Если будут проблемы, я вам позвоню.
   - Я, наверное, через пару недель приеду навестить их, если вы и  ваш  муж
не возражаете.
   Хилари изумленно смотрела на него. Неужели он в самом деле  собирался  их
здесь  оставить,  в  жуткой  грязи,  среди  пивных  бутылок   и   неубранных
постелей.., и с этой ужасной женщиной? Если раньше Хилари была отстраненной,
то теперь, при прощании, стала холодной как ледышка.
   - Я позвоню тебе, Хилари, через пару дней, и сама  не  стесняйся,  звони,
если будет нужно.
   Хилари только кивнула. Она не могла поверить, что  ее  крестный  оказался
способен на такое. В ту минуту ей хотелось убить его. Но рядом тихо  плакала
Александра, и Хилари повернулась к ней:
   - Перестань, Акси. Тут будет очень здорово. Помнишь, дядя Артур  говорил,
что мы можем гулять на берегу океана?
   - Чего? - хрипло рассмеялась  Эйлен,  заглушая  звук  мотора  отъезжающей
машины Артура. - Где вы собираетесь это делать? В доках?
   Она снова засмеялась. Тысяча баксов - это отличная цена за  пару  месяцев
неудобств, которые в  принципе  можно  будет  свести  к  минимуму.  Малышка,
похоже, непоседа, средняя - плакса, а старшая пользуется у них  авторитетом.
Пусть и занимается ими. Она могла бы даже готовить и делать уборку в доме.
   Эйлен развалилась на диване перед телевизором, откупорила  новую  бутылку
пива и закурила. "Можно было бы по этому случаю отправиться с Джеком ужинать
в ресторан", - подумала она.
   - Извините, пожалуйста... - Хилари стояла рядом с телевизором,  держа  на
руках малышку.
   - ..Где можно взять постельное белье?
   - На задней террасе, кажется. Поищи сама. Эйлен больше  не  проронила  ни
слова. Хилари же спокойно занялась устройством быта. Она нашла порванные, но
по  крайней  мере  чистые  простыни,   постелила   их.   Подушки   и   пледы
отсутствовали.  Детскую  кроватку  Хилари  установила  между  стеной  и   их
кроватью, чтобы она не упала, поскольку действительно оказалась сломанной.
   Она помогла Александре умыться, показала ей, где туалет,  поменяла  Меган
подгузник, налила себе воды и дала  напиться  сестрам.  Потом  они  тихонько
сидели в своей новой комнате и глядели по сторонам.
   - Здесь так некрасиво, - шепнула Акси, боясь,  что  тетя  с  сигаретой  и
пивом может услышать ее. - Она правда папина сестра?
   Хилари кивнула. Трудно было в это поверить и  неприятно  думать,  но  она
была их теткой, у которой предстояло пробыть до конца лета.  Им  негде  было
разложить игрушки, и платья пришлось оставить в чемоданах.
   Лишь в пять часов Эйлен поинтересовалась,  чем  они  заняты.  Как  она  и
ожидала, старшая из сестер полностью взяла на себя заботу о сестрах.
   - Извините, пожалуйста...
   Хилари стояла перед ней,  темноволосая,  зеленоглазая.  Этакий  маленький
борец за права человека.
   - ..Нельзя ли дать моим сестрам что-нибудь поесть?
   Они обе проголодались.
   Эйлен даже не подумала об этом. Дома царило запустение. Она  заглянула  в
холодильник, но там ничего не  было,  кроме  пива,  нескольких  подпорченных
лимонов и куска черствого хлеба. Эйлен и Джек старались питаться  в  городе.
Дома они лишь пили.
   - Конечно, детка. Как тебя звать-то?
   - Хилари.
   В глазах  девочки  сквозила  какая-то  отстраненность,  словно  последние
месяцы надломили ее. Ей было всего девять лет, но она уже  испытала  столько
боли и горя, "'о иному хватило бы на целую жизнь.
   - Ты могла бы сама сходить в магазин и купить  чего-нибудь?  Думаю,  пары
банок тунца хватит.
   - Тунца?..
   Хилари глядела на нее так, словно никогда прежде не слышала такого слова.
Она привыкла есть горячие блюда, которые в квартире на Саттон-Плейс готовила
домработница, а еще раньше мама:  наваристые  супы,  тушеное  мясо,  румяные
бифштексы и шоколадные пирожные с ванильным кремом.
   - Это такая рыба?
   - Ну да. Вот тебе деньги.
   Эйлен вручила Хилари несколько долларов, но даже  Хилари  знала,  что  за
такую сумму ужин приготовить невозможно. Няня на мороженое давала ей больше.
   - Магазин на углу, ты легко найдешь. И купи мне еще пивка, ладно?
   Она всегда боялась, что пиво в доме кончится, даже когда его было полно.
   Хилари взяла с собой сестер  только  потому,  что  боялась  их  оставлять
одних. Магазин был такой же убогий, как и весь этот район кирпичных развалюх
и облезлых, выцветших деревянных домишек. Все  кругом  казалось  поломанным,
облупленным и ветхим.
   Она купила две  банки  тунца,  банку  детского  питания,  буханку  хлеба,
немного майонеза, масло, полдюжины яиц, пакет молока и банку пива для тетки.
Этих продуктов, по расчетам Хилари, должно было хватить на приличный ужин  и
на следующий день  на  завтрак.  Едва  она  переступила  порог,  нагруженная
покупками, держа Меган и не выпуская руки Акси, как Эйлен накинулась на  нее
с вопросами:
   - Где мое пиво?
   - Здесь, в сумке.
   - Давай сюда, - гаркнула она на Хилари, и Акси стала хныкать.
   Ей очень не нравилось, когда кто-то повышал голос на нее или  на  сестер.
Их мама никогда  этого  не  делала  и  няня  тоже,  хотя  вообще-то  они  ее
недолюбливали за то, что та говорила всякие гадости про родителей.
   Хилари торопливо отдала тетке пиво. Эйлен, вместо благодарности,  свирепо
посмотрела на нее и задала следующий вопрос:
   - А где сдача?
   Хилари протянула три цента. Эйлен швырнула их обратно, при этом  одна  из
монет чуть не попала в глаз малышке Меган.
   - Ты что, все потратила? Тут тебе не Парк-авеню, запомни.  Где  остальные
деньги?
   Казалось, она уже забыла, для чего Артур дал ей тысячу долларов.
   - Мне надо было купить продуктов на ужин, - объяснила Хилари, - и еще  на
завтрак.
   - Без моего разрешения ничего гас покупай, поняла? И в следующий  раз  не
смей тратить столько денег.
   Услышанное от сломило Хилари. Руки у  нее  дрожали,  когда  она  готовила
ужин. Но, словно у опытной хозяйки, дело у девочки спорилось.  Через  десять
минут еда была готова: яйцо всмятку, тост и пюре для Меган, для себя и  Акси
- сандвичи с тунцом и майонезом, и всем троим по  большому  стакану  молока.
Девочки проголодались и очень устали  от  поездки  и  отрицательных  эмоций,
вызванных знакомством с Эйлен и всей новой обстановкой Чарлетауна.
   Хилари не предложила тете поужинать с  ними  вместе.  Впрочем,  Эйлен  не
проявляла никакого интереса к тому, что они делают. Девочки  ели  у  себя  в
комнате. В гостиной включенные на полную  громкость  радио  и  телевизор  не
давали возможности говорить, да и Эйлен все они боялись, даже малышка Меган.
Однако еще больше Хилари испугалась, увидев хозяина дома.
   Он пришел, как раз когда она складывала в раковину посуду и собиралась ее
мыть. Это был огромный, плотный, плечистый, большерукий  мужчина,  одетый  в
рабочие брюки и майку. От него так разило спиртным, что даже Хилари на кухне
его почувствовала. Едва переступив порог, он стал орать  на  Эйлен,  но  та,
упредив его побои, помахала у него перед  носом  конвертом  и  показала  его
содержимое. Пятьсот долларов! Супруг Эйлен расплылся в глупой  улыбке,  даже
не подозревая, что его женушка спрятала такую  же  сумму  под  кучей  старых
чулок - там она хранила свои личные капиталы.
   - Ого, малышка! Ты смотри! Вот это богатства! - Хилари наблюдала за ними,
оставаясь незамеченной.
   - ..За что это?
   - За них.
   Эйлен неопределенно махнула в глубь дома. Джек только теперь  заметил  на
кухне Хилари.
   - За кого за них? - переспросил он, так и не поняв. Хилари было  противно
видеть его тупое выражение лица и поросячьи глазки. Она возненавидела  этого
пьянчугу с первого взгляда, муж Эйлен был даже  хуже  ее  самой,  во  всяком
случае внешне.
   - Помнишь, я говорила тебе про детей моего брата?
   - Того, что укокошил свою старушку? И долго они у нас будут жить?
   Он явно не  был  в  восторге  от  их  прибытия,  несмотря  на  неожиданно
свалившийся денежный куш.
   - Несколько недель, пока тот юрист не найдет им другое жилье.
   Так вот оно что! Хилари вздрогнула,  услышав  эту  новость.  Артур  перед
отъездом ничего такого им не сказал. Теперь ей стало совсем тревожно,  когда
она поняла, что они не вернутся в прежнюю квартиру.
   Эйлен улыбнулась мужу:
   - Эй, сходим сегодня на танцы?
   Для нее дети словно не существовали, как и для него.  Хилари  показалось,
что для танцев оба слишком пьяны, но Джеку идея, видно, понравилась. Лицо  у
него лоснилось, редкие волосы липли к голове, большие ладони напоминали  два
ростбифа.
   - А детей одних оставить можно? - неожиданно проявил он заботу.
   - Конечно, почему нет? Старшая все умеет делать.
   - Все?
   Джек осклабился и, похотливо посмотрев на жену, придвинулся ближе к  ней.
Хилари вся сжалась, чувствуя, что он намекает на что-то непристойное.  Эйлен
же лишь рассмеялась и привлекла его к себе.
   - Ах ты, негодный развратный морячок - Ей же всего девять лет.
   Эйлен хихикала, а он стал ее целовать в  губы  и  запустил  свою  толстую
лапищу ей под халат.
   - А тебе сколько было, когда ты делала это в первый раз?
   - Тринадцать, - ответила Эйлен, хотя оба знали, что это не правда.
   Хрипло засмеявшись, она пошла на  кухню  за  очередной  бутылкой  пива  и
увидела, что Хилари наблюдает за происходящим.
   - Какого черта ты тут делаешь, шпионишь за нами, маленькая дрянь?
   - Я просто.., убирала после ужина... Извините... Я...
   - Отправляйся в свою комнату! Нечего путаться  под  ногами,  -  закричала
Эйлен и с яростью хлопнула дверцей холодильника. - Чертовы дети!
   Она знала, что придется еще какое-то время терпеть их присутствие в доме,
но, пока Джек особенно не возражал, ради денег стоило на это пойти.
   Джоунсы ушли из дома в восемь вечера. Меган  и  Александра  уже  спали  в
душной узкой комнатенке, а Хилари лежала, глядя в темноту, и все  вспоминала
свою маму. Та никогда бы не позволила ничему подобному  случиться.  Никогда!
Она бы ни за что не оставила своих дочек у грязнули  Эйлен,  которая  ценила
только бутылку и своего мужа.
   Хилари понимала, что теперь она должна позаботиться о сестрах, создать им
нормальные  условия  жизни.  Она  должна  найти  выход,   место,   куда   им
отправиться.., и  раздобыть  достаточную  для  этого  сумму  денег.  Она  не
позволит, чтобы с ее сестрами случилось что-то плохое, она все  сделает  для
их защиты. А пока  надо  просто  держать  их  подальше  от  Джека  и  Эйлен,
забавлять, играть с девочками в заросшем сорняками дворе или в комнате.  Она
будет им готовить еду, купать их, следить за их одеждой .
   Хилари лежала и все обдумывала, пока не  уснула.  Разбудила  ее  в  шесть
пятнадцать Меган, которой надо было сменить  подгузник.  Младшая  из  сестер
была милым, покладистым ребенком, глаза у нее были большими и голубыми,  как
у отца, рыжие, как у матери, волосы слегка вились. Хилари, напротив, от отца
достались темные волосы, а от мамы -  зеленые  глаза.  Но  больше  всего  на
Соланж была похожа Александра, у Хилари порой сердце разрывалось при взгляде
на нее. Даже голос у нее был такой же, особенно смех.
   Пока Джек и Эйлен еще спали, Хилари приготовила себе и сестрам завтрак, а
потом вывела их на прогулку, одев в голубые  хлопчатобумажные  платья.  Сама
она надела  красное  платьице  с  маленьким  передничком.  Мама  купила  его
незадолго до кончины, и Хилари по-прежнему любила  это  платье  больше  всех
остальных. В этой чужой обстановке  оно  давало  ей  успокоение,  словно  бы
протягивало ниточку между ней и матерью.
   Был уже полдень, когда Эйлен Джоунс появилась на пороге и  с  недовольным
видом уставилась на них. Она выглядела больной,  но  если  бы  девочки  были
старше, то поняли бы, что у их тети жуткое похмелье.
   - Послушайте, дети, вы не могли бы заткнуться? Орете  на  всю  округу.  О
боже!
   Дверь захлопнулась, Эйлен ушла обратно в дом, и девочки не видели  ее  до
самого ленча. Она весь день никуда не  ходила,  смотрела  телевизор  и  пила
пиво. Джек, похоже, отправился пить куда-то в другое место.
   Будние дни отличались от выходных только тем, что Джек  уходил  раньше  и
надевал рабочую одежду. Он редко говорил  с  маленькими  племянницами  своей
жены, лишь иногда отпускал шуточки а адрес  Хилари  и  говорил,  что  она  в
будущем станет очень красивой, а девочка смущалась и не знала,  что  на  это
ответить. Эйлен вообще с ними почти не общалась.
   Казалось, миновала целая вечность, пока наконец позвонил Артур. На  самом
деле прошла всего одна неделя. Артур интересовался, как им  живется.  Хилари
отвечала как автомат, что все в порядке, но любому было бы ясно, что это  не
таи.
   Акси начали мучить ночные кошмары, Меган по ночам просыпалась, в  комнате
было невыносимо жарко, питались девочки  плохо.  Хилари  делала  что  могла,
чтобы смягчить все неприятные моменты, но на большее ее сил не хватало.  Ей,
девятилетней, с каждым днем труднее было  барахтаться  самой  и  держать  на
плаву сестер. Но Артуру она об этом не сказала ни слова.
   - У нас все в порядке.
   А голос у нее был усталый и удрученный.
   - Через несколько дней я тебе опять позвоню. Но Артур не позвонил. Он был
очень занят на работе,  вся  трудное  дело,  кроме  того,  все  еще  пытался
разобраться с делами Сэма и найти кого-то, кто ваяя бы девочек.
   К августу стало ясно, что найти таких людей нереально. От попыток убедить
жену  тоже  пришлось  окончательно  отказаться.  Марджори  в  конце   концов
поставила вопрос так: или я, или дети. Артур не отличался сильным характером
и не решился идти против воли жены.

Глава 7

   В конце  лета  двое  коллег  Артура  неожиданно  предложили  решение  его
проблемы. Один, Джордж Горам,  принадлежал  к  числу  старейших  компаньонов
фирмы. Он был предпенсионного  возраста,  но  всего  год  назад  женился  на
чрезвычайно привлекательной молодой женщине, гораздо младше  себя.  Маргарет
Миллингтон происходила из хорошей семьи, была одной из самых  очаровательных
среди своих ровесниц, когда начала появляться в обществе,  а  потом  удивила
всех исключительно хорошей учебой в Вассарском колледже.
   Однако она неожиданно  свернула  с  пути,  предназначенного  девушкам  ее
круга, и вопреки ожиданиям родителей вышла не за кого-то из знакомых молодых
людей, а за Джорджа Горама. Вдовец, старше ее  на  сорок  лет,  он  по  всем
статьям устраивал ее, кроме того, что не  мог  иметь  детей,  в  чем  честно
признался.  Маргарет  считала  это  не  важным,  но   Джордж   боялся,   что
когда-нибудь она передумает, а терять  ее  не  хотел.  Маленькая  Александра
заполнила бы единственный пробел в их браке.
   Они обсуждали идею удочерения  всех  сестер  Уокер,  чтобы  не  разбивать
семью, но, хотя цель была благородной, Джордж и Маргарет все же решили,  что
ее осуществление им не под силу. Джордж считал себя слишком старым для ухода
за такой малышкой, как Меган. Хилари же, в случае удочерения, в ее  возрасте
могла создать определенные проблемы. Пятилетний ребенок казался им  во  всех
отношениях идеальным вариантом. Маргарет была в восторге.
   В тот же день, когда Джордж  обратился  к  Артуру  по  поводу  удочерения
Александры, к нему зашел и другой его коллега, Дэвид Абраме. Ему было только
тридцать четыре года. И он, и его жена  Ревекка  были  адвокатами.  Ревекка,
правда, работала в другой фирме. Они поженились на старшем курсе колледжа  и
все годы супружеской жизни безуспешно пытались обзавестись ребенком. Наконец
им сказали, что ситуация безнадежна. Ревекка не могла иметь детей.
   Для обоих это был тяжелый удар, особенно учитывая то, что они  мечтали  о
большой семье. Теперь же супруги Абраме  хотели  иметь  хоть  одного,  пусть
приемного ребенка; Как и Горамы, они сначала  думали  удочерить  всех  троих
девочек, но потом поняли, что не справятся с такой  ношей,  и  решили  взять
младшую, Меган.
   Таким образом, оставалась только Хилари. Перед Артуром встал серьезнейший
вопрос. Разделять ли сестер? Имеет ли он на это право? Но, с другой стороны,
Сэм, убив Соланж, и так поломал им всем жизнь. Может, и нет другого  выхода,
кроме как спасать каждую в отдельности?
   Горамы замечательные люди,  к  тому  же  очень  состоятельные.  Артур  не
сомневался,  что  Александра  была  бы  всем   обеспечена.   Слова   Джорджа
свидетельствовали о готовности супругов окружить  ее  любовью.  Более  того,
поскольку они Нью-Йоркцы, можно было  бы  всегда  контролировать,  как  идут
дела, хотя Артур не думал,  что  в  случае  Джорджа  и  Маргарет  Горам  это
необходимо.
   Ревекка  и  Дэвид  Абраме  были  менее  состоятельны,  они  были  молоды,
трудолюбивы, успешно продвигались по службе,  все  их  родственники  жили  в
Нью-Йорке, так что их отъезд куда-то далеко был маловероятен. Таким образом,
и для Меган Артур мог играть роль ангела-хранителя.
   Конечно, больше всего Артура беспокоила судьба Хилари. Что теперь  с  ней
будет? К большому сожалению, ни Горамы, ни Абрамсы категорически  не  хотели
брать второго ребенка. Артур еще  раз  поговорил  с  Марджори,  но  в  ответ
услышал твердое "нет" и  понял,  что  настойчивость  в  этом  вопросе  может
поставить под угрозу его собственный брак.
   Пару недель назад он уже пообещал жене  больше  не  возвращаться  к  этой
теме. Теперь для Хилари не было другой возможности,  кроме  как  остаться  у
Джоунсов в Бостоне, если те, конечно, на это согласятся.
   После окончательной распродажи имущества Сэма должно было остаться  около
десяти тысяч долларов. Артур думал предложить их Джоунсам в  качестве  платы
за заботу о Хилари в течение того времени, что она у них пробудет.  Это  был
не лучший вариант, но в данном случае единственный.
   Оформляя документы на удочерение  двух  младших  девочек,  Артур  все  же
испытывал неудовлетворенность от  решения  проблемы  будущего  детей  своего
покойного друга.  Вскоре  документы  были  оформлены.  Горамы  и  Абрамсы  с
огромным  нетерпением  готовились  к  встрече  приемных   дочерей.   Ревекка
планировала взять месячный отпуск, а Маргарет  и  Джордж  собирались  осенью
поехать  с  Александрой  в  Европу.  Детская  комната,  ожидающая   девочку,
выглядела как магазин игрушек. Мать Ревекки на радостях накупила  для  Меган
столько кофточек, комбинезончиков и других вещичек, что их  хватило  бы  для
целой оравы малышей. Этим двоим очень  повезло  -  их  ждали  с  надеждой  и
любовью. Но судьба Хилари продолжала беспокоить Артура.
   В середине августа у него состоялся непродолжительный  разговор  с  Эйлен
Джоунс, и он объяснил ей ситуацию. Эйлен прямо сказала, что за десять  тысяч
долларов готова держать у себя племянницу столько, сколько будет  нужно,  но
не видит необходимости удочерять ее. Ведь Хилари может просто жить у них. "И
готовить, и убирать", - подумала Эйлен, но не сказала этого вслух.
   Ее устраивал: подобный  вариант,  эта  было  все  равно  что  иметь  дома
постоянна живущую прислугу. Она  и  так  заставляла  Хилари  все  делать  по
хозяйству. Девочка ужасно ее боялась и послушно выполняла все приказы.
   Однажды Эйлен сильно ударила Александру по  лицу  за  какую-то  маленькую
провинность. Малышку она била неоднократно, как только та трогала  телевизор
или радио или вообще покидала свою комнату, а  ее  трудно  было  удержать  в
душном тесном помещении. Комнатенка была явно  тесна  для  трех  девочек,  а
Меган не исполнилось еще и двух лет, к она не понимала, почему должна сидеть
на одном месте.
   Так или иначе Эйлен согласилась оставить у себя Хилари  за  десять  тысяч
долларов наличными. Старшая племянница  стала  для  нес  хорошим  источником
дохода. Она решила, что восемь тысяч припрячет, а Джеку скажет только о двух
и прибавит сказочку про  то,  что  ради  памяти  брата  готова  почти  даром
приютить его дочь.
   - А я думал, ты его не любила, - удивился Джек, услышав это.
   - Но он же все-таки был моим братом.., а Хилари его ребенок. Кроме  того,
она очень хорошая девочка, работящая.
   - Дети - это головная боль...
   Джек знал это