к следующей части операции. Офицер, направляемый могучей дланью Портоса, находился в полуобморочном состоянии и повиновался любому жесту своего "кукловода". Атос с Арамисом сбросили и свернули мушкетерские плащи, спрятав их под мундирами солдат-стражников, а также надели их металлические шлемы-шишаки, украшенные металлическими же гребеньками, отчего сделались неотличимы от остальных стражников в той темноте, что царила вокруг. Что касается Бассомпьера, то он остался в своей роли арестанта, конвоируемого в назначенную ему камеру. Описанная сцена заняла меньше времени, чем места на бумаге, поэтому через несколько минут те же лица, но уже без двух стражников, оставленных связанными в коридоре нижнего этажа Бертодьеры, выбрались на свежий воздух и, держась ближе к стенам, быстро двинулись в сторону соседней башни. До них доносились голоса мушкетеров, гарцевавших рядом с опустевшей каретой с зарешеченными окнами. Они перекликались друг с другом, часть из них спешилась. Среди них было двое или трое стражников с зажженными факелами.
     По счастливому стечению обстоятельств никто не лопался им на пути к подножию Базиньеры. Эта часть обширного тюремного двора была пустынна.
     - Что, если я подниму тревогу?! - неожиданно подал голос офицер, которому свежий воздух придал новые силы.
     - Я тебя задушу, как только ты попробуешь пикнуть, любезный! - прорычал Портос, для убедительности сжав пальцы покрепче. Офицер захрипел, и дальнейший путь они проделали в полном молчании.
     Тихо, крадучись как тени, вступили они под своды Базиньеры и поднялись на первый этаж мрачного узилища, освещая себе путь двумя факелами.
     Там их встретил заспанный тюремщик, преувеличенно бодро вскочивший на ноги, завидев дежурного офицера.
     - Вы, конечно, отдаете себе отчет, что этот бедняга вам не поможет, но его кровь падет на вашу голову, если вы попытаетесь чем-либо выдать нас, - шепнул Арамис на ухо офицеру, придав своим словам драматический оттенок.
     Первый этаж миновали без неожиданностей. На втором этаже раздавался громкий храп. Тюремщик крепко спал, сидя на грубой деревянной скамье и привалившись спиной к каменной стене.
     - Не станем ему мешать, - проговорил Атос, взяв под руку Бассомпьера, который, видя что странные мушкетеры не торопятся его освободить, попытался задать вопрос.
     - Tc-c! - остановил его Арамис, изящным жестом приложив палец к губам. Поднявшись на третий этаж, Атос споткнулся. - Тысяча чертей! Эти ступени годны только для того, чтобы по ним шныряли тюремные крысы!
     - Тише, ради всего святого, тише, Атос! - трагическим шепотом воззвал к другу Арамис. - Я не узнаю вас!
     - Признаться, я сам не узнаю себя. Меня не оставляет такое чувство, словно мы делаем что-то не то...
     - Оставьте ваши чувства при себе, Атос! Все идет в соответствии с вашим планом. Превосходным планом. Тише, мы на третьем этаже.
     Тюремщик и не думал спать. Он шел навстречу им по мрачному коридору, шаги гулко отдавались под каменными сводами.
     - Потребуйте у него ключ от камеры, - приказал Атос офицеру.
     - Тогда пусть он отпустит меня, а то я скоро задохнусь, - прохрипел бедняга, сильно пострадавший от мощных рук Портоса.
     - Скорее, вот-вот поднимется тревога, - проговорил Арамис. - Тех двоих рано или поздно обнаружат. Тогда они не откроют перед нами ворота.
     - Друзья мои! Мне пришла в голову одна мысль! - воскликнул Портос.
     - Кто идет?! - Возглас подошедшего тюремщика прервал г-на дю Баллона на полуслове. - А, это вы, сударь.
     Последние слова бедняга произнес после того, как узнал своего офицера. Больше сказать, а тем более сделать он не успел, рухнув, словно сноп, оглушенный тяжелым кулаком Портоса.
     - Извините, сударь, но мне придется поступить с вами так же! - сообщил великан, повторяя предшествующие действия применительно к офицеру. Тот охнул и свалился подле распростертого на каменном полу тюремщика.
     - Портос, надеюсь, вы соразмерили свои силы? - спросил Атос, покуда Арамис снимал ключ с пояса упавшего. - Помнится, вы говорили, что можете убить быка одним ударом кулака.
     - Не беспокойтесь, Атос. Эти двое получили лишь десятую долю того, что причиталось бы быку.
     - Превосходно, в таком случае могу я вас попросить об одолжении?
     - Конечно, о каком же?
     - Взять факел и покараулить на лестнице на тот случай, если тюремщик с нижнего этажа вздумает заглянуть на шум.
     - Охотно. Я уже иду, хотя одна мысль не дает мне покоя ..
     - Секунду, Портос. Давайте только выпустим д'Артаньяна на свободу.
     Портос не заставил себя уговаривать. Он схватил факел и в два гигантских шага очутился у лестницы, ведущей вниз.
     - Арамис, сделайте то же, что и Портос, - с той только разницей, что вы будете охранять ступени, ведущие наверх...
     Я уже отпираю дверь...
     Действительно, дверь заскрипела и отворилась. В камере царила тьма. Заключенным Бастилии полагалось тушить свечи после отбоя. Многим из них свечей не давали вовсе. Узники видели свет Божий, когда вставало солнце, оно опускалось за горизонт - и все погружалось во мрак.
     - Д'Артаньян, это мы! Поспешите, друг мой! - проговорил Атос взволнованно.
     Во мраке кто-то зашевелился. Скрипнула грубая кровать, на которой спал арестант.
     - Как я понимаю, мой арест послужил средством к спасению кого-то другого, - разочарованно проговорил Бассомпьер. - Признаться, поначалу я надеялся, что вы рисковали жизнью из-за моей особы. Увы, я был слишком самонадеян!
     - Сударь, - ответил Атос, учтиво кланяясь Бассомпьеру. - Мы здесь ради спасения друга. Он не раз рисковал своей жизнью ради каждого из нас. И каждый из нас без раздумий сделает то же для него. Это, поверьте, не красивые слова, к которым я питаю отвращение. Просто это так. К несчастью, жизнь уродлива, и спасение одного влечет гибель другого. И все же Бастилия - не гибель, у вас есть громкое имя, вам покровительствует король и весь белый свет.
     У д'Артаньяна же нет никого и ничего, кроме нас. Правда, у него есть доброе имя, которое в наш проклятый Богом век, по-видимому, с неотвратимостью рока приводит в Бастилию, что подтверждает и ваша судьба. Вот и нашего друга оно не защитило. У него была верная шпага, но сейчас он безоружен. Его лишили ее обманом, подлостью или воспользовавшись его благородством. Кто же, как не мы, должен вытащить его из этой юдоли?! Может быть, я буду проклинать тот день и час, когда своими руками отправил маршала Бассомпьера в Бастилию, но сейчас я благословляю его, потому что снова могу обнять моего друга д'Артаньяна!
     - Д'Артаньяна?! - изумленно вскричал Бассомпьер, явно тронутый речью Атоса. - Лейтенанта мушкетеров?! - С этими словами он хлопнул себя по лбу и расхохотался, несмотря на всю неуместность подобного проявления чувств в таком месте и при таких обстоятельствах. - Тогда мы с ним здесь из-за одного и того же дела! Все справедливо. Лейтенант пострадал первым, но он только исполнял приказ, я же был среди тех, кто заварил всю кашу! Все справедливо.
     Выходите, сударь, теперь моя очередь!
     - Надень плащ и шляпу, д'Артаньян! - Атос бросил в темноту предусмотрительно захваченный специально для друга плащ мушкетера. - Но поторопись. Я слышу чьи-то шаги.
     - Это всего лишь я! - пробасил Портос, подходя к ним. - Мне не терпится заключить вас в свои объятия, д'Артаньян, друг мой! - И великан стиснул вышедшего из камеры так, что тот временно лишился дара речи. Арамис, видя, что д'Артаньян, уже в мушкетерском плаще и низко надвинутой на лицо шляпе, стоит в коридоре, а следовательно, нет никаких причин, препятствующих поскорее двинуться в обратный путь, подбежал к ним.
     - Атос, Портос, не задушите его в своих объятиях! Вы видите, он нетвердо стоит на ногах. Скорее! Нас могут обнаружить в любую минуту.
     Они наскоро обнялись, и Арамис ощутил благодарное пожатие руки освобожденного узника.
     - Бежим!
     Неподвижные тела тюремщика и офицера в мгновение ока были затащены в камеру. Бассомпьер со вздохом последовал туда же. Дверь была закрыта, и вся четверка почти в полной темноте заторопилась в обратный путь. Факелы оставили на лестничных площадках. Беглецам вовсе не улыбалось передвигаться вчетвером при ярком освещении.
     Спустившись на второй этаж, они обнаружили, что страж продолжает пребывать в объятиях Морфея. Поздравив себя с таким удачным стечением обстоятельств, беглецы продолжили свое поспешное отступление и были встречены тюремщиком с первого этажа, который дожидался, когда офицер, поднявшийся наверх, спустится обратно, чтобы затем без помех предаться сну. Обнаружив, что с ними нет офицера, малый был крайне разочарован.
     - Что, господин начальник караула задержался наверху? - расстроенно спросил он. Так как Атос и Арамис предусмотрительно оставались в мундирах и шлемах стражников, тюремщику и в голову не пришло заподозрить что-то неладное.
     - Ваш офицер сейчас спустится, он отдает последние распоряжения тому, кто будет охранять нового заключенного, - на ходу проронил Портос, заслоняя своей широкой спиной беглеца.
     Однако зоркий взгляд тюремщика остановился на четвертом, одетом в плащ мушкетера.
     - Эй, постойте, готов поклясться, что, когда вы поднимались наверх, среди вас был только один мушкетер! Эй, стойте! - крикнул бдительный страж, бросаясь вдогонку за ними. Так подчас мы устремляемся навстречу неприятностям, подстрекаемые к тому неуместным в данных обстоятельствах усердием или же просто неразумием. Кулак Портоса описал в воздухе дугу и опустился на голову бедняги. Тюремщик был повержен наземь, не успев даже охнуть.
     - Портос, примите мои поздравления! - воскликнул Арамис. - Однако, что же вы медлите, идемте скорее!
     - Послушайте, сейчас самое время осуществить мою идею. Она не дает мне покоя!
     - О чем вы говорите, Портос?!
     - Да о тех двух бедолагах, которых мы оставили по соседству связанными спиной к спине.
     - Что вы предлагаете?
     - Я сбегаю туда и принесу их, чтобы исключить всякого рода неприятные неожиданности. Вспомните, вы ведь сами выражали опасение, что на них могут наткнуться.
     - Куда же мы их денем? У наших ног и так лежит еще один.
     - Куда мы их денем?!! Черт возьми, да все туда же!
     В камеру к Бассомпьеру!
     - Отличная мысль, Портос! - одобрительно отозвался Атос. - Но что если кто-нибудь встанет у вас на пути?
     - Я тоже отправлю его в камеру к Бассомпьеру, только и всего. У меня сейчас такое чувство, что я мог бы затолкать туда весь гарнизон Бастилии, пусть только подходят ко мне не все сразу, а по очереди, малыми порциями!
     - Вы меня восхищаете, Портос! Жаль, что госпожа дю Валлон не имеет возможности видеть вас в эти минуты, - сказал Арамис.
     - Может быть, оно и к лучшему, - отозвался Портос. - Итак, вы с д'Артаньяном бегите к остальным и побыстрее переодевайтесь, а я буду заметать следы.
     - Превосходно! А я буду вас прикрывать, - резюмировал Атос. - В любом случаем вам будет необходим ключ от камеры, а он по-прежнему у меня. - Атос слегка пошатнулся.
     - Ну, вот опять, положительно вы сегодня не в себе, дорогой граф, - бросил Портос, устремляясь в темноту. - Лучше ждите меня здесь.
     Двое бросились туда, откуда доносились голоса мушкетеров и плясали огоньки фонарей. Портос растворился во мраке, а Атос остался у подножия Базиньеры. Он оперся о шершавый камень стены и провел рукой по лицу, словно стряхивая невидимую паутину.
     - Надо было поделиться с Арамисом и Портосом, - еле слышно пробормотал он. - И все же готов поставить сто против одного, что-то не так во всей этой истории!
     Однако Атосу не пришлось развить свою мысль. Темнота перед ним сгустилась и обернулась чем-то вроде трехголовой гидры.
     - Это я, - произнес знакомый голос, и Атос понял, что трехглавый призрак, выступивший из тьмы, не кто иной, как господин дю Баллон собственной персоной.
     - Я уже собирался осенить себя крестным знамением, Портос!
     - Дело в том, что я повстречал стражника, а так как наши интересы совершенно не совпали, мне пришлось присоединить малого к этой милой компании, - скромно пояснил Портос.
     Странный вид дю Баллона объяснялся тем, что под мышками он нес двоих знакомых читателю стражников, в то время как на плечах его, свесив руки по одну сторону, а ноги - по другую, раскачивался, напоминая собой знак "Золотого Руна" или дичь, несомую удачливыми охотниками, третий стражник, злой гений которого угораздил его встать на дороге Портоса.
     Вдвоем они доставили всю троицу бастильских стражей на третий этаж, Атос отпер дверь камеры, а Портос присоединил свои последние трофеи к двум предыдущим. Бассомпьер вскрикнул от изумления:
     - Как! Вы все еще здесь!
     - Мы заметаем следы, сударь! - пропыхтел Портос, удовлетворенно отдуваясь. - Мы, знаете ли, заметаем следы...
     - Жаль, что я не вхожу в число ваших друзей, шевалье, - с меланхолическим вздохом заметил маршал. - У меня такое чувство, что познакомься я с вами раньше, я бы долго здесь не загостился.
     - Что ж, господин маршал, - невозмутимо ответил Атос. - Вполне возможно, что на обратном пути нас арестуют и пошлют составить вам компанию.. Это даст нам возможность получше узнать друг друга, и, быть может, завязать дружбу. Если же нам удастся выбраться отсюда, то следующий визит, который мы нанесем сюда, будет ради вас.

Глава тридцать третья

Дон Алонсо дель Кампо-и-Эспиноза

     Атос и Портос, не торопясь, вернулись к мушкетерам конвоя. Не все из подчиненных г-на де Тревиля в точности понимали, что происходило в ту памятную ночь в Бастилии, но никто не сомневался в том, что они стали участниками или, быть может, свидетелями какой-то рискованной интриги, имеющей отношение к их лейтенанту. Поэтому как только двое друзей подошли к г-ну де Феррюсаку и вскочили на своих лошадей, маленький отряд пришел в движение, и через несколько секунд все были готовы пуститься в обратный путь.
     - Здесь? - тихо спросил Атос, подъезжая к г-ну де Феррюсаку. Вместо ответа тот кивком указал ему на закутанного в мушкетерский плащ всадника в шляпе с низко опущенными полями, который тотчас же по прибытии постарался затеряться среди мушкетеров и теперь прилагал все усилия к тому, чтобы ничем не выделяться из их рядов. Арамис гарцевал на своем коне подле него. Завидев Атоса и Портоса, он поднял руку в перчатке и помахал им.
     - Все в порядке, - сказал Портос. - Арамис подает нам знак. А наш гасконец держится тихо как мышка. И он прав! Надо еще унести ноги из этой чертовой Бастилии.
     - Итак, все на месте, господа?! Тогда вперед, - скомандовал де Феррюсак, и мушкетеры пришпорили своих коней. Впрочем, они были остановлены первым же патрулем.
     - Стой! Кто идет?!
     - Ну и болван! Разве ты не видишь - кто идет?! - крикнул де Феррюсак.
     - Разумеется, сударь, я вижу, что вы мушкетеры короля, но таков порядок, - ответил часовой.
     - В таком случае - пропусти нас и открой ворота.
     - Но такой приказ может отдать только начальник ночного караула, - был ответ.
     - Этого я и опасался, - заметил Атос, переглянувшись с Арамисом и Портосом. И он заставил своего коня подойти к лошади де Феррюсака. Теперь они стояли рядом - стремя в стремя.
     - Если вы говорите о том офицере, в обществе которого мы сопровождали арестанта до порога предназначенной ему камеры, то он, убедившись, что узник на замке, спустился в караульное помещение. Не ручаюсь за точность, но он упоминал, что собирается посетить половину коменданта, - проговорил Атос в своей обычной манере.
     Спокойный, рассудительный тон Атоса, казалось, произвел на часового впечатление.
     - Хорошо, - ответил солдат. - Возможно, начальник занят и дожидаться его долго. В таком случае назовите пароль, и ворота будут открыты.
     - Тысяча чертей! - прошипел де Феррюсак. - Хороши же мы, нечего сказать!
     - Кажется, мы пропали! - шепнул Арамис.
     - Похоже, что так, - отозвался Атос, сохраняя невозмутимое выражение лица.
     - Подумаешь, пароль! Экая безделица, - густой голос Портоса прорезал наступившую тишину. - Этой ночью пароль в Бастилии - "Святой Франциск и Шайо". Отворяй любезный, да поживее!
     Атос и Арамис снова переглянулись в немом изумлении.
     Господин де Феррюсак подскочил в седле, словно подстреленный. Однако он быстро овладел собой и, нахмурившись, повторил вслед за Портосом:
     - "Святой Франциск и Шайо", или ты плохо слышишь, любезный?!
     - Все правильно, господин мушкетер. Эй, отоприте ворота конвою!
     Тяжелые створы ворот заскрипели и медленно поехали в стороны, Мушкетеры покинули внутренний двор главной тюрьмы королевства и поскакали к следующему посту, несущему стражу у вторых ворот. Здесь пустая карета, в которой был доставлен в Бастилию маршал Бассомпьер, была тщательно осмотрена, пароля никто не спрашивал, а ворота были открыты заранее.
     Проскакав по крытой галерее, ведущий к внешнему рву, не заполненному водой, а заросшему травой в рост человека, кавалькада достигла последнего рубежа, который тоже был благополучно преодолен после беглого осмотра кареты. Отряд пришпорил коней, и скоро мрачные стены остались далеко позади.
     - Все круги ада позади, - произнес Арамис со вздохом облегчения и перекрестился.
     - Мы все должны поблагодарить Портоса, ему мы обязаны нашим спасением, - добавил Атос, придерживая лошадь.
     Господин де Феррюсак, понимая, что трое друзей, только что вновь обретших четвертого, хотят побыть наедине, напротив, дал шпоры своей серой кобыле, увлекая за собой свой маленький отряд, и вскоре все они, за исключением четверых, умчались в направлении заставы Сент-Антуан, откуда несколькими часами ранее начали свой путь в Бастилию Атос, Портос и Арамис, воспользовавшись расторопностью и исполнительностью верного Гримо.
     - Наконец-то мы вместе, д'Артаньян! - вскричал Портос. - Дай я снова обниму тебя, воздух Бастилии отравил мне все впечатление от первой встречи, словно бы это был не ты, а кто-то другой.
     При этих словах великана Атос вздрогнул, будто ужаленный гремучей змеей, и впился взором в неподвижного всадника в мушкетерском плаще. Тот по-прежнему сидел в седле, не делая ни малейшей попытки двинуться навстречу объятиям Портоса.
     - Вы нашли слово, Портос! Вы нашли слово так же, как нашли пароль; не выпить мне больше ни одной бутылки божанси, если я знаю, как вам это удалось! Вы совершенно правы - "словно это был не ты, а кто-то другой"!
     - О чем вы, Атос? - удивленно спросил Арамис, переводя взгляд с одного на другого. - Д'Артаньян, друг мой. скажи же что-нибудь, ты видишь, мы столько пережили, что не выдержали нервы даже у Атоса, самого хладнокровного из нашей четверки.
     И тогда всадник медленно снял шляпу.
     - Ax! - вскричали Портос и Арамис так, словно грудь им пробила мушкетная пуля.
     - Этого я и боялся! - глухо проговорил Атос. - Кто вы такой?
     Перед ними в скупом свете меркнувшей луны стоял смуглый худощавый человек среднего или чуть ниже роста, с умным и быстрым взглядом выразительных южных глаз, черноволосый, с правильными чертами лица. Это был не д'Артаньян.
     - Кто вы такой, сударь? - повторил свой вопрос Атос.
     И в голосе графа де Ла Фер Портос с Арамисом услышали смертный приговор незнакомцу.
     - Мое имя - дон Алонсо дель Кампо-и-Эспиноза, испанский дворянин, - негромко произнес незнакомец. - Думаю, оно вам ничего не говорит.
     - Боже праведный! - воскликнул Арамис, побледнев как смерть.
     - Что с вами, Арамис?! - вскричали друзья, которым показалось, что Арамис вот-вот лишится чувств.
     Испанец также не смог удержаться от восклицания:
     - Шевалье д'Эрбле! Что же, тем лучше!
     В это мгновение к Портосу вернулся дар речи:
     - Тем лучше?! - пророкотал он. - Вы так полагаете, любезный! Мы, рискуя жизнью, делаем новую попытку спасти нашего друга из тюремных стен! Мы, чувствуя, как наша шкура вот-вот расстанется с остальным нашим естеством, а палач уже занес топор над нашими головами, пробираемся в Бастилию! Мы, черт побери, открываем ключом н