многих  лет  этот  элегантный  и
сдержанный человек был правой рукой Марион Хиллард; он прекрасно изучил ее и
знал, что только чрезвычайные обстоятельства могли заставить ее потерять над
собой контроль.
   Джордж Каллоуэй был не простым служащим: в корпорации "Коттер-Хиллард" он
пользовался большим влиянием и властью, хотя, в отличие от  Марион,  которая
была на виду, предпочитал держаться в тени. И Джордж умело пользовался  этой
властью, какой бы незаметной она ни была.
   Именно это умение и компетентность в делах много лет  назад  помогли  ему
заслужить сначала уважение, а затем и полное доверие Марион,  которая  тогда
только-только заняла кресло  руководителя  корпорации  вместо  своего  мужа.
Строго говоря, в первый год своего директорства Марион была лишь номинальной
главой фирмы, и всеми делами  "Коттер-Хиллард"  заправлял  Джордж  Каллоуэй,
который упорно обучал Марион практике управления бизнесом.
   И он весьма преуспел в этом. Марион не только усвоила  его  уроки,  но  и
прибавила к ним крупицы своего и чужого опыта и вскоре  сделалась  настоящим
руководителем: гибким, грамотным, уверенным в себе, не знающим жалости ни  к
конкурентам, ни к тем, кто работал на нее не покладая рук. И все  же  каждый
раз, когда ей предстояло заключить какую-нибудь крупную  сделку  или  начать
какой-то новый проект, она по-прежнему полагалась на мнение Джорджа.
   Для него же подобное доверие значило очень  многое.  Сознание  того,  что
после стольких лет он все еще нужен Марион, грело его душу  гораздо  больше,
чем растущий не по  дням,  а  по  часам  счет  в  банке.  Джорджу  было  под
шестьдесят, и он уже столько лет проработал на корпорацию,  что  практически
не отделял себя от нее. Да и с Марион они сработались  настолько,  что  были
практически неразделимы. Они стали  единой  командой,  работавшей  дружно  и
слаженно; они научились понимать друг друга с полуслова,  и  каждый  из  них
делал другого стократ сильнее.
   Часто Джордж спрашивал себя, знает ли Майкл, насколько близкие люди он  и
его мать. Лично он сомневался, что молодой человек отдает себе в этом отчет.
Майкл привык  чувствовать  себя  центром  вселенной  Марион  и  оставался  в
неведении относительно чувств, которые питал к ней Джордж. Самое любопытное,
что и сама Марион вряд ли понимала, насколько она ему небезразлична,  однако
Джордж смирился с этим положением и теперь отдавал всю свою энергию бизнесу.
Впрочем, в душе он продолжал лелеять надежду, что, быть может,  когда-нибудь
она сумеет оценить его нежность и тепло.
   Едва войдя в библиотеку, Джордж поглядел на Марион и сразу  почувствовал,
как в нем нарастают беспокойство и тревога. Слишком уж хорошо он  знал,  что
означают эти напряженные  морщинки  в  уголках  губ  и  странная  бледность,
разливавшаяся по коже ее скул под слоем пудры и румян.
   - Марион, с тобой все в порядке?
   Этот  вопрос  вырвался  у  него  непроизвольно,  поскольку   Джордж   был
осведомлен о состоянии здоровья Марион гораздо лучше, чем кто бы то ни было.
Много лет назад она сама  посвятила  его  во  все  подробности:  хотя  бы  в
интересах бизнеса кто-то должен был знать, что у нее опасно высокое давление
и серьезные проблемы с сердцем.
   Ответ Джордж получил не  сразу.  Несколько  мгновений  Марион  оставалась
неподвижной. Потом, с трудом оторвав  взгляд  от  сына,  она  повернулась  к
своему давнему другу и партнеру:
   - Д-да, пожалуй... Все в порядке. Извини, Джордж, добрый вечер. Заходи.
   - Может быть, я не вовремя?
   - Совсем нет, Джордж, совсем нет. Я все равно собирался уходить. -  Майкл
тоже повернулся к нему, но лицо его осталось напряженным и хмурым. Потом  он
снова бросил быстрый взгляд на мать. - Спокойной ночи,  мама,  -  проговорил
он.
   - Я позвоню тебе завтра, Майкл, - отозвалась Марион,  уже  вполне  владея
собой. - Мы можем закончить наш разговор по телефону.
   Майклу захотелось ответить ей резкостью, чтобы если не напугать,  то,  по
крайней мере, заставить задуматься, но он не знал, что сказать. Да  и  будет
ли толк?..
   - Майкл...
   Но он не откликнулся на ее призыв. Обменявшись с  Джорджем  преувеличенно
вежливым рукопожатием, Майкл вышел из библиотеки. Он не  обернулся,  поэтому
не видел ни тревоги во взгляде Джорджа, ни того,  какие  глаза  были  у  его
матери, когда она опустилась в свое любимое кресло возле камина и поднесла к
губам  дрожащие  ладони.  Ей  хотелось   плакать,   но   она   сдерживалась,
сдерживалась из последних сил.
   - Что случилось? - спросил Джордж, как только дверь за Майклом закрылась.
   - Майкл... Он готов совершить большую глупость.
   - Ну, не преувеличивай. В конце концов, все мы время от времени совершаем
те или иные безумства.
   - В нашем возрасте только грозят, в  его  возрасте  -  делают.  -  Марион
отняла руки от  лица.  Столько  усилий,  и  все  напрасно.  Доклад  частного
детектива, телефонные звонки, увещевания...
   Она со вздохом выпрямилась.
   - Ты принимала сегодня лекарство? - спросил Джордж.
   Марион покачала головой, и он быстро огляделся по сторонам.
   - Где оно?
   - В моей сумочке. Вон там, возле стола... Делая вид,  будто  не  замечает
разбросанных повсюду листов бумаги, Джордж подошел к столу и,  наклонившись,
взял в руки изящную сумочку  крокодиловой  кожи  с  золотой  застежкой.  Эта
сумочка была хорошо ему знакома - он сам подарил ее  Марион  на  позапрошлое
Рождество. Найдя внутри стеклянный флакончик с таблетками, Джордж вернулся к
камину и, вытряхнув на ладонь две маленькие белые пилюли, протянул ей.
   Марион подняла голову и улыбнулась.
   - Спасибо, Джордж. Что бы я  без  тебя  делала...  "Что  бы  я  без  тебя
делала..." Сама мысль о том, что кому-то из них  придется  рано  или  поздно
остаться одному, была неприятна Джорджу, и он нахмурился.
   - Может быть, мне лучше уйти? - предложил он. - Мне  кажется,  тебе  надо
как следует отдохнуть.
   - Да нет, ничего, обойдется. Просто Майкл немного меня расстроил.
   - Надеюсь, он не передумал работать на фирму?
   - Нет, не передумал. Дело не в этом...
   Джордж не стал больше ни о чем спрашивать. Ему и так было ясно,  что  тут
замешана женщина. Подробностей он не знал, но сейчас это было  не  важно;  к
тому же Джордж  видел,  что  Марион  храбрится  и  что  на  самом  деле  она
расстроена гораздо сильнее, чем хотела бы показать.  Как  бы  там  ни  было,
лекарство уже начинало действовать, и щеки Марион  под  слоем  пудры  слегка
порозовели.
   Еще через несколько  секунд  Марион  шумно  вздохнула  и,  потянувшись  к
сумочке, которую Джордж продолжал держать в руках, достала оттуда  сигареты.
Он поднес ей зажигалку и, пока она  задумчиво  курила,  молча  любовался  ее
лицом. Марион была очень красивой  женщиной  -  он  всегда  знал  это.  Даже
теперь, когда усталость и болезнь начали сказываться на  ее  внешности,  она
все еще оставалась весьма и весьма привлекательной. Интересно, задумался он,
знает ли Майкл, насколько серьезно больна его мать? По-видимому, нет,  иначе
он не решился бы так ее расстраивать.
   Джордж не мог знать,  что  сам  Майкл  в  эти  минуты  был  взволнован  и
расстроен не меньше матери. Бессильные злые слезы душили его, пока, сидя  на
заднем сиденье такси, он несся в аэропорт.
   Когда Майкл вошел в здание терминала, до его рейса оставалось  еще  около
двадцати минут, и он заскочил в бар, чтобы позвонить Нэнси.
   - Ну, как все прошло? - спросила она, не в силах понять по его  короткому
"привет", какие новости, хорошие или плохие, Майкл готов ей сообщить.
   - Все нормально, Нэн. А теперь я хочу, чтобы ты кое-что  сделала.  Собери
вещи, которые могут понадобиться в дороге, оденься и жди меня. Я буду у тебя
через полтора часа.
   - Зачем? Что-нибудь случилось? - Ее голос звучал удивленно, и Майкл  ясно
представил себе Нэнси сидящей на диване в ее маленькой гостиной. Он  немного
помолчал, потом улыбнулся. За последние два часа это была его первая улыбка.
   - Я задумал одну сногсшибательную штуку, Нэн. Когда приеду,  я  все  тебе
расскажу. Тебе понравится, вот увидишь.
   - Ты сошел с ума! - Нэнси рассмеялась своим удивительным мягким смехом.
   - Ты права - я схожу с ума по тебе! Майкл наконец-то взял  себя  в  руки.
Теперь у него была ясная цель, и он хорошо представлял, как ее  достичь.  Он
вернется к Нэнси, и никто никогда не отнимет ее у него. Никто  и  ничто.  Он
поклялся в этом на берегу, над тем камнем, под которым они закопали  голубые
бусы Нэнси, и не собирался брать свое слово назад.
   - О'кей, Нэн, давай, делай,  что  я  тебе  сказал.  И  не  забудь  надеть
что-нибудь новенькое и что-нибудь старенькое... Ну, поняла теперь?  -  Майкл
не просто улыбался - он смеялся от счастья, и Нэнси тоже догадалась, что  он
имеет в виду.
   - Ты хочешь?.. - Она не договорила - так велико было ее удивление.
   - Вот именно, любимая. Я хочу жениться на тебе  сегодня  же  вечером.  Ты
согласна?
   - Да, но...
   - Почему "но"!..
   - Но почему сегодня? Куда мы так спешим?
   - Мой инстинкт подсказывает мне, что лучше сделать это как можно  скорее.
Кроме того, сегодня полнолуние.
   - Полнолуние? Возможно, но я... - Нэнси тоже улыбалась.  Она  станет  его
женой. Наконец-то они с Майклом поженятся!
   - Через час я буду у тебя, малыш. И еще, Нэн...
   - Да?
   - Я люблю тебя.
   Он повесил трубку и бросился к  выходу  на  летное  поле.  В  самолет  он
поднялся одним из последних. Бостонский рейс выруливал на взлетную полосу, а
Майкл сидел, прижавшись лбом к прохладному иллюминатору, и думал о том,  что
теперь ничто не может его остановить.

Глава 3

   Майкл колотил в дверь  вот  уже  десять  минут,  и,  хотя  ему  никто  не
открывал, он не собирался сдаваться. Он знал, что Бен дома.
   - Ну же, Бен... - бормотал он себе под нос. - Ну где  же  ты,  черт  тебя
побери? Просыпайся же, Бен!..
   Он снова постучал, и вот наконец за дверью послышались неуверенные  шаги,
забренчала цепочка, и щелкнул замок. Дверь распахнулась, и Майкл  увидел  на
пороге Бена.  Судя  по  всему,  он  действительно  разбудил  его,  поскольку
приятель  стоял  перед  ним  в  одном  нижнем  белье  и  растерянно  потирал
подбородок. Глаза его были полузакрыты.
   - Господи, Бен! - вырвалось у  Майкла.  -  Что  с  тобой?  Что  это  тебе
вздумалось ложиться?
   На лице Бена появилась глуповатая ухмылка, и Майкл догадался, в чем дело.
   - Господи, да ты пьян!
   - Еще как!.. - невнятно откликнулся Бен  и,  покачнувшись,  схватился  за
косяк.
   - В таком случае тебе придется немедленно  привести  себя  в  порядок,  -
решительно сказал Майкл. - Ты мне срочно нужен.
   - Шесть "Бифитеров" с тоником... -  пробормотал  Бен.  -  И  не  подумаю,
дружище. Нельзя, чтобы такое добро  пропадало  зря.  А  в  чем,  собственно,
дело?
   - Потом скажу. Одевайся, а я пойду сварю тебе кофе. - Он включил свет,  и
Бен страдальчески сморщился.
   - Да что случилось-то? - спросил он, но Майкл только улыбнулся в ответ  и
прошел мимо Бена в крошечную кухоньку.
   - Что тут было? - спросил он, созерцая царивший  в  кухне  беспорядок.  -
Смерч, ураган, или, может быть, здесь взорвалась граната?
   - Граната, - мрачно отозвался Бен. - У меня есть еще одна, и я знаю, куда
ее тебе засунуть.
   - Ну-ну, не ворчи, - перебил Майкл. - Дело-то особенное...
   Он снова улыбнулся Бену, и в глазах последнего вспыхнул огонек надежды.
   - Обмоем? - спросил он хрипло.
   - Обязательно, но только потом.
   - Черт! - Бен плюхнулся в кресло и откинул голову на мягкую спинку.
   - Разве тебе не хочется узнать, в чем дело?
   - Нет, если в связи с этим я не могу выпить. Впрочем, мы с  тобой  всегда
можем выпить за окончание магистратуры. Мы  можем  поднять  бокалы  за  твою
диссертацию. За...
   - И за мою женитьбу.
   - Вот-вот... - Бен кивнул и вдруг  выпрямился,  широко  открыв  глаза.  -
Повтори, что ты сказал? - раздельно спросил он.
   - Что слышал... - Майкл ухмыльнулся. - Мы с Нэнси собираемся пожениться.
   Последние слова он произнес со спокойным достоинством  человека,  который
привык отдавать себе отчет в своих действиях.
   - А-а, вечеринка по случаю помолвки!.. - Бен довольно ухмыльнулся.  Повод
казался  ему  достаточно  серьезным,  чтобы  довести   число   употребленных
"Бифитеров" до двенадцати. Или даже до пятнадцати.
   - Нет, Эйвери, это не помолвка. Ты каким местом  слушаешь?  Я  же  сказал
тебе - я женюсь на Нэнси.
   -  Сегодня?  Сейчас?  -  растерянно  спросил  Бен.  Майкл   Хиллард   был
непревзойденным мастером по части неожиданных и необъяснимых  поступков,  но
даже для него это было слишком. - Но почему сейчас?
   - Потому что мы так хотим. Кроме того... Нет, я не буду ничего  объяснять
- ты слишком пьян и все равно ничего не поймешь. В общем, от тебя  требуется
только одно: быть нашим свидетелем. Как ты на это смотришь?
   - Конечно, положительно... - Он немного помолчал. - Сукин ты сын,  Майкл,
неужели ты действительно собираешься...
   Бэн вскочил с кресла, но тотчас же налетел босой ногой на ножку кофейного
столика и выругался.
   - Черт побери, как больно!..
   - Ступай оденься да постарайся не изувечиться. Кофе сейчас будет готов.
   - Хорошо... - И, продолжая что-то бормотать себе под нос, Бен  скрылся  в
спальне.
   Вернулся он значительно трезвее. На нем даже был темно-бордовый галстук с
черно-бежевым рисунком, который он надел на  шелковую  тенниску  в  синюю  и
красную полоску, но Майкл, взглянув на него, покачал головой.
   - Галстук не в тон, - заметил он с улыбкой.
   - А что, я обязательно должен быть в галстуке? - забеспокоился Бен.  -  Я
не нашел ни одного подходящего...
   - Нет, галстук не обязательно, - успокоил его Майкл.  -  Просто  застегни
ширинку, и у тебя будет вполне приличный вид. Кстати, мне почему-то кажется,
что тебе понадобится и второй башмак.
   Бен посмотрел на ноги и, убедившись, что на нем действительно только одна
туфля, расхохотался.
   - Да, похоже, я действительно перестарался. Но ведь я не знал,  что  тебе
приспичит жениться именно сегодня. Что, так трудно  было  предупредить  меня
заранее?
   - Сегодня утром я сам еще ничего не знал.
   - Не знал? - Бен взглянул на него с  неожиданной  серьезностью,  и  Майкл
кивнул.
   - Не знал.
   - И ты уверен, что...
   - Да. И, пожалуйста, не надо речей - на сегодня  с  меня  хватит.  Просто
постарайся прийти в себя прежде, чем мы заедем за Нэнси.
   И он вручил Бену большую кружку горячего кофе. Бен сделал большой глоток,
обжегся и поморщился.
   - Какая бессмысленная трата хорошего джина!
   - После свадьбы я поставлю тебе еще.
   - Кстати, где вы собираетесь б-бракосочетаться? - Сложные слова  все  еще
давались Бену с трудом.
   - Увидишь. Тут неподалеку есть один прелестный городок, который уже давно
мне нравится.
   Однажды, еще ребенком, я провел там летние каникулы. На мой  взгляд,  это
самое подходящее место для того, чтобы сочетаться браком с любимой женщиной.
К тому же до него не больше часа езды.
   - А у тебя есть разрешение на брак?
   - Оно нам не потребуется. Это один из тех городков, где все  делается  за
один присест, без излишних формальностей. Ты готов?
   Бен залпом допил кофе и кивнул.
   - Думаю, да. - Он ненадолго задумался. - Что-то я нервничаю. А ты, Майкл?
Неужели ты ни капельки не волнуешься?
   Бен смерил Майкла уже вполне трезвым взглядом, но его  приятель  выглядел
до странности спокойным.
   - Нет, нисколько.
   - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Просто  так  взять  и  жениться...  Не
понимаю! - Бен пожал  плечами  и  снова  уставился  на  свои  ноги.  На  нем
по-прежнему был только один ботинок, и он растерянно огляделся по сторонам.
   - Впрочем, Нэнси чертовски хорошая девушка.
   - Ты даже не можешь себе представить, насколько она хорошая, -  убежденно
сказал Майкл и, заметив под диваном второй ботинок Бена,  пинком  подтолкнул
его на открытое место. - В ней есть все, о чем я только мог мечтать.
   - Тогда есть надежда, что брак даст вам все, что вы хотите. - Во  взгляде
Бена промелькнула неподдельная радость, и Майкл  порывисто  схватил  его  за
руки:
   - Спасибо. Спасибо тебе, Бен!..
   Но уже в следующее мгновение приятели разжали объятия, торопясь навстречу
будущему, которое оба готовы были встретить с радостной надеждой.
   - Как я выгляжу? - Бен похлопал себя по карманам,  чтобы  убедиться,  что
бумажник и ключи на месте.
   - Ты выглядишь просто шикарно.
   - Да ладно тебе... Черт, куда я задевал ключи? Он беспомощно огляделся по
сторонам, и  Майкл  расхохотался,  ибо  искомые  ключи  были  пристегнуты  к
брючному ремню Бена.
   - Идем, Эйвери. Нам пора.
   Промаршировав по коридору и во весь голос распевая озорные песни, которые
прошлым летом частенько исполнялись в местных  пивных  и  забегаловках,  они
вдвоем произвели шума не меньше, чем хорошая компания. Должно быть, их  было
слышно на всех этажах, но ни одна живая душа не выглянула в  коридор,  чтобы
урезонить друзей, - дом был населен  в  основном  студентами  и  аспирантами
университета, по тем или иным  причинам  предпочитавшим  жить  за  пределами
городка, и ночное пение не могло никого удивить. Через две недели начинались
летние каникулы, и каждый как мог праздновал приближение этого  благодатного
времени.
   Десять минут спустя они уже затормозили возле дома Нэнси на  Спарк-стрит.
Майкл дважды нажал на сигнал, и взволнованная Нэнси, нетерпеливо поджидавшая
у окна, помахала им рукой. Она давно была готова,  поэтому  ей  понадобилось
всего несколько секунд, чтобы спуститься вниз.
   Когда она появилась из подъезда и подошла к машине, оба молодых  человека
ненадолго лишились дара речи. Майкл опомнился первым:
   - Боже мой, Нэн, ты потрясающе выглядишь! Откуда у тебя это платье?
   - Я купила его давно, просто не было случая надеть.
   Несмотря на необычные обстоятельства  своей  свадьбы,  Нэнси  чувствовала
себя настоящей невестой. Она была одета  в  белое  кружевное  платье,  а  ее
блестящие черные волосы покрывала кокетливая атласная шляпка голубого цвета.
Это платье Нэнси купила три  года  назад,  чтобы  пойти  в  нем  на  свадьбу
подруги, но Майкл еще ни разу его не  видел.  Наряд  Нэнси  довершала  очень
старая и очень красивая кружевная шаль. По примете, о которой Майкл напомнил
ей в телефонном разговоре, на невесте в день свадьбы должно было быть надето
что-то новое и что-то старое, и Нэнси взяла эту шаль,  которая  принадлежала
еще ее прабабке и была едва ли не единственной вещью, которая осталась у нее
на память о родителях.
   В этом своем наряде она выглядела так обворожительно-прекрасно, что Майкл
не сразу нашелся что сказать. Даже Бен, казалось, совершенно протрезвел  при
одном взгляде на Нэнси.
   - Ты выглядишь, как настоящая принцесса, Нэн, - сказал он, когда дар речи
снова вернулся к нему.
   - Спасибо, Бен.
   - Слушай, а ты взяла что-нибудь взаймы?
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ну, невесте полагается надевать что-то  новое,  что-то  старое,  что-то
взятое взаймы, - пояснил Бен.
   Нэнси отрицательно покачала головой.
   - Тогда держи... - Бен снял с шеи тонкую золотую цепочку очень  красивого
плетения. - Сестрица преподнесла ее мне к окончанию магистратуры,  но  я  не
выдержал и открыл подарок раньше. Я даю тебе ее напрокат.
   С этими словами Бен выбрался из машины и застегнул цепочку на шее  Нэнси.
Цепочка оказалась ей как раз впору: она лежала чуть  выше  выреза  платья  и
красиво поблескивала.
   - О, она просто чудо!
   - Как и ты. - Майкл  тоже  выбрался  из  машины  и  придержал  для  Нэнси
переднюю дверь. - Перебирайся назад, Эйвери. А  ты,  Нэн,  садись  рядом  со
мной.
   - Разве она не может посидеть у меня на коленях? - проворчал Бен, ныряя в
заднюю дверь.
   Майкл наградил его преувеличенно свирепым взглядом, и Бен поспешно поднял
руки к лицу, словно защищаясь.
   - О'кей, приятель, о'кей. Только не волнуйся. Я же просто  так  сказал...
Мне показалось, что раз я главный свиде