а исчезла с ее лица, уступив место беспокойству и  боли.  -
Как вы думаете, сколько мне придется здесь пробыть?
   На этот вопрос ответ мог  знать  только  Бог,  и  это  понимали  все,
включая Мари.
   - Мы надеемся, что недолго. - В его голосе звучала надежда.
   Питер  объяснил  девушке,  какие  ей  предстоят  сегодня   процедуры.
Многочисленные обследования ее не  пугали,  но  Мари  хотелось  получить
ответ на главный вопрос. Она не спускала  с  Питера  огромных  умоляющих
глаз. Она  смотрела  как  узница,  приговоренная  к  смертной  казни  за
преступление, которого не совершала.
   - Следующие несколько дней ты будешь очень занята. Мари. -  Он  снова
улыбнулся и похлопал ее по руке. - Завтра утром  я  загляну  к  тебе,  и
тогда ты сможешь спросить меня, о чем захочешь.
   Девушка поблагодарила его, и он вместе с Мел вышел из палаты.  Мелани
вновь  потрясла  жестокость  судьбы,  все  ужасы,  с  которыми  придется
столкнуться один  на  один  этой  девушке.  Она  подумала,  окажется  ли
кто-либо рядом с Мари в трудный момент, потому что  подозревала,  что  у
нее никого нет. Разве ее муж или родители не приехали бы сюда  вместе  с
ней? Другие пациенты не казались такими одинокими.  Именно  поэтому  она
больше,  чем  другие,  полагается  на  Питера,   но,   возможно,   такое
впечатление создалось оттого, что она новенькая. Когда они медленно  шли
через холл, Мелани вдруг охватило ощущение, что они бросают ее одну, она
печально посмотрела на Питера.
   - Что с ней будет?
   - Нам надо найти донора для нее. И как можно скорее. -  Казалось,  он
целиком ушел в собственные  мысли,  к  тому  же  его  беспокоила  участь
девушки, но потом он вспомнил о Мел:
   - Я рад, что вы пошли со мной.
   - Я тоже. Она - приятная девушка. - Питер  кивнул.  Ему  все  больные
казались приятными людьми.
   Их судьбы целиком зависели от него. Но он редко задумывался об  этом.
Он просто делал для них то, что было в его силах.  Хотя  иногда  он  так
мало мог сделать.  Мел  уже  несколько  дней  волновал  вопрос:  как  он
выдерживает все это? В его руки попадало  так  много  людей,  у  которых
почти не оставалось надежды, и., тем не менее этот  человек  никогда  не
унывал.  Казалось,  он  сам  несет  в  себе   надежду,   и   Мел   опять
почувствовала, насколько восхищается им.
   - Ну и денек выдался, не так ли, Мел? - Он улыбнулся  ей,  когда  они
вместе вышли из здания.
   - Не представляю, как вы ежедневно выдерживаете такое. Я бы выдохлась
через пару лет. Нет, - она улыбнулась ему, - скорее  через  две  недели.
Такая ответственность,  такое  напряжение  физических  и  душевных  сил.
Каждый ваш случай - это вопрос жизни и смерти... - Она снова подумала  о
Мари Дюпре... - Как с той девушкой.
   - Ради этого стоит жить. Когда  ты  побеждаешь.  -  Они  одновременно
подумали о Патти Лу: ее состояние не вызывало опасений.
   - Но ведь вам приходится так нелегко. И, помимо всего прочего,  вы  в
течение двух часов давали мне интервью.
   - Мне это понравилось. - Он улыбнулся, но его мысли все еще  занимала
Мари. Он просмотрел историю болезни, а его коллеги  пока  позаботятся  о
ней.
   Главное заключается в том, смогут ли вовремя найти донора, но с  этим
он ничего не мог поделать; ему оставалось только молиться.
   - Как вы думаете, вам удастся найти донора для Мари?
   - Не знаю. Надеюсь на это. Ей нельзя терять время. - Как и никому  из
его пациентов. И в этом заключалось самое худшее. Они ждали, что  кто-то
умрет и подарит им жизнь, а без этого они были обречены.
   - Я тоже надеюсь на это. - Она глубоко  вдохнула  весенний  воздух  и
бросила взгляд на взятую напрокат машину. - Ну, - она протянула руку,  -
как я понимаю, на сегодня все. По крайней мере  для  меня.  Надеюсь,  вы
сможете отдохнуть после такого тяжелого ДНЯ.
   - Я всегда отдыхаю, возвращаясь домой к детям.
   Она рассмеялась от этих слов.
   - Не знаю, как вы можете говорить  такое,  если  они  хоть  чуть-чуть
похожи на моих. После восемнадцатичасового рабочего дня  я,  измученная,
приползаю  домой  и  застаю  Вал,  которая   разрывается   между   двумя
кавалерами, и ей надо непременно обсудить со мной свои сердечные дела, а
Джесс подготовила доклад на пятидесяти листах,  который  мне  необходимо
про-1 честь за ночь. Они обе набрасываются на меня,  и  я  взрываюсь,  а
потом терзаюсь раскаянием. Тяжело растить детей одной,  когда  никто  не
может разделить с тобой нагрузку, и совсем не имеет значения,  насколько
уставшей возвращаешься домой.
   Он улыбнулся. Ему это было хорошо знакомо.
   - В ваших словах есть доля правды, Мел.  В  моем  доме  больше  всего
хлопот с Мэтью и Пам. Марк теперь вполне самостоятельный.
   - Сколько ему?
   - Почти восемнадцать. - И вдруг у него возникла идея. Они  беседовали
возле автостоянки, и  он  с  чуть  заметной  улыбкой  взглянул  на  Мел.
Половина. седьмого. - Не хотите посмотреть, как  я  живу?  Вы  могли  бы
принять душ и поужинать с нами.
   - К сожалению, это невозможно. - Но Мел тронуло такое предложение.
   - Почему? Какая радость возвращаться в гостиничный номер?  Почему  бы
не поехать к нам домой?
   Мы ужинаем не поздно, и к девяти вы можете вернуться в гостиницу.
   Эта мысль показалась Мелани соблазнительной.
   - А ваши дети не будут возражать?
   - Нет. Думаю, они придут в восторг от встречи с вами.
   - Не стоит преувеличивать. А вы действительно не слишком устали?
   - Вовсе нет. Поехали, Мел, это будет чудесно.
   - Для меня - да. - Она улыбнулась. -  Мне  ехать  за  вами  на  своей
машине?
   - Почему бы не оставить ее здесь?
   - Тогда вам придется отвезти меня  обратно.  Впрочем,  я  могу  взять
такси.
   - Я отвезу вас. Тогда я смогу еще раз взглянуть на Патти Лу.
   - Вы когда-нибудь прекращаете работу? - Она улыбнулась, садясь в  его
машину и радуясь тому, что едет к нему домой.
   - Нет. Как, впрочем, и вы тоже. - Он выглядел таким же довольным, как
и она, выезжая со стоянки и направляясь в сторону Бел-Эра.
   - Здесь так приятно. - Это напоминало поездку  за  город,  дорога  то
устремлялась вниз, то делала поворот, а за  окнами  мелькали  уединенные
виллы, похожие на дворцы.
   - Именно поэтому мне здесь  так  нравится.  Не  представляю,  как  вы
можете жить в Нью-Йорке?
   - Там стоит жить ради прелестей городской жизни. - Она усмехнулась.
   - Неужели вам там нравится, Мел?
   - Да. Я люблю мой дом, мою работу,  город,  моих  друзей  и  не  могу
представить жизнь в каком-нибудь другом месте... - Сказав это, она вдруг
подумала, что было бы неплохо вернуться  завтра  домой.  Как  бы  ей  ни
нравился Лос-Анджелес и как бы она ни восхищалась им, ее  место  было  в
Нью-Йорке.  Когда  Питер  снова   взглянул   на   нее,   она   выглядела
расслабившейся. Он сделал последний поворот налево на подъездную  аллею,
ведущую к большому красивому  дому  во  французском  стиле,  окруженному
аккуратно подстриженными деревьями и  клумбами  с  цветами.  Дом  словно
сошел с французской почтовой открытки, и Мелани с удивлением  посмотрела
по сторонам. Она не предполагала, что он живет в таком роскошном доме.
   Мел ожидала увидеть нечто вроде сельского дома или  чего-то  похожего
на ранчо.
   - Как красиво, Питер. - Она взглянула  на  мансардную  крышу,  ожидая
увидеть там детей, но никого не было видно.
   - Вы удивлены? - Он засмеялся.
   - Нет. - Она покраснела. - Просто это не в вашем стиле.
   Тогда он снова улыбнулся:
   - Проект принадлежал Анне. Мы построили  его  перед  самым  рождением
Мэтью.
   - Дом действительно великолепен, Питер. - Теперь она  по-иному  стала
воспринимать его.
   - Давайте войдем в дом. Я представлю вас моим ребятам.  Скорее  всего
они все возле бассейна с дюжиной друзей. Держитесь.
   Они вышли из машины, и Мелани огляделась.
   Ничего общего с ее городским домом в Нью-Йорке, но ей было  интересно
посмотреть, как он живет. Она последовала за ним в дом, испытывая легкое
беспокойство из-за предстоящей встречи с его  детьми,  думая,  насколько
они могут отличаться от ее двойняшек.

Глава 6

   Питер открыл входную дверь и вошел в холл, пол которого  был  выложен
ромбовидными черными и белыми мраморными плитками в типичном французском
стиле, с хрустальными бра на стенах. На столике из  черного  мрамора,  с
позолоченными  ножками  в  стиле  Людовика   XVI   стояла   великолепная
хрустальная ваза с только что срезанными цветами, испускавшими  весенний
аромат. Мелани не ожидала очутиться в подобной  роскоши.  Питер  казался
таким простым и скромным, что она никак не могла представить его в  доме
с изысканной старинной мебелью. Взглянув на жилые комнаты, она увидела и
там такую же картину: изящные кресла, обтянутые парчой, стены с  лепными
украшениями, а роспись на потолке создавала сложный световой эффект. Она
удивленно продолжала оглядываться по сторонам, пока Питер вел ее в  свой
кабинет, выдержанный в  темно-красных  тонах,  с  английскими  креслами,
длинным кожаным диваном.
   Стены украшали картины в красивых рамах, на которых  были  изображены
сцены охоты.
   - У вас такой удивленный вид, Мел.
   - Нет, просто я представляла вас совсем в другой обстановке.
   - Анна два года училась в Сорбонне, а потом  еще  два  года  жила  во
Франции. Думаю, это сказалось на ее вкусе. - Он обвел взглядом  кабинет,
как будто вновь увидел его. - Но мне грех жаловаться. Наверху дом  менее
стилизованный. Через некоторое время я устрою вам экскурсию. - Он сел за
стол, просмотрел пометки на ежедневнике, повернулся к ней и хлопнул себя
по лбу. - Черт возьми. Я забыл остановиться у вашей гостиницы, чтобы  вы
могли взять купальник. - Затем он, прищурившись,  посмотрел  на  нее.  -
Может быть, Пам выручит вас. Не хотите поплавать?
   Они провели целый день в больнице, потом она взяла у  него  интервью,
он сделал операцию Патти Лу, и вдруг они заговорили о купании, как будто
ничем в тот день больше не занимались. Трудно представить, что  все  эти
события произошли за один день, но, находясь в доме Питера, все казалось
в порядке вещей.
   Она подумала, что именно так он мог пережить смерть жены.
   Питер встал и повел ее  в  просторный  внутренний  дворик  с  большим
овальным бассейном, и там Мел почувствовала себя почти как  дома.  Около
дюжины подростков резвились в воде, а вокруг  бассейна  бегал  маленький
мальчик, визжавший от удовольствия. Мел удивилась, что не услышала этого
шума раньше, и засмеялась, наблюдая за их проказами. Мальчишки  щеголяли
друг перед другом, играли в водное поло, катались друг у друга на плечах
и падали в воду. Несколько девочек одаривали их своим  вниманием.  Питер
остановился у края бассейна, и  его  тотчас  забрызгали,  он  хлопнул  в
ладоши, но его никто не услышал. Малыш, завидя Питера, подбежал к нему и
обхватил его за ноги, оставляя мокрые пятна на брюках.
   - Привет, папочка! Пошли купаться.
   - Привет, Мэт. Можно я сначала переоденусь?
   - Конечно.  -  Они  обменялись  теплыми  взглядами,  предназначенными
только друг другу. Мэт был восхитительным проказником, с выгоревшими  на
солнце белокурыми волосами и без передних зубов.
   - Я бы хотел познакомить тебя с моим другом. - Он повернулся к Мел, и
она подошла к ним. Малыш был очень похож на отца, а когда он  улыбнулся,
она увидела, что  у  него  выпали  оба  передних  зуба.  Он  был  ужасно
симпатичным мальчуганом.
   - Мэтью, это  мой  друг,  Мелани  Адамс.  Мел,  это  Мэт.  -  Мальчик
насупился, Питер усмехнулся. - Прошу прощения - Мэтью Галлам.
   - Здравствуйте. - Он протянул мокрую ручонку, и она официально пожала
ее, мгновенно вспомнив, какими были двойняшки в его возрасте.  Это  было
десять лет назад, но иногда казалось, что совсем недавно.
   - Где твоя сестра, Мэт?  -  Питер  оглянулся.  В  бассейне  резвились
только друзья Марка, но он не мог  завладеть  вниманием  старшего  сына,
который сбросил в воду сразу двух девушек, а затем принялся за приятеля.
Как заметила Мел, они прекрасно развлекались.
   - Она в своей  комнате.  -  Мэтью  сделал  презрительную  гримасу.  -
Наверное, висит на телефоне.
   - В такой день? - удивился Питер. - Она  что,  весь  день  провела  в
доме?
   - Почти. - Он закатил глаза и посмотрел на своего отца и  на  Мел.  -
Она такая глупая. - Питер знал, что ему трудно общаться с Пам. Иногда им
всем было трудно с ней, в  ее  переходном  возрасте  и  при  сложившихся
обстоятельствах,  особенно  теперь,  когда  она   оказалась   в   семье,
состоявшей, кроме нее, из одних мужчин.
   - Схожу в дом и посмотрю, чем она занимается.  -  Питер  взглянул  на
сына. - Поосторожнее здесь, пожалуйста.
   - Я в порядке.
   - Где миссис Хан?
   - Она только что пошла в дом, но со  мной  все  в  порядке,  папочка.
Честно. - И как бы желая  доказать  это,  он,  разбежавшись,  прыгнул  в
бассейн, забрызгав их с головы до ног. Мел, смеясь, отскочила  назад,  и
Питер с извиняющимся видом посмотрел на нее,  когда  Мэтью  вынырнул  на
поверхность.
   - Мэтью, пожалуйста, не... - Но белокурая  головка  уже  исчезла  под
водой, и он, как маленькая рыбка, поплыл к остальным. В этот  момент  их
заметил Марк, что-то крикнул и махнул рукой. Фигурой он очень походил на
отца, такого же роста и комплекции, с длинными ногами.
   - Привет, папа!
   Питер указал на младшего  сына,  плывшего  к  Марку,  и  старший  сын
понимающе кивнул,  схватил  малыша  на  руки,  когда  тот  показался  на
поверхности, и что-то сказал ему, посылая подальше от играющих, чтобы те
не задели его. Увидев это, Питер решил,  что  Мэтью  в  безопасности,  и
повернулся к Мел:
   - Совсем промокли?
   Она ничего не имела против шалости малыша.
   После богатого событиями дня приятно было расслабиться.
   - Ничего, высохну.
   - Иногда я сожалею, что построил бассейн. Половина  соседей  проводят
здесь все выходные.
   - Но для ребят это замечательно.
   Он кивнул:
   - Да. Но мне нечасто удается поплавать в нем спокойно,  только  когда
они в школе. Когда у меня выдается свободное время,  я  иногда  приезжаю
сюда на ленч.
   - А такое случается?
   - Примерно раз в году.
   - Я так и подумала. -  Затем  она  вспомнила  Мэтью  и  его  беззубую
улыбку. - Я влюбилась в вашего малыша.
   - Он хороший мальчуган. - У Питера был  довольный  вид,  а  потом  он
подумал о старшем сыне. - Марк - тоже. Он такой разумный, что это иногда
пугает.
   - У меня такая же Джессика, старшая из двойняшек.
   - Это которая похожа на вас?
   - Как вы умудрились запомнить? - удивилась Мел.
   - Я помню все, Мел. Это важно в моей работе.
   Мельчайшие подробности, намеки иногда становятся ключом  к  разгадке.
Это помогает, когда сражаешься за жизнь со смертью. Я не могу  позволить
себе забыть что-то.
   Его слова были первым открытым признанием своего профессионализма,  и
Мел с интересом наблюдала за Питером, входя  следом  за  ним  в  дом,  в
просторную солнечную  комнату,  уставленную  большими  белыми  плетеными
креслами, плетеными диванами, стереоаппаратурой, огромным телевизором  и
десятифутовыми пальмами, кронами упиравшимися в потолок. В этой  комнате
приятно было отдохнуть в солнечный день. И тут Мел  внезапно  увидела  с
полдюжины снимков Анны в серебряных рамках: играющей в теннис, с Питером
перед Лувром, с маленьким ребенком, а еще на одном  -  со  всеми  детьми
перед рождественской елкой. Казалось, все вокруг замерло, и  Мелани  как
завороженная смотрела на ее лицо, светлые волосы, большие голубые глаза.
Анна  была  привлекательной  женщиной,  высокого  роста,  со  спортивной
фигурой. Она и Питер были чем-то  похожи  друг  на  друга  и  составляли
прекрасную пару. Внезапно Мелани почувствовала, что Питер  стоит  рядом,
тоже глядя на одну из фотографий.
   - Трудно поверить, что ее больше нет, - тихо произнес он.
   - Естественно. - Мелани не знала, что сказать. - Но в каком-то смысле
она продолжает жить.
   В вашем сердце, в памяти, в детях, которых она вам  оставила.  А  еще
этот дом, который был явно в ее вкусе. - Мелани снова оглядела  комнату.
Она представляла собой полный контраст гостиной и кабинету. -  Для  чего
вы используете эту  комнату,  Питер?  -  поинтересовалась  Мел.  Комната
показалась очень женской.
   - Дети любят отдыхать здесь, и хотя она вся белая, тут  почти  нечего
портить. - Мелани обратила внимание на плетеный столик,  из-за  которого
открывался вид на бассейн. - Анна любила сидеть  в  этой  комнате.  Я  в
основном проводил время в кабинете или наверху.  -  Затем  он  кивнул  в
направлении холла. - Пошли. Я покажу вам остальное. Попробуем найти Пам.
   Убранство верхних комнат тоже было выдержано  во  французском  стиле.
Пол в холле был выложен бледно-бежевым травертином , в каждом конце  стояли  пристенные  столики  такого  же  цвета  с
красивыми канделябрами из латуни. Здесь располагалась малая гостиная,  в
голубых тонах, такая же парадная, как внизу. Все было отделано  бархатом
и шелком, с мраморным камином, настенными  бра  и  хрустальной  люстрой,
бледно-голубыми шелковыми портьерами с бледно-желтым и  синим  рисунком,
перехваченными желтой  тесьмой,  открывавшими  вид  на  бассейн.  Дальше
находился небольшой розовый кабинет,  но  Питер  нахмурился,  когда  они
проходили мимо этой комнаты, и Мелани сразу же поняла, что им  никто  не
пользуется, а еще, что он принадлежал Анне.
   Затем они очутились в прекрасной библиотеке  в  темно-зеленых  тонах,
которая  служила  Питеру  гостиной.  Стены  были  заставлены  шкафами  с
книгами, на столе царил беспорядок, а на одной  из  стен  висел  портрет
Анны, выполненный маслом; двойные французские двери вели в  их  спальню,
где теперь  Питер  спал  один.  В  спальне  стояли  французские  комоды,
красивый шезлонг, на окнах висели дорогие занавески.
   Многое казалось излишним, пусть  даже  красивым,  и  с  каждой  новой
комнатой Мел все больше охватывало  ощущение,  что  интерьер  не  в  его
стиле.
   Потом они поднялись еще по одной лестнице.
   В открытые двери можно было увидеть  три  большие  солнечные  комнаты
детей. В комнате Мэтью повсюду валялись  игрушки,  у  Марка  тоже  царил
беспорядок, а через  третью  приоткрытую  дверь  Мел  смогла  разглядеть
только огромную белую кровать с балдахином и девушку,  лежащую  на  боку
возле постели. Услышав приближающиеся шаги,  она  обернулась  и  встала,
шепнула что-то в трубку и повесила ее. Мелани поразилась, какой она была
высокой и взрослой на вид.
   Трудно поверить, что ей нет еще и четырнадцати.
   У нее была копна золотистых волос,  как  у  Вал,  и  большие  голубые
печальные глаза. Она выглядела совсем как Анна на  фотографиях,  которые
только что видела Мел.
   - Что ты здесь делаешь? - Питер испытующе посмотрел ей в глаза, и Мел
почувствовала, как в них росла напряженность.
   - Я хотела позвонить подруге.
   - Ты могла бы воспользоваться телефоном возле бассейна.
   Сначала она не ответила, а затем пожала плечами.
   - Ну и что?
   Он проигнорировал эту реплику и повернулся к Мел:
   - Мне бы хотелось представить вам мою дочь Пам.
   Пам, это Мелани Адамс, корреспондентка из Нью-Йорка, о которой я  вам
рассказывал.
   - Я знаю, кто она, - нелюбезно выдавила из себя Пам.
   Мел протянула руку, и девочка нехотя пожала ее, когда отец уже  начал
вскипать. Дочь расстраивала его своим бестактным поведением, была  груба
с его друзьями, старалась держаться подальше,  если  ей  это  удавалось.
Почему она вела себя так, почему? Они все  переживали  смерть  Анны,  но
почему Памела мстила ему? Все эти полтора года девочка изводила  его,  а
теперь стала еще хуже. Он успокаивал  себя,  полагая,  что  виной  всему
является возраст, что  это  со  временем  пройдет,  но  иногда  сомнения
одолевали Питера.
   - Я хотел спросить, не  могла  бы  ты  одолжить  Мел  купальник.  Она
оставила свой в гостинице.
   На какое-то мгновение Пам заколебалась.
   - Конечно, думаю, что смогу. Она... - Девочка не знала,  какое  слово
подобрать. - Хотя она нескольк