применяем выражения: один, два, три. Из этих чисел единица {(екатва)} является и вечной и невечной, в то время как другие числа только невечны. Когда мы видим кувшин, мы получаем представление о единице или единичности наблюдаемого объекта. Если мы видим другой кувшин, он тоже определяется как один, и в нем нет двойственности {(двитва)}. Думая об этих двух объектах вместе, мы получаем представление о двойственности. Восприятие всех чисел, кроме первого, зависит от действия мысли {(апекшабуддхи)}[138].


Размер {(парамити)} есть такое качество вещей, посредством которого мы получаем возможность измерить вещь и определять, большая она или маленькая, длинная или короткая. Размер есть вечное качество в вечных субстанциях и преходящее в невечных. Акаша имеет чрезвычайно большую величину {(парамамахаттвам)}, атом - чрезвычайно малую {(паримандалья)}. Размеры невечных субстанций определяются числом, величиной и устройством составляющих их частей [139]. Диады малы, а остальные объекты имеют ограниченную величину.

Индивидуальность {(притхактва)} является основой различия вещи [140]. Она реальна и невоспринимаема по характеру. В зависимости от природы субстанции, к которой она принадлежит, определенность является либо вечной, либо преходящей. В то время как индивидуальность применима также и к невечным вещам, вишеша, или особенность, применяется к вечным субстанциям. Индивидуальность относится к числовым отличиям вещей, а особенность - к их качественному своеобразию.

Соединение {(саньйога)} и разъединение [141] {(вибхага)} относятся к сочетанию вещей, которые были отделены, и разъединению вещей, которые находились вместе. Соединение осуществляется движением одной вещи к другой, например, когда летающий бумажный змей входит в контакт с неподвижной катушкой, или обеих вещей, как, например, когда два дерущихся барана нападают друг на друга. Соединение осуществляется также другими способами. Когда мы пишем пером, соприкосновение пера и бумаги осуществляет соединение руки с бумагой. Поскольку все вещи, которые соединяются, должны быть сначала отделены, не может произойти соединение между двумя взаимопроникающими вещами, которые никогда не находятся отдельно одна от другой. Разъединение также осуществляется движением одной из вещей, или обеих вместе, или другим способом. Соединение и разъединение считаются изменением вещей.

Предшествование {(паратва)} и следование {(апаратва)} [142]являются основой понятия об удаленности и близости во времени и пространстве. Они являются не столько качествами, сколько отношениями физических вещей. То, что эти отношения не абсолютны, признается Прашастападой [143].

Удовольствие, страдание, желание, ненависть и усилие, так же как и познание, являются качествами души. Тяжесть {(гурутва)} является качеством вещей, которые имеют склонность при падении достигать земли [144]. Тяжесть атомов земли и воды вечна, а тяжесть веществ не вечна. Текучесть, которая является причиной действия течения, не является ни самосуществующей {(самсиддхика)}, ни вызванной какой-либо причиной {(наймит-тика)}. Вода текуча по своей природе, а земля является таковой в силу особой причины [145]. Вязкость {(спеха)} принадлежит воде и является причиной сцепления, текучести и т. д. [146]. Дхарма и адхарма являются качествами души, посредством которых она наслаждается счастьем или переживает невзгоды. Адришта - это невидимая сила, производимая душами и вещами, осуществляющая космический порядок и дающая душам возможность пожинать плоды своих прежних переживаний. В вайшешике она служит панацеей при всех логических затруднениях. Все, что не может быть отнесено к чему-то другому, сводится к адриште. Притяжение иглы к магниту, циркулирование влаги в растении, появление огня, движение воздуха и первоначальный толчок движению атомов - все это приписывается адриште [147]. Требование дать объяснения удовлетворяется ссылкой на наличие могущества, достаточного для того, чтобы все это совершить. Адришта в системе вайшешика является тем, чем для драматургов является deus ex machina, функции которого состояли в том, чтобы сойти с небес и разрубить узел трагедии, когда другие средства не были в состоянии распутать неразбериху. Именно ограниченность философии вайшешики является той причиной, которая вызвала к жизни адришту. Возникновение вселенной, ее порядок и красота, связь вещей сводятся к адриште как средству свести концы с концами. Когда более поздние мыслители признали реальность бога, адришта стала тем средством, при помощи которого осуществляется воля бога. Способность {(санскара)} делится на три различных вида: скорость {(вега)},которая придает вещи движение, умственная впечатлительность {(бхавана)}, при помощи которой душа имеет возможность запоминать и узнавать уже виденные вещи, и эластичность {(схитистхапака)}, посредством которой вещь возвращается к своему первоначальному состоянию даже тогда, когда она разрушена. Скорость производится в пяти физических субстанциях действием движения и прекращается соединением твердых осязаемых субстанций. Эластичность находится в субстанциях, которые сжимаются и растягиваются.



[129] Термин "гуна" в системе санкхья имеет особый смысл.

[130] I. 1. 16. См P. Р, р, 94.

[131] I. 1. 6.

[132] Р. Р., р. 10.

[133] "Tarkasamgrahadlka", 4.

[134] P. P., pp. 95 - 96.

[135] "Bhasapariccheda", pp. 25 - 34.

[136] Р. Р., р. 96.

[137] Athalye, Tarkasamgraha. pp. 155 - 156.

[138] "Nyayakandali", pp. 118 - 119; "Upaskara", VII. 2. 8. В то время как ньяя придерживается мнения, что двойственность и т. д. являются реальностями, как и единственность, хотя познаются знанием, вайшешика считает. что эти числа не просто познаются умом, но создаются им. Что касается этого вопроса, то вайшешика забывает, что даже идея о единственности не может возникнуть, если существует лишь один объект. При идее двойственности требуется упражнение мысли.

[139] V. S., VII. 1. 8 - 9.

[140] V. S., VII. 2. 2.

[141] P. P., pp. 139 и далее, 151 и далее.

[142] Р. Р., р. 164 и далее.

[143] Р. Р., р. 99.

[144] V., V. 7 - 18; V, 2. 3; Р. Р., р. 263.

[145] Р. Р., р, 264.

[146] Р. Р., р. 266.

[147] V. 1. 15. {V} 2. 7. 13; IV. 2. 7. Кеплер объясняет движение планет подчинением их небесным духам. (Whewell, History of the Inductive Sciences, 3-rd ed., vol. I, p. 315.).




=====

Глава третья
АТОМИСТИЧЕСКИЙ ПЛЮРАЛИЗМ ВАЙШЕШИКИ

 VIII. КАРМА, ИЛИ ДЕЙСТВИЕ

Карма, или движение [148], рассматривается как не поддающийся превращениям элемент вселенной. Это не субстанция, не качество, а независимая, существующая сама по себе категория. Все движения, как и качества, принадлежат субстанциям. Только если качество является постоянным свойством субстанции, то действие есть ее преходящее свойство. Тяжесть тела есть качество, а падение его - случайность. Качества, которые продолжают существовать, называются гуной, а прекратившие существовать - кармой. Различают длящиеся и случайные качества [149]. Канада определяет действие как то, что принадлежит только одной субстанции, лишено качеств и является прямой и непосредственной причиной соединения и разъединения [150]. Различаются пять видов движения: поднимание, опускание, сжатие, расширение и движение вообще. В своей простейшей форме карма мгновенна, а скорость является постоянной тенденцией и порождает серию движений. Во всех своих формах карма транзитивна и приходит к концу либо последующим соединением, либо разрушением ее основной субстанции. Акаша, время, пространство, хотя и являются субстанциями, лишены действия, поскольку они невещественны [151].



[148] Здесь карма означает движение, а не волевое действие или закон моральной причинности.

[149] Ср. W. E. Jоhnsоn, Logic, vol. I, p, XXXVII.

[150] V. S., I. 1. 7.

[151] V. S., V. 2. 21; II. 1. 21. Сомнительно, рассматривал ли Канада душу как неспособную к действию.




=====

Глава третья
АТОМИСТИЧЕСКИЙ ПЛЮРАЛИЗМ ВАЙШЕШИКИ

IX. САМАНЬЯ, ИЛИ ОБЩНОСТЬ

Когда мы допускаем множественность субстанций, очевидно, что должны существовать отношения между ними. Субстанции будут подобны одна другой, поскольку все они являются субстанциями; они будут отличаться одна от другой, поскольку они являются отдельными субстанциями. Когда мы находим черту, свойственную многим вещам, мы называем ее саманьей, или общностью, но если мы будем рассматривать ее как черту, отличающую эти объекты от других, мы называем ее вишешей, или особенностью. Канада, вероятно, рассматривает общность как продукт понятий [152]. Когда мы переходим к Прашастападе, концептуальная точка зрения уступает место более популярной реалистической доктрине, которая считает общность вечной, единой и присутствующей во многих вещах, относящихся к классам субстанции, качества или действия. Соединение и двойственность тесно связаны со многими вещами, но не вечны. Акаша вечна, но не относится ко многим вещам. Абсолютное небытие вечно и является качеством многих вещей, но не тесно связано с ними, то есть не является составным элементом многих вещей. Подобно этому, особенность не есть саманья, поскольку в таком случае она потеряла бы свою собственную природу и не отличалась бы от последней. Внутреннее отношение нельзя смешивать с саманьей, поскольку в таком случае это потребовало бы в свою очередь внутреннего отношения с другим внутренним отношением и т. д. ad infinitum. Саманья, или общность, наличие которой позволяет относить различных индивидов к одному классу, является независимой категорией. Она вечна {(нитьям)}, едина {(экам)}, присутствует во многом {(анеканугатам)} [153]. Она присутствует во всех объектах своего класса {(свавишаясарвагатам)} с идентичной природой {(абхиннатмакам)} и является причиной понятия соответственности {(анувриттипратьяякаранам)} [154]. В то время как субстанция, качество и действие обладают общностью, особенность, общность, присущность и небытие не имеют общности. Общность не может существовать в другой общности. Древесность {(врикшаттва)} и кувшинность {(гхататва)} сами по себе являются общими понятиями и не могут иметь чего-то другого, общего им всем, поскольку это привело бы нас к бесконечным умозаключениям от следствия к причине.

Существуют два вида общности - высшая и низшая. Наивысшая общность есть общность бытия {(сатта)} [155]. Она охватывает широчайший круг вещей. Она включает все и не включается ни во что. Она не является видом какого-то высшего рода. Если только бытие является истинно всеобщим, то истинными особенностями являются сами индивиды {(антьявишеша)}, а между ними мы имеем всеобщие особенности, такие, как субстанция и остальное, охватывающее ограниченное число вещей. Эти последние служат основаниями как включающих, так и исключающих понятий, поскольку они являются как видами, так и родами [156]. Объем определяет степень общности.

Проводятся различия также в акханде и сакханде, джати и упадхи. Джати врожденно вещи, естественно и вечно, а упадхи случайно и преходяще. Никакая общая характеристика не является джати. Если некоторые люди бывают слепыми, мы не можем иметь джати слепоты. Классификация людей в качестве человеческих существ является джати, а группировка их по признаку национальности или языка есть упадхи. Человеческая натура отличает человеческие существа от других животных, но чернота не отделяет черных людей от черных овец или черных камней [157]. Первая классификация является естественной, а вторая искусственной.

Прашастапада придает саманье реальную независимость индивидуальных объектов. Позднейшие вайшешики признают реалистическую точку зрения о независимом существовании универсального, которое, как считается, живет даже в состоянии пралайи, или разрушения мира. Универсальное, согласно этому взгляду, соответствует отдельным сверхчувственным и сверхсимволическим формам поэтической фантазии Платона [158]. В то время как Канада настаивает главным образом на мышлении как действии и, значит, на неразрывном отношении между универсальным и индивидуальным, Прашастапада переносит центр тяжести на вечную природу универсального. Таким образом, он следует точке зрения, что при творении универсальное входит в индивидуальное и находит в нем своевременное выражение [159]. Суть такой позиции заключается в понимании отношения между универсальным и особенным, сущностью и существованием. Взгляд Прашастапады сродни платоновскому реализму, согласно которому чувственные вещи являются таковыми благодаря участию в универсальных формах вечных и самодовлеющих идей. Ниже приводятся все возражения, которые направлены против взгляда Платона [160] и смысл которых заключается в том. что трудно воспринять, как без деления и умножения идеи могут принимать участие в индивидуумах, а индивидуумы в идеях, и в том, что необходимо еще более высокое универсальное, чтобы связать идею с соответствующими индивидуумами, а также и так называемый аргумент третьего человека.

Вопрос об онтологическом статусе универсального был предметом горячих споров как в школах Индии, так и в школах средневековой Европы. Вайшешики, очевидно, не были солидарны с буддистской точкой зрения, что только имя является общим понятием. Согласно взглядам буддистов, универсальность принадлежит именам [161] и не имеет объективного существования. Различные индивиды не обладают никакими общими чертами, именуемыми саманьей. Если специфическая индивидуальность коровы требует какого-то общего фактора, то последний требует другого и ad infinitum. Саманья невоспринимаема. Мы формулируем понятие общности в результате прошлых опытов и ошибочно распространяем его на внешние объекты [162]. Шридхара отрекается от этого взгляда. "Само собой разумеется, что мы признаем нечто, существующее во всех индивидуальных коровах и служащее для того, чтобы отличать их от всех других животных, таких, как лошадь и др. Если бы не было такой общей характеристики, присущей всем различным видам коров, тогда одна индивидуальная корова признавалась бы отличной от другой индивидуальной коровы, как и от индивидуальной лошади; или наоборот, корова и лошадь рассматривались бы как существа, подобные одно другому, как и две индивидуальные коровы, поскольку не было бы никакого различия между этими двумя случаями. В действительности, однако, мы находим, что все индивидуальные коровы воспринимаются как одинаковые; и это отчетливо указывает на определенный фактор, который присутствует во всех коровах и которого нет в лошадях и других животных" [163]. Шридхара утверждает, что точное значение слов предполагает реальность общих черт [164]. Следовательно, саманья не есть просто имя.

Канада полагает, что общность и особенность относятся к мышлению {(буддхьяпекшама)} [165], к способности ума, с помощью которого мы классифицируем разнообразные явления. Его точка зрения, состоящая в том, что {сатта}, или существование, является объектом {(артхантарам)}, отличным от субстанции, качества и действия, не противоречит этому положению. Он говорит нам, что качество рассматривается как саманья, или общее, когда оно представляется присутствующим во многих индивидах, и как вишеша, или особенность, когда оно используется для различения объектов. Кувшинность является саманьей, когда она рассматривается как присущая многим объектам, и вишешей, когда она используется для различения одного от другого [166]. Разделение качеств на общее и особенное есть один из видов умственного анализа. Импликация означает, что универсальное, особенное и отношения не существуют в том смысле, в каком существуют субстанции, качества и действия [167]. Однако они являются позитивными {(бхава)}, а не небытием {(абхава)}. Мы не можем считать Канаду концептуалистом, поскольку он признает саманью элементом реальности. Крайний концептуализм утверждает, что универсальное существует только в мышлении. Общие качества, которые обозначаются саманьей, являются такими же реальными, как и индивидуальные особенности, хотя наше мышление различает общие качества и объединяет их в универсальное понятие. Канада осторожно замечает, что элементы сходства являются в такой же степени независимыми от нас и нашего мышления, как и сами индивиды. Мы не делаем всех собак одинаковыми, но мы находим их таковыми. В этом смысле аристотелевский принцип universalia in re подтверждается. Правда и то, что универсальное вечно и едино, поскольку существует тип, в то время как индивиды приходят и уходят. Люди родятся и умирают, а человек остается. Универсальное есть более длительная реальность, чем индивидуальное. Таким образом, доктрина Платона universalia ante rem является тоже истиной. Эта последняя точка зрения выступает на первый план у Прашастапады. Различие между универсальным и особенным является реальным, поскольку отношение, как утверждается, есть отношение внутренней связи {(самавая)}[168].



[152] II. 1. 3 и далее. См. V. 2. 16. Прашастапада сводит движение только к движению физических тел, атомов и манаса.

[153] Удаяна говорит, что джати, или общности, нет там, где существует единственная индивидуальность и притом только как акаша (абхеда), где нет различия между индивидуальностями, как, скажем, между гхатой и калашей {(тульятвам)}, где есть смешение объектов, принадлежащих к разным классам {(санкара)}, где имеется бесконечный регресс {(анавастха)}, где имеется нарушение сущности {(рупахани)}, где нет отношения {(асамбандха)}. См. "Siddhantamuktavali, p. 8.

Адвайта отказывается признавать джати. Признавая, что кувшинность {(гхататва)} определяет кувшин как таковой, он отказывается допускать, что джати есть вещь в себе. См. "Vedantaridhasa", 1.

[154] Ср. определение Кларка: "Сущностью объекта является истинная природа объекта, которую он разделяет со всеми другими объектами, принадлежащими к тому же классу и имеющими то же наименование; природа, которая у них у всех совершенно одинаковая и нами воспринимается не как подобная для всех, но как та же самая у всех; природа, которая является источником общих качеств объектов, позволяющая нам отличать один от другого, и которая производит на нас одинаковое впечатление... природа, которую можно постичь умом и только одним умом, благодаря ее нематериальному и невоспринимаемому органами чувств характеру ("Logic").

Джайны рассматривают универсальное как многообразное, невечное, ограниченное. то есть как не вездесущее. Оно является общей характеристикой членов класса. Ньяя-вайшешика и пурва миманса считают, что универсальное имеет свой объективный двойник в реальной сущности, в мире, отличном от мира индивидуальностей, едином, вечном, вездесущем. Согласно взглядам джайн, универсальное имеет свою реальность в общем характере или сходстве индивидов, характеров и сходств которых не один. а много, и которые существуют во многих невечных индивидах, то есть создаются и разрушаются вместе с индивидом, в котором они существуют, и не являются всепроницаюшими, а связанными только с тем индивидом, в котором они существуют.

[155] V. S., I. 2. 4. 7 - 10. 17; Р. Р., р. 311.

[156] Р. Р., р. 11. См. Ui, The Vaisesika Philosophy", pp. 99 - 100. Cp. "Sapta padarthi", p. 5: "Samanyam param aparam paraparam ceti trividham".

[157] N. S., II. 2. 71. Джайны классифицируют общность крестообразно и вертикально. Крестообразная классификация обозначает однородное развитие в нескольких инстанциях, а вертикальная - это идентичность, которая продолжает существовать в предыдущем и последующем состояниях объекта. Первое является статическим, универсальным, а последнее - динамической идентичностью. См. "Pramananayatattvalokalamkara", V., 3 - 5.

[158] Следующая выдержка из Аристотеля поможет нам разобраться в трудностях этого вопроса. В своей "Метафизике" Аристотель говорит: "... и по справедливости две вещи надо было бы отнести на счет Сократа - индуктивные рассуждения и образование общих определений: в обоих этих случаях дело идет о начале знания. Но только Сократ общим сторонам <вещи> не приписывал обособленного существования, и определениям - также; между тем <сторонники теории идей> <эти стороны> обособили и подобного рода реальности назвали идеями..." (Аристотель. Метафизика, ОГИЗ, М