ания.  Навестить  его  в  тюремной
камере Артуру не разрешили.
   Он покидал суд в полном  отчаянии.  Он  ведь  предупреждал  Сэма,  умолял
нанять адвоката - специалиста по уголовным делам. Всю дорогу до  дома  Артур
проклинал себя за то, что поддался на уговоры Сэма  и  все-таки  взялся  его
защищать.
   Дома он налил себе виски и долго просидел неподвижно  в  гостиной  своего
пустого неуютного дома. Он хотел поехать навестить девочек, но не собрался с
духом. Марджори оставила записку, что к ужину не вернется. Артур  сидел,  не
зажигая света, и думал, что, пожалуй, это и лучше. Сэма  она  и  так  всегда
недолюбливала, а ему самому теперь  больше  всего  нужно  было  бы  ласковое
прикосновение руки Соланж и ее бескорыстное дружеское  участие.  Все  они  в
этом нуждались, но Сэм отнял у них Соланж.
   Потом Артур погрузился в раздумья над правильностью  вердикта  присяжных.
Воспоминания о процессе вызывали у него только бессильное отчаяние.
   Внезапно зазвонил телефон. Сержант тюремной  охраны  сказал,  что  желает
кое-что сообщить господину Паттерсону о его  клиенте.  Артур  подумал,  что,
может, Сэм захотел в конце концов с ним повидаться, и взглянул на часы. Было
четверть девятого. Несмотря на усталость и выпитое виски, ради Сэма он готов
был сейчас же поехать в тюрьму.
   - Ваш клиент, мистер Паттерсон, час назад в своей камере  покончил  жизнь
самоубийством. Мы только что обнаружили его тело.
   Артуру показалось, что сердце у него остановилось.
   К горлу подступил комок, виски сдавило тисками, потемнело в глазах.
   - Что? - шепотом переспросил он.
   Сержант повторил страшное сообщение. Артур опустился в кресло, не в силах
унять дрожь.
   - Господи, почему же вы за ним не следили?
   Сэм не первый месяц находился в состоянии депрессии, охране следовало это
учесть. Один из психиатров даже  предостерегал  их.  Но  никто  не  думал  о
возможных последствиях.
   Теперь  не  стало  их  обоих.  Для  Артура  это  было  невыносимо..,  его
единственный  друг..,  и  единственная  женщина,   которую   он   когда-либо
по-настоящему любил... Теперь надо было подумать  о  девочках.  Как  с  ними
быть? Артур решил серьезно обсудить это  с  Марджори,  когда  она  вернется.
После ухода из жизни Соланж и Сэма у их дочерей не было никого. Они остались
круглыми сиротами.

Глава 6

   - Ты с ума сошел, Артур?
   Марджори в изумлении уставилась на мужа, словно он при всех вдруг снял  с
себя одежду.
   Когда она пришла домой, Артур ждал ее. Но известие о самоубийстве Сэма не
вызвало у нее почти никакой реакции. Поразило же ее предложение Артура взять
к себе Хилари, Александру и Меган. Другого выхода из ситуации он не видел. У
девочек не было ни денег, ни близких. Артур  считал,  что,  имея  просторную
квартиру и прислугу, они с Марджори вполне потянули бы это  -  если  бы  она
согласилась.
   - Ты спятил? Что мы будем делать с тремя маленькими детьми?  Мы  своих-то
никогда иметь не хотели, с какой стати нам ломать нашу жизнь ради чужих?
   Артур пытался собраться с мыслями и  жалел,  что  не  подождал  со  своим
предложением до утра. Он в  этот  вечер  многовато  выпил  и  опасался,  что
поэтому его аргументы могут прозвучать неубедительно.
   - Сэм Уокер был моим лучшим другом. Он на войне  спас  мне  жизнь...  Эти
дети нам не чужие, даже если ты склонна так считать.
   - Но ты представляешь себе, какая  это  ответственность  -  иметь  одного
ребенка, не говоря о троих?
   - Хилари им как мать. Она тебе во всем поможет. Правда, Марджори...
   Артур чувствовал себя так, словно вернулся в свое шестнадцатилетие, когда
умолял мать купить ему машину, но столь же безрезультатно.
   - ..И я всегда хотел иметь детей. Это ты  решила,  что  детей  и  карьеру
совместить нельзя...
   Он посмотрел на жену с  упреком,  но  та,  похоже,  не  обратила  на  это
внимания. Она не чувствовала за собой вины, ею руководило лишь  справедливое
негодование.
   - Я не возьму чужих детей. У нас нет места, нет  времени.  Мы  оба  очень
заняты. К тому же для  того,  чтобы  вырастить  трех  девочек,  нужно  целое
состояние. Нет! Забудь об этом, Артур. Отдай их в приют.
   Всю эту  тираду  Марджори  произнесла,  пока  готовилась  ко  сну.  Самым
удручающим для Артура было сознание того, что она действительно так считает.
   На следующее утро, за  завтраком,  он  повторил  попытку,  но  ничего  не
добился.  Ее  позиция  была  твердой,  я  у  него  не  было  ни   силы,   ни
изобретательности, чтобы повлиять на нес.
   - Я не хочу иметь своих детей,  так  зачем  мне  чужие?  Тем  более  эти!
Господи, Артур, я всегда знала, что ты наивен, но никогда не думала, что  ты
к тому же и глуп. Этот человек убийца, не  говоря  обо  всем  остальном.  Ты
представляешь, какие черты они могут унаследовать? А их мать...
   Артур нахмурился, но Марджори была слишком  увлечена  своей  речью  и  не
обращала на него внимания.
   - ..Мне она всегда напоминала французскую шлюху. Одному богу ведомо,  чем
она там занималась во время войны, до того как ей попался Сэм Уокер.
   - Хватит, Марджори! Не болтай о том, чего не знаешь. Я присутствовал  при
их знакомстве.
   - В борделе? - ехидно спросила она, и Артуру  вдруг  захотелось  дать  ей
пощечину. Но это не имело бы смысла. Марджори, как всегда, победила.  Он  не
сможет взять к себе детей Сэма.
   - Я не буду дискутировать с тобой о публичных домах. Марджори, но  только
могу тебе с полной уверенностью заявить., что  Соланж  Уокер  никогда  ни  в
одном из них не была. Мне очень жаль, что ты не хочешь проявить сострадания.
Ты меня сильно разочаровала.
   Но Марджори не трогали такие фразы. Она больше ни слова не сказала Артуру
и уехала на работу. Она считала, что это его проблема.
   Артур действительно видел для себя в этом большую проблему. Сэм и  Соланж
были его самыми близкими друзьями. Он был крестным Хилари. Эти дети не  были
для него чужими, как пыталась это представить Марджори.  Артур  очень  любил
их. Родители их тоже очень любили, и для Артура было важно, чтобы девочки не
забыли, что также родительская любовь, чтобы не чувствовали себя  брошенными
на произвол судьбы. Идея отдать их на удочерение казалась ему варварской, но
он просто не знал, что можно сделать в сложившейся ситуации.
   Все еще более осложнилось на следующей неделе, когда и горничная, и  няня
объявили о своем уходе. Обеих,  похоже,  оскорбил  скандал,  в  который  они
невольно были втянуты. К детям они проявляли  удивительно  мало  сочувствия.
Артуру надо было найти новую прислугу,  что  представлялось  весьма  сложным
делом. Он тщательно перебрал все бумаги, связанные с  процессом,  и  отыскал
листок, где со слов Сэма записал имя и фамилию его сестры.
   Эйлен Джоунс... Артур не был уверен, живет ли она по-прежнему в  Бостоне.
"Если живет. - подумал он, - может, удастся уговорить ее на  какое-то  время
взять на себя заботу о детях  Сэма.  Тогда  можно  будет  сдать  кому-нибудь
квартиру  на  Саттон-Плейс  и  таким  образом  сэкономить  деньги".   Сумма,
доставшаяся девочкам от родителей, была почти на исходе. Пребывание сестер у
тети дало бы Артуру время как-нибудь определить  их  дальнейшую  судьбу  или
все-таки уговорить Марджори взять их к себе.
   Так или иначе ему требовались время и некоторая передышка.  Больше  всего
Артуру хотелось убедить Марджори, что ничего безумного в  его  желании  нет.
Конечно, пришлось бы внести кое-какие коррективы в привычный образ жизни, но
ради этих трех несчастных девочек стоило пойти на некоторые  жертвы.  Однако
если Марджори так и не согласится,  что  тогда?  Кто  может  согласиться  их
взять? Эти вопросы не давали Артуру покоя.
   Первым делом надо было найти тетку девочек и  выяснить,  захочет  ли  она
взять их хотя бы на лето. Не может  быть,  что  она  такая  плохая,  как  ее
характеризовал Сэм. Она, в конце концов, его сестра,  а  кровное  родство  -
великая сила.
   Артур поручил своей секретарше позвонить в справочную Бостона. Оказалось,
что Джек и Эйлен Джоунс живут  в  Чарлстауне,  пригороде,  расположенном  на
самом берегу моря и известном своей судоверфью.  Для  летнего  отдыха  место
казалось идеальным, и Артур сразу же позвонил Эйлен.
   Звонок был для нее неожиданным; она  сказала,  что  читала  в  газетах  о
процессе и самоубийстве брата, но, похоже, не особенно  горевала  по  поводу
его смерти, потому что первым делом спросила, оставил  ли  Сэм  какие-нибудь
деньги.
   - Боюсь, что очень немного. Это тоже одна из причин, почему я вам звоню.
   Артур решил перейти прямо к сути дела и узнать, можно ли рассчитывать  на
ее помощь. Больше обращаться было не к кому.
   - Как вам, наверное, известно,  у  Сэма  и  Соланж  три  дочери:  Хилари,
Александра и Меган. Теперь девочки осиротели и нуждаются в заботе.  Я  хотел
поговорить с вами о возможности.., хотел  узнать,  не  пожелаете  ли  вы  их
приютить, на время или постоянно, как вы сами решите.
   На другом конце провода воцарилось долгое  молчание.  Потом  раздался  ее
резкий голос, ничем не напоминавший хорошо поставленный голос брата:
   - Хорошенькое дело! Вы что, мистер, шутите? Троих детей! У меня  своих-то
нет. С какой стати мне возиться с девчонками Сэма?
   - Это же ваши племянницы. Больше у них нет  никого  из  родных.  Если  вы
возьмете их хотя  бы  до  конца  лета,  у  меня  будет  время  подыскать  им
какую-нибудь другую подходящую крышу над головой. А сейчас их некуда девать.
   Артур попытался пробудить  в  ней  сострадание,  но  мысли  Эйлен  Джоунс
занимало другое.
   - А вы мне заплатите, если я их возьму? Артур на мгновение задумался:
   - Конечно, я могу давать вам деньги на их содержание, пока  они  будут  у
вас.
   - Я вообще-то другое имела в виду, но и от этого не откажусь.
   - Понятно.
   Теперь Артуру стало ясно, почему Сэм не любил сестру, но обращаться  было
больше не к кому.
   - Триста долларов вас устроят, миссис Джоунс? По сто на каждого ребенка?
   - И сколько они у меня будут жить?  В  голосе  Эйлен  звучало  недоверие.
Недоверие и жадность.
   - Пока я не найду для них новый дом...  Пару  недель,  месяц,  может,  до
конца лета.
   - Только не дольше. У меня тут, знаете ли, не сиротский приют. Муж  будет
недоволен.
   Но она знала, что ее  супруга  очень  обрадуют  эти  триста  долларов,  и
рассчитывала выманить у Артура еще кое-какие деньги.
   - А у вас есть где их разместить, миссис Джоунс?
   - У меня есть свободная комната. Две девочки могут спать в одной кровати,
а для третьей что-нибудь придумаем.
   - Да. Меган нужна детская кроватка. Ей чуть больше года.
   Артур хотел спросить сестру  Сама,  сумеет  она  обращаться  с  маленьким
ребенком, задать еще ряд вопросов, но не решился. У него все равно  не  было
выбора. Оставалось только верить, что она сделает все, что в  ее  силах,  во
имя Сэма. Да и девочки были такие прелестные. Он не  сомневался,  что  Эйлен
полюбит племянниц, как только их увидит.

***

   Однако, приехав с девочками в Чарлстаун, Артур понял,  что  на  любовь  с
первого взгляда вряд ли можно рассчитывать. Накануне он объяснил Хилари, что
она и сестры поедут на лето к тете Эйлен. Горничной велел упаковать  детские
вещи и сообщил, что они  с  няней  с  утра  следующего  дня,  после  отъезда
девочек, могут быть свободны.
   Хилари и Александре он предложил взять с собой только любимые игрушки.  О
том, что вся обстановка квартиры будет продаваться, Артур никому не  сказал.
Даже небольшая сумма, вырученная от продажи мебели, послужила бы подспорьем,
кроме того, отпали бы расходы по аренде огромной квартиры  на  Саттон-Плейс.
Долги Сэма продолжали оставаться астрономическими, а поступлений на его счет
не было никаких. Артур был рад, что избавится хотя бы  от  квартиры  и  двух
служанок.
   Хилари подозрительно посмотрела  на  него,  когда  узнала  о  предстоящей
поездке в Бостон. С момента смерти матери  она  стала  относиться  к  Артуру
гораздо холоднее, но трудно сказать, что было причиной  этого:  боль  утраты
или что-то другое.
   - Почему ты нас туда отправляешь?
   - Потому что там вам будет лучше, чем здесь. Ваша тетя живет у моря,  там
по крайней мере прохладнее. Нельзя же вам все лето сидеть в Нью-Йорке.
   - Но мы потом вернемся сюда?
   - Конечно.
   Чувство вины и страха охватило его. Что,  если  она  догадается,  что  он
лжет?
   - Тогда почему ты велел Милли упаковать все наши вещи?
   - Потому что посчитал, что они вам понадобятся. Ну, Хилари, будь умницей.
Познакомитесь с папиной сестрой - это тоже неплохо.
   Хилари стояла посреди комнаты. На  ней  были  желтое  кисейное  платье  с
отделкой из белого пике, безукоризненно чистые белые носочки и  лакированные
туфельки. Блестящие, черные, как у Сэма, волосы были тщательно  расчесаны  и
заплетены в две косы. Своими  большими  зелеными,  мудрыми,  как  у  Соланж,
глазами она изучала Артура, словно знала, что он что-то от нее скрывает.
   Артур в определенном смысле побаивался ее - Хилари была проницательной  и
расчетливой не по годам, готовой самозабвенно защищать  сестер.  Известие  о
самоубийстве отца она приняла стоически,  почти  не  плакала  и  успокаивала
Александру, объясняя, что папочка  ушел  на  небо,  чтобы  быть  с  мамулей.
Александре трудно было все это понять. В конце концов, ей  было  всего  пить
лет, но Хилари изо всех сил старалась, чтобы младшие сестры как можно меньше
страдали от отсутствия родителей. Казалось, что Соланж, уходя,  поручила  ей
заботу о сестрах.
   - А почему мы до сих пор не знаем тетю Эйлен? Папа что, не любил ее?
   Она была столь же восприимчива, как ее мать, и моментально реагировала на
любое отсутствие логики. Лучистый взгляд ее глаз напоминал Артуру Соланж.
   - Да, Хилари, они не были особенно близки, но это  не  значит,  что  тетя
Эйлен плохой человек.
   Хилари кивнула, не желая с ним спорить.  Но  нетрудно  было  отгадать  ее
мысли, когда Артур привез их в Чарлстаун.
   Тетка жила в мрачном, темном переулке. Маленький щитовой дом без  ставен,
которые оторвали резкие ветра. Краска всюду облупилась от стен,  двор  зарос
сорняками, две ступени крыльца были сломаны. Вид у этого жилища  был  совсем
непривлекательный.
   Хилари поднялась на крыльцо, держа за руку Александру; Артур нес малышку.
Няня тоже с ними приехала, но должна  была  вернуться  вместе  с  Артуром  в
Нью-Йорк.
   Артур позвонил в дверь. Реакции не последовало. Тогда  он  понял,  что  и
звонок сломан, и постучал в окно, чувствуя на себе холодный взгляд Хилари  и
ее немой вопрос - зачем они сюда  приехали?  Но  посмотреть  на  нее  он  не
решился - не смог бы вынести итого укора с примесью  тихой  злости,  которым
были наполнены ее глаза.
   - Да?!
   Дверь  наконец  открылась.  На  пороге  стояла  женщина  с   неопрятными,
обесцвеченными волосами, в заношенном грязном халате.
   - Чего надо?
   Она с явным недовольством уставилась на визитеров.  Из  угла  рта  у  нее
торчала сигарета, один глаз был прищурен от табачного  дыма.  Эйлен  наконец
сообразила, кто к ней пожаловал, смущенно улыбнулась и  на  мгновение  стала
чем-то похожа на Сэма. Вообще же сходство между ними обнаружить  было  очень
трудно.
   - Миссис Джоунс?
   Сердце у Артура упало. Когда они вошли в гостиную, оптимизма  у  него  не
прибавилось. Там стоял сломанный диван, три потрепанных  кресла,  журнальный
столик, видавший лучшие дни, в углу  моргал  экран  телевизора.  Внутри  дом
выглядел даже хуже,  чем  снаружи.  Эйлен  Джоунс  явно  не  утруждала  себя
наведением в нем порядка.
   Была суббота, по радио  транслировали  бейсбольный  матч,  по  телевизору
выступала Габби Хайес. Шум  стоял  невообразимый,  детей  он,  похоже,  даже
напугал. Гости стояли посреди гостиной, испытывая неловкость.
   - Пива хотите?
   Эйлен посмотрела на Артура, не обращая на детей  ни  малейшего  внимания.
Трудно было поверить, что это сестра Сэма Уокера, безукоризненно ухоженного,
привлекательного, энергичного мужчины. Она  являла  собой  воплощение  всего
дешевого, банального и безобразного.  Выглядела  она  гораздо  старше  своих
тридцати девяти лет - злоупотребление спиртным наложило на нее свой пагубный
отпечаток.
   Когда-то Эйлен, наверное, выглядела привлекательной, но все приятное, что
было в ее внешности, давно исчезло. Ее обесцвеченные волосы  были  грязны  и
неопрятны, плохо остриженные, они висели сальными прядями. Ярко-голубые, как
у Сэма, но опухшие от пьянства  глаза  смотрели  уныло  и  тупо.  Кожа  была
дряблой, а фигура уродливой, с торчащим животом и тонкими как спички ногами.
   Девочки никогда не видели подобной женщины, и Артур заметил, что Хилари с
ужасом уставилась на нее.
   -  Это  Хилари...  -  представил  ее  Артур  в   надежде,   что   девочка
поздоровается с тетей за руку, но она не шевельнулась.
   - ..Это Александра...
   Средняя из сестер как раз  в  этот  момент  почувствовала  в  доме  запах
прокисшего пива, которым было  пропитано  буквально  все,  и,  посмотрев  на
старшую сестру, состроила недовольную гримасу.
   - ..А это Меган.
   Он указал  на  малышку,  бессмысленно  глядящую  вокруг.  Меган,  похоже,
единственная не была  огорчена  споим  новым  пристанищем  и  сто  хозяйкой.
Старшие ее сестры выглядели испуганными.
   Хилари  едва  сдержала  слезы,  когда  увидела  комнату,  в  которой   им
предстояло спать, - тесную клетушку без окон; к одной стене была  прислонена
сложенная детская кроватка, казалось, подобранная на свалке. Так и  было  на
самом деле - Эйлен нашла ее там вскоре после звонка Артура.  В  углу  стояла
узкая, проваленная, незастеленная кровать для старших девочек.
   - Постелит простыни потом.
   Эйлен, махнув рукой, деланно улыбнулась старшей племяннице:
   - Ты мне поможешь? - Потом равнодушно взглянула на Артура и добавила:
   - Глазищи у нее, как у матери. Артур был озадачен.
   - Вы знали Соланж?
   Соланж никогда в разговорах с ним не упоминала эту женщину.
   - Я однажды с ней виделась. Сэм играл где-то здесь и наведался ко  мне  с
нею.
   Теперь Артур вспомнил. Соланж дурно  отзывалась  об  этой  женщине.  Как,
впрочем, и Сэм. Они приезжали,  когда  Сэм  однажды  летом  играл  в  театре
Стокбриджа. Это было  вскоре  после  войны.  С  тех  пор,  казалось,  прошли
миллионы световых лет...
   Артур огляделся, чувствуя комок в горле и горько сожалея, что  приходится
оставлять здесь девочек. Он испытал прилив ненависти к своей жене за то, что
она обрекла детей на такое. "Как она может быть такой жестокосердной?"  -  с
горечью подумал он. Ощущение  собственной  вины  терзало  его,  он  старался
успокоить себя тем, что они пробудут здесь только до конца лета. А потом...
   Вот в чем настоящая проблема. Что потом? Марджори оставалась непреклонна,
поэтому он уже всюду вел поиски людей, которые могли бы  помочь,  хотели  бы
взять девочек; Артур опрашивал тех, у кого были большие семьи или, наоборот,
не было своих детей,  но  кто  хотел  бы  их  иметь,  опрашивал  всех  своих
партнеров из юридических фирм.
   Хилари все еще смущенно стояла на пороге своего нового жилища и испуганно
глядела на нищенскую обстановку. Здесь не было ни шкафа, ни комода, не  было
даже стула или стола, не говоря уж о красивых вещах,  которые  наполняли  ее
прежний дом.
   - Деньги захватили? - спросила Эйлен, и глаза се алчно вспыхнули.
   Артур полез в пиджак за  конвертом,  чувствуя  неловкость  от  того,  что
приходится вручать их при девочках.
   - Этого, я думаю, будет достаточно.
   Будучи гораздо менее щепетильной, чем  Артур,  Эйлен  открыла  конверт  и
пересчитала купюры. В общей сложности Артур дал ей тысячу долларов, и  Эйлен
подумала, что, если разыграет партию правильно и будет кормить детей все два
месяца одними макаронами с сыром, у нее останется еще приличная сумма.
   Она более приветливо улыбнулась девочкам, глотнула  из  бутылки  пива  и,
привычным движением бросив окурок в раковину, заверила:
   - Порядок, мистер Паттерсон.