ет в интересах его, идеологи  заботятся  не
столько  о  раскрытии,  сколько  о   сокрытии   сущности   государственности
западнизма. Но и фактическая роль представительной  части  государственности
велика.
   Учредительное   собрание   -   одноактное   событие.   Чтобы    утвердить
возникновение  нового  социального  феномена  надолго   (с   установкой   на
вечность), должны быть созданы учреждения, которые следили бы за сохранением
созданного и его воспроизведением.  Это  выразилось  в  создании  в  составе
государственности постоянно действующего  собрания  периодически  выбираемых
представителей населения страны. Кроме того,  в  жизни  общества  происходят
изменения. Возникает потребность в изменении норм жизни и во введении  новых
норм. Эти нормы должны принять статус  государственных  законов.  Для  этого
нужна представительная законодательная власть. Одним словом,  процесс  жизни
демократии - не одна  учредительная  акция,  а  постоянно  повторяющееся  ее
учреждение в меняющихся условиях.
   Реальные    выборы,    конечно,    имеют     мало     общего     с     их
идеологически-пропагандистскими  восхвалениями.   Большое   число   граждан,
имеющих право голоса, игнорирует  выборы,  мотивируя  это  тем,  что  от  их
участия или неучастия ничто не изменится, что результаты выборов  не  меняют
ничего в их положении, что большинство кандидатов им неизвестно  лично,  что
кандидатов где-то выбирают в узком кругу и потом навязывают избирателям.  Но
несоответствие реальных выборов их пропагандистскому образу не означает, что
они суть нарушения неких разумных норм. Обывательские представления о  неких
абсолютно справедливых и честных  выборах  в  принципе  неосуществимы.  Даже
тогда, когда выборы должностных  лиц  происходят  в  группах  из  нескольких
десятков человек, начинаются конфликты, интриги, махинации, насилие, обман и
т. п. А в обществе из многих миллионов  человек  это  тем  более  неизбежно.
Западная система выборов демонстрирует максимум того, что вообще возможно  с
точки зрения некоей честности по чисто "техническим" причинам. Но если  даже
допустить, что  реализовалась  бы  абсолютная  справедливость,  в  кандидаты
выдвигались бы умнейшие  и  честнейшие  граждане,  все  кандидаты  имели  бы
одинаковые условия и т. д., положение во власти  не  улучшилось  бы.  Скорее
всего, оно ухудшилось бы, ибо были бы выбраны не профессионалы управления, а
устраивающие большинство безликие дилетанты,  и  вели  бы  они  себя  не  по
правилам поведения  во  власти,  а  как  примитивные  новички.  Единственным
спасением тогда было бы, если бы  избранные  морально  чистые  гении  срочно
обучились обманывать,  заниматься  демагогией,  воровать  и  прочим  порокам
реальных политиков.
   Суть западной системы выборов заключается не в  том,  чтобы  осуществлять
абстрактную идею демократии, а в том,  чтобы  дать  возможность  практически
отобрать каких-то лиц в органы власти и узаконить  их  в  качестве  таковых.
Выборы есть характерная для западнизма  форма  легитимации  власти.  Никакой
другой  основы  легитимации  тут  нет.  Рассматривать  в   качестве   основы
легитимности власти законодательство (конституцию) ошибочно чисто логически.
Законы устанавливают лишь процедуры легитимации власти. Но легитимацию,  как
таковую, т.  е.  общественное  признание  конкретных  личностей  в  качестве
носителей власти, осуществляют лишь выборы.
   Западная  система  выборов  при  всех  ее  недостатках  (с  точки  зрения
критиков) позволяет решить одну важнейшую  проблему  власти:  она  позволяет
осуществлять  сменяемость  формально  высшей  власти,  сохраняя   при   этом
стабильность и преемственность системы государственности. Тем самым общество
ограждается от излишних и опасных радикальных перемен. Несмотря  на  деловую
динамичность,  западное  общество  в  своей   социально-политической   части
является консервативным.
   Органы представительной власти выбираются большинством  голосов.  Принцип
большинства применяется и  в  случае  принятия  решений  ими.  Этот  принцип
подвергается  жестокой  критике.  Вот  характерный  пример  такой   критики.
Демократия, претендуя на право решать  большинством  голосов  любой  вопрос,
превратилась  в  форму  правления,  при  которой  правящий  орган  ничем  не
ограничен. Необходимость создания организованного большинства для  поддержки
интересов   отдельных   групп   породила   новый   источник   произвола    и
пристрастности.  Большинство  в  парламенте,  чтобы  остаться  большинством,
должно делать все мыслимое в пользу групп со специфическими  интересами,  т.
е. покупать их поддержку, предоставляя  им  привилегии.  Мы,  сами  того  не
желая,  создали  машину,  позволяющую  именем  гипотетического   большинства
санкционировать  меры,  неугодные  большинству,  -   такие   меры,   которые
население, скорее всего, отвергло бы.
   Это - типичный пример идеологического отношения  к  социальным  явлениям,
которое исходит из априорного смысла слов и из абстрактных определений, а не
из  эмпирической  реальности.  Для  него  ошибочными  бывают  не   априорные
представления о реальности,  а  сама  реальность.  Понятие  большинства  как
определяющего фактора в принятии решений властью  лишено  смысла,  если  его
истолковывать буквально (т. е. абстрактно) и употреблять его  там,  где  оно
вообще неуместно. Правительство и есть воплощение большинства, как бы к  его
решениям ни относилось само эмпирическое большинство.  Последнее  вообще  не
имеет никакой воли.  Волей  его  обычно  является  воля  манипулирующего  им
меньшинства. Большинство вообще не существует как изначально данный  фактор.
Оно должно быть создано, организовано как  нечто  искусственное.  В  этом  и
заключается функция демократического  правительства.  Большинство  создается
именно благодаря тем мероприятиям власти, которые служат объектом нападок со
стороны идеологов обоих направлений - как разоблачителей, так и улучшателей.

 
   РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ
 
   Высший  или  центральный  орган  государства  западной  страны   образует
законодательное представительное собрание и  исполнительная  власть.  Первое
избирается населением страны и представляет его. Это - парламент,  конгресс,
национальное собрание, бундестаг. Основная задача  его  -  законодательство,
представительство  интересов  населения   как   целого   и   его   различных
подразделений, общий контроль за положением в стране  и  деятельностью  всей
системы государственности. Оно имеет свою структуру. Имеются двухпалатные  и
однопалатные собрания. В том и другом случае имеет место система должностных
лиц, система комитетов  и  экспертов,  подсобных  служащих  -  "технический"
аппарат, без которого не может работать никакая большая организация людей.
   Функции исполнительной власти -  руководство  повседневной  деятельностью
государства. Тут тоже есть свои варианты. Основные формы их -  президентская
и парламентарная системы. Образец первой - США, образец второй -  Англия.  В
случае первой системы глава  исполнительной  власти  (президент)  избирается
прямо всеобщими выборами, в значительной мере независим  от  законодательной
власти, имеет контроль  над  назначением  членов  правительства  (кабинета),
может  апеллировать  прямо  к  народу  (референдум,  плебисцит).  В   случае
парламентарной системы имеются варианты. Один из них - глава  исполнительной
власти избирается  законодательным  собранием,  которое  доминирует.  Другой
вариант (английский) - законодательная и исполнительная власть сосредоточены
в кабинете, правящая партия решает, кто будет главой исполнительной  власти.
Французский вариант - смешанный.  Его  иногда  называют  квазипрезидентским.
Исполнительная власть тоже имеет свой "технический" аппарат с распределением
и иерархией функций и должностей.
   В   американской   центральной   власти,   помимо    законодательной    и
исполнительной власти, имеется  еще  третий  ингредиент  -  судебная  власть
(Верховный суд), функция которой - контроль за  соблюдением  государственных
законов.
   Описанная структура власти считается реализацией идеи разделения властей:
каждая из этих частей власти должна делить некоторую долю власти с  другими,
снижая возможность для каждой по отдельности стать чрезмерной  в  исполнении
ее функции.  Тем  самым  предполагалось  избежать  абсолютной  деспотической
(тиранической) власти. Это было субъективное  намерение  тех,  кто  создавал
западную государственность. Но  поставим  вопрос  так:  а  почему  создатели
государственности решили именно так разделить власть? Ответ очевиден в любой
достаточно развитой государственности можно  усмотреть  функции,  которые  в
результате  ее  развития  так  или  иначе  должны  дифференцироваться  и  до
известной степени обособиться в виде особых функций различных  подразделений
единой власти.  В  любой!  Это  -  универсальный  социальный  закон.  Но  он
реализуется в различной форме в различных видах обществ. В  одной  форме  он
проявляется  в  обществе  западнистского  типа,  в  другой  -   в   обществе
коммунистического типа. Да и в рамках одного  типа  можно  видеть  различные
варианты.
   То разделение властей, которое считается признаком  западной  демократии,
есть, на мой взгляд, второе великое разделение властей в  истории  общества.
Первым было разделение, в  результате  которого  политическая  (гражданская)
власть отделилась в качестве  государственной.  Как  увидим  дальше,  второе
разделение не является последним: третьим является разделение на государство
и сверхгосударство.
   В наиболее "чистой" форме идеал разделения властей реализовался в США. На
первый взгляд благодаря ему была достигнута желаемая цель. И в  самом  деле,
здесь судьи в какой-то мере являются законодателями.  Исполнительная  власть
покушается  на  суд  и  законодательные  функции.  Международные  соглашения
президента,  а  также  назначения  президентом  людей  на   посты,   включая
назначения в Верховный суд,  должны  быть  подтверждены  сенатом.  Президент
имеет право вето на решения конгресса. Конгресс может предъявлять  обвинения
федеральным судьям и смещать их. Законопроект не может стать  законом,  пока
не одобрен обеими палатами конгресса и не  подписан  президентом.  Верховный
суд  может  объявить  действия  законодательной  и   исполнительной   власти
неконституционными.
   Но эти же самые свойства власти с разделением на три подразделения  можно
истолковать не как средство ограничения власти, а  как  показатель  единства
власти, внутренне расчлененной в силу разделения функций.  Об  этом  говорит
тот факт, что в правительствах многих западных стран доминирует одна  часть,
обычно - законодательная. Она тут имеет высшую власть над  другими  частями.
При этом остается разделение функций между  различными  учреждениями  власти
как   чисто   деловое   удобство.   В   Великобритании   законодательная   и
исполнительная власть сосредоточены в одном органе - в кабинете. Если партия
выигрывает большинство голосов на выборах,  парламент  назначает  ее  лидера
премьер-министром, а тот назначает  министров  -  кабинет.  Последний  несет
коллективную ответственность. Главная фигура во  власти  -  премьер-министр.
Кабинет - его кабинет. Он представляет нацию.  Исполнительная  власть  здесь
есть   придаток   законодательной,   а   законодательная    -    продолжение
исполнительной. Последняя действует в соответствии с  первой,  которая  дает
согласие. Законодательная инициатива исходит от исполнительной власти.
   По мнению ряда авторов, идея разделения властей фактически не воплотилась
в жизнь или это  разделение  утратило  ту  роль,  какую  играло  ранее.  Это
проявляется, например, в  том,  что  законодательные  органы  занимаются  не
столько  разработкой  и  одобрением  общего   кодекса   поведения,   сколько
решениями, направляющими конкретные действия исполнительной власти.  Исчезла
разница между законодательством и  текущими  распоряжениями  властей,  между
общими и частными задачами власти. Главной задачей  представительной  власти
стало не  законодательство,  а  управление.  Все  то,  что  теперь  штампует
законодательный орган,  стало  называться  законом.  Правительство  получило
возможность издавать для самого себя удобные ему законы. Правительство вышло
из-под контроля закона. Сама концепция закона потеряла  значение.  Правление
стало главной задачей законодательного  органа,  а  законодательство  -  его
побочной функцией.
   То, что критики считают плохим  уклонением  от  хорошей  идеи  разделения
властей, я считаю закономерной эволюцией западной государственности. За годы
после того, как был выдвинут идеал разделения властей и  определены  функции
представительной власти, в мире произошли перемены, повлиявшие  на  характер
законодательства  и  на  условия  деятельности  исполнительной  власти.   Те
проблемы, которые кажутся пустяковыми с точки  зрения  первоначальных  задач
законодательной власти, оказались более важными, чем некие абстрактные нормы
поведения и справедливости (строительство дорог, уборка мусора, меры  против
загрязнения  окружающей   среды,   цены   на   товары,   налоги,   отношения
работодателей и нанимаемых, безработица, преступность и т. п.). А главное  -
надо различать  фундаментальное  законодательство,  определяющее  социальную
организацию  общества  (конституция  и  законы  конституционного  уровня   и
масштаба),  и  законодательство  как  средство  государственного  управления
обществом.   Первое    сыграло    свою    историческую    роль,    установив
государственность,  узаконив  ее  и  социальный  строй  общества,  установив
правовые рамки и обязанности государства. Основной  задачей  законодательной
власти фактически стало управление текущей жизнью общества путем  управления
различными частями самого государства и узаконивания  текущих  распоряжений.
Законодательство в высоком смысле просто исчерпало  себя.  Если  к  этому  и
приходится прибегать, то это бывает редко и в исключительных случаях.
 
 
   ПУБЛИЧНОСТЬ РАБОТЫ ВЛАСТИ
 
   Многие идеи прошлого, в той или иной мере и форме воплотившиеся в  жизнь,
относились к будущему по отношению к их авторам  времени,  но  возникали  на
материале их настоящего. Авторы этих идей не могли предвидеть тех перемен  в
мире, которые произошли ко времени реализации этих идей. В том числе они  не
могли предвидеть, какой вид примут средства  информации  в  наше  время,  не
могли предвидеть появление телевидения и современных  средств  коммуникации.
Это касается и идеи публичности работы власти. Выдвигалась она как  средство
контроля  населения  страны  за  деятельностью  своей  власти.  И  эту  роль
публичность до некоторой степени выполняла и выполняет до сих пор.  Но  лишь
до некоторой степени, причем не столь значительной в  общей  сумме  действий
власти. И трудно сказать, чего в этом  больше  -  объективной  информации  и
реального влияния на власть  или  дезинформации  и  манипулирования  массами
населения.  Публичной  является  лишь  работа  представительных   (выборных)
органов власти, да и то далеко не вся. Основная  часть  работы  их  аппарата
остается скрытой. А то, что выходит на всеобщее  обозрение,  превращается  в
своего рода развлекательное зрелище, участвующие в нем политики играют  роли
политических актеров. Зрелище это играет не  столько  политическую,  сколько
пропагандистскую роль.
   Вся работа недемократической части власти  не  является  публичной,  а  в
значительной мере она вообще секретна.  Это  обусловлено  не  каким-то  злым
умыслом  врагов  демократии,  а  характером  самой  работы   соответствующих
учреждений власти. Объем этой работы настолько огромен  и  работа  настолько
профессионализирована, что сделать ее всю публичной невозможно технически  и
бессмысленно,  не  говоря  уж   о   государственных   секретах.   Учреждения
недемократической  власти  совместно  со  средствами   массовой   информации
производят отбор того, что в работе  представительной  власти  можно  и  что
нельзя сделать публичным.  Тем  самым  публичность  из  средства  демократии
превращается в средство недемократической сверхгосударственности.
 
 
   МНОГОПАРТИЙНОСТЬ
 
   Элементом государственной  демократии  является  многопартийная  система.
Этот элемент считается настолько важным, что в идеологии и пропаганде  часто
его используют как определяющий признак западной  государственности  вообще.
Это  стало  обычным  во  второй  половине  XX  века,   когда   западнистская
государственность противопоставлялась  коммунистической  как  многопартийная
однопартийной.
   Некоторые теоретики считают многопартийную систему не частью государства,
а околоправительственной организацией. В этом есть доля  истины,  как  и  во
включении этой системы в государственность. Только надо  уточнить,  в  каком
смысле верно одно и в каком другое.
   Уточним само понятие  многопартийной  государственности.  Если  в  стране
разрешено  много  партий,  это  еще  не  означает,   что   государственность
многопартийная.  Для  этого  необходимы  еще   такие   условия.   Первое   -
государственность заметным  образом  зависит  от  партий.  Последние  как-то
участвуют во власти. Второе  условие  -  участвующие  во  власти  партии  не
стремятся к изменению социального типа государственности и к  ее  разрушению
или ослаблению. Третье - участвующие во  власти  партии  не  превращаются  в
узаконенные органы власти.  Характерными  образцами  таких  партий  являются
общеизвестные партии западных стран,  которые  в  одиночку  или  в  коалиции
становятся "правящими" - добиваются выбора своих кандидатов в органы власти,
существенным образом  влияют  на  политику  власти.  Они  не  имеют  никаких
намерений   перестраивать   социальный   строй   своего   общества   и   его
государственность. Они стремятся к сохранению западнизма. Они  существуют  и
действуют в рамках законности, а не вопреки ей и не против  нее.  Назову  их
западнистскими.
   Примерно так понимаются  западнистские  партии  ими  самими  и  западными
теоретиками. Политической партией называют, например,  объединение  людей  с
общими убеждениями, имеющее целью контролировать правительство или стать его
частью, причем конституционным путем. Другой  вариант:  политическая  партия
есть  формальная  организация,  сознательная  цель  которой   -   ввести   в
общественные учреждения  личности,  которые  будут  контролировать  механизм
правительства.   Различия   тут,   как   и   в   других   вариантах,   чисто
фразеологические.
   В  западных  странах  возникали  и  возникают   партии,   имеющие   целью
радикальное изменение социального строя и даже  уничтожение  западнизма.  Но
они не  являются  западнистскими,  т.  е.  не  являются  элементом  западной
государственной демократии.
   Западнистские   партии   состоят   из   сравнительно   небольшого   числа
профессиональных политиков, которые избираются в органы  власти  или  как-то
иначе  оказываются  в  государственном  аппарате,  и  прочей  массы  членов,
остающихся вне власти. Если иметь в  виду  первую  часть,  то  западнистские
партии суть элемент государственности. Если же иметь в виду вторую часть, то
эти партии суть околоправительственные организации.
   Партия состоит из множества людей (а это - десятки и сотни тысяч человек)
и, как таковая, имеет определенную  структуру.  В  одних  случаях  структура
выражена слабо (как в партиях США), в других - сравнительно  сильно  (как  в
партиях Англии, Германии и Франции). Но при всех вариантах  в  них  так  или
иначе  можно  выделить  три  элемента:  рядовых  членов   партии,   служащих
бюрократического аппарата для повседневной работы и  политиков,  руководящих
партией и участвующих в правительстве. Кроме  того,  имеет  место  несколько
организационных уровней между рядовыми членами партии и ее высшими органами.
   Функции партии западнизма фактически не сводят