей в течение многих столетий.
 
 
   ВОЙНА 1941-1945 ГОДОВ
 
   В истории человечества имели место примеры, когда власть  мобилизовала  и
организовала огромные человеческие и материальные ресурсы в интересах войны.
Я думаю, что самым значительным примером такого рода  до  XX  столетия  была
власть,  созданная  Наполеоном.   Это   была   предшественница   современной
сверхгосударственности. В XX веке  грандиозным  явлением  такого  рода  была
гитлеровская власть. Но сталинская власть превзошла их во всех отношениях. Я
эту тему здесь опускаю.
   Восстановительный период
   Хотя   состояние   страны   после   войны   было   ужасающим,   благодаря
коммунистической социальной организации за поразительно короткий  срок  было
восстановлено все,  разрушенное  войной.  Более  того,  начался  необычайный
подъем во всех сферах жизни страны. Именно эти успехи Советского Союза, а не
некий  "черный  провал",  послужили  основной  причиной   "холодной   войны"
западного мира против советского коммунизма.
 
 
   СТАЛИНСКИЕ РЕПРЕССИИ
 
   Ссылки на сталинские  репрессии  стали  одним  из  главных  аргументов  в
антикоммунистической и антисоветской пропаганде. Все, что писалось и пишется
на эту тему, может  служить  примером  идеологического  способа  мышления  и
идеологической фальсификации истории. Я ограничусь  на  эту  тему  краткими,
чисто социологическими замечаниями.
   Не Сталин изобрел этот социальный феномен. Он широко применялся в истории
человечества и применяется до сих пор. И будет  применяться  в  будущем  как
одно из закономерных явлений человеческой жизни. А в условиях сталинских лет
без репрессий в принципе было  бы  невозможно  построение  новой  социальной
организации. Без них страна погибла бы не после 1985 года,  а  на  несколько
десятков лет  раньше,  во  всяком  случае  -  уже  в  1941  году  наверняка.
Сталинские  репрессии  были   особенно   сильным   проявлением   объективных
социальных законов, о которых говорилось в предшествующих частях книги.
   Все критики сталинизма  усматривают  в  репрессиях  проявление  бесправия
коммунистической социальной организации. Это ошибочно как теоретически,  так
и фактически. Тут имело место нечто иное. На самом деле в сталинские годы  в
Советском Союзе происходило интенсивное формирование юридической  (правовой)
сферы. Но происходило одновременно и формирование сверхправовой "надстройки"
- сверхправа. Последнее опиралось на право, включало его  в  себя  в  снятом
виде, но доминировало над ним как явление  нарождавшегося  сверхобщества.  В
стране  формировался  аппарат  сверхвласти,  включавший  в  себя   партийный
аппарат, в котором вырабатывались и принимались решения  по  всем  важнейшим
проблемам. Эти решения не имели  юридической  силы  сами  по  себе,  но  они
приобретали принудительную силу, поскольку аппарат сверхвласти  распоряжался
всеми средствами легитимной государственности. И деятельность всех тех,  кто
был  вовлечен  в  репрессивную  систему,  так  или  иначе  узаконивалась   -
осуществлялась в рамках права, а не бесправия.
 
 
   УТОПИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ
 
   Сталинская эпоха была воплощением в жизнь сказки, утопии.  Но  воплощение
это произошло в такой форме, что идеалы превратились в объект насмешки. И не
потому, что реальность оказалась хуже утопии,  -  во  многом  она  оказалась
гораздо лучше, - а потому, что жизнь пошла совсем в  другом,  непредвиденном
направлении, и идеалы утратили смысл.
   Коммунистическая  утопия  создавалась  при  том   условии,   что   многие
существенные факторы человеческой жизни игнорировались, а именно: распадение
человечества на расы, нации, племена, страны и другие  общности,  усложнение
хозяйства и  культуры,  иерархия  социальных  позиций,  изобилие  соблазнов,
власть,  слава,  карьера  и  т.п.  Утопия  предполагала  лишь   сравнительно
небольшие объединения более или  менее  однородных  индивидов,  со  скромным
бытом и потребностями, с примитивным разделением функций. Утопия создавалась
для низших слоев населения и низшего уровня организации общества.
   Люди  верили  в  коммунистическую  утопию,  не  подозревая  о  том,   что
отвлекаются от упомянутых выше факторов. В самом деле, почему бы не  жить  в
мире и дружбе, почему бы не проявлять заботу друг  о  друге,  почему  бы  не
распределять жизненные блага по справедливости, почему бы  не  вознаграждать
людей по  заслугам,  почему  бы  не  трудиться  добросовестно  и  т.д.?!  И,
абстрактно рассуждая, т.е. не принимая во внимание факторы, исключающие  эти
блага и добродетели, все это кажется возможным. Но  абстрактная  возможность
еще не есть возможность реальная. И  когда  проходили  годы,  а  абстрактные
возможности не реализовывались, люди  обвиняли  в  этом  высшее  начальство,
социальный строй, сочинителей утопии.  И  тем  не  менее  прогресс  в  жизни
миллионов людей был настолько значительным, что сталинский период  прошел  в
атмосфере если не веры, то желания верить в утопию.
   Для миллионов  рабочих  и  крестьян  было  благом  то,  что  принесла  им
революция и новая, коммунистическая система. Миллионы крестьян  переселялись
в города, приобщались  к  образованию  и  культуре,  получали  более  легкие
условия труда. Миллионы  простых  людей  из  народа  становились  мастерами,
инженерами, начальниками. Дети рабочих и крестьян в огромном числе  получали
среднее и высшее образование, становились  инженерами,  врачами,  учителями,
профессорами, офицерами, чиновниками, учеными, артистами и т.д. Но  их  дети
уже не были детьми рабочих и  крестьян.  У  них  уже  были  другие  критерии
сравнения и другие потребности.
   Уже в сталинские годы распределение людей  по  ступеням  и  ячейкам  этой
структуры происходило  далеко  не  всегда  по  принципам,  какие  стремилась
привить людям коммунистическая идеология,  а  именно  -  в  соответствии  со
способностями, трудовыми усилиями и нравственными качествами людей.  Но  все
же эти принципы фактически реализовались для большинства вступавших в  жизнь
молодых людей, и  на  отклонения  от  них  еще  смотрели  как  на  пережитки
капитализма. В послевоенные годы все с большей силой стали  давать  знать  о
себе объективные законы структурирования общества и  распределения  людей  в
новой  структуре.  Те   принципы,   какие   проповедовала   коммунистическая
идеология, стали отступать на задний план. На  первый  план  стали  выходить
принципы  реального  коммунизма,  о  которых  предпочитали  помалкивать  или
говорить как о пережитках прошлого и как о тлетворном влиянии  Запада.  Хотя
первые сохраняли значение в определенных случаях и  пределах,  вторые  стали
оказывать более сильное воздействие на состояние сознания и чувств людей.
 
 
   ДЕСТАЛИНИЗАЦИЯ
 
   Хрущевский период был переходом советского общества от состояния юности к
состоянию  зрелости.  Этот  переход  растянулся  на  несколько  лет.  Ничего
необычного в этом нет. Исторические процессы протекают  во  времени,  как  и
любые другие материальные процессы. Основным  явлением  этого  периода  была
десталинизация страны.
   Что означала эта десталинизация  по  существу,  с  социологической  точки
зрения?  Сталинизм  исторический  как  определенная  совокупность  принципов
организации деловой жизни страны, принципов управления и поддержания порядка
и  принципов  идеологической  обработки  населения   сыграл   свою   великую
историческую роль и исчерпал себя. Он  стал  помехой  для  нормальной  жизни
страны и дальнейшей ее эволюции. В силу исторической инерции он еще сохранял
свои позиции. Миллионы людей, которые были оплотом сталинизма, привыкли и не
умели жить по-иному, сохраняли свои руководящие позиции и  влияние  во  всех
подразделениях общества. Вместе с тем в стране отчасти благодаря  сталинизму
и отчасти вопреки ему созрели силы и  возможности  его  устранения.  В  годы
войны и в послевоенные годы предприятия и учреждения страны  уже  во  многом
стали  функционировать  не  по-сталински.  Благодаря  культурной   революции
изменился человеческий  материал,  и  потери  в  войне  не  остановили  этот
процесс. В массах населения назрела потребность жить иначе,  назрел  протест
против  сталинских  методов,  ставших  бессмысленными.  В  сфере  управления
обществом сложился государственный чиновный  аппарат,  который  стал  играть
более важную роль  сравнительно  с  аппаратом  сталинского  народовластия  и
сделал последний излишним. В сфере идеологии  сталинский  уровень  идеологии
перестал  соответствовать   интеллектуальному   уровню   населения   и   его
настроениям. В стране выросли огромные  кадры  идеологически  подготовленных
людей, которым сталинские идеологи казались примитивными и мешали делать  то
же дело лучше, чем раньше. Десталинизация страны происходила вопреки всему и
несмотря ни на что, происходила объективно,  явочным  порядком.  Происходила
как  естественный  процесс  созревания,  роста,  усложнения,  дифференциации
социального организма. Так что  хрущевский  "переворот"  означал  приведение
официального  состояния  общества  в   соответствие   с   его   фактическими
тенденциями и возможностями
   Хрущевский "переворот" имел успех  лишь  в  той  мере,  в  какой  он  был
официальным признанием того, что уже складывалось фактически. Он имел  успех
лишь в той мере, в какой нес облегчение и улучшение  условий  жизни  широким
массам населения. Он был  прежде  всего  в  интересах  сложившегося  к  тому
времени  мощнейшего  слоя  руководящих  работников  всех  сортов  и  уровней
(начальников  и  чиновников),  которые  стремились  сделать  свое  положение
стабильным, обезопасить себя от сложившихся при Сталине методов руководства,
опиравшегося на органы государственной безопасности и массовые репрессии,  и
от методов такого рода на всех уровнях социальной  иерархии.  Этот  правящий
слой  больше  всех  был   подвержен   произволу   народовластия.   Он   стал
господствующим   фактически   и   хотел   иметь   личные   гарантии   своего
привилегированного положения.
   Сталинская власть создавала государственную власть, используя ее как свое
орудие и вместе с  тем  готовя  себе  смену  в  форме,  выходящей  за  рамки
государственности "сверху", - в форме сверхгосударственности. Десталинизация
страны в послесталинские годы  в  сфере  власти  заключалась  в  переходе  к
системе власти сверхгосударственности,  содержащей  в  себе  в  снятом  виде
государственность. Сохранились некоторые черты вождистской системы,  которые
ассимилировались сверхгосударством. Советская власть сложилась как  единство
государственных и сверхгосударственных элементов власти.
 
 
   ЗРЕЛОСТЬ КОММУНИЗМА
 
   Снятие Хрущева и избрание на его место Брежнева было заурядным спектаклем
в заурядной жизни партийной правящей верхушки, сменой одной правящей  группы
другою. По моим наблюдениям, равнодушной была и реакция населения,  которого
смена лиц на вершинах власти вообще не касается непосредственно.  Хрущевский
"переворот" был переворотом прежде  всего  социальным.  Он  был  подготовлен
глубокими переменами в самих основах страны. Он отражал перелом  в  эволюции
страны, перелом огромного исторического масштаба и значения. Брежневский  же
"переворот" был верхушечным, лишь в высших этажах аппарата  власти.  Он  был
направлен не против того состояния страны, какое сложилось в послесталинское
время, а лишь против  нелепостей  хрущевского  руководства,  против  Хрущева
лично,  против  хрущевского  волюнтаризма,  исчерпавшего   свои   позитивные
потенции и превратившегося в авантюризм, опасный для множества лиц в системе
власти и для страны в целом.  С  социологической  точки  зрения  брежневский
период  явился  продолжением  хрущевского,  но  без  крайностей  переходного
характера.
   Брежневское руководство сохранило основные итоги десталинизации страны  и
направило ее по пути нормальной (для этого типа общества)  эволюции  зрелого
социального организма. В  первые  годы  брежневского  руководства  улучшения
условий жизни и  либерализации  были  гораздо  более  значительными,  чем  в
хрущевские годы. Хрущевские  улучшения  казались  более  важными,  поскольку
сравнивались  непосредственно  со  сталинскими  годами.  После  брежневского
"переворота" сравнение производилось уже с достижениями периода хрущевского,
что создавало ложное впечатление брежневской  "реакции",  якобы  наступившей
после хрущевской "либерализации".
   Брежневские  годы  теперь  считаются  застойными.  На  самом   деле   это
фактически неверно. Как раз наоборот, это были  годы  самого  стремительного
прогресса во всех основных сферах советского общества. В эти годы  Советский
Союз стал второй сверхдержавой планеты. Было построено огромное число  новых
предприятий. Необычайно усложнилось хозяйство,  культура  и  быт  населения.
Вырос образовательный уровень населения. Возросло число  ученых  и  деятелей
культуры.  Улучшились  бытовые  условия  для  огромного  числа  людей.  Были
достигнуты  колоссальные  успехи  в  науке  и   технике.   Произошла   общая
либерализация социальных отношений. Был окончательно ликвидирован  "железный
занавес", необычайно расширились контакты с Западом.
   Тот факт, что одновременно в стране происходило наращивание экономических
и бытовых трудностей, а также усиление  морального  и  идейного  разложения,
ничуть  не  противоречит  сказанному.  Это  говорит  лишь  о   сложности   и
противоречивости исторического процесса.
   Общий жизненный уровень  в  Советском  Союзе  в  брежневский  период  был
сравнительно высокий, думаю, что самый высокий за всю историю  России.  А  в
некоторых районах он был выше, чем даже в западных странах.  Были,  конечно,
недовольные. Но это было  недовольство  особого  рода,  скорее  недовольство
относительно  сытых  и   благополучных   людей,   хотевших   еще   большего,
соблазненных сказочным (как им казалось) благополучием Запада. При этом мало
кто хотел поломать советский социальный строй и заменить его западным.  Идеи
такого рода пришли позднее, причем сверху и извне, а не из недр общества.
   Коммунистический человейник,  сложившийся  в  советский  период,  не  был
случайным нагромождением разнородных и независимых друг от друга явлений.  В
нем различные его части, органы, ткани, сферы и т.д.  были  скоординированы,
соответствовали друг  другу,  обусловливали  друг  друга,  короче  говоря  -
находились в органическом единстве, образовывали органическое целое.  И  как
бы мы ни относились к нему, независимо от  наших  субъективных  оценок,  оно
объективно  было   целостным   социо-биологическим   организмом.   Сложилась
устойчивая организация многомиллионных масс населения и многих  сотен  тысяч
предприятий  и  учреждений.  Даже  маленькие  изменения  в  этом  гигантском
объединении зависели от бесчисленного множества факторов.
   А всякое значительное преобразование, которое само по себе  (т.е.  взятое
изолированно) казалось разумным и возможным, на деле могло оказаться  вообще
невозможным  или  могло  привести  к  негативным  и  даже   катастрофическим
последствиям. Советская история давала бесчисленные примеры на этот счет.
   Высшее советское руководство  доперестроечного  периода,  опиравшееся  на
практический опыт проб и ошибок многих десятилетий, отдавало  себе  отчет  в
том, о чем я только что сказал. Оно проявляло вполне объяснимую осторожность
и даже явный консерватизм в отношении радикальных преобразований.  Дело  тут
было не в субъективных качествах  правителей,  не  в  отдельных  бюрократах,
которые якобы не хотели  изменений.  Дело  тут  было  в  совокупной  системе
социальных отношений, вынуждавших  становиться  консервативными  бюрократами
всех вовлеченных в нее людей. Более того, рассматриваемый  консерватизм  был
вполне естественной самозащитной мерой против  изменений,  угрожавших  самим
основам советского общества.
   Несмотря на пресмыкательство перед Западом части  общества,  в  советский
период выработалась вполне реалистичная  концепция  исторической  стратегии.
Основные ее пункты таковы. Первый пункт: идти своим  самостоятельным  путем,
не тягаться с Западом в  экономике,  развивать  социальный  аспект  общества
(социальные права  и  гарантии),  прививать  людям  свою  систему  ценностей
(коммунистическое воспитание). Второй пункт: воздействовать  на  отсталые  и
эксплуатируемые народы мира не только  своим  примером,  но  и  оказывая  им
помощь в  их  национально-освободительной  борьбе.  Третий  пункт:  развитие
военной промышленности, укрепление вооруженных  сил,  мировая  активность  с
опорой на военную мощь. И  вряд  ли  кто  будет  оспаривать  тот  факт,  что
Советский  Союз  добился  грандиозных  успехов,  став  второй  сверхдержавой
планеты.
   В брежневские годы реальный коммунизм достиг степени  зрелости.  Конечно,
он  во  многом  остался  незавершенным.  Но  не  в  марксистском  смысле   -
марксистское различение  первой  стадии  коммунизма  (социализма)  и  высшей
стадии (полного коммунизма)  я  считаю  чисто  идеологической  конструкцией.
Реальный советский коммунизм остался незавершенным в том смысле, что  в  нем
сохранились явления, чуждые природе "чистого коммунизма", не  вытекающие  из
его закономерностей.