был умелым руководителем.  ЛаВалль  вернулся  к
хрустальному шару, переполненный решимостью. Он найдет Энтрери и  халфлинга.
Он не разочарует своего щедрого господина.

9
Пламенные Загадки

   "Морской Эльф" вышел из доков Врат Балдура и, весь в брызгах белой  пены,
с парусами, наполненными северным ветром, на огромной скорости спускался  по
течению Чионтара.
   - Мы будем у Побережья Меча  к  полудню,  -  сказал  Дриззту  и  Вулфгару
Дьюдермонт, - От него открытым морем  возьмем  курс  на  Асавирский  пролив.
Пройдя его, повернем на юг, а затем вернемся назад на восток к Калимпорту. "
   - Флаг Калимпорта, - сказал он, указывая на новый  вымпел,  поднимающийся
на мачте "Морского Эльфа":  золотое  поле,  пересеченное  наклонными  синими
линиями.
   Дриззт смотрел на Дьюдермонта с легким недоумением. Он не  видел  прежде,
чтобы судно, отплывающее из гавани, меняло флаг.
   - Мы поднимаем флаг Уотердипа к  северу  от  Ворот  Балдура,  -  объяснил
капитан, - а когда плывем на юг от него - используем флаг Калимпорта. "
   - Это приемлемая практика? - спросил Дриззт.
   - Для тех, кто знает ей  цену,  -  засмеялся  Дьюдермонт,  -  Уотердип  и
Калимпорт - давние конкуренты. Они хотели бы торговать друг с другом  -  они
могли бы получать огромную прибыль от этого - но редко позволяют  судам  под
флагом соперника причаливать в их гаванях. "
   -  Дурацкая  гордость,  -  отметил  Вулфгар,  вспоминая  о  подобных   же
традициях, существовавших на его  собственной  родине  всего  несколько  лет
назад.
   - Такова их политика, - сказал Дьюдермонт, пожимая плечами,  -  Но  лорды
обоих  городов  втайне  способствуют  торговле,  и  несколько  дюжин   судов
договорились поддерживать деловые отношения. "Морской Эльф"  чувствует  себя
как дома в обоих портах, и  каждый  из  них  имеет  свою  прибыль  от  этого
соглашения. "
   -  Два  рынка  для  капитана  Дьюдермонта,  -  хитро  отметил  Дриззт,  -
Практично. "
   - Кроме того, это намного облегчает путешествие, - продолжал Дьюдермонт с
широкой улыбкой. Пираты, хозяйничающие в водах к  северу  от  Врат  Балдура,
уважают вымпел Уотердипа больше любого  другого,  а  южные  -  стараются  не
будить гнев Калимпорта и его могучей армады. У пиратов в Асавирском  проливе
есть выбор из множества торговых судов, и они, вероятно, совершат  набег  на
тот, который несет не столь значительный флаг. "
   - И Вас никогда не беспокоят? - не удержался от вопроса Вулфгар с  легким
сомнением и небольшим оттенком сарказма в голосе. Он еще не решил,  одобряет
ли такую практику.
   - Никогда? - переспросил Дьюдермонт,  -  Не  "никогда",  но  редко.  Если
пираты пытаются к нам подойти, мы поднимаем все паруса  и  отходим.  Немного
судов могут догнать "Морского Эльфа", когда его паруса полны ветром. "
   - А если они настигнут Вас? - спросил Вулфгар.
   - Тогда это тот случай, когда  Вы  оба  можете  оплатить  Ваш  проезд,  -
рассмеялся Дьюдермонт, - Я думаю, что Ваше оружие могло бы остудить  желание
пиратов пограбить наше судно. "
   Вулфгар поднял Эйджис-фанг перед собой. Хвала богам, что я уже достаточно
привык к качке, - сказал он -  Если  бы  нам  довелось  сражаться  в  начале
плавания, неожиданный крен судна мог вышвырнуть меня за борт! "
   - Тогда ты поплыл бы к пиратскому судну, - подумал Дриззт, - и перевернул
бы его! "

***

   Из башни во  Вратах  Балдура  волшебник  Оберон  заметил  парус  "Морской
Эльфа". В полумраке своей комнаты он пристально вгляделся в хрустальный  шар
и увидел эльфа и огромного варвара, стоящих на палубе около капитана  судна.
Волшебник знал, что они были не из этих мест. Судя по одежде и  цвету  кожи,
варвар, скорее всего, принадлежал к одному из  отдаленных  северных  племен.
Они кочуют по тундре за Лусканом и вокруг Хребта Мира, в  пустынных  землях,
известных как Долина Ледяного Ветра. Как  далеко  он  был  от  дома,  и  как
необычно было видеть человека из его племени переплывающим открытое море!
   - Какое отношение могли иметь эти двое к драгоценному камню Паши Пока?  -
вслух задал себе вопрос Оберон, глубоко заинтригованный. Неужели  Энтрери  в
поисках халфлинга добрался до отдаленной полосы  тундры?  Неужели  эти  двое
преследовали его на юг от тех мест?
   Но  его  это  не  касалось.  Оберон  был  очень  доволен,   что   Энтрери
понадобилась от него такая необременительная  услуга.  Несколько  лет  назад
ассасину случалось убивать для Оберона - и не один раз. Энтрери  никогда  не
напоминал об этом, и все же Оберон всякий раз при встрече с  ним  чувствовал
себя так, как будто ассасин держал тяжелую цепь  вокруг  его  шеи.  Но  этот
давнишний темный долг теперь будет оплачен простой подачей сигнала.
   Любопытство Оберона заставило  его  еще  немного  задержать  внимание  на
отбывающем "Морском Эльфе". Он сосредоточился на эльфе - Дриззте  До'Урдене,
как назвал его Пеллман, начальник порта. Опытному глазу волшебника кое-что в
нем показалось не правильным. В отличие от варвара,  он  не  выглядел  здесь
чужаком. Однако было что-то странное в его манере держаться и во взгляде его
глаз уникального, лавандового цвета.
   Эти глаза, казалось, ему не принадлежали.
   Возможно, колдовство, предположил Оберон. Какая-то волшебная  маскировка.
Любопытный волшебник сожалел, что не имеет больше информации, чтобы сообщить
об этом Паше Поку. Он  подумал  было  перенестись  на  палубу  судна,  чтобы
разузнать все подробней, но у него не имелось надлежащего заклинания.  Кроме
того, снова напомнил себе Оберон, это не его дело.
   И он не хотел больше сталкиваться с Артемисом Энтрери.

***

   Той же ночью Оберон  вылетел  из  башни  с  волшебной  палочкой  в  руке.
Поднявшись  на   сотни   футов   над   городом,   он   выпустил   надлежащую
последовательность огненных шаров.

***

   В двухстах милях к югу от Врат Балдура на  палубе  калимпортского  судна,
названного "Дьявольским Танцором", Артемис Энтрери наблюдал этот  фейерверк.
Морским путем, -  пробормотал  он,  отмечая  последовательность  взрывов,  и
обратился к халфлингу, стоящему возле него.
   - Ваши друзья преследуют нас морским путем, -  сказал  он,  -  и  отстают
меньше чем на неделю! Они делают успехи. "
   Однако при этой новости глаза Региса не засветились  надеждой.  Изменение
климата с каждым днем и каждой ночью было все заметней.  Они  оставили  зиму
далеко позади, и горячие ветры южных Королевств напоминали халфлингу  о  его
незавидном будущем.  До  Калимпорта  остановок  больше  не  предвиделось,  и
никакое судно - даже отставшее меньше чем  на  неделю  -  не  способно  было
догнать быстрого "Дьявольского Танцора".
   Регис боролся с собой, пытаясь смириться с неизбежностью  встречи  с  его
бывшим главой гильдии.
   Паша Пок не был снисходительным человеком.  Регис  лично  был  свидетелем
того, как Пок назначал серьезные наказания тем ворам, которые смели  украсть
у других членов гильдии. А Регис пошел даже дальше этого; он украл у  самого
главы гильдии. И вещь, которую он прихватил - волшебный  рубиновый  кулон  -
была наиболее ценным и тщательно сберегаемым достоянием Пока. Побежденный  и
отчаявшийся, Регис опустил голову и медленно побрел в свою каюту.
   Мрачное настроение халфлинга не могло подавить  холодок,  пробегающий  по
спине Энтрери. Пок вернет свой драгоценный камень  и  халфлинга,  и  Энтрери
получит хорошую плату за свою службу. Но не золото Пока, по мнению ассасина,
было бы истинной наградой для его усилий.
   Энтрери был нужен Дриззт До'Урден.

***

   Той ночью Дриззт и Вулфгар тоже наблюдали фейерверк над Вратами  Балдура.
Они все еще отставали от "Дьявольского Танцора" более чем на  сто  пятьдесят
миль и могли только догадываться о значении этого зрелища.
   - Это какой-то волшебник, -  отметил  Дьюдермонт,  присоединяясь  к  ним.
Возможно, он борется с большим воздушным животным,  -  предположил  капитан,
пытаясь подобрать правдоподобное  объяснение,  -  с  драконом  или  каким-то
другим воздушным монстром! Дриззт прищурился, чтобы лучше рассмотреть взрывы
пламени.  Он  не  видел  никаких  темных  силуэтов,  переплетающихся  вокруг
вспышек. Не было и никаких признаков того, что огненные шары  были  нацелены
на конкретную цель. Но, возможно, "Морской Эльф" был просто  слишком  далеко
для того, чтобы различать такие детали.
   - Скорее, это не сражение, а сигнал, - сказал Вулфгар, заметив во взрывах
определенную последовательность. Три и один. Три и один. "
   - Кажется, это немного сложный способ для простого сигнала, - добавил он,
- Разве не проще было бы послать наездника с сообщением? "
   - Если только это не сигнал для судна, - ответил Дьюдермонт.
   Дриззт уже подумал о такой возможности, и этот  фейерверк  показался  ему
довольно подозрительными.
   Некоторое время Дьюдермонт разглядывал огни в небе. Да, возможно,  это  -
сигнал, - уступил он, признавая правоту Вулфгара, - Множество  судов  каждый
день прибывает во Врата Балдура  и  отправляется  из  них.  Волшебник  может
приветствовать друзей или прощаться с ними таким эффектным способом. "
   - Или передавать им информацию, -  добавил  Дриззт,  глядя  на  Вулфгара.
Вулфгар понял намек дроу; Дриззт давал понять  нахмурившемуся  варвару,  что
его подозрения могут быть небеспочвенными.
   - Но для нас  это  зрелище  и  ничего  больше,  -  сказал  Дьюдермонт,  -
неожиданное развлечение, котором нужно наслаждаться. Он хлопнул  каждого  по
плечу и пожелал спокойной ночи.
   Дриззт и Вулфгар переглянулись. Они серьезно  сомневались,  что  все  так
просто, как представляется Дьюдермонту.

***

   - Что  за  игру  ведет  Артемис  Энтрери?  -  произнес  Пок  риторически,
размышляя вслух.
   Оберон, волшебник, отражавшийся в  хрустальном  шаре,  пожал  плечами:  Я
никогда не притворялся, что понимаю мотивы поведения Артемиса Энтрери. "
   Пок согласно кивнул и продолжал расхаживать за стулом ЛаВалля.
   - Мне кажется, что эти двое имеют мало общего с Вашим кулоном,  -  сказал
Оберон.
   - Возможно, они личные враги Энтрери, приобретенные им в путешествиях,  -
согласился Пок.
   - Если это друзья халфлинга, то почему  ассасин  ведет  их  в  правильном
направлении? - рассуждал Оберон.
   - Кем бы они ни были, они могут принести неприятности, - сказал  ЛаВалль,
расположившийся между главой гильдии и магическим шаром.
   - Возможно, Энтрери заманивает их в ловушку, -  предположил  Пок,  -  Это
объяснило бы, зачем ему понадобился Ваш сигнал. "
   - Энтрери поручил начальнику порта сообщить этим двоим, что  он  встретит
их в Калимпорте, - напомнил Оберон.
   - Чтобы ввести их  в  заблуждение,  -  сказал  ЛаВалль,  -  заставить  их
поверить, что путь до южного порта свободен. "
   - Это не похоже на Артемиса Энтрери, - сказал Оберон, и Пок подумал то же
самое, - Я никогда не замечал, чтобы ассасин использовал  такие  примитивные
уловки. Для Энтрери нет большего удовольствия, чем встретить соперника лицом
к лицу и сокрушить его. "
   Оба волшебника и  глава  гильдии  выжили  и  процветали  благодаря  своей
способности  реагировать  на  такие  загадки  соответственным  образом.  Они
мгновенно  сосредоточились  на  том,   чтобы   рассмотреть   все   возможные
последствия.  Единственное,  что  заботило   Пока,   это   возвращение   его
драгоценного кулона. С ним он мог  расширить  свое  влияние  раз  в  десять,
возможно даже получив покровительство Паши Калимшана лично.
   - Мне все это не нравится, - протянул Пок, - Я хочу  получить  назад  мой
кулон и халфлинга и не желаю никаких осложнений. "
   Он сделал паузу, чтобы обдумать сложившееся  положение  и  наклонился  за
спиной ЛаВалля ближе к изображению Оберона. Вы еще поддерживаете  контакт  с
Пиночетом? - хитро спросил он волшебника.
   Оберон понял замысел главы гильдии. Пират не  забывает  своих  друзей,  -
ответил он тем же самым тоном, - Пиночет связывается  со  мной  всякий  раз,
когда приходит во Врата Балдура. Он всегда спрашивает о Вас, надеясь, что  у
его старого друга все в порядке. "
   - Он теперь на островах? "
   - Зимой торговля перемещается на юг  от  Уотердипа,  -  хихикая,  ответил
Оберон, - Где же еще быть сейчас удачливому пирату? "
   - Отлично, - пробормотал Пок.
   - Хотите  устроить  прием  для  преследователей  Энтрери?  -  нетерпеливо
спросил Оберон, наслаждаясь интригой и  возможностью  оказать  услугу  главе
гильдии.
   - Три судна - и чтобы никаких шансов, - сказал Пок,  -  Ничто  не  должно
помешать возвращению халфлинга. Нам с ним так много надо обсудить! "
   Оберон задумался на мгновение. Жаль, - отметил он, - "Морской  Эльф"  был
прекрасным судном. "
   Пок с ударением повторил единственное слово,  чтобы  абсолютно  исключить
возможность какой-либо ошибки.
   - Был. "

10
Тяжесть королевской мантии

   Халфлинг висел вверх ногами, подвешенный на цепях  за  лодыжки.  Под  ним
стоял котел с кипящей жидкостью, но не с водой, а с какой-то  другой,  более
темной, возможно красной.
   Должно быть, то была кровь.
   Цепи заскрипели, и халфлинг опустился еще на дюйм  ниже.  Его  лицо  было
искажено, рот широко раскрыт, как будто в крике.
   Но никаких звуков слышно не было, только скрежет цепей  и  зловещий  смех
невидимого мучителя.
   Туманное  видение  сместилось,  и  на  виду  появилось  пыточное  колесо.
Единственная рука, казавшаяся отдельной от чего-либо, медленно  поворачивала
его.
   На мгновение спуск приостановился.
   Зловещий голос засмеялся в последний раз. Рука задергалась, быстро вращая
колесо.
   Раздался пронзительный и резкий крик - агонизирующий крик смерти.

***

   Бруенор заворочался и сел на край своей кровати. В комнате  все  было  на
своих  местах.  Мифриловая  броня  и  золотой  щит  лежали  на  стуле  около
единственной в комнате вешалки. Топор, который  хорошо  поработал  во  время
бегства Бруенора из логова дуергаров, теперь отдыхал у стены около скимитара
Дриззта, и два шлема висели над ними на вешалке, - разбитый однорогий  шлем,
с которым дварф практически не расставался последние два столетия, и  корона
короля Митрилового Зала, усыпанная тысячей блестящих драгоценных камней.
   Но Бруенору казалось, что чего-то все же не хватает. Он повернулся к окну
и посмотрел в темноту ночи. Увы, все, что он смог  увидеть,  было  отражение
освещенной свечами комнаты, королевская корона и броня.
   Это была  тяжелая  неделя  для  Бруенора.  Все  эти  дни  были  заполнены
взволнованными разговорами об армиях, прибывающих из Цитадели Адбар и Долины
Ледяного Ветра, чтобы отвоевать  Митриловый  Зал.  Плечи  дварфа  болели  от
многочисленных приветствий  Харпеллов  и  других  посетителей  их  особняка,
спешивших заранее поздравить дварфа со скорым возвращением его трона.
   Но Бруенор не находил себе места эти несколько последних  дней,  рассеяно
играя навязанную ему роль. Пришло время готовиться к приключению, о  котором
Бруенор мечтал, начиная с его изгнания почти два  столетия  тому  назад.  Со
времен основания Клана Баттлхаммер предки Бруенора из поколения в  поколение
правили Митриловым Залом. Последним королем был его дед, принявший корону от
своего отца. Бруенор  имел  неоспоримое  право  на  Митриловый  Зал,  и  оно
требовало, чтобы он возглавил армию и вернул себе  трон,  для  которого  был
рожден.
   Но именно в палатах древней дварфьей родины  Бруенор  Баттлхаммер  понял,
что для него было действительно важно. За последние десять лет в  его  жизнь
вошли четыре очень странных компаньона.  И  хотя  ни  один  из  них  не  был
дварфом, их дружба  для  Бруенора  сделалась  важнее  целого  королевства  и
драгоценней всего мифрила в мире. Даже исполнение самого  заветного  желания
казалось теперь пустым ему.
   Даже ночи  теперь  не  приносили  Бруенору  покоя.  Его  мучили  кошмары,
видения, никогда не повторяющиеся, но  всегда  с  одним  и  тем  же  ужасным
концом, и они не исчезали со светом дня.
   - Опять страшный сон? - мягко спросил от двери  знакомый  голос.  Бруенор
оглянулся через плечо и увидел Кэтти-бри. Дварф не сомневался, что  она  уже
знает ответ, и промолчал. Он подпер голову одной рукой и потер глаза.
   - Снова о Регисе? -  спросила  Кэтти-бри,  придвигаясь  поближе.  Бруенор
слышал, как дверь тихо закрылась.
   - О Грохочущем Животе, - поправил он ее, используя  прозвище,  данное  им
халфлингу, который был его самым близким другом почти десятилетие.
   Бруенор сидел на кровати, раскачивая ногами.  Я  должен  быть  с  ним,  -
сказал он сурово, - или, по крайней мере, с дроу и  Вулфгаром,  хоть  что-то
делающих для него! "
   - Тебя ждет твое королевство, - напомнила ему  Кэтти-бри.  Она  разделяла
убежденность Бруенора в том, что его долг -  спасать  друга,  но  не  видела
способа его исполнить и старалась, как могла,  облегчить  дварфу  бремя  его
вины. Твой клан из Долины Ледяного Ветра будет здесь через месяц,  армия  из
Адбара через два, - продолжала она.
   - Да, но мы не можем отправиться в Митриловый Зал до конца зимы. "
   Кэтти-бри огляделась вокруг, стараясь переменить тему. Он будет хорошо на
тебе смотреться, - бодро сказала она, указывая на королевский венец.
   - Который из них? - парировал Бруенор, словно пытаясь сострить.
   Кэтти-бри глянула на мятый  шлем,  жалкий  по  сравнению  с  великолепной
короной, и чуть не фыркнула вслух. Но  она  успела  повернуться  к  Бруенору
прежде, чем произнесла хоть слово. Дварф тоже смотрел на старый шлем, и  его
строгий взгляд и суровое лицо сказали ей, что Бруенор спросил  не  в  шутку.
Кэтти-бри  поняла,  что  он  считает  шлем   гораздо   более   ценным,   чем
предназначенная ему корона.
   - Они на полпути к Калимпорту, - заметила Кэтти-бри, сочувствуя  душевным
терзаниям дварфа, - Возможно, даже дальше. "
   - Да, и немногие  корабли  рискнут  покинуть  Уотердип  зимой,  -  мрачно
пробормотал Бруенор. То же самое говорила ему Кэтти-бри  на  второе  утро  в
Плющевом Особняке, когда он впервые упомянул о своем желании идти  вслед  за
друзьями.
   - У нас есть миллион дел, - сказала Кэтти-бри, упрямо поддерживая веселый
тон. Зима пройдет быстро, и мы завоюем залы как раз к возвращению Дриззта  и
Вулфгара с Регисом. "
   Взгляд Бруенора не смягчился. Его глаза смотрели на  сломанный  шлем,  но
мысли блуждали далеко, возвращаясь к роковой сцене в Ущелье Гарумна.  Он  по
крайней мере помирился с Регисом прежде, чем судьба разделила их...
   Внезапно  Бруенор  очнулся  от  воспоминаний.  Он  искоса  посмотрел   на
Кэтти-бри. Ты думаешь, они могут успеть к сражению? "
   Кэтти-бри пожала плечами. Если ничто не задержит их в  пути,  -  ответила
она с любопытством в голосе. Ей показалось, что  Бруенор  подумал  о  чем-то
большем, чем участие Дриззта и Вулфгара в сражениях за Митриловый  Зал.  Они
могут покрыть много миль по землям Юга - даже зимой. "
   Бруенор подпрыгнул на кровати и помчался к двери, хватая однорогий шлем и
водворяя его на голову.
   - Сейчас же  середина  ночи!  -  воскликнула  Кэтти-бри  ему  вслед.  Она
вскочила и побежала за ним.
   Бруенор не медлил. Он прошел прямо к двери Харли Харпелла и забарабанил в
двери настолько громко, что перебудил, наверное, всех  в  этом  крыле  дома.
Харли! - заорал он.
   Кэтти-бри  хорошо  знала  Бруенора,  поэтому  не  стала  и  пытаться  его
успокоить. Она только виновато пожимала плечами, когда кто-то  заглядывал  в
зал, чтобы посмотреть, что там происходит.
   Наконец, Харли, одетый в ночную рубашку и  колпак  с  бубончиком,  открыл
дверь, держа в руке свечу.
   Бруенор вломился в комнату, таща за собой Кэтти-бри.  Вы  можете  сделать
мне колесницу? - потребовал он.
   "Чего? - Харли зевнул, безуспешно пытаясь отогнать сон, - Колесницу? "
   - Колесницу! - прорычал Бруенор, - Огненную.  Подобную  той,  на  которой
Леди Алустриель привезла меня к вам! Огненную колесницу! "
   - Ну... - Харли замялся, - Я никогда не... "
   - Вы можете сделать ее? -  взревел  Бруенор,  теряя  терпение  от  пустой
болтовни.