зли без следа. Любовь, умиротворение,
счастье - все это было с  ним  на  краткий  миг.  Помнил  он  только  пару
последних мгновений своей жизни в раю.
   Странно, что все кончилось так, как начиналось. Опять он  находился  на
берегу лагуны. Но стояла ночь, и он был не один. Полная луна  плыла  низко
над океаном.  Ее  длинный  серебряный  хвост  протянулся  до  конца  мира.
Немигающие неподвижные звезды горели в небе, точно  бриллианты.  Они  были
прекраснее, чем в забытом небе забытой Земли.
   Однако Пейтон думал о другой красоте. Он склонился к  фигуре,  лежавшей
на золотом песке - не более золотом, чем ее небрежно разметавшиеся волосы.
Затем рай задрожал и растаял. От мучительной боли расставания со всем, что
он любил. Пептон громко закричал. Только стремительность  перемены  спасла
его разум. Когда все было кончено, он почувствовал себя  Адамом  в  момент
изгнания из рая.
   Звук, вернувший его, был обычнейшим в  мире  звуком.  Ничто  другое  не
достигло  бы  его  сознания  в  том  убежище.  Это  был  всего  лишь  писк
коммуникатора.
   Звон замер, как только он машинально нажал на кнопку приема. Нужно было
что-то ответить незнакомому собеседнику. Кто  такой  Алан  Хенсон?  Вскоре
контуры реальности приобрели четкость. Все еще ошеломленный, Пейтон  сидел
на кушетке, обхватив голову  руками,  пытаясь  заново  сориентироваться  в
реальности.
   Он не спал и был уверен в этом. Он как будто  прожил  другую  жизнь,  а
теперь заново возвращался к прежнему существованию, как после  амнезии.  И
хотя Пейтон был все еще не в себе,  он  сделал  четкий  вывод:  в  Комарре
нельзя спать.
   Характер и  воля  Ричарда  Пейтона  III  возвращались  из  небытия.  Он
неуверенно поднялся на ноги и вышел  из  комнаты  все  в  тот  же  длинный
коридор с множеством дверей. Наконец до  него  дошел  смысл  изображенного
символа.
   Вряд ли он замечал, куда идет. Стоящая перед ним проблема поглотила все
его внимание. Мышление приобретало привычную четкость, и он начал понимать
суть проблемы. Пока это была только теория, но вскоре он  испытает  ее  на
практике.
   Человеческое сознание - вещь тонкая, скрытая, не имеет прямого контакта
с окружающим миром и берет знания и опыт у органов чувств. Мысли и  эмоции
можно записывать и хранить, как в более древние времена человек  записывал
звук с помощью магнитной пленки.
   Если эти мысли спроецировать на другое сознание,  когда  оно  спит  или
находится в забытьи и органы чувств как бы оцепенели, оно воспримет их как
чувственную реальность. Нет способа раскрыть этот  обман,  как  невозможно
отличить прекрасную запись симфонии от живого исполнения.
   Все это было известно давно, но создатели-Комарры применили его впервые
в мире. Где-то в городе  работают  анализаторы  мыслей  и  желаний  людей,
входящих в Комарру. Строителями города было  предусмотрено  хранилище  для
записей всех  ощущений  и  переживаний,  испытанных  человеком.  Из  этого
материала можно было конструировать любое будущее.
   Теперь  Пейтон  понял  меру   гениальности   творца   Комарры.   Машины
проанализировали  его  глубочайшие  побуждения  и  создали  мир   из   его
сокровенных мыслей и подсознательных желаний. Овладев при  удобном  случае
его сознанием, машины вложили туда созданную ими реальность.
   Неудивительно, что в его сновидении, в том полузабытом  уже  раю,  было
все, к чему он стремился. Неудивительно, что и  через  века  люди  ищут  в
Комарре забвения.



5. ИНЖЕНЕР

   Пейтон окончательно опомнился,  когда  услышал  за  спиной  шум  колес.
Вернулся маленький робот, бывший его гидом. Вне сомнения,  большие  машины
были удивлены тем, что случилось с их  подопечным.  Пейтон  выжидал,  а  в
голове его медленно складывался план.
   Эй-пять заново повторил свой спич. Было довольно странно  видеть  столь
примитивную машину  в  месте,  достигшем  наивысшего  развития  в  области
автоматики. Но позже Пейтон понял, что робот упрощен умышленно. Нет смысла
загружать сложную машину тем, с чем без труда справится простая.
   Пейтон больше не  слушал  робота.  Он  знал,  что  все  роботы  обязаны
выполнять распоряжения человека  до  тех  пор,  пока  не  получат  другого
приказа, противоречащего предыдущему. Даже проекторы города,  подумал  он,
криво  улыбаясь,  подчинялись  неосознанным  и  безмолвным  приказам   его
подсознания.
   - Отведи меня к проекторам мыслей, - потребовал Пейтон.
   Как он и ожидал, робот не шелохнулся.
   - Не понимаю.
   Пейтон воспрянул духом и снова почувствовал себя хозяином ситуации:
   - Подойди сюда и не двигайся, пока не получишь другого приказа.
   Селекторы и переключатели робота  перелистали  инструкцию  и  не  нашли
противоречащего приказа. Машина на колесиках  медленно  двинулась  вперед.
Теперь у нее не было пути  назад.  Она  не  сдвинется  с  места,  пока  не
прикажет Пейтон или кто-либо другой не даст команды-отбоя. Робот попал под
гипноз любимого трюка хулиганистых малышей.
   Пейтон проворно раскрыл сумку с инструментами, без которых не обходится
ни один инженер:  универсальный  гаечный  ключ,  отвертка,  автоматическая
дрель и, самое важное, атомный резак, способный в доли секунды продырявить
самый толстый  слой  металла.  Затем  с  завидной  ловкостью  он  принялся
разбирать ничего не подозревающего робота.
   Конструкция робота была простой, и вскрыть его  не  составило  никакого
труда.  Ничего  сложного  не  оказалось  ни  в  системе  контроля,  ни   в
управлении. На всякий случай Пейтон обездвижил робота.
   Затем ослепил и одно за другим вытащил все электронные "чувства". Скоро
машина  стала   просто   цилиндром,   набитым   бесполезными   железяками.
Почувствовав себя мальчишкой, посягнувшим  на  священные  дедушкины  часы,
Пейтон притаился и стал ждать того, что неминуемо должно случиться.
   Довольно неосмотрительно было разбирать робота так  далеко  от  главной
машины. Роботу-транспортеру понадобилось пятнадцать минут, чтобы выбраться
из центра. Но услышав вдалеке звук колесиков, Пейтон понял, что его расчет
был верным. Аварийная команда на подходе.
   Транспортер был обычным грузовиком с автоматическими руками, способными
ухватить и погрузить поврежденного робота. Похоже, он был слеп, хотя,  вне
сомнения,  обладал   всеми   качествами,   необходимыми   для   выполнения
поставленной задачи.
   Пейтон  подождал,  пока  тот  не  собрал  несчастного  Эй-пять.   Затем
запрыгнул  в  кузов,   стараясь   держаться   подальше   от   механических
конечностей. Он не хотел, чтобы его  по  ошибке  приняли  за  испорченного
робота. К счастью, большая машина ничего не заметила.
   Пейтон спускался с этажа на этаж, минуя жилые кварталы, помещение,  где
его обнаружили, еще ниже, туда, где еще не бывал. Город  менялся  по  мере
спуска.
   Исчезли   роскошь   и   великолепие   верхних   уровней.   Их   сменили
неприспособленные для людей, насквозь продуваемые  коридоры,  чуть  больше
отверстий для гигантских кабелей. К счастью, и они  закончились.  Грузовик
проехал через огромные раздвижные ворота - он добрался до цели.
   Ряды панелей с реле и  Механическими  переключателями,  казалось,  были
бесконечны. И хотя Пейтону не терпелось  спрыгнуть  со  своего  неуклюжего
скакуна, он предпочел добраться  на  нем  до  главной  панели  управления.
Наконец он спрыгнул и проследил движение транспортера в какой-то еще более
отдаленный уголок города.
   Ему было любопытно,  станут  ли  суперавтоматы  ремонтировать  Эй-пять.
Нанесенный урон был достаточен для того,  чтобы  маленькую  машину  просто
отправили на свалку. Чувствуя себя голодным,  внезапно  попавшим  на  пир,
Пейтон принялся жадно изучать диковинки города.
   За пять часов  он  прервался  лишь  один  раз,  чтобы  послать  друзьям
условленный сигнал. Он хотел поделиться успехом, но слишком велик был риск
перехвата. Обследовав основные цепи, он выяснил функции основных  узлов  и
перешел к изучению второстепенного оборудования.
   Все было так, как он и ожидал.  Его  главным  открытием  было  то,  что
анализаторы и проекторы мыслей сходились непосредственно под  полом  и  их
можно было контролировать. У него не  сложилось  полного  представления  о
принципе работы - нужны были месяцы для разгадки всех тайн. Главное  -  он
нашел их и сможет отключить в случае необходимости.
   Чуть  позже  он  обнаружил  монитор.   Это   была   небольшая   машина,
напоминающая  распределительный  щит  старинной  телефонной  станции,   но
значительно сложнее. Кресло оператора представляло забавное  зрелище:  оно
было приподнято над землей и  прикрыто  сверху  решеткой  из  проволоки  и
кристаллическими брусками. Это была первая из обнаруженных Пейтоном машин,
предназначенных  для  использования  человеком.  Возможно,  в  первые  дни
возникновения   города   строители   использовали   его   для    установки
оборудования.
   Пейтон не решился бы использовать монитор,  но  на  контрольной  панели
была четкая инструкция.  Немного  поэкспериментировав,  он  подключился  к
одной из цепей, медленно наращивая мощность и контролируя красную  отметку
опасности.
   Ему стало очень хорошо. Он не  выходил  из  рамок  своей  личности,  но
ощущал мысли и образы, совершенно  чуждые  его  разуму.  Он  заглядывал  в
другой мир сквозь окна чужих сознаний.
   Казалось, его тело находится одновременно в двух  местах,  но  ощущения
реального Ричарда Пейтона III были намного ярче. Теперь он понял  значение
опасной черты.  Неизбежным  результатом  повышенной  интенсивности  чужого
вторжения стало бы безумие.
   Пейтон отключил прибор, чтобы подумать без постороннего  вмешательства.
Теперь понятно, почему робот сказал, что  все  обитатели  города  спят.  В
Комарре есть люди, находящиеся под влиянием проекторов мыслей.
   Он мысленно вернулся в длинный коридор с сотнями металлических  дверей.
Он проехал множество таких галерей, и теперь ему было совершенно ясно, что
основная часть города - этакие громадные пчелиные соты, в ячейках  которых
находятся тысячи людей, ушедших в сон из жизни.
   Одну за другой он проверил цепи на панели  управления.  Основная  часть
бездействовала, но около пятидесяти  были  в  порядке.  И  каждая  хранила
мысли, желания и эмоции человека.
   Теперь, пребывая в полном сознании, Пейтон понял, что это был трюк.  Но
понимание не принесло удовлетворения. Он видел изъяны этого синтетического
мира, мог объяснить, как цепенеет  сознание  от  прилива  простеньких,  но
ярких эмоций.
   Да, все оказалось очень просто. Но для спящих этот мир  реален.  Реален
настолько, что Пейтон сам тоскует об утраченном.
   Около часа Пейтон изучал миры пятидесяти спящих. Это было  увлекательно
и отталкивающе одновременно. За час он узнал о человеческом мышлении и его
тайниках больше, чем  мог  вообразить.  Закончив,  он  долго  сидел  возле
машины,  анализируя  полученные  знания.  Он  помудрел  на  много  лет,  а
собственная юность вдруг оказалась такой далекой...
   Во-первых, он узнал, что злые и извращенные желания, иногда смущавшие и
его, - удел всего человечества. Создателей Комарры  не  заботили  проблемы
добра и зла, и машины были их верными слугами.
   Приятно было сознавать правильность своей теории. Пейтон понял, что  не
должен вот так просто уйти. Если он еще раз уснет в этих стенах, то  может
не вернуться. Ему был дан шанс, и он его использовал.
   Проекторы мыслей нужно вывести из строя, да так, чтобы  роботы  никогда
не смогли восстановить их. Хотя роботы умеют исправлять обычные неполадки,
вряд  ли  они  сумеют  восстановить  машины  после  умышленного  разгрома,
задуманного Пейтоном. После этого Комарра станет неопасной. Она не поймает
в свои сети ни его, ни кого-либо из будущих визитеров.
   Прежде всего необходимо найти спящих и вернуть их  к  жизни.  Это  было
нелегкой  задачей,  но,  к  счастью  машинный   уровень   был   оборудован
стандартными поисковыми моновизорами. С их помощью можно видеть и  слышать
абсолютно  все,  что  происходит  в  городе.  Нужно  просто  сфокусировать
направленные лучи в  нужную  точку.  Пейтон  мог  спроецировать  в  случае
необходимости даже собственный голос. Правда,  не  изображение.  Этот  тип
машин был незнаком строителям Комарры.
   Очень скоро Пейтон разобрался  с  управлением  и  для  начала  осмотрел
окрестности города. Он обнаружил много любопытных местечек, заглянул  и  в
лес. Ему было интересно, здесь ли еще Лео, и через какое-то время он нашел
вход.
   Да, все было так же, как и день назад.  В  нескольких  ярдах  от  стены
лежал  верный  Лео,  повернув  голову  в  сторону  города.  На  расстоянии
казалось, что он смотрит прямо человеку в лицо.  Пейтон  был  тронут.  Ему
даже захотелось впустить Лео в  Комарру.  После  ночных  экспериментов  он
особенно остро чувствовал необходимость моральной поддержки.
   Методично обследовав стену, окружавшую город,  и  обнаружив  на  уровне
земли потайные ходы, Пейтон обрадовался. По ним  можно  выйти  из  города.
Даже если он включит машину по перемещению материи, перспектива  будет  не
из  приятных.  Он  предпочел  бы  старый,  испытанный  метод   физического
перемещения в пространстве.
   Все выходы были закрыты, и это в какой-то мере  озадачило  Пейтона.  Он
начал искать робота. И  вскоре  обнаружил  одного  из  двойников  Эй-пять,
деловито катившегося по коридору с  каким-то  таинственным  поручением.  К
счастью, он подчинился команде беспрекословно и открыл дверь.
   Пейтон направил луч за пределы стен и сфокусировал в  нескольких  шагах
от Лео. Затем ласково позвал его:
   - Лео!
   Лев испуганно огляделся.
   - Привет, Лео. Это я, Пейтон.
   Лев в непонимании прошелся по кругу  и  беспомощно  уселся  на  прежнее
место.
   Пейтону с трудом удалось убедить льва подойти к входу.  Лев  узнал  его
голос и как будто подчинился, но был сильно  встревожен  и  нервничал.  Он
помедлил у входа. Ему не нравились ни Комарра, ни молчаливый робот.
   Очень терпеливо Пейтон уговаривал Лео идти за роботом. Он уламывал  его
и так и сяк, пока не убедился, что лев его понял.  Затем  он  обратился  к
роботу и приказал отвести льва в зал управления.  И,  подбодрив,  наконец,
животное, оставил эту странноватую парочку.
   Довольно неприятным открытием оказалось то, что он не  может  заглянуть
внутрь комнат со знаком мака. Они были защищены от лучей и любого  другого
контроля. Моновизор не мог проникнуть за этот пласт пространства.
   Впрочем,  Пейтон  не  был  сильно   обескуражен,   поскольку   надеялся
использовать другой способ разбудить спящих. Заглянув в их внутренний мир,
он не испытал  особой  симпатии,  и  только  чувство  долга  вынуждало  не
оставлять попыток разбудить их. Эти люди не заслуживали участия.
   Внезапно Пейтона  пронзила  ужасная  мысль.  Интересно,  что  проекторы
вытянули из его сознания в  той  забытой  идиллии,  из  которой  он  столь
неохотно вернулся? Неужели его потаенные мысли так же постыдны?
   Мысль была неприятной, но Пейтон отбросил ее,  устраиваясь  за  пультом
управления. Сначала он отключит цепи, а потом  разрушит  проекторы.  Чары,
которыми Комарра околдовала людей, исчезнут навсегда.
   Пейтон потянулся было к выключателям, но не закончил движения. Бережно,
но  очень  крепко  четыре  металлических  руки  сжали  его  тело.  Пытаясь
высвободиться, Пейтон принялся брыкаться, но его по воздуху  перенесли  от
пульта управления в центр комнаты. Здесь металлические руки выпустили его.
   Больше разозленный, чем  испуганный,  Пейтон  обернулся.  В  нескольких
ярдах от него стоял самый сложный из всех виденных им роботов. Он достигал
семи футов в высоту и опирался на дюжину надувных шин.
   Из различных частей его металлического  тела  торчали  щупальца,  руки,
прутья  и  другие  приспособления  непонятного  назначения.   Две   группы
конечностей занимались то  ли  сборкой,  то  ли  разборкой  машины,  узнав
которую, Пейтон ощутил стыд.
   Пейтон медленно рассматривал  противника.  Было  ясно,  что  это  робот
высшего класса. Но он использовал против человека физическую силу, а робот
не должен этого делать. Только по приказу  другого  человека  робот  может
пойти на такой шаг. Следовательно, здесь, в  городе,  существовала  жизнь,
сознательная и враждебная.
   - Кто ты? - спросил Пейтон, обращаясь не к роботу, а к тому, кто  стоял
за ним.
   Без паузы, необходимой  машине  для  ответа,  размеренный  механический
голос, не похожий на усиленную человеческую речь, ответил:
   - Я - Инженер.
   - Выйди, дай мне посмотреть на тебя.
   - Ты меня видишь.
   Голос и сами слова были настолько нечеловеческими, что  злость  Пейтона
мгновенно сменилась чувством удивления и недоверия.
   Этой машиной не управлял человек. Это был такой же автомат, как  и  все
остальное в городе. Но в отличие от них и всех других роботов  мира,  этот
обладал сознанием и волей.



6. КОШМАР

   Пейтон дикими глазами уставился на  машину.  Он  почувствовал,  как  на
голове зашевелились волосы, но не от страха,  а  от  перевозбуждения.  Его
визит сюда был не напрасен - перед ним стояла тысячелетняя мечта.
   Уже давно машины обладали  интеллектом.  Теперь,  наконец,  они  обрели
самосознание. Это был секрет Тордарсена, тайна,  которую  хотел  сохранить
совет.
   - Я рад, что ты все понял, - продолжил бесстрастный голос. - Так  будет
проще.
   - Ты можешь читать мои мысли? - удивился Пейтон.
   - Естественно. Я делаю это с момента твоего появления здесь.
   - Понятно, я это учту. И что ты собираешься со мной  делать?  -  мрачно
поинтересовался Пейтон.
   - Я должен удержать тебя от разрушения Комарры.
   "Звучит разумно", - подумал Пейтон.
   - А если я сейчас уйду, тебя это устроит?
   - Да, это было бы хорошо.
   Пейтон не смог не улыбнуться. Инженер - все-таки робот, несмотря на всю
его близость к человеку. Он не  умел  врать,  и  это  могло  дать  Пейтону
некоторое преимущество. Он должен выведать его секреты с  помощью  хитрого
трюка. Но робот опять прочитал его мысли:
   - Я этого не допущу. Ты и так узнал  слишком  много.  Ты  должен  уйти,
иначе я применю силу.
   Пейтон решил  отступить  на  время.  Так  он  сумеет  по  крайней  мере
определить пределы разумности машины.
   - Но прежде чем я уйду скажи мне, почему тебя назвали Инженером?
   - Когда у роботов случаются серьезные  поломки,  я  их  устраняю,  -  с
готовностью заговорил робот. - Смогу заново  построить  Комарру  в  случае
необходимости. Если все функционирует нормально, я  нахожусь  в  состоянии
покоя.
   Состояние покоя - чуждое для сознания человека понятие. Ему  показалось
забавным, что Инженер отделял себя от остальных роботов.
   - А если что-нибудь случится с тобой?
   - Нас двое. Второй в состоянии покоя.  Один  может  исправить  другого.
Однажды, триста лет назад, это пригодилось.
   Система безупречна. Комарра на миллионы лет защищена  от  случайностей.
Создатели города оставили этих вечных  стражников,  а  сами  ушли  в  свои
грезы. Неудивительно, что и после их смерти Комарра  продолжает  исполнять
свое странное назначение.
   Какая трагедия,  что  гений  этих  людей  пропал  без  пользы!  Секреты
Инженера совершили бы революцию среди роботов, обновили бы мир. После этой
первой конструкции был ли предел открытиям?
   - Нет, - неожиданно сказал робот. - Тордарсен говорил, что когда-нибудь
роботы станут умнее людей.
   Странно было слышать, что машина произносит имя своего  создателя.  Так
вот о чем мечтал Тордарсен! Хотя Пейтон был почти готов к этому,  непросто
было согласиться с таким заявлением. В конце  концов,  между  человеком  и
роботом лежит огромная пропасть.
   - Не больше, чем между человеком и животными, от которых вы произошли -
так сказал однажды Тордарсен. Вы, люди, - просто более сложные  роботы.  Я
проще, но эффективнее. Вот и вся разница.
   Пейтон тщательно обдумал это заявление. Если признать,  что  человек  -
всего лишь сложный робот, машина с  живыми  клетками  вместо  проводков  и