г мой. Я только хочу удостовериться, что все идет по плану.
     - Да ведь и я хочу того же! Я вам скажу!
     Портос так горячился, что друзьям не оставалось ничего иного, как уступить ему место у окуляра. Дальнейшие события они узнавали со слов великана.
     - Вот он! Вот, я вижу его!
     - Голубя?!
     - Какого еще голубя! Д'Артаньяна! Он стоит и смотрит в нашу сторону. Черт возьми! Д'Артаньян, мы здесь!
     И Портос, не удержавшись, замахал рукой.
     - Полно, Портос, успокойтесь. Вы же знаете, что даже зорким глазам нашего гасконца нас не разглядеть. Все, что мы видим, мы видим благодаря чудесному изобретению мессира Галилея, - сказал Атос.
     - Голубь уже прилетел? - снова спросил Арамис.
     - Голубь! Скажите лучше - добрая дюжина голубей!
     Да, что я говорю - полсотни! Или сотня! Они так и кружат над башней.
     - Ах, Портос! Вы иногда напоминаете мне большое дитя, - с досадой заметил Арамис. - Белый почтовый голубь! Вы же сами прекрасно знаете, о чем я говорю...
     - Разумеется, знаю, но там десяток белых... И ни одна из этих глупых птиц не идет к д'Артаньяну. Они норовят ухватить крошки на лету или подбирают то, что упало поодаль.
     - А виден ли поблизости тюремщик?
     - Да, вон он стоит...
     - Проклятие! Он может помешать...
     - У меня такое ощущение, что я мог бы снять его мушкетной пулей... - проговорил Портос. - Так близко... - Он на мгновение оторвался от окуляра. - А теперь - ничего не видно. Потрясающе! Теперь я знаю, что и от ученых есть толк!
     Великан снова прильнул к трубе.
     - Тюремщик машет рукой и что-то говорит д'Артаньяну. По-моему, он чем-то недоволен.
     - Вот досада. Какого дьявола ему надо?!
     Само собой, вопрос Арамиса остался без ответа. Между тем на крыше Бертодьеры происходил следующий диалог.
     - Не пойму, какое удовольствие вы видите в том, чтобы кормить стаю этих птиц, - досадливо проворчал тюремщик, обращаясь к д'Артаньяну.
     - Как? Вы не понимаете?
     - Нет!
     - Их вольный полет напоминает мне о свободе.
     - Ну и смотрели бы на них себе на здоровье. Зачем же сыпать им крошки?
     - Я кормлю их, а следовательно, делаю доброе дело, не даю погибнуть с голоду.
     - Если бы они только клевали корм, это было бы еще полбеды, но...
     - Что такое?
     - Они еще и гадят сверху. Вот опять! Проклятые птицы!
     - Чего же вы хотите? Над вашей головой кружит полсотни голубей, тут, сами понимаете, надо быть готовым ко всему! - невинно глядя на тюремщика, ответствовал д'Артаньян.
     - О, дьявол!
     - Опять на вас попало?
     Тюремщик злобно взглянул на мушкетера, продолжавшего как ни в чем не бывало бросать хлебные крошки голубям, махнул рукой и отошел к другому краю. Немного погодя он и вовсе ушел с крыши. Заключенные остались одни. Вскоре один из них, дряхлый старик, устал и спустился вниз, а двое других были поглощены беседой и не представляли для д'Артаньяна никакой помехи. Мушкетер уже несколько минут видел знакомого белого голубя, но только теперь он получил возможность обратить все свое внимание на птицу.
     Голубь описывал круг за кругом над башней. Видимо, он был озадачен. Человека, постоянного предлагавшего ему корм с теплой ладони, на крыше не было. Голубь был голоден, он уже привык получать тут корм в это время... Но вместо знакомого человека на крыше стоял другой. И на ладони у него тоже был хлеб. Голубь описал еще один круг и, складывая крылья, опустился на парапет.
     - Спустился! - вскричал Портос.
     - Кто?!
     - Голубь спустился и сел рядом!
     - А стражник?
     - Спустился тоже... Д'Артаньян предлагает ему хлеб на вытянутой руке...
     - Что вы такое говорите, Портос! Д'Артаньян предлагает хлеб стражнику?!
     - Да нет же! При чем тут стражник? Его уже давно нет на крыше, голуби загадили ему всю шляпу.
     - Ну что же вы?
     Наступила томительная пауза.
     - Ура! Клюет! - торжествующе проревел Портос.
     И трое друзей огласили колокольню возгласами ликования.
     Пока птица склевывала хлебные крошки с его ладони, мушкетер осторожно нащупал у нее под крылом коротенькое послание и заменил его своим. Голубь встрепенулся, пару раз взмахнул крыльями, повел круглым глазом, но, очевидно, решил, что человек играет по правилам, как и другой, давно знакомый, и успокоился. К тому же оставалось еще много хлебных крошек.
     Так у друзей появился почтальон.

Глава пятьдесят восьмая

Горизонт светлеет

     Известия из армии оставляли желать лучшего. Маршал де Ла Форс заверял короля в том, что мятежные силы будут разбиты и рассеяны со дня на день.
     Но дни складывались в недели, недели шли, а решительной победы не было.
     Судя же по донесениям г-на де Тревиля, ее и не могло быть. Адресуясь прямо к его величеству, капитан мушкете"" ров с солдатской прямотой извещал монарха об отсутствии должного порядка в войсках и сетовал на нехватку достаточного количества опытных и дельных офицеров. При этом, оставаясь искушенным придворным, г-н де Тревиль не называл имен, но умалчивал о них так красноречиво, что королю не составляло большого труда догадаться, кого тот имеет в виду.
     Хотя имя д'Артаньяна и не было названо впрямую, но Людовик XIII ясно понял, что капитану его мушкетеров очень не хватает лейтенанта.
     Король задумался. Потом взял перо и написал несколько строк. Затем Людовик XIII задумался снова, и на этот раз раздумья короля затянулись.
     - Ла Шене! - воскликнул он, наконец придя к решению. - Господина Дезэссара ко мне.
     Рота г-на Дезэссара, вернее половина ее, была оставлена в столице для несения караульной службы в Лувре. Другая же половина гвардейцев принимала участие в военном походе против армии мятежников. В силу упомянутого обстоятельства командира роты отыскали в самое короткое время.
     - Ваше величество изволили звать меня? - почтительно осведомился г-н Дезэссар, войдя в приемную короля.
     - Правильно, господин Дезэссар.
     - Приказывайте, ваше величество!
     - Скажите мне, господин Дезэссар, знаете ли вы господина д'Артаньяна?
     - Да, ваше величество. И с самой лучшей стороны.
     Король улыбнулся:
     - В вас говорит чувство корпоративной солидарности, господин Дезэссар. Впрочем, мне по душе ваша прямота.
     Вам ведь, наверное, известно, что в настоящее время господин д'Артаньян находится в Бастилии?
     - Увы, ваше величество. Это мне действительно известно.
     - Но все можно уладить. Кстати, господин Дезэссар, напомните мне, пожалуйста, как и когда вы познакомились с д'Артаньяном?
     - Он служил у меня в роте, пока ваше величество не изволили перевести его в мушкетеры после дела у бастиона Сен-Жерве.
     Король Франции Людовик XIII любил рассказы о битвах и походах. Поэтому он произнес:
     - Я что-то не припоминаю... Не могли бы вы рассказать, в чем там было дело, господин Дезэссар?
     - Сочту за честь, ваше величество.
     - Итак, слушаю вас.
     Дезэссар был солдатом, но никак не глупцом. Напротив, этот достойный дворянин был умен почти так же, как и де Тревиль. Он понял, что король принял решение, но хочет услышать слово от него, гвардейского офицера.
     - Ваше величество! - воскликнул он.
     - Я слушаю вас, господин Дезэссар.
     - Позвольте мне обратиться к вам с просьбой?! Я никогда бы не посмел позволить себе.., но ведь монарх - высший судья, и только он может восстановить справедливость!
     - Говорите же, я вас внимательно слушаю, - милостиво ответил Людовик XIII. - Я знаю вас как храброго и верного воинскому долгу офицера и уверен, что вы не попросите меня о чем-либо недостойном.
     - Ваше величество, шевалье д'Артаньян находится в Бастилии по явному недоразумению. Его место около своего короля или на поле боя, но никак не в тюремной камере!
     Король внимательно посмотрел на стоящего перед ним офицера.
     - Хорошо, - произнес Людовик XIII. - Я подумаю и завтра.., нет, послезавтра объявлю свое решение.
     Господин Дезэссар низко поклонился королю и собирался испросить разрешения удалиться, но в этот момент король остановил его знаком.
     - Хотя... Мне пришла в голову одна мысль, - проговорил король. - Я хочу повидать шевалье д'Артаньяна и задать ему несколько вопросов... Если его ответы удовлетворят меня, то, конечно же, он снова сможет надеть мундир лейтенанта. А пока... Господин Дезэссар, вот вам предписание господину коменданту Бастилии. Вы отвезете его дю Трамбле и предупредите его о том, что я лично повелеваю ему хранить все в строжайшем секрете. Пусть д'Артаньяна постригут, побреют, вообще приведут в порядок и позаботятся о его внешнем виде. Я не хочу, чтобы этот достойный дворянин предстал перед своим королем в жалком обличье бастильского камерника. И завтра, нет, послезавтра вы доставите д'Артаньяна ко мне. Но не в Лувр! Не в Лувр.
     В Сен-Жермен. Вы все поняли, господин Дезэссар?
     - Да, ваше величество. Все будет исполнено!
     - Я не ошибся в вас. Теперь вы свободны. До.., послезавтра.
     "Кардиналу незачем знать, - подумал король, отпустив г-на Дезэссара. - К тому же можно совместить полезное с приятным".
     И он кликнул Ла Шене, чтобы объявить о том, что будет послезавтра охотиться в Сен-Жермене.

Глава пятьдесят девятая

Как важно владеть искусством компромисса

     - Какого дьявола?! - вскричал д'Артаньян. - Мне нравится моя борода. Я слышал, что господин Бассомпьер, этот достойный всяческого уважения человек, пообещал не брить бороды, покуда не выйдет из вашей мерзкой тюрьмы, и я собираюсь последовать его примеру.
     Но его все равно постригли.
     - Любезный дю Трамбле, я был бы вам очень обязан, если бы вы объяснили мне, что значит вся эта суета вокруг моей персоны? - спросил мушкетер, Комендант, который с ужасом видел, что его худшие опасения относительно перемены ролей начинают понемногу оправдываться, казался подавленным.
     - Суета.., суета! - ответил он со страдальческой миной на лице. - Вы правы, любезный господин д'Артаньян. Вся наша жизнь - суета. Сегодня мы есть, но кто знает, где мы будем завтра?
     - Полагаю, что завтра и вы, и я будем там же, где вчера и сегодня.
     - Да, разумеется, вы правы... Но, - тут подавленный дю Трамбле перешел на сдавленный шепот, - но послезавтра вы будете в Сен-Жермене! Но - тс-с! Это секрет!
     - В Сен-Жермене?! - вскричал мушкетер, сердце которого радостно забилось, ибо он почувствовал, что дю Трамбле вовсе не склонен шутить. - Что, наконец-то обо мне соизволили вспомнить?!
     - Поистине так, господин д'Артаньян. Но, повторяю вам, это государственная тайна, и мне лично сообщил ее господин Дезэссар...
     - Но вы тут же сообщили ее мне...
     - Черт возьми, разве вы не видите, что я всегда был расположен к вам?
     - Но, если тайну знают трое, значит, ее знает целый свет!
     - Вы не правы. Значит, ее знают четверо.
     - Вы имеете в виду...
     - Я имею в виду того, кто приказал господину Дезэссару доставить вас в Сен-Жермен, а мне - распорядиться о том, чтобы вас привели в приличный вид и отпустили с ним в вышеозначенное место.
     - Понимаю, - задумчиво протянул мушкетер. - Значит, у вас пока нет королевского приказа о моем освобождении?
     - Нет.
     - Значит, радоваться несколько преждевременно?
     - Вы хотите всего сразу! Положительно, господин д'Артаньян, вам трудно угодить. Господин Дезэссар нахлестывает свою лошадь, скачет в Бастилию, чтобы передать мне волю.., того, кто имеет право ее объявлять. Вас тут же принимаются стричь, брить, завивать.
     - Да, но что, если после беседы в Сен-Жермене меня снова доставят в ваше милое заведение?
     В ответ дю Трамбле выразительно поднял глаза к потолку.
     - Вот чертовщина!
     Оставшись один, д'Артаньян принялся размышлять. Он довольно быстро пришел к выводу, что следует использовать все возможности для того, чтобы избежать возвращения из Сен-Жермена в тюремной карете. "Еще есть время, - решил мушкетер и принялся царапать письмо Атосу, Портосу и Арамису на клочке бумаги.
     В тот же день белый голубь, получив причитающуюся порцию корма, улетел в монастырь миноритов с посланием, содержащим важные новости.
     Остаток дня мушкетер провел в надеждах и сомнениях.
     Последние преобладали. Бастильский воздух обладал свойством превращать людей в пессимистов.

***

     - Отлично, - произнес Атос, как только друзья прочитали записку д'Артаньяна. - Кажется, нам наконец-то повезло.
     - Что мы предпримем? - спросил Арамис своим мелодичным голосом. - Нападем на карету?
     - Разумеется, черт побери! - воскликнул Портос. - Что же еще?!
     - Как мы узнаем карету? - спросил Арамис. - Д'Артаньян ведь и сам не знает, кто и когда повезет его из Бастилии в Сен-Жермен.
     - Придется следить за всеми выезжающими из ворот каретами. Устроим засаду.
     - Черт возьми! Но не станем же мы нападать на все кареты, с тем чтобы удостовериться, что д'Артаньяна внутри нет, и дожидаться следующей!
     - Постойте, не горячитесь, господа. Из Бастилии за целый день может не выехать ни одна карета. Это не Королевская площадь, и мы, вероятно, выследим ту самую карету, которая нас интересует. К тому же д'Артаньяна, конечно, повезут под конвоем из гвардейцев кардинала или полицейских чинов.
     - Возможно. Но если его повезут в Сен-Жермен, то это будет означать, что его хочет видеть король.
     - Или королева.
     - Думаю, вы ошибаетесь, Портос. К тому же ничто не мешает его высокопреосвященству именно завтра находиться в Сен-Жермене, как и во всяком другом месте.
     Портос пожал плечами:
     - Значит, и нет смысла гадать. Предлагаю напасть на карету, освободить д'Артаньяна и.., упрятать его в каком-нибудь надежном месте.
     - Самое надежное место - Лотарингия. Например, монастырь лазаристов в Нанси, - заявил Арамис.
     - А я предлагаю замок Валлон, - перебил его Портос. - Он выдержит любую осаду!
     - Вы все говорите сущий вздор, друзья, - хладнокровно заметил Атос. - Наш друг - лейтенант королевских мушкетеров, а вы говорите о нем так, словно он мятежник или дезертир. Поверьте, д'Артаньян никогда не пойдет на то, чтобы скрываться в монастыре или замке, сколь бы ни были надежны их стены, в то время как его солдаты воюют с врагами короля.
     При этих словах Атоса легкое облачко затуманило черты Арамиса.
     - Это правда, - согласился Портос. - Я совсем забыл ..
     - Что предлагаете вы, Атос? - спросил Арамис. - Мне это занятно до чрезвычайности, принимая во внимание, что меня разыскивают по всему Парижу.
     - Я помню об этом, - просто проговорил Атос. - Поэтому вам я предлагаю принять все меры предосторожности, какие только доступны. Я знаю, однако, что предложить вам остаться в монастыре, когда мы с Портосом предпримем попытку отбить д'Артаньяна, значит обидеть вас, поэтому я не предлагаю ничего подобного. Но вам следует изменить внешность так же искусно, как вы сделали это, направляясь в Париж. Когда вы с Портосом приехали ко мне в Блуа, я не сразу узнал вас.
     - Что будет дальше? - спросил Портос.
     - Если наша затея будет иметь успех, мы все вместе покинем Париж, но отправимся не в Нанси или замок Портоса, а в действующую армию.
     - В действующую армию?! - вскричал Портос.
     - Да. В лагерь королевских войск. Конечно, я не имел виду вас, друг мой, - добавил Атос, взглянув на Арамиса. - Вам-то как раз следует вернуться в Лотарингию...
     Конечно, после того, как д'Артаньян сможет выразить вам свою признательность. Ведь если нам удастся освободить его, то это случится благодаря вам.
     Несмотря на приобретенную в стенах монастыря и иезуитской коллегии выдержку, Арамис не мог скрыть того, что он польщен словами Атоса. Граф де Ла Фер был скуп на похвалы. Слово одобрения в устах Атоса стоило дорого.

***

     - Ба! Это вы, господин Дезэссар?! - Мушкетер сделал вид, что очень удивлен, памятуя об уговоре с дю Трамбле.
     Впрочем, он и впрямь не очень-то верил в то, что именно Дезэссар повезет его в Сен-Жермен. В этом гасконец увидел доброе предзнаменование.
     - Собственной персоной, господин д'Артаньян. Надеюсь, вы хорошо провели эту ночь? - с напускной беззаботностью осведомился капитан гвардейцев. Он слишком хорошо понимал, что настроение короля, непредсказуемое даже на два часа, способно было сильно измениться за прошедшие два дня. Однако приказ привезти мушкетера в Сен-Жермен отменен не был, а потому г-н Дезэссар, в сопровождении двух своих солдат, прибыл за ним в условленное время.
     - Сказать по чести, я не спал вовсе. - отвечал гасконец.
     - Черт побери! И совершенно напрасно! - воскликнул г-н Дезэссар, желая скрыть свои сомнения. - Прошу вас в карету.
     - Куда мы поедем? - невинно спросил д'Артаньян.
     - Вас хочет видеть его величество, - ответил гвардеец.
     Он занял место в карете рядом с мушкетером. Двое гвардейцев на одинаковых рыжих лошадях встали каждый у дверцы кареты, возница гикнул, лошади тронули.
     Пока они не миновали последний пост стражи у внешних ворот, д'Артаньян молчал, вспоминая подробности своего прибытия в тюрьму, которая вот уже несколько месяцев заменяла ему дом. Но вот черные стены остались позади, карета покатила быстрее, и мысли мушкетера обратились к ближайшему будущему.
     "Что, если мои друзья все-таки успеют подготовить нападение на конвой и рискнут его осуществить?! - думал он. - Может получиться неловко... Вот досада! Почему за мной послали именно господина Дезэссара, а не какого-нибудь Ла Удиньера или кавалера де Рошфора?"
     - Господин Дезэссар, - нарушил молчание мушкетер. - В память о наших прежних хороших отношениях...
     Не могли бы вы намекнуть, чем может окончиться для меня сегодняшняя аудиенция у его величества?
     - Полноте, д'Артаньян. Надеюсь, мы и сейчас в хороших отношениях. И чтобы доказать вам это, я скажу, что у вас появился отличный шанс. И я тоже приложил к этому руку.
     - Следовательно, король намерен освободить меня? Вы это имеете в виду?
     - Как вы понимаете, никто не может знать, чего хочет король. Но мне показалось, что его величество был введен в заблуждение, когда подписывал приказ о вашем аресте.
     Разрешите это недоразумение, рассейте подозрения короля во время беседы с ним. И вы - на свободе! Но что это за шум там, снаружи?!
     - Похоже, друзья не сидели сложа руки, - заметил д'Артаньян.
     И он высунулся из окна кареты.
     - Я здесь! - крикнул он во весь голос.
     Трое всадников во весь опор неслись наперерез карете.
     Возница поднял руки при виде направленного ему в грудь пистолета. Конные гвардейцы схватились за оружие, но их опередили. Арамис и Портос приставили острия шпаг к их нарядным мундирам.
     - Должен предупредить со всей серьезностью, милостивые государи, - произнес Арамис. - Одно неосторожное движенье с вашей стороны - и вы предстанете перед Небесным Судией, предстанете преждевременно!
     - А я оторву башку всякому, кто помешает мне освободить д'Артаньяна! - угрожающе присовокупил Портос.
     - Д'Артаньян, ты свободен! - произнес ровный голос, и дверца кареты распахнулась.
     - Д'Артаньян, но что я вижу... Господин Дезэссар?!
     - Вы, Атос? Граф де Ла Фер?!
     Черты Атоса исказились.
     - Можно подумать, что нас преследует какой-то алой рок! - вскричал он.
     - В чем, собственно, дело, Атос? - послышался тревожный голос Арамиса.
     - Какой такой рок?! - пробасил Портос. - Выходи поскорее, Д'Артаньян. Мы привели тебе лошадь.
     - Да здесь все четверо? - в свою очередь вскричал Дезэссар. Примите мои поздравления, Д'Артаньян, у вас прекрасные друзья. Мои поздравления, господа, с вашей храбростью может сравниться лишь ваша преданность друг другу. А теперь - шпаги наголо, господа. Вам придется заколоть меня. Я скорее умру, чем нарушу воинский долг!
     - Вот этого я и боялся, - тихо проговорил бледный Арамис.
     - Какого черта... - начал было Портос, но Атос жестом заставил его замолчать.
     - Нас действительно преследует злой рок, - глухо продолжал он, не выпуская руки д'Артаньяна из своей. - Сначала мы не пошевелили пальцем, ч