о крупнее меня.  -  Памеле  не  понравился
взгляд, которым они обменялись. Или, точнее, то, как ее отец смотрел  на
Мел.
   Мел тотчас поняла. Она мягко улыбнулась девочке:
   - Ничего, если у тебя не найдется, я обойдусь..
   - Нет, все в порядке. Вы выглядите совсем не так, как по  телевизору.
- Девочка пристально разглядывала Мелани.
   - Неужели? - Она улыбнулась неприветливой, но  очень  привлекательной
девушке. Пам была совсем  не  похожа  на  Питера,  в  ее  лице  все  еще
проскальзывало детское выражение, несмотря на тело  с  развитыми  не  по
годам формами. - Мои дочери всегда говорят, что на телеэкране  я  кажусь
более взрослой.
   - Да. Что-то в этом роде. Более серьезной.
   - Думаю, они именно это имеют в виду.
   Они стояли втроем в этой красивой белой комнате, и Пам  продолжала  в
упор смотреть на Мелани, словно пытаясь найти ответ на  какой-то  вопрос
на ее лице.
   - Сколько лет вашим дочкам?
   - В июле исполнится шестнадцать.
   - Обеим? - Пам удивилась.
   - Они двойняшки, - улыбнулась Мел.
   - Неужели? Это прекрасно! Они похожи друг на друга?
   - Вовсе нет. Они двойняшки.
   - А я считала, что так называют мальчиков.
   Мел снова улыбнулась, а Пам покраснела.
   - Это означает, что они не однояйцевые  близнецы,  но  термин  слегка
сбивает с толку.
   - :А какие они? - Ее заинтересовали двойняшки Мел.
   -  Как  все  шестнадцатилетние  девочки,  -  засмеялась  Мел.  -  Они
заставляют меня быть начеку. Одна -  рыжеволосая,  как  я,  а  другая  -
блондинка. Их зовут Джессика и Валерия, они любят ходить на танцы,  и  у
них много друзей.
   - А где вы живете?
   Питер внимательно следил за их разговором, но не произнес ни слова.
   - В Нью-Йорке. В небольшом городском доме.  -  Она  вновь  улыбнулась
Питеру. - Он совсем не похож на ваш. - Потом  она  снова  повернулась  к
Пам. - У вас красивый дом, и, должно быть, чудесно иметь бассейн.
   - Да уж. - Она без особого энтузиазма пожала плечами. - Он либо полон
несносных друзей моего братца, либо Мэтью писает в него.
   Она произнесла это с раздражением, и Мел засмеялась, но Питеру это не
понравилось.
   - Пам! Так нельзя говорить, к тому же это не правда.
   - Нет, правда. Этот паршивец всего час назад  помочился,  как  только
миссис Хан ушла в дом. Прямо с края бассейна. По крайней  мере,  мог  бы
делать это, когда плавает.
   Мел пришлось подавить смех, а Питер покраснел.
   - Я поговорю с Мэтью.
   - Вероятно, друзья Марка тоже грешат этим. - Было очевидно, что никто
из мальчишек не нравится ей. Затем она пошла искать  костюм  для  Мел  и
вернулась с белым сплошным купальником, который,  по  ее  мнению,  может
подойти гостье. Мел поблагодарила ее и вновь обвела взглядом комнату.
   - У тебя очень красиво, Пам.
   - Моя мама отделала ее для меня  перед  самой...  -  У  нее  сорвался
голос, и глаза стали  печальными,  затем  она  вызывающе  посмотрела  на
Питера. - Это единственная комната в доме,  которая  принадлежит  только
мне. - Фраза звучала несколько странно, и Мел стало  жаль  девочку.  Она
выглядела  такой  несчастной,  так  отличалась  от   остальных.   Памела
старалась скрывать свою боль и вела себя так, как  будто  все  они  были
виновны в том, что отобрали у нее мать.
   - Должно быть, в этой комнате хорошо проводить время с друзьями.
   Мел подумала о своих двойняшках и об их подругах, которые усаживались
на пол в их комнатах, слушая записи, разговаривая о мальчиках, смеясь  и
хихикая, делясь секретами друг с другом, которыми они всегда делились  и
с Мел. Они настолько отличались от этой трудной,  враждебно  настроенной
девочки с фигурой женщины и разумом  ребенка.  Для  Пам  явно  наступили
очень тяжелые времена, и  Мел  понимала,  что  Питеру  приходится  туго.
Неудивительно, что он старался каждый день пораньше возвращаться домой.
   Для    шестилетнего    малыша,     истосковавшегося     по     любви,
мальчика-подростка, за которым требовался глаз да глаз, и юной  девушки,
несчастной, как эта, в доме требовалась не просто  экономка,  тут  нужны
были отец и мать. Она понимала, почему Питер так стремится быть рядом  с
ними и почему иногда чувствует, что не может справиться  с  поставленной
перед ним задачей. Он был хорошим отцом, просто им требовалось  от  него
слишком много, и даже больше, чем он мог  дать,  по  крайней  мере  этой
девочке. Мелани вдруг захотелось прижать ее к  себе,  сказать,  что  все
как-нибудь  устроится.  И,  словно  уловив  ее   мысли,   Пам   внезапно
отшатнулась от Мел.
   -  Увидимся  внизу  через  некоторое  время.  -  Этими  словами   она
предлагала им удалиться. И Питер медленно направился к двери.
   - Ты спустишься вниз, Пам?
   - Да. - Но она произнесла это неуверенно.
   - Думаю, тебе не следует проводить весь день в своей  комнате.  -  Он
произнес это решительно, но у девочки  появилось  такое  выражение,  как
будто ей хотелось возразить отцу, и Мелани посочувствовала ему.
   С ней было нелегко общаться, по  крайней  мере  сейчас.  -  Ты  скоро
спустишься?
   - Да! - Она выглядела еще более воинственной, и Мел с Питером  ничего
не оставалось, как ретироваться. Он провел  ее  в  комнату  для  гостей,
расположенную напротив его кабинета.
   - Вы сможете здесь переодеться.
   Он не обмолвился ни словом по поводу Пам, а когда  Мел  вышла  спустя
минут десять, у Питера был уже более расслабленный вид, и  он  повел  ее
вниз в большую комнату-сад с плетеной  мебелью.  За  белой  лакированной
дверью оказался встроенный холодильник.  Питер  вынул  две  банки  пива,
потом достал с полки два стакана и предложил Мелани сесть.
   - Подождем несколько минут, пока дети не вылезут из бассейна.
   Мелани заметила, как хорошо Питер смотрится  в  плавках,  тенниске  и
босиком. Он совершенно не похож на того человека, с которым она работала
последние два дня, у которого брала интервью.  Теперь  он  стал  простым
смертным. Мел улыбнулась при этой мысли, пока он смотрел ей в глаза,  но
затем лицо его помрачнело. Он вспомнил недавнюю встречу с дочерью.
   - С Пам нелегко после смерти матери. Она бросается  в  крайности,  то
стремясь безраздельно властвовать надо мной, то ненавидя нас  всех.  Она
считает, что никто не понимает ее страданий, и  теперь  она  ведет  себя
так, словно живет во вражеском лагере. - Он вздохнул, с усталой усмешкой
потягивая пиво. - Иногда трудно и с мальчиками.
   - Мне кажется, ей просто недостает вашей любви.
   - Я знаю. Но она во всем обвиняет нас. И к тому же... - Казалось, что
он стесняется высказать то, что у  него  на  уме.  -  Иногда  ее  трудно
любить. Я это понимаю, но мальчики - нет. По крайней мере не  всегда.  -
Он впервые признался Мел, какие у него возникали проблемы с Пам.
   - Она изменится. Дайте ей время.
   Питер снова вздохнул.
   - Прошло почти два года.
   Но Мел не осмеливалась сказать ему  то,  что  подумала.  Все  в  доме
оставалось так, как было при жизни Анны. Мел чувствовала  это,  и  Питер
сам вел себя так, будто она умерла на прошлой  неделе.  Как  можно  было
ожидать, что ребенок свыкнется с потерей матери, если у него самого  еще
не улеглась боль утраты?
   Он все еще винил себя за то, что не смог убедить Анну согласиться  на
операцию. Мел ничего не сказала, глядя ему в глаза, и он отвел взгляд.
   - Я знаю. Вы правы. Я по-прежнему цепляюсь за прошлое.
   - Возможно, когда вы закроете дверь в прошлое, она тоже сделает  это.
- Мел произнесла это очень  мягко,  и  Питер,  не  задумываясь,  перевел
взгляд на ближайшую фотографию Анны. И неожиданно для  себя  Мел  задала
вопрос, который не собиралась задавать:
   - Почему бы вам не переехать отсюда?
   - Из этого дома? - Питер был поражен. - Зачем?
   - Чтобы все могли начать жизнь сначала. Вам стало бы легче.
   Но он отрицательно покачал головой.
   - Вряд ли это поможет. Не исключено, что переезд в новый  дом  только
ухудшит обстановку. По крайней мере, нам здесь удобно, и все довольны.
   - Разве? - Мел это совсем не убедило,  но  она  понимала,  что  Питер
держится за воспоминания, и Пам тоже, а возможно, и  остальные.  В  этот
момент  в  комнату  вошла  коренастая  женщина  в  белом  накрахмаленном
переднике  и  посмотрела  на  них  обоих,  особенно  на  Мел.  Лицо   ее
избороздили морщины, а руки огрубели от тяжелой многолетней  работы,  но
глаза сохранили живой интерес к жизни и, казалось, вбирали  в  себя  все
происходящее.
   - Здравствуйте, доктор.
   Она произнесла "доктор" так, как  будто  обращалась  к  Богу,  и  Мел
улыбнулась. Она мгновенно поняла, кто  эта  женщина,  а  Питер  встал  и
представил ей Мел. Это была та бесценная экономка, о которой он  ей  уже
рассказывал, драгоценная миссис Хан, крепко, почти больно пожавшая  руку
Мел и глазами ощупывающая рыжеволосую красавицу в позаимствованном,  как
она догадалась, у Пам купальнике. Она знала обо всем, что происходило  в
доме, кто приходил и уходил, куда они пошли  и  зачем.  И  особенно  она
заботилась о Пам. С ней и так уже было достаточно хлопот  в  первый  год
после смерти матери, когда девочка  почти  ничего  не  ела  чуть  ли  не
полгода, а потом ее рвало каждый раз после еды. Сейчас хоть это пришло в
норму, и ей стало намного  лучше.  Но  Хильда  Хан  знала,  что  девочка
переживала трудные времена и нуждалась в  женском  присмотре,  и  именно
поэтому миссис Хан жила здесь. Она внимательно оглядела  Мел  и  решила,
что, кажется, это неплохая женщина.
   Миссис Хан слышала, что Мел делала репортаж о работе доктора, но  она
ожидала увидеть высокомерную телеведущую, знающую себе цену.
   - Приятно  познакомиться  с  вами,  мисс  Адамс,  -  сухо  произнесла
экономка, не отвечая на улыбку Мел, которую  позабавило  их  различие  с
Ракелью. Мел еще раз отметила про себя, насколько по-разному они жили. -
Хотите чаю со льдом? - Экономка неодобрительно смотрела на  их  пиво,  и
Мел почувствовала себя провинившимся ребенком.
   - Нет, большое спасибо. - Она снова  улыбнулась,  но  безрезультатно;
быстро кивнув, Хильда Хан исчезла в своих владениях.
   Она очень удобно устроилась здесь. Когда миссис Галлам  строила  этот
дом, она пообещала Хильде  выделить  несколько  комнат,  в  которых  она
теперь обитала. Миссис Галлам была прекрасной женщиной; экономка  всегда
говорила это и готова твердить без устали, и она прямо заявила  об  этом
Мел, перед тем как внести обед. Мел заметила,  как  потускнели  глаза  у
Пам, когда Хильда  упомянула  имя  матери.  Они  все  до  сих  пор  были
привязаны к Анне, как будто ждали, что она вернется домой. Мел  хотелось
сказать им, что ее уже не воскресить, они должны продолжать жить, каждый
из них своей жизнью.  Казалось,  мальчики  лучше  смирились  со  смертью
матери. Мэтью был  еще  слишком  маленьким,  когда  она  умерла,  и  его
воспоминания уже стерлись из памяти; и он охотно забрался  на  колени  к
Мел после купания, и она рассказала ему о своих двойняшках. Ему,  как  и
Памеле, захотелось узнать, как они выглядят. Марк  оказался  разумным  и
простым в общении юношей. Он с удовольствием беседовал с Питером и  Мел.
Он рассердился, когда появилась Пам и пожаловалась, что  его  друзья  до
сих пор околачиваются в бассейне. Ссора между ними казалась  неизбежной,
пока не вмешался Питер.
   - Прекратите вашу перепалку. У нас гостья. И даже не одна.
   Он сердито посмотрел на Пам, а затем  перевел  взгляд  на  оставшихся
друзей  Марка,  которые  тихо  сидели  поблизости,   переговариваясь   и
подсушивая волосы.  Но  Пам,  казалось,  возмущало  присутствие  в  доме
посторонних. Она решила проблему с Мел, почти полностью  не  обращая  на
нее внимания с тех пор, как появилась у бассейна, лишь изредка  украдкой
бросая на нее взгляды,  в  основном  когда  Питер  разговаривал  с  ней.
Казалось,  ей  хотелось  удостовериться,  что  между  ними  нет   ничего
особенного, но что-то в глубине души подсказывало ей,  что  тут  кроется
угроза.
   - Разве не так,  Пам?  -  Питер  говорил  о  ее  школе,  но  она  так
пристально уставилась на Мел, что не слышала, о чем он рассказывал. -  Я
сказал, что в твоей школе  прекрасная  спортивная  подготовка  и  что  в
прошлом году ты дважды победила на соревнованиях по легкой  атлетике.  А
еще им разрешили посещать легендарную школу верховой езды. -  Опять  же,
как это отличалось от школы, в которой учились ее дочки; их  школа  была
чисто городской. Образ жизни в Лос-Анджелесе был ближе к природе, чем  у
них в Нью-Йорке.
   - Тебе нравится твоя школа, Пам? - мягко спросила Мел.
   - Мне нравятся мои подруги.
   При этих словах Марк закатил глаза, показывая свое неодобрение, и Пам
тотчас попалась на удочку.
   - Что ты хочешь сказать?
   - Только  то,  что  ты  слоняешься  с  кучкой  глупых  неврастеничек,
страдающих анорексией.
   - Черт  тебя  подери,  я  не  страдаю  отсутствием  аппетита!  -  Она
вскочила, голос ее задрожал, и у Питера появился усталый вид.
   - Прекратите, вы оба! - Затем он обратился к Марку:
   - Ты жесток.
   Марк покорно кивнул.
   - Прошу прощения. - Он знал, что на это слово теперь  наложено  табу,
но еще не убедился окончательно, что она  излечилась  от  этой  болезни.
Сестра казалась ему худой, что бы там ни говорили она  или  отец.  Он  с
извиняющимся видом посмотрел на Мел и  пошел  к  своим  друзьям,  а  Пам
вернулась  в  дом;  за  ней  последовал  Мэтью  в  поисках   чего-нибудь
съестного.
   Питер долго сидел молча, глядя на бассейн, а затем перевел взгляд  на
Мел.
   - Как я понимаю, не совсем мирная домашняя сцена. -  Поведение  детей
расстроило его. - Прошу прощения, Мел.
   - Не надо извиняться. С моими тоже не всегда все гладко. -  Хотя  она
не могла припомнить, когда ее двойняшки ссорились в  последний  раз,  но
эта семья все еще переживала кризис, а Пам казалась очень несчастной.
   Питер со вздохом откинул голову на спинку кресла, глядя на бассейн.
   - Надеюсь, в конце концов, все встанет на свои  места.  На  следующий
год Марк уедет учиться в университет. - Но  проблема  заключается  не  в
Марке, а в Пам, и они оба понимали это. А она еще долго никуда не уедет.
Питер снова посмотрел на  Мел.  -  Пам  тяжелее  всех  перенесла  смерть
матери.
   Это сразу же бросалось в глаза, но Питер тоже до сих  пор  переживал.
Мел чувствовала, что он нуждается в женщине,  которая  заменила  бы  ему
Анну и разделила бы с ним эту тяжесть. Это было необходимо не только ему
самому, но и его  детям.  Тяжело  видеть  его  таким  одиноким.  Он  был
интеллигентным и привлекательным, способным и сильным, и он  мог  многое
предложить женщине. И, сидя  рядом  с  ним.  Мел  улыбнулась  про  себя,
подумав о Ракель и дочках. Ей так и слышалось, как  они  спрашивают:  "А
что ты думаешь, мам?.. А  он  привлекательный?..  Почему  ты  никуда  не
ходила с ним?.." - "А он не предлагал". И  внезапно  ее  заинтересовало,
пошла бы  она  на  свидание  с  Питером,  если  бы  представилась  такая
возможность?
   Питер был совсем не похож на знакомых ей мужчин.
   Ей нравилась его открытость, его мужественность, они  были  достойной
парой друг другу. Это могло бы испугать ее, если бы она  не  уезжала  на
следующий день.
   - О чем вы только что задумались? - Его голос прозвучал мягко в свете
угасающего дня, и она с улыбкой прогнала свои мысли.
   - Ни о чем особенном. - Совсем ни к  чему  было  рассказывать  ему  о
мужчинах в ее жизни или о том, что она о нем думала.  Находясь  рядом  с
ним, у нее создавалось впечатление, что она знала  его  лучше,  чем  это
было на самом деле. Он казался легкоранимым,  и  это  нравилось  Мелани.
Несмотря на успешную  карьеру  и  положение,  которое  Питер  занимал  в
обществе, он оставался глубоко человечным, а теперь, когда  она  увидела
его в домашней обстановке, она оценила его еще больше.
   - Вы только что витали где-то очень далеко.
   - Я задумалась о Нью-Йорке.., о моей работе.., о дочках...
   - Должно быть, тяжело уезжать от них в командировки.
   - Иногда да. Но они понимают. Сейчас девочки уже привыкли к этому.  А
пока меня нет, за ними присматривает Ракель.
   - А какая она?
   Мелани с усмешкой повернулась к нему.
   - Она совсем не похожа на миссис Хан. По правде  говоря,  я  как  раз
думала о том, насколько разная у нас жизнь, по крайней мере внешне.
   - В каком смысле?
   - Например, наши дома. Ваш более парадный, чем мой. - Мел засмеялась.
- Наверное, мой дом похож на своего рода курятник. Он - типично женский.
   А Ракель выглядит так, словно  ее  никогда  не  учили  причесываться,
платье у нее всегда застегнуто не правильно, и она очень  словоохотлива.
Но мы любим ее, и она прекрасно ладит  с  девочками.  -  Мел  улыбнулась
своему описанию Ракели.
   - А какой у вас дом?
   - Светлый, веселый и маленький, как раз для меня  и  для  девочек.  Я
приобрела его несколько лет назад, и в то время я до смерти боялась этой
покупки, но потом была рада, что решилась купить его. - Он кивнул, думая
об ответственности, которую она взяла на себя. Это восхищало его в  ней,
как и многое другое. Мел снова улыбнулась ему:
   - Вам надо как-нибудь навестить меня в Нью-Йорке.
   - Возможно, когда-нибудь. - Но тут же почувствовал, что  ему  хочется
сделать это поскорее, хотя и не понимал причину, если  не  считать,  что
Мелани оказалась первой, кому он открыл свою душу после смерти жены. Но,
прежде  чем  он  смог  что-либо  добавить,  вернулся  Мэтью  с  тарелкой
свежеиспеченного печенья и, не задумываясь, бросился к Мел  и  предложил
ей полакомиться вместе с ним. Все его  лицо  и  пухлые  ручонки  были  в
крошках, остальные он высыпал на себя и на нее, но, кажется, Мел  ничего
не имела против. Ей было в новинку общение с маленькими мальчиками.  Они
завели серьезный разговор о его школе и друзьях,  а  Питер  наблюдал  за
ними. Потом он пошел поплавать в бассейне, а когда вернулся, они все еще
продолжали увлеченно беседовать.  Мэтью  уютно  устроился  у  Мелани  на
коленях и казался совершенно счастливым.
   Поднимаясь из бассейна, Питер задержался на верхней ступеньке лесенки
и посмотрел на них с печальной улыбкой. Мальчику необходимо  материнское
тепло, они все нуждались в женской ласке, и впервые почти за два года он
понял, как многого ему не хватало в  жизни.  Но  как  только  эта  мысль
пришла ему в голову, он тотчас отбросил ее  и,  быстро  взяв  полотенце,
стал вытирать волосы, как бы стараясь прогнать неожиданные мысли. Друзья
Марка ушли, и он присоединился к Мелани и Мэтью.
   - Надеюсь, мои знакомые не  слишком  надоели  вам.  -  Он  застенчиво
улыбнулся ей. - Иногда они становятся несколько неуправляемыми.
   Мел засмеялась, вспомнив друзей Джессики и Вал. Иногда казалось,  что
они готовы разрушить весь дом, и  были  такими  же  неуправляемыми,  как
друзья Марка.
   - Мне они понравились.
   - Скажите это моему отцу. - Марк с признательностью посмотрел на нее,
стараясь  не  замечать.  Насколько  привлекательно  она   смотрелась   в
купальнике его сестры.
   - В чем дело? Опять мое имя упоминается всуе?
   Марк победоносно посмотрел на  отца.  Ему  нравилась  новая  знакомая
Питера, а на девочек произвело потрясающее впечатление, что Мелани Адамс
просто "околачивалась" возле их бассейна.
   - Мисс Адамс считает, что моя компания не так уж плоха.
   - Она это сказала из вежливости. Не стоит обольщаться.
   - Это не так. Посмотрели бы вы на друзей Вал и Джессики. Однажды  они
устроили вечеринку, и кто-то из их гостей случайно поджег стул.
   - О боже. - Питер поежился, а Марк улыбнулся.
   Она нравилась ему. С  ней  было  так  легко,  она  такая  открытая  и
естественная,  совсем  не  похожа  на  телезвезду.  Если  бы  Мел  могла
прочитать его мысли, то непременно рассмеялась. Она никогда  не  считала
себя телезвездой, не думали так и ее дочери. - А что было потом?
   - Я ввела для девочек  строгие  ограничения  на  два  месяца,  но  их
хватило только на месяц.
   - Им повезло, что вы не отправили их в  исправительное  заведение.  -
Марк и