шмары,  видения  его  сестры,  перерезающей  горла
людям по велению смутных формаций с щупальцами. А от мыслей было не  так
легко отделаться, как от друзей. Что он  мог  поделать?  Они  собирались
атаковать   одну   из   планет   Узора,   огромный    мир,    населенный
ультрацивилизованной безобидной расой, именующей себя вейсами. Поскольку
само по себе появление вблизи вражеской армии было способно парализовать
все   население   планеты,   их   должны   были   защищать   массуды   и
наемники-земляне. Как мог он, полевой унифер, избежать участия в битве и
не  отдавать  приказаний,  влекущих  за  собой  гибель  множества  людей
собственного племени? Отчаянно пытаясь найти этот  способ,  он  приходил
лишь к тупой безысходности.
   Время уходило. Силы вторжения находились менее чем  в  пяти  днях  от
цели. Началась подготовка к  высадке.  Ему  оставалось  только  мысленно
агонизировать, поскольку он знал, что их  спускающийся  челнок  в  любой
момент мог быть сбит в небесах Улалуабла силами защиты либо находящимися
на орбите, либо наземного базирования. Его отношение к такой  быстрой  и
легкой смерти стало опасно двойственным.
   Но, возможно, хуже всего была правда,  ворочающаяся  в  нем,  подобно
насекомому, пытающемуся освободиться от своего  кокона.  Он  вернулся  к
своему народу, чтобы дать ему знания, а оказался не в состоянии  сказать
ни слова. Безысходность терзала его намного хуже, чем любая  перспектива
умереть.
   Коллеги,  видевшие  внутреннюю  борьбу,  отражающуюся  на  его  лице,
истолковали все в его пользу.
   Он считал, что настоящий причиной падения  духа  было  грозившее  ему
бесчестье. Но это не могло помешать ни его брату, ни сестре  последовать
по его стопам. Он просто не мог выказать свое одиночество людям, которых
любил. Ему предстояло найти другой способ.
   Приготовления к атаке ускорились, и он с  яростным  усердием  нацелил
себя на решение проблемы.
   Накануне выхода флота из подпространства он вспомнил доброго Итепу  с
Лепара. Вспомнил его способность к состраданию и пониманию.  Его  взгляд
на Космос был прост, основателен и не закомплексован. И в этой  простоте
таилась  определенная  истина.  Он  пытался  припомнить  все,  что   они
обсуждали с лепаром во время его  полузабытой  поездки  из  Эйрросада  в
Омафил. Когда раздался приказ солдатам надеть вооружение, на душе у него
стало немного полегче. Теперь он знал, что ему предстоит сделать.  Едучи
все закончится гибелью, о нем, по крайней мере, сохранится  воспоминание
у потомков.
   Увидев, как их унифер  решительно  направился  в  посадочный  челнок,
солдаты гурьбой направились за ним. Очевидно, глубокие раздумья во время
путешествия  с  Коссуута  достаточно  подготовили  его  к   предстоящему
столкновению. Это соответствовало и их моральным принципам.
   - Посмотри на него, - толкнул локтем свою подругу  недавний  курсант,
глядя,  как  Раньи  садится   в   транспорт   командира.   -   Полностью
сосредоточен. Он готов ко всему.
   - Я слышала,  он  всегда  такой,  -  молодая  женщина  с  восхищением
посмотрела вслед  Раньи.  -  Ты  слышал  о  том,  как  он  вел  себя  на
Эйрросаде?
   - Никогда не паниковал и остался с головой на  плечах,  когда  многие
свои потеряли. Я рад,  что  мы  в  его  группе,  -  подтвердил  мужчина,
проверяя, заряжен ли его стингер.
   - Ради Назначения, - сказал коротышка ашрегану, стоявший неподалеку.
   - Я рад, что он в нашем отряде!
   Они проверили затворы и прицелы  и  обменялись  оружием.  Как  только
челнок коснется  поверхности  Улалуабла,  они  сразу  попадут  в  боевые
условия, где каждое упущение в  подготовке  снаряжения  может  оказаться
смертельным. Уж лучше все проверить сейчас.
   Зрелище было захватывающим: дюжина громадных звездолетов неожиданно и
одновременно  материализовалась  из  подпространства  прямо  над   слоем
облаков зелено-голубого Улалуабла. Ничего не было видно, за  исключением
тревожных сигналов автоматической орбитальной системы планетной  защиты,
которая тотчас среагировала.
   Когда  корабли  выпустили  челноки,  подобно  нерестящимся  монстрам,
бортовым расчетам удалось кое-как справиться с огненным адом на  орбите.
Один корабль был уничтожен самонаводящейся миной, вдруг раздался  взрыв,
и транспорт превратился в пылающую массу из металла, газа и органических
компонентов.  Обжигающий  вакуум  моментально  ослепил  все  приборы   в
пределах досягаемости.  Пять  других  кораблей  были  сильно  повреждены
сверхмощными лазерными пушками.
   Оставшиеся выгрузили свой смертоносный груз с невероятной скоростью и
ушли. Металлокерамические полумесяцы нырнули в облака  и  отправились  к
ожидающей их поверхности, где  их  содержимое  рассеялось  и  с  большой
живостью кинулось искать убежище.
   Не каждому челноку удалось приземлиться. Некоторые были уничтожены  с
земли. Другим не удалось вернуться на быстроходные летательные аппараты.
К тому  времени,  когда  уцелевшие  звездолеты  вернулись  в  безопасную
астрофизическую анонимность  подпространства,  большая  часть  персонала
армады успешно  высадилась  и  рассеялась.  Теперь,  если  бы  защитники
Улалуабла решили использовать тяжелое вооружение против нападающих,  они
бы поставили под угрозу существование  значительной  части  того  самого
мира, который должны были защищать.
   Обычно уничтожение или выведение из строя половины атакующих кораблей
было достаточным, чтобы прекратить вторжение, но только не в  этот  раз.
Слишком много было поставлено на карту Амплитуром. Десант  рассеялся  по
поверхности планеты. Пора было посмотреть, что же сможет сделать ударная
группа под предводительством ашреганов.
   Челнок Раньи тяжело опустился на поросшую травой  поляну,  окруженную
необычайно тонкими высокими  деревьями,  и  здорово  тряханул  солдат  и
оборудование.  Чахлая  растительность  давала   некоторое   укрытие   от
патрулирующего летательного аппарата, равно как и свинцовые  облака,  из
которых сыпался мелкий дождик. Десант начал высадку,  а  экипаж  челнока
остался за пультом, следя за оборудованием, контролирующим  с  полдюжины
транспортов над головой, стараясь  дезориентировать  вражеские  сенсоры.
Под командованием Раньи  находились  около  тысячи  ашреганских  солдат,
перемещающихся на "скатах" и "летунах". Они быстро развернулись, натянув
камуфляж и образовав периметр, пока инженеры  откапывали  яму  поглубже,
чтобы  замаскировать  челнок.  Обслуживаемый  и  защищаемый  собственным
экипажем, он будет служить в качестве полевой базы, центра связи и  если
будет необходимо, средства отхода.
   Их целью была контрольная станция главного распределения энергии  для
всей северной части планеты. Подобно любому  промышленному  комплексу  в
мире вейсов, он располагался недалеко от ближайшего населенного  центра.
Запутанная сеть дамб в ближних горах  сохраняла  воду  для  ирригации  и
гидростанции. Было бы несложно уничтожить их с помощью  ракет  наземного
базирования, но это стоило бы  им  потери  роли  очевидных  победителей.
Более   разумным   был   бы   захват   комплекса,   вырабатывающего    и
распределяющего генерируемую энергию.
   Если бы  группе  Раньи  удалось  захватить  комплекс,  они  могли  бы
контролировать подачу энергии для половины населения Улалуабл. К тому же
защитники не могли бы вышибить их оттуда,  не  боясь  уничтожить  важные
компоненты собственной аккумуляторной пластины.  Успешное  нападение  на
центр основательно ослабило бы местные  коммуникации,  промышленность  и
транспорт.
   Даже  если  бы  их  предупредили  заранее,   вейсы   едва   ли   были
физиологически подготовлены к нападению. Слушаясь призывов выбранных ими
руководителей, они не стали паниковать: они просто-напросто заперлись  в
своих домах и ожидали, кто возьмет верх, - нападавшие или  защитники.  В
неплотно заселенных регионах, где высадились  захватчики,  было  сложнее
делать  вид,  что  ничего  такого  не   происходит.   Некоторые   жители
эвакуировались, другие забаррикадировались на своих  рабочих  местах,  а
маленькая группа впала в кататонию.
   Из всех  рас,  населявших  Узор,  вейсы  были,  возможно,  хуже  всех
приспособлены к тому, чтобы решать  конфликты  вооруженным  путем.  Сама
мысль о том, что их тщательно ухоженный садик-мир станет объектом боевых
действий,   была   достаточной   моральной    травмой    для    наиболее
чувствительного большинства.  Они  предоставили  гивистамам,  жившим  на
Улалуабле,  поддерживать  заброшенную   планетарную   инфраструктуру   и
помогать защитникам в продвижении войск и обозов.
   Вторая группа захватчиков  быстро  продвигалась  к  коммуникационному
центру столицы, где  наткнулась  на  маленькую,  но  хорошо  укрепленную
позицию решительно настроенных массудов.  Поскольку  у  защитников  было
вооружение класса "земля-воздух", "скаты" и "летуны" атакующих были не в
состоянии добраться до выбранной ими цели.
   Захватчики были вынуждены приземлиться и занять  безопасную  позицию,
что дало осажденным массудам время вызвать из города подкрепление,  куда
входил летающий эскадрон людей, бесстрашно воевавших с ашреганами  и  не
заботящихся  о   собственной   безопасности,   портя   жизнь   униферам,
ответственным за атаку, разнося в пух и прах их  тщательно  составленные
планы.
   Несмотря на то,  что  большая  часть  военных  действий  ограничилась
отдаленными районами,  среди  гражданского  населения  не  обошлось  без
потерь... от сердечной недостаточности, шока и  церебрального  паралича.
Ученые-вейсы (которые сами не впали в паралич)  были  заняты  уходом  за
сородичами.
   Команда   Соратии   успешно   выбила   из-под   контроля   защитников
улалуаблский космопорт. Если им  удастся  закрепиться,  то  это  откроет
возможность  для  быстрейшего  и  более   безопасного   снабжения   всем
необходимым с орбиты. Эту свою первую важную  победу  радостно  отметили
все экипажи сил захватчиков.
   Группа  Раньи  получила  это  известие  в   то   время,   когда   они
приготовились к атаке на  намеченную  цель,  а  их  "скаты"  и  "летуны"
неслись над землей на предельной скорости. Так как все их внимание  было
сосредоточено на сенсорах и системах вооружения, радостная новость  была
воспринята молча.
   И снова близкое окружение приняло молчаливость и отрешенное выражение
лица командира за  твердую  решимость  и  отвагу.  Если  бы  они  смогли
разглядеть боль и неуверенность, теснившие ему грудь,  они  утратили  бы
уверенность не только в своем унифере, но  и  в  самих  себе.  Снедаемый
непрекращающимися сомнениями и растерянностью, Раньи  оставил  принимать
необходимые решения своим подчиненным: Веенну и Турмасту. При отсутствии
указаний сверху гибкая командная структура  группы  позволяла  им  умело
провести  ударную  группу  сквозь  скалы  прямо   к   намеченной   цели.
Затянувшееся  молчание  Раньи  по  мере  приближения  к  узкой   долине,
выбранной в качестве места сосредоточения  войск  перед  атакой,  начало
тревожить их, но они ничего не сказали. К этому моменту  их  унифер  был
уже хорошо известен своей  частой  сменой  настроений.  Подземные  линии
передавали электроэнергию от десятков различных  источников  к  главному
распределительному центру, расположенному на плодородной  равнине  между
ближайшим населенным пунктом и горами. Было решено начать  атаку  ночью.
Несмотря  на  тысячелетнюю  историю  развития  вооружений,  обыкновенная
темнота по-прежнему  оставалась  определенной  маскировкой  для  солдат,
преимуществом  которой  были  всегда  рады   воспользоваться   стратеги.
Отсутствие видимых  геологических  особенностей  рядом  с  целью  мешало
подобраться незамеченными. Раньи  надеялся,  что  защитниками  комплекса
окажутся массуды. Как он  узнал  по  физиологическому  строению  вейсов,
настоящие   операции   "вероятнее   всего"   организовывались   местными
гивистамами. Всякое укрепление, возможно, было  выстроено  недавно,  так
как, подобно любому другому цивилизованному миру вейсов,  Улалуабл  была
плохо подготовлена к серьезному нападению. Следовательно,  сопротивление
здесь могло быть организовано  хуже,  чем  на  Кобе  или  Эйрросаде.  Им
необходимо  было  продвигаться  вперед,  так   как   слишком   небольшая
территория  находилась  под  их  контролем,  а  значит,  и   места   для
отступления было немного.
   Он не сомневался,  что  защитники  комплекса  были  готовы  встретить
любого незваного гостя. Отвесные скалы и узкие ущелья защищали некоторым
образом даже от современного оружия, они будут выжидать нападения скорее
отсюда, чем с открытых равнин юга, хотя, безусловно, будут готовиться  к
атаке  с  любой  стороны.  Местная  геология  оставляла  лишь  небольшую
возможность маневра для искусного стратега.
   Исход сражения будет зависеть от того, чьи воины будут более ловкими,
более решительными, и каким оружием воспользуются защитники. Кто бы  они
не были, смелость не являлась  их  отличительной  чертой.  Когда  отряды
Соратии впервые совершили вылазку,  их  встретил  огонь,  и  они  быстро
отступили. Если  бы  Раньи  стоял  во  главе  защитников  комплекса,  он
немедленно перехватил бы инициативу и начал контратаку, хотя бы для тот,
чтобы  проверить   силу   и   смелость   нападавших.   Засевшие   внутри
распределительной станции этого не сделали. По  классическому  сценарию,
они предпочли сидеть за своими экранами, сенсорами  и  оружием  и  ждать
следующего вражеского шага.
   Потом ему  пришло  в  голову,  что  люди,  возможно,  чувствуют  себя
ненамного  лучше  в  данной  ситуации.  Он  с   облегчением   улыбнулся,
неожиданно осознав,  что  делает,  и  быстро  обвел  взглядом  командный
"скат", не заметил ли кто-нибудь неестественное, неашреганское выражение
его лица. Никто не заметил. Все были заняты работой  или  разговором.  В
будущем ему необходимо быть более осторожным. Если, конечно, у него есть
будущее. И каким оно еще будет?
   За долгое путешествие с Коссуута  у  него  было  достаточно  времени,
чтобы все обдумать. На Улалуабл он прибыл, смутно догадываясь, что хочет
сделать.  Все,  что  сейчас  происходило,  было   способом   осуществить
задуманное, не погибнув при этом самому и не погубив своих друзей, внося
свои коррективы в ход сражения, которым ему  предстояло  руководить.  Не
такая уж сложная задача.
   Практические знания, приобретенные  им  на  Кобе,  Эйрросаде  и  даже
бмафиле, учили его прощупывать оборону противника с небольшими потерями.
Хотя и построенные наспех,  эти  укрепления  были  достаточно  прочными.
Воины Соратии  сунулись  туда  и  рапортовали  о  об  имеющихся  лучевых
орудиях, ракетах с  тепловым  наведением  и  с  наведением  по  корпусу,
мыслящие  взрывные  устройства,  а  также  защитный  купол,  моментально
уничтожающий приближающийся летательный аппарат, не говоря  уже  о  том,
что расщеплял при этом находящихся внутри на  атомы.  К  комплексу  было
довольно сложно приблизиться и почти невозможно захватить.
   На руку нападающим был тот факт, что в цивилизованном  мире  подобные
установки   не   были   рассчитаны    на    оборону.    Большая    часть
распределительного комплекса находилась над землей, здания и  сооружения
были воздвигнуты с большим эстетическим вкусом  и  окаймлены  роскошными
цветущими садами, типичными для  архитектуры  вейсов.  Защитникам  также
будет   мешать   необходимость   поддерживать   деятельность    станции,
одновременно отбивая атаки захватчиков.
   Раньи понял, что если хочет добиться  какого-нибудь  результата,  ему
нужно  действовать  быстро.  Как  только   оборонительное   командование
Улалуабла  идентифицирует  цели  атакующих,  они  сразу  же   перебросят
подкрепление в районы боев. Ему вовсе не улыбалось  застрять  надолго  в
горах. Что бы он ни решил предпринять, он  сделает  это  с  максимальной
скоростью.  Происходящие  время  от  времени  обмены  ракетными  ударами
производили много шуму и пламени, но не наносили  серьезных  повреждений
ни  одной  из  сторон,  так  как  в  дело   вовремя   вступали   системы
противоракетной  защиты.  Лучевые  орудия  были  в  резерве,   так   как
использование новейших технологий тут же влекло за собой обнаружение  их
расположения вражескими сенсорами и вызывало ответный огонь.
   Продолжавшаяся весь день перестрелка была громкой и яростной,  но  не
закончилась ни продвижением вперед, ни отступлением. Защитники-массуды и
гивистамы вскоре поняли,  что  нападавшие  стремились  захватить,  а  не
уничтожить распределительный комплекс, и в соответствии с  этим  строили
свою оборону.
   Слегка покатая равнина  у  подножия  гор  была  изрезана  несколькими
довольно  сухими  оврагами,  природными  водяными  руслами,  по  которым
уходила вода в дождливый сезон. Раньи  начал  изучать  их  в  бинокль  с
самого момента прибытия его группы. Теперь  он  оставил  свое  место  во
главе командного "ската" и подошел  к  стоящему  рядом  Бирачии,  своему
адъютанту.
   - Мне нужен  "летун".  -  Он  указал  на  развернувшееся  перед  ними
грандиозное воздушное представление, которое в древние  времена  назвали
бы полем битвы; его палец прослеживал один из летающих  аппаратов,  пока
тот не сел среди синих всполохов света.
   - Кажется, у этого отряда дело продвигается. Хочу проверить, как  там
у остальных.
   - Прошу прощения, Раньи? - Бирачии неуверенно посмотрел на него.
   - Я пойду наружу. Мне необходимо осмотреться.
   Субунифер колебался.
   - Но ведь ты командир группы, Раньи. Тебе достаточно просто  сказать,
что именно тебе необходимо. У нас много солдат и  на  борту  и  снаружи,
которые с радостью выполнят твои указания.
   - Спасибо, Бирач, но мне необходимо сделать это самому. Понимаешь,  я
хочу не просто осмотреться. Мне пришла в голову мысль о рекогносцировке,
- он обернулся. - До моего возвращения за старшего остается  Джинда-иер.
Бирачии  не  пытался  скрыть  своего  удивления.  Джинда-иер,  полностью
компетентный офицер, происходил из чисто ашреганского контингента  и  не
был видоизменен.
   -  Это  не  правильно,  -  возразил  он  и  Раньи  ощутил  заботливые
прикосновения друга, - и не соответствует учению Назначения.
   - Бирач, с самого детства  нас  отмечали  и  поощряли  за  выполнение
невыполнимого. Я просто следую по старым стопам. Не волнуйся. Мне  нужно
переговорить с начальником отряда. Я  обязательно  вернусь  и  возглавлю
атаку. Перестань пялиться на меня, как влюбленный  юнец,  и  подай  сюда
"летуна".

Глава 19

   В горах и распределительном комплексе стороны обменивались минометным
огнем, время от времени уничтожая друг  друга  яркими  взрывами.  Другие
испускали  нервно-паралитические  газы,  быстро  и  без  особого   вреда
рассеиваемые   специальными    нейтрализаторами.    Быстро    мутирующие
биологические шпионы  не  были  еще  утилизированы,  поскольку  обладали
неудобной особенностью заражать тех, кто  с  ними  работал.  Подожженная
взрывами прилегающая к театру военных  действий  растительность  кольцом
окружала "летун" Раньи, выбравший местом своей посадки  каньон.  Хвойный
лес, покрывавший расщелины скалистых гор, превратился в потрескивающий и
стреляющий искрами костер. Он не обращал внимания  на  пожар.  Невесомое
полевое  снаряжение  создавало  ему  прохладу  и  комфорт,  одновременно
снабжая  свежим  очищенным  воздухом.  Прямо  перед  ним  взорвалось  от
огненного шара огромное дерево, осыпав его дождем горящих щепок. "Летун"
слегка качнуло, но с курса он не свернул, а продолжил спускаться на  дно
каньона,  достаточно  узкого  для   воздухоотталкивающего   летательного
аппарата, чтобы разбрызгать  воду  при  взлете  с  заваленной  обломками
речушки, грязно маячившей  внизу.  Потом  он  покинул  район  предгорья,
протиснувшись сквозь ущелье. Дым от горящей равнинной травы и кустарника
окутал все вокруг красно-коричневыми клубами,  сгустившимися  в  ущелье,
лишив возможности видеть впереди дорогу и заставляя его полагаться  лишь
на приборы.