, оставшись наедине с Уипплем, Пэдж сам заговорил о
таинственном происшествии. Но он так робел и взял с Уиппля столько клятв о
молчании, что тот наконец разозлился и заявил, что, в конце концов, вся
эта история его совсем не интересует.
  - Я расскажу тебе все, - торопливо зашептал Пэдж. - Это произошло из-за
тебя.
  - Из-за меня? - удивился Уиппль.
  И Пэдж рассказал. Керри послал его за сигарами. Купив сигары, он вошел в
редакторский кабинет, когда там никого не было. Положив сигары на стол, он
хотел уйти. Вдруг из соседней комнаты вошел Керри. Пэдж хотел передать ему
сигары, но Керри, не заметив его, подошел к телефону и набрал номер.
Конечно, ему, Пэджу, надо было уйти, но он хотел передать сигары. Керри
говорил по телефону, а он все еще стоял у двери. "Да, профессор Регуар, -
сказал Керри, - я уверен, что о нашем разговоре Чьюзу сообщил Уиппль". Тут
он заметил Пэджа. "Вон отсюда! - закричал Керри. - А посмеешь слово
сказать о том, что слышал, - сейчас же вылетишь из редакции!"
  - А вот я посмел! - почти гордо сказал Пэдж, но тут же испуганно
оглянулся. - Ради бога, не выдавай меня, Уиппль. Я хотел предупредить
тебя. Если за тобой что-нибудь есть, будь осторожен!
  - Решительно не знаю, о чем ты говоришь, - беззаботно сказал Уиппль.
  Но Пэдж все-таки уловил мимолетное смущение на его лице. Он видел, как
после своей подчеркнуто беззаботной фразы Уиппль глубоко задумался, и
Пэджу все стало окончательно ясно. Можно было считать установленным, что
именно Уиппль передал Чьюзу секретные сведения.
  Керри, однако, и этого было мало.
  - Что вы подсовываете мне ваши психологические наблюдения? - недовольно
говорил он Вундертону. - Вы дайте мне точные улики. Объясните, как Уиппль
узнал нашу тайну.
  Вундертон сердился. Керри настаивал.
  - Что ж, тогда придется подождать, - отвечал Вундертон. Он понимал, что
Пэдж исчерпал свои возможности. Нужен был новый план.
  Требования Керри не были простым капризом. Конечно, он каждую минуту мог
выбросить Уиппля на улицу. Можно было и просто раздавить его: достаточно
сообщить обо всем Регуару. Но Керри хотел большего. Судя по всему, Уиппль
заслужил полное доверие Чьюза. Было бы глупо не воспользоваться этим.
Предварительно нужно иметь точные улики против Уиппля. Потом прижать его,
хорошенько запугать и... купить.
  Керри с нетерпением ждал улик. Неожиданный бой с "юными девами" спутал все
его планы. Теперь нельзя было терять ни секунды. Керри поспешил к Регуару.
Он первый сообщит советнику Докпуллера об этом трагикомическом "бое". Он
расскажет о поступке Уиппля. Чертовски неприятно, что все это случилось с
сотрудником его газеты. Но ничего не поделаешь! Деловой человек должен
уметь выйти из любого положения. Больше того: из любого положения он
обязан извлечь выгоды.
  В кабинет Регуара Керри вошел с готовым планом.
  Его ждал сюрприз: Регуар все знал, вплоть до медного таза. Знал он и о
том, что секретную информацию передал Чьюзу Уиппль. Хорошо, что Докпуллер
имеет прекрасную "Культурно-информационную службу". А вот господин Керри
до сих пор не сумел или не захотел этого узнать. Впрочем, всего вероятней,
что Уиппль вообще действует под руководством господина Керри.
  Керри побледнел.
  - Господин Регуар, вы несправедливы! Я для того и пришел, чтобы сообщить
вам...
  - Слишком поздно, господин Керри, - холодно сказал Регуар. - Мы уж давно
имеем информацию о вашем, как его... Уиппле.
  Керри стал уверять, что тоже давно все знал, но ждал точных доказательств.
  - Знали, но не сообщили нам. Странно, - недоверчиво заметил Регуар. - А
теперь допустили этот фокус с тазом...
  - О профессор, - воскликнул Керри, - этот фокус можно отлично использовать!
  Через пять минут Керри вышел от Регуара и направился в редакцию. Он был
крайне огорчен тем, что его обскакали. Особенно досадно было то, что
виноват оказался он сам. Вундертон прав: не надо было тянуть...
  Но Керри не мог, конечно, знать каким путем попали к Регуару сведения об
Уиппле. Все дело было в том, что Керри не на шутку обидел Вундертона.
"Король сыщиков" был недоволен также и тем, что требование Керри
отодвигало получение второй половины гонорара (первую половина фирма
Вундертона получала при заказе). "Что ж, - сказал себе господин Вундертон,
- если господин Керри не умеет ценить, важную информацию, надо обратиться
туда, где ее оценят по достоинству".
  Господин Вундертон обратился к господину Кенгею, начальнику столичного
отделения "Культурно-информационной службы" Докпуллера. Сведения
Вундертона оказались как нельзя более кстати: Кенгей, установивший, по
указанию Регуара, наблюдение за Керри, ни на шаг не продвинулся к
раскрытию тайны. Но признаться в этом перед советником Докпуллера было бы
просто опасно. Господин Вундертон отлично это понимал и поэтому запросил с
Кенгея вчетверо дороже, чем с Керри. Только получив всю сумму сполна, он,
как истинный христианин, простил Керри тяжелую обиду.
  Что же касается тайны заказа, то это не трудно было уладить. Вундертон и
Кенгей условились, что все сведения "Культурно-информационная служба"
достала сама - фирма Вундертона не имеет к ним никакого отношения. Это
устраивало и Кенгея: меньше всего он хотел, чтобы Регуар знал о
действительном источнике информации. Вот почему Регуар ничуть не покривил
душой, расхваливая в разговоре с Керри работу своей
"Культурно-информационной службы".
  Как только Керри ушел, Регуар снова обратился к помощи Кенгея.
  - Я не сомневаюсь в благоразумии газет, - сказал он, - но все-таки надо
гарантировать себя от всех случайностей: Мобилизуйте своих людей. Там
торчали репортеры... Были, конечно, фотосъемки... Все лишнее купите...
Связь с кинохроникой возьмите на себя лично. Поговорите с Эрландо.
  В тот момент, когда Кенгей покинул Регуара, Керри возвратился в редакцию.
Уиппль уже ждал. Редактор немедленно принял его.
  - Выслушайте меня внимательно, Уиппль, - решительно сказал редактор. -
Вашей информации мы печатать не будем. Я не могу допустить, чтобы моя
газета стала из-за вас посмешищем. Ни в одной газете - я это устроил - о
вашей глупой проделке не будет напечатано ни слова. Кстати, известно ли о
ней Чьюзу?
  - Нет.
  - Слуги видели ваш подвиг?
  - Сомневаюсь: они разбежались.
  - Хорошо. Теперь, Уиппль, - второе. В течение некоторого времени вам
удалось обманывать меня - правда, очень недолго, я давно раскусил вас. Мне
известно, что вы передали Чьюзу сведения о секретном заседании. Передали
все, вплоть до моего разговора с профессором Регуаром. Теперь вы полностью
в моих руках. Если я сообщу о вашем поступке господину Докпуллеру, от вас
не останется ничего, кроме мокрого пятна. Сознаюсь, мне не хотелось бы
этого. Разумеется, не из жалости к вам: вы заслужили свою судьбу. Это
могло бы невольно бросить тень на мою газету. Итак, если вы докажете, что
раскаиваетесь, я сумею замять дело и даже помогу вам. Но у меня должны
быть гарантии - вы понимаете?
  Керри сделал паузу и посмотрел на Уиппля. Тот был в полном замешательстве.
  - Итак, господин Уиппль (редактор впервые назвал его господином), извольте
отвечать. Каким образом вы достали сведения о секретном заседании. Вы
подслушивали?
  Уиппль уныло кивнул головой.
  - Как вам это удалось?
  Уиппль кивнул в сторону большого шкафа.
  Допрос длился до тех пор, пока Керри не стали ясны все детали.
  - Отлично, господин Уиппль. Что же с вами делать?
  - Напоминаю вам, господин редактор, что вы сами учили меня не стесняться
обманом, - попробовал защититься Уиппль.
  - Совершенно верно. Но надо знать, кого полезно и кого вредно обманывать.
Надеюсь, теперь вы это поняли и сейчас меня не обманываете?
  Уиппль снова кивнул.
  - Ваше счастье, что я не хочу бросать тень на свою газету. Вы сейчас
напишите мне письмо. Ввиду перевода в другой университет вы оставляете
работу в газете и просите выслать вам гонорар по нижеследующему адресу.
Номер в гостинице вам уже заказан по телеграфу, гонорар четверть часа
назад переведен. Дату поставьте вчерашнюю. Так вернее. Сегодня вас здесь
никто не видел - никто, с чьим голосом могли бы считаться, - это я устрою.
Перевод в университет вам обеспечен. До сих пор вам мешала учиться
газетная работа, теперь этого не будет. Вы будете получать втрое больше.
Вот распоряжение о ежемесячной выплате вам денег в течение двух лет - вы
успеете за это время кончить университет. Но предупреждаю - за вами будут
следить. Только учение. С газетной работой кончено. Ваши отношения с
Чьюзом кончены. Сюда вы приезжать не должны...
  - Но как же сегодняшняя история? - решился наконец спросить Уиппль. -
Столько народу... Все бежали... Как объяснить?
  - Повторяю: с газетой у вас все покончено. Ясно?
  - Господин редактор, позвольте подумать...
  - Подумать? Первый раз слышу, чтобы тонущий, когда ему бросают
спасательный круг, просил время на размышление! Впрочем, как хотите!
Насильно я вас спасать не буду... Извольте подождать, я позвоню профессору
Регуару...
  - Я должен подписать это письмо?
  - Совершенно верно: Так... Отлично... Вот вам, для начала, пять тысяч на
обзаведение. Пожалуйста, расписку. Всего хорошего, Уиппль. Вас проводят к
машине.
  Через час после своей блестящей победы над "юными девами" Уиппль уже был
далеко за городом.
  А еще через полчаса вышли экстренные выпуски "Свободы", "Рекорда
сенсаций", "Горячих новостей" и других газет.
  Через каких-нибудь полтора часа после того, как произошли потрясающие
события, читатели уже узнали о них:
  ЧЬЮЗ ПОЙМАН НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ!
  Он направил "лучи старости" на "юных дев". Он грозил превратить их в
старух!
  В центре внимания было интервью Дороти Эрландо. Она с негодованием
рассказывала о том, как злодей Чьюз вдруг появился в окне своего дома с
невиданным, чудовищным аппаратом и закричал беззащитным девушкам: "Я
превращу вас в старух!" Видя грозящую ее подругам страшную опасность,
Дороти бросилась на решетку, чтобы своим телом защитить "юных дев". К
сожалению, она оступилась и повисла на решетке.
  Далее следовал рассказ о том, как ее спасла "юная дева" Эльга Оллис,
продавщица универсального магазина Конрой и Конрой (мебель, мануфактура,
белье, платье, парфюмерия, домашние вещи - высшее качество, умеренные
цены). Все газеты опубликовали также интервью Эльги Оллис, которая
оказалась необыкновенно хорошенькой девушкой.
  Газеты в решительных выражениях требовали немедленной ликвидации "осиного
гнезда".



  9. Пэдж продолжает играть на "слабых струнках"


  Иногда человеку мешает видеть вещи в настоящем свете даже то, что
составляет его истинное достоинство.


  В. Белинский


  В тот же день начальник столичного отделения "Культурно-информационной
службы" господин Кенгей получил от своих агентов телеграмму о том, что
Уиппль прибыл на место назначения. Но уже утром следующего дня пришла
телеграмма, извещавшая о том, что Уиппль выехал обратно. Кенгей немедленно
уведомил об этом Керри.
  Керри вызвал Вундертона. Затем три деловых человека - господа Кенгей,
Керри и Вундертон - устроили небольшое совещание, на котором был выработан
новый план действий.
  Вскоре после этого в редакцию "Свободы" явился профессор Чьюз. Крайне
возмущенный, он требовал немедленно вызвать Уиппля. Керри очень спокойно
заметил, что Уиппль уехал, навсегда оставив работу в газете. Но он, Керри,
совершенно не понимает, как профессор может отрицать факты, свидетелями
которых были сотни людей.
  Чьюз направился в редакцию "Чести". Здесь его попросту подняли на смех.
  Он понял, что путешествовать по редакциям бесполезно, и, совершенно
обескураженный, вернулся домой.
  Роберт доложил ему, что его ждут.
  - Журналист... был как-то у вас с Уипплем...
  Чьюз был озадачен внезапным исчезновением Уиппля. Может быть, этот
журналист объяснит, в чем дело, Может быть, его послал Уиппль?
  Когда Пэдж вошел, профессор все-таки вспомнил его лицо, хотя оно и имело
свойство забываться ровно через минуту.
  Пэдж молча положил на стол то самое письмо, которое Уиппль написал под
диктовку Керри.
  Чьюз с недоумением прочитал его...
  - Что это значит? - спросил он, ничего не понимая. - Еще вчера Уиппль был
у меня.
  - Это значит только то, профессор, - спокойно сказал Пэдж, - что вас
обманывают.
  - Кто?
  - "Свобода", Керри, Уиппль.
  - Уиппль?
  - К сожаленью, да.
  Чьюз не мог этому поверить! Как, и Уиппль? Кому же тогда верить?
  - Не забывайте, профессор, что Уиппль - сотрудник газеты, которая все
время выступала против вас. Я знаю, что он заслужил ваше доверие с того
момента, как сообщил вам о секретном заседании учредителей "Лиги
спасения", выдумав всю эту историю с подслушиванием из шкафа. Конечно, это
должно было убедить вас в том, что он - настоящий друг. Но вспомните,
профессор, в какой момент это произошло. Вскоре после этого "Свобода"
открыто выступила против вас. Керри уже не мог больше играть роль вашего
друга. Вот ее и передали Уипплю.
  Чьюз был совершенно ошеломлен. Страшный гнев охватил его.
  - А вы, собственно, кто такой? - крикнул он. - Почему вам я должен верить?
  - О, сейчас вы это поймете, профессор. Вы, я вижу, даже не подозреваете,
кто заварил вчерашнюю кутерьму?
  - Какую кутерьму?
  - Ну, вот эту панику, бегство "юных дев"...
  - Все это чепуха, выдумки! - крикнул Чьюз.
  - Не совсем. Все это было заранее условлено между Керри, Уипплем и
другими. Едва "девы" подошли, Уиппль вскочил на окно, схватил таз, стал
выкрикивать угрозы. Конечно, эти идиотки приняли таз за ваш аппарат, а
Уиппля - за вас...
  - Вы лжете! - Чьюз вскочил из-за стола.
  - Уиппль недурно заработал на этом деле, - тоже вставая, спокойно
продолжал Пэдж. - За его труды редактор определил ему солидную стипендию.
До конца учения. Теперь он сможет учиться, не работая в газете.
  Чьюза передернуло от негодования.
  - Зачем вы это мне говорите?
  - Видите ли, профессор, существует фото: Уиппль на окне с тазом. Я могу
вам предложить снимок. Сейчас он у Уиппля. Если вы дадите мне задаток, я
его у Уиппля...
  Пэдж запнулся.
  - Выкрадете? - крикнул Чьюз.
  Пэдж скромно потупил глаза.
  - Вон! - с яростью крикнул Чьюз, бросаясь на Пэджа.
  Тот проворно отбежал к дверям.
  - Напрасно скупитесь, профессор. У них против вас задуман целый план.
Думаете, Уиппль даром это письмо написал? Он еще придет к вам. Будет
уговаривать вас написать опровержение, а потом потихоньку снимет свою
подпись и опубликует письмо об отъезде. Они хотят загнать вас в тупик. А
фото - о, это такой козырь, им можно перекрыть все их уловки...
  - Роберт, Роберт! - в исступлении закричал Чьюз. - Гони этого мерзавца вон!
  Но пока старый слуга прибегал, Пэдж уже скрылся.
  Он мчался в машине к городу и на этот раз вовсе не был похож на робкого и
вечно испуганного человека. Наоборот, он имел весьма довольный вид. Черт
возьми, господин Вундертон гениален! Не предсказывал ли он, что именно так
все и случится?
  Подумать только: ведь фото спасло бы Чьюза, он, конечно, понимает это - и
все-таки отказался. Да с каким еще криком! Какая-то сверхъестественная
чистоплотность! Пэдж никак не мог понять этого и все более удивлялся
прозорливости Вундертона.
  Пока на свете есть такие гениальные психологи, как Вундертон, и такие
наивные чудаки, как Чьюз, жить можно припеваючи!



  10. Заколдованный круг


  Могущество Рима состоит не в его военной мощи, а в его способности
разъединять противников.


  Ганнибал


  Ровно через сутки после боя с "юными девами" Уиппль вернулся к месту своей
победы.
  Прежде всего он явился в редакцию "Свободы" и закатил Керри такой скандал,
что редактор едва удержался, чтобы не вытолкать своего бывшего репортера.
Куда девался вчерашний испуганный школьник? Напрасно Керри пробовал начать
разговор со строгого допроса - как смел Уиппль нарушить договор и
возвратиться? Уиппль уже не оправдывался, а обвинял. Он кричал, что его
обманули. Если бы он сразу все понял, то ни за что не согласился бы...
Керри пытался образумить его: разве не было сказано ему, что газета сама
найдет выход из создавшегося положения и что Уиппля это не касается?..
  - Это не выход, это подлость! - кричал Уиппль.
  Керри разозлился:
  - Нечего прикидываться простачком!
  Но Уиппль окончательно разъярился:
  - Подлецы купили подлеца? Нет, я вам докажу, что я не подлец!
  Он швырнул Керри полученные им накануне пять тысяч и требовал, чтобы в
газете был немедленно опубликован его отчет о бое с "юными девами". В
случае отказа он грозил разоблачением и неслыханным скандалом.
  Раздосадованный редактор, в конце концов, послал его к черту и угрожающе
положил руку на кнопку звонка: если он сейчас же не уберется, его выбросят
силой.
  Уиппль помчался к Чьюзу. Но пока он ехал, бешенство и ярость сменились в
нем горьким сознанием собственной вины.
  Когда Роберт доложил о приезде Уиппля, Чьюз в сердцах решил не принимать
его. После минутного колебания он рассудил, однако, что это было бы
несправедливо: даже подсудимый имеет право на последнее слово.
  - Профессор, я глубоко виноват перед вами, - сказал Уиппль, едва
переступив порог кабинета. Он стал взволнованно и сбивчиво рассказывать о
бое с "девами", о том, как ему пришла внезапная мысль спасти положение...
Раздумывать было некогда, надо было спасать лабораторию, лучи, профессора.
Не мог же он предвидеть, что газеты это так подло используют...
  - Почему вы не сказали ничего вчера? - спросил Чьюз. - Почему явились
только через сутки?
  Пришлось сознаться во всем. Уиппль, ничего не утаивая, рассказал об
ультиматуме редактора, об его условиях, о своей поездке...
  - Значит, Керри вам заплатил? - сурово спросил Чьюз.
  Уиппль мучительно покраснел.
  - Профессор, я же не знал, что он посмеет... Он только сказал, что замнет
эту историю с тазом... Конечно, я виноват... Но мне грозили... Я думал,
что для вас я стал уже бесполезен. Ну, и решил: отойду в сторону, буду
учиться... Я жестоко ошибся... А деньги... верьте, профессор, только что я
швырнул их этому мерзавцу в лицо...
  Уиппль сбивался и краснел все больше... Он чувствовал, что Чьюз ему не
верит... И это он сам, своими руками подорвал доверие ученого. Как сказал
тогда Керри? "Бросаю вам спасательный круг". Нет, это не спасательный
круг, это заколдованный круг, это западня, капкан... Керри поймал его...
Неужели не удастся вырваться?
  В полном отчаянии Уиппль воскликнул:
  - Профессор, я искуплю свою вину! Я напишу обо всем в "Рабочем".
  - Напишете? - иронически спросил Чьюз. - А ваше письмо Керри? Оно и
датировано днем раньше всех этих событий...
  - Я напишу, как меня вынудили... Ведь это же письмо - ложь!
  - А потом то же самое скажете о своем письме в "Рабочем"?
  - Профессор!
  - Оставьте, господин Уиппль! Когда человек делает два прямо
противоположных заявления, никто не может твердо сказать, какое из них
истинно. Да что там! Говорить с такими людьми об истине - значит
оскорблять это понятие.
  - Профессор! - умоляюще повторил Уиппль.
  - Ну хорошо, хорошо, напишите, - согласился Чьюз, но в тоне его продолжала
звучать ирония. - Может быть, приложите и ту фотографию, где вы красуетесь
с тазом перед "юными девами"? Или попросту передадите ее мне?.. Вы что-то
о ней помалкиваете... А ведь без доказательств ваше письмо ничего не будет
стоить...
  - Какая фотография? - растерянно спросил Уиппль. - У меня ничего нет...
  Искренний тон, каким были произнесены эти слова, и неподдельное изумление,
выразившееся на лице Уиппля, только возмутили Чьюза. Он настолько уже не
верил Уипплю, что самую искренность его принимал за ловкую и наглую игру.
Каким же прожженным негодяем надо быть, чтобы все еще ломать комедию!
  - Агент Докпуллера! - в ярости закричал Чьюз. - Как вы смеете отпираться,
когда вас разоблачил ваш собственный товарищ!
  - Какой товарищ? - все более недоумевал Уиппль.
  - Не знаю, да и не желаю знать его имени... Вы сами его ко мне привозили...
  - Пэдж? - догадался Уиппль. Он был совершенно ошеломлен. - Вам с