ения.
  - А вы уверены, профессор, что Докпуллер сочувствует вашей лиге? - и
Блэйк, хитро прищурившись, в упор посмотрел на Чьюза.
  - Он - член правления, учредитель! - уже менее уверенным тоном повторил
Чьюз, мгновенно вспомнив свою поездку к Докпуллеру.
  - Ну и что же? - равнодушно сказал Блейк. - Впрочем, как хотите,
профессор. Я предлагал вам мир и деньги, вы выбрали войну. Пожалеете!
  Когда костлявая фигура "мясного короля" скрылась за дверью, Чьюз крепко
задумался. Конечно, никакие угрозы не могли быть страшны обществу, в
котором состоял Докпуллер. Но действительно ли он изменил свое отношение к
"плану оздоровления"? Ведь и Керри признавал, что Докпуллер вступил в лигу
только потому, что ему больше ничего не оставалось. Чьюз понял, что теперь
судьба лиги в руках Докпуллера.



  16. Эндшпиль


  Карман миллионера я понимал как яму, куда свободно можно спрятать церковь,
здание Сената и все, что нужно...


  М. Горький. "Один из королей республики"


  Угроза Блэйка не давала Чьюзу покоя. На другой же день он вызвал к себе
Керри и рассказал ему о визите "мясного короля". Втайне Чьюз надеялся,
что, выслушав рассказ об угрозе Блэйка, Керри рассмеется и скажет:
"Пустяки!"
  Но Керри сказал другое:
  - Блэйк - серьезный делец. Лига стала ему поперек горла. От него можно
ждать всего...
  - Но Докпуллер? Неужели он допустит? - с тревогой спросил ученый.
  - Не буду скрывать от вас, профессор, Докпуллер вступил в лигу без особого
энтузиазма. Да вы и сами это знаете...
  - Неужели Докпуллер допустит, чтобы общество, в правлении которого он
состоит, разгромил другой промышленник? Ведь это оскорбление!
  - Э, профессор! Докпуллер состоит в сотне филантропических обществ. Вряд
ли он помнит их названия.
  - Нельзя ли в таком случае как-нибудь заинтересовать Докпуллера, сделать
его участие в лиге более тесным? - спросил Чьюз, с надеждой глядя на
Керри, в организаторские способности которого он горячо поверил. - Не
может быть, чтобы вы не придумали выхода...
  - Это очень лестно слышать, профессор... - Керри задумался. - Видите ли,
Докпуллер пришел в лигу только потому, что боялся запятнать свою репутацию
покровителя науки. Есть, пожалуй, один способ привлечь его поближе, но...
  - Керри в нерешительности замялся.
  - В чем дело?
  - Видите ли, это крайне несправедливо и...
  - Говорите же, наконец! - Чьюз начинал терять терпение.
  - Видите ли, надо сыграть на честолюбии Докпуллера. Участия в правлении
для него мало. Вот если бы его председателем... Президент "Лиги спасения"
господин Докпуллер... Впрочем, нет, это просто несправедливо по отношению
к вам.
  Керри замолчал. Молчал и Чьюз. Он не был честолюбив, но все же его больно
кольнула мысль, что во главе лиги может стоять кто-то другой и тем более
человек, который отклонил "план оздоровления"...
  Керри понял, что хватил через край.
  - Простите, профессор, это, конечно, невозможно.
  - Вы считаете, господин Керри, что избрание Докпуллера президентом
принесло бы лиге пользу?
  - Я уверен в этом.
  - Тогда не может быть никаких сомнений! - твердо сказал профессор. -
Неужели вы, господин редактор, считали меня таким честолюбивым?
  - Профессор, вы - благороднейший человек! - патетически воскликнул Керри,
вскакивая и порываясь пожать Чьюзу руку.
  - Только без театральных жестов! - недовольно поморщился профессор. - Я с
гораздо большей охотой займусь научными работами, чем организационной
возней. Как мы оформим это дело? Может быть, приурочить избрание
Докпуллера к общему совещанию лиги? Очевидно, мы скоро созовем это
совещание: взносы приближаются к пятидесяти процентам.
  - Нет, профессор, если вы твердо решили, лучше не откладывать дела в
долгий ящик. Во-первых, мы не знаем, что предпримет Блэйк, во-вторых,
общее собрание представляет собой слишком большую массу людей, ее трудно
направлять. Среди людей, которые внесли мелкие взносы, ваше имя
несравненно популярней, чем имя Докпуллера. Эти люди будут поддерживать
вашу кандидатуру.
  - Я откажусь.
  - Это омрачит избрание Докпуллера. Вероятнее всего, что в такой обстановке
он откажется... Мне кажется, правильнее было бы избрать его на заседании
правления. По существу это предрешило бы и его последующее избрание.
  - Очень хорошо, - одобрил Чьюз. - Тогда я подаю заявление об отставке
ввиду невозможности совмещать научную работу с председательствованием в
лиге.
  - Подождите, профессор, сначала надо узнать, согласен ли Докпуллер. Может
быть, он вовсе и не заинтересован в этой чести.
  Через несколько дней Керри сообщил, что все в порядке. Вскоре состоялось
второе заседание правления. Чьюз заявил о своей загруженности научной
работой и рекомендовал Докпуллера в качестве главы лиги. Члены правления
выразили сожаление и принесли Чьюзу благодарность за труды в качестве
председателя. Регуар от имени Докпуллера заявил о согласии
баллотироваться. Докпуллер был единогласно избран президентом "Лиги
спасения".


  17. Заговор учредителей


  Фуше: Для тебя было бы полезнее сделать меня своим другом.

  Робеспьер: Оставайся врагом - это менее опасно.


  Р. Роллан. "Робеспьер"


  После избрания Докпуллера в душе Чьюза остался какой-то горький осадок.
"Неужели это все-таки честолюбие? - с удивлением думал профессор. - Ведь
это же достойно презрения!.." Как он ни старался пристыдить себя, тайный
червь продолжал его точить...
  Между тем дела лиги шли прекрасно. Она собрала уже пятьдесят процентов
капитала. Чьюз позвонил Керри и попросил его поторопиться с
организационным собранием.
  - Да, да, профессор, я запрошу президента, - ответил Керри.
  Чьюз убеждал себя, что этот ответ вполне логичен, и все-таки что-то в нем
протестовало.
  Он вытерпел несколько дней и снова позвонил Керри.
  - Нет, профессор, ответ от президента еще не пришел. Да вы не беспокойтесь
- я сейчас же извещу вас.
  Дни шли за днями, но Керри молчал.
  Неожиданно к Чьюзу приехал Мак-Кенти. Он осмотрел знаменитых животных и
вдруг спросил:
  - Профессор, а вы всерьез думаете осуществить ваш "план оздоровления"?
  - Странный вопрос... - удивился Чьюз. - Для чего же я организовал лигу?
  - Почему вы отказались от председательствования?
  Чьюз был застигнут врасплох. Он обещал Керри молчать о визите Блэйка - это
известие могло бы внести дезорганизацию в работу правления.
  "Неужели Мак-Кенти знает что-нибудь?" - недоумевал Чьюз.
  - Для меня на первом месте все-таки научные работы... Почему вы
спрашиваете?
  - Потому что никто не может быть так заинтересован в проведении "плана
оздоровления", как вы... Напрасно вы отказались от руководства лигой...
  Чьюз понимал, что Мак-Кенти чего-то не договаривает. Но расспрашивать его
было неудобно.
  После визита Мак-Кенти все скрытые сомнения Чьюза вспыхнули с новой силой.
  На другой день явился Уиппль.
  - Скажите, профессор, - едва успев поздороваться, спросил он, - почему вы
отказались от председательствования?
  Чьюз не выдержал:
  - Вы сговорились, что ли? Все задают один и тот же вопрос...
  Уиппль насторожился.
  - А кто еще спрашивал?
  Чьюз хотел было промолчать, но затем решил, что надо наконец узнать, в чем
дело. Он рассказал.
  - Так, значит, вы, профессор, все уже знаете? - спросил Уиппль.
  - Что знаю? К черту все эти недомолвки! - не на шутку рассердился Чьюз. -
Говорите немедленно, в чем дело!
  - Позвольте, профессор, я по порядку... Уже давно, с самого момента
организации лиги, я знал, что к ней относятся далеко не сочувственно даже
те, кто принял в ней участие. Пошли они на это только потому, что ваше
открытие обладает такой силой, против которой они ничего не могут поделать.
  - Я это тоже знаю... Нельзя ли что-нибудь поновее?
  - Да, но я думал, что ваши недоброжелатели примирились с вашим успехом. К
сожалению, я ошибся. В последние дни, уже после вашего отказа, я стал
замечать, что оппозиция растет. На днях я случайно узнал, что готовится
заседание правления лиги. Из разговора же с вами я понял, что вы об этом
даже не уведомлены. Я проник на заседание и услышал...
  - Что значит проникли? - перебил профессор.
  - Ну, тайно проник, спрятался.
  - То есть подслушивали?
  - Если хотите...
  - Нет, не хочу! Не желаю вас слушать! Неужели вы сами не понимаете, как
это гадко, безнравственно?
  - А устраивать заседания тайно от вас - хорошо?
  - Нет, но...
  - Пусть они творят гадости, пусть губят все ваши планы, а вы будете из
деликатности молчать?
  - Я потребую ответа.
  - Вас обманут так же, как обманывали до сих пор!
  - Слушать вас - это значит участвовать в подслушивании.
  - Что ж, не слушайте, профессор! Пусть гибнут все ваши планы, пусть
человечество лишится величайшего открытия, зато профессор Чьюз
удовлетворит требованиям чистой этики!..
  Чьюз с удивлением смотрел на молодого человека. Он впервые видел его в
таком состоянии. "Парень, однако, с характером!" - подумал он.
  Разговор происходил в лаборатории. Уиппль подошел к окну и стал смотреть в
сад.
  - На заседании были все, кроме профессора Чьюза, - не оборачиваясь, сказал
Уиппль. - Керри доложил, что профессор Чьюз занят научной работой и не
может явиться.
  - Он мне ничего не сообщал! - не выдержал Чьюз. - Я спрошу его...
  - О, он сумеет ответить! Он скажет, что не посмел отрывать профессора
Чьюза от научной работы. Скажет, что на заседании обсуждались мелкие
вопросы. На самом деле они обсуждали вопрос о смерти лиги...
  - Смерти?
  - Да, смерти!.. Профессор Регуар сообщил собравшимся о том, как смотрит на
лигу новый президент. "Докпуллер, - сказал он, - считал своей моральной
обязанностью поддержать новое изобретение. Но теперь выяснились
обстоятельства, которые ставят под сомнение ценность этого изобретения.
Применение его увеличит население, которое и сейчас, к сожалению, не
удается занять в промышленности и земледелии..."
  - Старые песни! - с негодованием сказал профессор. Он уже не думал о том,
что "подслушивает", его начинало душить бешенство. - Я слышал их от
Ферна... Какое им дело до всех этих безработных и голодных? Разве они
способны их жалеть? Не все ли им равно?
  - Да они боятся совсем не того, что люди будут голодать.
  - А чего же?
  - Революции!
  - Революции?
  - Да, Регуар так и сказал: "Чьюз со своими лучами явится отцом революции".
  - Что за чушь! Какое отношение я имею к политике?
  - Регуар так сказал, - настойчиво повторил Уиппль. - "Применение лучей, -
сказал он, - создаст колоссальную армию безработных, таких голодных, что
они не станут более терпеть и пойдут на революцию. Против такой огромной
толпы голодных отчаявшихся людей окажутся бессильны войска, пулеметы,
пушки..."
  - Ведь лига же сама и создаст пищу для этих людей.
  - На это им указал Мак-Кенти. Он, единственный, выступил в вашу защиту,
профессор. Регуар ответил, что производство огромных масс дешевой пищи еще
более усложнит дело. Оно даст возможность такого баснословно дешевого,
почти бесплатного питания, что у людей вообще отпадет необходимость
работать. Во всяком случае, работать нужно будет очень немного.
Промышленность лишится рабочих и остановится... Будет подорвана самая
основа собственности...
  - Какая чушь! - с негодованием воскликнул Чьюз. - И неужели они слушали
эту белиберду?
  - О, да. Регуар сообщил даже, что к Докпуллеру обратился ряд крупных
коммерсантов с жалобой на то, что лига нарушит их интересы. Блэйк,
например...
  - Блэйк?
  - Да, Блэйк, "мясной король"... Вы о нем, конечно, слышали? Он запросил
Докпуллера: нужно ли понимать его вступление в лигу таким образом, что он
при всяких условиях будет ее поддерживать? Докпуллер дал успокоительные
заверения. Он ни в коем случае не допустит, чтобы Лига повредила частным
интересам. Он вступил в лигу из-за известной всем любви к науке. Но теперь
он убедился, что предприятие опасно. Он возьмет линию на постепенную
самоликвидацию лиги...
  - Регуар так и сказал? - возмущенно крикнул Чьюз.
  - Так и сказал. Тут опять выступил Мак-Кенти. Говорил он горячо,
доказывал, что это нечестно: "Раз взялись за дело... надо довести до
конца. Профессор Чьюз - великий ученый, и обманывать его неблагородно. Все
страхи преувеличены, ребячество - бояться революции". Тогда опять поднялся
Регуар. "Напрасно, - сказал он, - вы, господин Мак-Кенти, хотите
представить себя невинной и наивной овечкой. Дело тут не в благородстве -
вы просто хотите заработать на поставке инвентаря. И свои личные интересы
ставите выше интересов общества". Мак-Кенти расхохотался. "Не вы ли, -
говорит, - защищаете интересы общества? Или, может быть, Блэйк заботится
об обществе?" Тут у них начался такой шум, что мне из шкафа ничего нельзя
было разобрать...
  - Так вы были в шкафу? Фу, какая гадость!
  - Только потому, что я сидел не в кресле, а в шкафу? - иронически спросил
Уиппль. - Мне кажется, гадости делали как раз те, кто восседал в креслах.
  Профессор ничего не ответил.
  - Когда шум немного поумолк, - продолжал журналист, - Регуар стал упрекать
Мак-Кенти в близорукости. "Вы не видите, - говорил он, - как сами
выдергиваете из-под себя почву. Миллионы, заработанные на дезинфекторах,
отберет революция, которую вы сами же вызовете своими дезинфекторами".
Мак-Кенти, видимо, обозлился: будет или нет революция - неизвестно, а
миллионы будут. Тогда заговорил Керри: "Господин Мак-Кенти напрасно
возражает. Профессор Чьюз сам осознал вредность своего изобретения. Именно
поэтому он и отказался от председательствования в лиге. И сегодняшнее его
отсутствие... Конечно, ему трудно самому открыто признать. Но ясно, что он
сам ищет безболезненного и почетного отступления..."
  Чьюз был как громом поражен. Как? Человек, которому он так поверил!
Возможно ли? Кому же тогда верить? Может быть, и Уиппль обманывает?
  Он вспомнил приезд Мак-Кенти... Теперь ему стал ясен смысл вопроса о том,
намерен ли он всерьез осуществлять "план оздоровления".
  Да, да, он обманут, глупо обманут!.. Керри обвел его вокруг пальца... А
он-то воображал!.. Какой стыд!
  - Ну, Бурген, Пети, - продолжал Уиппль, переходя наконец от окна к креслу
Чьюза, - те, понятно, во всем согласились с Регуаром. Самое же
замечательное было, когда все ушли, а остались Керри и Регуар. "Господин
Керри, - сказал Регуар, - шеф вами недоволен и просил вам это передать".
  Тут, верите ли, профессор, я даже через дверцу шкафа почувствовал, как
затряслась в Керри его заячья душа. Мы хоть и газета независимых
радикалов, но кому же хочется ссориться с Докпуллером.
  Все-таки Керри возразил: "Ведь вы же сами были согласны с моим планом?" -
"Да, - ответил Регуар, - мы попали тогда в трудное положение: шефу
неудобно было бы остаться в стороне от лиги, а вы утверждали, что лига
совершенно безопасна, что это - наивная затея, обреченная на быстрый
провал. Но господин Докпуллер уже президент лиги, а мы не можем с ней
ничего поделать: лига выросла, собрала уже половину капитала... Самое
ужасное то, что сейчас нельзя ни уйти из лиги, ни открыто заявить об
отрицательном отношении к ней". - "Однако, - сказал Керри, - господин
Докпуллер сообщил коммерсантам и промышленникам свое мнение о лиге". - "Вы
же понимаете, - ответил Регуар, - что круг лиц, которым это можно
сообщить, крайне ограничен. Если мы раскроем наши карты перед населением,
рабочие союзы поднимут такой шум!.. Как вы докажете человеку, что болеть и
голодать - полезно?"
  Тут Уиппль неожиданно расхохотался. Чьюз с удивлением посмотрел на него:
  - Что с вами?
  - Представляете себе картину: все эти господа влезли в лигу для того,
чтобы подорвать ее изнутри, а оказалось, что они бессильны. Докпуллер
привык считать себя Гулливером среди лилипутов, и вдруг он сам лилипут
перед вами!
  - Я очень благодарен вам, Уиппль, за ваш оптимизм. Но все-таки я его не
разделяю.
  Чьюз горестно покачивал головой. Он все еще никак не мог прийти в себя.
  - Уиппль, обо всем, что вы слышали, - никому ни слова. Я подумаю, что
делать. Может быть, поговорю с Мак-Кенти...
  Журналист уже давно ушел, а профессор все так же неподвижно сидел в своем
кресле. Теперь ему стало все ясно. Конечно, прежде чем приехать к нему,
Блэйк обо всем сговорился с Докпуллером. А он, испугавшись Блэйка,
добровольно, по совету этой лисы Керри, передал руководство лигой
Докпуллеру. Нечего сказать - спасся от шакала в пасти тигра! Но нет, он не
сдастся! У них - деньги, а у него - наука, блестящее открытие, мировое
имя. Мы еще поборемся!


  18. Игра запутывается


  - Это вы довели страну до разорения... вашим неуважением к собственности.
  - Мы не уважаем собственность, а вы... не уважаете даже самих себя.


  Дж. Олдридж. "Сорок девятый штат"


  Чьюз поехал к Мак-Кенти. Удобно усевшись в огромных креслах, фабрикант и
ученый, как давние приятели, беседовали о разных пустяках... Мак-Кенти
недоумевал: Чьюз был не такой человек, чтобы терять время на пустые
разговоры... А Чьюз ждал, не заговорит ли наконец хозяин, не расскажет ли
он о тайном заседании правления. Ведь он выступил там в защиту лиги.
Почему же он теперь молчит?
  Убедившись, что Мак-Кенти сам ничего не скажет, Чьюз осторожно начал:
  - Что ж, господин Мак-Кенти, скоро мы с вами встретимся на организационном
собрании лиги?
  - Надо надеяться, профессор.
  - Не понимаю, почему президент тянет с собранием, - лига давно собрала
пятьдесят процентов своего капитала. Впрочем, может быть, на последнем
заседании вы договорились о сроке?
  - Нет, профессор. Да ведь вы же были...
  - Нет, господин Мак-Кенти, я говорю о том заседании, где меня не было, -
подчеркнул Чьюз.
  Мак-Кенти несколько смешался, - он не знал, был ли Чьюз вообще уведомлен о
заседании: фразу Керри о том, что профессор отсутствует из-за
перегруженности научной работой, он понял только как дипломатический трюк.
"Так, значит, Керри сказал правду? Какой же, однако, ротозей этот старый
профессор: из-за своей лаборатории он потеряет лигу!"
  - Ах да, вы об этом заседании... - протянул Мак-Кенти, делая вид, что
наконец вспомнил. - Нет, на этом заседании о собрании лиги не говорилось...
  - Очень странно... - сказал Чьюз.
  "Заседание было! Уиппль не обманул", - подумал он. Как человек, внезапно и
жестоко обманутый, он уже не верил никому.
  - Представьте себе, господин Мак-Кенти, - с самым простодушным видом
продолжал Чьюз, - мне так и не удосужились прислать протокол. Любопытно,
что вы обсуждали?
  Мак-Кенти стал в тупик. До сих пор он молчал потому, что считал дело лиги
проигранным. Идти против Докпуллера было бессмысленно, посвящать Чьюза во
все интриги - еще бессмысленней: ему все равно не поможешь, а себе только
повредишь.
  Вот почему Мак-Кенти никак не мог сообразить, что он должен ответить
Чьюзу. Его замешательство не укрылось от внимания профессора. "Уиппль не
обманул!" - снова подумал он.
  - Да в общем пустяки, профессор, - сказал наконец Мак-Кенти, так ничего и
не придумав. - Разные мелочи.
  - Странно: говорили о мелочах и не подумали о созыве организационного
собрания, - заметил Чьюз. Он все еще колебался: показать ли Мак-Кенти, что
он все знает, или промолчать?
  - Господин Мак-Кенти, - вдруг сказал Чьюз решительным тоном, - я знаю, вы
все считаете меня наивным, доверчивым стариком.
  Мак-Кенти почувствовал себя неловко: старик оказался проницательнее, чем
можно было ожидать. Он хотел возразить, но Чьюз опередил его:
  - Да, да, я знаю! Иначе вы, господин Мак-Кенти, не пытались бы дурачить
меня! "На собрании говорили пустяки..." Хороши пустяки!
  Мак-Кенти все больше изумлялся. Что это - маневр? Или старик и впрямь
что-то знает? Нет, это невозможно: никто не мог ему ничего сообщить. Ведь
все, кроме него, были против Чьюза.
  - Что ж, господин Мак-Кенти, вы так ничего мне и не скажете? - после
некоторого молчания спросил Чьюз. - Тогда мне остается только
поблагодарить вас за отличную речь. Право, мне нравится, как вы отвечали
этому Регуару. Только не верьте болтуну Керри - никаких способов
отступления я не ищу.
  Ма