ял,  что  у
него дрожат руки.
   - Беда, сынок. Вчера вечером  русские  запустили  огромный  спутник.  Сто
пятьдесят тонн весом. А сегодня утром Президент в  радиообращении  к  стране
заявил, что подобные действия Императора представляют  собой  прямую  угрозу
Америке. И что он отдал приказ начать  переброску  американских  вооруженных
сил в Европу.
   Дэймонд потер ладонью лицо, шумно вздохнул и отбросил одеяло.
   - Да, папа, ты прав, надо вставать. - Он спрыгнул с  постели,  с  хрустом
потянулся и попросил:
   - Папа, позвони, пожалуйста, в аэропорт и закажи мне билет  на  ближайший
рейс до Москвы.
   Отец несколько мгновений стоял, молча сверля взглядом  спину  своего  уже
совершенно взрослого сына, потом тихо произнес:
   - Этого - то я и боялся, - и вышел из комнаты.

Часть IV

АРМАГЕДДОН

1

   - Все, парни, приехали, выгружайсь!
   Дэймонд, сидевший у  заднего  борта,  откинул  полог,  без  которого  они
задохнулись  бы  от  пыли,  высунулся  из  кузова  и  с  интересом  осмотрел
окрестности. Полевая база... Да - а - а, наверное, когда - то это было тихое
и безлюдное местечко, но сейчас оно напоминало  гигантский  муравейник.  Тут
его пихнули в спину.
   - Ну че застыл, вылезай... - И он поспешно перекинул ногу через борт...
   Дэймонд прилетел из Нью -  Йорка  (добираться  пришлось  на  перекладных,
поскольку, как ему объяснили, часть самолетов гражданских авиакомпаний  была
задействована для переброски войск в Европу) четыре дня назад.  В  аэропорту
было на удивление пустынно. Впрочем, какое уж тут удивление? Из - за  угрозы
военного столкновения большинство рейсов в обреченную Империю было отменено.
Скучавший за столиком  таможенник  слегка  оживился,  увидев  Дэймонда,  но,
поймав взглядом катившийся  за  ним,  будто  собачка  за  хозяином,  чемодан
(сестра и родители напрочь отказались его брать) и добротный, но без  особых
изысков костюм явно ивановского покроя, тут же потерял к нему всякий интерес
Граждане Империи всегда шли  по  "зеленому  коридору".  Однако  Дэймонд  сам
остановился у стойки.
   - Добрый день.
   - Добрый, коли не шутишь,  -  встрепенулся  таможенник  А  что,  какое  -
никакое, а все развлечение
   - Ну как тут у нас? Таможенник пожал плечами:
   - У нас? У нас тихо. Это там, - он кивнул в сторону летного поля, как  бы
указывая на весь словно сорвавшийся с  цепи  "цивилизованный"  мир,  -  шуму
много. А у нас все нормально.  Вчера  выступал  Император.  Оказывается,  МЫ
готовы к любому развитию событий, но более всего хотели бы избежать войны, -
таможенник шутовски развел руками, - да вот не дают.
   - Мобилизация? Таможенник прищурился:
   - Ну - у - у, тебе это пока не  грозит.  Пока  что  объявили  мобилизацию
резервов первой очереди, то есть тех, кто закончил службу не более трех  лет
тому назад.
   Дэймонд стиснул челюсти и глухо произнес:
   - Касается. Я служил не со своим годом.
   - А - а - а,  -  протянул  таможенник,  -  ну  тогда  другое  дело  Домой
доберешься, загляни в почтовый ящик и не забудь позвонить в военкомат...
   Дэймонд кивнул.
   - Я уже...
   Таможенника  окончательно  покинуло  шутливое  настроение   Он   серьезно
посмотрел на Дэймонда, затем, вдруг поднявшись и одернув  форму,  вытянулся,
будто перед ним стоял как минимум генерал, и протянул ему руку.
   - Тогда удачи, солдат. У меня шестая очередь, но, скорее всего,  призовут
раньше. Кому во время войны нужны таможенники?
   Домой Дэймонд заскочил всего на полчаса - переложить чемодан, принять душ
и переодеться Олегу он позвонил еще из самолета, так  что  тот  ждал  его  в
студии. Перед тем как покинуть свою  небольшую,  уютную  квартирку,  Дэймонд
прошелся по комнатам, вытащил  из  розеток  штепсели  всех  электроприборов,
выключил свет и тщательно  закрыл  краны.  Уже  выходя,  он  остановился  на
пороге, бросил последний взгляд  на  свое  уютное  гнездышко  и  решительным
движением закрыл дверь.
   В студии Дэймонда ожидал сюрприз Олег был не один. Кульман  Дэймонда  был
сдвинут в угол, большой пятидесятипятидюймовый экран компьютерного комплекса
автоматического проектирования виднелся в дальней нише, а весь центр комнаты
занимал  кульман  Олега,  развернутый  параллельно  полу   Он   был   накрыт
одноразовой скатертью, а на ней были расставлены тарелки с салом,  селедкой,
картошкой  в  мундире,  колбасой  и  солеными  огурцами.  Венчали  все   это
великолепие две запотевшие бутылки хорошей калужской "Никиты" У стола помимо
Олега сидели двое молодых ребят, одного из которых Дэймонд  немного  знал  -
тот  работал  водителем  на  фирме,  торгующей   бумагой   и   канцелярскими
принадлежностями, и регулярно снабжал их всем этим, а  второго,  в  руках  у
которого была гитара, видел впервые. Дэймонд поморщился:
   - Олег, это  совершенно  ни  к  чему.  Я  должен  сегодня  же  прибыть  в
военкомат...
   - Заткнись, Урусов! - рявкнул  Олег.  -  Тоже  мне,  ты  еще  будешь  мне
объяснять, чего ты должен. Да если ты придешь в военкомат трезвым, тебя  тут
же арестуют как американского шпиона. И вообще, кто знает, ко! да еще  мы  с
тобой вот так выпьем7 Так что садись и наливай. Вон ребята тоже  с  тобой  в
армию идут. Да и мне скоро... У меня четвертая очередь,  но  кому  во  время
войны нужны дизайнеры? И учти, мне - то скорее всего  за  упокой  моей  души
выпить будет не с кем. Так, Глеб?
   Парень с гитарой поднял глаза, улыбнулся и внезапно ударил по струнам:

   Эх, пить будем, да гулять будем,
   А срок придет - помирать будем!

   Дэймонда передернуло. Хотя он жил в России уже столько лет,  ему  до  сих
пор претила манера русских к месту и не к месту поминать смерть. Но  в  этот
момент распахнулась дверь соседней комнатки, и на пороге появилась...  черт,
Дэймонд даже не знал, как и назвать - то ее... королева (!)... неся в  руках
глубокую тарелку, наполненную дымящимися кусками сочного тушеного мяса.
   - Привет, мальчики, а вот и я.
   Ответом был голодный рев трех  мужских  глоток  и  ошеломленное  молчание
четвертой. Королева величественно проследовала к столу, грациозным движением
водрузила мясо в центр композиции  и,  повернувшись  к  Дэймонду,  протянула
руку:
   - Здравствуйте, я сестра Глеба, меня зовут Татьяна...
   После общего построения и  распределения  по  ротам  (их  личные  дела  с
номерами ВУСов и краткими личными и служебными данными штаб части получил по
запросу, еще когда они были в пути) Дэймонда вызвал к себе командир роты:
   - У русов?
   - Так точно.
   - Ты у нас в шестом учебном бронетанковом срочную служил?
   - Так точно, господин капитан.
   - Вот и отлично Я смотрел файл с  твоим  личным  делом.  Квалификационные
баллы у тебя едва ли не лучшие в роте, а у меня командиров танков из штатных
только семеро. Так что будешь командиром в девятом экипаже. Вопросы есть?
   Дэймонд ошеломленно замер, но тут же собрался и довольно браво отчеканил:
   - Никак нет.
   - Ну чего ж тогда стоишь? -  усмехнулся  ротный.  -  Давай  бегом  машину
готовь. Завтра после обеда пристрелка орудий, а стрельбище нам всего на  два
часа выделили. Так что завтра к двенадцати машина должна быть на ходу.
   Рассвет следующего дня  застал  Дэймонда  в  согбенном  положении.  Танки
прибывали на базы хранения прямо  с  заводов,  в  консервирующей  смазке,  с
отключенными приводами и аккуратно упакованными блотсами БИЦ. Нужно было как
можно быстрее привести их в рабочее состояние.  Этим  и  занималась  большая
Часть тех, кто торчал сегодня на полевой базе. А торчало там народу  немало.
По соседству располагались горные стрелки, а  чуть  дальше  маячили  палатки
пехтуры. Всего, по прикидке Дэймонда, на  этой  полевой  базе  суетилось  не
меньше пятидесяти тысяч  человек.  Причем  все  они  размещались  достаточно
компактно, но при этом совершенно не мешали друг другу. Впрочем, не все было
так гладко. Например, среди выданных со склада унитарных блоков БИЦ половина
имела трехрядные разъемы, а остальные -  пятирядные.  И  это  при  том,  что
"мамы" на монтажных  блоках  самих  танков  были  сплошь  пятирядные.  Когда
ротному об этом доложили, он крепко выругался  и  приказал  соединять  через
переходники, а места  контактов  хорошо  пропаять.  Конечно,  вибростойкость
получась не та,  контакт  выходил  существенно  менее  надежный,  чем  через
штатные разъемы, но деваться было некуда...
   К одиннадцати часам все танки роты были на ходу. У Деймонда тоже все было
нормально, за исключением блока управления противоракетной системой "Дрозд -
Д2". Все три его унитарных блока были как раз из числа "трехрядных",  а  сам
он располагался на угловом  шасси,  подлезть  к  которому  было  чрезвычайно
трудно. Так что Дэймонд все утро проторчал буквой "зю",  пытаясь  установить
на место увесистые  пластины  "унитаров".  Слава  богу,  к  ним  можно  было
подлезть через верхние корпусные люки. В принципе они закончили  монтаж  уже
давно, но тестовая программа через раз выдавала "сбой" по этому  контуру,  и
Дэймонд уже замучился искать место сбоя. Последний час  они  корячились  все
трое, но пять минут назад привезли  комплекты  аккумуляторов,  и  механик  с
башнером занялись их загрузкой и подключением. Консервационные за это  время
успели разрядиться более чем наполовину, к тому же их на машине стояло всего
два из двадцати четырех положенных...
   Он уже почти отчаялся поймать этот самый контакт,  когда  за  его  спиной
послышался веселый голос:
   - Эй, танкеры, Картавого никто не знает?
   Тут проклятый блок наконец с  легким  щелчком  встал  на  свое  место,  и
Дэймонд со скрипом разогнулся. Около танка стоял парень с эмблемами  горного
стрелка и вопросительно смотрел на него. Из - за его плеча торчало  какое  -
то необычное оружие. Дэймонд взглянул с любопытством на парня и особенно  на
плечо.
   - Кого? - переспросил он.
   - Картавого. Дружок мой. Он тоже из ваших. И его тоже призвали. Мы с  ним
вместе на сборный пункт приехали, а потом нас рассортировали по командам. Он
должен был вчера приехать. Он мне из поезда звякнул по мобиле, что тоже едет
в Оренбург Дэймонд вытер руки ветошью и присел на броню.
   - Ну - у - у, милый, знаешь, сколько здесь полевых баз... Он  тебе  номер
не говорил? Парень замялся:
   - Ну так... иносказательно. Я понял, что вроде как наша... - Он вздохнул.
- А вообще черт его разберет. Он что, думает, я помню,  какого  числа  Гробу
ногу сломали? - Парень махнул рукой и уже повернулся, чтобы уходить.
   - Эй! - окликнул его Дэймонд. - А что это у  тебя?  Парень,  покосившись,
проследил за взглядом Дэймонда и усмехнулся.
   - Это? "Дырокол".
   - Что? - не понял Дэймонд.
   - Ну, автомат это... КСА. Мы его "дыроколом" называем. Когда я служил,  у
нас еще "калаши" были. Хорошие машинки, надежные, но старенькие. Кучность  у
них... не ахти. А этот что твой дырокол. Где захочешь, там дырку и  пробьет.
- Парень перекинул оружие вперед. - В принципе тот же Калашников, только  уж
больно сильно усовершенствованный. - Он сноровисто открыл  крышку  ствольной
коробки. - Вот, смотри, досюда все то же самое - затворная рама  с  поршнем,
ударно - спусковой механизм, замедлитель курка... а вот тут  уже  отличия...
Видишь, в приклад уходит полая трубка. Внутри нее  противовес.  Когда  бьешь
очередями, он ходит внутри трубки и нейтрализует  момент  инерции.  Так  что
кучность - блеск. У нас парень со ста метров весь магазин в  грудную  мишень
укладывал... одной очередью.
   Дэймонд  понимающе  кивнул  и  вгляделся  в  шнековый   магазин,   сквозь
прозрачные стенки которого просвечивали патроны.
   - А сколько патронов в магазине? Парень хмыкнул:
   - Шестьдесят. Две пачки.
   Тут только - до Дэймонда дошло, что сказал этот парень.
   - То есть как это "калаши"? - удивленно воскликнул он. - Так у тебя какая
очередь? Парень вновь хмыкнул:
   - Четвертая, но всех горных стрелков призывают в первую  очередь.  Уж  не
знаю почему.
   Дэймонд медленно кивнул и задумался. Это где же они  собираются  воевать,
если в первую очередь призывают горных стрелков?
   Парень некоторое время, все так же усмехаясь, смотрел  на  него,  наконец
сказал:
   - Вот и я о том же думаю.
   Оба  помолчали,  мысленно  представляя  себе   карту,   потом   понимающе
переглянулись, придя, как видно, к схожим выводам.
   - Так твой... Картавый этот тоже из четвертой очереди?
   Парень кивнул:
   - Ну! Мы все вместе служили... то есть не вместе, конечно, а в один год.
   - Понятненько... Нет, у нас его нет. Тут все по первой очереди. -  Он  на
мгновение задумался. - А почему это его призвали, он же из четвертой?
   Парень пожал плечами:
   - Да кто его знает. Вроде как командиров танков не хватает. Вообще  -  то
он "башнер", но уже после "дембеля"  прошел  двухмесячные  курсы  командиров
танков...
   Дэймонд хотел было сказать, что у них в полку та же картина, вернее, даже
хуже, поскольку его назначили командиром танка вообще без всяких курсов,  но
тут из люка высунулась голова механика - водителя.
   - Эй, командир, тут какая - то фигня творится, погляди, может, я чего  не
так делаю? Дэймонд повернулся к нему:
   - А что случилось?
   - Да индикатор заряда какую - то ерунду показывает.
   - То есть?
   - Ну что заряд у нас тысяча семьсот процентов.
   - Сколько?
   Механик - водитель дернул плечом:
   - Вот и я говорю - фигня какая - то. Неожиданно вмешался горный стрелок:
   - Не, мужики, все нормально. У нас  та  же  ерунда  была.  Ну,  когда  мы
транспортеры расконсервировали. Это на НЗ аккумуляторы такие были  заложены.
У них заряд в семнадцать  раз  выше,  чем  у  обычных.  Просто  откалибруйте
индикатор по новой, и все...
   Механик присвистнул:
   - Ну дела - а - а, - и скрылся в люке...
   К исходу недели полевая база начала пустеть. Первыми ее  покинули  горные
стрелки, затем пошла пехота, а в воскресенье приказ на выдвижение  пришел  и
им.
   Когда они прибыли на станцию Акбулак, там  их  уже  ждали  платформы  под
погрузку. Пока механики загоняли машины на платформы, Дэймонд прошелся вдоль
состава и спросил у высунувшегося из электровоза машиниста:
   - Куда едем - то? Тот пожал плечами:
   - А кто его знает? Мое дело довезти вас до шестнадцатого  магистрального,
а уж куда вас дальше забросят...
   Первый, Второй, Третий магистральный... и так далее и  так  далее  -  под
этими названиями фигурировали перегрузочные узлы магнитодинамической хорды.
   Погрузку завершили уже за  полночь.  Дэймонд  только  -  только  закончил
проверять крепеж и уже собирался пойти в вагон спать, как вдруг его окликнул
ротный:
   - Эй, Урусов, ты ведь срочную служил "башнером"?
   - Так точно. Ротный кивнул:
   - Вот и ладненько. Я у тебя "башнера" забираю. В третий экипаж...
   Дэймонд  замер,  удивленно  воззрившись  на  ротного.  Конечно,  в   роте
некомплект,  конечно,  современным  танком  при  некоторой  сноровке   можно
управлять и вдвоем и ротный разумно оставил по двое только там, где хотя  бы
один член экипажа был из постоянного состава, но  у  него  -  то  экипаж  из
бывших срочников!
   - ... а тебе даю вот этого паренька. - Ротный махнул рукой и откуда -  то
из - за спины Дэймонда выдвинулся довольно щуплый молодой  парнишка.  -  Нам
подбросили пополнение из срочников,  так  что  если  чему  недоучили  -  сам
натаскаешь. У тебя квалификационные баллы - залюбуешься.
   Когда ротный ушел, Дэймонд устало посмотрел на новичка:
   - Как зовут - то?
   - Виктор... Гершвиц.
   Дэймонд уловил едва заметный акцент:
   - Из Израиля давно? Парень чуть замялся:
   - Два года...
   - Ну... добро пожаловать в экипаж...
   На  Шестнадцатый  магистральный  они  прибыли   через   двое   суток.   В
магнитодинамических поездах Дэймонд ездил не раз, что было очень удобно - до
Питера из Москвы можно было добраться всего за два часа,  а  до  Сочи  -  за
четыре. Однако бывал он только в пассажирских  вагонах,  а  вот  в  грузовой
терминал попал впервые. Оказалось, что система погрузки отработана под стать
скоростям. Если погрузку техники  и  имущества  на  обычные  железнодорожные
платформы полк завершил за два дня, то здесь перегрузка заняла всего полтора
часа. Еще час карго  -  мастера  проверяли  крепеж  (сорокапятитонный  кусок
железа, сорвавшийся с креплений на скорости за пять сотен километров в  час,
может натворить кучу дел), а затем  литерный  состав  тронулся  навстречу...
войне?!

2

   - ... вы можете передвигаться самостоятельно?
   Филипп выплыл из небытия и попытался сфокусировать взгляд на  говорившем.
С первого раза ничего не  получилось.  Более  того,  сознание  снова  начало
уплывать куда - то в грохочущую и визжащую тьму.
   - ... столько наркотиков, что он умрет раньше, чем ты чихнешь...
   Голос не сдавался. Он снова пробил тьму и начал настойчиво пульсировать в
перепонках. Впрочем, в следующее мгновение до Филиппа  дошло,  что  это  уже
другой голос.
   - ... терранец. Так что заткнись и волоки. Это опять был первый голос, но
ему тут же ответил второй:
   - То - то и оно, пока его доволокешь...
   В  этот  момент  скачком   включились   другие   органы   чувств   Филипп
почувствовал, что лежит  на  чем  -  то  жестком,  потом,  что  это  жесткое
покачивается, затем тьма перед  глазами  окончательно  распалась  и  приняла
различные формы, отличающиеся друг  от  друга  цветом,  оттенками,  степенью
светоотражения и многим другим. Потом вернулись запахи...
   - Минута сорок!
   Это был уже третий голос. И все они по - прежнему были незнакомыми.
   - Минута тридцать! Быстрее!
   Филиппа затрясло сильнее. Похоже, те, кто его нес, перешли на бег. Но тут
вернулась боль, и Филипп застонал.
   - Ты смотри, очухался...
   На этот раз второй  голос  прозвучал  напряженно,  и  Филипп  понял,  что
говоривший - один из тех, кто его нес.
   - Сорок секунд!
   Филиппа затрясло сильнее, но вместе с болью начали  появляться  и  кое  -
какие воспоминания, и боль как - то сразу ушла на второй план...
   Вик Вик ввалился в его номер мрачнее тучи. А когда Вик Вик был в хреновом
настроении, это впечатляло. Причем если учесть, что росту в  Вик  Вике  было
едва ли метр шестьдесят пять, а вес не переваливал за полтинник, то нетрудно
понять, что брал он не выставленными вперед  пудовыми  кулаками  или  грозно
выпяченным квадратным подбородком. Да в этом и не было нужды. Глаза - вот  в
чем была вся соль. В коридорах МОК  не  было  ни  одного  человека  (включая
всегда вежливого и политкорректного председателя графа Роана, блистательного
спортивного медика и в  прошлом  неплохого  гребца),  кто  мог  без  трепета
взирать на Вик Вика в состоянии "мрачнее тучи". В этом состоянии Вик Вик был
похож на... зарождающийся ураган... надвигавшуюся грозу...  мгновение  назад
начавший зарождаться торнадо... И хотя на памяти Филиппа Вик Вик ни разу  не
разразился, так сказать, но легче от этого не становилось. И вот  сейчас  он
ввалился к номер в Филиппу...
   Вик Вик  остановился  посередине  комнаты,  несколько  мгновений  буравил
мрачным взглядом телевизор, на котором Степан Мигура в очередной,  наверное,
уже тридцатый раз подряд заканчивал свой феерический бег, затем  с  грохотом
придвинул к себе  ногой  тщедушное  креслице  из  металлических  трубочек  и
кожзаменителя (ну еще бы, найдете вы в таком оплоте  политкорректности,  как
Нью - Йорк, обработанный кожный покров зверски убитых животных) и плюхнул  в
него свой тощий зад.
   - Филипп, с этим надо что - то делать.
   - С чем, Виктор Викторович?
   Вик Вик боднул его своим фирменным "тучным" взглядом,  мгновение  смотрел
куда - то в стену, а когда повернулся обратно, "молнии" больше не  сверкали.
Дело было в том, что Филипп был одним из немногих, на  кого  взгляд  первого
вице - президента МОК не действовал. Он это знал, а потому  просто  еще  раз
повторил:
   - С этим надо что - то делать. Филипп невозмутимо пожал плечами:
   - Зачем?
   - А то ты не понимаешь! - саркастически вскинулся Вик Вик. -  Да