т кричать? Что она всегда будет
перепугана? Что она всегда будет думать, что сейчас погибнет?
     - Всегда и везде, -  улыбнулся  Миктантекутли.  -  До  дня,  пока  не
вернется в страну мертвых.
     Я посмотрел в сторону старого ресторана. Джейн все  еще  стояла  там,
крича изо всех сил и закрывая лицо руками. Она кричала так уже почти  пять
минут, и я понял Что Миктантекутли  надул  меня.  Он  вовсе  не  имел  той
власти, чтобы воскресить мертвых, он мог только отвести их до той  минуты,
когда они предстали перед лицом смерти,  так  как  именно  тогда  их  души
возносились в страну мертвых, а это была граница владений Миктантекутли.
     Я  чувствовал  заливающие  мои  глаза  слезы.  Но  у  меня   осталось
достаточно сил и решимости, чтобы  поднять  топорик  пожарника,  брошенный
возле темно-зеленого медного  ящика,  прежде  чем  я  вторично  кинулся  к
ресторану. Я положил его рядом с Джейн, снова обнял  ее  и  начал  молить,
чтобы она перестала кричать, молить, чтобы она отняла руки от лица.  Но  я
все еще слышал холодный смех Миктантекутли и  знал,  что  никакой  надежды
нет.
     - Джейн, - сказал я, стараясь не слышать ее крика. Я крепко  прижимал
ее к себе, пытаясь  спасти  от  несчастья,  которое  уже  случилось  и  от
которого я уже никак не мог ее спасти.
     Джейн все еще кричала. Наконец, я отпустил ее, отворачиваясь,  поднял
топорик и с размахом ударил. Лезвие застряло глубоко  между  ее  поднятыми
руками.
     Кровь брызнула между пальцев. Одна нога инстинктивно задрожала. Джейн
зашаталась и упала. Я отбросил топорик как можно дальше от себя,  а  потом
пошел, не оглядываясь.
     Я миновал гроб Миктантекутли. На него я тоже не  посмотрел.  Я  пошел
между старыми домами ресторана в сторону шоссе, с каждой  минутой  ускоряя
шаг.
     - Ты никогда от меня не убежишь, Джон, - прошептал  демон.  -  Обещаю
тебе, Джон, что ты никогда от меня не убежишь.
     Я дошел до Вест Шор Драйв  и  огляделся  в  темноте  дня  в  ожидании
какого-то автомобиля или грузовика или возвращающегося  Квамуса.  Тогда  я
заметил вдали  какие-то  бледные  неясные  фигуры,  одетые  в  потрепанные
лохмотья, как будто нищие, странствующие по городу.  Я  долго  смотрел  на
них, пока не понял, кто они. Они плелись толпой, полуволоча ноги,  гниющие
и слепые.
     Это были мертвецы из Грейнитхед, трупы с  кладбища.  Это  были  слуги
Миктантекутли, ищущие свежей крови и людских сердец  для  своего  хозяина,
освобожденного мной.
     Я начал бежать.



                                    34

     Я никогда до сих пор не замечал,  что  Вест  Шор  Драйв  так  длинна.
Прежде чем я пробежал половину мили,  я  начал  задыхаться  и  должен  был
замедлить бег.  Дальше  я  уже  шел  нормальным  быстрым  шагом.  Умершие,
выползающие на дорогу со  стороны  Кладбища  Над  Водой,  остались  сзади.
Оглядываясь, я уже не видел за собой толпу, волочащую ногу, но предпочитал
не ожидать, пока они догонят меня.
     Я посмотрел на часы, которые все еще шли, хотя в них налилось  немало
морской воды. Было только 12.30, но так же хорошо могло быть и 0.30. Ветер
стонал и свистел у меня в ушах, высохшие листья и клочки  газет  пролетели
мимо, как убегающие духи. В воздухе висел  ужас  апокалипсиса,  как  будто
пришел коней света, когда открываются  гробы,  земля  дрожит,  а  живые  и
мертвые вперемешку стоят перед судом. Это был  лишь  день  жестокого  суда
Миктантекутли,  владыки  страны  мертвых,   пожирателя   людских   сердец,
Бестелесного.
     Автострада Вест Шор Драйв соединяется с улицей Лафайет, которая ведет
прямо к центру Салема. Неподалеку от пересечения Вест Шор Драйв и Лафайет,
однако, находится кладбище Звезды Моря.  Когда,  задыхаясь  и  ковыляя,  с
ломящей болью в груди и в горле, как будто прочищенным наждачной  бумагой,
я вошел в улицу Лафайет, я увидел, что гробы на кладбище Звезда Моря также
открыты. Я увидел множество живых трупов, закутанных в пожелтевшие  саваны
и отрепья, мигающих тем же самым холодным  электрическим  светом,  который
раньше предвещал приход духа Джейн.
     Я замедлил шаг. Мертвые плелись по всей ширине  улицы,  и  вначале  я
думал, что они просто ослеплены и дезориентированы.  Но  потом  я  заметил
между ними стоящий неподвижно автомобиль. Я  пригнулся  и,  крадясь  между
природных деревьев,  попытался  подобраться  поближе,  не  выдавая  своего
присутствия. От автомобиля меня отделяло уже не более двадцати пяти ярдов,
когда я понял, что произошло. Трупы задержали автомобиль, блокируя проезд.
Они вытащили изнутри его  водителя,  который  теперь  лежал,  распятый  на
капоте,  в  разорванной  рубашке,  с  обнаженным  животом  и  грудью.   Из
разорванной грудной клетки торчали окровавленные  ребра  один  из  мертвых
держал в поднятой костлявой руке красное, блестящее сердце и кровь стекала
по белым костям  кисти.  Два  или  три  других  трупа  в  разных  ступенях
разложения питались печенью и кишками.
     Меня затошнило и я вырыгал проглоченную раньше морскую воду. Один  из
мертвецов поднял голову над распоротым брюхом водителя.  Между  его  зубов
свисал белесый обрывок кишки. Он посмотрел на меня обнаженными  глазницами
глаз, а потом заскрежетал, показывая на меня рукой, и вся кошмарная  толпа
повернулась в мою сторону.
     Я распрямился и побежал назад, не  оглядываясь.  Я  бежал  по  центру
шоссе с наибольшей скоростью, на  какую  только  был  способен.  Я  слышал
собственное свистящее дыхание и стук шагов с поверхности шоссе.  А  сзади,
слишком близко, я слышал звуки погони, шепот  и  вопли  преследующих  меня
мертвецов.
     Я почти добежал до пересечения с  Вест  Мор  Драйв,  когда  появились
первые  мертвые  с  Кладбища  Над  Водой,   а   потом   следующие,   более
многочисленные. Они встали поперек шоссе,  отрезая  мне  путь  бегства.  Я
повернулся и  увидел,  что  толпа  умерших,  преследующих  меня  по  улице
Лафайет, наступает мне на пятки. Преследователи уже триумфально  протянули
руки, чтоб схватить меня.
     Я отчаянно попытался отпрыгнуть в  сторону,  но  какой-то  из  трупов
достал меня и схватил за рукав. Я молниеносно трахнул его  в  лицо,  но  к
моему ужасу мой кулак прошел сквозь сгнившее тело навылет, пробил  хрупкие
кости черепа и глубоко застрял в холодной, скользкой желеобразной мозговой
массе. Очередной труп, на этот раз женский, схватил меня сзади, прыгнул на
затылок и перепончатыми пальцами рвал лицо и  шею.  Еще  один,  с  ногами,
съеденными гнилью до колен, схватил  меня  за  щиколотки.  Все  больше  их
атаковало меня со всех сторон, дергало и царапало, пока впервые в жизни  я
не завопил во всю глотку.
     Умершие придавили меня к земле тяжестью своих разлагающихся тел.  Они
скрипели, свистели и  булькали,  сопели,  втягивая  со  свистом  воздух  в
гниющие обрывки легких, в ноздри, проеденные червями. Я чувствовал, как их
руки срывают с меня одежду, царапают мою грудь, слепо  послушные  приказам
Миктантекутли, который требовал человеческих сердец.  Он  требовал  свежих
сердец, вырванных из живого тела, чтобы  насытиться  ими,  набрать  сил  и
снова властвовать над миром.
     Неожиданно раздался громкий рев, а трупы, пища, визжа  и  спотыкаясь,
обратились в бегство. Я стоял на  коленях  на  проезжей  части,  прикрывая
голову руками, свернувшись в как можно более плотный  клубок,  но  рискнул
бросить взгляд украдкой из-под левой  руки  и  увидел  едущее  на  четырех
колесах спасение. Это был  Квамус  на  нашем  грузовике-рефрижераторе.  Он
въехал между трупов, трубя клаксоном, со всеми включенными фарами. Я видел
женщину,  попавшую  под  переднее  колесо,  и  как  десятитонная   тяжесть
пригвоздила ее к асфальту, я видел, как ее тело свернулось и  задергалось,
а потом поток черной жидкости хлынул по асфальту. Я видел,  как  еще  один
труп горячечно старался вскочить  в  кабину  и  рухнул  вниз,  когда  руки
отвалились от его тела. Квамус неудержимо пробивался сквозь визжащую массу
воскрешенных мертвецов, раздавливая их и дробя без  пощады.  Когда-то  эти
мертвецы  были  людьми,  но  теперь  они  были  всего  лишь   марионетками
Миктантекутли, проклятого и в аду, и на небе демона.
     Я отер кровь с губ, прыгнул на ступеньку и заколотил в дверь.  Квамус
увидел меня и открыл дверь. С благодарностью  я  вполз  в  кабину.  Квамус
снова заблокировал замок и тут же двинулся дальше, слепя фарами и раздавив
при этом трех или четырех трупов, которые преграждали нам путь.
     - Ты смердишь, - сказал он. - Смердишь трупом.
     - Они хотели вырвать у меня сердце, - выдавил я. - Они  бросились  на
меня с когтями, понимаете? Бросились на меня как грифы-стервятники.
     Между нами наступило долгое молчание. Квамус съехал на край шоссе  и,
осторожно маневрируя, повернул в сторону Салема.
     - Ты освободил Миктантекутли, - заявил он.
     Я посмотрел на него. Не было смысла отрицать. Мы  оба  хорошо  знали,
что значит, если гробы в Грейнитхед открыты, это значит,  что  Бестелесный
очутился на свободе.
     - Да, - признался я.
     Квамус не открывал глаз от дороги и сильно нажимал  на  педаль  газа.
Через минуту мы должны будем проезжать  через  толпу  трупов,  поэтому  он
хотел ударить в них со скоростью не менее восьмидесяти миль в  час,  чтобы
они не могли задержать нас.
     - Мистер Эвелит  предупреждал,  что  ты  вероятнее  всего  освободишь
Бестелесного, - наконец сказал Квамус. - Он подозревал это. Так же  как  и
Энид. Она прочла твое будущее по остаткам чая, который  ты  пил  во  время
первого  визита  в  наш  дом.  Она  увидела  нерешительность,  необычайное
обещание  и  вмешательство  сверхъестественных  сил.  Бестелесный   обещал
наверняка, что он отдаст вам жену?
     - Вы осуждаете меня за то, что я согласился?
     Квамус пожал плечами.
     - Мы бьемся с мощью очень большой, со  страшной  и  магической  мощью
зла. Мы не можем относить к категориям вины и осуждения. Ты сделал то, что
считал верным. Мы все знаем, что ты не плохой человек.
     В ту же самую секунду, двигаясь со скоростью почти 90 миль в час,  мы
врезались во всю толпу живых трупов. Прогнившие куски тел полетели во  все
стороны, оторванные конечности застучали о переднее  стекло.  Невозмутимый
Квамус проверил в боковых зеркалах, не цепляется ли какой-нибудь  труп  за
бока рефрижератора, после чего замедлил, и мы поехали дальше  уже  слишком
спокойно и медленно.
     Нам не нужно было следовать ограничениям скорости: у  полиции  и  так
было чересчур много дел. Салем лежал под смоляно-черным небом, как картина
ада. Повсюду были пожары: банк Роджера Конанта,  фабрика  игрушек  братьев
Паркер, Жабры Салема, все было ярко освещено и пылало как в коле  дьявола.
Салем был городом исторических  некрополей,  теперь  все  они  выплевывали
своих мертвецов: кладбище на Хармони Гроув, кладбище на Гринлоан, на Дерби
Стрит, на Чеснат Стрит, на Бридж Стрит, кладбище в Суомпскотт. Мертвые  на
улицах, гонялись за живыми. Тротуары проезжей части были залиты  кровью  и
покрыты трупами убитых людей.
     Мы проехали через город, направляясь в Тьюксбери. Несколько раз живые
трупы преграждали нам дорогу и пытались вцепиться в  грузовик,  но  Квамус
маневрировал рулем, пока не сбрасывал их, а  однажды  даже  зацепил  боком
машины  дорожный  знак,  чтобы  избавиться  от  трех  мертвецов,   которые
вцепились в бок машины. Я видел в зеркале, как они кувыркались  по  шоссе,
разбрасывая по сторонам черепа и конечности.
     До Тьюксбери мы добрались через 15  минут.  Квамус  затормозил  перед
железными воротами владений Эвелитов и  нажал  на  клаксон.  Энид  пинками
отогнала пса и открыла ворота. Квамус быстро заехал  внутрь,  выскочил  из
кабины и помог Энид запереть ворота.
     Старый Эвелит стоял на вершине передних ступеней, опираясь на трость.
Когда он увидел, что я выбираюсь из кабины рефрижератора, он поднял руку в
знак приветствия и закричал:
     - Значит, вы это сделали? Вы выпустили Миктантекутли?
     Я заколебался, но знал, что Квамус не собирается вмешиваться, и что я
сам должен буду объяснить все,  что  случилось.  Я  медленно  поднялся  по
ступеням, потом остановился и откашлялся.
     - Я должен вам что-то объяснить, - прохрипел я.
     Старый Эвелит долго смотрел на меня, сначала сурово, потом с растущим
пониманием. Наконец он отвернулся и посмотрел на темное небо, где  кружили
стаи чаек, как будто грифы со дна ада.
     - Ну что ж, - сказал он. - Я догадывался, что  так  и  будет.  Но  вы
сначала должны зайти внутрь. Вы замерзли, промокли, устали и от вас воняет
запахом смерти.



                                    35

     - Я поверил ему, - объяснил  я,  когда  мы  сидели  в  библиотеке  за
рамками крепкого бренди. - Он обещал, что вернет мне  жену,  а  я  поверил
ему. Это мое единственное оправдание.
     Дуглас Эвелит внимательно следил за мной через выпуклые стекла  своих
очков. Потом он склонился вперед, опираясь руками о стол, и сказал:
     - Вас никто не  обвиняет,  мистер  Трентон.  Или,  скорее,  я  должен
обращаться к вам по имени, Джон. Уже много  лет  я  пытаюсь  спасти  моего
умершего предка. У тебя значительно лучшее оправдание, ты  пытался  спасти
свою жену, Джон. Увы, Миктантекутли - это демон, и ему нельзя верить.  Это
демон смерти и уничтожения. Значит, ты был обманут и чуть было не  лишился
жизни.
     - Что мы будем теперь  делать?  -  спросил  я.  -  Он  уже  уничтожил
половину города. Как мы можем его теперь сдержать?
     Старый Эвелит задумчиво почесал сморщенный затылок.
     - Я глубоко продумал этот вопрос,  когда  ты  купался,  Джон.  Квамус
считает, что Миктантекутли к этому  времени  уже  накормлен  и  он  набрал
достаточно сил, чтобы покинуть платформу, где ты его оставил. Но,  по  его
мнению, демон не ушел далеко. Поскольку он проснулся  почти  через  триста
лет сна, то он, несомненно, сначала должен акклиматизироваться, прежде чем
попытаться вернуть себе власть над местным народом и постепенно  расширить
свое влияние.
     - Тогда что он сделает? - спросил я.
     - Что ж, - начал Дуглас Эвелит. - Мы догадываемся, что  демон  поищет
себе какое-то убежище, какое-то место, которое ему  памятно  из  прошлого.
Энд указала на старый дом Дэвида Дарка в Милл Понд. Демон пребывал  в  нем
большую часть времени, вероятнее  всего,  что  именно  туда  направился  и
сейчас.
     - Но ведь там уже нет никакого дома.
     - Нет, - подтвердил Дуглас Эвелит. - Согласно  моим  картам  от  1690
года, дом Дэвида Дарка стоял посреди кучи  деревьев,  точно  к  западу  от
нынешней Канал Стрит.
     - А что теперь находится там? Может быть, только голое поле?
     - О, нет, теперь там стоит дом, - ответил старый Эвелит.  -  Окружной
склад книг в Линфилде. По нашему мнению, именно там скроется  на  какое-то
время Миктантекутли, и  именно  туда  мы  должны  направиться,  чтобы  его
уничтожить.
     Я потянул еще глоток бренди и почувствовал жжение в  горле.  Потом  я
посмотрел на Квамуса и старого Эвелита.
     - Что вы  предлагаете?  -  спросил  я.  -  Каким  образом  вы  можете
уничтожить живой скелет, особенно такой могучий, как Миктантекутли?
     - Есть только одна надежда, - ответил  Квамус.  -  Бестелесного  надо
заморозить. Когда он будет  заморожен,  то  нужно  будет  разбить  его  на
кусочки молотом. Затем каждый кусочек  кости  нужно  закопать  отдельно  в
пустом поле и каждый гроб освятить именем  великого  духа  Гиче  Маниту  и
именем Святой Троицы. Тогда Миктантекутли не сможет никуда бежать, даже  в
мир индейских духов, которые первоначально владели этим миром, прежде  чем
здесь появилась религия белых людей.
     - Каким образом вы хотите его заморозить? Вы думаете, что он вам  это
позволит? Сегодня утром он  на  моих  глазах  вырвал  все  внутренности  у
полицейского.
     - Мы должны рискнуть и подобраться к нему как можно ближе, -  ответил
старый Эвелит. - Он может нас прикончить на месте, но мы должны  рискнуть.
Я не вижу другого  выхода.  Когда  мы  подберемся  достаточно  близко,  мы
обольем его жидким азотом. У нас все для этого приготовлено. Мы  собрались
использовать  снаряжение  Миктантекутли,  когда  освободим  моего  предка,
Джозефа Эвелита, из-под власти Тескатлипоки. Но даже если мы  его  никогда
не освободим, то все равно мы обязаны уничтожить Бестелесного и у нас есть
для этого средства.
     Я внимательно посмотрел  сначала  на  Дугласа  Эвелита,  а  потом  на
Квамуса.
     - Вы должны позволить, чтобы это сделал я.
     Дуглас Эвелит покачал головой.
     - Риск чересчур велик. А кроме того, ты не тренирован в таких делах.
     - Но это же я освободил Миктантекутли. Я сделаю все, чтобы уничтожить
его.
     - Нет, - твердо сказал Дуглас Эвелит. - Квамус уже готов сделать это.
     - Нс...
     - Нет, - повторил старый Эвелит, и на этот раз я знал, что  не  смогу
убедить его. Но он добавил более мягким голосом:
     - Если хочешь, то можешь сопроводить Квамуса. Ты можешь помогать ему.
Ему будет нужна помощь для переноса сосуда  с  жидким  азотом.  Ему  будет
нужна помощь для того, чтобы разбить кости Миктантекутли, когда уже  демон
будет побежден.
     Старый Эвелит  говорил  таким  тоном,  как  будто  задание  было  уже
выполнено, но я видел по суровому выражению лица  Квамуса,  что  мы  будем
подвергаться ужасной опасности. Совершенно возможно, что  еще  до  прихода
ночи мы оба станем  пищей  страшных  челюстей  Бестелесного,  Человека  из
Кости.
     - Теперь ты должен отдохнуть, Джон, - продолжал Дуглас Эвелит.  -  Вы
отправитесь в Милл Понд через час. Хочу, чтобы  ты  все  это  время  думал
исключительно о победе  над  силами  тьмы.  Ты  должен  поверить,  что  ты
достаточно силен для того, чтобы  победить  самого  могучего  из  демонов.
Только  думай,  что  ты  -  воин,  отправляющийся  на  встречу  с  великим
приключением,  который  будет  убивать  демонов,  выполнять  мифические  и
героические деяния. Ведь уничтожение Миктантекутли и  будет  именно  таким
великим деянием.
     Несмотря на научения Дугласа Эвелита, весь последний час я  провел  в
блуждании по своим апартаментам и выдувании виски.
     Снаружи небо было покрыто густой  темнотой,  так  что  я  должен  был
зажечь свет. Я попытался  читать,  но  у  меня  не  было  соответствующего
настроения  для  изучения  геологии,  поэтому  я  прочел   только   слово:
"Введение". Я хотел позвонить Джилли, но телефонная линия не  действовала,
и я слышал в трубке только  отдаленный  треск.  Наконец,  я  грохнулся  на
постель, закрыл глаза руками и старался ни о чем не думать.  Однако  через
пять минут, как раз когда я начал расслабляться, в комнату вошел Квамус  и
хмуро сказал:
     - Мы готовы ехать. Поспеши.
     Молча я спустился за ним по ступеням,  подпрыгивая  на  правой  ноге,
поправляя соскакивающий ботинок. В  рефрижератор  уже  загрузили  двадцать
бутылей жидкого азота и устройство, наполняющее пожарную  помпу,  а  также
изолирующий комбинезон и перчатки для Квамуса, чтобы предохранить  его  от
прикосновения жидкого газа. Энид должна  была  ехать  с  нами,  но  Дуглас
Эвелит остался дома. Он объяснил, что он уже слишком стар для того,  чтобы
биться с демонами, но мы все понимали, что по крайней мере  один  человек,
знающий методы борьбы с демонами, должен остаться в  безопасном  месте  на
тот случай, если мы все погибнем.
     Дуглас Эвелит взял мои руки в свои ладони и крепко пожал:
     - Следи за собой, - сказал он. И помни, что ты бьешься с чудовищем, у
которого нет  никаких  моральных  тормозов,  никакой  совести  и  хотя  бы
чего-то, что напоминало бы совесть. Он тебя убьет, если сможет, и того  же
самого ожидает и от тебя.
     Мы уехали в темноту, прижавшись  в  кабине  грузовика.  Мы  почти  не
разговаривали, следуя на восток, в направлении Салема. Мы все  чувствовали
страх, мы все знали об этом, и на эту тему было нечего спорить.  Бутыли  с
азотом побрякивали сзади, а я думал, пригодятся ли они хоть ка